CC BY
130
11. Проблемы юридической науки и правоохранительной практики: взгляд молодых исследователей
ЗАХАРЧУК С.Д., [email protected] Кафедра правовой подготовки сотрудников органов внутренних дел; Тюменский институт повышения квалификации сотрудников Министерства внутренних дел Российской Федерации, 625049, г. Тюмень, ул. Амурская, 75
ZAKHARCHUK S.D., [email protected] Chair of legal training of law enforcement officers; Tyumen Advanced Training Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation, Amurskaya St. 75, Tyumen, 625049, Russian Federation
ВОЗМОЖНО ЛИ ПРИМИРЕНИЕ С ПРЕДСТАВИТЕЛЕМ ВЛАСТИ ПО УГОЛОВНОМУ ПРАВУ РОССИИ?
Аннотация. Отечественным уголовным законодательством предусмотрена возможность освобождения лица, впервые совершившего преступление небольшой или средней тяжести, от уголовной ответственности при условии, что оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред. В статье рассматриваются вопросы, касающиеся возможности прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон в случае, если потерпевшим является представитель власти. В результате анализа научных позиций по данной проблеме, а также соответствующей правоприменительной практики выявлена неоднозначность в подходах к ее решению. Наличие определенных противоречий в исследуемой сфере подтверждается и статистической информацией. Автор обосновывает позицию о необходимости установления запрета на освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, если совершено преступление против правосудия или порядка управления, а потерпевший является представителем власти. В этом случае потерпевший выступает дополнительным объективным проявлением посягательства и, следовательно, примирением невозможно устранить вред, нанесенный интересам государства — основному объекту преступного посягательства. С целью разрешения проблемы предлагается внести дополнения в статью 76 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Ключевые слова: преступление против правосудия; примирение с представителем власти; оскорбление представителя власти; двухобъектное преступление; возмещение вреда.
IS IT POSSIBLE TO RECONCILE WITH THE GOVERNMENT OFFICIAL ACCORDING TO THE CRIMINAL LAW OF RUSSIA?
Annotation. Domestic criminal legislation provides for the possibility of releasing the person from criminal liability in case he or she committed a crime of minor or medium gravity for the first time, provided that this person has reconciled with the victim and made amends for the harm caused. The author of the article analyzes the issues concerning the possibility of termination of the criminal case due to reconciliation of the parties in case the government official is a victim. Basing on the results of the analysis of scientific views on this problem, as well as relevant law enforcement practice, the ambiguity in approaches to its solution has been revealed. Certain contradictions in the studied area are also confirmed by statistical information. The author substantiates the need to establish a ban on exemption from criminal liability due to the reconciliation with the victim, if the crime against justice or management procedure is committed and the victim is a government official. In this case, the victim acts as an additional object of the encroachment, and, consequently, it is impossible to eliminate the harm caused to the interests of the state (the main object of criminal encroachment) by reconciliation. It is proposed to amend Article 76 of the Criminal Code of the Russian Federation in order to solve this problem.
Keywords: crime against justice; conciliation with a government official; insulting a government official; two objects crime; compensation for harm.
Об актуальности проблемы освобождения лица от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим свидетельствует многообразие позиций ученых и противоречивая судебная практика по данному вопросу.
В соответствии со ст. 76 УК РФ лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред. В свою очередь, в соответствии с ч. 1 ст. 42 УПК РФ потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред. Решение о признании потерпевшим принимается незамедлительно с момента возбуждения уголовного дела и оформляется постановлением дознавателя, следователя, судьи или определением суда.
Указанное определение рассматривает потерпевшего как процессуальную категорию. Однако следует предположить, что данное понятие является категорией материального права, и в уголовном праве потерпевший выступает самостоятельным участником уголовных правоотношений. Так, Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 18 января 2005 г. N 131-О «По запросу Волгоградского гарнизонного военного суда о проверке конституционности части восьмой статьи 42 УПК РФ» отметил, что согласно буквальному смыслу данной нормы (ч. 1 ст. 42 УПК РФ) правовой статус лица как потерпевшего устанавливается исходя из его фактического положения: он лишь процессуально оформляется постановлением дознавателя, следователя, прокурора и суда о признании потерпевшим, но не формируется им*.
В дальнейшем Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 29 июня 2010 г. N 17 «О практике применения судами норм, регламентиру-
ющих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» высказал аналогичную точку зрения: «...правовой статус лица как потерпевшего устанавливается исходя из фактического его положения и лишь процессуально оформляется постановлением, но не формируется им»**.
Применительно к рассматриваемой теме представителем власти как потерпевшим следует признавать лицо, находящееся на государственной или муниципальной службе, наделенное в установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости.
Причем данному лицу преступлением должен быть причинен физический, имущественный и моральный вред. Кроме того, потерпевший (представитель власти) является дополнительным объектом преступного посягательства. Таким образом, подчеркивается материальный статус потерпевшего. В свою очередь, в уголовном праве он выступает как самостоятельный участник уголовных правоотношений.
В составе преступления потерпевший является признаком объекта преступления, и в механизме нарушения общественных отношений, характеризующих объект посягательства, деяние непосредственно направлено на него как на участника (субъекта) общественных отношений [1, с. 44].
Следовательно, потерпевший как участник уголовных правоотношений имеет уголовно-правовой статус, проявлением которого является предоставление законодателем потерпевшему права дать согласие на примирение с лицом, совершившим преступление.
Более того, как справедливо отмечает С.Н. Шатилович, особенность освобождения от уголовной ответственности в связи
* По запросу Волгоградского гарнизонного военного суда о проверке конституционности части восьмой статьи 42 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: определение Конституционного Суда РФ от 18 янв. 2005 г. N 131-О // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2005. N 24. Ст. 2424.
** О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. N 17: ред. от 16 мая 2017 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. N 9; Справ.-правовая система «Гарант».
с примирением с потерпевшим (и уголовно-процессуального основания прекращения уголовного дела - ст. 25 УПК РФ) состоит в том, что законодатель передает на усмотрение потерпевшего не оценку степени общественной опасности совершенного преступления, а вопрос о путях разрешения возникшего конфликта [2, с. 57].
В связи с этим возникает вопрос о возможности примирения по всем преступлениям, в которых есть потерпевший. Следует отметить, что указанный вопрос носит дискуссионный характер как в научной сфере, так и в правоприменительной практике. Ряд авторов считает, что освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим возможно во всех случаях, подпадающих под требования ст. 76 УК РФ.
Например, авторы Комментария к Уголовному кодексу Российской Федерации под редакцией М.В. Лебедева считают, что освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим предусмотрено УК РФ по всем преступлениям, относящимся к категории небольшой или средней тяжести [3]. В Комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации под редакцией
A.И. Рарога отмечается, что ст. 76 УК РФ позволяет освободить от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим обвиняемого или подозреваемого в любом совершенном впервые преступлении небольшой и средней тяжести [4]. Авторы Комментария к Уголовному кодексу Российской Федерации под редакцией В.И. Радченко и А.С. Михлина выражают аналогичную точку зрения, согласно которой освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим может применяться к значительно более широкому кругу лиц - ко всем лицам, совершившим преступления небольшой или средней тяжести, т.е. умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное УК РФ, не превышает пяти лет лишения свободы либо закон предусматривает более мягкое наказание, или если деяние совершено по неосторожности [5].
B.А. Давыдов утверждает, что ст. 76 УК РФ прямо не предусматривает каких-либо ограничений для освобождения лица от
уголовной ответственности в зависимости от объекта преступления, поэтому положения данной статьи применяются и к лицу, совершившему двухобъектное преступление (например, неуважение к суду - ч. 1 ст. 296 УК РФ). Если вред причиняется только интересам общества или государства и отсутствует потерпевший в уголовно-процессуальном смысле, то положения ст. 76 УК РФ применены быть не могут [6].
Интересную позицию высказывает Э.Л. Сидоренко, отмечая, что в стремлении максимально обеспечить права потерпевшего - физического лица правоприменитель пренебрегает общественными и государственными интересами, на которые направлено преступное посягательство. Исходя из буквального толкования ст. 25 УПК РФ, для прекращения уголовного дела необходимо, чтобы стороны достигли примирения. Поскольку участниками уголовного судопроизводства со стороны обвинения являются как потерпевший, так и прокурор, постольку для прекращения дела требуется не только волеизъявление потерпевшего, но и согласие государственного обвинителя. Хотя фактически его отсутствие не является препятствием для прекращения дела, чем, по существу, ущемляются интересы государства по восстановлению публичных прав [7, с. 49-57]. Кроме того, далее ученый отмечает, что публичные интересы государства состоят в сохранении законности, правопорядка и общественной безопасности, и их обеспечение предполагает уголовное преследование. Вместе с тем, руководствуясь принципом справедливости и принимая во внимание тот факт, что виновный компенсировал вред, причиненный личности как дополнительному объекту, суд может принять решение о прекращении уголовного дела, если при этом обеспечиваются публичные интересы.
Вместе с тем некоторые авторы придерживаются другой точки зрения. Например, А.П. Анисимов отмечает, что не подлежат прекращению за примирением сторон уголовные дела о преступлениях против общественной безопасности и общественного порядка или против государственной власти (так называемые двухобъектные преступления), поскольку примирение с потерпевшим по делам о преступлениях против правосудия противоречит смыслу закона, защищаю-
щего от преступного посягательства интересы государственной власти. Пострадавшему от преступных действий физическому лицу в данном случае вред причиняется исключительно потому, что это лицо является представителем власти и исполняет определенные служебные обязанности. Следовательно, его волеизъявление о прекращении дела в связи с примирением с обвиняемым не имеет правового значения [8].
Указанную позицию разделяет Д. Гарбатович, отмечающий, что спорными представляются судебные решения о прекращении уголовных дел в связи с примирением сторон в отношении подсудимых по делам о таких преступлениях, как хулиганство, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия; применение насилия в отношении представителя власти; оскорбление представителя власти [9, с. 34].
Неоднозначно указанный вопрос рассматривается и в судебной практике.
Например, в Обзоре судебной практики прекращения военными судами уголовных дел в связи с примирением с потерпевшим и деятельным раскаянием, утвержденном постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 1 июня 2005 г., отмечается, что уголовный и уголовно-процессуальный законы не содержат прямых указаний, запрещающих прекращать уголовные дела о так называемых двухобъектных преступлениях в связи с примирением с потерпевшими, а также дела, по которым отсутствует потерпевший*. В связи с этим некоторые судьи полагают, что это возможно, и широко применяют данный институт в своей судебной практике.
Кроме того, в соответствии со ст. 25 УПК РФ и ст. 76 УК РФ прекращение дела невозможно по делам о двухобъектных преступлениях, в которых преступное посягательство также осуществляется на иной защищаемый законом объект, по роду которого нормы, предусматривающие указанные преступления, расположены в соот-
ветствующих главах УК РФ, а потерпевший при этом выступает лишь как дополнительное объективное проявление данных посягательств. В указанных случаях невозможно достичь примирения с основным объектом. Более того, примирение с потерпевшим не устраняет вред, нанесенный этому основному объекту преступного посягательства, а значит, преступление в целом не теряет своей общественной опасности, и уголовное дело в отношении лица, его совершившего, не может быть прекращено.
Однако далее высказывается позиция, противоречащая вышеизложенной: «вместе с тем, представляется, что если по делам о "двухобъектных" преступлениях посягательство на основной, приоритетный объект в силу малозначительности может быть признано формальным, а с потерпевшим достигнуто примирение, то и они также могут быть прекращены за примирением с потерпевшим. Данное решение суд должен мотивировать в постановлении».
Точку зрения о невозможности прекращения уголовных дел в связи с примирением с потерпевшим в случае совершения двухобъектных преступлений поддерживают многие высшие суды субъектов Российской Федерации**. Однако есть суды субъектов Федерации, которые считают возможным освобождать от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим лиц, совершивших преступления, предусмотренные ст. 319 УК РФ***.
* Обзор судебной практики прекращения военными судами уголовных дел в связи с примирением с потерпевшим и деятельным раскаянием: утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 1 июня 2005 г. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-Плюс».
** Справка Пермского краевого суда по результатам изучения практики прекращения судами Пермского края уголовных дел в связи с примирением с потерпевшим и деятельным раскаянием за 2008 г.: утв. 10 июля 2009 г. на заседании президиума Пермского краевого суда; Справка Кемеровского областного суда о причинах отмены и изменения приговоров и других судебных решений по уголовным делам, постановленных районными (городскими) судами Кемеровской области в 2011 году от 21 февр. 2012 г. N 01-07/26-170. Доступ из-справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
*** Обзор касса ционной пра кти ки Судебн ой кол -легии по уголовным делам Самарского областного суда за III квартал 2009 г. (п. 5) // Судебная практика (приложение к Информационному бюллетеню Управления Судебного департамента в Самарской области). 2010. N 1 (36).
При изучении судебной практики по уголовным делам, возбужденным по преступлениям, предусмотренным ст.ст. 318, 319 УК РФ и прекращенным в связи с примирением сторон, в постановлениях выявлены различные мотивировки.
Например, в постановлении от 19 октября 2017 г. Кировский районный суд г. Санкт-Петербурга отмечает, что ходатайство о прекращении уголовного дела в отношении И., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. 319, ч. 1 ст. 318 УК РФ, подлежит удовлетворению, поскольку И. ранее не судим, обвиняется в совершении преступлений небольшой и средней тяжести, примирился с потерпевшим, материальных претензий к нему потерпевший не имеет. Далее суд дает положительную характеристику личности подсудимого. При этом доводы государственного обвинителя о двухсостав-ном объекте преступных посягательств и невозможности прекращения уголовного дела по данному составу преступления в связи с примирением сторон суд не учитывает*.
Кроме того, имеют место случаи прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон по преступлениям, предусмотренным ч. 1 ст. 318 и ст. 319 УК РФ, с иными мотивировками. Например, Калининский районный суд г. Челябинска посчитал возможным прекратить уголовное дело в соответствии со ст. 76 УК РФ, поскольку судимостей Л. не имеет, содеянное им относится к категории преступлений средней тяжести, вред от содеянного заглажен, примирение с потерпевшим достигнуто**.
Интересной представляется формулировка мотивировочной части постановления Ленинского районного суда г. Самары о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон от 29 мая
2013 г.*** Суд не признал убедительными доводы государственного обвинителя о невозможности прекращения уголовного дела в отношении подсудимого в связи с примирением с потерпевшим, отметив, что негативные последствия деяния выразились лишь в причинении действиями подсудимого морального вреда потерпевшему. В свою очередь, потерпевший ходатайствовал о прекращении дела за примирением сторон, а посягательство на второй объект - установленный государственный порядок управления в данных конкретных обстоятельствах в силу малозначительности такого посягательства является формальным****.
Во всех приведенных случаях на заявления государственных обвинителей, которые возражали против прекращения уголовных дел, поскольку в указанных составах преступлений затронуты также и интересы государства, суд реагировал отрицательно, приведенные доводы считал несостоятельными.
Однако имеются примеры, свидетельствующие о том, что государственные обвинители считают возможным прекращение уголовного дела по ст. 76 УК рф*****. Следует отметить кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 17 января 2006 г. N 53-О05-83, в котором отмечается, что в соответствии со ст. 76 УК РФ освобождение от уголовной ответственности лица, впервые совершившего преступление небольшой тяжести, возможно, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред. Из данной нормы следует,
* Постановление Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 19 окт. 2017 г. 11К1_: http://sudact.ru/regular/doc/
** Дело N 1- 220/2011 // Архив Калининского районного суда г. Челябинска.
*** Государственный обвинитель полагал невозможным прекратить уголовное дело в отношении подсудимого в связи с примирением с потерпевшими, обосновывая это тем, что инкриминируемые подсудимому преступления, предусмотренные ст. 319, ч. 1 ст. 318 УК РФ, имеют двухобъектный состав, то есть посягают и на установленный государством порядок управления.
**** Постановление Ленинского районного суда г. Самары от 29 мая 2013 г. URL: http:// sudact.ru/regular/doc/
***** Постановление Ленинского районного суда г. Самары от 1 нояб. 2017 г. URL: http:// sudact.ru/regular/doc/
что такое освобождение допустимо лишь по делам о преступлениях, посягающих на законные права и интересы конкретных лиц, потерпевших от преступлений. Совершенное в данном случае укрывательство преступлений является преступлением против правосудия. Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим по делам данной категории противоречит смыслу закона*.
Противоположную точку зрения высказала в кассационном определении от 24 декабря 2007 г. N 22-14699 судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда. Судебная коллегия, проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, отмечает, что с доводами кассационного представления о необоснованности прекращения уголовного дела (по ч. 1 ст. 116 УК РФ и ч. 1 ст. 318 УК РФ) согласиться нельзя, так как постановление о прекращении уголовного дела в отношении К. в связи с примирением с потерпевшим вынесено в соответствии с указанными требованиями закона. Оно постановлено с учетом характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, всех обстоятельств дела и данных о личности обвиняемого. Отмечается, что К. признал вину, в содеянном раскаялся, загладил причиненный вред, примирился с потерпевшей до начала судебного заседания. Нарушений требований уголовно-процессуального закона, влекущих отмену судебного решения, судебная коллегия не находит. Запретов для прекращения дела по мотивам и основаниям, указанным в представлении, УПК РФ не содержит. При таких обстоятельствах нет оснований для отмены постановления суда по доводам кассационного представления**.
Еще больше проблем, по нашему мнению, вызывает постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 г. N 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наруше-
нием правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения», в пункте 16 которого судам разъясняется, что прекращение уголовного дела о преступлении, предусмотренном ст. 264 УК РФ, в связи с примирением сторон (ст. 25 УПК РФ) является правом, а не обязанностью суда***.
Тем самым настоящее постановление является поводом для освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим лиц, совершивших двухобъектные преступления, в которых здоровье и жизнь являются дополнительным объектом.
Не внесло ясности в разрешение вопроса о возможности или невозможности прекращения уголовных дел в связи с примирением с потерпевшим (в двухобъ-ектных преступлениях) и постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. N 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности»****. В пункте 9 Постановления судам разъясняется, что при разрешении вопроса об освобождении от уголовной ответственности следует также учитывать конкретные обстоятельства уголовного дела, включая особенности и число объектов преступного посягательства, их приоритет, наличие свободно выраженного волеизъявления потерпевшего, изменение степени общественной опасности лица, совершившего преступление, после заглаживания вреда и примирения с потерпевшим, личность совершившего преступление, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.
Таким образом, однозначный ответ на вопрос о примирении по уголовным делам о двухобъектных преступлениях в судебной практике отсутствует.
Возможно, этим обусловлены и противоречивые данные Судебного департа-
* URL: http://www.pravoteka.ru/pst/47/23174. html
** Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 24 дек. 2007 г. N 22-14699. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
*** Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2009. N 2.
**** о применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. N 19 // Рос. газ. 2013. 5 июля.
мента при Верховном Суде Российской прекращенных в связи с примирением с Федерации о количестве уголовных дел, потерпевшим (см. таблицу)*.
Год Часть 1 статьи 318 УК РФ Статья 319 УК РФ
Кол-во возбужденных уголовных дел Кол-во уголовных дел, производство по которым прекращено Кол-во возбужденных уголовных дел Кол-во уголовных дел, производство по которым прекращено
2011 5817 611 8616 975
2012 5453 524 7821 780
2013 5916 385 7872 539
2014 6685 440 8851 534
2015 7226 398 7823 441
2016 7089 379 10 051 423
2017 6346 314 10 343 441
Нельзя не отметить тот факт, что в указанных данных отражены два уголовных дела, возбужденных по ч. 2 ст. 318 УК РФ в 2012 г., и одно уголовное дело, возбужденное по ч. 2 ст. 318 УК РФ в 2013 г., которые затем были прекращены в связи с примирением с потерпевшим, несмотря на то, что они относятся к категории тяжких преступлений.
Более того, в настоящее время складывается практика освобождения от уголовной ответственности (ч. 1 ст. 318, ст. 319 УК РФ) с назначением судебного штрафа, что предусмотрено ст. 76.2 УК РФ. При этом органы предварительного следствия сами ходатайствуют о прекращении уголовного дела и назначении меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа**.
В связи с вышеизложенным считаем, что по преступлениям, в которых основным объектом являются интересы государства, а потерпевший - дополнительное объективное проявление посягательства (которому неизбежно причиняется вред при посягательстве на основной объект), невозможно достичь примирения с основным объектом посягательства, поскольку не разработаны механизмы возмещения вреда, выразившегося в подрыве авторитета органов государственной власти. Кроме того, примирение с потерпевшим не сможет устранить вред, нанесенный основному объекту преступного посягатель-
** Постановление Уфимского районного суда Республики Башкортостан от 12 окт. 2017 г. URL: http://sudact.ru/regular/doc/
ства. Следовательно, совершенное преступление в своем объективном проявлении не теряет общественной опасности, а уголовное дело в отношении лица, его совершившего, не может быть прекращено.
Следует согласиться с Р.М. Минули-ным, отмечающим, что указание в законе на категории преступлений, по которым возможно примирение, является недостаточным. По преступлениям, объектом которых является не только личность или собственность, но и общественный порядок и безопасность, здоровье населения и общественная нравственность и т.д., участие в деле потерпевшего не исключает того, что данные преступления создают угрозу населению в целом, а не только частным лицам [10, с. 93].
В целях исключения отмеченной противоречивой правоприменительной практики в научной среде предлагаются следующие решения указанной проблемы.
Например, С.В. Синенко предлагает для исключения из судебной практики подобных ситуаций специальный порядок реализации права потерпевшего, предусмотренного ст. 25 УПК РФ, по анализируемой категории уголовных дел. Специфичность такого порядка будет заключаться в согласованном решении конкретного потерпевшего физического лица и государственного учреждения, в котором он служит или работает. Решение сотрудника о примирении с подсудимым, а в случае прекращения на стадии предварительного
* URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79
расследования - с обвиняемым или подозреваемым является обязательным. Однако его недостаточно. В данном случае государственный орган обязан выразить свое мнение о возможности или невозможности простить виновное лицо за совершенное им деяние. Решение государственного органа должно быть коллегиальным и обсуждаться, например, на оперативных совещаниях при начальнике данного органа. Далее автор предлагает дополнить ст. 25 УПК РФ частью следующего содержания: «По преступлениям, предусмотренным ч. 1 ст. 212, ст.ст. 294-298, 304, 309, 311, 317-320, ч. 2 ст. 321, ст.ст. 333, 334, ч. 2 ст. 336 УК РФ, уголовное дело может быть прекращено только с согласия органа, в котором потерпевший назначен на должность в установленном порядке и выполнял обязанности, предусмотренные должностными инструкциями по этой должности при совершении данных преступлений» [11, с. 44].
Указанная позиция представляется спорной, поскольку конкретное государственное учреждение, например территориальный орган внутренних дел по субъекту Российской Федерации, не может выражать интересы всей системы МВД России или всего государства, поскольку вред наносится именно государству.
По мнению Э.Л. Сидоренко, для совершенствования следственной и судебной практики не требуется внесение поправок в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, а предполагается изменение угла зрения на оценку правовой природы примирения и статуса его участников, что, по мнению ученого, должно обеспечить согласованность норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства в оценке потерпевшего и создать надежную основу для развития медиационных технологий в публичном праве [1, с. 46].
В связи с этим считаем целесообразным установить запрет на освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим в случаях,
если виновный совершил преступление против правосудия или порядка управления, в котором потерпевший является «специальным» (представитель власти, в том числе сотрудник органов внутренних дел). Соответственно, статью 76 УК РФ следует дополнить частью 2 следующего содержания:
«2. Положения части 1 настоящей статьи не распространяются на лиц, совершивших преступления против правосудия и порядка управления».
Кроме того, необходимо внести соответствующее дополнение в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. N 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности». Примером такого подхода может служить постановление Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 29 марта 2012 г. N 1 «О практике применения судами статей 86, 88, 89 Уголовного кодекса Республики Беларусь, предусматривающих возможность освобождения лица от уголовной ответственности»*, согласно которому, если лицом совершено преступление, посягающее сразу на несколько объектов уголовно-правовой охраны (например, при совершении деяний, предусмотренных ч. 1 или ч. 2 ст. 339 УК, наряду с общественным порядком, также на здоровье или собственность гражданина), освобождение обвиняемого от уголовной ответственности по ст. 89 УК не исключается. Однако суду при решении вопроса об освобождении обвиняемого от уголовной ответственности следует в целях обеспечения защиты интересов как потерпевшего, так и государства и общества учитывать общественную опасность последствий, наступивших для каждого объекта преступного посягательства (п. 8).
* Верховный Суд Республики Беларусь: официальный сайт. URL: http://court.by/
Список литературы
1. Сидоренко Э.Л. Оценка правового статуса потерпевшего как участника примирения в теории и судебной практике // Российский следователь. 2011. N 9. С. 44-46.
2. Шатилович С.Н. Вопросы освобождения от уголовной ответственности при примирении соучастников преступления с потерпевшим // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2011. N 1. С. 54-62.
3. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М. Лебедев. 9-е изд., пере-раб. и доп. М.: Юрайт, 2010. 501 с.
4. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Ю.В. Грачева [и др.]; отв. ред. А.И. Рарог. 6-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2009. 824 с.
5. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. В.И. Радченко, А.С. Михлина. СПб.: Питер, 2007. 943 с.
6. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М. Лебедев. 12-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2012. С. 273-274.
7. Сидоренко Э. Условия освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим // Уголовное право. 2011. N 3. С. 49-57.
8. Анисимов А.П. Прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон // Законность. 2009. N 10. С. 43-45.
9. Гарбатович Д. Освобождение лица от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим // Уголовное право. 2014. N 2. С. 34-35.
10. Минулин Р.М. Прекращение уголовных дел в связи и примирение сторон: монография. Тюмень, 2006. 197 с.
11. Синенко С.В. Проблемы примирения потерпевшего - должностного лица // Российский следователь. 2011. N 12. С. 24-26.
References
1. Sidorenko E.L. Otsenka pravovogo statusa poterpevshego kak uchastnika primireniya v teorii i sudebnoy praktike [Assessment of the legal status of the victim as a participant of reconciliation in theory and judicial practice]. Rossiyskiy sledovatel' - Russian investigator, 2011, no. 9, pp. 44-66.
2. Shatilovich S.N. Voprosy osvobozhdeniya ot ugolovnoy otvetstvennosti pri primirenii souchastnikov prestupleniya s poterpevshim [The issues of exemption from criminal responsibility in the reconciliation of partners in crime with the victim]. Yuridicheskaya nauka i pravoohranitel'naya praktika - Legal science and law enforcement practice, 2011, no. 1, pp. 54-62.
3. Kommentariy k Ugolovnomu kodeksu Rossiyskoy Federatsii [Comment to the Criminal code of the Russian Federation]. Moscow, Yurayt Publ., 2010. 501 р.
4. Gracheva Yu.V. [i dr.] Kommentariy k Ugolovnomu kodeksu Rossiyskoy Federatsii [Соmmentary on the Criminal code of the Russian Federation]. Moscow, Prospect Publ., 2009. 824 р.
5. Kommentariy k Ugolovnomu kodeksu Rossiyskoy Federatsii [Comment to the Criminal code of the Russian Federation]. St. Petersburg, Piter Publ., 2007. 943 р.
6. Kommentariy k Ugolovnomu kodeksu Rossiyskoy Federatsii [Comment to the Criminal code of the Russian Federation]. Moscow, Yurayt Publ., 2012. Рр. 273-274.
7. Sidorenko E. Usloviya osvobozhdeniya ot ugolovnoy otvetstvennosti v svyazi s primireniem s poterpevshim [Conditions of release from criminal liability in connection with reconciliation with the victim]. Ugolovnoe pravo -Criminal law, 2011, no. 3, pp. 49-57.
8. Anisimov A.P. Prekrashchenie ugolovnogo dela v svyazi s primireniem storon [Termination of the criminal case in connection with the reconciliation of the parties]. Zakonnost' - Legality, 2009, no. 10, рр. 43-45.
9. Garbatovich D. Osvobozhdenie litsa ot ugolovnoy otvetstvennosti v svyazi s primireniem s poterpevshim [Release of a person from criminal responsibility in connection with reconciliation with the victim]. Ugolovnoe pravo - Criminal law, 2014, no. 2, pp. 34-35.
10. Minulin R.M. Prekrashchenie ugolovnyh del v svyazi i primirenie storon [Termination of criminal cases in connection and reconciliation of the parties]. Tyumen, 2006. 197 p.
11. Sinenko S.V. Problemy primireniya poterpevshego - dolzhnostnogo litsa [Problems of reconciliation of the victim-the official]. Rossiyskiy sledovatel' - The Russian investigator, 2011, no. 12, pp. 24-26.
