CC BY
70
УДК 343.9 ББК 67.51
И.Н. Лопушанский
ВОЗМОЖЕН ЛИ «МАйДАН» в РОССИИ?
Аннотация: «Майдан» на Украине стал особой формой борьбы с властью, успешно применявшийся дважды в течение десятилетия при смене законно избранной власти. Искренний революционный порыв населения слишком очевидно был использован местными олигархами и их западными покровителями для государственного переворота. Подобное развитие «цветных революций» на постсоветском пространстве является воплощением геополитических интересов США и других стран НАТО.
Ключевые слова: политическая криминология; «цветные революции»; геополитические интересы; дезинформация; «майдан».
I.N. Lopushanskiy
IS MAIDAN POSSIBLE IN RuSSIA?
Summary: «Maidan» in Ukraine has become a special form of struggle for power used twice over the last decade during the change of power. The sincere revolutionary urge of the citizens was evidently used by local oligarchs and their western protectors to stage a coup. Such development of color revolutions in post-Soviet countries is implementation of geopolitical interests of the USA and other NATO countries.
Key words: political criminology; color revolutions; geopolitical interests; misinformation; Maidan.
Настоящая статья родилась как отклик на доклад Н.В. Старикова «Оранжевая революция» на Украине как прямая угроза России»», сделанном в Санкт-Петербургском международном криминологическом клубе 23 марта 2015 года. Докладчик — один из лидеров патриотических сил России, сопредседатель партии «Великое Отечество», дал слушателям возможность глубже проникнуть в геополитические угрозы России со стороны государств НАТО, прежде всего США, выбравших Украину в качестве объекта своих преступных действий, выражающихся в прямой материальной и идеологической поддержке государственного переворота и последующих шагов новой власти по развязыванию гражданской войны в Донбассе.
«Оранжевая революция» разразилась на Украине первым «майданом» 2004 года, когда после президентских выборов, на которых победил В. Янукович, толпа блокировала работу Рады и Правительства, настояв на его замене на блок Ющенко (президент) — Тимошенко (премьер), через некоторое время распавшийся. Тогда эти события, казалось, не предвещали угроз для России. Но уже было заметным уча-
стие большого количества молодёжи как из организаций гражданского общества, так и «проплаченных», для которых предоставлялись палатки, горячее питание, напитки, выступления артистов. Уже тогда это количество протестующих молодых людей требовало политико-криминологического анализа и объяснения. Как в ходе своего сложного философско-юридического юбилейного выступления в Криминологическом клубе выразился Г.Н. Горшенков: необходимости видения «колесницы криминологии, ведомой тройкой функций» — нас в этом контексте интересует концептуальная функция [2, с. 20—21].
Второй «майдан» в ноябре 2013 — феврале 2014 годов должен был подтвердить действенность этой формы борьбы против власти. Чтобы достигнуть нужного результата на его подготовку (пропаганда, обучение уличных «бойцов», обеспечение транспорта для приезжих из западных районов Украины, средства для «стояния» в центре Киева больших масс людей и т.п.) из зарубежных фондов поступило около 5 млрд долларов.
Непоследовательность президента В. Януковича, в течение 2013 года обе-
щавшего населению быстрое вхождение в Европу, а за две недели до подписания в Литве соответствующих предварительных документов отказавшегося от этого, привела на площадь значительное количество простых обывателей, надеявшихся на прекрасную жизнь в Евросоюзе, и считавших себя обманутыми властью. «Только не стреляйте!» — убеждали Януковича европейские лидеры, 21 февраля 2015 г. ставшие гарантами соглашения власти и контрвласти в Киеве, чтобы через день проигнорировать это соглашение в пользу переворота.
Таким образом, «майдан» стал особой формой борьбы с властью на Украине (попытку «Майдана-3» в феврале 2015 г. предприняли бойцы батальона Национальной гвардии, нечто вроде нового «майдана» в марте этого года предложил известный олигарх и уже бывший губернатор Днепропетровской области И. Коломойский), в чём-то схожей и всё же отличающейся от других «цветных революций» на постсоветском пространстве и в арабском мире.
Как могут принимать такую форму давления на законную власть, доходящую до её свержения, в европейских столицах становится понятным, если мы примем наличие здесь политики «двойных стандартов» по отношению ко всему, что происходит на постсоветском пространстве, и реализацию собственных геополитических интересов в зоне российских геополитических приоритетов. Примерами этому «косовский прецедент» и бомбёжки Белграда в 1999 г., поддержанные Западом.
Может ли «майдан» повториться в России? Однозначный утвердительный или отрицательный ответ дать нельзя. Если брать в расчёт моральную и материальную поддержку российской оппозиции зарубежными противниками действующей власти в России, опыт Запада в проведении «цветных революций» в странах-частях бывшего СССР, то возможность победы оппозиции просматривается в их готовности воспринять «удачный» эксперимент Украины.
Здесь требуется отделять зёрна от плевел: не следует смешивать людей, недовольных политикой властной верхушки, будь то на Украине или в России, искрен-
не участвующих в протестных акциях, с теми, кто пытается использовать это недовольство в своих политических целях, да ещё и с привлечением внешней поддержки. Например, экс-чемпион мира по шахматам Г. Каспаров, выкрикивающий на антиправительственных митингах лозунги на английском языке. Когда ТВ-сюжет приходит из зарубежных СМИ становится ясным, почему язык не был русским. Или с теми, кто комментирует происходящее подобным образом: не в «нашей», а в «этой стране».
С другой стороны, до того времени, когда подобная оппозиционная прослойка сможет оказать воздействие на основную массу населения нашей страны, явно далеко. Первопричина этого, на наш взгляд, не в пресловутой исторически обусловленной подчинённости населения власти, как основы менталитета россиян. Это реальный фактор, который со временем, отделяющим нас от крепостничества, абсолютизма, разгрома войсками Золотой Орды и временного подчинения ей, ослабевает, запаздывая минимум на двести—триста лет от состояния развитых стран Европы, с которыми до ордынского нашествия Русь была приблизительно на одном уровне.
Причина в том, что только эта прослойка, а не масса населения, соответствовала взглядам «Мишико» Саакашвили и Дж. Буша-младшего, убедившим значительную часть населения Грузии, что здесь, в Закавказье, возможна сытая и процветающая «Джорджия-2» (штат Джорджия уже есть в составе США). Для этого достаточно сменить исторические отношения с Россией, продолжающиеся сейчас в лицах выдающихся грузинских врачей, деятелей культуры, и даже «воров в законе», на связи не меньшей зависимости, но уже от США и других стран НАТО, напомним, подтолкнувших руководство Грузии к силовой «разборке» с Южной Осетией в августе 2008 г.
В сравнении с этой тонкой прослойкой, подавляющая часть российского населения не способна воспринимать в качестве национальной трагедии упущенную возможность присоединиться к «богатому» европейскому сообществу. Однако именно эту «трагедию» мы наблюдали в ноябре
2013 — феврале 2014 гг. с частью населения экономически самодостаточной Украины. Как уже отмечалось выше, моральные издержки «лавирования» украинского руководства были крайне велики, что стало существенным фактором государственного переворота.
Ответить на вопрос «Почему разные части населения ранее одной страны с, казалось, едиными ценностями и взглядами на историю, стали столь существенно расходиться в своём видении совместной истории?» нелегко, но необходимо. Ключевой причиной, по нашему мнению, стал рост национального самосознания в республиках и автономиях в период, предшествовавший распаду СССР, и последовавшие за ним этапы институализации и конституализации внутренней жизни и внешней политики в новых странах.
История и национальный язык (титульного этноса) становятся полем и средством политической борьбы между претендентами на власть, частями этнической элиты и используемыми ими представителями национальной интеллигенции. Не случайно первоначальные политические движения в республиках использовали лозунги возрождения национальной культуры, куда были вплетены вопросы языка и истории, и возглавляли их писатели, драматурги, музыкальные критики. Затем они обретали сепаратистский, а после достижения цели — создания национального государства — часто националистический характер. Следствием этого стали Нагорный Карабах, Приднестровье, Южная Осетия, Абхазия, столкновения в среднеазиатских республиках.
Российское же руководство уповало на славянское единство, пытаясь создать СНГ вокруг государств славянского союза, и, вероятно, чтобы это единство не нарушить, игнорировало сложившиеся в советский период зоны потенциальных конфликтов (специалисты насчитывали их более 100), касавшихся исторически российской территории. Национализм в самой России сохраняется в локальном масштабе. Вокруг нас живут и пользуются одинаковыми правами люди разного этнического происхождения, в том числе и те, кто после образования новых государств,
мог бы предпочесть проживание на земле предков: украинцы и грузины, молдаване и литовцы, латыши и эстонцы. Автор специально выделяет те этнические группы, которые имеют свои государства, но национальная политика руководства этих государств носит отчётливый характер «реванша» по отношению к российско-советскому прошлому. Казалось, что за четверть века после распада СССР претензии должны растаять, но примеры Грузии, Украины, прибалтийских государств показывают, что это не так.
Таким образом, причины того, почему население разных частей бывшего СССР по-разному относится к России, следует искать в политике России и реакции на неё, становлении национального самосознания с антироссийским клише в силу целенаправленной деятельности Запада по формированию антироссийского менталитета, имеющихся «исторических обидах».
Проблема искусственного развития русофобии обычно замалчивается, а чаще яростно отрицается, хотя эта деятельность СМИ, перестройка системы образования и соответствующие направления исследований в общественных науках налицо. Дезинформация в условиях перманентной информационной войны против России, как указывают Д.А. Шестаков [9, с. 56; 10, с. 122—124] и А.П. Данилов [3, с. 16—18], стала обычным явлением в деятельности средств распространения сведений. Каким нечеловеческим мотивом нужно руководствоваться, чтобы скрывать реальные события и настроения населения Одессы по отношению к трагедии, произошедшей в городе 2 мая 2014 года? Напомним, в этот день потерявшая человеческое лицо толпа фанатиков-националистов при бездействии правоохранительных служб и, как впоследствии выяснилось, следственных органов, уничтожила 48 своих же соотечественников, не принявших государственного переворота в Киеве и выступавших против «майданного» произвола. В украинском интернет-пространстве появлялись не строки сочувствия, а слова одобрения кровавой акции, призывы продолжить уничтожение «москалей и колорадов».
Что поражает в примере Украины? Усилия по украинизации начались почти
сразу после обретения государственного статуса в декабре 1991 г. Одновременно начался пересмотр истории украинского народа и его государственности. И опять мы наблюдаем помощь извне. Читатель постарше наверняка помнит, что в постсоветской России учёным-обществоведам нередко предлагались зарубежные гранты для исследований по философии и истории, то же происходило и с деятелями науки на Украине.
К концу 1990-х годов в России поток зарубежных грантов свёлся к небольшим ручейкам. Большинство отечественных учёных не оправдало надежд заказчиков, подобных организации «Открытое общество» (фонд Д. Сороса — миллиардера, прославившегося спекуляциями на британском финансовом рынке, откровенной антисоветской и антироссийской позицией, неоднократно подтверждённой им, например, во время встречи с П. Порошенко летом 2014 г. [7]). Впрочем, судя по масштабам вливаний в науку и образование Украины, денег одного Сороса не хватило бы. Наряду с действиями «четвёртой власти» — украинских СМИ, на протяжении почти 25 лет шла подготовка школьников и студентов по новым, пропитанным антироссийским духом, учебникам истории Украины — это, заметим, целое поколение молодых людей, воспитывавшихся в неприятии России.
По просьбе автора, студенты из Крыма Т. Гамурова и А. Пелех, а также сибиряк А. Максимов провели сравнение школьных учебников Украины и России, а также некоторых украинских научно-популярных работ по истории. Вывод — «поколение майдана» получило новые стереотипы в сравнении со старшим поколением жителей Украины. Молодежь же на разных этапах противостояния на майдане составляла от 33 до 38 % от количества митингующих [5].
Процесс воссоединения России и Украины в XVII веке получил в трактовке украинских историков характерное название Руина [1, с. 154]. Авторы учебника «Введение в историю Украины» утверждают, что после национально-освободительной войны во главе с гетманом Б. Хмельницким «коварные соседи» нацелились на плодо-
родные украинские земли. «В конце концов, российский царь уничтожил казацкий строй. Украинские земли — в который уже раз! — оказались под властью нескольких чужих государств» [1, с. 152]. «Поделив между собой Украину, Польша и Московия не собирались защищать интересы украинского народа. Особенно сложной была ситуация на Правобережье, жители которого, помимо всего, подвергались грабительским нападениям турок и татар» [1, с. 154]. В таком же ключе рассматриваются события русско-шведской войны, когда на украинской территории шли сражения под Лесной и Полтавой.
Особое внимание украинскими авторами уделяется массовому голоду на Украине 1932—1933 гг., получившему уже со времён президентства Л. Кучмы название «Голодомор». В учебниках Украины и России приводится информация о гибели от 3 до 4,5 млн жителей УССР в результате системных неурожаев, неадекватных планов хлебозаготовок, но в большей степени, политики индустриализации и коллективизации. Однако акцент делается именно на Украине [6, с. 220—222]. Напомним, что в других районах СССР (Нижняя Волга, Северный Кавказ, Сибирь) потери среди населения также были очень велики.
Также трактуется этот период авторами ряда научных трудов. Например, С. Кульчинский доказывает, что Голодо-мор был следствием политики узкой группы кремлёвского руководства, сделавшего объектом целенаправленного террора голодом Украину, — расположенную у границ Европы крупнейшую национальную республику с большими традициями освободительной борьбы [4].
Голодомор рассматривается, в том числе, и на международной арене, как геноцид украинского народа, санкционированный советскими властями. В 2006 году Верховной Радой Украины был принят Закон № 376^ «О Голодоморе 1932—1933 годов в Украине», согласно которому публичное отрицание Голодомора 1932—1933 гг. является надругательством над памятью миллионов жертв Голодомора и унижением достоинства украинского народа. А ежегодно в четвёртую субботу ноября отмечается День памяти жертв Голодомора.
Ещё один факт, получающий различную трактовку на Украине и в остальном мире, — это действия Украинской повстанческой армии (УПА) в годы Великой Отечественной войны на территории Украины. УПА, как утверждается в украинских учебниках, была создана в качестве боевого отделения «Организации украинских националистов» (ОУН), главной целью которой стала борьба за независимость Украины от Советского Союза. ОУН и УПА во главе со Степаном Бандерой активно помогали немецким захватчикам: поднимали восстания и совершали диверсии, доносили нацистам разведывательную информацию, 23 июня 1941 г. (уже на следующий день после германского нападения на СССР) подали правительству Германии меморандум с просьбой признать их союзниками. Не дождавшись ответа, бандеровцы провозгласили независимость Украины [8, с. 45—50]. Объявление же немцами украинской земли «Малой Германией», расстрелы, виселицы и другие репрессии толкнули отдельные прослойки украинских националистов к мысли об организации борьбы и с немецкими фашистами.
В 2010 году президент Украины В. Ющенко издал указ № 46/2010, в соответствии с которым С. Бандера посмертно
удостаивался высшей степени отличия Украины — звания Героя Украины — с формулировкой «за несокрушимость духа в отстаивании национальной идеи, проявленные героизм и самопожертвование в борьбе за независимое Украинское государство». Тем самым братоубийцы стали героями, власть официально одобрила их деятельность.
Существует немало вопросов, имеющих различную трактовку. В связи с государственным переворотом февраля 2014 г. и ролью в нём «небесной сотни майдана», последующими событиями в Крыму и на юго-востоке Украины уже пишутся новые главы украинских учебников по истории. Антироссийский пафос укрепляется и странами Запада.
В заключение обсуждения доклада Н.В. Старикова следует заметить, что задачей научного сообщества является соблюдение равновесия между патриотизмом и объективностью. Это важно в условиях информационной войны из-за событий на Украине, особенно — в связи с возвращением Крыма и Севастополя в состав России. Не забываем об информационных баталиях и по поводу самопровозглашённых Донецкой и Луганской народных республик.
ПРИСТАТЕйНый СПИСОК ЛИТЕРАТУРы
1. Власов В.С., Данилевская О.М. Введение в историю Украины. Киев: «Генеза», 2002.
2. Горшенков Г.Н. Триединство криминологии в борьбе противоположностей // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2015. № 1 (36). С. 16—25.
3. Данилов А.П. Криминологический анализ агрессии против Ливии // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2011. № 4 (23). С. 16—21.
4. Кульчинский С.В. Почему он нас уничтожал? Киев: «Украинская пресс-группа», 2012.
5. Официальный сайт Фонда «Демократические инициативы». URL: http://www.dif.org.ua/ua/ polls/2014_polls/vid-maidanu-taboru-do-maidan.htm (дата обращения: 01.06.2015).
6. Пометун О.И., Гупан Н.М. История Украины. Киев: «Освгга», 2011.
7. Почему Сорос поддерживает Украину. URL: http://www.segodnya.ua/economics/enews/ pochemu-soros-podderzhivaet-ukrainu-583588.html (дата обращения: 01.06.2015).
8. Струкевич А.К., Романюк И.М., Дроздов С.И. История Украины: для 11 классов. Киев: «Грамота», 2011.
9. Шестаков Д.А. Преступная дезинформация (На примере Новороссии) // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2015. № 1 (36). С. 54—61.
10. Шестаков Д.А. Преступность политики. Размышления криминолога. 2013. СПб.: ИД «Алеф-Пресс», 2013.
REFERENCES
1. Vlasov V.S.,Danilevskaya O.M. Vvedenie v istoriyu Ukrainy. [Introduction to the history of Ukraine]. Kiev: «Geneza», 2002.
2. Gorshenkov G.N. Triedinstvo kriminologii v borbe protivopolozhnostey. [Trinity of criminology in the struggle of opposites]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra — Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow, 2015, no. 1 (36), pp. 16—25.
3. Danilov A.P. Kriminologicheskiy analiz agressii protiv Livii. [Criminological analysis of aggression against Libya]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra — Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow, 2011, no. 4 (23), pp. 16—21.
4. Kulchinskiy S.V. Pochemu on nas unichtozhal? [Why did he destroy us?] Kiev: «Ukrainskaya press-gruppa», 2012.
5. Ofitsialniy sayt Fonda «Demokraticheskie initsiativy». [The official web site of «Democratic initiatives» Fund]. URL: http://www.dif.org.ua/ua/polls/2014_polls/vid-maidanu-taboru-do-maidan. htm (date of submission: 01.06.2015).
6. Pometun O.I., Gupan N.M. Istoriya Ukrainy. [History of Ukraine]. Kiev: «Osvita», 2011.
7. Pochemu Soros podderzhivaet Ukrainu? [Why does Soros support Ukraine?]. URL: http://www. segodnya.ua/economics/enews/pochemu-soros-podderzhivaet-ukrainu-583588.html (date of submission: 01.06.2015).
8. Strukevich A.K., Romanyuk I.M., Drozdov S.I. Istoriya Ukrainy: dlya 11 klassov. [History of Ukraine: for the 11th grade]. Kiev: «Gramota», 2011.
9. Shestakov D.A. Prestupnaya dezinformatsiya (na primere Novorossii). [Criminal misinformation (based on the events in Novorossia)]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra — Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow, 2015, no. 1 (36), pp. 54—61.
10. Shestakov D.A. Prestunost politiki. Razmyshleniya kriminologa. [Criminal nature of the policy. Reflections of a criminologist]. 2013, SPb.: ID «Alef-Press», 2013.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Игорь Николаевич Лопушанский — кандидат исторических наук, профессор кафедры общегуманитарных и социально-экономических дисциплин Санкт-Петербургского юридического института (филиал) Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, член Санкт-Петербургского международного криминологического клуба (Санкт-Петербург, Россия); e-mail: [email protected]
INFORMATION ABOuT AuTHOR
Igor Nikolaevich Lopushanskiy — PhD in History, professor of the department of humanities and socio-economic disciplines of Saint-Petersburg Law Institute of Academy of the Office of the Prosecutor General of the Russian Federation, member of St.-Petersburg International Criminology Club (Saint-Petersburg, Russia); e-mail: [email protected]
