CC BY
37
УДК 339.54:338.246.025 ББК 65.5-28 Р 75
М.С. Роскошная
Аспирант Института мировой экономики и международных отношений имени
Е.М. Примакова, Российской академии наук (ИМЭМО РАН) г. Москва. Тел.: (499)
120-52-36, e-mail: [email protected].
ВОЗДЕЙСТВИЕ ТРАНСФЕРА АДДИТИВНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ НА МЕХАНИЗМЫ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ЭКСПОРТНОГО КОНТРОЛЯ В СИСТЕМЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИИ
( Рецензирована )
Аннотация. В статье исследуется рынок аддитивных технологий и референтных производственных процессов с точки зрения воздействия на глобальную систему экспортного контроля; приводится краткая характеристика деятельности международных режимов экспортного контроля, а также рассматриваемых вопросов в рамках встреч указанных режимов; анализируются вопросы трансфера чувствительных технологий и их роль для развития международных экономических отношений.
Ключевые слова: аддитивные технологии, внешнеэкономическая деятельность, международная безопасность, международная торговля, экспортный контроль, неосязаемая передача технологий, контроль программного обеспечения.
M.S. Roskoshnaya
Post-Graduate Student, Institute of World Economy and International Relations by
E.M. Primakov, Russian Academy of Sciences (IMEMO RAN), Moscow. Ph.: (499)
120-52-36, e-mail: [email protected].
ADDITIVE TECHNOLOGIES TRANSFERRING INFLUENCE ON MECHANISMS FOR EXPORT CONTROL IN THE SYSTEM OF INTERNATIONAL ECONOMIC RELATIONS
Abstract. The paper examines the market of additive technologies and reference of production processes from the point of view of the impact on the global system of export control. It provides a brief description of the activities of international export control regimes as well as the issues within the framework of these regimes. The author analyzes the transfer of sensitive technologies and their role for the development of international economic relations.
Keywords: additive technologies, foreign economic activity, international security, international trade, export control, intangible technology transfer, software control.
В современном мире система внешнеэ- рассматривается как механизм укрепле-
кономических отношений тесным образом ния режимов торговой безопасности ми-
переплетается с международной безопас- ровой экономики. При этом действующее
ностью. Эта взаимозависимость проявля- законодательство в области экспортного
ется через систему экспортного контроля, контроля сформировалось сравнительно
которая включает в себя комплекс конт- недавно: понятия «экспортный контроль»
рольно-надзорных мер и мероприятий в и «система экспортного контроля» на на-
области регулирования международной циональном уровне были впервые введе-
торговли и внешнеэкономических сделок ны Указом Президента Российской Фе-
как на национальном, так и на междуна- дерации «О мерах по созданию системы
родном уровнях. Экспортный контроль экспортного контроля в Российской Феде— 34 —
рации» от 11.04.92 г. №388, то есть после распада СССР, когда Россия стала прокладывать свой экономический путь по рыночному сценарию. В тот период многие крупные государственные промышленники подключились к программе приватизации и начали действовать в реалиях частного бизнеса (организовывать несчетное количество хозяйствующих субъектов от индивидуальных предприятий до крупных акционерных обществ). Далее в меру своих возможностей они образовывали фирмы различных профилей. Эта новая деятельность сопровождалась переходом информации и технологий в ведение тех самых приватизированных организаций. Однако государство как большой контролирующий институт не могло оставить без внимания то, что не только информация о производстве изделий легкой промышленности или продуктов питания (т.е. той продукции, стратегическая значимость которой представляется достаточно условной) уходила из-под его надзора. Те, кто покидали оборонную промышленность, военно-промышленный комплекс или сферу атомной энергетики, «уносили», помимо накопленного опыта, важную информацию, связанную с технологиями производства химического, биологического, ядерного и прочих видов вооружения, сведения о чувствительном производстве. Более того, необязательно было обладать такой специфичной информацией, достаточно было знать условия и сроки хранения определенных материалов, в каких количествах и как их можно использовать в прикладной деятельности, чтобы завладеть ценным ресурсом. Но ведь использовать эти знания внутри страны в обход мирного (общепромышленного) применения не только нецелесообразно, но и запрещено (государственное регулирование и контроль за стратегическими разработками не имел тенденции к ослаблению), а вот привлечь к сотрудничеству заинтересованных лиц из-за рубежа представлялось интересным и многообещающим стартом для начинающих бизнесменов. Именно тогда и стали появляться первые нормативно-правовые акты, обрисовывающие характер взаимодействия между участниками внешнеэкономической деятельности, занимающимися «чувствительными» технологиями. Однако стоит
заметить, что это был лишь последний актуальный для сегодняшней системы экспортного контроля этап. Но и ранее, еще после Октябрьской революции, политическое руководство СССР широко пользовалось услугами иностранного капитала, а во многих промышленных сферах опиралось на зарубежных специалистов: приобреталось оборудование, технологические линии, а порой и готовые предприятия в Германии и США. Зачастую такое объединение касалось именно военно-технической взаимозависимости стран. Так, уже к середине 1921 г. «Зондергруппа Р» (группа военного министерства Германии, созданная после Первой мировой войны для развития сотрудничества с СССР по ряду отраслей народного хозяйства) договорилась с германскими промышленниками о том, что фирмы Blohm + Voss GmbH (подводные лодки), Albatros Werke AG (воздушный флот) и AG Krupp (оружие) предоставят России «как свои технические силы, так и нужное оборудование». Для финансирования намеченных проектов в Германии был даже образован консорциум во главе с Deutsche Orientbank, в который вошли все крупнейшие банки страны. А позже, в 1930-е гг., в СССР работало свыше 25 тыс. американских инженеров и рабочих для возведения новых заводов (автомобильных и транспортных). Таким образом, трансфер технологий начался задолго до распада Советского Союза. При этом во времена холодной войны значение ограничительных мер, вводимых США и их союзниками в отношении СССР, было направлено на ограничение возможностей Советского Союза равноправно участвовать в распределении благ научно-технической революции. И на тот момент экспортный контроль был обусловлен преимущественно политически. В ответ на дискриминационные меры Запада СССР был вынужден активно развивать свою систему экспортного контроля, направленную не только на ограничение внешнеторговых операций с Западом, но и на усовершенствование собственной продукции в стратегически значимых отраслях производства.
В настоящий момент Законодательство Российской Федерации в области экспортного контроля основывается на Конституции Российской Федерации и состоит
из Федерального закона Российской Федерации от 18.07.99 г. №183-Ф3 «Об экспортном контроле» [1], других федеральных законов и принимаемых в соответствии с ними иных нормативных правовых актов (НПА) Российской Федерации. И согласно Федеральному закону под экспортным контролем понимается комплекс мер, обеспечивающих реализацию установленного НПА Российской Федерации порядка осуществления внешнеэкономической деятельности в отношении товаров, информации, работ, услуг, результатов интеллектуальной деятельности (прав на них), которые могут быть использованы при создании оружия массового поражения, средств его доставки, иных видов вооружения и военной техники либо при подготовке и (или) совершении террористических актов [1]. Приведенное определение указывает также на зону охвата экспортного контроля: механизмы контроля включаются в отношении стратегически значимой, «чувствительной» продукции (в т.ч. работ и услуг).
Под «контролируемыми товарами и технологиями» в рамках определения, содержащегося в Федеральном Законе, понимаются сырье, материалы, оборудование, научно-техническая информация, работы, услуги, результаты интеллектуальной деятельности (права на них), которые в силу своих особенностей и свойств могут внести существенный вклад в создание оружия массового поражения, средств его доставки, иных видов вооружения и военной техники, а также продукция, являющаяся особо опасной в части подготовки и (или) совершения террористических актов [1]. Стоит отметить, что последняя часть приведенного определения (связанная с деэскалацией террористической угрозы посредством применения экспортно-контрольных механизмов) является примером «лучшей практики» и положительно оценивается участниками рабочих групп в рамках заседаний международных режимов экспортного контроля.
Перечни подобной продукции определены в шести действующих контрольных списках (утверждённых указами Президента РФ), согласно тем областям, которые представляются стратегически важными для осуществления экспортного контроля:
1. Список ядерных материалов, оборудования, специальных неядерных материалов и соответствующих технологий.
2. Список оборудования и материалов двойного назначения и соответствующих технологий, применяемых в ядерных целях («двойной ядерный» список).
3. Список товаров и технологий двойного назначения, которые могут быть использованы при создании вооружений и военной техники.
4. Список оборудования, материалов и технологий, которые могут быть использованы при создании ракетного оружия.
5. Список химикатов, оборудования и технологий, которые могут быть использованы при создании химического оружия.
6. Список микроорганизмов, токсинов, оборудования и технологий [2].
Как следует из названий обозначенных списков, каждый из них в качестве объекта контроля включает в себя, помимо непосредственно «чувствительной» продукции, также технологию ее изготовления. При этом национальные контрольные списки не являются «отечественной разработкой», а основываются на требованиях международных режимов экспортного контроля [3] (данные о количестве участников являются актуальными на 20.05.16 г.):
— Австралийская группа (АГ) — объединение государств, созданное в 1985 г. и состоящее в настоящее время из 41 страны-члена и Европейской Комиссии в качестве дополнительного самостоятельного участника, включает все промышленно развитые страны. Россия не является членом указанного режима, целью которого является выработка экспортно-контрольной позиции по предотвращению распространения химического и биологического оружия.
— Вассенаарские договоренности (ВД) по экспортному контролю за обычными вооружениями, товарами и технологиями двойного назначения — объединение государств, созданное в 1996 г. и насчитывающее 41 государство-участник. Россия является одним из сооснователей этого режима, цели которого — укрепление региональной и международной безопасности путем предотвращения дестабилизирующих накоплений обычных вооружений.
— Группа ядерных поставщиков (ГЯП) — режим, созданный в 1975 г. для
выработки и согласования норм в области ядерного экспортного контроля. В 1978 г. в ГЯП были разработаны Руководящие принципы ядерного экспорта, опубликованные в виде Информационного циркуляра МАГАТЭ (ШГСИ1С/254), которые модифицируются с учетом развития ядерных технологий. Членами Группы являются 48 государств, в том числе все про-мышленно развитые страны и Россия как правопреемница СССР.
— Режим контроля за ракетной технологией (РКРТ) — объединение стран, разделяющих общую цель, — предотвращение распространения ракет и беспилотных летательных аппаратов, пригодных для доставки ОМУ; режим создан в 1987 г., насчитывает 34 государства, включая все промышленно развитые страны. Россия стала членом РКРТ в 1995 г [4].
Совершенствование существующих и появление новых технологий и производств регулярно вызывают необходимость пересмотра действующих контрольных списков международных режимов экспортного контроля. Несмотря на то, что основные «правила игры» обсуждаются на регулярных встречах приведенных режимов, стоит помнить, что экспортный контроль (ЭК) — это один из механизмов государственного регулирования внешнеэкономической деятельности. Таким образом, национальные системы экспортного контроля хоть и имеют в своей основе рекомендательное рамочное законодательство, но в зависимости от интеграционных объединений, форм государственного устройства и открытости страны инструментарий ЭК может существенно варьироваться. Однако многие изменения, происходящие сегодня, позволяют говорить, что мир стоит на пороге новой промышленной революции. Её предвестником можно назвать появление аддитивных технологий, а также способов их распространения путем неосязаемой передачи информации в цифровом пространстве. Эти особенности осуществления информационного обмена сегодня, безусловно, представляют вызов для системы ЭК. В этой связи применительно к нашей стране целесообразно обсуждать вопрос контроля аддитивного производства в рамках совместной рабочей группы, состоящей из представителей трех (ГЯП, ВД и РКРТ) из
четырех действующих международных режимов экспортного контроля. Ниже приведена краткая характеристика рынка аддитивных технологий, а также обозначены основные подходы к аддитивному производству. Подобное рассмотрение приводит к выводу о том, что для целей экспортного контроля (как для инструмента минимизации пролиферационных рисков) особому вниманию подлежат такие составляющие производства послойного синтеза, как металлические порошки, оборудование для их изготовления, а также механизм передачи чувствительных технологий и ЗБ-моделей (в том числе используемое программное обеспечение).
Аддитивные технологии (AT), широко известные как технологии ЗО-печати или технологии прототипирования, уже отнесены к категории передовых производств (advanced manufacturing) по классификации, введенной П. Фоулером (Paul Fowler) из Национального совета по перспективным производственным технологиям США (National Council for Advanced Manufacturing, NACFAM). К отличительным особенностям такого производства относят возможность его кастомизации, что означает простоту перестройки производства с применением цифровых технологий с целью удовлетворения новых или меняющихся потребностей заказчиков.
Преимущества использования AT следующие:
— «добавляющее производство» — позволяют во многих случаях отказаться от избыточного процесса металлообработки, свойственного традиционным способам изготовления. Различия между традиционными и аддитивными технологиями заключаются в том, что традиционные технологии являются вычитающими, то есть изготовление происходит посредством обработки первичного материала с неоправданной с экономической и технологической точек зрения потерей большого количества полезного материала, а аддитивное производство (АП) можно отнести к добавляющей технологии на основе применения послойного синтеза и трехмерной компьютерной модели;
— легкая «донастройка» производства — возможности по созданию различных деталей с переменными по толщине свойствами материала, сложных коне-
трукций по принципу деталь в детали, пустотелых объектов, матричных и сетчатых конструкций, которые не представляется реальным получить при помощи другого существующего производственного и обрабатывающего оборудования;
— синергетический эффект: улучшение потребительских свойств продукции (плотность, остаточное напряжение, неравновесная микроструктура и т.д.), сопряженная с постепенным удешевлением производства, а также сокращение времени изготовления.
В отличие от первых комплексов AT, использующих преимущественно полимерные материалы, появление возможности работы с более высокотехнологичными материалами выводит этот класс оборудования на новый уровень и существенно расширяет варианты его применения. В первую очередь, двигателем развития аддитивных технологий выступают оборонно-промышленный комплекс и медицинская отрасль. Так, наиболее широкое распространение ЗБ-принтеры получили в самых разнообразных сферах медицины: стоматология (изготовление зубных коронок), хирургия (шаблоны для имплантации), сурдология (индивидуальные вкладыши для слуховых аппаратов). Очевидная сфера для распространения AT — военная медицина — изготовление протезов, воссоздание участков черепа после черепно-мозговых травм (краниопласти-ка) в короткие сроки в военно-полевых условиях. При этом основными преимуществами использования прорывных технологий в медицине являются:
— уточнение постановки диагноза;
— усложнение производимых прототипов (по свойствам и прочностным характеристикам);
— уменьшение времени хирургического вмешательства;
— хранение данных в цифровом формате, обеспечивающем быстрый доступ к 3D-моделям.
Сегодня в промышленно развитых странах инициируются государственные программы и открываются исследовательские центры по изучению AT. Активно осваивают эти передовые производства и промышленные гиганты, такие, как General Electric (GE), Airbus, Siemens и др. Например, у компании GE детали (в т.ч.
для газотурбинных и реактивных двигателей), изготовленные с помощью 3D-npn-нтеров, становятся ключевым элементом производственной цепи [5]. Первые лабораторные эксперименты GE показали, что послойная печать инжектора из кобальт-хромового порошка позволяет улучшить его качественные характеристики, делает деталь легче и долговечнее. Инженеры GE также придумали использовать технологию лазерного спекания для изготовления кромки лопасти двигателя из титанового порошка. Интеграция деталей в полномасштабный производственный цикл планируется в течение 2016 г. Вскоре инженеры GE Aviation намерены включить в производство новые материалы, такие, как титан, алюминий и никель-хромовые сплавы, рассчитывая добиться лучших характеристик деталей, недостижимых при использовании технологии литья [6]. Переход на аддитивные технологии может сэкономить компании порядка 25 тыс. дол. США на каждом двигателе, что говорит не только о возрастающих объемах применения AT, но и о коммерческой целесообразности широкого внедрения технологии в производственные циклы. Поражают и темпы ежегодного прироста рынка аддитивных технологий — до 30%. Эксперты прогнозируют, что к 2020 г. рынок технологий послойного синтеза приблизится к 11 млрд дол. [7].
Вышесказанное свидетельствует о выходе технологий SD-печати на промышленный уровень, а значит, требует включения механизмов экспортного контроля [8]. Препятствием является отсутствие стандартизации и сертификации AT, оборудования и сырья, участвующего в аддитивном производстве, поскольку без регулирования технических свойств продукции невозможно будет оценить контрольные параметры для занесения их в экспортно-контрольные списки. Еще одной сложностью для органов экспортного контроля является наличие клуба государств, занимающихся прототипировани-ем — Global Alliance of Rapid Prototyping Associations (GARPA) [9], — включающего 22 страны с имеющимися ассоциациями по AT. Минусом является его закрытость (так, с территории Российской Федерации даже ограничен доступ к ресурсам сайта как для страны, не являющейся членом
указанного альянса), которая в том числе проявляется в манипулировании ценообразованием на рынке ЗБ-печати. Однако сохранение коммерческой тайны в отношении АТ играет важную положительную роль для целей нераспространения: организации, работающие с аддитивным оборудованием, закупают порошки для прототипирования, при этом условия производства, среда и настройки для работы с ними изначально запрограммированы в оборудовании. Для того, чтобы стать членом ОА11РА, необходимо иметь национальное аддитивное производство (АП) с промышленными объемами выпуска продукции. Россия в этом отношении только становится на промышленные рельсы (вклад нашей страны в рынок АТ оценивается лишь в 1,5% от общемирового), хотя первые разработки в данной сфере велись в Академии наук СССР еще с середины 1950-ых гг. под руководством академика РАН В. Панченко [10]. На сегодняшний день в России АП также активно развивается как в научной среде, так и среди крупных промышленных предприятий: локомотивами выступают Всероссийский научно-исследовательский институт авиационных материалов, АО «Станкоп-ром» (входящий в ГК «Ростех»), топливная компания Росатома ТВЭЛ. При этом в конце 2015 г. в Совете по развитию и глобализации ГК «Росатом» отдельно рассматривалась стратегия, разработанная топливной компанией ТВЭЛ, по направлению «Металлические аддитивные машины, порошки к ним, оказание сопутствующих услуг». Несмотря на то, что подобные инициативы направлены на импортозаме-щение и создание отечественного производства лазерных комплексов послойного синтеза металлических деталей сложного профиля из полипорошковых композиций, металлических порошков к ним, без первичного взаимодействия с зарубежными партнерами пока технологический процесс не обходится. А это предполагает регулярный трансфер технологий и разработок, неосязаемую передачу информации, что представляет угрозу для системы экспортного контроля.
С помощью теоретического исследования был проанализирован рынок АТ, констатировался выход производства, основанного на принципах прототипирования,
на промышленный уровень. При этом для целей настоящей статьи интересным является практическое рассмотрение вызовов, стоящих перед глобальной системой экспортного контроля в связи с активным внедрением ЗО-печати, а также изменение контроля чувствительной продукции — металлических порошков, а также элементов производственной цепи, участвующих в их изготовлении и распространении. Применительно к промышленному использованию АТ с металлическими порошками следует принимать в расчет, что изготовление любого прототипа требует следующего:
1) разработки компьютерной (цифровой) модели изделия с последующим программным послойным рассечением (для воспроизводства слоев при построении детали) — технология «reverse-engineering» или «обратное построение» — оцифровывание объектов для получения их аналогов — 3D CAD model;
2) применения технологии селективного синтеза (сплавления) или прямого осаждения материла на оборудовании, имеющем, как правило, пятикоординат-ное управление (вращение в нескольких плоскостях (до трех) роботизированной головки и двухкоординатное перемещение рабочей поверхности стола) [11].
Исходя из вышеизложенного, приходим к выводу, что критериями для осуществления экспортного контроля в отношении АТ могут являться осевая (координатная ) обработка, особенности применяемых порошковых композиций и используемое программное обеспечение для оцифровывания изделий и построения ЗБ-аналогов.
Ряд элементов производственной цепочки, обладающий указанными характеристиками, может подпадать под действие сразу нескольких контрольных списков ввиду изначально заложенных различных целей контроля: изготовление ключевых компонентов продукции ядерной направленности (определяется списками ГЯП) может существенно отличаться от оборудования, необходимого для изготовления элементов вооружений и военной техники (контролируется со стороны ВД). В этой связи нельзя стремиться к унификации контрольных параметров во всех списках: должна непременно сохраняться
специфика объектов контроля и целевая направленность имплементации того или иного параметра (могут использоваться разные технические критерии или разные пороговые значения одного и того же технического критерия). Так, например, понятие осевой обработки тесно связано с имеющимся на сегодняшний день контролем станочного оборудования, введённого сразу несколькими национальными экс-портноконтрольными списками:
— контрольные списки ГЯП импле-ментированы в качестве Списка ядерных материалов, оборудования, специальных неядерных материалов и соответствующих технологий, подпадающих под экспортный контроль, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 14.02.96 г. №202 (Список №202), а также Списка оборудования и материалов двойного назначения и соответствующих технологий, применяемых в ядерных целях, в отношении которых осуществляется экспортный контроль, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 14.01.03 г. №36 (Список №36);
— список ВД имплементирован в качестве Списка товаров и технологий двойного назначения, которые могут быть использованы при создании вооружений и военной техники и в отношении которых осуществляется экспортный контроль, утвержденного указом Президента Российской Федерации от 17.12.11 г. №1661 (Список №1661).
В качестве примера можно рассмотреть обрабатывающий центр модели МАХХМП|Ь500 с числовым программным управлением (ЧПУ, т.е. с управлением обработкой заготовки на станке по специальной программе, в которой данные об обработке заданы в цифровом коде), производство компании ЕМСО, Австрия. Данный комплекс представляет собой многокоординатный вертикальный фрезерный станок для пятисторонней обработки деталей с точностью позиционирования до 3 мкм. Указанный центр подлежит экспортному контролю в соответствии с пунктом 1.В.2.Ь Списка имеющих отношение к ядерной деятельности оборудования, материалов, программного обеспечения и соответствующей технологии двойного использования (ПШЛКС/254/11еу. 9/РатЧ 2а) [12], принятого странами-участница-
ми ГЯП и пункта 2 .В. 1 .Ь Списка товаров и технологий двойного назначения ВД. Российские аналоги — пункт 1.2.2.2 Списка №36 и пункт 2.2.1.2 Списка №1661. Следующий пример — координатно-шлифо-вальный станок модели НЗ5-400 с ЧПУ (производитель — компания НАИвЕР, Швейцария), предназначенный для финишной обработки деталей с точностью позиционирования по трем осям до 2 мкм. Указанный станок подлежит экспортному контролю в соответствии с пунктом 1 .В.2.с Списка ГЯП и пункта 2.В.1.С Списка ВД. Российские аналоги — пункт 1.2.2.3 Списка №36 и пункт 2.2.1.3 Списка №1661.
Подпадание одного и того же оборудования под действие сразу нескольких контрольных списков обосновывается возможностью его применения в различных целях. При этом контроль в рамках ГЯП носит более жесткий характер, так как для изготовления продукции, используемой в ядерных целях на станочном оборудовании (например, роторов газовых центрифуг или трубок тепловыделяющих сборок), достаточно использования двух осевой координатной обработки в силу их цилиндрической симметрии.
Необходимость внедрения контрольных параметров для осуществления ЭК в отношении АТ и АП не должна идти в разрез с общей идеей о либерализации механизмов экспортного контроля. Это зачастую достигается за счет исключения какого-либо оборудования из контрольных списков либо изменением пороговых значений контролируемых параметров, а также изменением текста контрольных списков таким образом, что новая редакция выводит из-под контроля часть списочных позиций, что ведет к облегчению осуществления внешнеэкономической деятельности. Однако осуществлять подобную либерализацию надо с большой внимательностью и в рамках скоординированных позиций рабочих групп режимов ЭК, так как поспешное принятие нового подхода и его имплементация в национальные контрольные списки может внести путаницу в нормативное законодательство государств, являющихся участниками нескольких режимов ЭК. Подобная ситуация возникла с принятием нового подхода к контролю станочного оборудования в ВД на основе параметра — однонаправленная
повторяемость позиционирования; в то время как в ГЯП (в контрольные списки которой также входит станочное оборудование) серьезная дискуссия относительно отказа от используемого на сегодняшний день критерия точности позиционирования все еще продолжается [6]. При этом до обсуждения механизмов контроля АТ на международном уровне официальная российская делегация должна иметь позицию, выработанную и согласованную на национальном уровне.
Еще одним важным аспектом для включения механизмов контроля прорывных технологий и АП является выработка позиции в отношении контроля неосязаемых передач информации, совместных научно-практических исследований и программного обеспечения (ПО). На международном уровне под неосязаемой передачей информации понимается трансфер неосязаемыми способами посредством участия в научных конференциях, проведения семинаров, чтения лекций иностранным гражданам в отношении технологических параметров чувствительной продукции и разработок, а также общение по электронным каналам связи. Необходимость подобного контроля в отношении передаваемой информации и ПО связана с возможностью мгновенной передачи информации любому контрагенту, вне зависимости от его геолокации. При этом в случае введения указанного контроля нужно будет предварительно тщательно проработать его специфику с точки зрения защиты коммерческой тайны и профессиональных интересов акторов внешнеэкономической деятельности. Дискуссионным остается вопрос контроля ПО, находящегося в публичном доступе, а также специально разработанного или подготовленного для нужд разработки, создания или использования объектов, содержащихся в Исходном списке ГЯП. Он активно обсуждался на весенних сессиях 2016 г. ГЯП, в том числе с учетом мнения российской делегации. Специалисты взяли время для углубленной проработки предложения, уточнения формулировок и дальнейшего обсуждения данного вопроса на национальном и международном
уровнях. Однако эксперты, занимающиеся вопросами контроля чувствительных технологий и ПО, едины во мнении, что в ближайшей перспективе трендом станет инициация механизма лицензирования сделок, ведущихся через киберпространс-тво.
Стоит отметить, что активное внедрение АТ приведет к постепенному смещению значимости и географическому расположению привычных «производственных платформ» (например, Китая) и их возвращению в страны конечного потребления. Это вид деглобализации производства, но при этом усиления влияния неосязаемой передачи данных (цифровых моделей для ЗБ-печати).
Также можно отметить, что использование АТ представляет долгосрочную выгоду для производителей. Несмотря на то, что технология является добавляющей, а характеристики у получаемых прототипов лучше, чем при традиционном производстве, порогом входа на данный рынок является дороговизна первичной закупки оборудования, порошков и программного обеспечения (что в то же время обусловливается закрытостью САЙРА) для запуска производственной линии. Таким образом, участником рынка может стать лишь тот игрок, который сумеет найти баланс между ценой входа на рынок прототипирования, стоимостью расходных материалов, разработкой/ приобретением цифровых моделей и непосредственной закупкой оборудования для ЗБ-печати.
Несмотря на все приведенные риски и вызовы (в первую очередь, для контролирующих органов) со стороны развития прорывных технологий, никак нельзя умалять их очевидную положительную сторону: регулярно говорится о пользе АТ для медицины, промышленности, однако есть и менее очевидные преимущества, например, экологические, проявляющиеся в снижении выброса углекислого газа в атмосферу, а также экономико-демографические — в виде уменьшения потребности в трудовых ресурсах в странах со стареющим населением (то же количество товаров можно будет производить с меньшими затратами труда).
Примечания:
1. Об экспортном контроле: федер. закон от 18.07.1999 г. № 183-Ф3 [в ред. от 13.07.15 г.] // СПС КонсультантПлюс. М., 2016. Загл. с экрана.
2. Федеральная служба по техническому и экспортному контролю Российской Федерации: официальный сайт. URL: http://fstec.ru.
3. US Department of State. URL: http://www.state.gOv/t/isn/ecc/c27922.htm.
4. Licensing and International Foreign Trade and Security Regimes // Center for International Trade and Security: workshops materials. University of Georgia, 2014.
5. Zaleski Andrew GE's Bestselling Jet Engine Makes 3-D Printing a Core Component // Fortune. 2015. March 5.
6. Вершинина E. Аддитивные технологии: перспективы 3D печати в промышленности: применение в промышленности // Атомный эксперт. 2014. № 5-6. URL: http://www. up-pro. ru/library/innovations/niokr /additive-3d. html.
7. Россия осваивает аддитивные технологии // Минпромторг России. URL: http://min-promtorg.gov. ru/press-centre/news / #!rossiya_osvaivaet_additivnye_tehnologii.
8. Роскошная M., Харьковский Е. ЗО-печать и экспортный контроль: наперегонки со временем // Индекс Безопасности. 2015. № 4 (115), т. 21. С. 99-101
9. Global Alliance of Rapid Prototyping Associations (GARPA). URL: https://www.wohler-sassociates.com/GARPA.html.
10. Механик А. Порошки избавляют от лишнего // Эксперт. URL: http://expert.ru/ex-pert/2014/49/poroshki-izbavlyayut-ot-lishnego.
11. Additive Manufacturing by Direct Metal Deposition // Advanced materials & processes. 2011. May. P. 33-36
12. Руководящие принципы для передач, имеющих отношение к ядерной деятельности оборудования, материалов, программного обеспечения и соответствующей технологии двойного использования: руководящие принципы. ГЯП (INFCIRC254p2, действующая редакция № 9 от 13.11.2013). 84 с.
References:
1. About export control: Feder. Law № 183-FZ of 18.07.99 [in an edition of 13.07.15] // HLS ConsultantPlus. M., 2016. Title from the screen.
2. Federal Service for Technical and Export Control of the Russian Federation: official website. URL: http://fstec.ru.
3. USDepartmentofState. URL: http://www.state.gOv/t/isn/ecc/c27922.htm.
4. Licensingandlnternational Foreign Trade and Security Regimes // Center for International Trade and Security: workshops materials. University of Georgia, 2014.
5. Zaleski Andrew GE's Bestselling Jet Engine Makes 3-D Printing a Core Component // Fortune.2015.March 5.
6. Vershinina E. Additive Technologies: Prospects of 3D Printing in Industry: Application in Industry // Atomic Expert, № 5-6 2014. URL: http://www.up-pro.ru/library/innovations/ niokr/additive -3d.html.
7. Russia is developing additive technologies. Ministry of Industry and Trade of Russia. URL: http://minpromtorg.gov.rU/press-centre/news/#Irossiya_osvaivaet_additivnye
tehnologii.
8. Roskoshnaya M., Kharkovsky E. 3D-printing and export control: racing against time // Security Index.2015. №4 (115). 21. 21. P. 99-101
9. GlobalAllianceofRapidPrototypingAssociations (GARPA). URL: https://www.wohler-sassociates.com/GARPA.html.
10. Mekhanic A. Powders eliminate unnecessary // Expert. URL: http://expert.ru/expert /2014/49/poroshki-izbavlyayut-ot-lishnego.
11. Additive Manufacturing by Direct Metal Deposition // Advanced Materials & process-es.2011.May.Pp.33-36
12. Guidelines for transfers relevant to the nuclear activities of equipment, materials, software and related dual-use technology: guidelines. NSG (INFCIRC254p2, current edition № 9 of 13.11.2013), 84 p.
