CC BY
32
Неволин Ю. Н. Воткинские «белогвардейцы» // Иднакар: методы историко-культурной реконструкции: науч.-практ. журнал: Ижевцы и воткинцы в гражданской войне. - 2016. - № 1 (30). - С. 169-176. -Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940
Ю. Н. Неволин г. Ижевск
ВОТКИНСКИЕ «БЕЛОГВАРДЕЙЦЫ»
Поздней осенью 1986 года Егор Козлов ехал в отпуск к матери в Вот-кинск. Погода была типично осенняя, слякотно, холодно и неуютно.
Дождь хлестал в окно «Икаруса», и «дворники» на лобовом стекле водителя непрерывно перемещались то влево, то вправо. Чтобы скоротать время, он начал просматривать газету «Комсомольская правда», которую купил в дорогу. Его внимание привлекла большая статья из мемуаров маршала Малиновского о гражданской войне. Он незаметно углубился в чтение. Это были обычные воспоминания о боях, трудностях быта, тяжёлых условиях, голодных днях. Особенно Егора заинтересовал небольшой отрывок из этой статьи, казалось бы, знакомого и близкого содержания, где Малиновский писал: «Одним из самых ожесточённых сражений гражданской войны в Сибири, в которых я участвовал, было сражение за станцию Зима. В течение трёх дней кровопролитных боёв 23 -25 января 1920 года части Красной Армии предпринимали отчаянные попытки взять эту станцию, но всё безуспешно. Наиболее яростное сопротивление оказывали "Воткинские белогвардейцы"».
Прочитав эти строки, Егора охватил озноб, всё внутри затрепетало, задрожало, сердце учащённо забилось, нахлынуло никогда ранее не переживавшееся волнение.
— Откуда на станции Зима воткинские белогвардейцы? — мысленно спрашивал он себя.
Это для него было загадкой. Ни о каких белогвардейцах ему ничего не было известно, хотя он сам воткинский, да и родители его там родились, и отец его уже несколько лет назад там похоронен. Вдруг ему захотелось подробнее узнать истоки этой так неожиданно поразившей его информации, случайно вычитанной в газете.
Приехав домой, Егор поговорил с матерью, побеседовал со стариками-соседями и, прочитав доступную литературу, освещавшую события того времени, узнал, что в августе 1918 года произошло восстание рабочих на Ижевском и Воткинском заводах. Расширяя свои поиски и узнавая новые подробности восстания, а также, пытаясь понять причины его породившие, у него невольно появилась уверенность, что одна из основных причин кроется в образе жизни уральских, в том числе, ижевских и воткин-
Неволин Ю. Н. Воткинские «белогвардейцы» // Иднакар: методы историко-культурной реконструкции: науч.-практ. журнал: Ижевцы и воткинцы в гражданской войне. - 2016. - № 1 (30). - С. 169-176. -Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940
ских рабочих. Их жизнь была очень специфической и отличалась от жизни рабочих центральной России. Она в какой-то степени напоминала жизнь сельских жителей. Их семьи жили в своих деревянных домах. При каждом доме был огород, обеспечивавший семью овощами, а также баня и колодец. Большинство семей держали скот (коров, лошадей, овец, коз) и птицу (кур, уток, гусей). Мастеровым, как называли рабочих в уральском регионе, выделялись земельные наделы. Преобладающими были наделы под покосы и лесные участки. В более ранние времена даже заводы закрывали на две недели на время сенокоса. Трудолюбивые люди жили очень зажиточно. Помещичьего землевладения в Удмуртии, да и вообще в уральском регионе не было, и революция не привнесла здесь особых изменений.
7 августа 1918 года в Ижевске исполком объявил мобилизацию мужчин 1893-1895 годов рождения, предварительно арестовав 15 чел. наиболее авторитетных фронтовиков, проведя перед этим передачу (муниципализацию) части домовладений в городскую собственность. Это и послужило «детонатором» восстания. Многие мастеровые были собственниками. И вполне естественно, что при ущемлении прав на это имущество,
люди взбунтовались.
***
Прошло немногим больше года после прочтения той статьи, как Егор получил телеграмму от сестры:
— Приезжай, мама тяжело больна.
Через два дня он был уже у неё. Сел рядом с кроватью, взял её за руку и сказал:
— Всё будет хорошо, не переживай. Мы ещё поживём.
На что она ему ответила:
— Сынок, силы покидают меня... Я прожила долгую жизнь и ни о чём не жалею. Перед смертью хочу рассказать о себе, твоём отце и моём брате подробнее. Мы — воткинские. Раньше я тебе не всё рассказывала. Время было такое, нельзя было всё говорить... Сейчас многое начало меняться и можно всё рассказать. Мой брат, Николай Васильевич Старков, твой дядя, служил в Белой армии, и считалось, что пропал без вести в гражданскую войну. Мы с братом родились в семье мастерового. Наш отец был квалифицированным кузнецом. По тому времени неплохо зарабатывал, да к тому же дом, приусадебный участок, корова, хозяйство. Одним словом, мы жили хорошо. Твой отец, Алексей Иванович Козлов, мой будущий муж, жил по соседству. Они с моим братом ровесники, росли вместе и дружили. Его отец тоже работал на заводе, и семья у них также имела хороший дос-
Неволин Ю. Н. Воткинские «белогвардейцы» // Иднакар: методы историко-культурной реконструкции: науч.-практ. журнал: Ижевцы и воткинцы в гражданской войне. - 2016. - № 1 (30). - С. 169-176. -Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940
таток, как и наша. Я была их сильно моложе, но любила с мальчишками бегать, часто с ними увязывалась. Брат старался меня не брать с собой, а Алексей, видимо с раннего детства питал ко мне какие-то чувства и всегда говорил примирительно:
— Ладно, уж, пусть идёт с нами.
И я, как мальчишка, ходила с ними на рыбалку, за грибами, за ягодами, а весной ела вместе с ними молодые почки с ёлки и сосны. Мне тоже, даже в том возрасте, нравился друг брата Алексей. Это взаимное чувство зародилось в раннем детстве, и вопрос о нашей свадьбе возник просто сам собой, как бы естественно. Николай с Алексеем учились в одной школе и вместе её закончили.
Николай в детстве очень увлекался садоводством, пытался выращивать холодостойкие сорта яблонь и груш, проводил всякие опыты, прививки, утеплял деревья, по-разному формировал кроны саженцев и всё старался систематизировать и записывать. После школы он поехал в Казань, поступил в сельскохозяйственное училище. Ему хотелось, вернуться домой, развести в Воткинске сады. А Алексей пошёл на завод, в паровозный цех. В 1914 году, как началась Мировая война, парней стали брать в армию. Сначала призвали Алексея. Его, как специалиста по паровозам, призвали в железнодорожный батальон, где он и прослужил всю войну. Он был хороший слесарь по ремонту паровозов. С началом революции армия стала разваливаться. Он по демобилизации пришёл домой. Отдохнул несколько дней, и вернулся на завод. Моего брата, Николая, тоже призвали на военную службу, правда, несколько позднее.
Когда там офицеров поубивало, грамотных солдат стали направлять на курсы, на офицеров учили. Николай попал в школу прапорщиков, получил офицерское звание. В одном из боёв в 1916 году, раненый попал в плен. Дважды пытался бежать, но всё неудачно. Один раз даже пришлось долго отсиживаться в болоте, спасаясь от погони. Домой он пришёл только в середине лета 1918 года. Пришёл больной, простуженный, с не совсем зажившей раной на груди. Мама его всячески лечила различными народными средствами: прогревала в бане, парила, поила настоями трав, мазала
известными мазями, и он постепенно стал поправляться.
***
Через месяц после начала восстания в дом пришёл представитель штаба воткинских повстанцев.
— Здесь проживает прапорщик Старков Николай Васильевич? — спросил он.
Неволин Ю. Н. Воткинские «белогвардейцы» // Иднакар: методы историко-культурной реконструкции: науч.-практ. журнал: Ижевцы и воткинцы в гражданской войне. - 2016. - № 1 (30). - С. 169-176. -Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940
— Да, — испуганно ответила мама, — но он болен, недавно вернулся из германского плена и ещё плохо ходит.
— Хорошо, пусть поправляется, но он должен встать на учёт, как офицер, в штабе Воткинской народной армии.
В конце октября, когда красные начали теснить части воткинских повстанцев, к нам в дом снова пришли представители штаба повстанцев и почти силой, не считаясь со здоровьем, мобилизовали Николая, заявив, что если он останется, красные его не пожалеют, а как бывшего офицера расстреляют.
— У тебя нет выбора. Собирайся, и идём с нами.
— И он ушёл с ними. Больше мы его не видели. Мама очень себя ругала, за то, что не смогла его спрятать. Вместе с повстанцами из города с завода ушёл почти весь инженерный персонал и большая часть квалифицированных рабочих. Алексея же ещё раньше мобилизовали красные, и он всю гражданскую войну снова провоевал в качестве слесаря железнодорожного батальона...
Зимой 1920 года, 25 января, его серьёзно ранило в Сибири при штурме станции Зима. Об этом эпизоде своей жизни он мне рассказал незадолго до смерти:
— Я со своим взводом ремонтировал паровоз бронепоезда на запасном тупике станции Зима. Неожиданно мы были окружены какой-то частью белых. Всех ремонтников, за исключением меня, собрали и закрыли в теплушке. Оглянувшись, я даже вздрогнул от неожиданности. Чуть в стороне стоял Николай, твой брат. Он меня заметил ещё раньше, поэтому не велел запирать в теплушке. Отдав приказ минировать паровоз, он подошёл ко мне, отвёл меня в сторону от посторонних глаз и сказал:
— Ну, здравствуй, Алексей, вот и удалось нам встретиться, правда, по разные стороны. Я часто вспоминаю наше детство, дом, родителей, сестру, — с оттенком грусти сказал он. — Извини, у нас мало времени и поговорить мы не успеем. Я ненавижу эту войну и очень жалею, что нам пришлось воевать друг с другом. Сейчас я командир разведывательной роты и сам возглавляю операцию по уничтожению бронепоезда, так что не обессудь. Такова жизнь. Расскажи как дела дома? Как здоровье домашних? Что думают обо мне?
— Дома всё нормально, все живы — здоровы, конечно, жизнь тяжёлая, сам понимаешь. А тебя все считают без вести пропавшим. Слушай, Николай, — сказал я, оглядываясь по сторонам, — переходи к нам, всё равно мы победим.
Неволин Ю. Н. Воткинские «белогвардейцы» // Иднакар: методы историко-культурной реконструкции: науч.-практ. журнал: Ижевцы и воткинцы в гражданской войне. - 2016. - № 1 (30). - С. 169-176. -Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940
— Знаю, но уже слишком поздно, ведь воюю с красными с осени 1918 года. И, хотя я никогда не зверствовал, никого не расстреливал, воевал честно, мне службу в белой армии не простят. Да, видимо, дорога домой мне заказана. Не знаю, удастся ли мне вернутся на родину, или сложу голову где-нибудь на чужбине. Алексей, поклонись за меня родной земле. А моим родителям и сестре не говори, что видел меня. Не хочу, чтобы у них из-за меня были неприятности, пусть так и считают меня без вести пропавшим. А если любишь мою сестру, женись на ней, мне всегда хотелось видеть тебя своим зятем. А теперь спрячься где-нибудь недалеко и после взрыва иди к себе в теплушку. Я думаю, что из ваших нас никто не видел. А если вдруг спросят, где был, скажи, арестовали, повели к командиру на допрос, но удалось в неразберихе после взрыва убежать. Сейчас — прощай. Пора взрывать паровоз и уходить.
Мы обнялись и расстались. Больше мы не виделись.
На другой день Алексей получил тяжёлое ранение и провалялся в госпитале почти полгода. Его отсутствие во время взрыва паровоза кто-то заметил, и даже появились сомнения в его честности, но из-за ранения и начала наступления на следующий день всё забылось. В 1922 году он вернулся домой, но ещё долго болел. Из армии его комиссовали. Постепенно здоровье стало восстанавливаться. Он понемногу начал выполнять домашнюю работу: работать на огороде, пилить и колоть дрова. А как окреп, снова пошёл на завод. В 1924 году у него умер отец, и остались две младшие сестры. Ему пришлось их поднимать. Через год мы поженились. У нас долго не было детей. В начале тридцатых годов родилась твоя сестра, а в 1935 году родился ты. С твоим отцом мы жили хорошо, дружно, в любви и согласии. Моего отца, твоего деда, власти пытались преследовать за сына белогвардейского офицера, за то, что служил в армии Колчака. При вызове в ГПУ он сказал, что сына, ещё больного мобилизовали силой, и он где-то пропал без вести, видимо убили, и он о нём ничего не знает. После этого отца на некоторое время оставили в покое. Хотя при случае всегда находились угодники, напоминавшие ему, что его сын, а мой брат, служил у белых. Через два года после нашей свадьбы отец умер, и преследования нашей семьи прекратились.
Напоследок мама сказала:
— Твой отец, мой муж, сдержал своё слово и рассказал о своей встрече с Николаем мне, только в конце своей жизни. Я, конечно, догадывалась, что он что-то скрывает, но не настаивала, потому, что знала: придёт время и он всё расскажет. Теперь ты знаешь всё.
Неволин Ю. Н. Воткинские «белогвардейцы» // Иднакар: методы историко-культурной реконструкции: науч.-практ. журнал: Ижевцы и воткинцы в гражданской войне. - 2016. - № 1 (30). - С. 169-176. -Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940
***
Вскоре после смерти матери Егору пришлось съездить в Ленинград по туристической путёвке, совместив поездку с производственными делами. Одним из элементов культурной программы было посещение Русского музея. Егор, не спеша, просматривал экспонаты, переходил из одного зала в другой. Особенно сильное впечатление на него произвела картина Карла Брюллова «Последний день Помпеи». Её гигантские размеры, трагический сюжет, яркие краски буквально поразили Егора и на всю жизнь остались в его памяти. Очень понравилось и запомнилось полотно Куинджи, к сожалению, он не запомнил его название, с неповторимым изображением света и цвета. Когда смотришь на него, то создаётся ощущение естественного свечения. Конечно, все шедевры русской живописи заслуживают внимания, но надо честно признать, что очень трудно и утомительно долгое время рассматривать картины.
Он уже хотел уйти, как вдруг в зал вошла группа американских туристов в сопровождении очень энергичного женщины- экскурсовода. Она что-то громко, почти крича, объясняла им и рассказывала о той или иной картине. Быстро закончив осмотр в этом зале, все переходили в другой, и Егор оказался рядом с ними.
— А вот и твой земляк здесь, — сказал Егору его товарищ по турпу-тёвке, инженер-механик из Кирова, и показал на портрет П. И. Чайковского.
— Да, да, — пробормотал он.
Услышав их разговор, к нему подошли два американца, и один из них на довольно приличном русском языке сказал:
— Извините, пожалуйста, мы случайно услышали и поняли из вашего разговора, что вы из Воткинска.
— Да, ответил Егор, — а в чём дело?
— Можно с вами поговорить?
— Пожалуйста, если недолго, а то я уже собрался уходить.
Американцы переглянулись, улыбнулись, и первый предложил
— Пойдёмте в сторонку, присядем на пять минут и поговорим.
Оказалось, что они — потомки русских эмигрантов. Их отцы, бывшие
рабочие Воткинского завода, участвовали в восстании в августе 1918 года. Егору показалось, что по возрасту они примерно ровесники и им за пятьдесят. Одного звали Билл Старкофф, второго — просто Джон. Он плохо говорил по-русски, и решил не отставать от своей группы, сказав об этом Биллу. Билл же проявил интерес к беседе и сближению. Они разговори-
Неволин Ю. Н. Воткинские «белогвардейцы» // Иднакар: методы историко-культурной реконструкции: науч.-практ. журнал: Ижевцы и воткинцы в гражданской войне. - 2016. - № 1 (30). - С. 169-176. -Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940
лись, и Егор сразу позабыл, что собирался уходить. Билл рассказал, что его отец 1895 года рождения, служил офицером в Воткинской дивизии армии Колчака. Прошёл с боями от Воткинска до Владивостока. Оставшиеся солдаты и офицеры перебрались в Китай. В эмиграции первое время отец очень бедствовал. Какое-то время жил в Харбине. Выполнял самые разные работы, начиная от продавца в посудной лавке и кончая грузчиком, чтобы как-то заработать на жизнь. В 1930 году вместе с группой таких же воткинских изгнанников перебрался в Америку, в город Сан -Франциско.
Что касается оценки тех событий, продолжил Билл, то даже сейчас нет единой оценки восстанию. В советское время его трактовали как белогвардейский мятеж, хотя рабочие в большинстве своём были простыми людьми, а никакими не белогвардейцами. Белогвардейская пресса характеризовала его как стихийное восстание рабочих против коммунистов и красного террора, а также недовольных идеями Октября. Однако надо признать, что воинские части рабочих Ижевска и Воткинска оказались самыми боеспособными частями Белой армии Колчака. Они с честью прошли с боями от Урала до Тихого океана, не дав себя окружить, разбить, уничтожить. Конечно, были потери, и немалые. Повстанцы шли на восток многие с семьями, не помышляя их бросить даже в самую трудную минуту, стойко перенося все тяготы и лишения. Эти части в большинстве своём состояли из самых квалифицированных рабочих Ижевского и Воткинско-го заводов. Остатки этих воинских соединений осели в Китае и Америке. В городе Сан-Франциско в православном храме горит вечная поминальная свеча в память о погибших и изгнанных.
Первое время по приезде в Америку отцу Билла тоже было трудно, но он сумел организовать небольшой бизнес. Открыл маленькое кафе быстрого питания — «Бистро» с выбором традиционных русских блюд: пирожки, пельмени, ватрушки, шанежки, чай, квас и др. Вскоре после этого он женился на русской девушке. Билл родился в 1936 году. Дома они разговаривают только по-русски, поэтому он хорошо знает русский язык. А вот у Джона мать — американка и дома они, естественно, не говорят на русском языке. Отец его немного научил, но этого явно недостаточно для общения.
Отец Билла умер в 1972 году, и сыну пришлось продолжать его дело. Кафе приносит не очень большой доход, но жить можно. Перед смертью отец просил: «Билл, я так и не смог побывать на родине. Сделай это за ме-
Неволин Ю. Н. Воткинские «белогвардейцы» // Иднакар: методы историко-культурной реконструкции: науч.-практ. журнал: Ижевцы и воткинцы в гражданской войне. - 2016. - № 1 (30). - С. 169-176. -Режим доступа: http://elibrary.ru/title about.asp?id=33940
ня, поклонись могилам моих предков, родной земле. Привези горсть русской земли и положи на мою могилу, тогда моя душа успокоится».
— И вот я в России, — закончил Билл, — правда, в Воткинск мне не удалось съездить. Я побывал в Москве, сейчас — в Ленинграде.
— Билл, а как фамилия твоего отца? — заинтересовался Егор
— Николай Васильевич Старков.
— А моя мама — Мария Васильевна Старкова, — удивляясь такому совпадению, проговорил Егор, и его снова охватило волнение.
— Знаешь, если ты ничего не напутал, то мы с тобой — двоюродные братья, — задыхаясь от волнения, сказал он.
— Конечно, без проверки со стопроцентной уверенностью утверждать нельзя, но я нутром чувствую, что это так. Билл, если у тебя дома сохранились какие-нибудь документы, вышли мне хотя бы ксерокопии с них, и тогда всё в точности определится. Сейчас не тридцатые годы и мы можем общаться.
— Хорошо, я постараюсь всё сделать, — ответил Билл.
Наговорившись вдоволь, Егор проводил его до гостиницы, и они расстались. К сожалению, из Америки так ничего и не пришло. Возможно, Билл потерял адрес Егора, а может быть, была какая-нибудь другая причина, трудно сказать.
Встреча с Биллом так подействовала на Егора, что он, по приезде из Ленинграда, сразу поехал на могилу своей матери. Привёл её в порядок, сел на скамейку и сказал:
— Мама, я узнал место погребения твоего брата и встретил его сына, твоего племянника. Сейчас я пришёл сообщить тебе об этом, — потом произнёс: — Вот какие неожиданные сюрпризы устраивает нам судьба в нашей жизни. Спи спокойно, — перекрестился и направился к выходу.
В последнее время многие историки и писатели пытаются объективно оценить потрясения, которые пережила Россия за последние сто лет. Сейчас наша страна под руководством своих лидеров проводит курс реформ. Появился класс очень богатых людей. Разрыв в доходах между богатыми и бедными огромный. Дай бог мудрости руководителям страны, чтобы такое расслоение не привело к новым социальным взрывам и потрясениям, чтобы жертвы, которые понесло старшее поколение, больше не повторялись.
