CC BY
94
4. По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан: Постановление Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 г. № 18-П // СПС «Консультант Плюс».
Информация об авторе
Иванов Денис Владимирович — аспирант кафедры уголовного процесса и криминалистики, Байкальский государственный университет экономики и права, 664003, г. Иркутск, ул. Ленина, д. 11, e-mail: Lesya-2301@yandex.ru, тел. 8908-650-39-57; научный руководитель и рецензент — И.В. Смолькова, профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики БГУЭП, доктор юридических наук, профессор.
Information about the author
Ivanov Denis Vladimirovich — Ph.D. student. Chair of Criminal Process and Criminalistics. Baikal National University of Economics and Law, Lenin st., 11, Irkutsk, 664003, e-mail: Lesya-2301@yandex.ru, тел. 89086503957.
УДК 343.13 ББК 67.404. 9
Т.В. Исакова
ВОССТАНОВИТЕЛЬНОЕ ПРАВОСУДИЕ: ПРОБЛЕМЫ
ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ
Статья посвящена анализу международно-правовых норм, регламентирующих применение восстановительного правосудия, а также определению принципов сравнительно-правовых исследований в данной области. В статье формулируются принципы использования восстановительных программ, определяется сфера национального регулирования применения примирительных процедур. Делается вывод, что восстановительное правосудие предполагает широкое развитие
принципа диспозитивности в уголовном процессе, а также взаимодействие государства и общества.
Ключевые слова: восстановительное правосудие, несовершеннолетние, ювенальное правосудие.
T.V. Isakova
REGENERATIVE JUSTICE: ENFORCEMENT PROBLEMS
This article is devoted to the study of international law regulating the use of regenerative justice and the definition of the principles of comparative legal studies field. We formulate the principles of restorative programs, defines the scope of national regulation of mediation procedures. It concludes that regenerative justice is given a broad extension of the principle of discretionary in the criminal process, and the interaction of the state and society.
Keywords: regenerative justice, minors, juvenal justice.
С недавнего времени в России стали проводиться, хотя и в весьма ограниченном масштабе, программы восстановительного правосудия по уголовным делам в отношении несовершеннолетних. Конечно, переориентация уголовного судопроизводства на восстановительное правосудие происходит не так уж гладко и быстро, но все же — это область наиболее благоприятного отношения к восстановительным идеям и новой практике. Правосудие по делам несовершеннолетних — единственная область в российском уголовном судопроизводстве, где проводятся программы восстановительного правосудия (программы примирения правонарушителя и потерпевшего, или, как сейчас предпочитают их называть, программы по заглаживанию вреда). Происходит это в экспериментальном режиме — поэтому мы пока не вправе говорить о некой сложившееся «практике». Но пилотные проекты дали положительные результаты (Москва, Дзержинск Нижегородской о бласти, Тюмень) и поставили на повестку дня вопросы формирования отечественных моделей восстановительного правосудия.
За последние двадцать лет о «восстановительном правосудии» много говорилось в самых различных контекстах, оно упоминалось под разными названиями и во многих странах; его развитие берет свое начало в среде ученых, судей и общественных активистов. В различных концепциях восстановительного правосудия идет речь об альтернативном процессе разрешения споров; об альтернативных методах наложения санкций или, о действительно отличной от традици-
онной, «новой» модели уголовного правосудия, основанной на принципах восстановления. Концепция может предусматривать действия, не пересекающиеся с формальным судебным процессом; действия, идущие с ним одновременно, и диалог между правонарушителями и жертвами на любой стадии уголовного процесса (от момента избрания заключения под стражу до освобождения из тюрьмы). Процесс восстановительного правосудия используется в ювенальной и уголовной юстиции; в делах по защите детей и разрешению семейных конфликтов. Анализируемая концепция имеет множество названий, среди них: «репаративное» правосудие, «трансформационное» правосудие, «неофициальное» правосудие. В настоящее время создана мультинациональной система идей восстановительного правосудия, и как следствие этого процесса, основные термины претерпели изменения в их использовании [1, с. 108].
Хотя концепция восстановительного правосудия является очень емкой и включает много направлений, все же существует общепринятое представление о ее основных чертах. Она ориентирована, прежде всего, на устранение или возмещение ущерба и восстановление социальных связей, разорванных в результате преступления; основное внимание она уделяет связям между жертвами, правонарушителями и обществом.
Модель, основанная на поиске консенсуса, а не на привычной конфронтации, распространяется в мире достаточно быстро. Подобное развитие ситуации не ограничивается определенной сферой чьей-либо юрисдикции, как и отдельной отраслью права. Скорее, оно охватывает все правовые сферы и выступает как часть устройства большинства систем права.
Необходимость введения восстановительного правосудия в России обусловлена тем, что с 1999 г. действуют Рекомендации Комитета Министров Совета Европы государствам — членам Совета Европы, посвященные посредничеству в уголовных делах [2]. Россия, как известно, вступив в Совет Европы, взяла на себя обязательства по исполнению соответствующих рекомендаций Совета Европы.
Комитет Министров Совета Европы оценил посредничество как гибкое и всеобъемлющее дополнение или альтернативу традиционному судебному разбирательству и отметил, что посредничество способствует повышению в сознании людей роли человека и общества в предотвращении преступлений и разного рода конфликтов. Современная теория преступления носит легалистический характер, то есть
преступление рассматривается как действие или бездействие, ранее объявленное наказуемым государственным органом, обладающим соответствующими полномочиями. Социальные, психологические, физические или религиозные факторы, связанные с этим преступлением, представляют интерес только в связи с предотвращением подобных преступлений в будущем или в качестве возможности предложить обвиняемому средства защиты против уголовных обвинений. Кроме того, в настоящее время отправление уголовного правосудия находится исключительно в руках государства. За редким исключением уголовное преследование осуществляется от имени правительства одним из государственных органов. Подавляющее большинство уголовных разбирательств инициирует государственное обвинение даже в странах, где существует частное обвинение.
Принципом восстановительного правосудия является удовлетворение интересов потерпевшего от преступления. Жертвы преступлений достаточно редко получают возмещение ущерба, формальная процедура привлечения виновного лица к уголовной ответственности и его наказания зачастую не приносит потерпевшему ни морального, ни материального возмещения, не способствует восстановлению социальной справедливости применительно к интересам конкретного потерпевшего.
Теория восстановительного правосудия предлагает концептуальную основу, позволяющую согласовать предположительно несовместимые и непоследовательные нормы и стандарты в области правосудия по уголовным делам. Это видимая непоследовательность, в действительности, возможно, лишь отражает смену парадигмы от легалистиче-ского понимания преступления к модели, в рамках которой признается также вред, нанесенный жертвам и сообществам [3, с. 272]. Обзор документов, включенных в «Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия», свидетельствует о существующей значительной поддержке теории восстановительного правосудия [4, с. 44]. Данные документы указывают на то, что:
1) государства должны находить соотношение между интересами жертв, правонарушителей и общественности;
2) жертвы и правонарушители должны иметь доступ к официальным и неофициальным механизмам урегулирования споров;
3) предупреждение преступности требует всесторонних действий государства и общества;
4) роль государства в реагировании на конкретные преступления должна заключаться в обеспечении жертв и правонарушителей беспристрастными официальными юридическими механизмами;
5) роль общества должна заключаться в содействии реинтеграции жертв и правонарушителей.
Особое отношение к несовершеннолетнему, совершившему преступление, состоит в том, что на первый план при событии преступления выдвигается необходимость восстановления нанесенного морального, психологического и материального ущерба потерпевшему и вовлечения правонарушителя в социально-реабилитационные программы, а не кара со стороны государства [5, с. 23].
От уголовного правосудия часто ожидают слишком многого; кроме того, оно фокусируется главным образом на фигуре преступника. Восстановительное правосудие не только включает в рассмотрение интересы жертвы, но и вовлекает в процесс сообщество, которое, как и преступник, имеет определенные права и обязанности. Возникает своеобразный треугольник «жертва — преступник — сообщество», но с еще одним элементом — обратной связью, которая образуется в результате проведения восстановительного процесса, и данными, которые передаются органам, ответственным за выработку стратегии по уменьшению уровня преступности, а также органам формирования социальной политики. Процесс может реализовывать-ся на различных уровнях: через обсуждения на сессиях медиации без применения норм уголовного кодекса; через применение предупреждений в случае мелких правонарушений; умеренно тяжкие преступления могут сначала проходить через процесс восстановительного правосудия перед передачей дела в суд для принятия решения, а наиболее тяжкие преступления рассматриваются судом, но и в этом случае есть место для медиации или конференций, которые могут использоваться для определения репарации и плана действий преступника. И, наконец, суды могут играть определенную роль в отношении исполнения соглашений, принятия решений по ограничению или лишению свободы, рассматривать дела, в которых подсудимый отказался признать вину, а также контролировать процесс с тем, чтобы обеспечить его максимально восстановительный характер. Важно понимать, что реакция сообщества на преступление не должна фокусироваться только на преступнике или только на жертве. Сообщество должно думать о том вкладе, которое оно может сделать в восстановление справедливости и компенсации ущерба и как в будущем можно
уменьшить вероятность подобных преступлений — даже если такие меры будут означать структурные изменения в самом сообществе.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Зер Х. Восстановительное правосудие: новый взгляд на преступление и наказание / Х. Зер. — М. : МОО Центр «Судебно-правовая реформа», 1998. — 354 с.
2. Рекомендация Комитета Министров Совета Европы № R (99) 19 от 15 сентября 1999 г. «Посредничество в уголовных делах» // Восстановительное правосудие / под ред. И.Л. Петрухина. — М. : МОО Центр «Судебно-правовая реформа, 2003. — С. 162-194.
3. Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия // Права человека. — Нью-Йорк, 2007. — 324 с.
4. Карнозова Л. Восстановительное правосудие: идеи и перспективы для России / Л. Карнозова// Российская юстиция. — 2000. — № 11. — С. 42-44.
5. Гуськова А.П Уголовно-процессуальные вопросы организации ювенального судопроизводства в современной России: монография / А.П. Гуськова, В.А. Емельянов, Л.В. Юрченко. — Оренбург: Издат. центр ОГАУ. 2009. — 214 с.
Информация об авторе
Исакова Татьяна Валерьевна — кандидат юридических наук, доцент кафедры международного права Восточно-Сибирского государственного университета технологий и управления, 670013, Республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Ключевская, д. 40в, строение 1. Тел.: (3012) 43-14-15, Факс: (3012) 41-71-50, e-mail: tisakova@mail.ru.
Information about the author
Isakova Tatyana Valerevna — Assoc. Prof. of international law Deparment, East Siberia State University of Technology and Management, 40V Klyuchevskaya ul., Ulan-Ude, Russia, 670013 ТЫ.: (3012) 43-1415, fax: (3012) 41-71-50, e-mail: tisakova@mail.ru.
