CC BY
97
ВОСПРИЯТИЕ ПУШКИНА НА РУБЕЖЕ ВЕКОВ
Е.Н. ЗАКЛИНСКАЯ, соискатель кафедры философии МПГУ,
Научный руководитель - д. ф. н., профессор Ю. А. Муравьев
Пушкинские торжества - это нечто особенное в русской истории, по сути - события, эту историю определяющие.
Пушкинские торжества- это своеобразный водораздел в истории России, начало конца старого режима. Пушкинский праздник 1880 г. знаменовал собою «общее возвращение к Пушкину» интеллигенции, разумный отказ от «заблуждений» нигилизма. Многие увидели в Пушкинском празднике признаки того, что интеллигенция обрела свои права. До этого политическое бесправие интеллигенции и отсутствие у нее прочной социальной и экономической основы играли решающую роль в ее развитии. Праздник 1880 г. газеты называли «праздником русской интеллигенции», «торжеством русского общественного мнения», подтверждая тем самым готовность ее взять на себя роль «среднего» класса и служить посредником между государством и народом. Но были и иные мнения: «Пушкин тут был предлог, символ, прикрытие, все что хотите, но только не непосредственный герой торжества. Люди, постоянно вращающиеся в сфере мысли и общественных дел, естественно должны либо сами выработать себе стоящее шума дело, либо пристроиться к какому-нибудь готовому», мечтою многих в это время становится «перманентный Пушкинский праздник»1. Воздание Пушкину почестей в 1880 г., тем не менее, сулило решение мучивших интеллигенцию вопросов - о будущем России и судьбе ее культуры. Вскоре после этих событий умирают Достоевский и Тургенев, Л. Толстой отрекается от литературы в пользу религиозных исканий. Это означало конец блестящей литературной эпохи и начало нового века грамотности и массо-
1 Маркус Ч. Левит. Литература и политика: Пушкинский праздник 1880 г. - СПб.: Академ, проект, 1994. -С.19
вой культуры, опиравшейся в большей своей части на русских классиков.
После событий 1 марта 1881 г. многие ожидали революции, но возобладала катков-ская линия. А в 1882 г. рухнули планы и надежды, высказанные на Пушкинском празднике: Д.А. Толстым были сформулированы новые «Временные правила» для печати, позволявшие цензору пресекать любые выражения либеральных и радикальных взглядов. Это привело к закрытию одной из самых популярных газет «Голос», а также газеты «Страна», журнала «Отечественные записки», а Н.К. Михайловский был выслан из Петербурга. Но еще большее возмущение вызвал циркуляр от 8 мая 1895 г., где цензорам было приказано: «не допускать к печати такие произведения, которые по своему содержанию не могут быть признаны, безусловно, безвредными для народного чтения». Этот циркуляр фактически давал возможность запретить любую рукопись. Мотивы запрещений, в том числе и для произведений A.C. Пушкина следующие: «отсутствие положительных начал», «наличие отрицательных начал», «уныние», «мрачность», «несоответствие произведений духовным потребностям детей и народа»2.
Пушкинский юбилей 1899 г. уже не литературный праздник, а официальное политическое и идеологическое мероприятие. Многие с разочарованием отмечали возникновение «официальной народности» нового типа, которая использовала Пушкина как свое знамя. Многие из писателей не приняли участия в празднике. В газете «Московские ведомости» (№ 147, 148, 149, 1899 г.) печатаются письма читателей под заголовком
2 Блюм A.B. Цензурная регламентация репертуара
массового чтения в России (конец XIX - 1 -я половина
XX вв.) // Библиотеки и чтения в ситуации культур-
ных изменений. - Вологда: 1996. - С. 25-27.
«Клевета на, Пушкина», в которых авторы резко высказываются против речи г. Якуш-кина, утверждавшего, что Пушкин всегда находился в оппозиции к власти. В своих письмах-откликах авторы явно придерживаются версии: «Пушкин - сторонник самодержавия», утверждая, что «Россия чествует Пушкина за его преданность Богу, Царю и Отечеству» . Практически все газеты этого времени упоминают Пушкинскую выставку, открытую в Историческом музее, большинство посетителей которой были представителями интеллигенции. Несколько иначе отмечал пушкинский праздник «простой народ». В «Московском листке» в рубрике «Из обыденной жизни» сообщается об огромном количестве народа, собиравшегося на Тверской у памятника Пушкину, где «обязательно разыскивалось 2-3 охотника, громко объяснявших группе слушателей значение поэта», а в толпе суетилось «очень много продавцов разных дешевых изданий Пушкина, которые находили прекрасный спрос, тут же очень бойко распространялась и глупейшая брошюра «О светопреставлении»4. Когда в 1887 г. истек срок действия авторского права, в книжных магазинах наблюдалось столпотворение: за один день в Петербурге было продано более 10 тысяч комплектов полного собрания сочинений (100 тыс. томов). Пропаганда произведений Пушкина и русских классиков находит свое место и в «движении малых дел». В этом совпадали интересы государства и интеллигенции. Многие произведения Пушкина переиздаются и печатаются в новой редакции, или появляются впервые, изучаются письма, проверяются архивы. В период с 1900 по 1937 гг. были впервые опубликованы 390 текстов Пушкина5. В юбилейном году (1899) выходят два сборника пушкинских произведений, еще раз подтверждающих особый интерес цензуры к Пушкину. Характеризуя это положение, автор статьи «Пушкинские издания для школы
3 Московские ведомости. - № 149. - С. 1.
4 Московский листок.-№ 152. - 1899. - С. 3.
5 Богаевская К.П. Пушкин в печати за 100 лет (1837-1937).-М.: Соцэгиз, 1938.
и народа» утверждает, что: «В целом своем составе произведения поэтов-классиков все же не могут быть предлагаемы юному поколению и народу». Особенно хороши, с этой точки зрения, сочинения A.C. Пушкина в 3-х томах, где редактор В.П. Авенариус «умело и осторожно, без излишне-скептической суровости, устраняет из произведений Пушкина все то, что, может отозваться сколько-нибудь неблагоприятно на морали и политических воззрениях молодых читателей, равно как все слишком сухое и специальное». В этот список попали, в частности, «История Пугачевского бунта», записки, журнальные статьи6.
Анализу литературы о Пушкине посвящены многие работы, одна из которых принадлежит В.В. Сиповскому. Он печатает свои обзоры в журнале министерства народного просвещения, где каждая статья затрагивает какую-либо одну тему. Главным пороком всех библиографий Пушкина является «накопительство», когда печатается все до последней строчки, даже сомнительного качества и авторства7.
Восприятие Пушкина на протяжение XIX в. не было однозначным. Так, в 40-е гг. читателей интересовала биография поэта, и многие искали аналогии в его стихах и поэмах, постоянным было желание воспринимать Пушкина в контексте эпохи. Часто на полях произведений встречаются отклики читателей, полемические высказывания, иногда в стихотворной форме, а также стихотворные ассоциации8. Читатель конца XIX
- начала XX века выделяет в произведениях Пушкина совсем иное, а пометки становятся более лаконичными. Его больше интересуют размер и форма стихотворных произведений, метафоры и сравнения, вообще язык и,
6 Московские ведомости. - № 148. - 1899. Басаргин. А. Пушкин. Издания для школы и народа.
7
Брюсов Б.Я. Как составить библиографию A.C. Пушкина // Пушкин. Исследования и материалы. Ч.
15.-СПб.: 1995.-С. 285-296.
8 Тархова H.A. Пушкин в восприятии читателя 1840 г. / Пушкин. Исследования и материалы. Ч. 15. - СПб.: 1995.-С. 278-285.
особенно, фонетика.9 Особо следует отметить восприятие Пушкина символистами. Для символистов Пушкин - символ прошлого. В то же времй 80-е гг. оставили символистам культ Пушкина, как синтетического явления русской культуры, как ее объединяющего начала.
К 1900 г. у символистов четко оформляется идея противопоставления Пушкину творчества Тютчева и Фета. А. Белый, В. Брюсов, К. Бальмонт считали, что Пушкину не хватает глубины в изображении человеческого духа. Вяч. Иванов, соглашаясь с этим мнением, уточнял, что Пушкин не желает «называть неизвестное». Но обращение символистов к Пушкину было неизбежным. Опираясь на традиции лирики природы (Тютчев, Фет), символисты создавали поэзию, в которой природные реалии становились выражением мистических переживаний, при этом они не хотели ограничивать себя лирикой природы, и им потребовался противоположный полюс русской лирики (Некрасов). Но что-то должно объединять эти полюсы - этой объединяющей мерой и стал для них Пушкин.
Многократное и противоречивое осмысление творчества A.C. Пушкина современниками и позднейшими литературными поколениями привлекает внимание многих исследователей. Сама природа оценок, доходящая до того, что любое литературное поколение либо борется с Пушкиным, либо зачисляет его в свои ряды по какому-либо одному признаку, - предполагает особые основы для этого в самом его творчестве. Эмоциональный диапазон Пушкина нередко в понимании XIX в. подменялся понятием широты и универсальности жанров его лирики, эпоса, стихотворной драмы, художественной прозы и журнальных статей. Между тем, жанровая универсальность была общим признаком литературы 20-х гг. XIX в. Наиболее знаменательным произведением первого творческого периода Пушкина считается сказка-поэма «Руслан и Людмила», где
9 Библиотека А. Блока. Описание. В 3-х книгах. Кн. 2. -Л.: 1985.
поэт принимает жанр сказки, но делает ее эпосом, большой эпической формой, что явилось подлинной жанровой революцией. Для второй половины творчества поэта наиболее важная, эволюционная роль принадлежит «Борису Годунову». Во-первых, здесь поднят вопрос о материале, то есть исторический материал стал для Пушкина обязательным, и как итог - художественное произведение приобрело новую внелитератур-ную функцию. Во-вторых, эволюционировал стих. В-третьих, работа с историческими документами обострила проблему методов современной обработки исторического материала. «Медный всадник» является последней «исторической поэмой» Пушкина. История в ней становится современной, активной, введенной в поэму в виде «мертвого героя». Главный герой - Петр Первый - вынесен за скобки: он дан во вступлении, а после - сквозь призму второстепенного. Второстепенный герой оказался ведущим действие, главным. Именно этого второстепенного, «маленького героя» последующая литература сделает своим главным персонажем, а любимый пушкинский герой - Петр -отойдет на задний план. Пока же у Пушкина мы наблюдаем сплетение «большой» и «малой» истории. Действительно, интерес к истории в начале XIX в. был огромным. Так, в 1830 г. И.В. Киреевский писал: «История в наше время есть центр всех познаний, наук, естественное условие всякого развития; направление историческое обнимает все». В пушкинском творчестве сочетается научность и художественность, историзм и «чувствительность». Пушкин, постепенно становясь историком, расширяет границы литературы, включая в нее литературу научную. Последователей в этом смысле, у Пушкина не было: историки и писатели все больше отходили друг от друга, вырабатывая свои методы, логику, язык. В 40-60-е гг. происходит спад интереса к творчеству Пушкина, который сменяется подъемом к 1880 г., когда на смену «политической эпохи» вновь вернулась эпоха литературная. Именно в 1880 г. знаменитой речью Достоевского о Пушкине начинается новый творческий пе-
риод, получивший название «серебряного века». На рубеже Х1Х--ХХ вв. символистами была поставлена задача: перенести пушкинскую традицию на новую культурноисторическую почву, но она не была решена. Трудно назвать символиста, который не отдал бы дань эстетическому преклонению перед Пушкиным. Культ Пушкина перерастал в миф, который символистам был необходим. Их стремление вернуть русской поэзии положение центральное и авторитетное вызвало устойчивый интерес к пушкинскому творчеству. Пушкин для раннего символизма был синтетическим и итоговым выражением русской культуры XIX в., от которой они отталкивались, ощущая ее исторически изжитой и порываясь выразить иной опыт исторической жизни. Пушкин в сознании символистов был слишком связан с устойчивостью социально-исторического бытия, которая для них была поколеблена. Им казалось, что выражаемая им реальность так же исчерпана, как и средства ее выражения. Именно поэтому конкретная художественная практика символистов носила «анти-пушкинский» характер: пушкинская поэзия отвергалась ради поисков нового художественного языка, на котором можно было бы выразить внутренний мир современного человека (Брюсов, Бальмонт). Язык Пушкина был объявлен простым, и, при этом, непонятным. Так Вяч. Иванов говорит о «жуткой ясности» поэзии Пушкина, то же читаем и у Блока: «все до ужаса ясно ... по-самоубийственному таинственно», а Белый называет Пушкина «самым трудным для понимания поэтом, который внешне доступен». Эта оценка пушкинского творчества напоминает айсберг, подводная часть айсберга скрывает в себе некую тайну; некоторая таинственность творчества Пушкина привлекала к нему символистов и вообще интеллигенцию рубежа веков. Действительно, пушкинский реализм 30-х гг. сочетает постановку наиболее глубоких вопросов и показ возможностей неоднозначных ответов на них. Его произведения заключают множество ответов, многообразие которых отражает неисчерпаемое многообразие жизни. Созданная
им в этот период система образов представляет собой гибкий инструмент художественного поиска. Еще современники поэта отмечали, что «эскиз был стихией неудержимого Пушкина: строгость и полнота формы, доведенной им до высшего совершенства, которую он и унес с собою как свою тайну, и всегда неполнота и незаконченность идей в целом - вот его существенные признаки»10. Именно эта черта пушкинской поэзии заставляла и современников, и потомков мыслить. Насколько трудно постигнуть философский смысл поэзии Пушкина, настолько легко воспринять красоту поэтической формы. Культ эстетизма у символистов и культ Пушкина как представителя чистого искусства не подлежит сомнению. Этот эстетический культ берет начало еще в оценках Белинского, а на рубеже веков выливается в настоящий гимн эстетизму. Например, у Соловьева читаем: «... Пушкин нам, безусловно, дорог не своими умными, а своими вдохновенными произведениями» («Значение поэзии в стихотворениях Пушкина».) Историческую роль переноса пушкинской традиции на новую художественную почву, претворения ее в конкретные поэтические принципы выпало сыграть А. Блоку. Чаще всего Блока и Пушкина сравнивали на основе наиболее общих представлений о природе эстетического. Говорить о любви или нелюбви Блока к Пушкину сложно. Известно, что литературоведческих книг о Пушкине у Блока было мало, но изданий собраний сочинений самого поэта - целых пять. Видимо, интерес Блока был скорее поэтическим, и он таил его в себе. О влиянии, которое на Блока оказывало творчество Пушкина, говорит тот факт, что многие произведения Блока написаны под впечатлением пушкинских стихов, хотя это не всегда бросается в глаза. Так, попытаемся сравнить «Пир Петра Первого» Пушкина (1835) и «Пушкинскому Дому» Блока (1921). Оба эти произведения написаны одним размером - четырехстопным хореем, совпадает и рифмовка (чередование жен-
10 Маймин Е.А. Русская философская поэзия. - М.: Наука, 1976.-С. 118.
ских и мужских рифм). Обращает на себя внимание сходство первых и последних строф в стихотворениях. Если в начале можно увидеть полагание, то концовка содержит ответ на него (у Пушкина совпадают первые и последние восемь строк, а Блок к теме, обозначенной в первых четырех строках, возвращается в последних восьми). Что касается Блока, то такое положение характерно более для его раннего творчества, где конец, повторяющий начало, смыкается с ним, эмоция колеблется, нарастает и на высшей точке напряжения вновь падает к началу, таким образом, целое замыкается началом и как бы продолжается после конца. Наблюдается и сюжетное сходство этих произведений, - «движение мысли» (в отличие от «движения действия»). Место действия -Петербург. «Пушкин является в той же мере творцом образа Петербурга, как Петр Великий - строителем города» (Н. Анциферов). И в произведении Блока встретились оба создателя Петербурга и сам город, где Пушкинский Дом стоит как раз напротив сенатской площади с памятником Петру I. Главным героем стихотворения Пушкина является, конечно, Петр I, главным же героем произведения Блока можно считать Пушкина -творца образа не только Петербурга, но и самого Петра, который у Блока дан одной меткой фразой. Именно к своим главным героям обращаются авторы с вопросами, которые по смыслу являются скорее риторическими. Сходство образов в стихотворениях также заметно. Во-первых, образ Петра. У Пушкина - живой Петр, «светел сердцем и лицом», но твердость и сила характера видна уже в следующей фразе: «И прощенье торжествует как победу над врагом», это не радость простого человека, а «торжество» сильного героя. Эта же сила чувствуется и у Блока: «Всадник бронзовый летящий, На недвижном скакуне». Подчеркивается порывистость характера и стремление вперед, в будущее. Объединяющим является и образ реки. Образы Блока, по мнению Ю.Н. Тынянова, обычно традиционны. Это связано с тем, что Блок считал, что стертые образы хранят старую эмоциональность, слегка подновлен-
ная она сильнее и глубже, чем эмоциональность нового образа. Река в этом смысле традиционный образ скоротечности времени и изменчивости. Река хранит в себе образы прошлого и при этом устремляется в будущее (у Пушкина - прошлое связано с «утлым ботом», шведский флот - «дед», «старик»; будущее слышится в словах: «И Нева пальбой тяжелой Далеко потрясена»; у Блока
- символы прошлого - «сфинкс, глядящий вслед медлительной волне»; символ будущего - «Что за пламенные дали Открывала нам река» (курсив мой - Е.З.)). Сквозь большинство произведений Пушкина 30-х гг. проходят образы стихий (а река - это тоже стихия), памятников и гордо торжествующих людей (Петр I). Несмотря на отсутствие какого-либо действия, чувствуется общая динамичность образов (включая «летящего» бронзового всадника) и всего произведения в целом, как у Пушкина, так и у Блока. Все динамичное, способное мыслить связано с жизнью, и именно жизнеутверждающее начало также роднит эти два художественные произведения.
Так получилось, что именно Блоку было суждено стать последним представителем уходящей культуры рубежа XIX-XX вв., как Пушкину - на 100 лет раньше. Возможно, еще и поэтому в своей статье «О назначении поэта» (1921) Блок обратился к Пушкину, считая его опорой всей русской литературы. «Золотой век» минул с Пушкиным, второму золотому веку не бывать, - с Блоком - ушел «серебряный».
Литература
1. Американская пушкиниана // Вопр. Литературы. -
1993,-№6.-С. 344-349.
2. Блюм A.B. Цензурная регламентация репертуара массового чтения в России (к. XIX первая половина XX вв.) / Библиотеки и чтение в ситуации культурных изменений. - Вологда: 1996. - С. 23-36.
3. Богаевская Т.П. Пушкин в печати за 100 лет (1837—
1937).-М.: 1938.
4. Зелинский В.А. Русская критическая литература о представлениях Пушкина / Хронологический сборник критико-библиографических статей. Ч. 1-
7.-М.: 1887-1899.
5. Ильинский П. Имеем ли мы «единый» текст сочинений Пушкина // Журнал министерства народного просвещения. - 1910. №№ 11,12.
6. Лобачева Г.В. Периодика как источник изучения общественной психологии России на рубеже XIX - XX вв. / Проблемы философии, истории, культуры. - Саратов: 1996. - С. 54-56.
7. Мусатов В.В. Пушкин в эстетическом самосознании русского символизма / Художественные труды в историко-литературном процессе. - Л.: 1988. -С. 35-68.
8. Новые зарубежные исследования творчества Пушкина. - М.: 1986.
9. Путеводитель по Пушкину. - СПб.: 1997. - 430 с.
10. Пушкин в русской философской критике конца XIX - первой половины XX века. - М.: Книга, 1990.
11. Пушкин и русская культура. Конференция молодых ученых. 11-13 ноября 1997 г. - М.: 1998.
12. Пушкин и русская культура. - М.: 1998.
13. Пушкин. Суждения и споры. - М.: Моск. рабочий, 1997.
14. Пушкин: проблемы творчества, текстологии, восприятия. - Калинин: 1989.
15. Сажин В.Н. Пушкин и цензурная реформа 1860-х гг. / Ученые записки Тартуского ун-та. Вып. 822. -Тарту: 1988.-С. 17-22.
16. Скуратовский В.Л. Пушкин в русской литературе конца XIX - начала XX вв. // Связь времен. Проблема преемственности в русской литературе конца XIX - начала XX вв. - М.: 1988.
17. Сиповский В.В. Критико-библиографический обзор пушкинской юбилейной литературы 1899 // Журнал министерства народного просвещения. -1901,- №2.-С. 455-488.
18. Тайна Пушкина: Из прозы и публицистики первой эмиграции. - М.: 1998.
19. Трубецкой В. Европа и ее двойник // Слова и отзвуки. - 1992. -№ 1. - С. 6-15.
20. Цвиркун А.Ф. Цензура и гласность в русской прессе начала XX века: новые подходы / Человек и его время. - М.: 1991.-С. 69-76.
МОНУМЕНТАЛЬНОЕ - ЗНАЧИТ ОТЛИЧНОЕ
Ю.АЛЕКСЕЕВ
Приглашаем читателей заменить в этом тексте точки нужными именами и должностями. А правильную «расшифровку» смотрите на стр. 165
Музей МГУЛа
«Знатный скульптор .... сторговался
установить в ...... грандиозный памятник
П.... п....у. Памятник получился удиви-
тельный. Его было видно за три версты. Ничего подобного у соседей не было и даже не предполагалось. Всякий, кто подъезжал к памятнику, восклицал обычно: «Ни-и черта себе!!». Но тут он пыл усмирял, и ему делалось как-то пасмурно на душе. Высунув голову над городом, словно купаясь в нем, как в тесноватой дождевой бочке, на приезжего смотрел и пытал немигающими каменными
глазами грандиозный ............. Мысль о
бочке и вырывала из вашей груди «Ни-и черта себе!!», а каменный взгляд поселял туда робость и смятение.
Сами горожане тоже не могли привыкнуть к монументу. Он подавлял их своими невероятными размерами и смущал твердым исподлобным взглядом, в котором так и читалось: «Мне сверху видно все, ты так и знай!». И где бы ни находился горожанин -торопился в аптеку, прохлаждался на бережке, - везде и неотступно за ним присматривали каменные глаза; и отовсюду с любой точки города житель видел перед собою твердый подбородок, сомкнутые скобою вниз губы и каменный излом бровей. Казалось, в городе поселился всевидящий Гулли-вер, и жители чувствовали себя неуютно: виноватых в чем-либо так и подмывало покаяться, а безвинным хотелось взять на себя какое-нибудь обязательство. Однако и те, и другие ограничивались порывами и, не сговариваясь, обходили .......... стороной. Хо-
роводили возле монумента дети. Они любили все огромное, но ни гор, ни океана местная природа им не предоставила.
