CC BY
8
Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 2021. № 4
Р.С. Левушкина
ВОСПРИЯТИЕ ХРИСТИАНСКИХ ДОБРОДЕТЕЛЕЙ НОСИТЕЛЯМИ СЕРБСКОГО ЯЗЫКА (на материале ассоциативных словарей)1
Институт сербского языка Сербской академии наук и искусств 11000, Белград, Ул. Кнез Михаилова, 36
В работе рассмотрено восприятие некоторых христианских добродетелей на материале Ассоциативного словаря сербского языка и Обратного ассоциативного словаря сербского языка. Исходя из гипотезы, что сегодня добродетели воспринимаются и рассматриваются в основном в рамках прагматизма и конформизма, мы проанализировали реакции на различные слова (стимулы), обозначающие (по крайней мере в одном из своих значений) христианские добродетели (напр. лубав, смирене / рус. любовь, смирение) или понятия, так или иначе связанные с добродетелью (напр. богатство, вредност/богатство, ценность). Номинации некоторых христианских добродетелей в названных словарях вообще отсутствуют (напр. целомудреност, кротост/целомудрие, кротость), а некоторые (уздржливост/воздержание) приводятся только как единичные реакции на стимулы. Исключением является лексема смиреност/смирение, смиренность, поскольку в качестве реакции на различные стимулы она была употреблена 42 раза. Выявлено также, что добродетели чистоты, невинности (серб. чистота, невиност) и благости (серб. благост) в коллективном сознании сербской молодежи соотносятся лишь с детьми. Анализ ассоциативно-вербального поля лексемы лубав (любовь) показал, что данная добродетель в коллективном сознании сербской молодежи далека от христианского мировоззрения и редко связывается с Богом, тогда как многие реакции на номинации вера, надежда, милосердие (серб. вера, нада, милоср^е) проявляют связь с религиозным пониманием данных добродетелей.
Ключевые слова: Ассоциативный словарь сербского языка; стимул; реакция; христианские добродетели.
Левушкина Ружица — доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института сербского языка Сербской академии наук и искусств (Институт за српски ]език САНУ) (e-mail: ruzica.bajic@isj.sanu.ac.rs).
1 Статью финансировало Министерство просвещения, науки и технологического развития Республики Сербии согласно договору № 451-03-9/2021-14 заключенному с Институтом сербского языка Сербской академии наук и искусств. Доклад представлен на международной конференции «Православие и наука» (Белград, Сербия, 23—28 октября 2017 г.), которая проходила в рамках Первого международного конгресса православных ученых в 2017 г. В сборнике материалов конгресса опубликовано резюме [Левушкина, 2017].
1. Известно, что ценности современного мира и мировоззрение современных людей все более отдаляются от христианского миропонимания. Степень включенности различных языковых общностей в христианскую традицию обусловлена целым рядом исторических, культурных, социальных и языковых факторов [Плисов, 2019: 248-249]. Трансформацию христианского мировоззрения сербов возможно изучать, исследуя восприятие ими христианских добродетелей. Кроме богословов, психологов, социологов, педагогов и представителей других отраслей гуманитарного знания христианские добродетели в аспекте их номинации и восприятия изучаются в рамках (этно) психолингвистики и лингвокультурологии также и лингвистами (см., например, [Плисов, 2010]). Настоящее исследование следует направлению Московской психолингвистической школы, «которое пытается ответить на вопрос, на какое же содержание сознания опирается носитель той или иной культуры, когда он формулирует свою мысль, чтобы передать ее другому» [Уфимцева, 2011: 99]. Данное направление верифицировано в исследованиях структуры лексикона и языкового сознания на материале ассоциативных словарей [там же].
1.0. Ранее в своем исследовании [Левушкина, 2022] на материале около 300 лексических единиц, обозначающих добродетели или близко связанные с ними понятия, мы постарались объяснить, как следует правильно толковать значения названий добродетелей. Нами была предложена разработка специального словаря, материал для которого был взят из Евангелия [Комисща, 1990] и святоотеческих учений Православной Церкви [Врлинослов, 2005].
1.1. В настоящей работе мы анализируем, как сербские студенты вузов и учащиеся других учебных заведений в возрасте 18-25 лет воспринимают некоторые христианские добродетели. Работа была выполнена с привлечением данных Ассоциативного словаря сербского языка и Обратного ассоциативного словаря сербского языка2. Исследования на материале ассоциаций в сербской лингвистической (в первую очередь, психолингвистической) среде имеют уже почти полувековую традицию (с 1976 г.) (подробно см. [ДрагиЙевиЙ, 2010: 48-53]), а с публикацией указанных ассоциативных словарей подобные исследования стали еще более актуальными. Анализ ассоциаций включает выявление стереотипов (см. [Пипер, 2003]) в восприятии определенных понятий, в нашем случае — христианских добродетелей.
1.2. В современном сербском языке слово добродетел / добродетель определяется как устаревшее и в Словаре сербскохорватского литературного и народного языка Сербской Академии наук и искусств
2 Далее в тексте будут использованы сокращения АССЯ и ОАССЯ соответственно.
177
[РСАНУ, IV] толкование данной лексемы следующее: а) позитивна особина, врлина; племенитост, доброта / положительное качество, добродетель, доброта; б) врлина уопште, добро/вообще добродетель, добро. В современном сербском языке стилистически нейтральной лексемой, являющейся адекватным переводным эквивалентом русской лексемы добродетель3, является слово врлина. Приведём первичное значение лексемы врлина: 'позитивна особина код човека, добра страна карактера' ('положительное качество у человека; хорошая сторона характера') [РСАНУ, III]. Согласно Словарю православной церковной культуры [Скляревская, 2008], добродетель — «главная нравственная категория христианства — устремленность к добру, отвержение зла». Дальше в этой словарной статье названы главные христианские добродетели: вера, надежда, любовь, смирение, целомудрие, кротость, воздержание4.
Подробно о христианском понимании добродетели писал преп. Иустин (Попович): «добродетель добровольная, и мы делаем добро согласно своему выбору и свободной воле, не против воли и принудительно. Без добродетелей — веры, надежды и любви — нет спасения» [ПоповиЙ, 1978: 586]. Он также говорит о том, что возрастание добродетелей в человеке — это возрастание и развитие того, что в нем есть Божие. Поскольку человек создан «по образу и подобию Божиему», в нем есть зачатки каждой из добродетелей. Будет ли в человеке желание приобрести добродетели в характере и реализовать их в жизни, зависит от выбора самого человека, его труда и содействия благодати Божией (подробнее см. [там же: 577-633]).
1.3. Уже отмечалось, что в современном мире восприятие добродетелей отличается от того, как они воспринимаются, объясняются и реализуются в жизни христианина, в первую очередь православного христианина (см., например: [Радбиль-Сайгин, 2015; Чернышева-Пережегина, 2010]). Добродетель сегодня рассматривается в категориях прагматизма, утилитаризма, комфорта, а новозаветное, христианское, содержание понятия добродетелей трансформируется в понимании современного человека. Постараемся проверить эту гипотезу на основе результатов из АССЯ и ОАССЯ.
1.4. Анкетирование студентов было проведено в 2002 и 2003 гг. В общей сложности обучающимся было предъявлено 600 лексем-стимулов, на которые они должны были реагировать. Учитывалась первая реакция, в анкетировании принимало участие 800 человек. Таким образом собирался материал для указанных словарей, причем
3 См. напр.: ДОБРОДЕТЕЛЬ, — и (книжн.). Положительное нравственное качество, высокая нравственность [Ожегов, 1960].
4 Отметим, что перечень названых добродетелей в этом словаре соответствует почти полностью тому, который мы приводим дальше в тексте (см. в разделе 2).
в АССЯ результаты представлены от стимула к реакции, а в ОАС-СЯ — от реакции к стимулу.
2. В контексте темы этого исследования стоит особо подчеркнуть поразительный для христианского миропонимания факт, что деньги (серб. новац, синоним паре) были самым многочисленным словом-реакцией на разные стимулы во время проведенного анкетирования [Пипер, ДрагиЙевиЙ, СтефановиЙ, 2011: 9]. Также большинство реакций на слово-стимул вредност / ценность составляет слово новац / деньги: 113 студентов отреагировали с использованием этого слова, а лишь 15 студентов отреагировали с помощью слова врлина / добродетель. Показательным является также следующий пример: слово богатство было реакцией на 344 стимула, из которых всего два слова обозначают добродетели — лубав /любовь и побожност / набожность, благочестие.
Подчеркнем и то, что названия восьми важных христианских добродетелей, согласно епископу Афанасию Евтичу (см. подробнее ^евтиЙ, 2002: 96—98; 102]) (не считая любви, которая признается самой главной добродетелью): уздржливост / рус. воздержание, чистота5 / чистота, чедност / девственность, благост / благость, кротост/кротость, смирен>е/смирение, дар суза6/дар слёз — встречаются как слова-реакции на стимулы в небольшом количестве. Кротость (серб. кротост) не встречается вообще; воздержание (серб. уздржливост) встречается один раз; девственность (серб. чедност) — 6 раз; благост — 11 раз; чистота — 26 раз. Показательно, что последние три слова были реакциями на стимулы дете / ребёнок и чедо / чадо. Также лексема невиност была реакцией на слово дете 14 раз, на слово чедо — 6 раз, на слово деч/и / детский — 4 раза. Лексема чистота была реакцией на слово дете 3 раза, слово чедо — 2 раза и деч/и — 1 раз. Основываясь на количественном соотношении реакций, можно сделать вывод, что в восприятии молодых сербов этими добродетелями, скорее, обладают дети, эти нравственные свойства труднее приобрести в более старшем возрасте.
5 Очень важная добродетель — целомудрие — содержит в своем значении чистоту и воздержание, см. [1евтиЬ, 2002: 96]. В современном сербском языке это слово (вернее, варианты слова: целомудреност, целомудри/е) можно встретить только в богословской, в первую очередь аскетической литературе. Реже употребляется слово здравоумле / здравомыслие, см. напр. [Врлинослов, 2005]. Ни одно из этих слов не встречается в ассоциативных словарях сербского языка.
6 Добродетель дар суза по-сербски можно назвать и по-другому, чаще всего — пока/ни плач / слезы покаяния. Обычному человеку трудно представить, что в этих названиях речь идет именно о добродетели. Кроме того, приведенные названия являются двухкомпонентными и не содержатся в заглавиях лексикографических статьях в АССЯ. Они также не встречаются в качестве реакций в ОАССЯ. В этой связи они далее не рассматриваются.
2.1. Для обозначения добродетели смирения в сербском языке существуют три слова: смерност, смирен>е и смиреност, и все они были словами-реакциями на разные стимулы: смерност — 6 раз, смирен>е — 7 раз, а смиреност — 42 раза. Меньше всего слово смиреке воспринимается как добродетель, будучи реакцией на слова-стимулы чаj / чай, кафа /кофе, ккига /книга, музика /музыка и надати се / надеяться. Чаще всего для обозначения добродетели смирения, как показывают эти данные, в сербском языке используется слово смиреност. Оно является словом-реакцией на стимулы, именующие христианские понятия: побожност (5 раз), духовност / духовность (2 раза), побожан / верующий, набожный (1 раз), вера / вера (1 раз).
2.2. Из 600 слов-стимулов есть 53 слова, которые в одном из лексико-семантических вариантов реализуют значение христианской добродетели или качества (напр. лубав, нада/надежда, вера, побожност, милоср^е/милосердие, срдачан/сердечный, приветливый, мудар/ мудрый, нежан / нежный, част / честь, храбар / храбрый, паметан / умный, отвореност / открытость, Нутати / молчать, штедлив / бережливый, слобода / свобода, слога / единодушие, прост / простой), а также лексемы, значения которых семантически связаны с добродетелью (напр. истина / истина, вредност / ценность, праведан / праведный, стидлив / застенчивый, прост, веран / верный, волети / любить, Црква/Церковь, добар/добрый, духовност, jединство/единство, лудска права/права человека, обеНаке/обещание, страстан/ страстный, богатство, нежношНу / нежностью). Чтобы получить полную картину восприятия христианских добродетелей необходимо проанализировать реакции испытуемых студентов на все эти стимулы, но мы ограничимся только некоторыми: лубав, вера, нада и милоср^е.
3. Реакции на слова-стимулы лубав и вера уже большей частью проанализированы, в этих исследованиях приведены статистические данные результатов из ассоциативных словарей (только из АССЯ или вместе с результатами из ОАССЯ), см. [ДрагиЙевиЙ, 2005: 68-69; Ба]иЙ, 2007: 59-60; КончаревиЙ, 2015: 153; 157; ПетровиЙ, 2015: 99-105]. Не будем приводить полностью статистические данные, но продемонстрируем результаты, которые показательны для темы нашего исследования.
3.1. Только двое из 800 анкетированных ассоциировали слово лубав со словами Бог и вечан/вечный, а трое — со словом вечност / вечность. У большего числа студентов слова-реакции на стимул были следующие: среНа / счастье (88 раз), срце / сердце (60), мржка / неприязнь, ненависть (29), лепо и лепота / красивое и красота (19 и 18), живот / жизнь (12), дево/ка / девушка (14), осеНаке / чувство
(14), дво/е/двое (16), породица/семья (11), секс/секс (11). ОАССЯ подтверждает отдаленность сербской молодежи от христианского понимания любви, поскольку из 240 слов, на которые слово лубав было реакцией, только несколько относятся к религиозным понятиям (побожност, духовност, Свети Сава), см. [ОАССЯ: 278—279].
3.2. Слово вера значительно чаще ассоциируется с религиозными понятиями: лексема, обозначающая другую добродетель — надежду (серб. нада), является словом, которое представляет самую многочисленную реакцию студентов и учеников на стимул вера: 120 опрошенных отреагировали с помощью этого слова, за ним следуют реакции Бог (117), црква / церковь (104); у Бога / в Бога (38), крст / крест (30), лубав (29), хришканство /христианство (22), православле/ православие (17) [ОАССЯ: 135].
3.3. Анализ слов-реакций на стимул нада (рус. надежда) демонстрирует аналогичную картину, как и в случае реакции на слово-стимул вера. Самая многочисленная реакция на эту добродетель — слово вера (как и в обратном случае): у 139 испытуемых. Далее в ассоциативно-вербальном поле добродетели надежда (серб. нада) религиозные понятия не так многочисленны, как и в случае добродетели вера, но они есть: слово лубав встречается 15 раз, слово верован>е / верование — 6, Бог — 5, веровати / веровать — 3, надати се/надеяться; црква; у Бога; вечност, узвишеност /возвышеность — 1 раз (см. [АССЯ: 308-309]).
3.4. Результаты анализа реакций на слова-стимулы вера и нада (вера и надежда) показывают, что в коллективной памяти сербского народа эти две добродетели тесно связаны между собой. Напомним, что в новозаветном гимне любви они также приводятся вместе [1. Кор. 13, 13]. Результаты в ОАССЯ подтверждают приведенное выше положение, а также показывают, что у молодых носителей сербского языка вера в большей степени связана с религией, чем надежда — она была словом-реакцией большее количество раз, чем нада (684: 361), хотя нада была реакцией на большее количество стимулов (87), чем вера (54) [АССЯ: 68; 328].
3.4.1. Здесь необходимо привести возможное объяснение того факта, что у сербов вера больше связывается с религией, чем надежда. Следует отметить, что вера, с одной стороны, в богословском учении о спасении человека рассматривается как вид жизни (по евангельским словам "Вера твоя спасет тя" (Мат. 9, 12). С другой стороны, вера является видом сознания, и тогда она рассматривается в эпистемологическом ключе (см. подробнее в лексикографической статье вера в: [Брща 1999]). У сербов, по данным статистики, очень высокий процент верующих, но очень маленький процент практику-
ющих православных христиан, что говорит о том, что они в большей степени воспринимают веру как вид сознания, чем как вид жизни. Поэтому у них вера связывается с религиозными понятиями больше, чем надежда, у которой нет этого эпистемологического аспекта. Надежда у сербов, по данным ассоциативных словарей, обнаруживает более частотную реализацию в жизни, чем вера, поскольку слово нада было реакцией на большее количество стимулов.
3.5. Реакции на слово-стимул милоср^е (милосердие) показывают, что эта добродетель в самой большой степени связывается с более общей добродетелью доброта (101 ассоциация), а потом с церковью (50). При этом, слово црква на сербском языке в доминантном значении — храм, поэтому милосердие как добродетель в восприятии носителей сербского языка чаще всего реализуется в храмах или рядом с ними, тем более, что следующее по частотности (38) слово-реакция на стимул: продак / рус. нищий. Среди остальных слов-реакций самое большое количество аксиологически положительных, в частности, связаных с добродетелью, добром (напр. добар/добрый, милосрдан/милосердный, доброчинство/благотворительность, хришНанство/христианство, лубав, добри луди /добрые люди, добробит / благополучие, доброчинителство / благотворительная деятельность, доброНудност / доброжелательность, добронамерно / доброжелательно, добротвор/благотворитель, добротворно/благотворительно, молитва /молитва, опраштаке / прощение, опрошта/ / прощание, побожност, пока/аке /покаяние, православле/православие, радост/радость, срчаност/задушевность, широкогрудост/щедрость, великодушност/великодушие, волети/любить), см. [АССЯ: 289-290]. В ОАССЯ мы видим, что слово милоср^е было всего пять раз реакцией на пять разных стимулов: лицемерjе/лицемерие, милоср^е, прщ'ател/ друг, толеранцщ'а/толерантность, вера/вера [АССЯ: 301].
4. Этот краткий психолингвистический анализ особенностей восприятия некоторых добродетелей молодыми носителями сербского языка подтверждает предположение о том, что сегодня материальная сторона жизни для них имеет намного большую ценность, чем духовно-нравственная. На основе анализа двух ассоциативных словарей сербского языка было показано, что добродетели редко считаются сербской молодежью богатством. Любовь у молодых сербов является самой неоднозначно понимаемой добродетелью (по сравнению с ее толкованием в Евангелии). Анализ ассоциативно-вербальных полей сербских слов вера, нада, милоср^е (вера, надежда и милосердие), особенно первого и последнего, не в полной мере подтверждает обозначенную в начале статьи гипотезу о неточном понимании данных христианских добродетелей. Они, скорее, вос-
принимаются как что-то внешнее, а не внутреннее в человеке, как и добродетель смирения. Данный тезис, а также толкование рассмотренных понятий в разных типах дискурса требуют дальнейшего изучения с помощью дополнительных методов исследования.
Список литературы
1. Асоцщативни речник српскога ]езика / Под ред. П. Пипер, Р. Драги-ЙевиЙ, М. СтефановиЙ, Београд, 2005.
2. Ба]ик Р- О потреби познавала неких термина из грчког ]езика из области православна данас // Зборник Матице српске за филологщу и лингвистику, 50. Нови Сад, 2007. С. 55-63.
3. Брща J. Речник теолошких по]мова. Београд, 1999.
4. Врлинослов / прев. Милуновик М. Зборник текстова Светих отаца о врлинском живлеау. Света Гора Атонска, 2005.
5. Драгикевик Р. Вербалне асоцщаци|е у семантичким истраживааима // Асоцщативни речник српскога ]езика, Београд, 2005. С. 56-80.
6. Драгикевик Р. Вербалне асоци|аци|е кроз српски ]език и културу. Бео-град, 2010.
7. Jевтик А. Аскетика, Валево; Србиае; Београд, 2002.
8. Комисща Св. арх. синода СПЦ(прев.). Нови зав]ет Господа нашег Исуса Христа. Сара]ево, 1990.
9. Кончаревик К. Религиозност кроз призму вербалних асоцщаци|а носи-лаца српског и руског ]езика // Поглед у теолингвистику. Београд, 2015. С. 139-167.
10. Левушкина Р. Восприятие христианских добродетелей носителями сербского языка. // Первый международный конгресс православных ученых в Сербии «Евангельские ценности и будущее православного мира: Православие и наука». Воронеж, 2017. С. 161-163.
11. Левушкина Р. Терминологи|а хришЙанских врлина у савременом српском ]езику. 2022 (статья в печати).
12. Обратни асоцщативни речник српскога ]езика / Под ред. П. Пипер, Р. ДрагиЙевиЙ и М. СтефановиЙ. Београд, 2011.
13. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1960.
14. Петровик С. О стереотипу вере из угла вербално-асоцщативног система руског и српског ]езика // Црквене студще. 12. Ниш, 2015. С. 95-107.
15. Пипер П., Драгикевик Р., Стефановик М. Предговор. // Обратни асоцщативни речник српскога ]езика. Београд, 2011. С. 7-11.
16. Пипер П., Асоци|ативни речници словенских ]езика и етнокултурни стереотипи // Славистика, VII. Београд, 2003. С. 22-32.
17. Плисов Е.В. Теолингвистическое направление в современном языкознании // Вестник Нижегородского государственного лингвистического университета им. Н.А. Добролюбова. 2019. № 48. С. 248-253.
18. Плисов Е.В. Этноконфессиональная специфика религиозного текста (на материале немецкого языка) // Вестник Нижегородского госу-
дарственного лингвистического университета им. Н.А. Добролюбова.
2010. № 10. С. 95-104.
19. ПоповиН J. Догматика православне цркве. T. III. Манастир св. Ъ.елще код Валева, Београд, 1978.
20. Радбиль Т.Б., Сайгин В.В. Когнитивные признаки и языковая объективация концепта «добродетель» в современном русском языке // Фундаментальные исследования, 2 (часть 26). М., 2015. С. 5968-5971.
21. РСАНУ, Речник српскохрватског кпижевног и народног je3UKa САНУ (до покупити), I-XXI. Београд, 1959-2019.
22. Скляревская Г.Н. Словарь православной церковной культуры. М., 2008. С. 447.
23. Уфимцева Н.В., Системность языкового сознания носителя языка как отражение системности культуры // Русский язык за рубежом. № 4.
2011. С. 98-108.
24. Чернышева А.Ю., Пережогина О.В. Рече-поведенческие тактики призыва к добродетелям в светской и православной культурах // Учен. зап. Казан. ун-та. Серия гуманитарные науки. Т. 152. Кн. 6. Казань, 2010. С. 213-222.
Ruzica Levuskina
PERCEPTION OF CHRISTIAN VIRTUES BY SERBIAN LANGUAGE SPEAKERS: ASSOCIATIVE DICTIONARIES RESEARCH
Institute of Serbian Language of SASA 36Knez Mihailova street, Belgrade, 11000
The paper deals with the perception of certain Christian virtues using the material from the Associative Dictionary of the Serbian Language and the Reverse Associative Dictionary of the Serbian Language. Starting from the assumption that these virtues are now largely understood in the context of pragmatism and conformism, we have analyzed reactions to various word stimuli that (in at least one oftheir meanings) refer to Christian virtues (e.g., ljubav [love], smirenje [serenity]) or are in some way related to them (e.g. bogatstvo [richness], vrednost [value]). Certain lexemes denoting Christian virtues do not appear in these dictionaries at all (e.g., celomudrenost [righteousness], krotost [humbleness]), while some appear only as word-responses to stimuli (for instance, uzdrzljivost [self-restraint] just once). Smirenost [humility], with its 42 appearances as a reaction to various stimuli, might be regarded as an exception. The analysis shows that the virtues such as cistota, nevinost and blagost [purity, chastity, and gentleness] are attributed to children in the collective consciousness of Serbian youth. The analysis of the associative-verbal field of the lexeme ljubav [love] has demonstrated that this virtue is far from the Christian point of view and rarely associated with God in the collective
consciousness of Serbian youth. As far as the virtues of vera, nada and milosrde [faith, hope, and mercy] are concerned, the reactions to these word stimuli show a connection to the religious understanding of these virtues.
Key words: Associative Dictionary ofthe Serbian Language; stimulus; reaction; Christian virtues.
About the author: Ruzica Levuskina — PhD (in Philology), Senior Research Associate, Institute for Serbian Language, Serbian Academy of Sciencies and Arts (e-mail: ruzica.bajic@isj.sanu.ac.rs).
References
1. Asociativni rechnik srpskoga jezika [Associative dictionary of Serbian]. Pod red. P. Piper, R. Dragidevid, M. Stefanovid. Belgrade, Beogradska knjiga, Sluzbeni list SCG, Filoloski fakultet u Beogradu, 2005. 525 p. (In Serb.)
2. Bajid R. O potrebi poznavanja nekih termina iz grchkog jezika iz oblasti pra-voslavlja danas [About the need to know some Greek terms in the field of Orthodoxy today]. ZbornikMatice srpske zafilologiju i lingvistiku [Matica Srpska Journal of Philology and Linguistics], Novi Sad, 2007, № 50, pp. 55-63. (In Serb.)
3. Brija J. Rechnikteoloshkihpojmova [Dictionary of Theology Terms]. Belgrade, Faculty of Theology of Serbian Orthodox Church. 1999, 574 p. (In Serb.)
4. Vrlinoslov [Evergetinos], transl. Milunovid M. Zbornik tekstova Svetih otaca o vrlinskom zhivljenju. Mounth Athos, Hilandar monastery, 2005. 320 p. (In Serb.)
5. Dragidevid R. Verbalne asocij acij e u semantichkim istrazhivanjima [Verbal associations in semantic research] // Asocijativni rechnik srpskoga jezika [Associative dictionary of Serbian], Belgrade, Beogradska knjiga, Sluzbeni list SCG, Filoloski fakultet u Beogradu, 2005, pp. 56-80. (In Serb.)
6. Dragidevid R. Verbalne asocij acije kroz srpski jezik i kulturu [Verbal associations through the Serbian language and culture]. Belgrade, Chigoja, 2010. 248 p. (In Serb.)
7. Jevtid A. Asketika [Ascetic], Valjevo-Srbin'e-Beograd, Hrishchanska misao, 2002. 133 p. (In Serb.)
8. Commission of the Holy Synod of Bishops of the Serbian Orthodox Church (transl.), Novi zavyet Gospoda nasheg Isusa Hrista [The new Testament of our Lord Jesus Christ], Sarayevo, Oslobod'en'e, 1990. 506 p. (In Serb.)
9. Koncarevid K. Religioznost kroz prizmu verbalnih asocjacja nosilaca srspkog i ruskog jezika [Religiosity through the prism of verbal associations of speakers of Serbian and Russian]. Pogled u teolingvistiku [View in Theolinguistics], Belgrade, Jasen, 2015, pp. 139-167. (In Serb.)
10. Levuskina R. Vospriyatie hristianskih dobrodetelej nositelyamiserbskogoyazyka [Serbs' Perception of Christian virtues]. Pervyj mezhdunarodnyj kongress pravoslavnyh uchenyh v Serbii "Evangel'skie cennosti i budushchee pravo-slavnogo mira: Pravoslavie i nauka", Voronezh, Istoki, 2017, pp. 161-163. (In Russ.)
11. Levuskina R. Terminologja hrishchanskih vrlina u savremenom srpskom jeziku [Christian Virtues Terminology in Contemporary Serbian]. 2022 (publishing).
12. Obratni asocjativni rechnik srpskoga jezika [Reverse associative dictionary of Serbian] / Pod red. P. Piper, R. Dragiéevié i M. Stefanovié. Belgrade. Beo-gradska kn'iga, Sluzhbeny list, Filoloshkifakultet u Beogradu, 2011. 720 p. (In Serb.)
13. Ozhegov, S.I. Slovar'russkogoyazyka [Russian Language Dictionary], 4th ed. Moskva, Gosudarstvennoe izdatel'stvo inostrannyh i nacional'nyh slovarey, 1960. (In Russ.)
14. Petrovié S. O stereotipu vere iz ugla verbalno-asocijativnog sistema ruskog i srpskog jezika [On the stereotype of faith from the point of view of the verbal-associative system of Russian and Serbian] // Crkvene studije [Church Studies], Nis, 2015, 12, pp. 95-107. (In Serb.)
15. Piper P., Dragiéevié R., Stefanovié M. Predgovor [Preface]. // Obratni asocjativni rechnik srpskoga jezika [Reverse associative dictionary of Serbian], Belgrade, 2011, pp. 7-11. (In Serb.)
16. Piper P., Asocjativni rechnici slovenskih jezika i etnokulturni stereotipi [Associative dictionaries of Slovenian languages and ethnocultural stereotypes]. // Slavistika [Slavic Studies], 2003, VII, pp. 22-32. (In Serb.)
17. Plisov E.V. Teolingvisticheskoye napravleniye v sovremennom yazykoznanii [Theolinguistic direction in modern linguistics]. Vestnik Nizhegorodskogo gos-udarstvennogo lingvisticheskogo universiteta im. N.A. Dobrolyubova [Bulletin of the Nizhny Novgorod State Linguistic University named after N.A. Dobroly-ubov], 2019, 48, pp. 248-253. (In Russ.)
18. Plisov E.V. Etnokonfessionalnaya specifika religioznogo teksta (na mate-riale nemeckogo yazyka) [Ethno-confessional specificity of the religious text (based on the material of the German language)]. // Vestnik Nizhegorodskogo gosudarstvennogo lingvisticheskogo universiteta im. N.A. Dobrolyubova [Bulletin of the Nizhny Novgorod State Linguistic University named after N.A. Do-brolyubov], 2010, 10, pp. 95-104. (In Russ.)
19. Popovié J. Dogmatika pravoslavne crkve [Dogmatics of the Orthodox Church]. t. III. Belgrade, Monastery St. Chelie near Valjevo, 1978, 838 p. (In Serb.)
20. Radbil' T.B., Sajgin V.V. Kognitivnye priznaki i yazykovaya ob''ektivaciya koncepta "dobrodetel' " v sovremennom russkom yazyke [Cognitive signs and language objectification of the concept "virtue" ("dobrodetel") in the modern Russian]. Fundamental'nye issledovaniya [Fundamental Research], 2015, 2 (26), pp. 5968-5971. (In Russ.)
21. RSANU, Rechnik srpskohrvatskog knjizevnog i narodnog jezika SANU [Dictionary of Serbo-Croatian literary and folk language] (to pokupiti), I-XXI, Belgrade, Serbian Academy of sciencies and art, 1959-2019. (In Serb.)
22. Skl'arevskaya, G.N. Slovar' pravoslavnoy tserkovnoy kul'tury [Dictionary of Orthodox Church Culture]. Moskva, Astrel', 2008. 447 p. (In Russ.)
23. Ufimceva N.V., Sistemnost' yazykovogo soznaniya nositelya yazyka kak otra-zhenie sistemnosti kul'tury [System of verbal consciousness of native speaker
as the reflection of the system of culture] // Russkyi yazyk za rubezhom [Russian language abroad], № 4, Moscow, 2011, pp. 98-108. (In Russ.)
24. Chernysheva A. Yu., Perezhogina O.V. Reche-povedencheskie taktiki prizy-va k dobrodetelyam v svetskoj i pravoslavnoj kul'turah [Speech-Behavioural Tactics of the Call for Love in Orthodox and Secular Cultures]. Uchenye zapiski Kazanskogo universiteta. Seria gumanitarnye nauki [Academic notes of the University of Kazan. Series Humanitarian Sciences]. 2010, 152, 6, pp. 213-222. (In Russ.)
