CC BY
197
ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЕ В СОВРЕМЕННЫХ ИСТОРИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЯХ. СПб, 2016
Л. К. Рябова, К. О. Валегина ВОСПРИЯТИЕ ГОРОДА:
ВЫБОРГ КАК КРОССКУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО*
«Образ города», тема, к которой сейчас все чаще обращаются исследователи, формируется прежде всего как результат «репрезентации городского пространства (физического, социального, культурного, языкового, информационного и др.) в сознании субъекта (индивида или социальной группы). Это сложная конструкция, состоящая из элементов двух типов: образов и понятий. Образом может быть как результат непосредственного восприятия, так и воспоминание — "отставленное во времени" восприятие, обладающее имплицитной целостностью»1. В литературе, как зарубежной, так и отечественной, рассматриваются различные подходы к изучению восприятия городского пространства2. В частности, необходимо отметить, что в последние годы одним из наиболее привлекающих внимание исследователей направлением в урбанистике стало изучение городской идентичности, которая основывается на выявлении компонента «воображаемого» в различных социальных и возрастных городских слоях населения. Применительно к Выборгу вопросы идентичности, восприятия городского пространства особенно интересны, поскольку город представляет собой сложный конструкт исторических, геополитических, этноконфессио-нальных и культурных взаимосвязей. Вполне естественно, что уникальность этого города (как его истории, так и современного пограничного статуса) привлекает внимание отечественных и зарубежных историков и социологов.
Одним из любопытных фрагментов изучения воображаемого пространства Выборга стало сопоставление представлений о нем его жителей и жителей Петербурга. В данном случае основной контингент опрашиваемых и в С.-Петербурге, и в Выборге был представлен вузовской молодежью. Продолжающееся в настоящее время обследование должно дать данные для более обоснованных и полновесных выводов, однако уже сейчас можно говорить о некоторых отличиях в восприятии Выборга его жителями и петербуржцами.
В Санкт-Петербурге были опрошены (весна 2015 г.) 83 человека: в возрасте до 25 лет — 39 человек, 25-40 лет — 41, старше 40 лет — 3. Из них 60 человек побывали
* Работа выполнена при поддержке Гранта РГНФ 14-21-18001 а(м) «Пространство Города: смысл и восприятие в прошлом и настоящем. Кросскультурное исследование истории Выборга ХУ1-ХХ1 веков».
1 Образ города как пространство значений. Режим доступа: http://envpsylab.ru/publ/2-1-0-3 (последнее посещение — 14 сентября 2015 г.).
2 См., напр.: Сойя Э. Как писать о городе с точки зрения пространства? // Логос. 2008. № 3 (66); Мо-кроусова А. К. Образы города как ресурс анализа социального пространства // Журнал социологии и социальной антропологии. 2012. Т. 15. № 3; Рябова Л. К. К методологии исследования восприятия городского пространства (случай Выборга) // Новейшая история России. 2015. № 1; и др.
© Л. К. Рябова, К. О. Валегина, 2016
в Выборге не так давно: в течение последнего года 38 человек и в течение последних пяти лет 22 человека. 13 респондентов никогда не были в Выборге, что не помешало им (за исключением одного человека) составить картину своего представления о городе.
Опрашиваемые в Санкт-Петербурге знакомились с Выборгом преимущественно как туристы, чье внимание Выборг привлекает своей историей, наслоением культурных пластов и уникальными памятниками архитектуры различных эпох. В ответах на вопрос о том, чем интересен Выборг, преобладали акценты на «европейскость» города (25 % опрошенных): «сочетание в городе нескольких национальных культур»; «приграничная территория с Финляндией делает Выборг городом двух культур»; «основан шведами в средневековье», «финская старина и красивейшая природа»; «европейские акценты и оттенки Выборга»; «если хотите посетить Европу, поезжайте в Выборг»; «европейские историко-архитек-турные памятники», «Выборг — часть европейской истории, этим уникален для России»; «интересен своей необычной архитектурой, в городе смешаны несколько стилей, которые придают ему свою уникальность»; «один из старейших городов области, сохранивший очарование средневековой Европы»; «напоминает европейский средневековый городок, мало людей, красивая природа»; «старинный европейский город». Идентифицировали Выборг как древний русский/российский город только 2 участника опроса.
Вместе с тем лишь одна треть опрошенных отметила Выборг как «уютный современный европейский город с приятной атмосферой», 42 % респондентов высказали сожаление о состоянии города, что наиболее образно было выражено в одном из ответов: «Дух средневековья, витающий в воздухе, хранящий в памяти и пространстве события, увы, бедный город, истерзанный войнами и халатным отношением современности, погребенный, подобно Кафедральному собору, под кучами мусора. Единственный классический замок на территории России. Единственный средневековый европейский город на территории России. Огромное количество артефактов, наследия Северного средневековья». При этом среди негативных сторон Выборга не только было отмечено состояние совершенно очевидно требующих реставрации памятников архитектуры, но и обращено внимание на плохую транспортную инфраструктуру и непривлекательность города для туристов (13 % респондентов). Опрашиваемая же молодежь Выборга либо «не замечает» этой проблемы, либо обозначает ее как второстепенную.
Один из ответов на вопрос о том, что неприятно поражает в Выборге, звучал так: «контраст между претенциозностью и легкой провинциальностью, который читается и в городском пространстве, и в рассказах о городе, то акцентирующих его "европейскость", то абсолютно забывающих о ней». Эмоциональная окраска восприятия городского пространства присутствует и в других ответах, подчеркивающих некоторую провинциальность Выборга: «красивый и уютный город, спокойствие, умиротворенность, камерность»; «романтически-псевдосредневековая атмосфера в старой части города»; «старый Выборг — это что-то непередаваемое, никогда не надоедает, тихо, спокойно, почти не затронуто цивилизацией»; «тлен, умирающий город, рушащиеся дома».
Этот тезис отсылает нас к проблеме, на которую в последнее время обращается внимание в современной литературе по урбанистике, — достаточно заметной романтизации городского пространства и относительной отсталости провинциальной жизни, стремление сохранить локальную идентичность в условиях глобализующегося мира. В частности, исследователи отмечают тенденцию маленьких городов преувеличивать свою историческую и культурную специфику в рамках борьбы с негативным имиджем провинции и оправдывать свою автономность или какой-либо особый статус. Так, британская
исследовательница В. Донован (Оксфордский университет), основываясь на материалах Северо-Западного региона России, пишет о стремлении отдельных городов подчеркивать специфику местной культуры как проявление самозащиты, призванной компенсировать ощутимую культурную пропасть между центром и периферией3. В определенной мере это стремление присуще и населению Выборга, молодежи особенно. В их ответах явно преобладает акцент на исторический контекст. Так, определяя «наиболее значимые места современного Выборга», респонденты указывали прежде всего памятники прошлого. Из общего числа названных объектов (215) только 4 не связаны с историей города (скейт-парк, спортплощадка, стадион, кинотеатр — по одному ответу), т. е. подчеркивается уникальность и неповторимость Выборга и нивелируется то, что сближает город с «типичной» российской провинцией.
Такое стремление подчеркнуть уникальность, «историчность» относится и другим городам России, чья история уходит вглубь веков. Так, в интересном исследовании Н. Г. Самариной отмечается стремление социума осмыслить город как категорию культуры, как целостное символическое пространство. Здесь вопросы восприятия городского пространства рассмотрены на материале Ростова и Ярославля, где исследователи ставят задачу выявления городской идентичности как необходимости формирования «собственных культурных смыслов города», обозначают проблему «градостроительного аутизма как отсутствие прямого контакта и обратной связи с горожанами в процессе разработки, утверждения и реализации градостроительных проектов», а также проблему «спящего» социума, пассивности людей по отношению к жизненной среде4. Применительно к Ярославлю интересно позиционирование города не только как крепости (как и в случае с Выборгом) и оплота христианского края, но и как «проекта»: «основание города обращено к традиции основания городов как знаков власти и имени»; включение центра города как памятника культуры в список всемирного наследия ЮНЕСКО ставит Ярославль в ряд выдающихся городов-символов мировой цивилизации; наконец, «Ярославль — первый по-настоящему провинциальный город в образе страны»5. Несомненно, обращение к опыту обследования городов, имеющих сходные с Выборгом черты истории и современного бытования, представляет не только научный интерес, но и практическое значение.
Среди значимых мест Выборга подавляющее большинство опрашиваемых в Петербурге отметили традиционно упоминающиеся (стандартные) «визитные карточки» города: Выборгский замок (60 %) и парк Монрепо (60 %), Библиотеку Аалто (стоит на втором месте) и укрепления (около 12 %), а также Башню Ратуши, Круглую башню, набережную, старые улочки, вокзал. Вместе с тем опрос выявил затруднение опрашиваемых в том, чтобы «погрузить» пространство города в определенное историческое время, «привязать» объект к событию и даже определить наиболее значимые события различных периодов истории Выборга. Так, о событиях древнерусского периода вспомнили только 12 %, упомянув, например легенду об основании Выборга Гостомыслом и историю племени корела. Шведский период 34 % опрошенных связали с крестовыми походами и основанием крепости и города. Среди событий российского периода 36 % назвали Северную войну, 7 % — Выборгское воззвание, события революционного времени. Финский период был отмечен
3 Донован В. Быть «культурным»: повествовательные конструкции провинциальности в устных рассказах жителей северо-запада России // Антропологический форум. 2010. № 12. С. 299.
4 Самарина Н. Г. Ростов и Ярославль: культурная память или культурный проект // Диалог со временем. 2012. № 38. С. 294-295.
5 Там же. С. 296.
в ответах получением независимости Финляндии (12 %), советско-финской войной (12 %), основанием библиотеки А. Аалто (8 %), гражданской войной в Финляндии (7 %). Советский период ассоциируется преимущественно с событиями Второй мировой войны и восстановлением Выборга после ее окончания (34 %). Период после перестройки связывается главным образом с проведением международных фестивалей, налаживанием культурных связей Выборга с Финляндией и Швецией (10 %), а также с присвоением городу статуса Города воинской славы (5 %). Подавляющее же большинство респондентов (более 50 %) затруднились дать ответы на эти вопросы. Подобное незнание можно объяснить, видимо, тем, что все опрашиваемые не являются жителями Выборга и личный интерес к истории города у них отсутствует. Но здесь имеют значение и источники получения информации. Подавляющее большинство респондентов в Санкт-Петербурге ответили, что школьные уроки в качестве источника знаний не были для них значимыми; примерно половина опрашиваемых отметила значимость исторической и мемуарной литературы. Немного меньше (40 %) указали на роль СМИ в качестве источника информации; одна треть опрашиваемых знает о Выборге благодаря общению в семье и с друзьями.
Среди молодежи Выборга большинство опрошенных назвали основными источниками знаний о городе общение с друзьями и информацию из СМИ (вторая позиция). Уроки в школе, наряду с самостоятельным чтением, занимают лишь третье место в ответах (однако играют более заметную роль в формировании представлений о Выборге, чем это происходит в школах С.-Петербурга). Любопытны результаты социологического опроса, проведенного в библиотеке Алвара Аалто среди посещающих библиотеку школьников, который показал, что работа в краеведческом отделе с соответствующей литературой составляет лишь 3 % суммарных запросов читателей (преобладает интерес к учебной и внешкольной литературе, а также привлекает возможность посидеть за компьютером)6.
Эта ситуация достаточно остро ставит проблему формирования исторической памяти, значимость которой стала особенно очевидна в последнее время в связи с пересмотром в наши дни совсем недавних событий истории, в частности, истории Второй мировой войны. Видимо, не случайно среди «памятных мест» Выборга, которые, как полагают участники опроса, важно сохранить в памяти людей, преобладают объекты общего культурно-исторического значения: 36 % респондентов в Санкт-Петербурге назвали Выборгский замок, 30 % — исторический центр (Старый город), 24 % — парк Монрепо. Небольшой процент выбрали укрепления, памятники северного модерна, библиотеку А. Аалто, православный собор и некоторые другие, т. е. назвали несколько общеизвестных объектов. Локальные же «места памяти», связанные с конкретными историческими событиями отечественной истории, значительно им уступают. Опрошенные в Выборге респонденты указали более 30 объектов, которые следует сохранять как «места памяти», в том числе и принадлежащих советскому периоду истории.
Наиболее значимые места современного Выборга больше половины респондентов из Петербурга затруднились назвать, а остальные отметили достаточно известные объекты. Иное восприятие современного Выборга у молодежи города: респонденты назвали 30 значимых для них мест. Различны и оценочные суждения. Например, для 39 % респондентов из С.-Петербурга Круглая башня ассоциируется с рестораном и рыночной площадью, а выборжан, так ее воспринимающих, только 10 %. Если для 24 % опрошенных
6 Значение библиотеки Алвара Аалто в жизни города. Режим доступа: http://uslide.ru/istoriya/31253-znachenie-biblioteki-alvara-aalto-v-zhizni-goroda.html (последнее посещение — 26 сентября 2015 г.).
в С.-Петербурге Выборгский замок — это прежде всего «его назначение», то выборжане отдают предпочтение историческому прошлому (рыцарство, крепость, шведский период и т. д.).
В случае с библиотекой А. Аалто различие ответов наиболее заметно. Респонденты из Санкт-Петербурга определили этот объект как современное строение (16 %) или же как типовую советскую постройку (10 %) и лишь 6 % — как памятник архитектуры финского периода истории города. Жителями Выборга он отнесен к финскому периоду истории и вызывает ассоциации, связанные не столько с архитектурными стилями и временем, сколько с его функциональным назначением (богатая библиотека, семинары, обучение).
Подобное сопоставление представлений о Выборге будет уточняться с учетом новых данных продолжающегося обследования, но уже сейчас и на этом, промежуточном, этапе можно говорить о наличии определенной «локальной идентичности», вбирающей в себя восприятие исторического, географического и культурного пространства города. Об этом свидетельствуют значительно чаще встречающиеся у респондентов-выборжан эмоциональные ассоциации (гордость, сожаление о «плачевном» состоянии памятников архитектуры, романтика Средневековья), более детальное представление об отдельных периодах истории города, лучшая осведомленность об отдельных объектах культурного наследия. Восприятие Выборга петербуржцами менее детализировано, несколько более абстрактно и клишировано. Выборг для них — прежде всего уникальный в российском культурном пространстве европейский (финский/шведский) город, которому свойственна «особая исключительность». Выборг — это «русская заграница», «единственный средневековый город в России».
Анализ ответов респондентов показывает, что в значительной мере восприятие городского пространства Выборга связано с ассоциативным типом мышления, когда респонденты в большей мере мыслят образами — либо распространенными стереотипами, либо уже сформировавшимися ранее представлениями, как результатом личного опыта. Такие устойчивые ассоциации, формирующиеся в сознании людей и связанные, в том числе, с региональными топонимами, изучаются исследователями, что позволяет проанализировать место данных ассоциативных полей в языковой картине мира7. В случае с Выборгом ассоциации проявились, например, в таких комментариях: «в силу места своего рождения я увидела в Выборге что-то напоминающее мой родной город (г. Черняховск, бывший Инстербург, Восточная Пруссия, сейчас Калиниградская обл.). Узкие улочки, взгорки, брусчатая мостовая и невероятная атмосфера»; «в Выборге меня более всего привлекает некая схожесть его с Таллинном. Именно поэтому, полагаю, в этом городе наиболее значимые сооружения для меня — это крепостной комплекс» и другие, в которых зафиксировано уже знакомое пространство другого города.
Говоря об ассоциативном восприятии города, нужно отметить, что наибольшее впечатление от города связано именно с «погружением» в Средневековье. Он почти не воспринимается как город «для жизни», скорее как музей. На вопрос о том, что особенно следовало бы сохранить в Выборге, были даны ответы, которые могут быть сведены к следующему тезису: «Все памятники Средневековья. Особенно — Кафедральный Собор, который стоило бы законсервировать или восстановить... и бедный, несчастный домик ремесленника, находящийся на заброшенном пустыре. Вообще, в таком уникальном городе следовало
7 Колесова Е. И. Географическое пространство в языковой картине мира студента // Наука и мир. 2014. № 9 (13). С. 94-96; Стернин И. А. Сопоставительное описание топонимических концептов «Москва» и «Ярославль» // Лингвоконцептология / науч. ред. И. А. Стернин. Воронеж, 2008. С. 163-169; и др.
бы создать интерактивный музей средневекового Выборга!». При этом важно отметить, что в отношении сохранения исторических памятников, в том числе советского времени, респонденты, как в Выборге, так и в С.-Петербурге, воспринимают городское пространство как единое культурное целое, без вычленения русского/шведского/финского элементов.
Это, несомненно, одна из особенностей «воображаемого» Выборга, которая заключается в том, что он воспринимается не как современный город, а как отнесенный прежде всего к прошлому. В сознании респондентов существует своеобразный гештальт-образ, который совершенно не обязательно выводится из образующих его компонентов. В данном случае суждения о Выборге как целом не связаны со знанием отдельных, пусть даже знаковых, символов города и мест, хорошо известных и жителям города, и туристам. Так, респондентам из Санкт-Петербурга были показаны изображения различных городских объектов и предложено ответить на вопрос: что изображено на рисунке? Ответы представлены в таблице (количество респондентов):
Название объекта Ответили правильно Не смогли определить
Круглая башня 46 33 — «Не знаю» 4 — определили неверно
Выборгский замок 63 20 — «Не знаю»
Беседка в парке Монрепо 47 36 — «Не знаю»
Здание старого рынка 27 53 — «Не знаю» 3 — определили неверно
Часовая башня 36 44 — «Не знаю» 3 — определили неверно
Библиотека Алвара Аалто 32 45 — «Не знаю» 6 — определили неверно
Красная площадь 21 50 — «Не знаю» 12 — определили неверно
Здание суда 1 80 — «Не знаю» 2 — определили неверно
В данном случае, если следовать тому, о чем пишут психологи, проявляется характерная тенденция психики к организации опыта в доступное пониманию целое8. В восприятии городского пространства одни объекты играют роль «фигуры», другие — роль «фона». Соответственно возникает некое позитивное пространство (positive space). Восприятие объектов городской среды во временной перспективе позволяет считывать информацию о городе (его историческом прошлом, доминирующих ценностях и т. д.) постепенно, организуя ее вокруг базового ядра. При этом, как правило, таким ядром становится объект городской среды, обладающий максимальным весом, наибольшей значимостью для индивида. Вся остальная информация о городе, независимо от того, несет ли она пространственные или социальные его характеристики, организуется вокруг этого системообразующего ядра9. Именно такая схема складывания «позитивного пространства» обнаруживается при анализе результатов опроса.
Респондентам было предложено также назвать наиболее значимые для них места современного Выборга. В ответах петербуржцев были перечислены преимущественно
8 См., напр.: АрнхеймР. Искусство и визуальное восприятие. М., 1974.
9 Образ города как пространство значений. Режим доступа: http://envpsylab.ru/publ/2-1-0-3 (последнее посещение — 22 сентября 2015 г.).
объекты, связанные с давним историческим прошлым Выборга, объекты же советского периода и созданные в последние десятилетия (здания, памятники, культурные и развлекательные центры, спортивные сооружения и др.), названы не были. Подобный «пробел» во внимании респондентов к относительно недавно возникшим объектам Выборга не случаен. Очень точно эту ситуацию отражает один из ответов, в котором было обращено внимание на диссонирующее сочетание стиля «североевропейского города и советского безымянного пространства». Появление такого «безымянного пространства» во многом связано с политикой коммеморации, проводимой в Выборге не одно десятилетие. Как пишет К. Д. Литвиненко (НИУ ВШЭ, Санкт-Петербург), в Выборге, где «финское население города окончательно эвакуировали в Финляндию в 1944 году, была принята совершенно другая стратегия, состоявшая в подавлении локальной идентичности и конструировании идентичности советского города. <...> С другой стороны, в послевоенный период происходило и дискурсивное освоение городского пространства Выборга. На страницах местных изданий, в частности в газете "Выборгский коммунист", а также путеводителях, издававшихся не только для местных жителей, но и для ленинградцев, создавался образ Выборга как нового строящегося города с древнерусскими корнями. <. > Например, основателя выборгского замка Торгильса Кнутссонна в них именовали на славянский манер Кнутсовичем, период нахождения города в составе Российской империи представлялся как наиболее богатый и яркий, а период независимости Финляндии вовсе игнорировался. Происходило присвоение исторического наследия и формирование новой советской идентичности»10. В небольшой заметке петербургского историка В. Г. Тимофеева (факультет свободных наук и искусств СПбГУ), посвященной выборгским кладбищам, рассматривается явление палимпсеста, когда вместе с надписями на надгробных плитах «соскабливалась» историческая память11. Однако следует, видимо, признать, что упомянутые выше коммеморативные практики и явления палимпсеста были свойственны не только советскому периоду в истории Выборга, но и финскому, и постсоветскому, что в значительной мере объясняет «неустойчивость» многих символов и памятников ХХ-ХХ1 вв. и отторжение их в формировании образа города.
Проблема исторической памяти в контексте восприятия городского пространства — достаточно часто встречающаяся тема в исследованиях, посвященных российским городам, чья судьба похожа на историю Выборга. Наиболее яркий и близкий Выборгу пример — Калининград. Исследовательница истории и идентичности этого города И. В. Белинцева отмечает, что Калининград, как всякий исторический город, «эклектичен, соединяет в себе примеры застройки разных эпох, стилей, культурных периодов». Вместе с тем, пишет автор, «очень жаль испорченные бывшие немецкие сооружения, которые стали жертвой идеологической пропаганды, культурной безграмотности, бессмысленного варварства, <.> "чужое наследие". С утратой памятников и памяти меняется и ментальность жителей города, уже не кёнигсбергская, а наша, "расейская"»12. Как региональное свойство в статье отмечаются «европоцентристские устремления жителей Калининграда и области,
10 «Древнерусский город Выборг»: историк Ксения Литвиненко о том, как в СССР управляли исторической памятью народа. Режим доступа: http://lenta.ru/articles/2015/09/19/vyborg/ (последнее посещение — 21 сентября 2015 г.).
11 Тимофеев В. Г. Историческая память как палимпсест: казус Выборга. Режим доступа: http://www. nlobooks.ru/node/1678 (последнее посещение — 21 сентября 2015 г.).
12 Белинцева И. В. Интервью. Режим доступа: http://kgd.ru/news/interview/item/31448-istorik-iskusstva-mentalnost-kaliningradcev-ne-kjonigsbergskaya-a-nasha-rasejskaya (последнее посещение — 27сентября 2015 г.).
их причастность к европейской культуре». Здесь И. В. Белинцева обращает внимание на один из ключевых, на наш взгляд, моментов, требующих особого внимания, в том числе применительно к Выборгу. Речь идет о восприятии населением памятников предшествующей культуры и желании воссоздания прежнего облика города (в данном случае разрушенного кенигсбергского замка). Исследовательница полагает, что «германский замок без германских ценностей — законопослушности, точности, правильности во всем, пунктуальности и т. д. и т. п. — есть полная фикция. Это лишний раз демонстрирует, насколько Калининград — российский город, и близость европейских границ ничего не меняет»13. В значительной мере это суждение можно отнести и к восприятию кросскультурного пространства Выборга.
Еще более приближенная к Выборгу ситуация обнаруживается в городе Советске Калининградской области, «который в значительной мере унаследовал архитектурно-градостроительную структуру бывшего восточно-прусского Тильзита». И. В. Белинцева считает, что воссоздание этапов исторического развития Тильзита способствует решению вопроса культурной преемственности русского и немецкого городов, проблем дальнейшего развития и реконструкции архитектурного облика Советска, выявлению роли ныне безвозвратно утраченных исторических объектов: крепости рыцарей Тевтонского ордена, Орденской Немецкой церкви, ратуши и других памятников. Многие социологи сходятся во мнении, что на формирование региональной калининградской идентичности повлияли специфические факторы, важнейший из которых — отток немецкого населения после занятия Восточной Пруссии советскими войсками в 1945 г. и последующее заселение территории региона с помощью оргнаборов. В результате, как пишет И. В. Белинцева, «в характере калининградцев наблюдается европейская толерантность к приезжим и людям другой национальности. Это оттого, что коренных жителей с многовековой историей предков в регионе нет по определению». Автор отмечает и комплекс «территориальной незащищенности и удаленности от Центра», живучесть «мифа о форпосте, последнем рубеже России и т. д.», откуда — постоянное чувство дискомфорта, нестабильности14. Если последнее и не свойственно Выборгу в полной мере, то в целом направление исследования И. В. Белинцевой близко задачам исследования «воображаемого» пространства Выборга и заслуживает внимания, поскольку в истории городов много схожего.
В ряде работ последних лет рассматривается и такая новая для России форма существования пограничного города, как «парный город» со своим уникальным межнациональным стилем, который, впитав архитектурные традиции двух стран, интерпретирует и показывает пересечение культур. Речь идет, например, о городах на границе с Китаем, «двойном городе» на границе с Финляндией (сотрудничество Иматры и Светогорска) и других15.
В рамках названных направлений исследований пограничных городов со сложной идентичностью изучение воображаемого пространства Выборга представляется особенно
13 Там же.
14 Белинцева И. В. Проблемы изучения архитектуры г. Советска Калиниградской области (бывший Тильзит) // Архитектурное наследство. 2009. № 50. С. 335-348.
15 Горковенко Г. А., Лучкова В. И. Пограничные города — трансформация элементов на базе на базе исторической архитектуры // Новые идеи нового века: материалы междунар. науч. конф. ФАД ТОГУ Т. 1. Хабаровск, 2012. С. 41-46; Чернова О. М. Три этапа истории города Энсо-Светогорск: 1887-2009 гг. // Труды исторического факультета Санкт-Петербургского университета. 2010. № 2. С. 327-337 и др.
важным для Северо-Западного региона России, где кросскультурный акцент выражен достаточно сильно.
Информация о статье
УДК 930.85; 316.7 ББК 63.2
Авторы: Рябова Людмила Константиновна — кандидат исторических наук, доцент Санкт-Петербургского государственного университета. Санкт-Петербург, Россия, [email protected]
Валегина Карина Олеговна, ассистент Санкт-Петербургского государственного университета, Санкт-Петербург, Россия, [email protected]
Название: Восприятие города: Выборг как кросскультурное пространство.
Аннотация: В статье рассматривается восприятие городского пространства Выборга, проблемы локальной идентичности его жителей. Изучение этого вопроса основывается на данных социологического опроса, цель которого состояла в выявлении компонента «воображаемого» среди молодежи Выборга и жителей Санкт-Петербурга. Применительно к Выборгу вопросы идентичности, восприятия городского пространства особенно интересны, поскольку город представляет собой сложный конструкт исторических, геополитических, этноконфессиональных и культурных взаимосвязей. Представление о Выборге рассматривается в том числе как результат ассоциативного восприятия. Проводятся параллели с исследованиями других городов (Калининград, Советск, Ярославль, Ростов), которые похожи на Выборг своей историей и статусом. Один из выводов заключается в том, что в вопросе о сохранении исторических памятников, в том числе и советского времени, респонденты и в Выборге, и в Санкт-Петербурге основываются на восприятии городского пространства как единого культурного целого, без вычленения русских/шведских/финских составляющих. Особенностью формирования образа города являются «неустойчивость» и отторжение многих символов и памятников ХХ-ХХ1 вв., что в значительной мере можно объяснить политикой коммеморации, которая проводилась не только в советский период истории Выборга, но и в финский и постсоветский. Изучение восприятия Выборга, особенно молодежью, представляется актуальным в связи с практикой существования в России такой новой и перспективной формы жизни пограничного города, как «парный город», о чем сейчас пишут многие исследователи. Исследование воображаемого пространства Выборга как пограничного города со сложной идентичностью особенно важно для Северо-Западного региона России.
Ключевые слова: образ города, пространство города, территориальная идентичность, Выборг.
Литература, использованная в статье
Белинцева, Ирина Викторовна. Проблемы изучения архитектуры г. Советска Калиниградской области (бывший Тильзит) // Архитектурное наследство. 2009. № 50. С. 335-348.
Горковенко, Григорий Александрович; Лучкова, Вера Ивановна. Пограничные города — трансформация элементов на базе на базе исторической архитектуры // Новые идеи нового века: материалы международной научной конференции ФАД ТОГУ. Т. 1. Хабаровск: ФАД ТОГУ 2012. С. 41-46.
Донован, Виктория. Быть «культурным»: повествовательные конструкции провинциальности в устных рассказах жителей северо-запада России // Антропологический форум. 2010. № 12. С. 297-326.
Колесова, Ирина Евгеньевна. Географическое пространство в языковой картине мира студента // Наука и мир. 2014. № 9 (13). С. 94-96.
Мокроусова, Анастасия Константиновна. Образы города как ресурс анализа социального пространства // Журнал социологии и социальной антропологии. 2012. Т. 15. № 3. С. 173-181.
Самарина, Наталья Гурьевна. Ростов и Ярославль: культурная память или культурный проект // Диалог со временем. 2012. № 38. 289-298.
Сойя, Эдвард. Как писать о городе с точки зрения пространства? // Логос. 2008. № 3 (66). С. 130-140.
Стернин, Иосиф Абрамович. Сопоставительное описание топонимических концептов «Москва» и «Ярославль» // Лингвоконцептология / науч. ред. И. А. Стернин. Воронеж: Истоки, 2008. С. 163-169.
Тимофеев, Валерий Германович. Историческая память как палимпсест: казус Выборга. Режим доступа: http://www.nlobooks.ru/node/1678 (последнее посещение — 21 сентября 2015 г.).
Чернова, Ольга Михайловна. Три этапа истории города Энсо-Светогорск: 1887-2009 гг. // Труды исторического факультета Санкт-Петербургского университета. 2010. № 2. С. 327-337.
Information about the article
Author: Riabova Ludmila Konstantinovna — Ph.D in History, Ass. Prof. of St. Petersburg State University, St. Petersburg, Russia, [email protected];
Valegina Karma Olegovna, Assist. of St. Petersburg State University, St. Petersburg, Russia, [email protected]
Title: The perception of the city: Vyborg as a cross-cultural space.
Summary: The article deals with the perception of urban space Vyborg, the problem of local identity of its inhabitants. The study of this issue is based on data of a sociological survey, the purpose of which was to identify the component "imaginary" by youth of Vyborg and St. Petersburg residents. With regard to Vyborg issues of identity, perception of urban spaces are particularly interesting, since the city is a complex construct of historical, geopolitical, ethnic and religious and cultural relationships. The notion of Vyborg considered, including as a result of associative perception. Drawing a parallel with studies of other cities (Kaliningrad, Sovetsk, Yaroslavl, Rostov), which are similar to Vyborg its history and status. One of the conclusions is that the issue of the preservation of historical monuments, including, and Soviet-era respondents in Vyborg and St. Petersburg perceive urban space as a cultural whole, without the isolation of Russian / Swedish / Finnish components. The peculiarity of forming the image of the city is the "instability" and rejection of many symbols and monuments of XX-XXI centuries, in large part can be attributed to the policy of commemoration, which was held not only in the Soviet period in the history of Vyborg, but in the post-Soviet and Finnish. The study of the perception of Vyborg, especially young people, it is relevant in the practice of the existence in Russia of such a new and promising life forms the boundary of the city, as the "twin city", as many scholars are now writing. The research of imaginary urban space of Vyborg as a border town with a complex identity is especially important for the North-West region of Russia.
Keywords: image of city, space of the city, territorial identity, Vyborg.
References
Belintseva, Irina Victorovna. Problemy izucheniya arkhitektury g. Sovetska Kalinigradskoy oblasti (byvshiy Til'zit) [The study of architecture of Sovetsk, Kaliningrad region (former Tilsit)], in Arkhitekturnoye nasled-stvo = Architectural heritage. 2009. № 50. Pp. 335-348. (in Russian)
Donovan, Victoria. Byt' «kul'turnym»: povestvovatel'nyye konstruktsii provintsial'nosti v ustnykh rasskazakh zhiteley severo-zapada Rossii [Being a «cultural»: the narrative design of provinciality in oral stories of the inhabitants of the north-west of Russia], in Antropologicheskiy forum = Anthropological forum. 2010. № 12. Pp. 297-326. (in Russian)
Gorkovenko, Grigory Aleksandrovich; Luchkova, Vera Ivanovna Gorkovenko. Pogranichnyye goroda — transfor-matsiya elementov na baze na baze istoricheskoy arkhitektury [Border town — the transformation of the elements on the basis of historic architecture], in Novyye idei novogo veka: Materialy mezhdunarodnoy nauchnoy konferentsii FAD TOGU [New ideas of the new century: Proceedings of the International Conference PNU FAD]. Vol. 1. Khabarovsk: FAD PNU, 2012. Pp. 41-46. (in Russian)
Kolesova, Irina Evgenievna. Geograficheskoye prostranstvo v yazykovoy kartine mira studenta [Geographical space in the world language picture of students], in Nauka i mir = Science and peace. 2014. № 9 (13). Pp. 94-96. (in Russian)
Mokrousova, Anastasia Konstantinovna. Obrazy goroda kak resurs analiza sotsial'nogo prostranstva [Images of the city as a resource for the analysis of social space], in Zhurnal sotsiologii i sotsial'noy antropologii = Journal of Sociology and Social Anthropology. 2012. Vol. 15, № 3. Pp. 173-181. (in Russian)
Samarina, Natalia Gurievna. Rostov i Yaroslavl': kul'turnaya pamyat' ili kul'turnyy proyekt [Rostov and Yaroslavl: cultural memory or cultural project], in Dialog so vremenem = Dialogue with time. 2012. № 38. Pp. 289-298. (in Russian)
Soyya, Edward W. Kak pisat' o gorode s tochki zreniya prostranstva? [How to write about the city in terms of space?], in Logos. 2008. № 3 (66). Pp. 130-140. (in Russian)
Sternin, Joseph Abramovich. Sopostavitel'noye opisaniye toponimicheskikh kontseptov «Moskva» i «Yaroslavl'» [Comparative description of place-concept "Moscow" and "Yaroslavl"], in Lingvokontseptologiya / nauch. red. I. A. Sternin [Lingvokontseptologiya] / ed. by Joseph A. Sternin. Voronezh: Istoki Publ., 2008. Pp. 163-169. (in Russian)
fl. K. Pnöoea, K. fö. Bmeema
Timofeyev, Valeriy Germanovich. Istoricheskaya pamyat' kak palimpsest: kazus Vyborga [Historical memory as a palimpsest: an incident of Vyborg]. Access: // http://www.nlobooks.ru/node/1678 (last access date — 21 September 2015 y.). (in Russian) Chernova, Olga Mikhailovna. Tri etapa istorii goroda Enso-Svetogorsk: 1887-2009 gg. [Three stages the city's history Enso-Svetogorsk: 1887-2009], in Trudy istoricheskogo fakul'teta Sankt-Peterburgskogo universiteta [Proceedings of the Faculty of History of St. Petersburg University]. 2010. № 2. Pp. 327-337. (in Russian)
