CC BY
44
Вопросы совершенствования законодательства Азербайджана о недоносительстве и укрывательстве преступлений
Курбанов Г. С. о.1
Ключевые слова: уголовное право, уголовная ответственность, Уголовный кодекс Азербайджанской Республики, тяжкое преступление, соучастие в преступлении, недонесение, укрывательство, пособничество, ограничение уголовной ответственности, декриминализация.
Аннотация. В статье рассматриваются некоторые особенности законодательной регламентации ответственности за недонесение и укрывательство преступлений в ранее действовавшем и действующем законодательстве Азербайджанской Республики, а также вносятся отдельные предложения, направленные на его дальнейшее усовершенствование.
DOI: 10.21681/2226-0692-2016-4-25-30
История развития законодательства об ответственности за недоносительство и укрывательство преступлений сложна и противоречива. Принятый в 1922 году первый социалистический УК Азербайджанской Республики, по сравнению с ранее действовавшим законодательством внес ряд изменений в решение некоторых аспектов данного вопроса. В частности УК 1922 года в отличие от Руководящих начал 1919 года не считал попустителей пособниками преступления и, следовательно, не возлагал на всех граждан обязанности вести борьбу с различными преступлениями. Стабилизация политической обстановки в стране, сокращение преступных проявлений, улучшение деятельности судебно-следственного аппарата и органов милиции по борьбе с преступностью делали нецелесообразным возложение на граждан юридической обязанности по борьбе с преступностью.
Пособниками преступления по УК 1922 года признавались лица, содействовавшие выполнению преступления советами, указаниями, устранением препятствий, сокрытием преступника или следов преступления (ст. 16)2. Укрывательство преступления считалось, следовательно, соучастием в преступлении. В то же время, в УК 1922 года не содержалось четких указаний о характере укрыва-
2 Сшауэг дапипЪп киШууай 1920-2000. Вак1. 2014. "Нидид Yaym еуг, 8. 50 (на азербайджанском языке).
тельства, что вызывало противоречивые мнения не только у практических работников, но и специалистов в области уголовного права. Отмечая особенности квалификации укрывательства по УК 1922 года, следует подчеркнуть, что законодатель специально оговаривал ответственность за укрывательство особо тяжких преступлений в Особенной части кодекса, предусматривая за их совершение, как правило, строгие наказания. В остальных случаях укрывательство преступления рассматривалось как соучастие и квалифицировалось со ссылкой на статью 16 УК.
Важным событием в истории уголовного права было принятие 31 октября 1924 года Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик. Основные начала явились первым общесоюзным уголовно-правовым актом, регулировавшим вопросы Общей части уголовного права. Они признавали соучастниками преступления подстрекателей, исполнителей и пособников. О попустителях, недоносителях и укрывателях в Основных началах ничего не говорилось. При решении этих вопросов судебная практика руководствовалась положениями УК 1922 года.
До принятия в 1958 году Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик в уголовном законодательстве по-разному решался вопрос о квалификации укрывательства. В УК Азербайджана 1927 года укрывательство преступления каралось как соучастие в нем, а недонесе-
1 Курбанов Габип Сурхай огпы, доктор юридических наук, профессор, заведующий отделом «Теория государства и права, гражданское право и гражданский процесс» Института философии и права Национальной академии наук Азербайджана, Азербайджанская Республика, г. Баку.
E-mail: professorqurbanov@yandex.ru
ние о совершенном или готовящемся преступлении в соответствии со статьей 19 УК влекло за собой наказание лишь в случаях, указанных в законе3. УК Азербайджана 1927 года, как и УК РСФСР 1926 года, рассматривал и заранее обещанное, и заранее не обещанное укрывательство как пособничество преступлению. Иначе этот вопрос решался в уголовных кодексах Грузинской ССР 1928 года, Украинской ССР 1927 года и Узбекской ССР 1926 года. Так, статья 17 УК Грузинской ССР устанавливала, что пособниками считаются те, кто содействовал выполнению преступления советами, указаниями, предоставлением средств, устранением препятствий, а также сокрытием преступника или следов преступления. Таким образом, УК Грузинской ССР относил к соучастию лишь заранее обещанное укрывательство. Укрывательство же преступника или следов преступления, не являвшихся содействием выполненному преступлению, влекло уголовную ответственность лишь в случаях, специально указанных в Уголовном кодексе. В Особенной части УК Грузинской ССР выделял заранее не обещанное укрывательство в самостоятельное преступление против порядка управления, предусмотрев за него наказание до пяти лет лишения свободы (статья 80). Аналогично решали этот вопрос уголовные кодексы Украинской и Узбекской союзных республик4.
Позиция уголовных кодексов этих союзных республик была более предпочтительной, чем позиция УК Азербайджана, поскольку соучастием может быть признано лишь такое действие, которое находится в причинной связи с совершенным преступлением. Такая связь имеется лишь при заранее обещанном укрывательстве.
Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 года отнесли к пособничеству лишь заранее обещанное укрывательство. Заранее не обещанное укрывательство и недоносительство в соответствии с Основами наказывались лишь в специально предусмотренных законом случаях.
25 декабря 1958 года был принят Закон об уголовной ответственности за государственные преступления, статья 26 которого устанавливала ответственность за недонесение о некоторых государственных преступлениях. Вопрос об укрывательстве государственных преступлений Закон 1958 года не разрешил. Это являлось большим про-
3 Cinayst qanunlari külliyyati 1920-2000. Baki. 2014. "Hüquq Yayin Evi", s. 138 (на азербайджанском языке).
4 Пионтковский А.А. Учение о преступлении. М. 1961.
С.575-576.
белом, который привел к разнобою в республиканском законодательстве.
Так, УК Литовской ССР включил заранее не обещанное укрывательство государственных преступлений в раздел иных государственных преступлений, а уголовные кодексы Азербайджанской, Узбекской и Киргизской союзных республик вовсе не предусматривали за него ответственности. Уголовные кодексы РСФСР, Украинской, Грузинской и Латвийской союзных республик рассматривали вопрос об ответственности за это деяние в главе о преступлениях против правосудия.
Для устранения подобного разнобоя 24 февраля 1961 года Закон об уголовной ответственности за государственные преступления был дополнен статьей 27, установившей ответственность за заранее не обещанное укрывательство государственных преступлений. В соответствии с этим УК Азербайджана отнес данное преступление к разряду иных государственных (статья 82-1 УК). Укрывательство иных общеуголовных преступлений предусматривалось в статье 187 УК как преступление против правосудия.
В Уголовном кодексе Азербайджанской Республики 2000 года в ст. 32.5 пособничеством в преступлении признается заранее данное обещание скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы. В статье 307 Особенной части УК предусматривается ответственность за недонесение об известных готовящихся или совершенных тяжких или особо тяжких преступлениях (ст. 307.1), а также за заранее не обещанное укрывательство тяжких (ст. 307.2) и особо тяжких преступлений (ст. 307.3). Таким образом, УК Азербайджана 2000 года признает заранее обещанное укрывательство соучастием в преступлении, а недоносительство и заранее не обещанное укрывательство тяжких и особо тяжких преступлений - преступлением против правосудия (глава 32 УК).
Согласно проведенными нами исследованиям установлено, что подавляющее большинство рассматриваемых преступлений совершается лицами в возрасте от 18 до 29 лет. На эту возрастную группу приходится 56,8% укрывательства и 64,6% недоносительства. В этом весьма активном возрасте молодым людям чаще приходится сталкиваться с конфликтными ситуациями, со случаями совершения общественно опасных действий, и они не всегда оказываются на высоте предъявляемых к ним требований, прибегают из чувства ложного товарищества и других побуждений к укрывательству
либо не сообщают органам власти о готовящихся или совершенных преступлениях.
В примечании к статье 307 УК Азербайджанской Республики указывается, что к уголовной ответственности за недонесение (статья 307.1 УК) не может быть привлечено лицо, не донесшее о преступлении, подготовленном или совершенном его женой (мужем), детьми, родителями и близкими родственниками, круг которых установлен законодательством. Таким образом, недонесение о тяжких или особо тяжких преступлениях, совершенных супругом или близким родственником, уголовно не наказуемо. К близким родственникам, помимо супруга, относятся дед, бабка, усыновители, усыновленные, внуки, братья и сестры5.
По ранее действовавшему уголовному законодательству факт родственных отношений не учитывался при определении уголовной ответственности за укрывательство и недоносительство. Не рассматривался этот факт и как обстоятельство, смягчающее ответственность за эти преступления. Лица, находящиеся в родственных отношениях с виновными в совершении преступления, несли уголовную ответственность за укрывательство и недоносительство на общих основаниях.
Законом Российской Федерации от 29 апреля 1993 года в статью 18 УК РСФСР, регламентировавшую заранее не обещанное укрывательство, было внесено изменение, согласно которому не подлежали уголовной ответственности за заранее не обещанное укрывательство супруг и близкие родственники лица, совершившего преступление. При этом в примечании к статье 19 УК РСФСР предусматривалось, что близкими родственниками, указанными в статьях 18 и 19, признаются родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дед, бабушка и внуки6.
Ограничение уголовной ответственности для этих лиц было сделано исходя из нравственных побуждений, а также из законодательного опыта большинства зарубежных государств. Исходя из гуманных начал уголовного законодательства, нельзя не признавать, что родственные отношения прикосновенного лица с исполнителем основного преступления накладывают серьезный отпечаток на поведение укрывателя и недоносителя. «За укрывательством и недоносительством, которые совершают близкие родственники, - справедливо указывал М.И. Ковалев, - часто скрывается такая внутренняя душевная борьба и такие страдания, что любое наказание может показаться ничтож-
5 QuIiyev Я.!., 1шапоу М.№ Стауэ! Ьидиди хи8ш1 Ыббэ. ОэгеНк. Вак1: Diqesta. 2001. S. 660 (на азербайджанском языке).
6 «Российская газета», 27 мая 1993 года.
ным по сравнению с боязнью за судьбу родственника, совершившего преступление»7.
Кроме того, с учетом нравственных и этических соображений в Уголовном кодексе Российской Федерации 1996 года не предусматривается уголовная ответственность за недоносительство.
В теории уголовного права общепризнанным является положение о том, что субъектом укрывательства не может быть лицо, которое являлось либо исполнителем, либо соучастником основного преступления. Судебная практика также придерживается позиции, согласно которой недонесение о преступлении со стороны лица, являющегося соучастником преступления, либо виновного в заранее не обещанном укрывательстве преступления, не требует дополнительной квалификации по статьям уголовного кодекса о недонесении, поскольку недонесение в этих случаях является частью более тяжкого преступления и охватывается статьями, предусматривающими ответственность за указанные преступления8.
В судебной практике возникает вопрос о том, может ли наступать ответственность за недонесение, если лицо не сообщает соответствующим органам об общественно опасном деянии, совершенном невменяемым. Известно, что закон (статья 307 УК) говорит о недонесении о достоверно известном готовящемся или совершенном преступлении. Общественно опасное деяние, совершенное невменяемым, ввиду отсутствия субъекта преступления, не может рассматриваться в качестве преступления. В то же время, недонесение об общественно опасном деянии, совершенном невменяемым, по своей социальной характеристике очень сходно с недонесением о достоверно известном готовящемся или совершенном преступлении вменяемого лица.
В соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства по делам об общественно опасных деяниях невменяемых, а также о преступлениях лиц, заболевших душевной болезнью после совершения преступления, обязательно производство предварительного следствия. При этом должны быть выяснены все обстоятельства совершения общественно опасного деяния, совершение его данным лицом, характер и размер ущерба и т. д. В судебном заседании при обсуждении вопроса о назначении мер медицинского характера должны быть приведены доказательства, устанавливающие или опровергающие совершение данным лицом общественно опасного деяния. По-
7 Ковалев М.И. Об ответственности за укрывательство и недоносительство. // Советское государство и право. 1957. № 2. С. 106.
8 Чучаев А.И. Преступления против правосудия. Научно-практический комментарий. Ульяновск, 1997. С. 84.
этому лицо, не сообщившее о достоверно известном готовящемся или совершенном общественно опасном деянии невменяемого, своим поведением нарушает интересы правосудия, и в силу этого оно может подлежать ответственности за недоносительство и укрывательство преступлений9.
Определенный и в теоретическом, и практическом отношении интерес представляет вопрос об ответственности за укрывательство и недоносительство должностных лиц, когда эти действия связаны с использованием ими своего служебного положения. В юридической литературе господствующей является точка зрения, согласно которой заранее не обещанное укрывательство, совершенное должностным лицом, должно влечь ответственность по совокупности преступлений - укрывательства и злоупотребления служебным положени-ем10. Должностное лицо, совершая укрывательство с использованием своего служебного положения, посягает не только на интересы правосудия, но и своими противоправными действиями наносит существенный вред нормальной работе учреждения, предприятия или организации, где оно состоит на службе.
В тех случаях, когда должностное лицо использует свое служебное положение для сокрытия преступления, которое не подпадает под категорию тяжкого или особо тяжкого, то его действия, при наличии признаков состава должностного преступления, должны быть квалифицированы лишь по статье 308 УК Азербайджана как злоупотребление должностными полномочиями.
По вопросу квалификации недонесения, совершенного должностным лицом, в юридической литературе высказаны противоречивые суждения. Так, в частности, отмечается, что «ответственность за недоносительство должностных лиц должна определяться особо. Если на должностном лице лежит правовая (юридическая) обязанность сообщать о готовящемся или об уже совершенном преступлении органам власти или докладывать об этом вышестоящим инстанциям по службе, а оно не выполняет ее, то есть бездействует, то такое поведение этого лица должно квалифицироваться как должностное преступление»11.
Такая позиция представляется нам не бесспорной, поскольку привлечение должностных лиц за недонесение только по статьям о должностных преступлениях поставило бы их в привилегиро-
9 Илюхин В. Некоторые вопросы ответственности за недоносительство. // Советская юстиция. 1980. № 7. С. 27.
10 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 1997. С. 682.
11 Рашковская Ш.С. Преступления против правосудия. Учебное пособие. М.: ВЮЗИ, 1978. С. 98.
ванное положение по сравнению с другими субъектами этого преступления. Ведь дело в том, что для привлечения к уголовной ответственности по статье 308 и 314 УК Азербайджана во всех случаях требуется причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций или охраняемым законом интересам общества или государства, а также наличие для состава преступления, предусмотренного статье 308 УК, определенных мотивов, а именно, чтобы деяние было совершено из корыстной или иной личной заинтересованности. Ответственность же по статье 307 УК наступает лишь за один факт недонесения, независимо от наступления каких-либо последствий и мотивов недонесения.
Иного взгляда по данному вопросу придерживается И.А. Бушуев, который полагает, что обязанность сообщить в надлежащие органы об указанных в законе готовящихся и совершенных преступлениях, равно как и обязанность не укрывать указанные в законе преступления, является универсальной, она в одинаковой мере распространяется на всех граждан, независимо от их правового положения в обществе. Поэтому должностное лицо, совершившее недоносительство с использованием своего служебного положения, должно нести ответственность лишь по статье 307.1 УК Азербайджанской Республики.
Такая позиция, на наш взгляд, является более предпочтительной. Лишь в тех случаях, когда должностное лицо, обязанное сообщить о готовящемся или совершенном преступлении, не делает этого в отношении преступлений, указанных в статье 307 УК, может быть поставлен вопрос об ответственности за должностное преступление, если, разумеется, имеются признаки такового в деянии должностного лица.
В теории уголовного права уделялось внимание разработке проблемы прикосновенности к преступлению. При этом предпринимались попытки отказаться от понятия прикосновенности к преступлению как не оправдывающего себя ни с теоретической, ни с практической точек зрения. Впервые целесообразность самостоятельного существования института прикосновенности в уголовном праве была подвергнута сомнению Б.С. Утевским в его выступлении в 1939 году на научной сессии Всесоюзного института юридических наук. В последующем в юридической литературе предпринимались попытки ликвидировать институт прикосновенности в уголовном праве. Например, П.Г. Мишунин писал, что «надо отказаться от понятия института прикосновенности к преступлению в советском уголовном праве. Этот
институт не вызывается потребностями судебной
" 12 и прокурорской практики»12.
Однако большинство ученых придерживались мнения, что предложения об упразднении института прикосновенности являются необоснованными. Формами прикосновенности признавались укрывательство, недоносительство и попустительство. При этом в юридической литературе отмечалось, что прикосновенность к преступлению - это деятельность, отличная от соучастия в нем. Понятие прикосновенности в советской литературе было впервые определено проф. А.А. Пионтков-ским, который писал: «Деятельность, возникшая по поводу совершенного исполнителем преступления, но не являющаяся одной из причин совершенного преступления, называется прикосновенностью. Прикосновенность может быть в форме укрыва-
13
тельства, попустительства и недоносительства»13.
Несколько иначе решал этот вопрос А.Н. Трайнин, который к прикосновенности относил только укрывательство и недоносительство. Попустительству же, которое с точки зрения А.Н. Трайнина, есть общественно опасное бездействие власти, как особому виду прикосновенности места не остается14.
Основаниями для разграничения заранее обещанного укрывательства как соучастия в преступлении и заранее не обещанного укрывательства как прикосновенности к преступлению служат четыре обстоятельства.
Во-первых, общественно опасная деятельность прикосновенных лиц, не будучи соучастием в преступлении, всегда связана с данным преступлением. Эта связь проявляется в том, что лицо узнает о совершенном преступлении и укрывает преступника, не сообщает в органы власти о совершенном преступлении, хотя имеет такую возможность.
Второе обстоятельство заключается в том, что действия укрывателя хотя и связаны с совершенным преступлением, но не являются и не могут явиться причиной преступного результата.
Эти действия не находятся в причинной зависимости от факта совершения преступления. Иначе говоря, главное преступление в таких случаях совершается по причинам, не зависимым от действий укрывателей. Именно по этому признаку заранее не обещанное укрывательство отличается от соучастия в преступлении. Таким образом, наличие причинной и виновной связи между действием
12 Мишунин П.Г. Институт прикосновенности к преступлению в советском уголовном праве // Социалистическая законность. 1956. № 1. С. 16.
13 Пионтковский А.А. Советское уголовное право. Общая часть. М.-Л., 1929. С. 318.
14 Трайнин А.Н. Учение о соучастии. М., 1941. С. 134.
отдельного соучастника и действием исполнителя преступления является достаточным и единственным основанием ответственности за соучастие в преступлении. Отсутствие такой связи разрушает конструкцию соучастия. Соучастием, следовательно, признаются действия, предшествовавшие исполнению преступления и являвшиеся содействием ему. Там, где нет совокупности этих моментов, нет и соучастия.
Третья особенность института прикосновенности к преступлению состоит в том, что эта деятельность всегда связана с преступлениями третьих лиц. Так, если лицо обвинялось в укрывательстве человека, совершившего убийство, а в процессе судебного разбирательства будет выяснено, что здесь было не убийство, а самоубийство или что убийство было совершено не этим лицом, то изменяется и юридическое свойство деяния, совершенного укрывателем. В данном случае лицо, которое укрыло человека, не совершившего никакого преступного деяния (то есть совершившего действия, не воспрещенные уголовным законом или, иными словами, совершившего мнимое преступление), уголовной ответственности не подлежит.
Четвертое обстоятельство, отличающее прикосновенность от соучастия, состоит в том, что прикосновенность к преступлению - это всегда деятельность по поводу не только совершенного, но и совершаемого преступления. При этом под фактом совершения преступления понимается не только момент окончания преступления, но и покушения на него. Отсюда следует, что нельзя рассматривать как прикосновенность к преступлению действия, которые совершаются до начала преступления.
С учетом изложенного можно дать следующее определение заранее не обещанного укрывательства: это такая умышленная деятельность не принимавших участия в преступлении лиц, которая направлена на сокрытие совершающегося или совершенного другими лицами преступления.
Вопрос о юридической природе недоносительства в правовой литературе решается проще. Недоносительство в теории, законодательстве и судебной практике рассматривается как преступление против правосудия. Серьезные разногласия вызывает лишь вопрос о характере заранее обещанного недоносительства. Некоторые ученые рассматривают заранее обещанное недоносительство не как пособничество преступлению, а как прикос-новенность15. Сторонники этого взгляда свою точку зрения в основном аргументируют тем, что при заранее обещанном недоносительстве, в отличие от
15 Бушуев И.А. Ответственность за укрывательство преступлений и недоносительство. М., 1965. С. 94-95.
заранее обещанного укрывательства, отсутствует совместная деятельность. Молчаливое одобрение преступного замысла преступника, по их мнению, нельзя рассматривать как поведение, находящееся в причинной связи с преступлением, совершенным исполнителем.
С таким взглядом на юридическую природу заранее обещанного недонесения не соглашаются другие авторы, полагающие, что заранее обещанное недонесение является соучастием в форме интеллектуального пособничества16.
Говоря об отсутствии совместной деятельности, противники отнесения заранее обещанного недонесения к соучастию такую деятельность по существу сводят лишь к физическим действиям. При этом ими упускается из вида возможность психического воздействия на сознание исполнителя, как это имеет место, например, при подстрекательстве или интеллектуальном пособничестве. При подстрекательстве и интеллектуальном пособничестве, лицо, действуя просьбой, убеждением или одобрением преступного намерения исполнителя, никаких физических действий не совершает, но оно оказывает воздействие на волю исполнителя.
При заранее обещанном недонесении речь идет не о молчаливом одобрении преступного замысла исполнителя, а о ясно выраженном обеща-
нии будущему исполнителю не сообщать в соответствующие органы о готовящемся или совершенном преступлении. Обещание не донести укрепляет у преступника надежду уйти от разоблачения и стимулирует намерение совершить преступление.
Более обоснованным нам представляется мнение, в соответствии с которым пособничество, как правило, выполняется путем активных действий, но в отдельных случаях оно может заключаться и в бездействии, когда пособник в силу своего положения был обязан действовать. Вместе с тем не сообщение о готовящемся или совершенном преступлении, а также заранее не обещанное укрывательство преступления соучастием не при-
17
знается ввиду отсутствия признака совместности17. В этой связи более предпочтительной является позиция УК Российской Федерации, исключившего ответственность за недоносительство. Полагаем, что состав недоносительства должен быть декри-минализирован и в УК Азербайджана, хотя бы на том основании, что ответственность за бездействие возможна лишь в случаях обязанности (юридической или правовой) лица совершить определенное действие. Кроме того, недонесение как бы поглощается другим, более опасным действием - укрывательством преступления.
Литература
1. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики. Баку, изд-во «Юридическая литература», 2015.
2. Стауэ1 дапип1ап киШууай 1920-2000. Вак1, 2014. "Нидид Yaym ЕуГ (на азербайджанском языке).
3. Пионтковский А.А. Учение о преступлении. М., 1961.
4. Qu1iyev Я.!., 1шапоу М.№ Стауэ1 Ьидиди хи8ш1 Ыббэ. ОэгеИк. Вак1: Э1де81а. 2001 (на азербайджанском языке).
5. Российская газета, 27 мая 1993 года.
6. Ковалев М.И. Об ответственности за укрывательство и недоносительство. // Советское государство и право. 1957. № 2.
7. Чучаев А.И. Преступления против правосудия. Научно-практический комментарий. Ульяновск, 1997.
8. Илюхин В. Некоторые вопросы ответственности за недоносительство. // Советская юстиция. 1980. № 7.
9. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 1997.
10. Рашковская Ш.С. Преступления против правосудия. Учебное пособие. М.: ВЮЗИ, 1978.
11. Мишунин П.Г. Институт прикосновенности к преступлению в советском уголовном праве // Социалистическая законность. 1956. № 1.
12. Пионтковский А.А. Советское уголовное право. Общая часть. М.-Л., 1929.
13. Трайнин А.Н. Учение о соучастии. М., 1941.
14. Бушуев И.А. Ответственность за укрывательство преступлений и недоносительство. М., 1965.
15. Баймурзин Г.И. Ответственность за прикосновенность к преступлению. Алма-Ата, 1968.
16. Курс уголовного права. Общая часть. Том 1: Учение о преступлении. М.: Зерцало, 1999.
16 Баймурзин Г.И. Ответственность за прикосновенность к преступлению. Алма-Ата, 1968. С. 124.
17 Курс уголовного права. Общая часть. Том 1: Учение о преступлении. М.: Зерцало, 1999. С. 408.
