CC BY
24век). Вслед за Эстонией Литва использовала Интернет для проведения выборов. Власти Литвы утверждают, что на оборудование для проведения Интернет-голосования было потрачено 580 тыс. евро. В Российской Федерации же подобное дорогостоящее оборудование действует пока лишь в экспериментальном режиме.
В заключение следует сказать, что всемирная сеть Интернет избавлена от всяких ограничений, связанных с нехваткой времени и пространства, тем самым, предоставляет индивидам и группам возможность непрерывно получать интересующую их информацию. Уникальные возможности Интернета кардинально меняют шансы маленьких партий, кандидатов от меньшинства на демократических выборах, позволяя им размещать агитационные материалы для ознакомления широкой общественности.
Голосование через Интернет требует повышенного и гарантированного уровня безопасности. Это связано с тем, что Интернет - добровольное сообщество, его общедоступные каналы и технологии могут быть использованы как кибертеррористами, так и специальными службами различных государств. Помимо положительных моментов Интернет-голосование в настоящее время имеет ряд существенных недостатков, которые, в частности, не позволяют обеспечить анонимность электората, что является серьезным препятствием и противоречит существующим принципам проведения выборов.
1. Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 24. Ст. 2253.
2. Там же. 2005. № 21. Ст. 1912.
3. Интернет независим от закона о выборах? / Комментарий центра «Право и СМИ» // Законодательство и практика средств массовой информации. 2000. Вып. 1 (65). С. 11-15.
4. Иванов Д.Г. Интернет в России как инструмент по-литтехнологий: опыт выборов 1999-2000 гг. // Технологии информационного общества - Интернет и современное общество: Труды V Всероссийской объединенной конференции. СПб., 25-29 ноября 2002 г. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2002. С. 287-289.
5. Иванов Д.Г. Политический PR в Интернете: российские реалии // Интернет-маркетинг. 2002. № 4. С. 6-14.
6. Бережков А. Использование сети Интернет в предвыборной кампании в США // Компас. 1999. № 45-46. С. 9-14.
7. Мельниченко О. Интернет и выборы: проблемы и перспективы // Информационно-аналитический бюллетень агентства «Обратная связь». 2002. № 7. С. 5-7.
8. Панарин И.Н. Использование Интернет в ходе выборов за рубежом // http://www.panarin.ru.
9. О выборах в Интернет и новинках избирательной практики Великобритании // http://www.piar.kiev. ua/rus/technologies/3f390686e01a6.
10. Малишевский Н.Н. Технология и организация выборов / Н.Н. Малишевский. Минск, 2003. С. 187-190.
11. Макаров Б.А. Альтернативы голосования: Интернет или бюллетень? // http://tarasei.narod.ru/read/st2003.6.htm.
12. Белобородов С.Г. Инструмент Интернет-голосований как катализатор сетевой политической коммуникации // http://www.ims2002.nw.ru/02-r1f03.html.
13. Монахов В.Н. Интернет и выборы // http://www. library.cjes.ru.
14. Выборы через Интернет: время еще не пришло // http:// www.membrana.ru/articles/internet/2001/12/20/133400. html.
15. Глава ЦИК России не исключает голосования через Интернет на выборах в 2008 году // http://www.citcity.ru.
ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ ПРАВОНАРУШЕНИЯ И ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
ВОПРОСЫ РАЗГРАНИЧЕНИЯ МЕР КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОГО ПРИНУЖДЕНИЯ В РОССИЙСКОМ ИЗБИРАТЕЛЬНОМ ПРАВЕ
А.Е. Штурнев, кандидат юридических наук
Современное состояние и развитие отечественной избирательной системы немыслимо без становления и формирования института конституционно-правового принуждения.
Еще совсем недавно, буквально несколько десятков лет назад, выборы в нашей стране
рассматривались в значительной степени как форма, посредством которой происходило исключительно процедурное оформление процесса формирования государственных органов. По сути, следует признать, что избирательная система отсутствовала, поскольку
задачи обеспечения и защиты избирательных прав граждан, реализации права граждан на непосредственное участие в управлении делами государства посредством выборов не являлись первостепенными. Именно поэтому законодательство о выборах обходилось без теперь уже привычного арсенала мер конституционно-правового принуждения -отказа в регистрации и отмены регистрации кандидатов, отмены решений о результатах выборов и итогах голосования, признания итогов голосования и результатов выборов недействительными.
Почему же названные меры вышли на первый план в современной избирательной системе и в чем состоит актуальность их исследования?
Защита и охрана избирательных прав граждан являются одними из актуальных направлений реформирования российского избирательного законодательства на протяжении последних лет. Многомерность и разнохарактерность избирательных правоотношений обусловливают потребность избирательной системы в комплексной защите от неправомерных посягательств с использованием необходимого арсенала средств, которым располагают различные виды юридической ответственности [1].
В качестве основных правовых инструментов, обеспечивающих эти функции, традиционно выделяются уголовная и административная ответственность. Конституционно-правовая ответственность, тесно «соседствующая» с ними и выполняющая немаловажную роль в охране электоральных отношений, долгое время была незаслуженно обделена вниманием законодателя и правовой доктрины. Только сравнительно недавно она стала предметом изучения российских правоведов [2], а сам термин «конституционно-правовая ответственность» при отсутствии законодательного закрепления стал официально употребляться высшим органом конституционного контроля, признающим наличие ее мер в федеральных законах [3].
Тем не менее, несмотря на возросший интерес исследователей к тематике конституционно-правового принуждения, реализуемого в избирательной системе, остается констатировать, что предлагаемые учеными выводы не всегда обоснованы, не образуют в своей совокупности комплексного и последовательного решения, которое могло бы быть взято за основу (на вооружение) законодателем и правоприменителем.
В чем же мы видим проблемы и так ли они актуальны? На наш взгляд, все активно обсуждаемые в последнее время вопросы - определение вины при привлечении к мерам конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения, злоупотребление избирательными правами, признание выборов недействительными, рассмотрение избирательных споров - так или иначе изначально проистекают либо связаны с содержательным определением мер конституционно-правового принуждения и их дифференциации на виды.
Сегодня вряд ли кто-либо сможет утверждать, что совокупность всех мер конституционно-правового принуждения исчерпывается исключительно мерами ответственности. Помимо мер ответственности, к их числу, как минимум, следует отнести меры конституционно-правового пресечения и защиты (право-восстановительные меры). Очевидно, что, несмотря на общие признаки, объединяющие эти меры, каждый вид из них характеризуется своей содержательной спецификой, в том числе которая должна выражаться также и в порядке применения таких мер.
В отношении реализации мер ответственности является распространенным мнение, что должны выявляться в обязательном порядке элементы классического состава правонарушения: субъект - правонарушитель, его вина как необходимый элемент субъективной стороны, а также иные составляющие признаки состава правонарушения - объект и объективная сторона. В отношении же порядка применения иных мер - мер пресечения и мер защиты - такая конструкция не может применяться. Само предназначение этих мер заключается в ином: не в установлении виновного в нарушении лица и применении к нему мер воздействия, а в предотвращении нанесения большего вреда охраняемым электоральным отношениям и восстановлении нарушенного правопорядка в избирательной системе.
Так какой же круг обстоятельств, в каком порядке должны исследовать суды, избирательные комиссии, иные правоприменители при реализации мер конституционно-правового принуждения, предусмотренных избирательным законодательством? Когда обязательным для их применения является установление правонарушителя? Требуется ли определение его вины? В каждом ли случае должен устанавливаться субъект, нарушивший требования закона, или достаточным является выявление самого факта нарушения? Это уже не теоретического вопросы, но и практические
проблемы законодательного закрепления и правоприменительной деятельности.
В современной правовой доктрине развернулась широкая дискуссия по вопросам определения содержания институтов конституционно-правового принуждения и конституционно-правовой ответственности в отечественном избирательном праве. В качестве основных их целей принято выделять защиту и восстановление правопорядка в сфере избирательных отношений, охрану и защиту избирательных прав граждан.
На наш взгляд, конституционно-правовое принуждение представляет собой совокупность методов воздействия на электоральные общественные отношения и участников избирательного процесса, заключающихся:
1) в пресечении неправомерных деяний участников избирательного процесса и нарушений законодательства о выборах;
2) в принудительном восстановлении нарушенного правопорядка в избирательной системе;
3) в предотвращении и устранении вреда, причиняемого вследствие нарушения избирательного законодательства;
4) в применении карательных (штрафных) мер к виновным в совершении избирательного правонарушения;
5) в государственно-правовом осуждении виновного в совершении правонарушения в избирательной системе, а также самого совершенного противоправного деяния и вредных его последствий;
6) в предотвращении новых нарушений в избирательной системе.
Таким образом, конституционно-правовое принуждение как одна из разновидностей государственно-правового принуждения, применяемого в электоральной сфере, может быть охарактеризовано следующими признаками:
1) устанавливается государством и применяется от его имени;
2) применяется в связи с неправомерным, вредным для общества деянием как реакция на вредоносное поведение - в связи с антиобщественными деяниями в избирательной системе, наносящими ей вред;
3) осуществляется на основе законов о выборах;
4) производится специально уполномоченными органами - судами либо избирательными комиссиями как несудебными органами специальной компетенции, наделенными полномочиями по организации и проведению выборов;
5) реализуется посредством принятия правоприменительных актов.
Резюмируя изложенное, конституционно-правовое принуждение в сфере избирательных отношений следует определить как особый вид государственно-правового принуждения, представляющий собой совокупность методов воздействия на электоральные общественные отношения и участников избирательного процесса, состоящий в применении в установленном порядке предусмотренных законом принудительных мер конституционно-правового характера с целью защиты и восстановления правопорядка в избирательной системе.
Соответственно, мерами конституционно-правового принуждения, применяемыми в избирательной системе, следует считать принудительные средства конституционно-правового воздействия, законодательно предусмотренные и применяемые в установленном порядке уполномоченными на то органами и должностными лицами к субъектам избирательных отношений в связи с нарушением норм избирательного законодательства.
Тем не менее, высказываются и иные точки зрения на указанные правовые явления, в соответствии с которыми их природа рассматривается более широко. С этих позиций государственно-правовое принуждение трактуется не только как реакция на нарушение правовых норм, но и как средство, применяемое в условиях правомерного поведения и направленное на профилактику и предупреждение такого нарушения. Наряду с мерами ответственности выделяются меры защиты, а также государственно-необходимые, профилактические и предупредительные меры [4]. Сторонники такого толкования различают меры защиты по направленности на обеспечение исполнения ранее существовавших юридических обязанностей и восстановления субъективного права, а меры ответственности - по их выраженности в новых обременительных для лица обязанностях или иных новых отрицательных последствиях.
Ж.И. Овсепян к числу мер конституционно-правового принуждения относит меры предупреждения, меры пресечения и восстановительные меры (меры защиты) [5]. Другие авторы, на наш взгляд обосновано, исключают из выделенного круга меры предупреждения, рассматривая их как средства, направленные на предотвращение правонарушений и вредных последствий и непосредственно не обусловленные неправомерным поведением [6].
По нашему мнению, избрав в качестве критерия для классификации способ и функции выполнения основной задачи конституционно-правового принуждения в избирательной
сфере (защита и восстановление правопорядка, охрана и защита избирательных прав граждан), можно различать следующие виды мер, отражающие арсенал конституционно-принудительных средств:
1) меры пресечения - меры конституционно-правового принуждения, применяемые для пресечения неправомерного вредоносного деяния в избирательной системе, осуществляемые с целью предотвращения дальнейших правонарушений, возможного причинения вреда;
2) восстановительные меры - меры конституционно-правового принуждения, применяемые в случае совершения неправомерного вредоносного деяния в избирательной системе, направленные на принудительное осуществление права, восстановление нарушенного правопорядка, возмещение причиненного вреда, устранение последствий нарушения избирательного законодательства;
3) меры взыскания - меры конституционно-правового принуждения за избирательные правонарушения в избирательной системе, применяемые к правонарушителю в качестве кары (наказания) в целях предотвращения совершения им и окружающими новых нарушений [7].
Предложенная дифференциация мер конституционно-правового принуждения небесспорна и как всякая классификации в известной степени условна. Одна и та же мера конституционно-правового принуждения при определенных обстоятельствах может сочетать в себе различные функциональные признаки. К примеру, отмена регистрации кандидата в случае использования им преимуществ должностного положения. С одной стороны, в ней явно проявляются карательные функции. Она является мерой ответственности за нарушение установленного законодательством ограничения и выражается в применении к правонарушителю неблагоприятных последствий в виде лишения его возможности продолжить свое участие в выборах в качестве кандидата - претендента на выборную должность. С другой стороны, при применении данной меры в этом случае реализуется и восстановительная функция, поскольку тем самым восстанавливаются субъективные права иных зарегистрированных кандидатов на равенство правовых возможностей кандидатов, закрепленное статьей 39 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации». В этом смысле полностью оправданы слова Н.М. Колосовой,
что «классификация условна в той степени, в какой каждая мера конституционной ответственности направлена и на пресечение неблагоприятных последствий, и на наказание правонарушителей, и на восстановление по возможности нарушенных отношений» [8].
В значительной степени и этим фактором обуславливается широкая палитра научных взглядов на предмет отнесения к различным категориям мер конституционно-правового принуждения, существующих в современном избирательном праве.
Например, В.В. Игнатенко выделяет ряд избирательных правонарушений, за которые действующим законодательством предусматривается такие меры конституционно-правовой ответственности, как предупреждение, отказ в регистрации инициативной группы по выдвижению кандидата, отказ в регистрации кандидата (списка кандидатов), отмена регистрации кандидата (списка кандидатов), признание итогов голосования и результатов выборов недействительными, отмена решения о признании кандидата избранным [9]. А.П. Сунцов к мерам конституционно-правовой ответственности в избирательной сфере также относит письменное предупреждение кандидату, избирательному объединению, отказ в регистрации кандидата (списка кандидатов), отмену решения избирательной комиссии об итогах голосования и результатах выборов [10].
С.Д. Князев считает, что ответственность по избирательному праву «представлена главным образом отменой (аннулированием) регистрации кандидата (списка кандидатов)». Наряду с ней, он также выделяет в зависимости от стадии избирательного процесса отказ в регистрации кандидата и отмену результатов выборов как ее аналоги [11]. Придерживаясь такой позиции, правовед критикует расширительный подход группы ученых, выделяющих в качестве мер конституционно-правовой ответственности отстранение членов участковой избирательной комиссии от участия в работе комиссии, если они воспрепятствуют деятельности комиссии или осуществлению гражданином своих избирательных прав; отмену незаконных решений избирательных комиссий. Такие и подобные меры, по его мнению, предпочтительнее рассматривать в качестве защитных (правовосстановительных) средств правовой охраны избирательных отношений, которые выполняют самостоятельную функцию в правовом обеспечении электоральных прав и вместе с тем могут предшествовать применению мер ответственности к лицам,
совершившим противоправные действия (бездействие) [12]. По аналогичным основаниям А.Н. Кокотов исключает из числа мер конституционно-правовой ответственности признание выборов несостоявшимися или недействительными [13].
П.В. Смирнов в качестве мер ответственности в избирательной сфере называет расформирование избирательной комиссии, аннулирование и отмену регистрации кандидата (списка кандидатов), ликвидацию политической партии по решению суда за избирательные правонарушения, отмену решения об аккредитации международного наблюдателя. При этом, предупреждение кандидату, избирательному объединению им рассматривается в качестве меры пресечения, а отказ в регистрации - не как мера принудительного свойства, ограничивающая права индивидуальных или коллективных субъектов, а как властные действия уполномоченных органов, выражающиеся в непредоставлении прав [14].
Многообразие точек зрения на предмет выделения мер конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения также обусловлено различными авторскими подходами к определению содержания конституционно-правовой ответственности.
Считаем обоснованным рассматривать конституционно-правовую ответственность в качестве разновидностью негативной (ретроспективной) юридической ответственности, которая выражается в отрицательной оценке государством, основанной на юридическом и общественном осуждении правонарушения, наступлении в особом процессуальном порядке неблагоприятных последствий в виде применения юрисдикционным органом меры конституционно-правового принуждения, и обусловлена обязанностью субъекта избирательных отношений, виновного в совершении избирательного правонарушения, претерпеть действие установленной избирательным законодательством санкции [15].
С одной стороны, конституционно-правовая ответственность за избирательные правонарушения как разновидность юридической ретроспективной ответственности обладает всеми признаками последней, с другой - ей присущи все качества конституционно-правового принуждения за правонарушения в избирательной системе как составной его части. Из этого следует, что и меры конституционно-правовой ответственности, и меры конституционного принуждения не тождественные, 22 не совпадающие понятия. Для их идентификации предлагаются различные способы. В
частности, П.В. Смирнов к мерам конституционно-правовой ответственности относит только такие меры принуждения, которыми «ликвидируются специальные конституционные статусы (права) индивидуальных или коллективных субъектов» [16]. На наш взгляд, хотя данный критерий и является основным, но явно недостаточным. Безусловно, в отличие от уголовных и административных наказаний, выражающихся в основном в виде обращения денежного взыскания на правонарушителя или ограничения его свободы, конституционные санкции в избирательной сфере связаны, как правило, с лишением лица его специального статуса (избирательной правосубъектности). Но только этим круг мер конституционно-правовой ответственности не исчерпывается. Такие меры могут быть также связаны с прекращением, ограничением либо иным умалением прав в избирательном процессе в рамках данной избирательной кампании [17]. Однако применение иных мер конституционно-правового принуждения может также отражаться на статусе участников избирательного процесса и выражаться, в том числе с умалением их прав.
Меры конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения обладают рядом специфических свойств.
Во-первых, персонификация мер конституционно-правовой ответственности, то есть их применение только к конкретным индивидуальным или коллективным субъектам избирательных отношений, виновным в совершении избирательного правонарушения. Меры конституционно-правовой ответственности всегда персонифицированы, они проявляются как внешнее воздействие на конкретный субъект избирательных отношений, нарушивший правовые предписания. Этот критерий дифференцирует меры ответственности от иных схожих по своему содержанию правовых средств, в частности, правовосстановительных мер. Так, в соответствии с установленным порядком организации и проведения выборов допускается применение правовосстановительных мер, не только связанных с выявлением конкретного нарушителя, установлением его вины и возложением на него мер неблагоприятного воздействия карательного и (или) восстановительного свойства, но и обусловленных выявлением самого факта нарушения в избирательной системе и обращенных, в том числе, не к самому нарушителю, а к другим участникам избирательного процесса.
Во-вторых, направленность на достижение целей конституционно-правовой ответствен-
ности. Мерой конституционно-правовой ответственности может быть признана только такая мера конституционного принуждения, в пределах которой предполагается достижение целей этой разновидности ответственности: 1) обеспечение охраны правопорядка в избирательной системе; 2) изменение отношения правонарушителя - участника избирательных отношений, совершившего избирательное правонарушение, к необходимости соблюдения правовых норм и совершенному правонарушению.
В-третьих, реализация функционального назначения конституционно-правовой ответственности. Применение меры конституционного принуждения должно предполагать осуществление следующих функций такой ответственности: 1) карательной (штрафной); 2) превентивной (воспитательной). В качестве необязательной, дополняющей первые две, следует выделить правовосстановительную функцию, которая может одновременно проявляться по отношению к лицам, чьи права были попраны совершенным правонарушением, при применении к правонарушителю некоторых мер ответственности.
В-четвертых, содержательное соответствие последствий применения мер конституционно-правовой ответственности сущности конституционно-правовой ответственности. Мера конституционного принуждения будет являться мерой конституционно-правовой ответственности только в случае, если она одновременно выражается:
1) в отрицательной оценке государства, основанной на юридическом и общественном осуждении правонарушителя, совершенного им деяния и его последствия;
2) в наступлении для правонарушителя неблагоприятных последствий в виде реализации санкции и связаны с прекращением или ограничением (умалением) его прав как субъекта избирательного процесса в рамках данной избирательной кампании.
В-пятых, соответствие процедурного применения мер процессуальному порядку привлечения к конституционно-правовой ответственности. Мера конституционно-правового принуждения может считаться мерой конституционно-правовой ответственности только при условии, если она реализуется в законодательно установленных процессуальных рамках:
1) основанных и включающих в себя принципы привлечения к конституционно-правовой ответственности (законность, неотвратимость, справедливость, целесообразность, гу-
манизм, виновная ответственность (принцип вины), равенство перед законом, право на судебную защиту и пересмотр судебного решения вышестоящей судебной инстанцией);
2) различающих в качестве самостоятельных стадий: а) возбуждение дела об избирательном правонарушении; б) рассмотрение дела об избирательном правонарушении, обеспечивающее полное и всестороннее исследование фактических обстоятельств совершения избирательного правонарушения и выявление всех обязательных признаков состава избирательного правонарушения, в том числе - вины лица, нарушившего правовые нормы; в) пересмотр вынесенного решения о привлечении к конституционно-правовой ответственности как факультативной стадии, гарантирующей право на обжалование и право на устранение ошибки при применении меры конституционно-правовой ответственности; г) исполнение решения о привлечении к конституционно-правовой ответственности;
3) определяющих круг участников процессуального порядка привлечения к конституционно-правовой ответственности, включая и субъект, нарушивший правовые нормы;
4) предусматривающих наделение участников процессуального порядка привлечения к конституционно-правовой ответственности определенным объемом процессуальных полномочий;
5) предполагающих соответствующее процессуальное оформление привлечения к конституционно-правовой ответственности.
Таким образом, меры конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения представляют особый вид установленных государством и осуществляемых от его имени мер конституционно-правового принуждения, очерчивающих пределы конституционно-правовой ответственности, направленных на достижение целей и предполагающих осуществление функций данной разновидности ответственности, выражающих ее сущность и реализуемых в законодательно установленных процессуальных рамках.
Рассмотрим, как эти приведенные специфические признаки, свойственные мерам конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения, в своей совокупности выступают отличительным (дифференцирующим) критерием для выделения последних среди иных видов мер конституционно-правового принуждения, применяемых в избирательной системе.
Проиллюстрируем это на примерах досроч- 23 ного прекращения зарегистрированным кан-
дидатом своего статуса в двух случаях: в первом - при утрате им пассивного избирательного права, и во втором - при использовании преимуществ должностного или служебного положения (пункт 3 и подпункт «в» пункта 5 статьи 76 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав). Прежде всего, отметим, что прекращение полномочий зарегистрированного кандидата в обоих случаях будет являться мерой конституционно-правового принуждения, так как содержит все признаки последнего. Они установлены государством и применяются от его имени на основе закона, определяющего порядок организации и проведения выборов. В первом случае такая мера конституционного принуждения связана с противоправным (нарушающим требование закона) пребыванием в статусе зарегистрированного кандидата лица, не обладающего пассивным избирательным правом, а во втором
- с совершением зарегистрированным кандидатом противоправного деяния (несоблюдением установленного законом запрета) в виде использования преимуществ должностного или служебного положения.
Оба приводимых примера досрочного прекращения полномочий зарегистрированным кандидатом предполагают применение данной принудительной (против их воли) меры с целью защиты правопорядка в избирательной системе: в первом случае - она охраняет правоотношения, допускающие избрание на выборную должность только лиц, обладающих пассивным избирательным правом; во втором
- является охранительным средством правоотношений, устанавливающих равные правовые возможности для всех кандидатов и запрещающих использование преимуществ должностного или служебного положения в целях выдвижения или избрания на выборную должность.
В обоих случаях эти меры применяются специально уполномоченными органами посредством принятия соответствующих правоприменительных актов: в первом - избирательной комиссией аннулируется решение о регистрации кандидата; во втором - регистрация кандидата отменяется решением суда. Таким образом, рассматриваемые примеры прекращения зарегистрированным кандидатом этого статуса следует признать законодательно установленными мерами конституционно-правового принуждения в избирательной системе. Но будет ли каждая из них являться мерой конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения? Ответ на этот вопрос связан с выявлением совокупности отмеченных выше специфических
признаков, свойственных мерам такой ответственности. Исследуем рассматриваемые примеры на их наличие.
В обоих приведенных случаях указанные меры персонифицированы, имеют индивидуальную адресность применения, обращены своими неблагоприятными последствиями к конкретным зарегистрированным кандидатам. Прекращение статуса зарегистрированного кандидата в данных примерах, выступая в качестве мер конституционно-правового принуждения, преследует цель обеспечения охраны правопорядка в избирательной системе. Однако только в одном случае - при отмене регистрации - предполагается достижение второй составляющей цели конституционно-правовой ответственности: изменение отношения правонарушителя к необходимости соблюдения законодательных норм и совершенному правонарушению. Применение данной меры в рассматриваемом случае будет связано не только с реализацией восстановительной функции (это свойственно и для аннулирования регистрации), но и с осуществлением карательной и превентивной функций, составляющих функциональное назначение конституционно-правовой ответственности. Отмена регистрации кандидата по содержательным последствиям применения соответствует сущности названного вида ответственности. Эта мера сочетает в себе как отрицательную оценку государства, основанную на юридическом и общественном осуждении правонарушителя (зарегистрированного кандидата), совершенного им деяния (противоправного использования преимуществ должностного или служебного положения) и его последствий (нарушение законодательно установленного принципа правового равенства для кандидатов), так и наступление для правонарушителя неблагоприятных последствий в виде прекращения его прав как зарегистрированного кандидата. При применении же такой меры, как аннулирование регистрации кандидата, сущность конституционно-правовой ответственности не проявляется. Процедура прекращения полномочий зарегистрированного кандидата в обоих рассматриваемых случаях предполагает особый процессуальный порядок, но только в одном из них такая процедура соответствует процессуальному порядку привлечения к конституционно-правовой ответственности.
Только для осуществления отмены регистрации кандидата законодательством установлены особые процессуальные рамки: во-первых, основанные на принципах привлечения к такой ответственности; во-вторых, предпола-
гающие выявление всех обязательных признаков состава избирательного правонарушения, в том числе вины кандидата, нарушившего правовые нормы; в-третьих, определяющие круг участников процессуального порядка, включая и правонарушителя - зарегистрированного кандидата; в-четвертых, наделяющие этих участников определенным объемом полномочий, в том числе, правом на обжалование и на устранение ошибки при применении такой меры конституционного принуждения. В случае аннулирования регистрации кандидата в связи с утратой им пассивного избирательного права избирательная комиссия прекращает его полномочия на основе уже свершившегося (юридически установленного) факта, применяя процедуру, не основанную на требованиях, обязательно предъявляемых к процессуальному порядку привлечения к ответственности.
В итоге констатируем, что совокупность признаков, идентифицирующая меры конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения, в полном объеме проявляется только в одном из рассматриваемых случаев - при досрочном прекращении полномочий зарегистрированным кандидатом в случае отмены регистрации при использовании преимуществ должностного или служебного положения, что позволяет отнести указанную меру к числу мер конституционно-правовой ответственности. Во втором случае - при аннулировании регистрации кандидата в результате утраты им пассивного избирательного права - различимы только отдельные свойства (а не вся их совокупность) мер конституционно-правовой ответственности. В связи с чем, такое прекращение полномочий зарегистрированным кандидатом следует рассматривать как одну из мер конституционно-правового принуждения, но нельзя признать ее в качестве меры конституционно-правовой ответственности за избирательное правонарушение. Исходя из изложенного представляется оправданной позиция законодателя, различающего в последней редакции Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав указанные меры не только по содержанию и своей сущности, но и по употребляемой для их обозначения терминологии: «аннулирование регистрации» и «отмена регистрации».
Приведем еще пример применения предложенной совокупности признаков для дифференциации мер конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения от иных видов конституционно-правового принуждения в избирательной системе.
В соответствии с пунктом 12 статьи 68 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав извлеченные из переносного ящика для голосования избирательные бюллетени признаются решением участковой избирательной комиссии недействительными, если их число будет превышать количество заявлений избирателей с отметкой о получении бюллетеней вне помещения для голосования. Можно ли рассматривать такое решение комиссии в качестве меры конституционно-правовой ответственности за избирательное правонарушение? Изначально определимся, что в данном случае признание избирательных бюллетеней недействительными следует считать мерой конституционно-правового принуждения, поскольку оно аккумулирует в себе все его признаки: такая мера, во-первых, установлена государством и применяется от его имени в соответствии с законами, определяющими порядок организации и проведения выборов; во-вторых, связана с неправомерным деянием - нарушением установленного порядка голосования при его проведении вне помещения для голосования, наносящим вред избирательной системе в виде утраты возможности установить достоверно результаты голосования избирателей, проголосовавших вне помещения для голосования; в-третьих, применяется специально уполномоченным органом - участковой избирательной комиссией, посредством издания правоприменительных актов - принятия соответствующего специального решения комиссии и составления акта с указанием фамилий и инициалов членов комиссии, обеспечивающих проведение голосование с использованием переносного ящика для голосования; в-четвертых, предпринимается с целью защиты правопорядка в избирательной системе - достоверного установления итогов голосования и определения результатов выборов. Если приведенные признаки подтверждают правомерность отнесения рассматриваемого правового средства к мерам конституционно-правового принуждения, то выявление при его применении совокупности специфичных свойств мер конституционно-правовой ответственности, выделяемых автором, позволит считать данный институт мерой такой ответственности. Но проявляются ли эти признаки в совокупности?
Прежде всего определимся в вопросе персонификации применения такого рода мер. Как правило, в подобных случаях установить лицо, виновное в противоправном «сбрасыва- 25 нии лишних бюллетеней», не представляется
возможным. Тем не менее, независимо от этого, то есть без установления существенных обстоятельств такого нарушения - субъекта, совершившего противоправное деяние, наличия или отсутствие его виновности, формы и степени вины, установления причинной связи между его действием (бездействием) и наступившими последствиями, законодатель устанавливает безальтернативное требование к участковой комиссии - признать все извлеченные бюллетени недействительными. Можно предположить, что данное нарушение в любом случае сопряжено с недобросовестным выполнением своих обязанностей членами участковой избирательной комиссии, на которых в соответствии с законом возлагалась функция обеспечить проведение такого голосования. Но при этих обстоятельствах, на наш взгляд, они будут виновными только в халатном недобросовестном отношении к исполнению своих обязанностей. Рассмотрение их в каждом случае независимо от фактических обстоятельств в роли лиц, виновных в таком нарушении, а соответственно - в качестве субъектов конституционно-правовой ответственности следует признать неоправданным и необоснованным подходом. Подтверждает такую позицию, в частности, и то обстоятельство, что закон предполагает применение рассматриваемой меры, обращенной своими негативными последствиями ко всем проголосовавшим избирателям вне помещения для голосования. Законодатель не требует их персонификации и определения причастности к противоправному деянию, что находит свое выражение в исключении заполненных такими избирателями бюллетеней из числа тех, на основе которых определяются результаты волеизъявления избирателей. Таким образом, само решение о признании недействительными избирательных бюллетеней не предполагает его обращение к конкретному субъекту избирательных отношений, нарушившему законодательные нормы, регламентирующие порядок организации и проведения выборов. Соответственно указанные меры не опосредованы одной из целей конституционно-правовой ответственности: они не направлены на изменение отношения правонарушителя к необходимости соблюдения правовых норм и совершенному правонарушению. Их реализация обусловлена восстановительной функцией, но не предполагает в качестве обязательных осуществление карательной и превентивной функций, выражающих предназначение конституционно-правовой ответственности. При-
менение рассматриваемых правовых средств не обязательно обусловлено наступлением для правонарушителя неблагоприятных последствий в виде прекращения или ограничения (умаления) его прав как участника избирательных отношений. Признание избирательных бюллетеней недействительными осуществляется избирательной комиссией посредством процедуры, не включающей все обязательные элементы для процессуального порядка привлечения к конституционно-правовой ответственности. Такая процедура не основывается на принципах последней, не предполагает рассмотрение фактических обстоятельств нарушения с целью выявления всех обязательных признаков состава избирательного правонарушения, включая установление субъекта такого правонарушения и его вины.
Суммировав изложенное, на наш взгляд, можно сделать вывод, что в данном случае мы имеем дело не с мерой конституционно-правовой ответственности, а с иным по своей содержательной сущности средством охраны избирательной системы (мерой защиты либо правовосстановительной или правообеспечи-тельной мерой - в зависимости от особенностей применения терминов разными авторами), выраженной в соответствующей обязанности участковой избирательной комиссии принять решение о признании недействительными извлеченных из переносного ящика избирательных бюллетеней, если их число будет превышать количество заявлений избирателей с отметкой о получении бюллетеней вне помещения для голосования.
Подводя итоги анализа, следует еще раз отметить, что меры конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения являются особым видом мер конституционного принуждения и обладают рядом специфических свойств, не характерных для иных мер такого принуждения. К ним надлежит отнести следующую совокупность признаков, которые одновременно выступают в качестве критериев, позволяющих выделить меры конституционно-правовой ответственности за избирательные правонарушения из всех существующих мер конституционно-правового принуждения, применяемых в избирательной системе:
1) персонификация мер конституционно-правовой ответственности, то есть их применение только к конкретным индивидуальным или коллективным субъектам избирательных отношений, виновным в совершении избирательного правонарушения;
2) направленность на достижение целей конституционно-правовой ответственности;
3) реализация функционального назначения конституционно-правовой ответственности;
4) содержательное соответствие последствий применения мер конституционно-правовой ответственности сущности конституционно-правовой ответственности.
1. См.: Князев С.Д. Российское избирательное право: Учебник. Владивосток, 2001. С. 402-403.
2. «Последние научные исследования, - считает В.В. Игнатенко, - подтверждают, что конституционно-правовая ответственность стала правовой реалией, указывают на несомненную необходимость легального признания данного вида юридической ответственности в качестве самостоятельного». См.: Игнатенко В.В. Конституционно-правовая ответственность в избирательном процессе // Акад. юрид. журн. 2002. № 3. С. 18.
3. См.: Постановления Конституционного Суда РФ от 1 дек. 1999 г. № 17-П; от 7 июня 2000 г. № 10-П; Определения Конституционного Суда РФ от 19 апр. 2001 г. № 65-О; от 6 дек. 2001 г. № 249-О // СЗ РФ. 1999. № 51. Ст. 6364; 2000. № 25. Ст. 2728; 2001. № 20. Ст. 2059; 2002. № 4. Ст. 374.
4. См.: Теория государства и права / Под ред. С.С. Алексеева. М., 1985. С. 426; Ардашкин В.Д. О принуждении по советскому праву // Сов. гос. и право. 1970. № 7. С. 36.
5. Овсепян Ж.И. Юридическая ответственность и государственное принуждение / Ж.И. Овсепян. Ростов н/Д, 2005. С. 235, 236.
6. КокотовА.Н. Конституционно-правовое принуждение // Российский юридический журнал. 2003. № 1 (37). С. 17-21; Смирнов П.В. Меры конституционно-правового принуждения в избирательном праве Российской Федерации: Дис. ... канд. юрид. наук. Сургут, 2005. С. 28, 29, 62, 63.
7. Штурнев А.Е. Конституционно-правовая ответственность за избирательные правонарушения в Российской Федерации. Иркутск, 2004. С. 76, 77.
8. Колосова Н.М. Конституционная ответственность в Российской Федерации: ответственность органов государственной власти и иных субъектов права за нарушение конституционного законодательства Российской Федерации. М., 2000. С. 115.
9. Игнатенко В.В. Юридическая ответственность участников выборов: Учебное пособие / Избирательная комиссия Иркутской области. Иркутск, 2006. С. 5.
10. Сунцов А.П. Правонарушения в избирательной системе субъекта Российской Федерации (конституционно-правовое исследование): Дис. ... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2000. С. 107.
11. См.: Князев С.Д. Российское избирательное право: Учебник. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2001. С. 408-409.
12. См.: Князев С.Д. Указ. соч. С. 409.
13. См.: Кокотов А.Н. Указ. соч. С. 17.
14. См.: Смирнов П.В. Указ. соч. С. 11, 127, 128.
15. См.: Штурнев А.Е. Указ. соч. С. 44.
16. Смирнов П.В. Указ. соч. С. 78.
17. См.: Штурнев А.Е. Указ. соч. С. 42.
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ УЧАСТНИКАМИ ВЫБОРОВ ПРЕИМУЩЕСТВ СВОЕГО ДОЛЖНОСТНОГО (СЛУЖЕБНОГО) ПОЛОЖЕНИЯ КАК КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ ДЕЛИКТ: ОСОБЕННОСТИ ОБЪЕКТА И ОБЪЕКТИВНОЙ СТОРОНЫ
А.Г. Шин
Как показывает анализ судебной практики рассмотрения избирательных споров, использование преимуществ должностного или служебного положения является одним из наиболее часто встречающихся конституционно-правовых деликтов в избирательном процессе [1], нарушающих, прежде всего, принцип равного пассивного избирательного права других кандидатов, избирательных объединений, участвующих в избирательной кампании. Сложность рассмотрения судебных дел данной категории обуславливается тем, что они касаются лиц, обладающих специальным публично-правовым статусом, имеющих особое влияние в общественно-политической сфере, затрагивают интересы влиятельных
в обществе групп. Процесс доказывания использования преимуществ должностного или служебного положения представляет значительные трудности, поскольку их использование часто бывает не столь очевидным [2].
В соответствии с пунктом 5 статьи 40 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (далее - Федеральный закон об основных гарантиях) под использованием участниками выборов преимуществ своего должностного или служебного положения следует понимать:
1) привлечение лиц, находящихся в подчинении или в иной служебной зависимости, го-
