CC BY
37DOI 10.47643/1815-1337_2023_8_252
ВОПРОСЫ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ В ЛИЧНОМ СТРАХОВАНИИ:
ОСНОВНЫЕ АСПЕКТЫ Law enforcement issues in personal insurance: main aspects
БАТТАХОВ Петр Петрович,
кандидат юридических наук, старший научный сотрудник сектора гражданского и предпринимательского права Института государства и права Российской академии наук (ИГП РАН). 119019, Россия, г. Москва, ул. Знаменка, 10. E-mail: Battakhov@mail.ru;
ОВЧИННИКОВА Юлия Сергеевна,
кандидат юридических наук, научный сотрудник сектора гражданского и предпринимательского права Института государства и права Российской академии наук (ИГП РАН). 119019, Россия, г. Москва, ул. Знаменка, 10. E-mail: domosedka@mail.ru;
BATTAKHOV Petr Petrovich,
Ph.D in Law, Senior Research Fellow in the Business and Corporate Law Sector of the Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences. 10 Znamenka str., Moscow, 119019, Russia. E-mail: Battakhov@mail.ru;
OVCHINNIKOVA Yulia Sergeevna,
Candidate of Legal Sciences, Researcher in the Civil and Entrepreneurial Law Sector of the Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences. 10 Znamenka str., Moscow, 119019, Russia. E-mail: domosedka@mail.ru
Краткая аннотация. В статье раскрыта правовая природа личного страхования и специфика направленности страхового интереса и страховой защиты в данных правоотношениях. Отмечена особая актуальность изучения теоретических и практических проблем личного страхования. Уделено внимание вопросам добросовестности сторон в личном страховании, в частности, в контексте понятия «злоупотребление правом». Рассмотрены проблемы предоставления исчерпывающей информации о страховом событии в личном страховании, проанализированы некоторые аспекты развития законодательства в этом ключе.
Abstract: The article reveals the legal nature of personal insurance and the specifics of the direction of insurance interest and insurance protection in these legal relations. The special relevance of the study of theoretical and practical problems of personal insurance is noted. Attention is paid to the issues of good faith of the parties in personal insurance, particular in the context of the concept of "abuse of right". The problems of providing comprehensive information about an insurance event in personal insurance are considered, some aspects of the development of legislation in this regard are analyzed.
Ключевые слова: личное страхование, договор, жизнь, здоровье, интерес, добросовестность, злоупотребление правом.
Keywords: personal insurance, contract, life, health, interest, integrity, abuse of law.
Для цитирования: Баттахов П.П., Овчинникова Ю.С. Вопросы правоприменения в личном страховании: основные аспекты // Право и государство: теория и практика. 2023. № 8(224). С. 252-255. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_8_252.
For citation: Battakhov P.P., Ovchinnikova Y.S. Law enforcement issues in personal insurance: main aspects // Law and state: theory and practice. 2023. No. 8(224). pp. 252-255. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_8_252.
Статья поступила в редакцию: 29.06.2023
Общие положения
Актуальность данной статьи связана с возрастающей ролью личного страхования в современной экономике России. При этом с 2013 года некоторые виды личного страхования представляют собой самостоятельный вид страховой деятельности, на который страховщиком должна быть получена лицензия1- речь идет о добровольном страховании жизни и добровольном личном страховании (за исключением страхования жизни).
Последние годы особенно востребованным является такой вид личного страхования как накопительное страхование жизни, которое имеет как функцию накопления денежных средств к определенному периоду жизни, так и одновременно служит нейтрализатором негативных последствий страховых случаев (заболевание, смерть). Немаловажным фактором востребованности услуг по личному страхованию является их цифровизация и, кроме того, введение страховщиками так называемых дополнительных сервисов в рамках договоров страхования жизни (например, по оформлению налогового вычета, предоставлению юридических услуг). При этом активно развиваются и другие виды личного страхования- страхование от несчастных случаев и болезней, страхование лиц, выезжающих за рубеж, страхование спортсменов и т. д.
Личное страхование характеризуется особыми рисками[1], поскольку предполагаемые страховые события происходят именно с субъектом, т. е., в отличие от имущественного страхования, имеют особую связь с личностью - например, страхование жизни[2] при действующих кредитных правоотношениях[3] спортивное страхование (профессиональных спортсменов, детей, которые занимаются спортом), страхование туристов и других лиц, которые выезжают за границу, страхование на случай наступления определенных событий в жизни субъекта (в частности, достижение совершеннолетия). Таким образом, страховой интерес в личном страховании (страхователя, выгодоприобретателя, застрахованного) направлен, во-первых, на компенсацию потерь имущественного характера[4], который возникает как следствие страхового случая, связанного
1См.ст..32 Закона РФ от 27 ноября 1992 г.№ 4015-1 «Об организации страхового дела в РФ»; Российская газета от 12 января 1993 г.№ 6.
именно с личностью и, во-вторых, на защиту блага нематериального характера (жизнь, здоровье и т. п.). Это одновременно и свойства страхового интереса в личном страховании и признаки, отличающие личное страхование от имущественного. Следовательно, если наличие страховых имущественных потерь свойственно всем видам страхования, то защита благ нематериального характера и связь страхового случая с личностью - только личному страхованию[5].
Вопросы субъектного состава и добросовестности участников правоотношения в личном страховании
В правоприменительной практике по личному страхованию достаточно часто возникают вопросы добросовестности сторон. Так, в частности, между страхователем (Ф) и страховой компанией был заключен договор личного страхования, при этом страховым случаем являлся, в том числе, факт смерти страхователя1. Выгодоприобретателем по договору являлся банк (АКБ «Пробизнесбанк»), с которым страхователь состоял в кредитных правоотношениях. Ф (страхователь) умерла в течение действия договора личного страхования, при этом задолженность по кредиту погашена не была. Несмотря на то, что в таких договорах личного страхования страховой защите подлежит имущественный интерес заемщика (страхователя), именно банк как выгодоприобретатель также имеет право требования страхового возмещения.2 В связи с этим истцом (АКБ «Пробизнесбанк») было направлено требование о выплате страхового возмещения, которое осталось без удовлетворения, в связи с чем банк обратился в суд.
Кроме того, между указанной выше страховой компанией и страховщиком «Ренессанс жизнь» был заключен договор о передаче страхового портфеля, который включал в себя и обязательства личного страхования. Таким образом, обязательство по соглашению со страхователем Ф были также переданы страховой компании «Ренессанс жизнь».
В этом деле особенно интересными представляются выводы суда о добросовестности истца (в данном случае банка-выгодоприобретателя по договору страхования). Дело в том, что заявление о страховой выплате было подано истцом по прошествии 8 лет после установленной договором даты. Суд, таким образом, справедливо пришел к выводу о недобросовестном поведении истца - это следует в целом из общего направления судебной практики по данному вопросу. Так, согласно позиции Верховного Суда РФ3, отсутствие своевременно предпринятых действий по защите права можно квалифицировать как злоупотребление своими правами. Ситуация была аналогичной с той разницей, что права банка как выгодоприобретателя были переданы обществу «Траст» по договору цессии, которое в течение 6 лет с момента заключения данного соглашения (2015-2021 гг.) не заявляло о страховом возмещении.
Относительно недобросовестного поведения истцов в перечисленных ситуациях выводы судов представляются совершенно верными. Так, в качестве критерия для оценки поведения сторон в качестве добросовестного или нет, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ4 был указан факт наличия (отсутствия) действий, которые ожидаются от любого участника гражданского оборота в конкретной ситуации и учитывают права и обязанности сторон договора. Такой подход представляется справедливым и соответствующим основным началам гражданского права.
При этом мнения ученых по этому поводу весьма различны. Так, Е. Е. Богданова, в частности, отмечала, что категория добросовестности имеет некое абсолютное значение и связь с представлениями о добре и зле в обществе[6]. Так, является ли поведение нравственным, следует оценивать в ракурсе его соответствия с представлениями общества о добре и зле - соответственно, добросовестным является поведение субъекта, которое данным представлениям соответствует. Напротив, Рыженков А. Я. высказался о понятии добросовестности в плане взаимоотношения между субъектами права, т.е. добросовестность является своего рода пределом для осуществления прав одним субъектом, за гранью которого можно говорить о нарушении прав и интересов другого субъекта[7].
В указанных выше случаях судебной практики очевидно просматриваются признаки недобросовестного поведения истцов - как в трактовке Пленума Верховного Суда, так и ученых.
Однако относительно злоупотребления правом можно отметить следующее. Согласно смыслу ст.10 ГК РФ под злоупотреблением следует понимать заведомо недобросовестное поведение субъекта права - речь идет, в частности, о намеренных действиях в обход закона или с целью причинения вреда иному лицу. При этом само субъективное право, которым злоупотребляет субъект, может быть основано как на импе-
5
ративной норме права, так и диспозитивной, а также вытекать из условий договора.
В указанных выше случаях истцы (банк и общество «Траст») заведомо не преследовали цель нарушения закона либо прав и интересов, речь идет скорее недобросовестном поведении, которое выразилось в нарушении правил делового оборота. Одним словом, речь идет о другой субъективной составляющей - недобросовестный субъект в данном случае действовал не преднамеренно, не имел в качестве цели нарушение законных интересов и прав другого лица. По этой причине в данном случае, на наш взгляд, ссылка судов на злоупотребление правом является не вполне корректной.
Что касается страхового законодательства, то останавливаясь на вопросе добросовестности сторон, можно отметить следующее. Как вытекает из ст.961 ГК РФ, страхователь (выгодоприобретатель) обязаны уведомить страховщика о том, что наступил страховой случай, в противном случае страховщик имеет право отказать в выплате страхового возмещения (как в имущественном, так и в личном страховании). Однако, на наш взгляд, в страховом законодательстве должны быть закреплены и негативные последствия нарушения сроков обращений страхователей (выгодоприобретателей) по поводу выплаты страховой суммы (страхового возмещения). Данная норма должна быть введена относительно всех
1 См. Решение Арбитражного суда г. Москвы от 22.02.2023 по делу № А40-142895/2021.
2 См.п.5 Обзора практики рассмотрения судами споров, возникающих из отношений по добровольному личному страхованию, связанному с предоставлением потребительского кредита (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 5 июня 2019 г).
3 См. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 30.09.2022 № 305-ЭС22-9756 по делу № А40-95754/2021.
4 См.п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г.№ 25 « О применении судами некоторых положений части 1 ГК РФ».
5 См.п.8 Постановление Пленума ВАС от 14 марта 2014 г.№ 16 «О свободе договора и ее пределах».
видов страхования и послужит своего рода «дисциплинирующим» фактором для страхователей и выгодоприобретателей.
В связи с этим интересным представляется и вопрос о субъектах страховых правоотношений в личном страховании. Так, в вышеназванном деле (истец- АКБ «Пробизнесбанк»), как уже упоминалось, страховая компания, с которой был заключен договор Ф, осуществила передачу страхового портфеля СК «Ренессанс жизнь»- к данному обществу перешли и обязательства по личному страхованию. Таким образом, иск был предъявлен к ненадлежащему ответчику, при этом ходатайств о замене ответчика не заявлялось, истец также не предоставлял соответствующее согласие (ст.47 АПК РФ). Это послужило одной из причин (наряду с вышеизложенными) для справедливого отказа в иске.
Продолжая тему субъектного состава правоотношений в личном страховании, можно отметить, что в целом в страховании кредитных правоотношений распространена практика, когда банки передают свои права выгодоприобретателя по договору личного страхования другим обществам посредством цессии. Так, в частности, общество «Траст» обратилось с иском к страховщику о выплате страхового возмещения.1 Между банком и ООО «Траст» (далее-общество) было заключено соглашение, суть которого заключалась в том, что банком как цедентом передаются права требования к физическим лицам по договорам кредита, а также по договорам страхования, которые, собственно, и обеспечивают исполнение кредитных соглашений. Передаче подлежали, в том числе, и кредитные обязательства Ф, в том числе обязательства по договору страхования жизни и здоровья данного заемщика. При этом Ф было дано согласие на то, чтобы выступать застрахованным лицом по указанному договору личного страхования. В отличие от предыдущего дела, в котором субъект, жизнь и здоровье которого было застрахованы, являлся страхователем, в данном случае Ф выступал в качестве застрахованного лица. Это связано с тем, что договор коллективного страхования был заключен непосредственно между банком и страховой компанией, банк при этом являлся также выгодоприобретателем.
В пределах срока страхования произошел страховой случай - смерть застрахованного, при этом сумма кредита выплачена не была. Общество, которому были переданы права по договору цессии, направило уведомление о наступлении страхового случая в адрес страховой компании и заявление о получении страховой суммы. Однако в ответ со стороны страховщика поступил отказ, в связи с чем общество обратилось в суд. Однако в удовлетворении иска было отказано следующим причинам. Во-первых, с точки зрения суда (что представляется справедливым), поведение общества нельзя признать добросовестным - это связано с тем, что после заключения договора цессии в течение достаточно продолжительного срока (2020-2022 гг.) им не предпринималось необходимых действий по защите своих интересов- в том числе, речь идет о сборе информации о должнике. Во-вторых, отсутствуют основания для признания факта передачи истцу (обществу) права требования на получение страховой суммы. Дело в том, что Ф (застрахованное лицо) умер до заключения договора цессии между банком и обществом, следовательно согласие на замену выгодоприобретателя дано не было. Следовательно, право требования на страховое возмещение не могло перейти к обществу.
Данная позиция представляется справедливой по следующим причинам. В соответствии со ст.382 ГК РФ право требования может быть передано другому лицу на основании соглашения. Однако данная диспозитивная норма не может применяться в некоторых ситуациях в правоотношениях по личному страхованию. Речь идет о договорах личного страхования, в которых присутствует застрахованное лицо как субъект правоотношения и вместе с тем они заключены в пользу другого лица-страхователя или выгодоприобретателя. Такие договоры личного страхования могут быть заключены только при наличии письменного согласия застрахованного лица. Данное требование основано на императивной норме ст.934 ГК РФ и направлено на защиту законных интересов застрахованного лица в личном страховании. Это связано с тем, что выгодоприобретателями по данным договорам могут быть родственники застрахованного лица или субъекты, с которыми последний состоит в правоотношениях (например, речь идет о банке-выгодоприобретателе по договору кредита).
Вопросы предоставления исчерпывающей информации о страховом случае в правоотношениях по личному страхованию
На практике именно в личном страховании возникает много вопросов по поводу предоставления со стороны страхователя исчерпывающей информации о страховом случае. Это связано со спецификой страховых случаев и в большей степени касается страхования жизни и страхования от несчастных случаев и болезней. Так, между банком и страховщиком был заключен договор страхования от несчастных случаев и болезней (страховой случай, в том числе, смерть застрахованных), цель заключения которого- получение банком страхового возмещения при неисполнении застрахованным лицом кредитных обязательств.2 Соответственно, банк выступил в качестве выгодоприобретателя и страхователя одновременно, как и в вышеназванном деле, при этом заемщик (в данном случае застрахованное лицо -Ш) предоставил согласие на распространение относительно него действия договора коллективного страхования.
Шумер в течение действия срока договора страхования, сумма долга по кредиту выплачена не была. При этом банк (выгодоприобретатель) в срок уведомил страховщика о наступлении страхового случая и представил необходимые документы. Однако страховщик вынес решение об отказе в выплате страхового возмещения со ссылкой на отсутствие некоторых документов, которые подтверждают обстоятельства произошедшего события. В связи с отказом банк (выгодоприобретатель) сделал соответствующий запрос в МВД России по Нижегородской области для выяснения обстоятельств смерти, однако ответ получен не был.
Таким образом, банк не имел возможности по предоставлению полного указанного в договоре перечня документов о страховом случае. Поскольку страховщик по этой причине отказал в выплате страховой суммы, банк обратился в суд. Судом иск был удовлетворен со следующей аргументацией. Во-первых, у банка отсутствовала возможность запросить недостающие документы. При этом страховщик как профессионал в данных правоотношениях имел возможность запросить соответствующие документы, что вытекает из п.8 ст.10 Закона РФ «Об организации
1 См. Решение Арбитражного суда Красноярского края от 23 марта 2023 года по делу № А32-3576/2022.
2 См. Решение Арбитражного суда г. Москвы от 27.02.2023 по делу № А-40-243212/22681666.
страхового дела в РФ». Во-вторых, у страховой компании отсутствовало право на отказ от осуществления страхового возмещения, поскольку не было соответствующих оснований, предусмотренных законом (ст.963 и 964 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ»).
Можно согласиться выводом суда, поскольку он основан на принципе разумности и справедливости в гражданском праве, но при этом необходимо отметить следующее. Дело в том, что существуют, на наш взгляд, определенные проблемы в приведенной аргументации суда, которые связаны с существенными недостатками страхового законодательства^]. Так, во-первых, страховщик действительно освобождается от страховой выплаты по основаниям, указанным в законе (например, умысел страхователя, ядерный взрыв, радиоактивное заражение), но при этом такие основания могут быть предусмотрены и в договоре страхования (п.3 ст.10 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ»). Во-вторых, согласно страховому законодательству (п.8 ст.10 Закона РФ «Об организации страхового дела в РФ»), страховщики имеют право делать запросы по поводу страховых случаев в государственные органы и другим лицам, однако в законе не установлена обязанность последних по получению данной информации в случае, если страхователь не имеет возможность ее предоставить в исчерпывающем виде.
Можно прийти к выводу, что в страховом законодательстве должны быть четко закреплены обязанности сторон по договору страхования (как имущественного, так и личного). На настоящий момент действуют только отдельные нормы об отказе от страхового возмещения, о страховом риске, страховой премии, но отсутствует целостное регулирование прав и обязанностей сторон по страховому обязательству. Этот вопрос особенно остро стоит относительно страхователя, поскольку если в отношении страховщика в некоторых случаях достаточно применить нормы об услугах в целом и общие положения об обязательствах и договоре, то со страхователем ситуация сложнее. Так, зачастую именно исполнение обязанности страхователем является наиболее «уязвимым местом» в договоре - по причине связи с выплатой страховщиком страхового возмещения (или отказа со стороны последнего). Кроме того, в большинстве случаев в зависимости от вида договора и разновидности риска, меняются обязанности страхователя. В связи с этим в законодательстве должны быть закреплены основные права и обязанности страхователя таким образом, чтобы данные нормы служили своего рода механизмом для защиты законных интересов последних. -
Заключение.
Таким образом, по статье можно сделать выводы. Во-первых, личное страхование характеризуется направленностью страхового интереса на получение защиты благ нематериального характера. Во-вторых, злоупотребление правом в судебной практике трактуется слишком широко, вместе с тем по смыслу ст.10 ГК РФ речь идет не только о недобросовестном поведении, но и наличии признака преднамеренности действий, направленных на причинение вреда или нарушение законных интересов или прав третьих лиц. Данный момент важен для правовой определенности в целом, а в контексте личного страхования - для защиты законных интересов сторон договора страхования. Наконец, в страховом законодательстве необходимо закрепить права и обязанности сторон договора страхования, что особенно важно в личном страховании, поскольку неопределенные моменты касательно исполнения обязательств влияют на законодательные гарантии по выплате страхового возмещения. Сюда же можно отнести и момент соблюдения (несоблюдения) сроков обращений за выплатой страхового возмещения, что также входит в обязанности страхователей. Вместе с тем именно в личном страховании ситуация страхователя наиболее уязвима, поскольку речь идет о страховой защите благ нематериального характера (жизнь, здоровье и др.).
Библиография:
1. Абрамов В. Ю. Правовое регулирование страховой деятельности в Российской Федерации. Москва: Анкил. 2009. С. 312.
2. Прокопьева Е.Л. Подходы к определению и классификации страхования жизни: проблемы теории и практики //Финансы и кредит 28 ( 604). 2014. С. 56-61.
3. Баттахов П. П. Овчинникова Ю. С. Страховой интерес в кредитных отношениях: правовая природа и особенности реализации//Банковское право.2022. №
5.С.48-58.
4. Теория и практика страхования /под общ ред. проф.К. Е.Турбиной. Москва: Анкил. 2003. С. 702.
5. Худяков А. И. Теория страхования Москва: Статут. 2010. С. 654.
6. Богданова Е. Е. Добросовестность участников договорных правоотношений и проблемы защиты их субъективных гражданских прав. Диссертация на соискание ученой степени доктора юридических наук. Москва. 2010. С. 421.
7. Рыженков А. Я. Принцип добросовестности в обновленном гражданском законодательстве//Пробелы в российском законодательстве. 2013. №9. С.62-69.
8.Проблемы развития и перспективы предпринимательского права в современных экономических условиях: монография // отв. ред. С. С. Занковский.-Москва: Проспект. 2020. С.656.
References:
1. Abramov V. Yu. Legal régulation of insurance activities in the Russian Fédération. Moscow: Ankil. 2009. S. 312.
2. Prokopyeva E.L. Approaches to the definition and classification of life insurance: problems of theory and practice//Finance and credit 28 (604). 2014. S. 56-61.
3. Battakhov P.P. Ovchinnikova Yu. S. Insurance interest in credit relations: legal nature and peculiarities of implementation//Banking law 2022. No. 5.S.48-58.
4. Theory and practice of insurance/under general rev. prof. K. E. Turbino. Moscow: Ankil. 2003. S. 702.
5. Khudyakov A.I. Insurance theory Moscow: Statute. 2010. S. 654.
6. Bogdanova E. E. Integrity of participants in contractual legal relations and problems of protecting their subjective civil rights. Dissertation for the degree of Doctor of Law. Moscow. 2010. S. 421.
7. A. Ryzhenkov. The principle of integrity in the updated civil legislation//Gaps in Russian legislation. 2013. №9. S.62-69.
8. Problems of development and prospects of business law in modern economic conditions: monograph//ed. ed. S. S. Zankovsky. - Moscow: Prospect. 2020. S.656.
