CC BY
70
ЭКОНОМИКА И ПРАВО
www.hjournal.ru DOI: 10.17835/2078-5429.2016.7.3.143-152
ВОПРОСЫ МЕТОДОЛОГИИ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЗНАНИЙ В СФЕРЕ ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ И УЧЕНИИ О ДОКАЗАТЕЛЬСТВАХ: ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
ЦЫГАНЕНКО СЕРГЕЙ СТАНИСЛАВОВИЧ,
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры уголовного процесса и
криминалистики,
Южный федеральный университет, г. Ростов-на-Дону,
e-mail: [email protected]
СЕНАТОС АННА АЛЕКСЕЕВНА,
со ■н
магистрант, о
Южный федеральный университет, г. Ростов-на-Дону,
e-mail: [email protected]
оо
o n
o
>
Статья посвящена актуальным проблемам теории и законодательства современного уголовного судопроизводства, основанного на положениях дифференциации процессуальной
формы. Ее основные положения относятся и к вопросам доказательственной деятельности. ^
Характеристики познания по уголовному делу востребуют психологические знания и |
категории, включенные в механизм правового регулирования уголовно-процессуальной ^
деятельности. Ключевая роль в нем отводится принципу свободы оценки доказательств. В о
данном случае оценка доказательств осуществляется по внутреннему убеждению. £ Исторически она связана с институтом суда присяжных и состязательностью. Как принцип свободы оценки доказательств, так и многие другие положения процессуальной теории и законодательства нуждаются в толковании и разъяснении с использованием современных психологических знаний.
В то же время в современном российском уголовном процессе, как и в зарубежных видах
уголовного судопроизводства активно применяются сокращенные суммарные или особые о
процессуальные производства. Это означает формирование дифференцированной модели §
ш
уголовного судопроизводства, в которой присутствует суммарный процесс. Для них ^
характерно общее упрощение порядка доказывания по уголовному делу через широкий круг о
исключений, что составляет теоретическую и практическую проблему. При их решении <с
необходимо использовать современный арсенал методологии и теории, включая новые ^
достижения в области психологических знаний. о;
Ключевые слова: уголовное судопроизводство; процессуальный порядок; дифференциация; ^
доказательства; судебная психология; внутреннее убеждение. О
пз со
о <
ф
О О ш
Ll_
О
_J
<
СП
© Цыганенко С. С., Сенатос А. А., 2016 о
METHODOLOGY AND PSYCHOLOGICAL KNOWLEDGE ISSUES IN THE PROCEDURAL DIFFERENTIATION S PH E R E AN D TH E E VI D E N C E D O C TRI N E : P RO BLE M S OF THEORY AND LEGISLATION
SERGEY S. TSYGANENKO,
Doctor of Law, Professor, Professor of the Department «Criminal Procedure and Criminalistics», Southern Federal University, Rostov-on-Don, e-mail: [email protected]
ANNA A. SENATOS,
Undergraduate Student, Southern Federal University, Rostov-on-don, e-mail: [email protected]
The paper is devoted to actual problems of the theory and legislation of the modern criminal trial
^ based on provisions of differentiation of a procedural form. Its basic provisions belong also to
cm questions of evidentiary activity. Characteristics of knowledge on criminal case will claim the
^ psychological knowledge and categories included in the mechanism of legal regulation of criminal
2 procedure activity. Key role is allocated for the principle offreedom of an assessment ofproofs. In this
s case the assessment of proofs is carried out on internal belief. Historically it is connected with
° institute of jury trial and competitiveness. Both the principle of freedom of assessment of proofs, and
® many other provisions of the procedural theory and the legislation need interpretation and an
explanation with use of modern psychological knowledge.
| At the same time in modern Russian criminal procedure as well as in foreign types of criminal trial the
° reduced summary or special procedural jurisdictions are actively applied. It means formation of the
^ differentiated model of criminal legal proceedings at which there is a summary process.
i Simplification of an order of proof on a criminal case through a wide range of exceptions is
X
gg characteristic of them that constitutes a theoretical and practical problem. At their decision it is a. necessary to use a modern arsenal of methodology and the theory, including new achievements in the field of psychological knowledge.
<
o. Keywords: criminal trial; procedural order; differentiation; proofs; judicial psychology; internal
15 o o
CL a
m JEL: K10, K14, K42.
belief.
з Введение
Реформа уголовной юстиции, изменение содержания правовых задач,
^ развернувшиеся на рубеже 80—90-х гг. в России, существенно повлияли и на
^ уголовное судопроизводство.
о Способом изменения процессуальной формы, приведения ее в соответствие с
о новыми условиями выступила дифференциация, что было непосредственно
ш подчеркнуто в концепции судебной реформы в Российской Федерации. В уголовно -
о процессуальное право были включены новые институты - единоличное рассмотрение
<с судьей уголовных дел, производство в суде присяжных, производство у мирового
о^ судьи, ускоренное судопроизводство по делам о преступлениях, не представляющих
о большой общественной опасности.
Фундаментальный характер нововведений не мог не сказаться на системообразующих механизмах доказательственной деятельности - способах получения и оценки сведений по делу, этапах доказательственной деятельности и судебной проверки, соответствующих формах и процедурах. Усиливается значение факторов, востребующих психологический арсенал средств и возможностей в процессе доказывания по уголовным делам.
Концептуальные аспекты методологии и психологических знаний в сфере процессуальной дифференциации и учении о доказательствах на
современном этапе
Доказательства и доказывание в праве — фундаментальный механизм (элемент) его содержания, значение которого традиционно велико как для практической сферы деятельности, так и для теории.
В истории всегда наблюдалась борьба между тенденцией, узкоутилитаристской в отношении доказательств, и тенденцией, - относящей их к важнейшим областям права.
Доказательственная деятельность по своей природе двойственна - она осуществляется субъектами права в определенном порядке и с определенными целями, т.е. представляет собой, с одной стороны, юридический механизм, а с другой - фактическую деятельность по решению познавательных задач.
Юридическое регулирование доказывания как исторический процесс 2 насчитывает определенные этапы (ступени), во многом соответствующие по см содержанию общественным условиям и государственным типам. Очевидно, что по оо мере развития и совершенствования юридической техники в нем все более значимое ° место получают некоторые достаточно новые механизмы и категории. Среди них — ^ психологические элементы.
Известно, что деятельность человека, в том числе в сфере познания, ф включающая когнитивно-волевые механизмы, опирается на психологическое регулирование. Т
С этой точки зрения юридическое доказывание также насыщено ими, | поскольку весь путь познания фактических обстоятельств дела опосредован о психологическими элементами — различными комплексами ощущений и восприятий, механизмами памяти, представлений и оценок, наконец, смыслами и логическими умозаключениями (мышлением). 1
Несмотря на то, что в специальной литературе зачастую не раскрываются т подробно значение и роль психологических состояний, однако в современных ^ условиях широкого применения различных технологий (например, в процессе ^ собирания доказательств или в ходе последующей их проверки с помощью о. экспертных исследований и т.п.) с характерной для них составляющей повышенной з напряженности и отражательной рефлексии при их управлении, значение этих факторов также усиливается. о
В силу данных обстоятельств перед законодателем всегда формировалась задача о необходимости нормативного упорядочения доказательственной деятельность субъектов и установления важных для нее условий, включая имеющие психологический характер.
Этот сложный процесс в праве имеет достаточно длительные традиции. В качестве наиболее крупного примера в литературе чаще всего приводится система формальных (легальных) доказательств, имеющая многовековую историю воплощения в средневековом праве. Сущность ее заключается в том, что о законодатель изначально за счет установления жесткой и однозначной системы о получения и оценки доказательств, по сути, устранил фактическую роль ш индивидуальности психологических факторов в процессе доказывания и о правоприменения по делу. <
СП
3
о
о т
Так, небезызвестный Свод законов Российской империи предусматривал строгую иерархию с точки зрения доказательственной силы уголовно-судебных доказательств, не допускающих от нее какого-либо отступления.
В России до реформы о суде присяжных и состязательном процессе приговор подлежал постановлению по «предустановленным в законе правилам о силе доказательств, которые Свод .... делил на совершенные и несовершенные» (Фойницкий, 1996). Первые были достаточны для обвинения и осуждения. Это была, прежде всего, царица доказательств - признание обвиняемым своей вины. Во втором случае, когда отсутствовало такое признание, но были различные улики, т.е. косвенные предположения, выносился приговор об оставлении в подозрении.
Казалось бы, здесь представлена более-менее упрощенная система оценки доказательств, минимизирующая психологические факторы судебной ошибки. Но, как показала практика, ее результативность в силу догматизма и формализма была не столь значительна. Интересный пример мы найдем у того же проф. Фойницкого. Он указывает, что «по статистическим сведениям Министерства юстиции, при действии сводного законодательства судебными местами постановлялось приговоров обвинительных только 12,5%, остальные же 87,5 % приходились главным образом об оставлении в подозрении» (Фойницкий, 1996. со С. 37). Иными словами, количество обвинительных приговоров уступало о место количеству так называемых приговоров absolutio ab instantia — об ^ оставлении в подозрении подсудимого. Следовательно, несмотря на всю юридическую значимость системы легальных доказательств, получение формальной истины по делу в окончательном виде, включая даже случаи применения разрешенного негуманного арсенала мер физического и психического принуждения обвиняемого, было для суда не таким-то и ® успешным.
Поэтому проблема эффективности доказывания, достижения ее главной цели s в историческом плане могла быть решена лишь только на других позициях, которые о среди обновленных с точки зрения формы и содержания юридических средств о востребуют и используют более гуманные и современные психологические т механизмы. Главным содержательным ее элементом стал принцип свободной ^ оценки доказательств. Разумеется, это не волюнтаристская свобода. Роль и значение юридических требований также возрастает, но они перестают быть лишь только сугубо формальными.
< На передний план в современных условиях выходит теория внутреннего
с» убеждения, исторически олицетворяющая суд присяжных и состязательный процесс. 2 В юридической литературе большое внимание традиционно уделяется юридической о стороне этой теории (Строгович, 1963-1970; Резник, 1977; Орлов, 2000). Менее g продуктивно изучен ее психологический аспект (Резник, 1977; Еникеев, 2010). й- В связи с новыми накопленными знаниями психологической науки в
g различных областях, в том числе теорией психологической установки (Узнадзе), р уровней психологической деятельности, исследований в области психологии индукции и формирования представлений (убеждения), различных о психологических состояний и их значения и роли для регулирования поведения, сп собственно, вопросы формирования и действия механизма внутреннего убеждения У уже во многом выходят за пределы традиционных взглядов о доминировании о профессиональной подготовки, опыта, качеств личности, необходимых для о юридической деятельности и соблюдения юридических требований процессуального tf порядка.
о При этом принципиально важно в конечном счете понять место внутреннего
5 О
пз со о
<
СП 3
о
убеждения в процессе доказывания. Так, авторы судебной реформы XIX века, которые и ввели внутреннее убеждение в процесс доказывания, считали, что внутреннее убеждение — это результат процесса доказывания (Устав уголовного судопроизводства, 1916).
В современный период внутреннее убеждение можно понимать не только как цель, но и как основу оценки доказательств.
В первом случае мы получали связь логических и психологических элементов, представляющих собой поэтапный процесс формирования нового знания об истине. В другом случае допускается существование внутреннего убеждения у суда a priori. Но будет ли в данном случае итог доказывания (исследования) беспристрастным и достоверным? Тем более это необходимо в состязательном процессе, поскольку в противном случае он будет представлять собой, по сути, лишь конфликт интересов (юридический и фактический) сторон, завершающийся победой одной из них.
Неопределенной выглядит ситуация в случае с особым порядком судебного разбирательства по уголовным делам. Ведь общее исследование и оценка там доказательств по делу судом не допускается. Но при этом, как прямо указывается в законе, приговор постановляется только в случае, если суд убедится в обоснованности обвинения, подтверждении его доказательствами (ч. 7 ст. 316 УПК РФ). Для понимания этого обстоятельства отметим, что в настоящий период уже половина всех дел в уголовном судопроизводстве рассматривается по правилам особого порядка судебного разбирательства и насчитывает фактически несколько сотен тысяч в год.
Положения, касающиеся роли внутреннего убеждения в процессе доказывания, актуализируются в условиях развития дифференциации S процессуальной формы. Так, суд присяжных в качестве своей ведущей черты см характеризуется не общим количественным составом судебной коллегии, а тем, что оо именно коллегия присяжных заседателей отвечает на основной вопрос уголовного ° дела - вопрос о виновности подсудимого в предъявленном ему обвинении путем
вынесения вердикта, являющегося основой приговора по делу.
Опять же, если полагать что внутреннее убеждение существует у присяжных ф a priori, то это положение противоречит закону, требующему отвода присяжных,
если им что-либо известно об обстоятельствах дела. Несоблюдение этого ^
положения — основание к отмене такого приговора, поскольку это одна из гарантий |
соблюдения условий достижения истины по делу в суде присяжных. о
Для судебной реформы в России суд присяжных имеет коренное значение, §
поскольку обеспечивает реальную судебную основу для перехода от розыскной £
модели к состязательному процессу. I
Таким образом, очевидно, что суд присяжных нельзя расценивать в качестве g
отдельного вида судебного состава, который рассматривает уголовные дела по ^
общим судебным правилам. Главное его качество - раздельное решение основного ^
вопроса уголовного судопроизводства, который в отношении установления о. виновности подсудимого относится к праву коллегии присяжных заседателей, а в части назначения наказания подсудимому - к полномочиям профессионального
судьи. о
Поэтому, именно с позиций уголовно-процессуальных производств как видов
уголовно-процессуальной деятельности, имеющих материальный предмет q
О О
< 3
о ш СП
о
(выраженный в категории уголовных дел) и соответствующую ему форму
деятельности субъектов правоприменения (порядок), будет возможным уяснение
сущности дифференциации и ее воплощение в уголовно-процессуальном праве,
включая также и важнейшие особенности процесса доказывания.
К числу основных положений в этой области относятся следующие:
1. Положение о ведущей роли общего порядка. Именно общий порядок ^
уголовного судопроизводства выступает в качестве основного вида уголовно- о
процессуальной деятельности. Во-первых, он распространяется в отношении ш
наиболее широкого круга уголовных цел и подлежит обязательному применению о
процессуальными органами, кроме случаев, предусматривающих иной порядок их <
возбуждения и расследования, а также рассмотрения и разрешения уголовных дел ^
з О
судом. Во-вторых, несомненно то, что общий порядок уголовного судопроизводства как вид производства по уголовному делу воплощает главные институты уголовно -процессуального права, обеспечивая тем самым единство уголовного процесса.
2. Помимо общего порядка в нем присутствуют в связи с дифференциацией процессуальной формы иные виды (производства). Это в настоящий период касается особых форм, предусмотренных законом. Речь идет, прежде всего, о разделе X «Особый порядок судебного разбирательства», включающем гл. 40 (ст.ст. 314-317) «Особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением» и гл.40-1 (ст.317-1 - 317-9) «Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве», а также о части четвертой УПК РФ «Особый порядок уголовного судопроизводства», включающей раздел XVI «Особенности производства по отдельным категориям уголовных дел и раздел XVII «Особенности производства по уголовный делам в отношении отдельных категорий лиц». Первое охватывает производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних (гл. 50 ст.ст. 420-432) и производство о применении принудительных мер медицинского характера (гл. 51, ст.ст. 433-446), второе — особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц (гл. 51 ст.ст. 447-452). Выделение особых порядков — достаточно известный в 2 уголовно-процессуальном праве способ урегулирования некоторых видов 8 процессуальной деятельности (например, использовался в УПК РСФСР 1922 г.). оо Следует отметить, что в рассматриваемом случае основаниями отнесения
2 процессуальных производств в эту группу послужили разнообразные отступления/ дополнения или, наоборот, изъятия от общего порядка уголовного
0 судопроизводства.
Ф Особый порядок судебного разбирательства по своим признакам - процедура
сокращенного типа, направленная на обеспечение быстроты судебного производства ^ и, следовательно, относящаяся к обычным производствам в уголовном процессе. | Особым порядком является производство о применении принудительных мер ° медицинского характера. Кроме того, производство по уголовным делам в ° отношении несовершеннолетних, которое обладает отличиями от общего порядка в сс части усиленных гарантий несовершеннолетнего обвиняемого и возможности
1 применения к нему мер, не связанных с уголовной ответственностью. Что же § касается раздела XVII , то в нем сосредоточены правила, предусматривающие ряд ^ правовых гарантий некоторых категорий должностных лиц, относительно условий ^ их уголовного преследования и применения мер процессуального принуждения,
Ой
о. существенно не изменяющих порядка установления виновности личности и
£ назначения наказания. В 2013 году также была предусмотрена глава 32-1
о. «Дознание в сокращенной форме».
о Среди современных направлений научных исследований в последнее время
" все большее значение приобретает модельный подход. В науке модели
о рассматриваются в качестве специфического средства и формы научного освоения
Ь действительности. В этом смысле, как обосновывает это положение Н. Г. Стойко
3 (Стойко, 2007. С. 23), модель уголовного процесса есть концептуальное выражение ш его осуществления на практике или иначе — уголовно-процессуальная стратегия. ^ Ключевыми признаками уголовно-процессуальной стратегии являются ^ цели, принципы и функции уголовного процесса, которые преломляются в ^ уголовной политике в области уголовного процесса (рассматриваются на правовом о (уголовно-процессуальном) и социальном (уголовно-политическом) уровнях) ш (Стойко, 2007. С. 24).
о Разработчики этого подхода теоретических исследований, в частности,
< полагают, что при всем различии авторских подходов, поставленных
сс исследовательских задач и предпочтений выработанные учеными разных стран
о модели уголовного процесса могут быть объединены в рамках шести уголовно-
процессуальных стратегий (общих моделей): 1) защиты прав и свобод обвиняемого; 2) уголовного преследования; 3) социальной поддержки обвиняемого; 4) социальной поддержки потерпевшего; 5) рациональности и эффективности уголовного судопроизводства; 6) примирения (Стойко, 2007. С. 24).
В свете рассматриваемой темы наибольший интерес представляет стратегия рациональности и эффективности уголовного судопроизводства.
По мнению Н. Г. Стойко, стратегии рациональности и эффективности уголовного судопроизводства соответствует модель «бюрократической» эффективности (M. King, N. Kristi). Она отражает давление на уголовный процесс органов уголовной юстиции, стремящихся ввести в него ресурсосберегающие правила и процедуры. Основная цель здесь — сократить, оптимизировать издержки и расходы, добиваться того, чтобы уголовные дела обвиняемых (подозреваемых) как можно быстрее и эффективнее рассматривались в суде. Основная функция — управление уголовным процессом. Основные принципы — стандартизация судопроизводства, экономичности и разделение труда, быстрота и простота, нейтрализация и минимизация конфликтов (Стойко, 2007. С. 24).
Следует отметить, что и в отечественной теории уголовного процесса прошлого века данное направление (правда, без ее наименования стратегией) было достаточно известно. Так, например, различные предложения об оптимизации порядка уголовного судопроизводства и процессуальной экономии неоднократно обосновывал в своих трудах в семидесятые — восьмидесятые годы прошлого столетия S известный юрист П. Ф. Пашкевич (Пашкевич, 1981. С. 144). см
В то же время, как представляется, данная уголовно-процессуальная со стратегия по своему содержанию не может полностью охватывать весь комплекс ° явлений и тенденций в уголовно-процессуальном праве, связанных с развитием уголовно-процессуальной формы.
Ведь общепризнано, что изменение уголовно-процессуальной формы связано ф не только с ресурсными факторами, но и с другими условиями деятельности правоохранительных органов — материально-правовыми и процессуальными по ^ своему характеру. |
Данное направление представляет собой отдельную и самостоятельную о (новую) уголовно-процессуальную стратегию или модель уголовного процесса под ° названием дифференциация уголовного судопроизводства. Остановимся в £ дальнейшем на ряде ее основных признаков. 1
Выше уже отмечалось, что сложившаяся в результате кодификации g уголовно-процессуального права 50-60 годов прошлого века в России система и ^ форма уголовного процесса представляла собой подчиненный общей цели ^ назначения наказания преступнику порядок деятельности органов q. предварительного расследования и суда, отличающийся широкой степенью g унифицированности процессуальной формы.
В концептуальном плане данное положение выражалось в утверждении и о развитии представления об уголовном процессе как общем и едином для всех государственных органов и лиц порядке расследования и рассмотрения уголовных q дел, обладающем определенным кругом особенностей - специальных правил регулирования процессуальной деятельности (Строгович, 1963-1970. С. 61; Добровольская и Элькинд, 1976. С. 266-276).
Однако все большее проникновение реституционных механизмов и начал в ^ область государственного принуждения не могло не затронуть и уголовный процесс. ^
Для формирования модели дифференцированного уголовного ° судопроизводства следует рассматривать дифференциацию как способ воздействия о на процессуальную форму, ведущий к формированию отдельных видов уголовного ш судопроизводства (производств) со своей материально-правовой основой, о специальными задачами и соответствующим порядком. Для этого в материальном и < процессуальном законодательстве уже имеются необходимые предпосылки, которые ^ необходимо развивать в дальнейшем (Цыганенко, 2004. С. 16-17). о
<
о ш
Так, в уголовном процессе на основе УПК РФ 2001 года существуют не просто различающиеся своими чертами процессуальные производства, а производства двух типов, имеющих специфическое предназначение:
1. Производства по уголовным делам, обусловленные материальным характером правового отношения в качестве своего предмета.
2. Специальные уголовно-процессуальные производства.
Производства по уголовным делам (уголовно-процессуальные производства материального характера) предусмотрены для реализации содержащихся в законодательстве норм материального уголовного права. Порядки указанного типа образуют основу видов уголовного судопроизводства.
Специальные уголовно-процессуальные производства обусловлены потребностью обеспечения различных процессуальных задач по охране прав и законных интересов участников уголовно-процессуальной деятельности, а также реализации предоставленных процессуальным органам в этой связи полномочий. Их формирование и применение обусловлено иными, чем у материальных производств, потребностями. Они не обладают и полностью предметно -функциональными тождественными формами, присущими производству по уголовному делу.
С точки зрения первой группы производств, структуру действующего уголовного процесса составляют 2 1. Общий порядок уголовного судопроизводства - основной вид уголовно-
го процессуальной деятельности, урегулированный наибольшим кругом правовых оо норм, содержащихся в уголовно-процессуальном законодательстве. По своим 2 задачам и содержанию — это публичный порядок, состоящий из досудебного и I4-" судебного производства по уголовному делу.
0 2. Дифференцированные порядки уголовного судопроизводства — нормативно Ф выраженные, как обычные по своим правоприменительным задачам и предмету,
так и особые, обладающие индивидуально-специфическими признаками, виды ^ уголовно-процессуальной деятельности:
| а) сокращенный порядок - вид судопроизводства, специфическими чертами
° которого являются измененная структура частей (этапов) уголовного производства,
° быстрота, использование меньшего круга процессуальных действий и применение <п
по делам о преступлениях, не представляющих значительной опасности;
1 б) судопроизводство с усиленными гарантиями прав обвиняемого — порядок, ш применяемый в отношении дел о преступлениях особой и исключительной тяжести, ^ дифференцированный за счет модели суда «с разграниченными полномочиями» для ^ судебного состава;
Ой \
о. в) судопроизводство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних;
£ г) особый порядок — производство о применении принудительных мер
о. медицинского характера;
о д) судопроизводство по делам частного обвинения - процессуальный порядок,
^ в котором уголовное преследование, включая обвинение в суде, осуществляется в о частном порядке, а уголовные дела с частным обвинением рассматриваются, как Ь правило, мировыми судьями. Представляется, что именно с позиций уголовно -процессуальных производств как видов уголовно-процессуальной деятельности, имеющих свой материальный предмет (выраженный в категории уголовных дел) и соответствующую ему форму деятельности субъектов правоприменения (порядок), будет возможным уяснение сущности дифференциации и ее воплощения в уголовно-процессуальном праве.
о ш СП
о
о о
Заключение
° Представляется, что начало дифференциации уголовного процесса в
< настоящее время заслуживает отнесения к наиболее важным свойствам уголовного
^ процесса. Сравнительный анализ уголовного процесса зарубежных государств
о показывает, что она уже давно приобрела вид устойчивого и системообразующего
механизма для уголовного судопроизводства. В странах общего права с публично -состязательным типом уголовного судопроизводства процессуальный порядок, помимо связанного с судом присяжных, предусматривает суммарный процесс, а в уголовном процессе США используется процедура упрощенного порядка рассмотрения некоторых категорий уголовных дел и такая радикальная процессуальная технология, как сделка с правосудием, которая по-разному оценивается в англо-американской и романо-германской семьях права (Hatchard, Huber and Vogler, 1996. P. 72). В европейских странах с континентальным типом уголовного процесса дифференциация выражается в различных порядках досудебного и судебного производства по уголовных делам в зависимости от тяжести совершенного преступления и их характера.
Несомненно, таким образом, актуальные проблемы дифференциации процессуальной формы тесно связаны с развитием основ теории доказательств и их системой. Наметившиеся тенденции совершенствования уголовно-процессуального законодательства поставили новые вопросы относительно видов, признаков и свойств доказательств, процесса их собирания, проверки и оценки в условиях дифференциации процессуальной формы. При их решении необходимо использовать современный арсенал методологии и теории, включая новые достижения в области психологических знаний.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ S
Добровольская Т. Н. и Элькинд П. С. (1976). Уголовно-процессуальная <м форма, процессуальные нормы и производства. Юридическая процессуальная 00 форма. Теория и практика. М. °
Еникеев М. И. (2010). Юридическая психология. Учебник. М., 335 с. К
Орлов Ю. К. (2000). Основы теории доказательств в уголовном процессе. о Научно-практическое пособие. М.: Проспект, 144 с.
Пашкевич П. Ф. (1981). Процессуальный закон и эффективность уголовного судопроизводства. М.
Резник Г. М. (1977). Внутреннее убеждение при оценке доказательств. М.: Юрид. Лит., 117 с.
Стойко Н. Г. (2007). Уголовный процесс западных государств и России: сравнительное теоретико-правовое исследование англо-американской и романо-германской правовых систем. СПб.
Строгович М. С. (1963-1970). Курс советского уголовного процесса. Т. 1-2. М.:
Наука.
Н. В. Жогина. М.: Юрид. лит.
Устав уголовного судопроизводства (1916). Сост. М. П. Шрамченко,
>
<
Теория доказательств в советском уголовном процессе (1973). Под ред. ^
ф
CL
15 о
В. П. Ширков. Пг., 1412 с. а.
Фойницкий И. Я. (1996). Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. СПб.: о Альфа. "
Цыганенко С. С. (2004). Общий и дифференцированные порядки уголовного судопроизводства. СПб.
Якуб М. Л. (1981). Процессуальная форма в советском уголовном судопроизводстве. М.
Hatchard J., Huber B. and Vogler R. (1996). Comparative Criminal Procedure. London: The British Institute of International and Comparative Law.
REFERENCES g
Dobrovol'skaya T. N. and Elkind P. S. (1976). Criminal Procedural Form,
Procedure and Production. Legal Procedure Form. Theory and Practice. Moscow. (In °
Russian). <
Enikeev M. I. (2010). Legal psychology. Textbook. Moscow, 335 p. (In Russian). cc
о
152
^iraHeHKO C. C., CeHaTOC A. A.
CD ■H O CM
od
s o
o
X
o rn
CD m
o <
CD
15 o o
c
o m
LU
cc o
o o
LU LL
o
_J <
cc
3
o
Foynitsky I. Ya. (1996). Course of Criminal Legal Proceedings, vol. 1. St. Petersburg, Alpha Publ. (In Russian).
Hatchard J., Huber B. and Vogler R. (1996). Comparative Criminal Procedure. London: The British Institute of International and Comparative Law.
Jakub M. L. (1981). Procedural Form in the Soviet Criminal Proceedings Moscow. (In Russian).
Orlov Y. K. (2000). Bases of the Theory of Proofs in Criminal Procedure. Scientific and Practical Guide. Moscow, 144 p. (In Russian).
Pashkevych P. F. (1984). Procedure Act and Efficiency of Criminal Proceedings. Moscow. (In Russian).
Reznik G. M. (1977). Internal Belief at an Assessment of Proofs. Moscow, «Legal Literature» Publ. (In Russian).
Stojko N. G. (2007). Criminal Proceedings of Western States and Russia: A Comparative Theoretical and Legal Research of Anglo-American and Romano- Germanic Legal Systems. Saint Petersburg. (In Russian).
Strogovich M. S. (1963). The Course of the Soviet Criminal Trial. Vol. 1-2. Moscow. (In Russian).
The Theory of Proofs in the Soviet Criminal Trial (1973). / Ed by N. V. Zhogin. Moscow. (In Russian).
Tsiganenko S. S. (2004). General and Differentiated Orders of Criminal Proceedings. Saint Petersburg. (In Russian).
