CC BY
300
Гусарова Мария Викторовна
Вопросы квалификации преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности
В статье рассматриваются проблемы применения норм, предусмотренных гл. 18 УК РФ. Обосновываются критерии разграничения половых преступлений против личности и посягательств на ее здоровье, характеризующие направленность действий виновного лица. На примерах из судебной практики показываются особенности квалификации по совокупности указанных преступлений.
Ключевые слова: половая неприкосновенность, половая свобода, квалификация преступлений.
Questions of qualification of crimes against sexual inviolability and sexual freedom of the person
The article considers the problems of applying the norms provided for in chapter 18 of the Criminal Code of the Russian Federation. The criteria for distinguishing between sexual crimes against the person and attacks on his or her health, which characterize the orientation of the actions of the perpetrator, are justified. Examples from judicial practice show the characteristics of the qualification of the totality of these crimes.
Keywords: sexual inviolability, sexual freedom, qualification of crimes.
Нормы о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности содержатся в гл. 18 Уголовного кодекса Российской Федерации. Однако нередко при квалификации указанных деяний возникают определенные трудности, обусловленные следующими факторами:
1) наличием изъянов в юридико-техниче-ском конструировании норм гл. 18 УК РФ (например, отсутствие законодательного закрепления большого количества специфических терминов, содержащихся в рассматриваемых нормах (действия сексуального характера, развратные действия и др.);
2) отсутствием в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 4 декабря 2014 г. № 16 (далее - постановление Пленума ВС РФ № 16) разъяснений, касающихся ряда важных аспектов применения норм о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности;
3) отсутствие единой правоприменительной практики в вопросах разграничения рассматриваемых деяний со смежными составами преступлений и их квалификации.
Остановимся подробнее на некоторых аспектах квалификации преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности, нуждающихся в разрешении:
1. Разграничение половых преступлений и преступлений против здоровья личности.
Следует отметить, что постановление Пленума ВС РФ № 16 не содержит указание на сексуальный мотив (цель) совершения преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности как обязательный признак состава. В пункте 1 постановления закреплено, что деяния, предусмотренные ст. 131 «Изнасилование» и ст. 132 «Насильственные действия сексуального характера» УК РФ, не предполагают определенной цели и мотива. Соответственно, постановление Пленума ВС РФ № 16 позволило в отсутствие указания на обязательность мотива шире трактовать содержание действий сексуального характера, что неоднократно предлагали различные авторы, например П.С. Яни [1, с. 16]. Вместе с тем редакция рассматриваемого положения размыла грань между половыми преступлениями и деяниями против жизни и здоровья личности. В частности, четко не определено, как квалифицировать вред, причиненный потерпевшему вследствие физического воздействия на его половые органы, в том числе сопряженный с проникновением (палкой, бутылкой) в его естественные полости.
Следует согласиться с А. Кибальником в том, что деяния, соответствующие категории «иные
34
действия сексуального характера», должны быть объективно сексуальными [2, с. 59]. Разграничение половых посягательств на личность и посягательств на ее здоровье не может основываться на восприятии данных действий виновным лицом. Получение преступником сексуального удовлетворения от нанесения ударов потерпевшему не является критерием для отнесения данного деяния к преступлениям, предусмотренным гл. 18 УК РФ.
Таким образом, разграничение половых преступлений против личности и посягательств на ее здоровье следует осуществлять на основании объективных критериев, характеризующих направленность действий виновного. Для квалификации совершенного деяния как преступления сексуального характера оно должно быть объективно сексуальным. При этом содержание термина «действия сексуального характера» должно включать в себя не только проникновение в естественные полости потерпевшего, но и такие действия, как насильственное поглаживание гениталий и т. д.
В то же время не каждое проникновение обладает признаками сексуального насилия (например, введение потерпевшему палки в ротовую полость не должно быть расценено в качестве действия сексуального характера). При этом некоторые действия, не обладающие признаками проникновения в естественные полости человека (насильственное оголение потерпевшего и последующие поцелуи со стороны виновного различных частей тела, поглаживание интимных частей тела потерпевшего, не сопряженное с проникновением, насильственное соприкосновение интимных частей виновного с телом потерпевшего и пр.), могут быть признаны насильственными действиями сексуального характера.
2. Дискуссионные аспекты юрисдикции нормы ст. 132 УК РФ. Квалификация насильственных развратных действий. Разграничение ст. 132 и 135 УК РФ.
Статья 132 УК РФ устанавливает ответственность за широкий спектр насильственных действий сексуального характера - мужеложство, лесбиянство и иные действия сексуального характера, перечень которых законодательно не определен и фактически включает в себя:
половое сношение, совершенное женщиной в отношении мужчины в естественной форме;
собственно действия сексуального характера;
развратные действия в отношении лиц, не достигших 12 лет;
насильственные развратные действия (вне зависимости от возраста потерпевшего лица).
Разграничение преступлений, предусмотренных ст. 132 и 135 УК РФ, совершенных без применения насилия (угрозы его применения либо использования беспомощного состояния потерпевшего лица), происходит на основании единственного критерия - возраста потерпевшего. Согласно примечанию к ст. 131 УК РФ к деяниям, запрещенным п. «б» ч. 4 ст. 131 и п. «б» ч. 4 ст. 131 УК РФ, относятся и деяния, соответствующие признакам преступлений, предусмотренных ч. 3-5 ст. 134 и ч. 3-5 ст. 135 УК РФ, совершенные в отношении лица, не достигшего 12 лет. Считается, что в этом возрасте оно находится в беспомощном состоянии. Несмотря на то что объективные признаки насильственных половых преступлений (ст. 131-132 УК РФ) и ненасильственных половых преступлений (ст. 134-135 УК РФ) существенно отличаются, наличие прямого законодательного указания позволяет избежать дискуссий, связанных с квалификацией ненасильственного посягательства сексуального характера, совершенного в отношении лица, не достигшего 12-летнего возраста.
Вместе с тем развратные действия, совершенные в отношении потерпевшего любой возрастной категории, но с применением насилия, квалифицировать сложнее, т.к. объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 135 УК РФ, состоит в совершении развратных действий без применения насилия.
В УК РФ и положениях постановления Пленума ВС РФ № 16 данный вопрос не урегулирован. В связи с этим А.А. Игнатова предлагает предусмотреть ответственность за совершение насильственных развратных действий в ч. 2 ст. 135 УК [3, с. 29].
Полагаем, что в рамках действующего законодательства и ввиду отсутствия в ст. 135 УК РФ указания на наличие насилия в отношении потерпевшего лица насильственные развратные действия образуют деяние, предусмотренное ст. 132 УК РФ.
3. Разграничение ст. 131 и 132 УК РФ.
Указанные статьи УК РФ устанавливают ответственность за насильственные половые посягательства. Сравнительная характеристика данных норм свидетельствует о равной степени общественной опасности деяний, предусмотренных их диспозициями, и наличии одинаковых квалифицирующих признаков. Статья 131 УК РФ является специальной по отношению к
35
ст. 132 УК РФ, поскольку ее содержание охватывает только половое сношение в естественной форме, совершенное лицом мужского пола в отношении лица женского пола, при этом все иные формы насильственных посягательств составляют юрисдикцию ст. 132 УК РФ. В отечественной научной литературе высказывается мнение о необходимости объединения данных норм в единый состав, регулирующий все насильственные сексуальные посягательства [1, с. 46; 4, с. 9; 5, с. 284].
Анализ судебной практики позволил сделать вывод, что насильственные действия сексуального характера, образующие юрисдикцию нормы, предусмотренной п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ, как самостоятельное оконченное преступление и аналогичные действия, составляющие покушение на изнасилование (ст. 131 УК РФ), следует четко разграничивать [6].
Так, З., достигший 18-летнего возраста, напал на К., которая не достигла 12 лет, и, угрожая убийством, потащил ее под балкон квартиры, расположенной на первом этаже дома. Далее З. лег на потерпевшую и начал трогать ее через одежду в направлении половых органов. При этом З. пытался расстегнуть ремень на своих брюках, но, услышав крики прохожих, прекратил начатые действия и скрылся. Кроме того, тот же З. схватил С., не достигшую 12-летнего возраста, которая стала звать на помощь. На крики потерпевшей из квартиры вышли ее родственники, после чего З. скрылся. В следующий раз З. напал на Е., не достигшую 12-летнего возраста, и, угрожая убийством, насильно прикасался к ее половым органам. В этот момент пришла мать Е., и З. скрылся с места происшествия. З. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 2 ст. 132 УК РФ, ч. 1 ст. 116 УК РФ, п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ [7].
В указанных преступлениях, на наш взгляд, характер действий виновного лица скорее свидетельствует о стадии покушения на изнасилование. Вместе с тем они фактически составляют оконченное деяние, предусмотренное ст. 132 УК РФ, где проникновение в половые органы потерпевшего лица не является обязательным признаком состава преступления. Соответственно, приведенная в примере квалификация представляется обоснованной, хотя и нарушает статистику соотношения деяний, предусмотренных ст. 131 и 132 УК РФ.
На практике нередко возникают ситуации, когда при совершении преступлений, пред-
усмотренных ст. 131 УК РФ, насильственные действия сексуального характера, запрещенные ст. 132 УК РФ, не получают надлежащей правовой оценки, т. е. не отражаются в квалификации. Речь идет о случаях, как правило, не связанных с анальным или оральным проникновением полового органа виновного лица в тело потерпевшего (что квалифицируется по ст. 132 УК РФ), и иных сексуальных действиях (например, насильственное проникновение рукой или иным предметом в ротовую полость потерпевшего лица). Как отмечалось ранее, содержание ст. 132 УК РФ включает в себя не только действия, связанные с проникновением, но и иные насильственные действия, обладающие выраженным сексуальным характером. Они должны получать отдельную правовую оценку с точки зрения норм рассматриваемой главы. Полагаем, что неприменение ст. 132 УК РФ в указанных случаях связано в том числе с различной трактовкой содержания объективной стороны данной нормы, в частности понятия «действия сексуального характера».
4. Разграничение норм, предусмотренных гл. 18 УК РФ, и ряда деяний, содержащихся в гл. 25 УК РФ.
Преступления, предусмотренные гл. 18 УК РФ, и часть деяний, сопряженных с проституцией и порнографией, содержащихся в гл. 25 УК РФ, имеют много схожих черт, что обусловлено их общей природой - интимной сферой. При их квалификации возникают вопросы, связанные с разграничением норм указанных глав и необходимостью дополнительной квалификации.
Разграничение норм, предусмотренных гл. 18 и 25 УК РФ, требуется, например, при передаче порнографических материалов. В постановлении Пленума ВС РФ № 16 указано, что развратными могут признаваться действия, непосредственный контакт с телом потерпевшего при которых отсутствовал, включая действия, совершенные с использованием сети Интернет.
Рассмотрим примеры квалификации виртуальных действий сексуального характера. Так, Х., достигший 18-летнего возраста, вступил в электронную переписку с С., не достигшей 12-летнего возраста, и вел с потерпевшей циничные разговоры о сексе, отправлял ей сообщения, побуждающие к действиям сексуального характера, порнографические видеоматериалы. Аналогичные деяния Х. совершил и в отношении иных потерпевших. В общей сложности Х. признан виновным в совершении
36
26 эпизодов преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ, 25 эпизодов преступлений, ответственность за которые закреплена в п. «б» ч. 3 ст. 242 УК РФ, а также деянии, запрещенном ч. 3 ст. 135 УК РФ [8].
Таким образом, судебная практика свидетельствует о квалификации виртуальных сексуальных действий по ст. 135 УК РФ и, что менее очевидно, 132 УК РФ. В случаях, когда виртуальные сексуальные действия (без непосредственного физического контакта с телом потерпевшего) совершены в отношении лица, не достигшего 12-летнего возраста, они составляют объективную сторону ст. 132 УК РФ.
При квалификации виртуальных сексуальных действий отсутствует единство мнений относительно необходимости дополнительной квалификации по ст. 240-242.2 гл. 25 УК РФ, помимо квалификации по ст. 132 или 135 УК РФ.
М., достигший 18-летнего возраста, путем использования Интернета и социальной сети «ВКонтакте» вступил в переписку с А., не достигшей 12-летнего возраста, и совершил в отношении нее действия сексуального характера, выразившиеся в направлении А. текстовых сообщений, описывающих сферу половых отношений в грубой и циничной форме, и файлов с фотоизображениями половых органов. По результатам предварительного следствия М. обвинялся в совершении двух преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ, и четырех деяний, квалифицируемых по п. «б» ч. 3 ст. 242 УК РФ. Суд счел квалификацию по п. «б» ч. 3 ст. 242 УК РФ излишней и исключил из обвинения. Кроме того, исходя из единого умысла, действия М., содержащие признаки деяний, предусмотренных п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ, квалифицированы как единое продолжаемое преступление [9].
Рассмотрим еще один пример из судебной практики. Так, И. путем использования Интер-
1. Яни П. С. Вопросы квалификации половых преступлений // Законность. 2013. № 5.
2. Кибальник А. Судебные подходы к квалификации сексуальных преступлений //Уголовное право. 2014. № 5.
3. Игнатова А. А. Проблемы применения норм, направленных на борьбу с насильственными посягательствами на половую неприкосновенность, в свете нового постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о преступлениях про-
нета и социальной сети «ВКонтакте» вел переписку на сексуальные темы с Н., достигшей 12-летнего возраста. И. указанным способом направил в адрес потерпевшей файл с изображением полового органа, а также склонил Н. к созданию собственных интимных фото. Действия И. были квалифицированы по ч. 2 ст. 135, п. «б» ч. 3 ст. 242, пп. «в», «г» ч. 2 ст. 242.2 УК РФ. Приговор обжалован осужденным И. в части необоснованности выводов о совершении им преступления, предусмотренного пп. «в», «г» ч. 2 ст. 242.2 УК РФ, по причине добровольности совершения указанных действий потерпевшей. По результатам рассмотрения ходатайства приговор оставлен без изменения, жалоба - без удовлетворения [10].
Следует отметить, что в большинстве проанализированных нами приговоров суда по квалификации виртуальных сексуальных действий, помимо квалификации по ст. 132 (135) УК РФ, присутствует дополнительная квалификация по ст. 240-242.2 УК РФ, что, по нашему мнению, представляется оправданным.
Проведенное исследование позволило сформулировать ряд выводов.
Разграничение преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности и посягательств на здоровье человека осуществляется на основании объективных критериев, характеризующих направленность действий виновного лица. Для квалификации совершенного деяния как преступления сексуального характера оно должно быть объективно сексуальным.
Насильственные развратные действия составляют объективную сторону ст. 132 УК РФ.
В случаях, когда сексуальные действия совершены виртуально, помимо квалификации по ст. 132 или 135 УК РФ, необходима дополнительная их квалификация по ст. 240-242.2 УК РФ.
1. Yani P.S. Issues of Qualification of sexual offences // Legality. 2013. № 5.
2. Kibalnik A. Judicial approaches to the classification of sexual offences // Criminal law. 2014. № 5.
3. Ignatova A.A. Problems of application of norms aimed at combating violent violations of sexual integrity in the light of the new decision of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation «On Judicial Practice in Cases of Crimes against Sexual Integrity and Sexual
37
тив половой неприкосновенности и половой свободы личности» // Рос. следователь. 2015. № 9.
4. Исаев Н.А. Системно-криминологическое исследование сексуальных преступлений: ав-тореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2007.
5. Маслак С.Н. Насильственные преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности: проблемы уголовно-правового регулирования и квалификации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2013.
6. Энциклопедия уголовного права. Т. 15: Преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности. СПб., 2011.
7. Архив Верховного суда Республики Татарстан, дело № 2-40/2014.
8. Архив Нижнекамского городского суда Республики Татарстан, дело № 1-16/16.
9. Архив Московского городского суда, дело № 2-11/14.
10. Архив Московского городского суда, дело № 10-8373.
freedom of the person» // Russian investigator. 2015. № 9.
4. Isayev N.A. Systemically criminological study of sexual crimes: auth. abstr. ... Dr of Law. Moscow, 2007.
5. Maslak S.N. Violent crimes against sexual integrity and sexual freedom of the person: problems of criminal law regulation and qualification: auth. abstr. ... Candidate of Law. Moscow, 2013.
6. Encyclopedia of criminal law. Vol. 15: Crimes against sexual integrity and sexual freedom of the individual. St. Petersburg, 2011.
7. Archive of the Supreme Court of the Republic of Tatarstan, case № 2-40/2014.
8. Archive of the Nizhnekamsk city court of the Republic of Tatarstan, case № 1-16/16.
9. Archive of the Moscow City Court, case № 2-11/14.
10. Archive of the Moscow City Court, case № 10-8373.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Гусарова Мария Викторовна, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса Казанского юридического института МВД России; e-mail: [email protected]
INFORMATION ABOUT AUTHOR
M.V. Gusarova, Candidate of Law, Assistant Professor of the Chair of Criminal Procedure of the Kazan Law Institute of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: [email protected]
38
