CC BY
80
Н.А. Кобрина
ВОПРОС О СООТНОШЕНИИ МЕЖДУ ЛЕКСИЧЕСКИМ ЗНАЧЕНИЕМ ГЛАГОЛА
И ПОЛНОТОЙ ЕГО ПАРАДИГМ
В статье рассматривается вопрос о зависимости степени полноты парадигмы глагола от типа его лексического значения, а по существу от факта осмысления сущности предицирования, отражает ли оно действие, состояние, отношение к деятельности, или соотношение между участниками или объектами, номинируемыми в структуре.
Факты языка убеждают, что проблема соотношения концептуальных полей глаголов и грамматических форм, передающих разные категориальные значения (видовременное, залоговое, значение наклонения, а также передающее дифференциро-ванность системное/модусное значение), не сводится к простому суммированию этих значений в дополнение к лексическому. Процесс соотношения намного сложнее уже в силу того, что глагольная лексема принимает форму, а не прибавляет ее к своей исходной. Приняв же форму, глагольная лексема, как правило, меняет свое грамматическое, а иногда и лексическое значение, т.е. происходит амальгамация суммируемых значений. Их соотносимость также предопределяет и их возможность/невозможность в конкретной структуре [Кобрина 1992].
Помимо грамматических категориальных значений при реализации конечного значения глагола важна комбинаторика, т.е. влияние значения слов, связанных с глаголом, а также наличие особых единиц аффиксального статуса, раздельно-оформленных и способных менять свою позицию -послелогов и закрепленных предлогов, различие между которыми в ряде случаев трудно определить. Их роль в ряде случаев, однако, первостепенна в формировании значения глагола и реализации общего смысла предложения. По существу в сознании носителей языка формируется знание о потенциальных возможностях глагола и сочетаемости, увязанными с его значением, т.е. морфологически обусловленный синтагматический потенциал глагола.
В связи с этим систематизация глаголов с учетом их дифференциальных характеристик является очень важной, но одновременно и одной из наиболее сложных проблем современной лингвистики. Это связано и с количеством глагольных категорий, многие из которых не охватывают всех глаголов, а выявляются лишь избирательно в отдельных подклассах; это связано и с тем, что некоторые категории не имеют закрепленной формы выражения и могут быть омонимами других категориальных форм; это связано также с
неравномерностью распределения основных типичных отличительных признаков категориального плана внутри классов и подклассов ввиду наличия прототипов и периферийных единиц, что, в конечном счете, способствует размыванию границ между классами и подклассами; это связано, наконец, с полисемантичностью самих глаголов и с их гибкой приспособляемостью к контексту, а отсюда с их разной сочетаемостью. В свою очередь сочетание глаголов с непрототипическими элементами способствует метонимическому осмыслению целого при изменении значения глагола. Все эти проявления в языке неизбежны и типичны, так как они связаны с диалектичностью человеческой ментальной деятельности и с психикой, имеющими свои принципы организации и систематизации.
Вместе с тем, все эти глагольные особенности и свойства составляют речемыслительную основу не только для классификации глаголов в теоретических исследованиях, но и в практике использования языка, для построения фреймов с сеткой отношений, которые в свою очередь являются основой для оформления традиционных членов предложения. Такого рода упорядоченность в речепорождении возможна только при условии, что происходит отложение всех этих особенностей глагола в сознании носителей языка. Последнее предполагает предсказуемость возможной для данного глагола сочетаемости и использования в основной форме и в модифицированной (т.е. в разных вариантах синтагматической организации). А.А. Потебня объяснял такую проективность глаголов подчинительной природой всякого глагольного сочетания и подчиняющей сутью глагола [Потебня 1941]. Эту способность глагола-предиката предопределять синтагматическую упорядоченность называют «валентностью» [Кацнель-сон 1972: 196], «семантической валентностью» [Хо-лодович 1979; Теньер 1988 и др.]. Ю.С. Степанов, основываясь также на линейной репрезентации речи, назвал эту закономерность «длинным семантическим компонентом» [Степанов 1981].
№ 4 (013) 2007 г.
41
Появился также термин «падежная рамка» [Фил-лмор 1981 и др. последователи генеративной семантики]. Последний подход учитывал не только линейные связи, но и все возможные связи для данного глагола в любом предложении.
В когнитивной лингвистике используется также термин domain - «область» или 'ситуативное пространство' (У. Чейф) и его русская интерпретация 'лексико-семантическое' или 'ментальное пространство'; при таком толковании сферы действия глагольной проективности учитывается более широкая ментальная основа связей и функционального воздействия глагола. Ж. Фоконье и М. Тернер называют процесс формирования такой расширенной сферы воздействия глагольной проективности 'блендингом', т.е. 'смешением' влияния разносортных сущностей - влияние множества факторов разного уровня и разных аспектов при формировании смысла целого. В результате 'блендинга' роль составляющих может переосмысляться в той или иной степени, а грамматическое оформление может приобретать своеобразный символический характер [Fauconnier, Turner 1998; Fauconnier 1985].
Учет ментальной основы проективности оказался очень плодотворным методом исследования. Положительным в таких базисных когнитивных моделях является отсутствие случайности в механизмах сочетаемости, учет прототипических связей и базовых структур, разработанный еще ранее в се-миологической грамматике Ю.С. Степановым [Степанов 1981; см. также Taylor 1989].
Наиболее четкой является дифференциация между предикатно-объектной и предикатно-комплетивной связью (I thought that... It happened so...). Она может дифференцироваться в зависимости от типа дополнения или обстоятельства. С.Д. Кацнельсон подчеркивал, что функция предиката в этом случае является имплицирующей, так как глагол «имплицируя, ... предполагает определенный признак, ... не называя его» [Кацнельсон 1972: 181]. В зависимости от семантико-синтак-сического потенциала выделяются одноместные, двуместные и многоместные предикаты. Имеются также глаголы, у которых отсутствует такого рода потенциал. Эти различия всегда обусловлены четкой семантико-синтаксической основой.
Существующие классификации глаголов строятся обычно с учетом одних и игнорированием других характеристик. Учитываются в основном общие характеристики каждого подкласса, как в плане лексического (точнее концептуального), так и в плане категориального значения [Мас-
лов 1983, 1984; Сильницкий 1970, 1976, 1986; Болдырев 1994, 1995; Кубрякова 1997 и ряд авторов за рубежом]. Во всех классификациях не рассматривается серьезно вопрос о совместимости или сост-носимости значений глаголов (лексического и категориального) со значением видовременных форм, залоговых форм, форм наклонения и др. форм. Вместе с тем известно, что в парадигмах многих глаголов есть лакуны, т.е. значение формы и значение самого глагола могут быть несовместимы или не дают композиционного значения.
Значимость лексического значения глагола при взаимодействии с категориальным значением формы несомненна. Но несомненно также и то, что проблема соотносимости их концептуальных полей не сводится к простому суммированию в силу того, что значения эти как правило разноплановые, т.е. происходит амальгамация, более сложное взаимодействие, вплоть до нечленимого слияния исходных значений (лексического и грамматического).
Несомненно также и то, что грамматическое значение формы как более обобщенное является сущностью более высокого уровня абстракции, чем любое лексическое значение. Однако в плане коммуникативной предназначенности языка и обмена конкретной информацией лексическое значение более важно в формировании общего смысла. Кроме того, как уже отмечалось, лексическое значение более важно для определения потенциальных связей и селекции как других компонентов структуры, так и самой структуры. Другими словами, лексическое значение задает те основные параметры предложения-высказывания, которые предопределяют отражение внеязыковой действительности. В частности, в лексическом значении глагола потенциально заложена конкретизация в пространстве и во времени, а также взаимосвязь между объектами действительности, поскольку семантика большинства глаголов реля-тивна по своей сущности [Кобрина, Болдырев, Худяков 2007: 64-75].
Однако не все глаголы нацелены на непосредственное отражение действительности. Существуют так называемые релятивные глаголы [Эргман 1984], передающие разные типы отношений, которые дифференцируются не по принципу отражения действительности, а по ее трактовке, формирующейся в сознании человека. Этот отрыв от непосредственного отражения действительности характерен и для многих глаголов бытия. Специфика их значения отражается в степени представленности их парадигмы. Остановимся на этом более подробно.
Релятивные глаголы интересны в том плане, что выражают ментальные сущности - разного рода отношения соотносимости, зависимости, включения, обладания, подобия и др., т.е. их значение не является референтным, а наличие выразителей конкретизации этих отношений свидетельствует о сильном элементе оценочности в их значении. По типу передаваемых отношений можно выделить следующие их виды:
1. Глаголы, передающие двусторонние отношения компаративности, равенства/неравенства, соизмеримости/несоизмеримости, подобия/отличия, превосходства, более широкой соотносимости: equal, match, fit, apply to, contrast, correlate, correspond, resemble, relate, suit, differ, depend, surpass, excel, include, involve и др. Большинство из них - заимствованные глаголы, что свидетельствует о более позднем появлении релятивности. В русском языке релятивные глаголы обычно не выделяют в отдельный подкласс.
Поскольку они не выражают ни конкретного действия, ни процесса, они не употребляются в формах Continuous, а также нетипично их использование в формах Perfect и Perfect Continuous, так как отношения двусторонней соотносимости требуют одинаковой временной ориентированности сравниваемых событий и сущностей. Для них ограничено использование пассива - он возможен только в тех случаях, когда отношения соотноси-мости создаются искусственно человеком (were matched, were included, но не *were corresponded, *were correlated). При возможном использовании этой формой обычно происходит изменение значения глагола и как следствие этого превращение формы пассива в форму составного именного сказуемого с причастием II.
Для этих глаголов нетипично также повелительное наклонение, неприемлемое при использовании выразителей ментальной деятельности. Типичными являются лишь формы Indefinite [Кобрина 2002].
Хотя двусторонняя соотносимость отражает равнозначность концептов, на языковом, формальном уровне сравниваемые сущности могут быть представлены как неравноправные - как подлежащее (независимая позиция) и как дополнение (зависимая позиция). Во многих случаях значение данных глаголов допускает взаимозаменяемость синтаксических ролей и даже их совпадение без ущерба для передаваемого смысла. Так, предложения The carpet matched the curtains, The curtains matched the carpet и The carpet and the curtains matched (или were matched) передают од-
ну и ту же ситуацию соотносимости, в которой нет ни деятеля, ни объекта действия. Именно поэтому для них исключена возможность пассива: в структуре The carpet and the curtains were matched форма were matched является стативом.
2. Вторую группу релятивных глаголов представляют глаголы одностороннего (несимметричного) отношения с векторной направленностью по ходу развития структуры (т.е. вправо); это отношения принадлежности, обладания, включения, значимости и привычной соотносимости: have, belong, cost, matter, count, possess, concern, consist of, contain, remain, require, include, involve (последние два глагола могут передавать и двусторонние отношения); а также глаголы со значением зависимости, обусловленности: depend, owe, deserve, imply, - которые предопределяют зависимость субъекта от объекта: His fate depends on this situation. He owes his friend a large sum of money. Rights imply duties.
К этой же подгруппе относятся глаголы с отрицательным значением, также в рамках общего концепта принадлежности, обладания: lack, need, require, want (в значения нуждаться).
Для этой группы также характерно отсутствие обычных субъектно-объектных отношений, так как выражается соотносимость не между предметами или лицами, а между ситуациями и положением дел. Поэтому все ограничения в глагольной парадигме проявляются и при использовании глаголов этой подгруппы.
3. Третью подгруппу релятивных глаголов можно охарактеризовать как оценочную (attitudi-nal verbs), которая выражает эмоциональные отношения и чувства в положительном или отрицательном плане: admire, like, love, detest, hate и др.; а также глаголы, выражающие более общие конфликтные отношения: afflict, dispute, distress, hurt, quarrel, squabble, sting, torment, torture, wrangle, wound и др. Некоторые из этих глаголов предполагают процессность в самом отношении, наблюдаемость, степень концентрированности и конечности этого процесса, поэтому эти глаголы могут употребляться в формах Continuous и Perfect. Однако чаще констатация сводится только к оценоч-ности, и в этих случаях употребляется только форма Indefinite. Использование в повелительном наклонении также нетипично, так как 'застави-тельность' плохо совместима с оценочностью.
В эту же подгруппу следует отнести глаголы, выражающие отношение в логически обоснованном плане, такое как одобрение/неодобрение, согласие/несогласие, мнение которые тре-
№ 4 (013) 2007 г.
43
буют особого детального пояснения или раскрытия в форме пропозиционального дополнения. Это так называемые фактивные глаголы: comprehend, care about, forget about, grasp, mind, regret и др.
Приведенная классификация с функциональной характеристикой глаголов не должна расцениваться как абсолютно жесткая - ряд глаголов используется и как глаголы одностороннего отношения и как сугубо оценочные, что естественно вытекает из факта их нереферентного значения.
Список литературы
Болдырев Н.Н. Категориальное значение глагола: системный и функциональный аспекты. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 1994.
Болдырев Н.Н. Функциональная категоризация английского глагола. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена; Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Дер-жавина,1995.
Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Л., 1972.
Кобрина Н.А. Аналитическая морфология и явление категоризации вне слова в современном английском языке // Структура и семантика лингвистических единиц в системе языка и в речи. Белгород, 1992.
Кобрина Н.А. Сущность композиционных процессов при взаимодействии одноуровневых и разноуровневых составляющих // Проблемы когнитивной семантики. Studia Lingüistica XI. СПб., 2002.
Кобрина Н.А., Болдырев Н.Н., Худяков А.А. Теоретическая грамматика современного английского языка. М.: Высшая школа, 2007.
Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрении. М.: ИЯ РАН, 1997.
Маслов Ю.С. Результатив, перфект и глагольный вид // Типология результативных конст-
рукций (результатив, статив, пассив, перфект). Л.,
1983.
Маслов Ю.С. Очерки по аспектологии. Л.,
1984.
Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. М.; Л., 1941. Т. 3.
Сильницкий Г.Г. Семантические типы ситуации и семантические классы глаголов // Проблемы структурной лингвистики. М., 1976.
Сильницкий Г.Г. Семантические классы глаголов в английском языке. Смоленск: СГПИ, 1986.
Сильницкий Г.Г. О категории вида и временной отнесенности (опыт аксиоматического описания // Ученые запписки Смоленского пед. ин-та. Смоленск, 1970. Вып. 25.
Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения. М.: Наука, 1981.
Филлмор Ч. Дело о падеже // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1981. Вып. Х.
Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. М.: Прогресс, 1988.
Холодович А.А. Проблемы грамматической теории. Л.: Наука, 1979.
Чейф У. Значение и структура языка. М.: Прогресс, 1975.
Эргман Л.Б. Статальные глагольные предикаты в семантической структуре предложения: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Л., 1984.
Fauconnier G. Mental spaces: Aspects of meaning construction in natural language. Cambridge, Mass., London, England: a Bradford Book, The MIT Press, 1985.
Fauconnier G., Turner M. Conceptual integration networks // Cognitive Science. 1998. № 22(2). Р.133-187.
Taylor J.R. Linguistic categorization: prototypes in linguistic theory. Oxford: Clarenden Press, 1989.
N.A. Kobrina
IS THERE ANY REGULAR CORRESPONDENCE BETWEEN THE LEXICAL MEANING OF A VERB AND ITS GRAMMATICAL PARADIGM?
Not all the types of verbs have a full paradigm of verbal categories. Some classes and subclasses (for instance those expressing relation, attitude) are not functionally adequate to be used in forms implying action in progress, action implying a result. Some of them are not used in the Passive voice and in the Imperative mood.
