CC BY
89"Культурная жизнь Юга России "
34 —
М> 2 (27), 2008
войны, революции и пренебрежение к культуре в мирное время - все это приводило к разрушительным процессам в пространстве культуры, что, вне всякого сомнения, замедляло ее развитие, а вместе с этим и влияло самым негативным образом на эволюцию человечества в целом. Во время военных столкновений рушились храмы, библиотеки, галереи и другие бесценные объекты культуры. Н. К. Рерих оказался прав в своем предчувствии, и не только в предчувствии, но и в своем глобальном действии, которое он предпринял за несколько лет до начала Второй мировой войны. Это был известный на весь мир Пакт Рериха по защите культурных ценностей, который он выдвинул в докладе в Русском архитектурном обществе после экспедиции, совершенной им в 1903-1904 годах по древнерусским городам. Пакт Рериха имел широкий характер и был рассчитан на массовое движение в защиту культуры. Универсален предмет регулирования пакта: ценности и культурные институты, а также регламент его применения как в мирное время, так и в случае вооруженного конфликта.
В настоящее время значение культуры по-прежнему принижается, предпринимаются действия, наносящие ей урон. Проблема сохранения культуры остается актуальной, требует решения и на уровне «власть имущих», и на уровне общественности.
Литература
1. Письма Елены Рерих. 1929-1938. Рига, 1940. С. 148.
2. Живая Этика (Агни Йога) // Русская философия: словарь / под общ. ред. М. Маслина. М., 1999. С. 63.
3. Ггтдгшис П. М. Живая этика - наука будущего // В защиту имени и наследия Рерихов: материалы междунар. конф. М., 2001. С. 40.
4. Иванов А. В. Живая этика как метазнания // В защиту имени и наследия Рерихов... С. 76.
5. Рерих. Обитель света. М., 1992. С. 25.
6. Соколов В. Г. Живая этика и новая парадигма культуры // Культура и время. 2008. № 1. С. 66.
7. Ргтдгшис П. М, Фролов В. В. Философия живой этики и ее толкователи. Рсриховскос движение в России//Вопросы философии. 2001. № 3. С. 235.
L. V. EVSEEVA. PHENOMENON OF CONSCIONSNESS OF LIVING ETHICS IN THE WORKS OF N. K. ROERICH
The category of consciousness is the central concept in the works of the great Russian scientist N. K. Roerich who is the representative of the home spiritual Renaissance. Roerich's Living Ethics by analogy to «ethics of care» has the specific nature of the refined consciousness that stimulates spiritual growth of human individuality. Openness, detalisation, the developed consciousness are the basic criteria of Living Ethics, an ontologic core of a moral ideal.
Key words: consciousness, Living Ethics, moral ideal, human individuality.
0. Н. ЮРЕЧК0
ВООБРАЖЕНИЕ И ФАНТАЗИЯ: КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСНОВАНИЯ ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ
Воображение и фантазия -универсальные феномены культуры и сущностные характеристики человека. Существует множество культурно-исторических форм фантазии: мифы, волшебные сказки, легенды. Фантазия и фантазирование изменяют человеческую природу. Самовыражение человека осуществляется посредством фантазии и воображения. Он выходит за границы данного, установленного, из природы переходит в сферу культуры. Эта концепция основана на идеях выдающихся классических немецких философов Канта, Фихте, Шеллинга, а также Фрейда и Юнга.
Ключевые слова: воображение, фантазия, культура, мифы.
Обращение к понятию «воображение» («фантазия») обусловлено неоднозначностью известных интерпретаций. С одной стороны, существует широкий спектр обыденных суждений и отдельных высказываний, которые можно обнаружить в контексте различных исследований. С другой - есть специальные, прежде всего психологические, теории, содержащие обобщающие характеристики названных понятий. Однако в настоящее время нет целостных философско-культурологи-ческих исследований воображения и фантазии, позволяющих рассмотреть их не только в частном, но и в универсальном контексте.
Мы считаем, что фантазия (воображение) является не только отдельной характеристикой человеческой психики (души), но и универсальным измерением человека и культуры, всеобщей формой конструктивности, продуктивности и творчества. Фантазия пересотворяет самого человека, так как обусловливает его выход за границы данного, природного, естественного (трансцен-дирование) и переход в сферу бытия культуры. В самой культуре фантазии человека, действующие на основе воображения, репрезентируются в различные культурно-исторические формы: мифы, легенды, утопии, сказки, литературу
№ 2 (27), 2008
"Культурная жизнь Юга России "
«фэнтези», произведения научной фантастики и т. д., в которых проявляется родовой, исторический опыт человечества и сущностные качества человека вообще. Такова в целом концепция фи-лософско-культурологического подхода к феномену фантазии (воображения). Однако ясно, что без устойчивого методологического основания и систематизации любая разработка в данной предметной области будет занятием малопродуктивным. Поэтому мы считаем необходимым осуществить экспликацию теоретических положений, идей, подходов, сложившихся в истории философии по проблеме фантазии и воображения. Это не создание очередной теории фантазии из предшествующих фрагментов, а формулировка исследовательской позиции на основе аналитического рассмотрения, прежде всего, идей немецкой трансцендентально-идеалистической философии, феноменологии, психоанализа. Эти идеи составляют концептуальные и методологические основания изучения фантазии и воображения в философско-антропологическом и культурологическом аспектах.
Трансцендентально-идеалистическая философия И. Канта, с нашей точки зрения, создала универсальную в гносеологическом смысле концепцию воображения. Кант, поставив вопрос об истоках всеобщности и необходимости рационального знания, убедительно показал, что такое знание является результатом конструктивной деятельности воображения, которая, в свою очередь, опирается на общезначимые априорные структуры. Чистое воображение, как считал Кант, есть произвольная продуктивная деятельность нашей души (функция), которая, по сути, представляет собой самодеятельность, самодвижение, активность, творчество.
Трансцендентальная функция воображения состоит в синтезе восприятий с формами рассудка, а продуцирует или творит эта самодеятельность не что иное, как предмет нашего знания. И. Кант при помощи воображения решает проблему связи чувственности и рассудка, которая реализуется посредством «схематизма». Дело в том, что «трансцендентальная схема», в качестве которой у Канта выступает априорное определение времени, - это продукт чистой способности воображения как посредствующее представление, которое однородно и с явлениями, и с категориями. Как основы чувственного всеобщего, схемы воображения у Канта будут направлять, сообразовывать с понятием всякое наше созерцание. Этот схематизм чистого рассудка, который И. Кант называл искусством, скрытым в глубине человеческой души, составляет сущность активности продуктивного воображения, выполняющего транзитивную, продуктивную, проективную функции в познавательной и духовной сферах бытия человека.
Если у И. Канта воображение в основном функционально (отсюда и схематизм), то у И. Г. Фихте оно деятельно и конструктивно уже в совершенно ином смысле. Фихте, по сути, соеди-
нил воображение с реальной деятельностью, которая первоначально выступает как осознание реальности самого себя (самосознание), а затем выводит человека за пределы его субъективности к чему-то внеположенному: объекту, природе, культуре. Такой реальной деятельностью будет деятельность трансцендирования.
Так, если рассматривать фантазию (воображение) как конструктивный компонент человеческого духа, а именно так ее понимает, например, И. Г. Фихте, то она, обусловливая переход из небытия в бытие и обратно, создает возможности для трансцендирования человека в бесконечность и выступает фактором его самосозидания, а следовательно, сущностным антропологическим феноменом. Вспомним, что у Фихте продуктивное воображение, так же, по сути, как и у И. Канта, осуществляет трансцендентальный синтез, т. е. объединяет деятельное и страдательное состояния «Я». У Фихте «Я» полагает само себя, но одновременно с этим и свою противоположность (не-«Я»), тем самым предполагая себе границу. Происходит взаимосмена деятельности «Я», колебание между двумя противоположностями (конечного и бесконечного), на границе которых дух в борении между требованием синтеза и его невозможностью удерживает эти противоположности силой продуктивного воображения. Сохраняя противоположности, воображение (фантазия) фиксирует их в некоторый определенный момент времени, в результате порождается то, что можно назвать реальностью. Осознавая, как бы обретая для себя границу (уже в рефлексии), человеческий дух одновременно с этим выходит за ее пределы. Таким образом, в трансцендентальном смысле фантазия как способность полагающего «Я» через синтез противоположностей обусловливает осознание границы и выход за ее пределы. Самоограничение и переход, снятие границы выступают фактором развития духа и, очевидно, культурно-историческим моментом становления человека.
Рассмотрим взгляды Ф. В. И. Шеллинга на воображение и фантазию. Он писал, что «способность воображения <...> означает, собственно, способность воссоединения, на которой на самом деле основано всякое творчество. Она есть та способность, посредством которой идеальное есть в то же время и реальное, душа есть тело, -способность индивидуализации, в собственном смысле слова, творческая» (1). По сути, воображение у Шеллинга есть способность создания целостных форм вещей, являющихся единством реального и идеального. В этом смысле воображение ничего заново не создает, а лишь воссоединяет нечто с первообразом. Следовательно, формы искусства - это формы вещей, каковы они сами по себе, как они даны в божественном первообразе. Эти особенные формы способны вместить в себя абсолютное. По Шеллингу, они представляют собой «воссоединение общего и особенного» и называются идеями.
"Культурная жизнь Юга России " № 2 (27), 2008
36 —
Этими идеями оперирует наука (философия), и в них посредством разума достигается только формальный синтез. Поэтому необходима фантазия, которая воспроизводит абсолют в отображении, т. е. осуществляет реальный синтез, позволяющий созерцать идеи реально (в искусстве они названы богами). Фантазия отождествляется Шеллингом с интеллектуальным созерцанием, которое дает знание о предмете и одновременно порождает его. Этим она отличается от воображения, выступающего гносеологическим основанием реального синтеза фантазии.
Таким образом, в концепциях Канта, Фихте, Шеллинга ключевую роль в обосновании человеческой активности и динамичности «объективных смысловых образований» сыграло воображение, которое выступало гносеологической основой фантазии и трактовалось не психофизически, но трансцендентально-идеалистически.
В XX веке эмпирический аспект проблемы фантазии (воображения) наиболее очевидно читается в психоаналитических исследованиях. Но, на самом деле, мы можем выделить в этих концепциях философско-антропологический и культурологический аспекты фантазии. 3. Фрейд в работе «Положения о двух принципах психической активности» отмечает особый вид психической активности, которому свойственна высокая степень свободы и независимости от принципа реальности даже после его утверждения,
- фантазию. «С введением принципа реальности,
- писал он, - откололся вид мыслительной деятельности, свободной от критерия реальности и подчиненной исключительно принципу удовольствия, - это фантазирование, которое начинается еще с детских игр и, продолжаясь в виде сна наяву, совершенно отказывается от всякой опоры в реальных объектах» (2).
Концепция фантазии 3. Фрейда состоит в том, что он выявил генезис этой особой (ранней образной) формы мышления, показал ее существенную связь с принципом удовольствия и обратное активное влияние на принцип реальности. Утверждение принципа реальности децен-трировало психику индивида. Некогда единый психический процесс распадается постепенно на три слоя: «Оно», «Я» и «Сверх-Я». За счет включения «Я» удовольствия в организацию «Я» реальности «защищенная от культурных изменений» фантазия сохраняет приверженность принципу удовольствия и независимость от реальности. При этом она как бы восстанавливает утраченную единую систему «психического аппарата», пусть в иллюзорной и сублимированной форме. Дело в том, что фантазия (воображение), точно так же как и «Оно», сохраняет глубинную «память» о доисторическом прошлом целостного индивида, жизнь которого совпадает с жизнью рода. Психоанализ 3. Фрейда развернул проблему фантазии в область интимнейших переживаний внутренней жизни личности и подчинил ее универсальному принципу психичес-
кой жизни индивида и рода - принципу удовольствия. Фантазия (воображение) трактовалась им как представление, которое состоит из видоизмененных и перегруппированных впечатлений и компенсирует неудовлетворяющую действительность.
К. Г. Юнг не замыкает фантазию в области субъективной личностной, психологической сферы, а выводит ее в ряд культурных феноменов, обеспечивающих механизм трансляции, примирения современного сознания с родовым опытом и психикой, т. е. коллективным бессознательным. Фантазия объединяется с другими психическими функциями и осуществляет синтез всех способностей. Фантазия представляется ученому «материнской творческой силой человеческого духа». «Все творения человека обязаны своим происхождением творческой фантазии», которая обычно «не ведет к заблуждению, для этого она слишком глубоко и проникновенно связана с фундаментом человеческих и животных инстинктов» (3). И здесь мы выходим на связь фантазии и архетипа. Последний определяет духовные приоритеты, присущие человеческому духу с древнейших времен, значит, он очерчивает границы для любой, самой дерзкой фантазии.
Далее, согласно К. Г. Юнгу, совершенно очевидно, что везде, где проявляет себя творческая фантазия, оживает элементарный образ или архетип. Следовательно, фантазирование инициирует глубинные архетипические слои в их прояснении и реконструкции. Фантазии играют особую роль в возникновении и закреплении того или иного архетипа. В мифическом образе мы можем обнаружить фантастические аналоги реального физического процесса, события, явления.
Аналитическая психология К. Г. Юнга построена на идее единой психической энергии, которая рождается из взаимодействия противоположностей: объективного и субъективного, внутреннего и внешнего, коллективного и личностного. В этой концепции фантазия как раз и выступает своеобразным началом всех возможностей, в котором объединены все психические противоположности и нет конфликта между внутренним и внешним миром. Фантазия соединяет непримиримые, казалось бы, потребности субъекта и объекта, экстраверсию и интравер-сию и т. д., выступая движущим, креативным элементом архетипа.
Таким образом, психоанализ К. Г. Юнга в психологической и культурно-антропологичес-кой области подчеркнул важнейшие функции фантазии (воображения), которые в гносеологическом аспекте мы обнаружили в немецком идеализме (транзитивная, продуктивная и т. д.). В то же время несомненным завоеванием (прежде всего, метапсихологии 3. Фрейда) стало открытие критической функции фантазии. Она заключается в отказе принять те ограничения, которые принцип реальности окончательно налагает на
М 2 (27), 2008
' Кул ътурная жизн ь Юга России " ^
свободу и счастье, заставляя забыть о том, что возможно.
Итак, открытия немецкого идеализма и психоанализа в области изучения фантазии и воображения человека выступают концептуальными основаниями исследования фантазии как универсального антропологического феномена культуры.
Литература
1. Шеллинг Ф. В. И. Философия искусства. М., 1999. С. 88.
2. Фрейд 3. Основные психологические теории в психоанализе: очерк истории психоанализа. СПб., 1999. С. 102-103.
3. Юнг К. Г. Проблемы души нашего времени. СПб., 2002. С. 89.
0, N. YURECHKO. IMAGINATION AND FANTASY: THE CONCEPTIONAL FOUNDATIONS OF PHILOSOPHICAL AND CULTUROLOGICAL RESEARCH
Imagination and fantasy are universal phenomena of culture and essential human virtues. There are many cultural and historical forms of fantasy: myths, fairy-tales, and legends. Fantasy and dreams change of the human nature. A man manifests himself by the use of fantasy and imagination. He exceeds the established bounds and get out of the nature in culture. This concept was based on the ideas of the outstanding classical German philosophers Kant, Fichte, Schelling and Freud, Jung as too.
Key words: imagination, fantasy, culture, human, cultural, myths.
Р. А. НАЖЕВА
ОСОБЕННОСТИ ПРОЯВЛЕНИЯ ДЕМОГРАФИЧЕСКОГО КРИЗИСА В РЕСПУБЛИКЕ АДЫГЕЯ (1990-2000-е годы)
Статья посвящена изучению демографических процессов в Республике Адыгея. Выделены основные демографические характеристики населения Адыгеи. Отмечено, что особенностями демографической ситуации являются: низкий уровень рождаемости, высокая смертность, неблагоприятная возрастная структура, сложившаяся под воздействием демографических тенденций, что подтверждает вступление республики в стадию устойчивой депопуляции.
Ключевые слова: демография, демографическая политика, демографический кризис, депопуляция, население, рождаемость, смертность.
Демографическое развитие России в последнее десятилетие характеризуется стремительным сокращением численности населения, что находит свое отражение в формировании и разработке различных концепций депопуляции. Наиболее известными на сегодняшний день являются концепции катастрофы, кризиса и эволюции. Так, демографические катастрофы по преимуществу связываются с резким увеличением смертности под воздействием внешних факторов, демографический кризис - с падением рождаемости вследствие изменения репродуктивного поведения населения, а эволюция - с исторически обусловленной и неизбежной сменой социального императива развития человечества. Более адекватным пониманием современной российской демографической ситуации выступает ее трактовка как кризиса, порожденного внутренними и внешними факторами депопуляции (1).
По заключению специалистов, демографический кризис России во многом определяется этно-конфессиональными параметрами. Соотношение показателей переписи 1989 и 2002 годов обнаруживает резкий контраст репродуктивной динамики по отношению к различным национальностям РФ (2). Так, особенность воспроизводственных про-
цессов на Северном Кавказе проявляется в резких межгрупповых и этнических различиях перехода к депопуляции. Положительный естественный прирост населения региона складывается на основе воспроизводственных процессов населения республик района и прироста населения титульных наций данных республик за счет миграции (3). Что касается Республики Адыгея, то положительный миграционный прирост больше не перекрывает значительную естественную убыль населения (4). В рассматриваемый период общая численность населения республики увеличилась с 436,6 тыс. чел. в 1991 году до 449,1 тыс. чел. в 2000-м, в том числе городского населения - с 229,2 до 237, 4 тыс. чел., сельского - с 207,4 до 211,8 тыс. чел. (5). Несмотря на преобладание городского населения, по уровню урбанизации и доминирующему тип}' расселения Адыгея остается аграрным регионом, что обусловливает динамику воспроизводственных процессов и репродуктивное поведение ее населения.
Величина естественной ежегодной убыли определяется уровнем смертности. Ее рост начался в Адыгее в 1960-е годы. С этого времени вплоть до 2002 года показатель смертности на 1000 чел. увеличился с 6,6 до 15,1, т. е. за 42 года смертность выросла в 2,3 раза, а показатель рождае-
