CC BY-NC-ND
170
А.Б. Безбородов, О.В. Павленко
ВОЕННО-ТЕХНИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
В статье рассматриваются советский опыт управления оборонно-промышленным комплексом, а также современные тенденции и перспективы развития российского ОПК, степень его влияния на реализацию геополитической стратегии Российской Федерации, использование экспорта вооружений и военной техники как способа геополитического влияния.
Ключевые слова: ОПК, геополитика, экспорт вооружений, национальная безопасность.
Система национальной безопасности страны - весьма широкое понятие. Она включает деятельность различных субъектов государства и общества, способных поддерживать, а при необходимости и отстаивать суверенитет и территориальную целостность данной страны, конституционные права и свободы ее граждан, качество и уровень их жизни, оборону и безопасность государства, геополитическую состоятельность партнеров и союзников.
Военно-технический аспект является ключевым практически в любой системе национальной безопасности. Сегодня наращивание военной мощи и укрепление национальных вооруженных сил - важнейшие приоритеты деятельности каждого государства. Россия здесь не исключение. Более того, для нее военно-техническая сторона национальной безопасности, национальная оборона стали в последние годы безусловным приоритетом. На программы развития Вооруженных сил и модернизации оборонной промышленности России до 2020 г. выделяется порядка 23 трлн руб.1 И это объяснимо. По оценке Генштаба Вооруженных сил РФ, в среднесрочной перспективе до 2020 г. ожидается расширение совокупности глобальных вызовов и угроз, обусловленных последствиями формирования многополярного мира.
© Безбородов А.Б., Павленко О.В., 2014
Ставка на укрепление оборонного потенциала должна, по замыслу российского руководства, снизить риски агрессивного поведения потенциальных противников в отношении нашей страны.
Россия с ее 2 % населения планеты располагает 30 % мировых запасов важнейших полезных ископаемых, что требует от Российской Федерации постоянного внимания к мерам по защите этих и других богатств.
Обостряется борьба за природные ресурсы, которыми богаты, в частности, северные части земного шара, арктический шельф. Россия осуществляет военное присутствие на северном стратегическом направлении, откуда в условиях развития воздушно-космических средств нападения исходит основная угроза. Российская Федерация продолжает активное обустройство военной инфраструктуры Арктики, которое начато в последние годы, что не исключает в будущем проведения Москвой силовых акций для отстаивания своих интересов на Севере.
Естественно, оборонно-промышленный комплекс (ОПК) Российской Федерации будет осуществлять адаптацию военной техники и вооружений к суровым северным условиям. Отметим, что в Баренцевом и Карском морях расположен единственный морской полигон России. Новые российские авиабазы создаются не только в данном регионе, но также в Центральной Азии и Белоруссии, укрепляется оборона Крыма.
Уровень военной опасности в 2010-е и последующие годы может серьезно повыситься и будет определяться борьбой ведущих государств за топливно-энергетические и трудовые ресурсы, рынки сбыта товаров, услуг и жизненное пространство. Вполне вероятно, что доступ к ним будет осуществляться с использованием военной силы2.
На постсоветском пространстве Российская Федерация и Запад вступили в острое противоборство. Кризисы в ряде постсоветских государств, особенно на Украине, продемонстрировали растущую роль силовых методов скрытого характера: информационных войн; действий сил специальных операций, парамилитарных подразделений; использования протестного потенциала населения. В 2014 г. произошла активизация НАТО в Восточной Европе, Казахстане и Центральной Азии.
Обострение на украинском направлении повлияло на характер российско-украинских военно-промышленных связей. Украинский оборонно-промышленный комплекс до недавнего времени являлся крупнейшим в мире деловым партнером российского ОПК. Его предприятия взаимодействовали с ракетостроителями, верто-
лето- и самолетостроителями, а также судостроителями из Российской Федерации. Кризис на Украине 2013-2014 гг. отразился на российско-украинском военно-техническом сотрудничестве: наметилась тенденция к его замораживанию. Учитывая это, власти России поставили перед отечественными оборонщиками задачу быть готовыми заместить украинскую продукцию военного назначения на российском рынке изделиями собственного производства3.
Военно-технический аспект в системе национальной безопасности предполагает раскрытие действий вооруженных сил государства, органов правопорядка и госбезопасности, военно-промышленных структур, различных гражданских органов. Ниже мы коснемся лишь роли и места ОПК в системе национальной безопасности Российской Федерации. Оборонно-промышленный комплекс - это система военно-промышленных, научно-исследовательских и специальных предприятий, учреждений и органов, а также политических институтов, обеспечивающих необходимый уровень национальной безопасности. Для начала сделаем небольшой исторический экскурс.
В наши дни становится очевидным, что для Российского государства и общества оборонно-промышленный комплекс начинает играть в системе национальной безопасности значительно более заметную роль, чем 20-25 лет назад. Нынешняя власть стремится наращивать силовую составляющую в отечественной геополитике. Это связано с несколькими существенными обстоятельствами.
Как известно, от Советского Союза России досталась внушительная по объему оборонная промышленность, которая, однако, в годы перестройки снизила темпы своего роста. Советское военно-промышленное наследие в виде конструкторских, технологических, технических и производственных, а также модернизацион-ных возможностей до сих пор присутствует в ОПК РФ.
В годы холодной войны в военном отношении Советский Союз был сверхдержавой. Основу его военной мощи составлял военно-промышленный комплекс (ВПК). Затраты на него были колоссальными. Советский ВПК, в отличие от российского ОПК, развивался в иных исторических условиях, когда Советскому Союзу была присуща идеологическая и военная активность во внутренней и внешней политике. К середине 1980-х гг., т. е. незадолго до своего распада, ракетно-ядерный потенциал СССР насчитывал свыше 10 тыс. зарядов на стратегических носителях и сопоставимое с этим количество - на тактических. В боевом составе одних только Сухопутных войск насчитывалось 53 танковых, 153 мотострелковых и 7 воздушно-десантных дивизий4.
Советский военно-промышленный комплекс в середине 1960-х гг. представлял собой систему, включавшую собственно военную промышленность, рычаги управления ею, организацию военных научных разработок, а также негласный порядок их политического лоббирования и гласное пропагандистское обслуживание. В ВПК того периода были сконцентрированы лучшие силы отечественного корпуса управленцев, научно-технической интеллигенции и рабочего класса; сосредоточено до 3/4 всего объема научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. К концу 1980-х гг. предприятия этого комплекса производили 20-25 % валового внутреннего продукта. Значителен был вклад «оборонки» в обеспечение развития гражданских отраслей народного хозяйства. Естественно, что геостратегические устремления советских руководителей, а также потребности национальной безопасности определяли ориентиры научно-технической политики в военной области. Импорта техники, в том числе космической, и вооружений старались избегать. ВПК создавался почти исключительно на отечественной производственной базе. Сказанное касается оборудования, знаний, специалистов, их интеллекта. Затраты на покупку некоторых образцов зарубежного оборудования, технологий были минимизированы. Но это только часть истины. Другая ее часть заключается в активной работе по сбору научно-технической информации оборонного характера, которую развернули по всему миру некоторые ведомства. К их числу относились: Военно-промышленная комиссия при Президиуме Совета Министров СССР - своеобразный верховный арбитр в сфере развития вооружений, Главное разведывательное управление Генерального штаба Вооруженных сил РФ, Управление «Т» (научно-техническая разведка) Первого главного управления КГБ СССР, Государственный комитет Совета Министров СССР по науке и технике (ГКНТ), секретный отдел Академии наук СССР, Государственный комитет по внешнеэкономическим связям (ГКЭС).
С годами сформировалась так называемая пятерка оборонно-промышленных министерств, в которых в основном сосредоточились соответствующие предприятия и которая существовала с тех пор почти в неизменном виде до конца коммунистического правления. Это министерства авиационной, оборонной, химической, электронной и электротехнической промышленности. Более того, на ВПК работало около 10 министерств-смежников5.
В условиях относительной внутренней стабильности угроза существовавшему режиму могла исходить, по мнению властей, в первую очередь из-за рубежа, а точнее - из США, а также ряда других
стран НАТО. «Достать» потенциального противника можно было только современным ракетно-ядерным оружием. Советская военная доктрина исходила из возможности нанесения по нему сокрушительного ответного удара. Отсюда - постоянное наращивание мощи Ракетных войск стратегического назначения (РВСН). В то же время в верхних эшелонах власти недооценивали роль компьютеров для придания большей динамики научно-техническому прогрессу. Все попытки Советского Союза получить официальный, открытый доступ к новейшим технологиям производства электронно-вычислительной техники оказывались безрезультатными - ни одно государство не решалось нарушить запрет Координационного комитета по экспортному контролю (КОКОМ). Для преодоления указанных барьеров свое слово старалась сказать советская разведка, но оно не было определяющим6.
В конце концов властные структуры пришли к выводу о необходимости разработки и внедрения проектов по развитию, производству и применению компьютеров как в военных, так и в гражданских сферах. В начале 1960-х гг. ряд секретных постановлений ЦК партии и Совмина страны открыли дорогу для реализации подобных проектов7.
Как видим, в эпоху холодной войны все крупные сектора отечественного ВПК - ядерный, ракетно-космический, электронная промышленность - были активно вовлечены в гонку сверхновых вооружений с США. Американский фактор оказывал доминирующее внешнее воздействие на развитие советского ВПК. Многие направления деятельности оборонпрома двух стран реализовыва-лись с зеркальным эффектом. Однако эффективность ВПК СССР была ниже американского, причем военный бюджет Советского Союза достигал колоссальной величины - 30 % ВВП8. СССР превращался в страну не только догоняющей, но и «копирующей» модернизации.
Наследие советской военной сверхдержавы в борьбе за мировое доминирование и роль в этом деле ОПК представляют собой предмет заинтересованного анализа со стороны современных российских лидеров, политиков и экспертов при разработке ими глобальных планов, доктрин и концепций социально-экономического, военно-стратегического, военно-политического и военно-промышленного характера, а также посвященных проблемам национальной безопасности сегодняшней России.
От того, какие отношения сложились в высших эшелонах гражданской и военной власти РФ к историческому опыту геостратегического бытования СССР, во многом зависит направленность
внешнеполитической стратегии современного Российского государства, его концепции национальной безопасности, военной доктрины.
Концепция национальной безопасности России, утвержденная указом Президента РФ в январе 2000 г., связала истинный характер угроз для России с экономическими неурядицами и внутренними вооруженными конфликтами9. В специальном разделе III «Угрозы национальной безопасности Российской Федерации» комплексно раскрыты геополитические последствия распада Советского Союза. Опасность ослабления политического, экономического и военного влияния России в мире представлена в качестве одного из факторов, обуславливающих основные угрозы в международной сфере10.
Причем в основном все пространство бывшего Советского Союза в лице государств - участников Содружества Независимых Государств, согласно таким документам, как Концепция национальной безопасности РФ, Военная доктрина РФ, Концепция внешней политики России, названо регионом приоритетных национальных, оборонных и внешнеполитических интересов России11. К тому же в Концепции национальной безопасности упоминаются в соответствующем контексте помимо стран СНГ еще и «традиционные партнеры России»12.
Геополитические «объемы» или «параметры» бывшего СССР заложены в анализируемых документах в виде декларирования Российской Федерации как «великой державы, как одного из влиятельных центров современного мира»13. Кроме того, рассматривая обеспечение своей военной безопасности в связи со строительством демократического правового государства, осуществлением реформаторского курса в политике, экономике и социальной среде, утверждением принципов равноправного партнерства, взаимовыгодного сотрудничества и добрососедства в международной области, последовательным формированием всеобъемлющей системы международной безопасности, Российская Федерация на доктри-нальном уровне заявила о сохранении статуса ядерной державы для сдерживания или предотвращения агрессии против нее и (или) ее союзников14.
Современный период отмечен для России сменой геостратегических вех и ориентиров. Во второй половине 1990-х гг. не оправдались расчеты некоторых российских лидеров, связанные с формированием новых равноправных, партнерских отношений страны с окружающим миром, как это прогнозировалось в Основных положениях Концепции внешней политики Российской Федерации, утвержденных Президентом РФ в апреле 1993 г., и в других до-
кументах15. Более того, к числу зарождающихся новых вызовов и угроз к национальным интересам России отнесена усиливающаяся тенденция «к созданию однополярной структуры мира при экономическом и силовом доминировании США»16. Впервые за целый ряд лет Соединенные Штаты Америки обозначены в столь официальном документе, как Концепция внешней политики Российской Федерации, в качестве вероятного непартнера.
По мнению некоторых экспертов, натовская стратегия по ряду параметров также не совпадает с интересами РФ. Во-первых, не приемлются те политические и военные установки Североатлантического альянса, которые не исключают ведения силовых операций вне зоны действия Вашингтонского договора без санкции Совета Безопасности ООН. И, во-вторых, сохраняется негативное отношение России к расширению НАТО17.
Советские геостратегические предпочтения в Азии в российской политике воспроизводятся заявлениями о развитии дружественных отношений с Индией. Относительно новое содержание азиатского вектора глобальной стратегии РФ, не совпадающее с внешнеполитическим курсом СССР на этом континенте, выражается в стремлении России теснее взаимодействовать с КНР, в первую очередь на экономическом поприще18.
В силу известных причин применительно к сегодняшней России ее географическая среда (включающая, в частности, экономическую и военную мощь) нуждается в передовой системе информационной безопасности. Именно благодаря ей РФ, согласно Доктрине информационной безопасности Российской Федерации, планирует нейтрализовать негативные для себя последствия разработки рядом государств концепций информационных войн. Подобные планы свидетельствуют о новых подходах кремлевских стратегов к определению места государственных структур, ВПК в геополитических реалиях рубежа тысячелетий19.
Так закладывались основы нового геополитического мышления современного Российского государства, которое учитывает в своей деятельности не только принципы нынешнего взаимного влияния политики и пространства, но и опыт, накопленный в этой области в советскую эпоху. Дух советского времени не исчез из геополитических построений лидеров Российского государства, во всяком случае до самых последних дней XX столетия. Хотя многие постулаты советских времен значительно видоизменились. В интервью газете "Le Figaro" от 26 октября 2000 г. Президент России так сформулировал основное содержание внешнеполитической линии РФ: «Россия изменила принципы своей внешней политики.
Она больше не пытается навязывать свою волю государствам, находящимся на другом конце Земли. Мы по-прежнему готовы участвовать в международных процессах на демократической основе. Но мы совершенно не хотим ввязываться во все конфликты: нам хватает своих внутренних проблем, мы вмешиваемся лишь в двух случаях: если это нас непосредственно касается или если все стороны, участвующие в каком-либо конфликте, обращаются к России с просьбой о помощи в выработке решения».
Но вот наступило новое тысячелетие. Оно началось с взаимных претензий российской и американской сторон по поводу возможного размещения российского тактического ядерного оружия, предполагаемого нарушения Соединенными Штатами Америки обязательств по Договору СНВ-1. Конфликтные ситуации сохранялись и по баллистическим ракетам на подводных лодках, и по переоборудованию тяжелых бомбардировщиков, и по ряду других вопросов. Россия не принимала американскую идею создания национальной противоракетной обороны (НПРО) путем выхода США из Договора по ПРО от 1972 г.
Эта проблема уходила корнями в военно-политические процессы, связанные с разработкой американской Стратегической оборонной инициативы (СОИ). В те годы в мире утвердилась концепция, согласно которой организующим пунктом стратегической стабильности на планете является принцип взаимного устранения и возможности гарантированного взаимного уничтожения. Правовым выражением данной концепции как раз и был Договор по ПРО от 1972 г.
С завершением холодной войны, когда мир был биполярным, руководство США выступило с инициативой создания противоракетной обороны ограниченного характера, не направленной против России20. Это дало военным аналитикам основание утверждать, что эра стратегических договоренностей, базирующихся на Договоре по ПРО от 1972 г., к началу XXI в. полностью завершена21.
Отрицательным фактором международной политики стала замена правовых норм политическими обязательствами или декларациями. В то же время главным инструментом обеспечения и сохранности безопасности внутри государства предстают экономические и социальные факторы.
Как следовало из доктринальных установок американского военного ведомства, революция в военном деле должна обеспечить абсолютную безопасность США, включая защиту вооруженных сил и территорий22. Особая ставка делалась на дальнобойные высокочастотные средства. В новой редакции Основной доктрины ВВС
американским военным руководством заявлено, что в современных условиях воздушно-космическая мощь превратилась в доминирующий, а иногда и решающий элемент боевой мощи вооруженных сил23. Произошел беспрецедентный отрыв США от всех других стран по размеру военных расходов.
Согласно оценкам международных экспертов, на долю России в конце прошлого века приходилось не более 3-4 % мирового производства вооружений24. В то же время вполне очевидно, что из-за общей экономической слабости гонка вооружений противопоказана Российской Федерации. Несмотря на наличие СНГ, конфронтация с одной из крупных держав или коалиций могла привести Россию к изоляции.
Видимо, понимая это, в своем Послании Федеральному Собранию в апреле 2001 г. В.В. Путин подчеркнул, что курс на интеграцию с Европой становится одним из ключевых направлений внешней политики России25.
Российское руководство осознает, что геополитическое положение РФ в мире во многом определяется проводимой в ней военной реформой, успех которой, в свою очередь, напрямую зависит от состояния российской экономики. Положение в ней - предмет глубокого беспокойства для кремлевской элиты: доля России в мировой экономике составляла в 2001 г. лишь 0,65 %26. Закономерно, что в президентском Послании, одним из центральных тезисов которого можно назвать признание угрозы «прогрессирующего экономического отставания» и опасности «длительной экономической стагнации», в очередной раз констатируется сырьевой, «рентный», характер отечественной экономики.
Вместе с тем, признавая состояние Вооруженных сил России по существу критическим27, военно-политическое руководство государства продолжало видеть в Военно-морском флоте РФ главную составляющую и основу морского потенциала России28.
Середина 2001 г. представляет собой период борьбы двух тенденций. Лоббисты интересов ОПК в целом критически оценивали именно такую Морскую доктрину России, связывая ее разработку с «континентальным мышлением» власть имущих и генералов29. Однако тогда же, в июле-августе, В.В. Путин выразил согласие с мнением группы экспертов, включавшей министра обороны С.Б. Иванова и начальника Генштаба А. Квашнина, докладывавших, что заграничные военные объекты России - Лурдес (Куба), Камрань (Вьетнам), Гудаута (Абхазия), системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН) в Белоруссии, Азербайджане, Казахстане и Киргизии - не являются эффективными в современной политике.
Указывалось, что более 20 млрд руб., ежегодно расходуемых на их содержание, не окупаются ни в военном, ни в экономическом пла-не30.
Как известно, в декабре 2001 г. американское руководство заявило о выходе из Договора по ПРО от 1972 г. Несмотря на улучшение отношений в военно-политической сфере, в Москве этот шаг Соединенных Штатов не оставили без ответа. Вопреки своей первоначальной позиции, обозначенной летом 2001 г., в январе 2002 г. В.В. Путин и Президент Азербайджана Г.А. Алиев подписали соглашение по Габалинской радиолокационной станции (РЛС). Теперь она называется информационно-аналитическим центром и продолжает «прикрывать» стратегически важное для России южное направление31.
Тем не менее свертывание военно-разведывательной активности РФ в определенных регионах мира скорее всего связано с формированием масштабных угроз национальной безопасности государству со стороны исламского экстремизма сразу по нескольким направлениям- чеченскому, среднеазиатскому и афганскому.
Примерно в то же время (лето 2001 г.) американский эксперт Р. Перл, причастный к выработке внешнеполитического курса США, общаясь с российской аудиторией, указал на то, что каждая страна должна решать самостоятельно, какой уровень безопасности является для нее сегодня необходимым и достаточным32.
Этим российское и американское руководство обозначили большую схожесть геополитического мышления.
Процессы суверенизации концептуальных основ национальной безопасности для России и США обрели некую материальную основу в лице так называемого мусульманского мира, раскинувшегося от Индонезии до Марокко. Если бы США и Россия задумали только вдвоем осуществлять контроль за процессами в мусульманском мире, то, скорее всего, в силу его обширности и влиятельности обе страны потерпели бы здесь неудачу. И действительно, в мире 44 государства, в которых мусульмане составляют большинство населения, и еще несколько десятков стран, где последователей ислама - от 20 до 50 %33. «Исламская дуга» тянется через все Северное полушарие.
Взрывы в Нью-Йорке и Вашингтоне осенью 2001 г. катализировали поиск формулы стратегической и геополитической стабильности как в Соединенных Штатах, так и в Российской Федерации.
После 11 сентября 2001 г. и устранения с помощью США талибов с политической арены в Афганистане Вашингтон не ослабил усилий для того, чтобы освободить Соединенные Штаты Америки
от любых международно-правовых ограничений в сфере контроля над вооружениями, предоставив себе широкий выбор односторонних стратегических решений и обзаведясь правом единолично определять параметры «новой мировой стратегической структуры» (a new strategic framework). Администрация США проанализировала сентябрьские события, обстановку в мире и, руководствуясь интересами своей страны, в декабре 2001 г. в одностороннем порядке заявила о выходе из Договора по ПРО, провозгласив создание Национальной противоракетной обороны (НПРО).
Двигаясь по пути наращивания американского военного присутствия в мире, руководство США осуществило прорыв в Среднюю Азию, на постсоветское пространство, создав в Узбекистане, Таджикистане и Киргизии военные базы Соединенных Штатов и НАТО, причем с согласия России. Таким образом, произошло продвижение военного присутствия США и НАТО не только на восток, но и на юг.
Модель войн нового поколения представляют собой операции «Буря в пустыне» и «Возмездие». Их содержание отражено в подготовленной в 1998 г. Комитетом начальников штабов США «Единой перспективе 2010». В документе ставка делается не на живую силу, а на современные боевые системы стратегического масштаба, массированно и непрерывно воздействующие на ключевые объекты экономики, военную инфраструктуру и систему управления противника, что в кратчайшие сроки лишает его способности наносить ответные удары и организованно сопротивляться. Таким образом, минимизируются потери в живой силе у атакующей стороны. Боевые действия в Ираке, в небе Югославии и Афганистане явились апробацией названной модели войн.
В значительной степени с учетом американской активности в мире выстраиваются стратегические приоритеты Российской Федерации в области национальной безопасности. ОПК РФ выполняет при этом роль весьма важного инструмента.
В целом до 1991 г. оборонная промышленность Советского Союза являлась базовой основой промышленного потенциала страны и почти не уступала западным государствам в технологическом развитии, а по отдельным направлениям даже опережала их. В обстановке жесткой блоковой конфронтации были созданы замкнутое технологическое пространство и централизованная система управления военным сектором экономики. По некоторым оценкам, только в технологическую, научную и экспериментальную базу советского ВПК, которая создавалась десятилетиями, были вложены сотни миллиардов долларов34. В отечественном военно-промыш-
ленном комплексе работали десятки миллионов людей, но не больше 10 % из них занимались непосредственно созданием оружия. Остальные разрабатывали материалы, компоненты, производили ту продукцию, которая применялась повсеместно35.
В результате распада СССР на территории России осталось более 60 % предприятий и 70 % научных организаций прежнего советского ВПК. Годовой объем производства военной продукции РФ от общего ее производства в СССР составлял 80 %, объем НИОКР по оборонной тематике - 89 %, стоимость основных фондов промышленных предприятий - 73 %, НИИ и КБ - 89 %, численность работающих на оборонных предприятиях - 72 %, в НИИ и КБ - 84 %. Эти данные свидетельствуют о том, что основная тяжесть по размещению оборонного заказа в советские годы ложилась на плечи жителей РСФСР36. После распада Союза наличие столь большого и весьма затратного комплекса на территории Российской Федерации и предопределило ее сложный переход к новой структуре промышленного производства и геополитических отношений.
Вместе с военно-техническими достижениями мирового уровня российские Вооруженные силы, образованные в 1992 г., унаследовали от советской системы чрезмерное номенклатурное разнообразие образцов вооружения и военной техники (ВВТ), несбалансированность боевых и обеспечивающих военно-технических подсистем, большую долю морально устаревшей техники. В 1990-е гг. бюджетное финансирование оборонных НИОКР и закупок вооружения сократилось в 10-15 раз. Поэтому серийное производство современного вооружения практически прекратилось, а дорогостоящие разработки утратили былой динамизм. Банкротства к началу XXI в. сумели избежать лишь экспортно ориентированные пред-приятия37.
Они-то и составляют материальную основу геополитического фактора в развитии Российского государства. «Геополитический вес» оружия в мире неуклонно возрастает, в первую очередь через его продажу. Крупнейшие покупатели российского оружия - Китай, Индия, а также Венесуэла, Сирия, Вьетнам и другие страны.
Степень влияния российского ОПК на реализацию геополитических интересов РФ зависит не только от освоения им новых рынков оружия, но и от государственной политики в области реформирования военной промышленности. Последняя, по замыслу Президента и Правительства РФ, должна управляться более эффективно. 27 октября 2000 г. Президент РФ подписал Указ «О мерах по обеспечению концентрации и рационализации оборонного производства». Указом оговорено положение, согласно которому в
собственности государства закрепляется 51 % акций любого ново-созданного оборонного холдинга, если в его уставной капитал внесены акции предприятий, принадлежащих государству38.
Через 9 месяцев, 27 июля 2001 г., кабинет министров России одобрил Федеральную целевую программу по реформированию ОПК. В начале 2000-х гг. Указом Президента РФ была преобразована система управления оборонно-промышленным комплексом, в которую вошли:
• Правительство РФ и подведомственные ему Федеральное космическое агентство и Федеральное агентство по атомной энергетике;
• Министерство промышленности и энергетики РФ и подведомственное ему Федеральное агентство по промышленности;
• Министерство обороны РФ и подведомственные ему Федеральная служба по военно-политическому сотрудничеству и Федеральная служба по оборонному заказу.
Кроме того, управление предприятиями ОПК осуществляют:
• Министерство экономического развития РФ и подведомственное ему Федеральное агентство по управлению федеральным имуществом;
• Министерство образования и науки РФ.
К 2004 г. оборонная промышленность Российской Федерации включала почти 1800 предприятий и организаций девяти основных отраслей промышленности, расположенных в 80 регионах страны: авиационной промышленности (292 предприятия), промышленности обычных вооружений (129), промышленности боеприпасов и спецхимии (136), ракетно-космической промышленности (112), судостроительной промышленности (161), радиопромышленности (254), промышленности средств связи (155), электронной промышленности (306), атомной промышленности (117).
В ходе приватизации сформировались три группы предприятий, из которых первая и вторая (1267 предприятий и организаций) составляют ядро оборонно-промышленного потенциала:
• первая группа - государственный сектор унитарных предприятий и организаций на правах оперативного управления и хозяйственного ведения общим числом 719 (42 %);
• вторая группа (548 организаций, или 32 %) - акционерные общества со смешанной формой собственности: оборонно-ориентированные АО с государственным участием в виде пакетов акаций или «золотой акции». В эту группу входят промышленные компании, финансово-промышленные группы (ФПГ) и корпорации и федеральные научно-производственные центры;
• третья группа - все остальные предприятия и организации, которые приватизированы без ограничений и в основном переориентированы на создание и производство продукции гражданского назначения39.
В первые годы нового тысячелетия политическое и административное влияние ОПК возросло. В первой половине 2006 г. была сформирована Военно-промышленная комиссия (ВПК) при Правительстве РФ. Ее главная задача - реализация военно-технической политики России на период до 2015 г., в том числе развитие оборонно-промышленного комплекса. Комиссия должна разрабатывать концепции, программы и планы в области военно-технического обеспечения обороноспособности страны, производства и утилизации вооружений, мобилизационной подготовки государства и формирования гособоронзаказа, а также обеспечивать восстановление постоянного взаимодействия между предприятиями ОПК и госзаказчиками40. Военно-промышленной комиссией организованы разработка и реализация Концепции государственного регулирования цен на продукцию военного назначения.
Согласно заявлениям федеральных властей, приоритетом отечественного ОПК является производство вооружений для решения собственных стратегических задач41. Значительную часть этих задач сегодня определяет кавказское направление42. Российско-грузинский вооруженный конфликт в августе 2008 г. представлял собой ответственный экзамен для оборонной промышленности РФ. Он высветил ее сильные и слабые стороны. К числу последних относится отставание отечественного оборонпрома в области связи, разведки, военных информационных технологий, беспилотных летательных аппаратов.
Стремясь стать активным геополитическим игроком на мировой сцене, Россия в 2000-е гг. значительно усилила работу по освоению стратегических военных плацдармов в Центральной Азии (российская военно-воздушная база в Канте, Киргизия), Закавказье (российские военные базы в Абхазии и Южной Осетии), новых ресурсных полей в Арктике, Африке. У Российской Федерации появились новые военные партнеры - Венесуэла, Колумбия, Монголия и др. Есть и трудности на этом пути - непоследовательностью отличаются действия таких союзников Москвы, как Белоруссия и Узбекистан.
Характерной чертой оборонно-промышленной политики Российского государства стали попытки дать асимметричные ответы на вызовы для национальной безопасности страны. В 2006 г. впервые за последние годы «оборонке» была поставлена задача перейти
от создания единичных образцов современных вооружений и военной техники к их серийному производству. Еще в январе 2005 г. на вооружение ВВС РФ приняты пять истребителей Су-27 СМ, впервые модернизированные до уровня поколения 4+43. В августе 2007 г. на боевое дежурство в Подмосковье заступил первый зенитный ракетный полк, вооруженный С-400 «Триумф». Данная зенитная ракетная система предназначена для поражения всех типов летательных аппаратов и может с высокой степенью надежности прикрывать районы базирования стратегических ядерных сил, подводных лодок, ядерных арсеналов44. Во второй половине 2007 г. Россия провела успешное испытание объемно-детонирующей авиационной бомбы большой мощности как ответ на испытание США в 2003 г. аналогичного по классу устройства, но в четыре раза менее мощного, чем российское45. Стало известно также, что в 2008 г. в боевой состав ВМФ РФ вошел созданный российским оборонпромом высококонкурентный корабль (включая его экспортное исполнение) - корвет морской зоны «Стерегущий»46. С помощью гиперзвуковых маневрирующих блоков ядерных боеголовок для ракетных комплексов «Тополь-М» удалось повысить ударную мощь последних.
Не снят окончательно с повестки дня вопрос о развертывании Россией вблизи своих границ на польском и чешском направлениях ракетных оперативно-тактических комплексов «Искандер» в целях нейтрализации возможностей третьего позиционного района ПРО США. В экспертных кругах отмечают, что у комплекса «Искандер» имеется большой потенциал по наращиванию боевой эффективности (за счет ракет увеличенной дальности).
Отечественный ОПК направляет на флот России подводный ракетоносец нового поколения «Юрий Долгорукий».
Однако кризисные годы лишь более отчетливо обнаружили серьезные трудности и недостатки в развитии оборонной промышленности РФ. Знаковым явлением в системе оборонпрома РФ стали частые неудачи, преследующие испытательные пуски новой морской межконтинентальной баллистической ракеты «Бу-лава-30», устаревающей на глазах. Известно, что российский оборонно-промышленный сектор до сих пор в основном использует накопленные в советское время ресурсы, в нем остро не хватает квалифицированных кадров, низкими темпами обновляются основные производственные фонды, существует коррупция, возникла задолженность государства по выплате работникам «оборонки» зарплаты. Структура оборонно-промышленного комплекса все еще архаична и не отвечает современным геополитическим задачам го-
сударства. К осени 2009 г. треть предприятий ОПК имела отрицательные финансовые показатели.
Поэтому важным направлением повышения эффективности ОПК является совершенствование управления государственным имуществом в оборонном секторе через реструктуризацию собственности, создание интегративных структур. В российском ОПК интеграционные процессы начали развиваться с принятием Федеральной целевой программы «Реформирование и развитие оборонно-промышленного комплекса (2002-2006 гг.)». Тем не менее в течение последних 15 лет со стороны государства практически не вкладывались финансовые средства в техническое перевооружение предприятий ОПК. За это время в мире появились новые технологии, а наши предприятия продолжали работать по старинке. Решение проблемы предусмотрено в рамках Федеральной целевой программы «Развитие ОПК на 2007-2010 гг. и на период до 2015 г.».
Процессы глобализации динамично корректируют геополитические ориентиры каждой из стран мира. Цели и задачи российского внешнеполитического курса на современном этапе четко определены в Концепции внешней политики РФ, принятой в июле 2008 г. и призванной активизировать международную деятельность России по всем направлениям. Политически гармонирует с Концепцией утвержденная Указом Президента РФ в мае 2009 г. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации.
Серьезным инструментом геополитического влияния Российской Федерации является экспорт вооружений и военной техники. Сегодня взаимовыгодное партнерство связывает «Рособоронэкспорт» более чем с шестью десятками стран. 700 предприятий в 56 регионах РФ выполняют контракты в сфере военно-технического сотрудничества. Структура российского экспорта вооружения и военной техники отличается стабильностью. Первое место в экспортных поставках занимает авиационная техника - около 50 % продаж. Затем следует военно-морская техника. На третьей строчке находятся экспортные контракты средств ПВО и вооружения для Сухопутных войск. Отечественные зенитные ракетные системы стоят на вооружении армий почти 60 стран Европы, Азии, Африки и Латинской Америки.
Однако если раньше основная часть сделок приходилась на наших стратегических партнеров - Индию и Китай (около 80 % общего объема зарубежных поставок продукции военного назначения), то теперь Россия весьма эффективно осваивает рынок латиноамериканских стран (Венесуэла, Перу и др.). Заметно активизировалось сотрудничество нашей страны с государствами Юго-Восточ-
ной Азии - Вьетнамом, Индонезией, Малайзией, а также с регионами Ближнего и Среднего Востока.
Сохраняется и другая тенденция - импорт в Россию иностранных вооружений и военной техники (из Франции, Израиля).
Вместе с тем разоруженческие проблемы находятся в центре внимания российских и американских политиков. В ходе визита Президента США Б. Обамы в Россию (июль 2009 г.) был подписан документ «Совместное понимание нового Договора о СНВ». Согласно данному документу, новый договор будет рассчитан на семь лет. При этом устанавливаются уровни в 1500-1675 стратегических боеголовок и 500-1100 ракет и тяжелых бомбардировщиков. Такие параметры отразили серьезные расхождения между позициями двух сторон, особенно в отношении носителей гражданского оружия47.
Приоритетом России остается, как и в предыдущие годы, модернизация стратегических ракетных войск, а также войск космической обороны.
Однако посткризисный мир ставит перед российским ОПК проблемы качественно нового уровня. Современные глобальные процессы стимулируют взрывной характер развития нано-, био-и информационных технологий. Далеко не в последнюю очередь они будут востребованы в оборонно-промышленной сфере для достижения тех или иных геополитических целей и решения задач, связанных с обеспечением национальной безопасности страны. Речь идет об активизации участия Российской Федерации в глобальной космической информационной и навигационной системе; разработке и применении оружия, действующего на новых физических принципах, а также роботизированных боевых машинах; принятии на вооружение новых образцов высокоточного оружия и беспилотных летательных аппаратов; взаимодействии программ развития оборонного и гражданского секторов экономики РФ для повышения внутрисекторальной конкуренции и снятия элементов социальной напряженности на предприятиях ОПК. Без кардинальной модернизации ОПК и придания ему инновационного развития этих задач не решить.
Отметим также, что с годами ключевой проблемой в системе национальной безопасности Российской Федерации становится даже не столько инновационная пассивность отечественного оборонпро-ма, сколько неэффективность российской экономики в целом.
Тем не менее в последние годы в России складывается общенациональный консенсус относительно целей и задач государственного и военного строительства, системы национальной безопасно-
сти в целом. При этом основная общенациональная цель видится в восстановлении России в качестве великой державы в экономическом, политическом и военно-промышленном отношении. Российская элита осознала и насущную необходимость модернизации страны.
Современные представления о действенной системе национальной безопасности России составляют неотъемлемую часть комплекса мер по военному анализу и стратегическому планированию, который необходимо осуществить силами структур военно-промышленного руководства.
Национальная безопасность РФ испытывает несколько типов военных угроз:
• конфликты на постсоветском пространстве (как внутри России, так и за ее пределами). Многие соседи Российской Федерации по СНГ с большей настороженностью относятся к ней. Так, вопрос о признании независимости Абхазии и Южной Осетии не нашел среди «постсоветских» государств какой-либо поддержки;
• опасность конфликта с США и возглавляемым ими западным сообществом. В частности, некоторыми членами данного сообщества предпринимаются попытки поставить в глобальную повестку вопрос о том, что национальный суверенитет не должен распространяться на ресурсы глобального значения. Речь идет в том числе и о нашей стране;
• возможность конфликтов с государствами, не входящими в западный мир, прежде всего с КНР. Несмотря на всю гипотетичность таких конфликтов, Российская Федерация сохраняет достаточно значительный военный потенциал на Дальнем Востоке;
• ряд потенциальных угроз для России вследствие ее расположения в центре мира - в Евразии, а также в связи с конкуренцией в районе Арктики.
Чтобы адекватно и оперативно отвечать на эти угрозы и другие вызовы современности, ОПК РФ надо осуществить внушительный объем работы. Одновременно следует учесть, что фактически отечественный оборонпром за последние 30 лет пропустил несколько циклов модернизации48.
Государство делает ставку на отечественные разработки оборонного характера и собственную научную базу. В ближайшее десятилетие планируется вернуть России технологическое лидерство по всему спектру основных военных технологий. В этих целях власти будут решать сразу несколько взаимосвязанных задач:
• кратное увеличение поставок современного и нового поколения техники;
• формирование научно-технологического задела завтрашнего дня, разработка и освоение критических технологий для развития производства конкурентоспособной продукции оборонного назначения;
• создание на новой технологической основе производств по выпуску перспективных образцов вооружения и военной техники, всесторонняя модернизация научно-экспериментальной стендовой базы49.
Приоритетами в комплексном перевооружении армии и флота государство определило ядерные силы, воздушно-космическую оборону, системы связи, разведки и управления, радиоэлектронной борьбы, «беспилотники», высокоточное оружие и средства борьбы с ним и др. Соответствующая работа уже начата50.
Создание современной системы национальной безопасности -дело дорогостоящее. На переоснащении только российского ОПК Государственной программой вооружения до 2020 г. предусмотрено направить 20 трлн руб. За последние десять лет военный бюджет России вырос в разы51.
По замыслу руководства страны, огромные средства, вложенные в обновление ОПК, перевооружение армии, должны служить важнейшим стимулом для модернизации всей экономики. В противном случае Российская Федерация просто не впишется в мировой тренд, при котором в начале 2020-х гг. государства НАТО и другие глобальные игроки закончат беспрецедентное по масштабам и затратам переоснащение своих армий и флотов на основе обновленных доктрин и конвенций.
Так, в ходе реализации различных программ поддержания мирового лидерства США с недавних пор (2012 г.) опираются на концепцию совместных операций американских вооруженных сил. В ней признается, что военная сила представляет собой лишь один из элементов национальной мощи и безопасности. Для достижения стратегического успеха требуется достичь эффективного взаимодействия правительственных структур США, союзных правительств и их вооруженных сил, а также неправительственных партнеров52. Отмечается, что передовые технологии оборонно-промышленного комплекса трансформируют вооруженную борьбу, являясь фактором перестройки глобальной политики53.
Российские составляющие системы национальной безопасности также нуждаются в тесном взаимодействии, особенно это относится к предприятиям ОПК и структурам Минобороны, других министерств и ведомств. Один из главных показателей деятельности ОПК - выполнение гособоронзаказа - невозможно реализовать
без сложной и добросовестной кооперации различных органов и организаций. Только благодаря ей можно успешно организовать подготовку квалифицированных кадров, добиться высокого качества продукции, преодолеть коррупцию.
Такое сотрудничество наиболее актуально в сфере критических технологий, к числу которых относится ракетная отрасль. Отвечая на глобальные вызовы, отечественный оборонпром совершенствует ракетные технологии: теперь боевое оснащение ракетного комплекса РС-26 после отделения от самой ракеты летит по непредсказуемой траектории и со сверхзвуковой скоростью. В этом случае ПРО противника фактически бессильна54.
Принятая в Российской Федерации Госпрограмма вооружения акцентирует внимание производителей на повышение качества выпускаемой продукции. На конец 2013 г. уровень оснащенности Вооруженных сил современными образцами вооружения, военной и специальной техники составляет:
• в Военно-воздушных силах - 42 %;
• в Военно-морском флоте - 53 %;
• в Сухопутных войсках - 17 %;
• в Войсках воздушно-космической обороны - 57 %;
• в Стратегических ядерных силах - 39 %55.
В заключение отметим, что современное развитие военно-промышленного направления российской экономики как важной составной части системы национальной безопасности страны сдерживается отсутствием в этой системе определенной целостности и концептуального осмысления ряда аспектов, связанных с противостоянием России новым вызовам, в первую очередь на постсоветском пространстве.
Примечания
См.: Путин В. Быть сильными: гарантии национальной безопасности для России // Российская газета. 2012. 20 февр.
См.: Герасимов В. Будущее закладывается сегодня // Военно-промышленный курьер. 2013. № 10. 13-19 марта.
Цит. по: Хазбиев А. Новые крылья революции // Эксперт. 2014. 28 апр. - 11 мая. Цит. по: Тренин Д. Интеграция и идентичность. Россия как «новый Запад». М., 2006. С. 184.
См.: Быстрова И.В. Советский военно-промышленный комплекс: проблемы становления и развития (1930-1980-е годы). М., 2006. С. 640.
2
6 См.: Крючков В.А. Личное дело. М., 1996. С. 149.
7 См.: Melvern L, Anning N, Nebditch D. Techno-Bandits. N. Y., 1984. P. 50.
8 См.: Ошибка советского руководства // Военно-промышленный курьер. 2007. № 6. 14-20 февр.
9 См.: Концепция национальной безопасности Российской Федерации // Независимое военное обозрение (далее - НВО). 2000. № 1. 14-20 янв.
10 См.: Там же.
11 См.: Концепция национальной безопасности Российской Федерации; Военная доктрина Российской Федерации // НВО. 2000. № 15. 28 апр. - 11 мая; Концепция внешней политики Российской Федерации // Там же. № 25. 14-20 июля.
12 См.: Концепция национальной безопасности Российской Федерации.
13 См.: Концепция внешней политики Российской Федерации.
14 См.: Военная доктрина Российской Федерации.
15 Цит. по: Концепция внешней политики Российской Федерации.
16 См.: Там же.
17 См.: Концепция внешней политики Российской Федерации.
18 См.: Там же.
19 См.: Доктрина информационной безопасности Российской Федерации // Российская газета. 2000. 28 сент.
20 Цит. по: Соловьев В. Мир вступает в полосу наращивания вооружений / Интервью В. Соловьева с А.Д. Ротфельдом // НВО. 2001. № 2. 8-14 июня.
21 См.: Там же.
22 Цит. по: Рогов С. Векторы безопасности 2001 года // НВО. 2001. № 1. 12-18 янв.
23 Цит. по: Заяц В. Шесть «основных компетенций» // НВО. 2001. № 24. 6-12 июля.
24 См.: Там же.
25 См.: Что сказал глава государства // Известия. 2001. 4 апр.
26 См.: Делягин М. Агония или возрождение? // Свободная мысль - XXI. 2001. № 6.
27 См.: Сергей Иванов: Плоды военной реформы появятся не раньше 2004 года / Интервью С. Бабаевой с С. Ивановым // Известия. 2001. 25 июня.
28 См.: Морская доктрина Российской Федерации на период до 2002 года // НВО. 2001. № 28. 3-9 авг.
29 См.: Патырев С. Подтекст Морской доктрины // НВО. 2001. № 30. 17-22 авг.
30 См.: Яременко В. Лурдес бросаем // НВО. 2001. № 45. 7-14 дек.
31 См.: Григорьева Е. Путин и Алиев обменялись памятниками // Известия. 2002. 26 янв.
32 Цит. по: Очень твердая линия / Интервью Г. Бовта с Р. Перлом // Известия. 2001. 25 июля.
33 См.: От Индонезии до Марокко // Известия. 2001. 19 окт.
34 См.: Кузык Б. Оборонно-промышленный комплекс России: прорыв в XXI век. М., 1999. С. 57.
35 См.: Для нашего центра и миллиона мало / Интервью В. Волошиной с Ж. Алферовым // Известия. 2001. 15 марта.
36 См.: Кузык Б. Указ. соч. С. 59.
37 См.: Рахманов А, Криворучко В. Кризис в развитии отечественного вооружения: первые уроки // НВО. 2001. № 27. 27 июля - 2 авг.
38 Цит. по: Антонова О. Оборонка на паях // Время новостей. 2000. 27 окт.
39 См.: Военно-промышленный комплекс: Энциклопедия. М., 1995. Т. 1. С. 66.
40 См.: Мясников В. Главная инстанция финансирования страны // НВО. 2006. № 19. 12-19 мая.
41 Цит. по: Коротченко И. «Гепард» в боевом строю // Независимая газета. 2001. 5 дек.
42 См.: Россия и мир. Новая эпоха. 12 лет, которые могут все изменить / Отв. ред. и рук. авт. кол. С.А. Караганов. М., 2008. С. 117.
43 См.: Военно-промышленный комплекс: Энциклопедия. Т. 1. С. 733.
44 См.: Свиридов Н. Наша национальная гордость // Военно-промышленный курьер. 2007. № 49. 19-25 дек.
45 См.: Литовкин Д. Москва показала миру «кузькиного отца» // Известия. 2007. 13 сент.
46 См.: Известия. 2009. 3 июля.
47 Цит. по: Рогов С. Семь шагов вперед // Независимая газета. 2009. 8 июля.
48 См.: Путин В. Указ. соч.
49 Там же.
50 Там же.
51 См.: Известия. 2012. 19 июля.
52 См.: Титенко С. Поле боя в эпоху цифровых технологий // Военно-промышленный курьер. 2014. № 8. 5-11 марта.
53 Там же.
54 См.: Литовкин В. Секрет ракеты РС-26 // Независимая газета. 2013. 9 нояб.
55 См.: Мясников В. Революция в гособоронзаказе // НВО. 2013. № 44. 29 нояб. -5 дек.
