CC BY
57
Ляшко Алексей Михайлович - руководитель, «Козацкий Фехтовальный Клубъ» Тел.: 8 (499) 459-6031
А. М. Ляшко
ВОЕННО-СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА КАЗАЧЬЕГО СОЦИУМА
НАЧАЛА 20-ГО ВЕКА
Военная организация общества - один из самых древних социальных институтов. Это отразилось и в административно-политической топонимике некоторых стран и социумов, например, высшим казачьим государственным образованием (автономным, либо полностью независимым) являлось войско (Донское, Запорожское, Кубанское и т.д.), в административно-территориальном делении современной Польши российской области или краю соответствует «воеводство». Изначально административно-территориальное деление вводилось для создания эффективной системы национальной обороны и нападения, в настоящее время военная организация современной Польши не связана напрямую с «воеводствами» (в военно-административном отношении страна разделена на 2 военных округа [23]). В России также существовали «воеводства» [8], на вновь присоединенных территориях Российской Империи наместниками Царя часто были военные генерал-губернаторы [12]. Исторически военная организация социума могла быть настолько значимой, что объединяла в себе не только чисто военные, но и административные функции.
Специфическая для России казачья военная организация и высокая эффективность казачьих военных отрядов вызывают устойчивый интерес у ученых, военных, политиков и идеологов [4; стр. 256]. Однако анализа военно-социальной структуры казачьего социума с точки зрения военной социологии не проводилось. Также не проводился сравнительный анализ военной организации казачьего народа с военными организациями других этносов.
Казачество, как социальная общность, имеет ряд уникальных черт (традиционная казачья культура, стереотип поведения, некоторые особенности вероисповедания). Для исследования казачества, его социальных институтов, в том числе, военной организации, проводится сравнительный анализ с социальными институтами других социумов.
Питирим Сорокин, рассуждая об уникальности социокультурных процессов, пишет: «Согласно широко распространенному мнению, «история никогда не повторяется», нет двух социокультурных объектов, ценностей, групп, событий, подобных друг другу во времени или в пространстве... Тем не менее, из того, что социокультурные процессы имеют уникальные особенности, вовсе не следует, что они не имеют таких особенностей, которые не повторяются.». «Ни об одном уникальном историческом событии нельзя рассказать, не предположив, явно или неявно, что многие его существенные черты повторяемы». [18, стр. 101]. Сказанное можно отнести и к социальным общностям, в том числе, к казачеству.
Сочетание уникальных (специфические материальная и духовная культура, стереотип поведения, этническое самосознание и самоопределение) и неуникальных (вероисповедание, язык, социальные институты) черт делают казачий социум уникальным, отличающимся от других народов, но не требуют введения новых теорий и определений для его изучения социологией. Поэтому военная организация казачьего социума должна изучаться профильным разделом социологии.
Военно-социальная структура (военная организация) общества изучается военной социологией - «отраслью социологии о закономерности становления, развития и функционирования военной организации, как социального института в мирное и военное время, ее взаимоотношения с другими социальными институтами и обществом в-целом, социальные процессы и отношения между социальными общностями, группами и личностями внутри самой военной организации, а также социальные аспекты войн и вооруженных конфликтов» [20, стр. 511]. Военную
организацию, как в целом, так и ее отдельные аспекты исследовали многие видные ученые: Платон, О. Конт, М. Вебер, П. Сорокин. М. Вебер подчеркивал важнейшую роль городского ополчения Средневековой Европы в противостоянии с феодалами [2, стр. 385], а П. Сорокин в «Социальной и культурной динамике» проанализировал жестокость войн разных эпох с точки зрения соотношения потерь и численности вооруженных сил [18].
Важные аспекты военного дела, военной организации социума, роли войны в социальной жизни были обозначены в Евангелии: «Спрашивали его также и воины: а нам что делать? И сказал им: никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем». (Лк. 3,12-14). Само Христианское вероучение многими мыслителями и философами оценивается, как «воинственное», приводятся слова Христа: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч..». (Матф. X, 34). Христос ясно дает понять, что война - неизбежная реальность существования человеческого общества: «Когда же услышите о войнах и смятениях, не ужасайтесь: ибо всему надлежит быть прежде» (Матф. XXIV, 6; Марк XIII, 7; Лука XXI, 9). Особенности воинского служения и сопровождающего это служение насилие анализирует с точки зрения Христианского вероучения в своем труде «Философия войны» русский военный деятель А.А. Керсновский [9]. Был сформулирован важный принцип воинского служения: индивид может и должен прощать личные обиды, но обязан защищать нуждающихся в защите членов общества, а также все общество, его идеалы и символы от агрессии.
Великий русский полководец А.В. Суворов в своей «Науке побеждать», помимо собственно военного дела, доступным для понимания любого солдата языком изложил основы функционирования армии, как воинского коллектива. Роли Христианства в социализации русских воинов Суворов уделил особое внимание: «Войско безверное учить - все равно, что железо перегорелое точить». Взаимоотношения военных с мирным населением он сформулировал так: «Обывателя не обижай, он нас поит и кормит. Солдат
не разбойник.». Однако военную добычу предосудительной не считал:
«Святая добычь! Возьми лагерь! - все ваше. Возьми крепость! - все ваше» [21].
В России термин «Военная социология» был введен в 1897 г. Н.А. Корфом, определявшим эту отрасль социологии, как «науку о военно-социальных явлениях» [20, стр. 514]. Социальные процессы, связанные с Русско-японской войной, причины неудач анализировал Д.И. Менделеев [15, стр. 284]. Н.Н. Головиным и А.А. Керсновским в 1920-ые гг. были написаны фундаментальные труды по истории русской армии, где было уделено большое внимание анализу армии и общества с точки зрения военной социологии. Отдельного внимания заслуживают труды генерала от кавалерии, писателя П.Н. Краснова, посвященные социальной структуре армии, военной социализации молодых солдат и офицеров - выпускников юнкерских училищ. Ряд важных социальных и социально-психологических явлений подробно описан и проанализирован атаманом в труде по военной психологии «Душа армии». Генералом А.Г. Шкуро, во время подготовки антибольшевистского восстания в районе станицы Баталпашинской (в наст. время - г. Черкесск), проводилось подробное социологическое исследование [26]. Были проанализированы настроения и взгляды разных социальных групп и слоев общества, что позволило правильно провести подготовку восстания и разработать актуальную и верную стратегию и тактику боевых действий и политических акций.
В приведенном выше определении используется термин «военная организация общества», который в широком смысле понимается, как «глобальное военно-социальное образование, вооруженные силы, как социальный институт, а также совокупность многообразных, характеризующих их военно-социальных явлений и процессов» [20, стр. 511], в узком смысле - как армия. В данной статье военная организация общества рассматривается в широком смысле, поэтому более актуальным представляется использование термина «военно-социальная структура»,
объединяющая в себе вооруженные силы, отрасли политики, экономики, науки, образования и культуры, связанные с функциями обороны общества от внешнего врага.
Религиозные учения уделяют большое внимание защите общества от внешней угрозы (Православное Христианство), либо формируют вооруженные силы для нападения на соседей (радикальный ислам, Крестовые походы, организованные Католической церковью в 11-15-ом вв.). Нельзя забывать и о радикальных идеологиях, предполагающих использование армии для воплощения в жизнь своих целей: английский колониализм; коммунистическая идеология и мировая революция; германский национал-социализм; идеологии «Большой дубинки» Т. Рузвельта и «установление демократии» в нач. 2000-х гг.; а также многочисленные «пан-идеи» - «Великая Польша от «можа до можа» (от моря до моря)» 1920-30-х гг.; «Великая Финляндия» 1930-40-х гг. с планами расширения территории до Урала; «Великая Румыния» с Молдавией и Одесской областью в ее составе во время Второй Мировой Войны; «Великая Япония» первой половины 20-го века с видами присоединение Кореи, части территории Китая и Сибири; планы Китая на территорию Сибири, начиная с 1960-х гг. до настоящего времени [10] и многие другие. Подобные идеологии могут оказывать серьезное влияние на военную доктрину государства или народа, а также на агрессивную милитаризацию общества в целом.
Военно-социальная структура (военная организация) любого общества формируется под влиянием внешних факторов (характера военной угрозы, либо собственных агрессивных намерений), а также исходя из культуры, экономики и общественно-политической системы самого общества. Создание и поддержание эффективной военно-социальной системы - одна из сложнейших задач, стоящих перед обществом. При ее решении общество сталкивается со множеством проблем. Военно-социальная структура должна соответствовать своему времени, текущей, а также возможной в будущем обстановке, иначе затраты на ее создание и функционирование будут не
оправданы. Обществу необходима сильная и профессиональная армия, но излишняя милитаризация государства и перекос экономики в сторону ВПК могут приводить к социальным, экономическим и политическим кризисам. При игнорировании этих факторов военно-социальная структура не способна эффективно выполнять свою роль, что приводит к военному, политическому или экономическому поражению.
Военно-социальные структуры можно классифицировать по принципу комплектования вооруженных сил. Полярными в такой классификации являются кастовая военная организация (представители любой невоенной касты не могут включаться в военную организацию) и «народ-воин».
Военно-социальная структура - «народ-воин» - базируется на принципе каждый взрослый мужчина вне зависимости от профессии и социального статуса - подготовленный военнослужащий, формально находящийся на действительной военной службе. Как правило, все военнообязанные регулярно проходят сборы. Такая система существовала в разные эпохи у разных народов от Древней Греции и Рима до многих кочевых народов (например, монголы 13 в.) и существует в Швейцарии. При построении военно-социальной структуры «народ-воин» обязательным условием является всеобщее право и даже обязанность иметь личное боевое оружие при себе (право на ношение и хранение в собственном доме). Концепция «народ-воин» позволяет иметь максимальный мобилизационный потенциал с очень высокой боеспособностью, которую проявили не только казачьи войска, но и армии бурских республик Трансвааля и Оранжевой.
Военно-социальная структура «народ-воин» в силу высокой степени милитаризации данного социума, может приводить к позиционированию данного этноса, как «военно-служилого народа» [14]. В этом случае этничность его (самосознание, культура и пр.) признается, сохраняется и развивается, но приводит к межэтническому разделению труда в рамках многонационального государства (империги), когда один этнос специализируется на производительном труде в сельском хозяйстве и
промышленности, либо на финансах и сфере услуг, а другой - на профессиональной военной службе и смежных отраслях деятельности (охрана границ, присоединение новых территорий).
Существуют переходные типы военно-социальной структуры, например, «кадровая армия + обученный резерв» (СССР, современная Россия, и другие страны, где существует срочная служба по призыву), «армия + вооруженное ополчение (национальная гвардия)» (США, Эстония, в 1990-ые гг. и в 2014-ом г. - Украина, Финляндия, СССР в 1920-ые гг. и в 1941-45 г. (народное ополчение, партизаны)), наемная армия (большинство европейских стран в Новое время (17-сер. 19 вв.)), армия, набираемая по принципу «дань кровью» - в сословном государстве или империи набор в вооруженные силы из низших классов, или покоренных народов в Империи. Например, Русская армия в 18-ом и первой половине 19-го вв. комплектовалась нижними чинами (солдатами и младшими командирами) за счет рекрутских наборов в мещанском и крестьянском сословиях. В Османской Империи янычарский корпус набирался из детей, насильственно изъятых из славянских семей. Принятие той или иной системы комплектования армии зависит от общественно-политического строя, социальной среды (окружения), в которой этносы формировали свои социальные институты, а также от иных факторов (в том числе, природных). В обществе могут сочетаться разные принципы комплектования. Например, призывная армия во Франции не исключала существования наемного Иностранного легиона. В Великобритании существовали территориальные войска, формируемые по принципу народного ополчения, но в колониях воевали наемные и туземные части.
Казачья военно-социальная структура начала 20-го века состояла из воинских частей, комплектовавшихся по территориальному принципу (за исключением гвардейских частей и артиллерии); административных структур; системы комплектования вооруженных сил и подготовки резерва; концепций ведения войны стратегического, оперативного и тактического уровней; нравственных, религиозных и экономических (обычаи
наемничества, дележа добычи) правил ведения войны. Также необходимо учитывать культурный пласт, связанный с воинскими традициями: прикладные виды спорта, фольклор, музыкальная традиция, изобразительное искусство и кинематограф.
Особенности вероисповедания и религиозных взглядов казаков - тема отдельного научного исследования. Первое упоминание в русских летописях о донских казаках связано с поднесением ими Донской иконы Божьей Матери князю Дмитрию Донскому перед Куликовской битвой, в которой казаки выступили на стороне московского князя [19], что было событием в истории Русской Православной Церкви. Патриарх Гермоген, ставший духовным лидером русского сопротивления во время Смуты, был по происхождению донским казаком.
В 17-19 вв. отношения Московской Патриархии и казачества часто были конфликтными вследствие реформ Патриарха Никона. Многие донские и терские, все уральские (яицкие) казаки были и остаются до сих пор старообрядцами. Тем не менее, именно казакам разрешено входить в храмы с оружием. Существует обычай, по которому во время богослужения, когда священник зачитывает Евангелие, холодное оружие (шашка, сабля, либо кинжал) наполовину обнажается. Есть чин посвящения оружия Богу. Запорожские казаки в 16-18-ом вв. старались получать высшее богословское образование в Киево-Могилянской и Острожской академиях. Значительная часть военной добычи шла на церковные нужды, на содержание монастырей. В свою очередь монастыри были приютом для казаков преклонного возраста и получивших увечья на войне.
Социализация казака ориентирована на воспитание воина, ее агентами были родители, родственники, церковь, станичный, либо хуторской атаман. Особую роль в воинской социализации играли крестный отец и дед казака. Роль крестного была настолько высока, что ответственным за воспитание казака-воина был именно крестный, а не отец или дед (отец вообще зачастую находился на службе или в походе вдали от дома).
Демократический строй казачьих государств и автономий оказал свое влияние и на взаимоотношения внутри воинских отрядов и казачьей армии в целом. Принцип единоначалия и дисциплина в казачьих отрядах был незыблем, но и ответственность за потери казачий командир или атаман нес перед всем обществом, а не только перед вышестоящим начальством.
Казачьи методы ведения войны на тактическом и оперативном уровне соответствовали общественно-политическому строю казачьего социума. В демократическом казачьем социуме каждый казак - гражданин войска и станицы - обладал всей полнотой прав обязанностей, действовала неприкосновенность личности. Жизнь каждого члена казачьего социума ценилась высоко, поэтому военные потери воспринимались негативно, некомпетентный атаман в 16-17-ом вв. сразу лишался должности, да и в 1820-ом вв. казачья военная элита (офицеры и генералы) была тесно связана с казачьим социумом в целом. Этот фактор заставил выработать такие методы ведения войны, которые минимизировали бы потери.
Американский специалист по стратегии и геополитике Э. Люттвак различает две концепции ведения войны - «истощение и маневр». Метод ведения войны «на истощение» в его крайней форме наглядно продемонстрирован на Западном фронте Первой Мировой войны, когда продвижение на несколько километров оплачивалось сотнями тысяч погибших немцев, французов, англичан. В результате людских и материальных потерь, Германия первой оказалась неспособна к дальнейшему сопротивлению и сдалась, но это стоило Франции и Англии многомиллионных потерь в живой силе и огромных материальных расходов.
Для казаков такая концепция ведения войны никогда не была приемлемой в силу относительно небольшой численности казачьего народа (4.5 миллиона в нач. 20-го века) [22, стр. 15] и высокой ценности жизни каждого казака. На фронтах Первой Мировой Войны потери казаков убитыми не превысили 10 тыс. чел. из 400 тыс. призванных в действующую армию [22, стр. 536]. Поэтому казаки отдавали предпочтение «реляционному
маневру», суть которого заключалась в том, «чтобы вывести его (врага) из строя, тем или иным образом расстроив его системно, что бы не понималось в данном случае под «системой»: командная структура вражеских войск, их логистическая поддержка, их метод ведения войны или даже действующие технические системы...» [11, стр. 150]. Выделенная часть цитаты лучшим образом характеризует действия казачьих отрядов в Отечественной войне 1812 г. Партизанскую войну 1812-го года современники называли «Малой», а иногда и «скифской» войной. В Первую Мировую войну именно казаки стали основой армейских «партизанских» (разведывательно-диверсионных) отрядов Русской Императорской Армии [26].
На техническом уровне [11, стр. 126] большое внимание уделялось развитию личной инициативы; владению всеми видами оружия и езде верхом, джигитовке; вооружению лучшими и новейшими образцами вооружения (в том числе, трофейного).
На тактическом уровне (численность подразделения до 500-1000 бойцов, т.е. до батальона или полка) казаки применяли своеобразные тактические построения (например, «казачью лаву»), чередовали дистанционное воздействие огнем и атаки с применением холодного оружия, использовали засады, ложные отступления и т.д.
На оперативном (крупные соединения от бригады (2-3 тыс. чел.) до корпуса или армии (приблизительно, до 100 тыс. чел.)) и стратегическом уровне казачьи военачальники старались действовать на коммуникациях противника, нарушать управление, уничтожать окруженные части противника. Для последовательного ослабления врага применялся «казачий вентерь», основанный на ложном отступлении и последующем окружении преследующих отрядов противника. Классическим примером казачьего оперативного искусства может служить сражение под Миром летом 1812 г. -первая крупная победа Русской армии в Отечественной Войне [25, стр. 29].
Казачьи вооруженные силы не ограничивались легкой кавалерией, пехотой и артиллерией. В 16-18 вв. и в нач. 20-го казачьи войска имели и свои ВМС [7], в силу географических условий носивших вспомогательный характер. В век авиации прославились казаки-летчики. Несмотря на слабое развитие авиации в 1910-20 гг., авиация казачьих армий в Гражданскую войну успешно вела разведку, организовывала связь изолированных повстанческих регионов в 1919 г. и наносила существенный урон наземным войскам противника [24]. Профессионализм казаков-летчиков во время ПМВ был настолько высок, что первым командующим авиацией Русской Армии был кубанский казак есаул П.М. Ткачев.
Перечисленные особенности казачьих оперативных и тактических методов ведения войны позволяют говорить о наличии у казаков собственного «национального стиля в войне» [11], выработанного под влиянием внешних и внутренних факторов.
Природные, социальные и исторические факторы оказали на казачью военную культуру специфическое влияние. Рассмотрим: 1) всадническую культуру, 2) оружейный комплекс, 3) национальные военно-прикладные виды спорта.
Казачья всадническая культура включает в себя материальную культуру (коневодство, конское снаряжение), систему специфических навыков (джигитовка и своя школа верховой езды), нравственно-ценностные установки, особенности тактики боя небольшими подразделениями и подготовки бойца.
Казачий оружейный комплекс эволюционировал с тем, чтобы лучшим образом соответствовать своим функциям. Основные требования к казачьему оружейному комплексу были следующие: относительно небольшой вес, приспособленность для верховой езды (быстрой скачки, джигитовки и длительных переходов), дальнобойность дистанционного оружия (метательного и огнестрельного). Учитывалась и необходимость везти на коне как запас пищи и воды, так и военную добычу. В Российской Империи,
как правило, «казаки - глаза и уши армии» (А.В. Суворов), т.е. использовались в качестве разведки, высокомобильной конницы и связных, что также влияло на развитие казачьей оружейной и конной культуры.
Казаки культивировали несколько видов спорта: джигитовка, представляющая из себя особые приемы верховой езды, владения оружием на коне; стрельбу из огнестрельного оружия или лука; плавание; борьбу и стеночные бои. Казачья джигитовка обогатила мировую культуру через кинематограф: как советский, так и западный (Голливуд) [16], где конные трюки часто выполняли казаки-эмигранты.
«Походы за зипунами», наемничество, постоянные войны неизбежно приводили к гибели отцов, сыновей, что требовало выработать морально-этические нормы, как для взаимодействия внутри воинских коллективов, так и во всем казачьем социуме. Например, казачий обычай ношения серьги в ухе обозначал, что данный казак является последним мужчиной в роду и что с его смертью род пресечется. Поэтому на особо опасные задания этих казаков старались не отправлять. Существовал также обычай, по которому казак - отец семьи шел несколько поодаль от жены и детей, чтобы лишний раз не напоминать вдовам и сиротам об их горе.
В России было оправдано существование разных военно-социальных систем. С 16-го века, когда начала выстраиваться Российская Империя, в Московской Руси была решена проблема безопасности внутренних регионов севернее Москвы, но на южных, юго-западных и юго-восточных окраинах по-прежнему было «неспокойно». Поэтому население центральных и северных областей Московской Руси могло не отвлекаться от производительного труда для несения военной службы и поддержания боеспособного резерва. С этой задачей вполне справлялось служивое сословие (дворяне, бояре) и относительно небольшая регулярная армия постоянного состава. Политическая элита Московской Руси и Российской Империи не требовала от своих войск «самоокупаемости и рентабельности»
за счет военной добычи, вооружением и военным снаряжением русскую армию снабжала собственная промышленность.
Казачьи государства и автономии практически всю свою историю подвергались набегам и нашествиям. Только в конце 18-го в. и в 19-ом в. Донское войско не вело войн на своей территории (за исключением эпизодов Крымской войны). Отсутствие крупных и сильных крепостей, развитой тяжелой промышленности также влияли на структуру вооруженных сил, принцип их комплектования и развертывания, а также на внешнюю политику (в периоды до 1721 г. ив 1917-20 гг.). В отличие от вооруженных сил Московской Руси, а потом и Российской Империи, военная добыча и наемничество были одним из основных источников дохода как для казачьей микроэкономики (семейных хозяйств [6, стр. 279]), так и макроэкономики (поставки хлеба и огнестрельных боеприпасов (порох, свинец) из Москвы на Дон в 17-ом веке [17], в Российской Империи - освобождение от многих податей и налогов в общеимперскую казну). У казаков была актуальной не только материальная добыча, многие казаки в качестве военного трофея привозили себе невест.
До начала 18-го века (1721г.) Донское войско было независимым государством со своим законодательством и общественно-политическим устройством. Имели свою социально-политическую структуру и днепровские казаки. Казачьи военные отряды хоть и подчинялись русским военачальникам, но считали себя союзными. Подобная ситуация сохранялась и в 1812-ом году, о чем свидетельствует Денис Давыдов: «Однажды Барклай приказал Ермолову образовать легкий отряд. Шевич был назначен начальником отряда, в состав которого вошли и казаки под начальством генерала Краснова. Хотя атаман Платов был всегда большим приятелем Ермолова, с которым он находился вместе в ссылке в Костроме в 1800 году, но он написал ему официальную бумагу, в которой спрашивал, давно ли старшего отдают под команду младшего, как, например, Краснова относительно Шевича, и притом в чужие войска? Ермолов отвечал ему
официальною же бумагою, в которой находилось, между прочим, следующее: "О старшинстве Краснова я знаю не более вашего, потому что в вашей канцелярии не доставлен еще формулярный список этого генерала, недавно к вам переведенного из Черноморского войска; я вместе с тем вынужден заключить из слов ваших, что вы почитаете себя лишь союзниками русского государя, но никак не подданными его".» [5].
Комплектовались Казачьи войска и остальная часть Русской Императорской Армии по разным схемам. В регулярной части Русской Императорской Армии (казачьи и ряд иных национальных частей (северокавказские, туркменские, армянские) относились к разряду «иррегулярных») «комплектование армии нижними чинами проводилось на основе закона о всеобщей воинской повинности, введенном в 1874 г. Императорским манифестом в ходе военных реформ 60-70 гг. XIX в. и последующих изменений к нему, в т. ч. и от 1912 г.
В соответствии с законом были определены следующие способы комплектования войск:
- обязательный (проводился посредством жеребьевки, так как число молодых людей, достигших призывного возраста было слишком велико);
- добровольный (за счет вольноопределяющихся и так называемых "охотников").
На действительную службу призывались мужчины, достигшие на 1 января года призыва 20-летнего возраста. Воинская повинность была личной и поэтому денежный выкуп или замена одного призывника другим не допускались, за исключением замены между братьями, в т. ч. и двоюродными.
Положением 1912 г. были определены следующие сроки службы:
- в пехоте и пешей артиллерии -18 лет: 3 года действительной службы и 15 лет в запасе (из них 7 лет в запасе 1 разряда);
- в кавалерии, конной артиллерии и инженерных войсках - 17 лет: 4 года действительной службы и 13 лет в запасе (из них 7 лет в запасе 1 разряда).
По окончании общего срока службы в запасе все запасники причислялись к Государственному ополчению и оставались там до достижения 43-летнего возраста.» [13].
Казаки служили поголовно, жеребьевки не было. Строевой конь и большая часть снаряжения приобреталось за свой счет. Существовало несколько возрастных категорий: приготовительный разряд (с 18 лет), строевой разряд, запасный разряд и льгота. Приготовительный разряд продолжительностью один год заключался в обучении военному делу в специальных лагерях на территории войска. В строевом разряде казак числился 12 лет, а сам разряд делился на три очереди по четыре года. Первая очередь заключалась в несении службы в частях постоянного состава («частях первой очереди»), «второочередные» казаки проходили ежегодные трехнедельные сборы и обязаны были постоянно иметь строевого коня и прочее снаряжение, «третьеочередные» проходили один лагерный сбор за четыре года и имели право не содержать строевого коня. В запасном разряде казак числился еще пять лет. В общей сложности казак числился на службе 20 лет. Отставных казаков могли призвать только в ополчение. Казаки второй и третьей очередей призывались на случай войны, либо массовых волнений и бунтов. Так, в 1905-07 гг. на службу были призваны казаки второй и третьей очередей. В случае крупномасштабной войны (ПМВ), число казачьих полков, батальонов, и отдельных сотен увеличивалось в три раза, после полной мобилизации казачьи части составили примерно 70% всей кавалерии русской армии.
Сходная с казачьей военно-социальная структура существует в Швейцарии. В настоящее время Швейцария является самой милитаризованной страной мира. Все мужчины Швейцарии в возрасте от 20 до 50 лет - военнослужащие швейцарской армии. Страна с населением в 7,5 млн. чел. способна развернуть армию численностью в 1.7 млн. бойцов за двое суток при численности армии мирного времени - 22 тыс. чел. Обучение резерва построено в виде интенсивных лагерных сборов длительностью до
трех недель. Резерв поделен на три разряда: до 32 лет - «аусцуг», до 42-х «ландвер», и до 50 - «ландштурм». Рядовой «аусцуг» за 10 лет проходит в своей части восемь сборов по три недели, «ландвер» - три раза по две недели, «ландштурм» - 1 раз по две недели. Офицеры-резервисты также набираются из призывников-добровольцев и проходят дополнительные сборы. Резервист получает от государства штурмовую винтовку, которую обязан держать дома в боеготовом состоянии [1].
Хотя исследование швейцарской военной истории не входит в тему данной статьи, следует обратить внимание на следующее. Швейцария возникла, как конфедерация независимых альпийских кантонов (небольших территориальных образований размерами с княжество или герцогство). Кантоны имели демократическую форму правления, сословного деления не было, воинская повинность распространялась на всех дееспособных мужчин. Уже с 14-го века швейцарцы создавали вооруженные отряды для участия в европейских войнах в качестве наемников. Швейцарские наемники воевали во множестве европейских конфликтов начиная с 14-го века практически до нашего времени: во время Второй Мировой Войны около двух тысяч швейцарских добровольцев воевало в частях СС и вермахта. Рота швейцарцев составляет вооруженные силы современного Ватикана. История швейцарского и казачьего наемничества имеет много общего, а в ряде европейских войн 17-го века (например, Тридцатилетняя война) одновременно участвовали наемники-казаки и наемники-швейцарцы.
Не только казачьи государства или автономии и Швейцария придерживались подобной концепции национальной обороны. Термин «народ-воин» применим к бурам 19 - нач. 20-го вв.
По сведениям «Военной энциклопедии» 1911-15 гг. издания, «Вооруженныя силы союзниковъ (бурских республик Трансвааля и Оранжевой составляло все бтлое мужское населеме въ возрасти отъ 16 до 60 лттъ, жившее въ предтлахъ республики. Цветное населеме, вообще обязанное воинской повинностью, во время англо-бурской войны не
призывалось, равно какъ и иностранцы, проживш1е болте 2-хъ лттъ въ страна и обязанные выступать въ военный походъ. Въ мирное время буры никакимъ сборамъ не подлежали и военному дтлу совершенно не обучались. Единственная забота правительства въ этомъ отношенги заключалась въ томъ, чтобы развить и поддержать въ населеми искусство стртльбы изъ винтовокъ... При мобилизащи буры обязаны были являться въ главный пунктъ своего округа комплектоватя съ собственнымъ вооружешемъ, снаряжешемъ, конемъ и 15-дн. запасомъ продовольствiя. Несостоятельньмъ бурамъ все это выдавалось отъ правительства» [3]. Т.о., и бурские армии, и казачьи войска комплектовались по схожему принципу поголовной воинской обязанности и самоэкипирования.
Из приведенных примеров видно, что военно-социальная структура казачества имела сходство с таковой и у некоторых других народов. Причины такого сходства социальных структур и культурных особенностей у разных народов в разных частях света может объяснить теория этногенеза Л.Н. Гумилева. И буры, и казаки в 19-ом веке были «пограничными народами» между разными цивилизациями и культурами. Буры граничили с черным населением Африки, казаки - с кавказцами, тюрками, киргизами, сибирскими народами, Китаем и Монголией. И буры, и казаки в период своей независимости воевали и с крупными европейскими державами: буры - с Великобританией, казаки - с Речью Посполитой, был ряд вооруженных конфликтов и с Московской Русью, а в 20-м веке - с Советской Россией. И буры, и казаки жили на открытых малоосвоенных пространствах, непригодных для создания сильных военных укреплений и крепостей. Сходными были и типы поселений: небольшие города и поселки у буров -станицы у казаков, а также хутора у тех и других. В экономике превалировало сельское хозяйство, важную роль играло скотоводство. И буры, и казаки имели республиканско-демократический общественный строй и широкое местное самоуправление, хотя были религиозны и консервативны.
Казачьи вооруженные силы комплектовались в соответствии с концепцией «народ-воин». Введенный термин «народ-воин» означает военную организацию социума, основанную на всеобщей действительной военной службе, регулярных военных сборах, высокой мобилизационной готовности и всеобщей обязанности иметь личное боевое оружие при себе.
Исторически сложившаяся система комплектования и собственный «национальный стиль в войне» казачества обусловлены общественно-политическим строем казачьего социума (демократическим и республиканским); природными условиями, из-за которых вся территория казачьих Войск была легкодоступной для вторжения. Военно-социальная структура казачьего социума духовно поддерживалась Церковью. Важнейшей экономической составляющей казачьей военно-социальной структуры были доходы от найма на военную службу и военная добыча.
Система комплектования казачьих вооруженных сил отличалась от общероссийского принципа комплектования армии (хотя в начале 19-го века царское правительство пыталось реализовать ее в виде военных поселений). Аналогичная казачьей система комплектования принята и в некоторых
современных странах, что свидетельствует о ее эффективности.
***
1. Беерли И. «Самая милитаризованная страна», «Военное обозрение» [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://topwar.ru/579-samaya-militarizovannaya-strana.html
2. Вебер М. «История хозяйства. Город», М., Кучково поле, 2001.
3. Военная энциклопедия: [В 18 т.] / Под ред. В.Ф. Новицкого и др. — СПб.: Т-во И.Д. Сытина, 1911—1915, [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://elib.shpl.ru/ru/nodes/1668-t-2-alzhirskie-ekspeditsii-arakcheev-gr-a-a-spb-1911-obl-1910#page/175/mode/inspect/zoom/4
4. Глущенко В.В. «Казачество Евразии», 3-е издание, М., «Вузовская книга», 2006.
5. Давыдов Д.В. «Дневник партизанских действий 1812г», [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://az.lib.ru/d/dawydow d w/text 0070^^!
6. Евдокимов Р.Н. «Казачьи войска в условиях Кавказского фронта Первой Мировой Войны», М. 2009
7. Жаров М. «Морские походы запорожских казаков», [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://www.privateers.ru/history-background/zaporoiie-cossacs.html
8. Карамзин Н.М. «История Государства Российского», т.12, [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://az.lib.ru/k/karamzin_n_m/text_1120.shtml
9. Керсновский А.А. «Философия войны», Глава I «Война и Христианская мораль», [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://coollib.net/b/5461/read#t5
10. Кожина Н. «Эксперт: «Дальний Восток и Восточную Сибирь не защитить от Китая», «Аргументы и факты» 14.02.2014, [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://www.aif.ru/politics/world/1105395
11. Люттвак Э.Н. «Стратегия, логика войны и мира», Университет Дмитрия Пожарского, 2012
12. Малая Советская Энциклопедия, 2 том, М. 1959
13. Марков О.Д.«Русская армия 1914-1917», Санкт-Петербург, 2001 г., [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://weteranspb.narod.ru/army_complect.htm
14. Масалов А.Г. «Российское казачество: социально-политическая институционализация в современных условиях» автореферат диссертации по политологии, Ставрополь, 2004, [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://cheloveknauka.com/rossiy skoe-kazachestvo
15. МенделеевД.И. «К познанию России», М. 2002.
16. «Пьер Пахомов - «Последний Русский джигит» [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://www.liveinternet.ru/users/feodoris/post298502242/
17. Савельев Е. «История казачества с древнейших времен до конца XVIII века. Историческое исследование в трех частях», [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://passion-don.org/history-2/chapter-8.html
18. Сорокин П.А. «Социальная и культурная динамика», М. 2006, Астрель.
19. Скрылов Г.В., Губарев А.И. «Казачий словарь-справочник», [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://www.cossackdom.com/enciclopedic/k.htm
20. «Социологическая энциклопедия», т.2, стр., М. «Мысль», 2003.
21. Суворов А.В. «Наука побеждать», Военное издательство Военного министерства Союза ССР, М., 1950.
22. Трут В.П. «Дорогой славы и утрат», М., «Яуза», «Эксмо», 2007.
23. Шагов С. «Сухопутные войска Польши», [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://commi.narod.ru/txt/2000/1202.htm
24. Шамбаров В.Е. «Летнее контрнаступление Красной армии и разгром корпуса Жлобы», [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://www.belrussia.ru/page-id-2969.html
25. Шишов А. В. «Казачество в 1812 г.», «Издательский дом «Вече», 2012.
26. Шкуро А.Г. «Записки Белого партизана», гл. 7, [Электронный сетевой ресурс]. - режим доступа: http://militera. lib.ru/memo/russian/shkuro ag/07.html
