CC BY
62_ГЕРОИ И ПОДВИГИ • Ж
В.Б. ПЕРХАВКО V.B. PERKHAVKO
ВОЕННО-ОРГАНИЗАТОРСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КУЗЬМЫ МИНИНА
MILITARY-ORGANIZATIONAL ACTIVITIES OF KUZMA MININ
Сведения об авторе. Перхавко Валерий Борисович — ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, кандидат исторических наук (Москва. E-mail: perkhavko@gmail.com).
Аннотация. Используя подходы исторической антропологии, автор представил научную реконструкцию патриотических деяний народного героя России Кузьмы Минина в период Смутного времени (1611—1616) и показал стремительное изменение его социального статуса — от простого торговца до одного из руководителей Второго земского ополчения и члена Боярской думы.
Ключевые слова: народный герой; Смутное время; гражданская война; иностранная интервенция; народное ополчение; статус.
Information about author. Valery Perkhavko - Leading Researcher of the Institute of Russian History of the Russian Academy of Sciences, Cand. Sc. (Hist.) (Moscow. E-mail: perkhavko@gmail.com).
Summary. Using the historical anthropology approaches, the author presented the scientific reconstruction of the patriotic deeds of the people's hero of Russia Kuzma Minin during the Time of Troubles (1611—1616) and showed a rapid change in his social status - from a mere tradesman to one of the leaders of the Second Zemsky militia and a member of the Boyar Duma.
Keywords: people's hero; Time of Troubles; Civil War; foreign intervention; people's volunteer corps; status.
Весной 1616 года, находясь вдали от Москвы, за Волгой, при неизвестных обстоятельствах скончался национальный герой России Кузьма Минин, посланный на усмирение народных волнений в Казанский уезд. Славным деяниям Кузьмы Минина и его боевого соратника князя Д.М. Пожарского на поприще спасения Отечества в течение всего лишь пяти неполных лет посвящены тем не менее многочисленные научные исследования и произведения художественной литературы1. Документальная биография выходца из нижних слоёв русского общества Минина, ставшего одним из руководителей Второго земского ополчения, охватывает небольшой период — с сентября 1611 по декабрь 1615 года. До этого он, будучи посадским жителем Нижнего Новгорода, промышлял торговлей мясом и рыбой. И мог ли нижегородский мясник, занимавшийся будничной работой на рынке и в домашнем хозяйстве, предугадать, что вскоре его жизнь кардинально изменится и ему придётся возглавить новое земское ополчение и взять на себя заботы о судьбах всей России?! И конечно, простой посадский человек средней руки даже не помышлял стать думным дворянином и участвовать вместе с родовитой аристократией в управлении Российским государством. Но бурные события Смутного времени, которые сегодня по праву именуются гражданской войной, изменили судьбу Минина.
I РАЗГАР Смуты, в начале июля 1610 года, в Москве (после поражения русского войска от польской армии короля Сигизмунда III под Клушиным) заговорщики-бояре свергли царя В.И. Шуйского, утратившего социально-политическую опору в стране. Управление в ней перешло к Боярской думе (Семибоярщине), решившей пригласить на царский престол на определённых условиях сына Сигизмунда III польского королевича Владислава. В сентябре Москву занял польско-литовский гарнизон. Российско-польские переговоры под Смоленском, осаждённым армией Сигизмунда III, зашли в тупик. Отстоять Россию, её национальные интересы и куль-
турно-историческую идентичность способно было лишь мощное народное движение.
В начале 1611 года в Рязанской земле началось формирование Первого земского ополчения во главе с думным дворянином, воеводой П.П. Ляпуновым. К его ополченческой дворянской рати готовы были присоединиться казачьи отряды под командованием Д.Т. Трубецкого и И.М. Заруцкого, ранее действовавшие на стороне Лжедмитрия II. Ещё до подхода Первого земского ополчения к Москве (март 1611 г.) там вспыхнуло народное восстание против иноземных интервентов. В нём наряду с рядовыми москвичами участвовал и воевода князь Д.М. Пожарский,
ранее стойко оборонявший Зарайск, а теперь получивший ранение во время схватки с неприятелем рядом со своей московской усадьбой.
После того как интервенты жестоко подавили восстание, российскую столицу осадили дворянские и казачьи отряды Первого земского ополчения, сформировавшего в мае 1611 года правительство во главе с И.М. Заруцким, П.П. Ляпуновым и Д.Т. Трубецким. Однако вероломное убийство казаками Ляпунова 22 июля* 1611 года и уход дворянских отрядов значительно ослабили ополчение: 2,5 тыс. казаков, блокировавших польско-ли-
* Здесь и далее все даты приведены по старому стилю.
в
I
Ж • ГЕРОИ И ПОДВИГИ
Нижний Новгород
XVII в.
Из фондов Государственного Исторического музея
товский столичный гарнизон, оказались не в состоянии освободить Москву и подготовить почву для избрания легитимного царя. Тем временем пал Смоленск, а в руках шведов оказались Новгородская земля и сам Великий Новгород. На провинциальной арене Смуты, в Иван-городе и Пскове, стал выступать ещё один самозванец — Лжедмитрий III. Сепаратистские тенденции проявились и в Казани. Польско-литовские и шведские интервенты, а также казачьи отряды грабили русских горожан и крестьян.
В условиях продолжавшейся гражданской войны, иноземной интервенции, социального брожения, наличия нескольких центров власти, анархии и хаоса спасти Российское государство от полного развала могла лишь патриотическая деятельность народных масс. Её нужно было как-то инициировать. В 1611 году патриарх Гермоген, находившийся в Московском Кремле под домашним арестом, стал рассылать по городам России грамоты с призывом подниматься на борьбу против интервентов, за сохранение православной веры. Подобного рода грамоты были также разосланы из Троице-Сер-гиева монастыря.
На призывы сразу откликнулись посадские общины Поволжья, отличавшиеся большей организованностью в сравнении с сельскими мирами. Горожане проживали компактно, и их легче было быстро собрать, к тому же
численность населения уездного города намного превышала количество обитателей любого села и тем более деревни. Центром формирования нового земского ополчения стал Нижний Новгород. В нём согласно Пискарёвскому летописцу конца первой четверти XVII века «некий торговой человек от простых людей, имянем Козьма, прозвище Минин, смышлен и язычен... почал советовати с своею братьею с нижегородцы з гостьми и с торговыми людьми, и со всякими: како бы им пособити Московскому государьству»2. Использованное в этом источнике слово «некий» в отношении Минина подчёркивает тот факт, что до 1611—1612 гг. его имя было известно лишь узкому кругу нижегородцев, а писавшие позже авторы почти ничего не знали о его происхождении и социальном положении.
В Новом летописце (около 1635 г.), Ельнинском и Лобковском хронографах (XVII в.), Латухинской степенной книге (конец XVII в.) будущий герой почему-то именуется как «Козма Минин, рекомый Сухорук»3. Может быть, его перепутали с другим жившим тогда нижегородским посадским торговцем, носившим такое же имя? Двор «Кузьмы За-харьева сына Сухорука» (но не Минина!) впервые упоминается в Нижнем Новгороде в купчей 1602 года. В писцовой же книге 1621—1622 гг. зарегистрированы принадлежавшие его ближайшим родственникам Сухоруковым дворы и торговые помещения в Мясном
и Соляном рядах города4. Однако нижегородец Кузьма Захарьевич Сухорук с Кузьмой Мининым не имеет ничего общего5. В.Н. Татищев (ознакомившийся с Новым летописцем) в «Истории Российской» называет одного из организаторов Второго ополчения Козьмой Сухоруковым либо Сухоруким6. Нижегородский историк А.Я. Садовский ещё в 1916 году доказал, что это разные люди, которых объединяет лишь общее имя7. Тем не менее до сих пор по отношению к национальному герою России в научно-популярной, справочной и учебной литературе можно встретить неверные именования: «Кузьма Минич Захарьев-Сухорук», «Кузьма Захарович Минин», что не соответствует действительности, ведь отца Кузьмы Минина звали Миной, а не Захаром8.
Спорным остаётся лишь вопрос о наличии у него физического дефекта — сухорукости. Казалось бы, прозвище «Сухорук», использованное по отношению к Минину в вышеназванных источниках, не могло возникнуть на пустом месте. Вместе с тем непонятно, как человек с малоподвижной рукой (пусть даже левой) мог ворочать огромные мясные туши и рубить ихтопором, а в августе 1612 года возглавлять конную атаку во время сражения за Москву с польско-литовским войском гетмана Я.К. Ходкевича?
Составитель Полной редакции Нижегородского летописца (80-е гг. XVII в.) поместил весьма лаконичное известие о создании и действиях Второго земского ополчения: «В лето 7120-м году. В Нижнеи Новгород пришел князь Димитрий Михайлович Пожарской. И в Нижнем нижегородские жители всяких чинов выбрали нижегородца посацкого человека добра Козму Минина в полк ко князю Димитрию Пожарскому. И в Нижнем Новего-роде они собрали ратных людей много. И с посацких людей они имали пятую денгу ратным людем на жалованье. И собрали ратных людей из Нижнего к Москве для очищения Московского царства от Литвы злых еретиков»9.
Имя Кузьмы Минина 17 раз упоминается при описании событий 1611—1612 гг. в «Повести о победах Московского государства» (полное название «Повесть известна о победах Московского государства»), написанной после 1625 года смоленским дворянином, участником
Второго земского ополчения10. При этом автор, считавший хорошее денежное обеспечение дворянских отрядов (от 15 до 30 рублей) заслугой Минина, удостоил его самыми превосходными эпитетами: «доброприветный», «добро-любный муж», «благоразсудный», «добромысленный»11. Начинается же рассказ о создании ополчения со слов: «Бысть же 120(1612) году в Нижнем Нове граде некий муж благолюбив и добросмыслен зело, именем Козма Минин, от посацкаго чина земским старемнииством почтен бысть в Нижнем граде»12. Использованное здесь выражение «земским старемнииством» означало избрание Минина 1 сентября 1611 года земским старостой, о чём прямо сказано в «Книге о новоявленных чудесах Преподобного Сергия Радонежского» келаря Троице-Сергиева монастыря Симона Азарьина. По его словам, Минин был «ремеством же мясник», и «всем градом избраша его в земския старосты и предаша ему строение всего града, да исправляет и разсуждает земские росправы, яко же обычай есть»13.
В «Сказании Авраамия Палицына» повествуется, как в Нижнем Новгороде, «избравше всему воиньству начальника,стольника и воеводу князя Дмитрея Михайловича По-жарсково, к нему же избравше для земские казны сбору ис посадских людей Козму Минина»14.
С 50-х годов XVI века ключевую роль в местном самоуправлении играли выбиравшиеся торгово-ремесленным населением из собственной среды земские старосты. Они и их помощники — земские целовальники чаще всего исполняли обязанности бесплатно и даже отвечали личным имуществом за выполнение жильцами их сотен или слобод разного рода государственных повинностей. Роль земских старост значительно возросла в условиях хаоса и наличия нескольких центров власти в Смутное время. Выборную должность земского старосты в Нижнем Новгороде в начале XVII века занимали одновременно два— три человека, пользовавшиеся доверием горожан.
Самой важной и трудной функцией для нижегородского земского старосты Минина стал сбор средств на содержание Второго земского ополчения. Порой их приходилось буквально выбивать с угрозами у
богатых горожан, когда обращения и просьбы не действовали. Так было в Ярославле, где денежный взнос в ополченческую казну отказывался внести именитый купец Г.Л. Никитников. 6 ноября 1614 года датируется «память» из Разрядного приказа (Устюжская четверть) о выдаче денег стольнику И.И. Плещееву взамен взятых у него ранее К. Мининым на раздачу жалованья ратным людям в Нижнем Новгороде15. Нужны были не только деньги, но и продовольствие, одежда и вооружение, а также фураж для лошадей. Приходилось думать и о том, где размещать ратных людей на ночлег.
По мере расширения масштабов патриотической деятельности Минина должность земского старосты, чьи функции заканчивались за пределами Нижнего Новгорода, уже перестала соответствовать уровню одного из руководителей Второго ополчения. И пришлось участвовавшим в нём дьякам «изобрести» словосочетание «выборный человек», не входившее тогда в перечень чинов Российского государства. С таким обозначением Минин не раз упоминается в актовых документах 1612 года.
В Разрядной книге 1550—1636 гг. под 7120 годом (1611/12) помещена краткая запись: «А в Нижней пришли смольяне и иных городов служилые люди и, советовав с нижегородцы с выборным человеком с Кузьмою с Мининым, выбрали воеводу князя
Дмитрея Михайловича Пожарского, и, пришод в Ерославль, собрався с людми, пришли под Москву и стали табором у Орбацких и Чертольских ворот»16. Фактически Минин, выполняя функции казначея, являлся хозяйственным руководителем Второго земского ополчения и созданного затем в Ярославле правительства — «Совета всея земли». Выписка из Нижегородской платёжной книги о неокладных доходах, поступивших для уплаты жалованья воинам ополчения(апрель 1612 г.), начинается с преамбулы: «Да в приходе ж неокладных доходов, которые взяты по приговору князя Василья Ондреевича Звенигород-цково, Ондрея Олябьева, да Ивана Ивановича Биркина, да диака Василья Семенова, да выборного человека Кузьмы Минина, да ниже-городцких земских старост и всех нижегородцов посадцких людей ратным людем на жалованье, которые пошли из Нижнего с столни-ком и воеводою с князем Дмитром Михайловичем Пожарским, да с выборным человеком с Кузьмою Мининым для Московского очи-щенья, у всяких людей, покаместа нижегородцкие денежные доходы в сборе будут»17. В конце грамоты, направленной Строгановым от имени ополчения 7 апреля 1612 года из Ярославля в Соль Вычегодскую, приписано: «В выборного человека всею землею, в Козьмино место Минино князь Дмитрий Пожарский руку приложил»18. Скорее всего, эта
в
I
Ж • ГЕРОИ И ПОДВИГИ
запись свидетельствует о неграмотности либо полуграмотности Кузьмы Минина. В более поздней Соборной грамоте высшего российского духовенства (1613), адресованной именитым людям — предпринимателям Строгановым, указывалось, «как царского величества стольник и воевода князь Дмитрей Михайлович Пожарской учал сбираться с ратными людми идти под Москву, на польских и литовских людей, и вы все православные христиане в те поры ему, да выборному человеку ото всего Московского государьства Кузме Минину, денгами и всякими запасы на ратные люди подмогали и к нему безпрестани присылали, и тем ратных людей против польских и литовских людей воздвигли и охрабрили»19.
Как бы то ни было, уже к весне 1612 года за Мининым закрепилось звание «выборный человек всею землею», которое, конечно, считалось значительно выше уровня земского старосты Нижнего Новгорода. Тем не менее его имя почему-то отсутствует в ряде исходивших из Второго земского ополчения документов первой половины 1612 года. Например, в грамоте, отправленной из Нижнего Новгорода на Вычегду, перечисляются только «Дмитрей Пожарской, Иван Биркин, Василей Юдин»20.
Услышав весть о посылке Заруц-ким в начале того же года казаков в Суздаль и Ярославль, Минин и Пожарский сразу же направили туда отряды ратных людей. А вскоре (в конце февраля — начале марта) и сами главы ополчения двинулись
через Балахну и Кострому к Ярославлю, где им предстояло провести более четырёх месяцев. Там Минин стал одним из руководителей сформированного правительства («Совет всея земли»). Тогда же создавались основные приказы — Поместный, Посольский, Разрядный,велась дипломатическая переписка, готовился поход на Москву. Руководителям Второго ополчения удалось нейтрализовать шведов, захвативших Новгород с прилегавшими к нему районами. В Ярославле «Совет всея земли» пополнился новыми людьми — представителями титулованной знати, служилого дворянства, белого духовенства, горожан, черносошных и дворцовых крестьян. К ополчению присоединился и один из казачьих отрядов.
В Нижнем Новгороде и Ярославле, а чуть позже в Москве у руководителей ополчения нередко возникали проблемы, связанные с местническими порядками. Цеплявшиеся за них чванливая титулованная аристократия и служилое провинциальное дворянство были недовольны тем, что во главе такого важного государственного дела стоит человек низкого социального происхождения, простой мясоторговец из Нижнего Новгорода. Представителю обедневшего княжеского рода Пожарскому, одному из многочисленных потомков легендарного Рюрика, приходилось мириться с десятым местом в перечне лиц, от имени которых исходили обращения и прочие документы «Совета всея земли».
Идя на формальные уступки, Пожарский и Минин по-прежнему держали в своих руках управление делами военными и гражданскими. Затем последовал поход Второго земского ополчения на Москву. Его путь к столице России проходил через Ростов Великий и Троице-Сергиев монастырь, где архимандрит Дионисий благословил воинов земской рати. Получив донесение о приближении к Москве польско-литовских войск под командованием гетмана Яна Кароля Ходкевича (1560—1621), Пожарский сразу же направил туда передовой отряд ополчения во главе с князем Василием Турениным, а затем двинулся и сам с основными силами. Остановившись на р. Яузе и проведя рекогносцировку, предводители Второго ополчения выбрали для лагеря место у Арбатских ворот Белого города, но из-за недоверия отказались размещаться в казачьих таборах Первого ополчения.
Вечером 21 августа опытный полководец Ходкевич, подойдя к столице России с запада, занял Поклонную гору. Его войско, спешившее на помощь осаждённому польско-литовскому гарнизону, насчитывало от 12 до 15 тыс. человек (в их числе 4 000 запорожских казаков атамана Ширая), охранявших огромный обоз, состоявший из 400 повозок с провиантом. Запасы продовольствия у засевших в центре Москвы иноземных интервентов практически были исчерпаны, и они связывали свои надежды на продолжение борьбы только с прорывом Ходкевича21. Утром 22 августа его войско, переправившись через Москву-реку у Новодевичьего монастыря, напало на передовые отряды Второго земского ополчения (около 7—8 тыс. человек), которым под сильным натиском противника пришлось отступить к Арбатским и Чертольским воротам Белого города. Попытка осаждённых интервентов поддержать наступавшего Ходкевича путём вылазки из Кремля потерпела неудачу. А к Минину и Пожарскому из Замоскворечья подоспели пять конных сотен, выделенных ранее в помощь Трубецкому. К ним присоединилось столько же казаков из Первого земского ополчения. Сражение продолжилось с новой силой. Гетман Ходкевич, вынужденный отступить к Поклонной горе, в ночь на 23 августа отправил на
прорыв к Китай-городу и Кремлю отряд из 600 воинов вместе с обозом в 400 возов, которых затем «отогнали» из Белого города ополченцы.
23 августа военные действия переместились главным образом в Замоскворечье и весь следующий день шли с переменным успехом. Несколько раз из рук в руки переходил Клементовский острожек на Ордынке, располагавшийся менее чем в 2 км от Кремля и оборонявшийся казаками Трубецкого при помощи двух небольших пушек. Ополченческая конница Минина и Пожарского, не выдержав натиска врага, отступая, переправилась из Замоскворечья на левый берег Москвы-реки, а пешие ополченцы были выбиты из укреплений Земляного города.
Когда 24 августа войска Ход-кевича стали решительно оттеснять ратников Второго ополчения, руководитель Первого — князь Трубецкой не поспешил к ним на помощь. Тогда согласно Псковской 1-й летописи (список Оболенского) «христолюбивец Козма прииде в полк князь Дмитреев Трубецкого, и начат со слезами молити ратных о любви, да помогут друг другу, и обещеваше им великие дары»22. А вот как в более пространной форме передаёт обращение «добромыс-ленного» Кузьмы Минина к казакам Трубецкого автор «Повести о победах Московского государства»: «Той бо Козма видев их на другой стране реки Москвы стоящих и не помогающих. Он же, поезжая по брегу Москвы-реки, со слезами вопияше к ним, рекуще сице: "О братие, христианстии народи! Видите велию помощь божию православному и богособранному воинству христианскому и победу на противных врагов и разорителей православной христианской вере и святых божиих церквей, на полских людей. А вы, праздны стояще, кую честь себе получите и кую славу обрящете, единоверным помощи учинити не хощете, и божию помощь учинити не хощете, и вражде-злобе работаете? Ныне бо от единоверных отлучаетеся, впредь к кому прибегнете и от кого себе помощи чаете, презревше велию сию помощь божию православным христианом на супостаты Московскаго государства?"»23. Призыв одного из руководителей Второго земского ополчения, как и увещевания со стороны келаря
Троице-Сергиева монастыря Ав-раамия Палицына, нашли отклик в казачьих сердцах.
Объединившись, «яко лвы ре-вуща», конные и пешие отряды из двух ополченческих ратей двинулись против польско-литовских интервентов. Весь день на окраинах Москвы не прекращались ожесточённые схватки, гремели пищальные выстрелы, раздавался лязг холодного оружия. На исходе дня 24 августа, как описано в Новом летописце, в решающий момент сражения с войском гетмана Минин, показав воинскую доблесть, возглавил вместе с польским ротмистром Павлом Хмелевским, перешедшим на службу в ополчение, атаку трёх дворянских конных сотен в направлении Крымского двора. Переправившись через Москву-реку, они разгромили польско-литовскую роту, стоявшую у Крымского двора и поспешно отступившую, чем обратили в паническое бегство основные силы Ходкевича, которым пришлось ретироваться к Донскому монастырю и провести там бессонную ночь, даже не рассёдлывая коней24. Утром следующего дня, 25 августа, прославленный гетман, потерявший значительную часть обоза и около 1,5 тыс. воинов, вынужден был отступить от Москвы. А ратники двух земских ополчений уже совместными усилиями продолжили осаду центра столицы, где упорно оборонялся оставшийся практически без запасов продовольствия польско-
литовский гарнизон. Для обстрела Китай-города они стали активно использовать артиллерию.
В конце сентября 1612 года в ответ на предложение о капитуляции шляхтичи, командиры польско-литовского войска, пренебрежительно относившиеся к простолюдинам, входившим в состав русских земских ополчений, писали: «Лучше ты, Пожарский, отпусти к сохам своих людей. Пусть холоп по-прежнему возделывает землю, поп пусть знает церковь, Кузьмы пусть занимаются своей торговлей, — царству тогда легче будет»25. По иронии судьбы не прошло и двух месяцев, как, забыв о гоноре, спесивые шляхтичи сдались на милость победителей, среди которых находился и бывший нижегородский торговец Минин.
22 октября русские ополченцы приступом взяли Китай-город. А 26-27 октября (по новому стилю 5—6 ноября) оголодавший и потерявший человеческий облик польско-литовский гарнизон Кремля капитулировал. По словам командовавшего этим гарнизоном мозырского хорунжего, полковника Иосифа (Осипа) Будилы, уже 28 октября Минин принимал у пленных имущество, стремясь не допустить его разграбления казаками26.
С сентября 1612 года и до состоявшихся в феврале 1613-го «выборов нового царя» земское правительство фактически возглавляли три человека — Трубецкой, Пожарский и Минин.Хотя почти все обращения в тот период делались
в
I
Ж • ГЕРОИ И ПОДВИГИ
Изображение Кузьмы Минина на обелиске в Нижнем Новгороде
Авторы проекта А. Мельников и И. Мартос, 1828 г.
от имени дуумвирата — Трубецкого
и Пожарского, без хозяйственно-организаторской деятельности
Минина объединённый «Совет всея земли» не мог обойтись. В информировавшей об объединении двух ополчений грамоте, доставленной
11 ноября 1612 года на Белоозеро, указывалось: «У бояр и воевод у князя Дмитрия Тимофеевича Трубецкого да у столника и воеводы у князя Дмитрея Михайловича Пожарского розряды были розные, а ныне, по милости Божьей и по челобитью и по приговору всех нас, стали они в единачестве и укрепилися на том, что им да выборному человеку Кузьме Минину,
Московского государства досту-патьи Российскому государству добра хотеть во всем безо всякия хитрости»27.
Правда, чаще всего по политическим либо местническим соображениям в грамотах Второго ополчения имя Минина вообще ни в какой форме не указывалось (например, в отписке Пожарского в Вологду из Москвы 9 сентября
1612 г., а также в грамоте от 11 ноября того же года, отправленной Трубецким и Пожарским в Соль-Вычегодск именитым людям Строгановым)28. Между тем на плечи
Минина легла основная тяжесть хозяйственных забот: обеспечение «прокорма» служилым людям, поиск денежных средств для выплаты жалованья казакам. В условиях разрухи ему приходилось решать и другие сложные вопросы. Но взяв
на себя такую нелёгкую ношу, как бремя спасения Отечества, нижегородский посадский человек сумел с достоинством выдержать все испытания.
К началу 1613 года, отмечает Б.М. Пудалов, «вероятно, из-за "низкого" происхождения Минина и враждебного отношения к нему казаков, контролировавших в тот период Москву, его влияние ослабело: он исполнял финансовые поручения и наблюдал за имуществом, конфискованным у разных лиц»29. Также историк считает: косвенным подтверждением версии о том, что Минин был противником избрания на царство Михаила Фёдоровича, является отсутствие имени руководителя ополчения в списках участников избирательного Земского собора 1613 года и среди лиц, подписавших принятую там «Утверждённую грамоту» (об избрании царём Михаила Романова; «Утвердительную грамоту»), а также среди членов московского посольства, направленного в Кострому к избранному царю. Скорее всего, для Минина более предпочтительной кандидатурой на царский трон казался его соратник Пожарский. После избрания на царство Михаила Фёдоровича бразды правления от «Совета всея земли» перешли к царскому правительству. И с конца февраля по начало июля 1613 года чиновный статус Минина, оказавшегося в неопределённом социальном положении, заметно снизился. Звание «выборного человека всей земли» не входило в чиновную структуру Московского царства.
В «Утвердительной грамоте» «ото всего Московского государства выборной человек Кузма Минин» упоминается вслед за боярином Трубецким и стольником Пожарским как один из организаторов освобождения Москвы «от полских и от литовских людей». Но в конце документа Пожарский почему-то не расписался за своего неграмотного соратника30. С «избранием» нового российского царя деятельность правительства Трубецкого — Пожарского — Минина прекратилась. Героев освободительной борьбы их завистники и недоброжелатели из числа знати, ничем не отличившейся во время борьбы с интервентами, стали быстро оттеснять подальше от трона. Тем более что Пожарский, чья кандидатура также выдвигалась на царский престол на
Земском соборе, выступал против избрания царём М.Ф. Романова. Правда, тот не мог не отметить заслуги руководителей Второго земского ополчения: во время коронации 11 июля 1613 года Дмитрий Пожарский стал боярином, а на следующий день была объявлена царская милость и Кузьме Минину. Как записано в дворцовой Разрядной книге 1613 года, «июля в 12 день, на свой государев ангел, пожаловал государь в думные дворяне Кузьму Минина; сказывал думное дворянство Кузьме Миничю думной розрядной дьяк Сыдавной Васильев»31. Но должность руководившего Казённым приказом казначея досталась не ему, а Н.В. Траханиотову. Как справедливо отметил В.Н. Козляков, после воцарения Михаила Фёдоровича «Кузьма Минин явно потерялся среди привилегированных государевых слуг, бояр, стольников и дворян»32.
Тем не менее с высоким думным чином Минин получил право на законных основаниях именоваться с отчеством (на «ич», подобно феодальной аристократии). Такого права у него раньше не было, как у любого простого посадского человека. Получив чин думного дворянина, Кузьма Минич приобрёл отчество, но при этом утратил фамильное прозвище по имени отца. Пожалование Минина вышеназванным чином зафиксировано также в Разрядной книге 1598—1638 гг.33 Случай, безусловно, исключительный, но не единственный в Смутное время. Такой же «почести» вместе с пожалованным званием «гостя» удостоился от царя В.И. Шуйского в 1610 году за предоставление значительных денежных средств на содержание войска каждый из богатейших купцов-предпринимателей Строгановых, ставших «именитыми людьми»34.
В Боярской думе после чинов боярина и окольничего чин думного дворянина (на него обычно могли претендовать только представители родовитого дворянства) считался третьим «по чести». В Смутное время его также получили: стрелецкий голова и дипломат Григорий Иванович Микулин и воевода Гаврила Григорьевич Пушкин (от Лжедмитрия I, которому активно помогали воцариться в Москве); воевода, предводитель рязанского дворянства Прокопий Петрович
Памятник Тысячелетию России. Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский вручают царские регалии Михаилу Фёдоровичу
Автор проекта С. Микешин, 1862 г.
г. Великий Новгород
Ляпунов (от царя Шуйского), казначей боярского правительства
— Семибоярщины Фёдор Андронов и Григорий Леонтьевич Валуев (от польского короля Сигизмунда III, на чью сторону они перешли одними из первых). Конечно же, перед Российским государством Минин имел наибольшие заслуги. Для него, простого посадского человека, военное дело и организаторская деятельность, в отличие от служилых людей «по отечеству» (московских дворян и провинциальных детей боярских), не являлись служебными обязанностями.
После известных событий думный дворянин Кузьма Минич (Минин) по-прежнему занимался государственными делами. В декабре 1614 года его имя значится в списке думных чинов (вслед за окольничими), зафиксированном в грамоте, которая была адресована польским панам Рады. Речь шла о назначении с обеих сторон съезда для заключения мира между Россией и Речью Посполитой35. Правда, в списке подписавших это послание официальных лиц его имя было «оттеснено» на девятнадцатое место (Пожарского
— на одиннадцатое).
Когда в начале 1614 года в казне не хватило денег для выплаты жалованья ратным людям, Земский собор «приговорил» дополнительно собрать «от избытков по окладу, кто может от живота своего и промыслу на 100 рублев, с того взяти пятую долю — двадцать рублев, а кто может больше или меньше, и с того взяти по тому же расчету». И с апреля правительство царя Михаила Фёдоровича уже приступило к сбору с населения «пятинных денег» («пятины»), именующихся в источниках также «запросными деньгами» («запросом»). Первоначально их «собирали» только с тех торговых людей, кто имел «животов (имущества. — Прим. авт.), торгов и промыслов» более чем на 10 рублей. Для одних этот чрезвычайный налог являлся принудительным займом, для других — платой в счёт недоимок или будущих налоговых платежей. В.О. Ключевский, например, полагал, что «пятинный» сбор взимался в размере 1/5 (20 проц.) с чистого годового дохода, другие историки (П.Н. Милюков, С.Ф. Платонов) — что со всего наличного капитала36. Собрать с торговцев «запросные деньги» оказалось
не так-то просто. По свидетельству сборщиков («пятинщиков»), «многие люди животы свои таили» и сказывались небогатыми. К тому же из-за нечёткой приказной формулировки сути чрезвычайного налога («с животов» и «промыслов») на местах возникла масса недоразумений. Кое-кто из окладчиков стал даже описывать всякое имущество налогоплательщиков, менее ретивые сборщики налога руководствовались лишь записями стоимости товаров в таможенных книгах. Нередко денежная сумма «пятинного» сбора зависела не только от благосостояния торговца, но и от степени его сопротивляемости натиску «пятинщиков»37.
Как свидетельствуют записи в приходо-расходной книге Разряда 7123 года (1614/15), Минин активно собирал «запросные деньги» с «гостей и с торговых людей, и с сотен, и слобод» для уплаты жалованья ратным людям. 28 сентября 1614 года он сдал в Разрядный приказ 480 рублей 5 алтын, 22 января 1615-го — 100 рублей, а 1 марта — 44 рубля и 20 алтын38. 4 ноября 1614 года в Разрядном приказе была составлена «память» о выдаче денег стольнику И.И. Плещееву взамен взятых у него Мининым на раздачу жалованья ратным людям в Нижнем Новгороде39. Не успев полностью собрать первую «пятину», власти в апреле 1615 года уже приступили к сбору второй.
В мае 1615-го царь Михаил Фёдорович отправился на богомолье в Троице-Сергиев монастырь и на время своего отсутствия «на Москве... оставил: бояр князь Ивана Васильевича Голицына, князь Володимера Тимофеевича Долгорукаго, да окольничих: князь Данила Ивановича Мезецкаго да Федора Васильевича Головина, Кузму Минина, думной дьяк Сы-давной-Васильев»40.
7124(1616) годом датируется составленная в Московском столе Разрядного приказа «Книга, а в ней писаны бояре, и окольничие и думные люди с денежными оклады, а стольники, и стряпчие, и дворяне московские, и диаки, и жильцы и из городов дворяне». В документе упомянуты только два человека: «Дворяне в Думе: Сокольничей и думной дворянин Гаврило Григорьевич Пушкин, денежной ему оклад 120 рублев. Кузма Минин, денежной ему оклад 200 рублев, а поместьем не верстан»41. Думается, человеку дела, выходцу из посадских низов, было не очень комфортно заседать вместе с родовитыми аристократами, особенно с теми, кто в период польско-литовской интервенции находился в ином лагере.
В 1615—1616 гг. Среднее Поволжье и Прикамье были охвачены восстанием под предводительством Джан-Али, именующегося в русских документальных источниках Ена-леем (Еналейкой) Шугуровым42.
в
I
Ж • ГЕРОИ И ПОДВИГИ
Антиправительственные волнения начались с выступления марийцев (черемисы) и татар. Затем к ним присоединились башкиры, удмурты и чуваши. В осаде оказались многие русские города и остроги: от Мурома на западе и до Сарапула на востоке. Для подавления антиправительственных выступлений Москва направила значительные воинские силы, включавшие отряд служилых татар во главе с мурзой Аишем Баюшевым из Свияжска43. Восстание было подавлено, а его руководитель казнён, хотя отдельные очаги сопротивления сохранялись ещё на протяжении трёх лет. В декабре 1615 года были «посланы в Казань для сыску, что черемиса заворовала, боярин князь Григорей Петровичь Розмодановской, да думной дворянин Кузма Минич, да дьяк Марко Поздеев»44. Во время этой поездки Минин и умер (не позже весны 1616 г.). Однако письменные свидетельства князя Ромодановского и дьяка Поздеева о последних днях жизни Кузьмы Минина до нас не дошли. Впервые Татьяна Минина в качестве его вдовы упоминается в грамоте царя Михаила Романова от 5 июля 1616 года: «Пожаловали есмя думного нашего дворянина Кузму жену Минина, вдову Татьяну, с сыном с Нефедьем, мужа ее вотчиною, в Нижегородском уезде селом Богородицким с деревнями, на тысячу на шестьсот на десят четьи»45.
Итак, 1 сентября (или чуть позже) 1611 года бывший мясоторговец Кузьма Минин, относившийся к числу чёрных посадских людей среднего достатка Нижнего Новгорода, был избран одним из двух нижегородских земских старост, а затем, став уже во главе Второго ополчения, в документах 1612— 1613 гг. упоминался как «выборный человек». За огромные заслуги перед Российским государством в июне 1613 года он удостоился чина думного дворянина и был введён в Боярскую думу. По характеру он был твёрдым, решительным, справедливым и храбрым человеком. «Давно уже замечено, — отмечал Г.В. Плеханов, — что таланты являются всюду и всегда, где и когда существуют общественные условия, благоприятные для их развития»46. Беспримерно стремительный подъём по социальной лестнице, связанный с организаторским талантом и патриотическими
деяниями простого нижегородского торговца-мясника, стал реальным только в экстремальной ситуации Смутного времени. Тогда поведение народных масс сыграло решающую роль в судьбе страны, сохранении российской государственности и выходе из тяжелейшего социально-политического кризиса. По окончании Смуты подобные социально-иерархические скачки стали невозможными.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См., например: БугановВ.И. «Выборный человек всею землею» Кузьма Минин // Вопросы истории. 1980. № 9. С. 90—102; Перхавко В.Б. Кузьма Минин // Московский журнал. 2000. № 4. С. 10—15; Пудалов Б.М. К биографии Кузьмы Минина // Мининские чтения. Нижний Новгород, 2007. С. 184—195; Козляков В.Н. Герои Смуты. М., 2012. С. 172—188, 329, 330; Эскин ЮМ Дмитрий Михайлович Пожарский. М., 2013. С. 58—102; Морохин А.В., КузнецовА.А. Кузьма Минин. Человек и герой в истории и мифологии. М., 2017.
2 Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. 34. М., 1978. С. 217.
3 Новый летописец // ПСРЛ. Т. 14. М., 2000. С. 116; Подвиг Нижегородского ополчения. Т. 1. Нижний Новгород, 2011. С. 516.
4 Н. Новгород в XVII веке: сборник документов. № 1. Горький, 1961. С. 25; Русская историческая библиотека (РИБ). Т. 17. СПб., 1898. Стб. 225, 245, 246.
5 Хачко А.Ю. Как звали Минина (купчая 1602 г.) // Мининские чтения. Материалы научной конференции. Нижний Новгород, 2003. С. 7—11.
6 Татищев В.Н. Собрание сочинений. Т. VI. М., 1996. С. 356, 357.
7 См.: СадовскийА.Я. Одно ли лицо Кузьма Минин и Кузьма Захарьев Минин-Сухорук? Нижний Новгород, 1916.
8 См., например: Яковлев Н.Н., При-щепенко В.Н. Исторические истоки. М., 1989. С. 136; Российский гуманитарный энциклопедический словарь: В 3 т. Т. 2. М., 2002. С. 466; Спицын Е.Ю. Древняя и Средневековая Русь IX—XVII вв.: Полный курс истории для учителей, преподавателей и студентов. Кн. 1. М., 2016. С. 314.
9 Шайдакова М.Я. Нижегородские летописные памятники XVII в. Нижний Новгород, 2006. С. 158; она же. Нижегородский летописец о Нижегородском ополчении 1612 г. // Мининские чтения. 2007. С. 180, 181.
10 Повесть о победах Московского государства. Л., 1982. С. 96—99.
11 Там же. С. 29—31, 34.
12 Там же. С. 29, 30.
13 Клосс Б.М. Избранные труды. Т. 1. М., 1998. С. 480.
14 Сказание Авраамия Палицына. М.; Л., 1955. С. 219.
15 Воскобойникова Н.П. Описание древнейших документов архивов московских приказов XVI — начала XVII века (Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 141. Приказные дела
старых лет) / Под ред. Н.Ф. Демидовой. Кн. II. М., 1999. С. 13.
16 Разрядная книга 1550—1636 гг. / Сост. Л.Ф. Кузьмина. Т. II. Вып. 2. М., 1976. С. 264.
17 Нижегородские платёжницы 7116 и 7120 гг. М., 1910. С. 151.
18 Кузьма Минин — Дмитрий Пожарский: сборник. М., 1997. С. 216.
19 Акты исторические (АИ). Т. 3. СПб., 1836. № 4. С. 6; Житие архимандрита Троице-Сергиева монастыря Дионисия // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 14. СПб., 2006. С. 428.
20 Подвиг Нижегородского ополчения. Нижний Новгород, 2011. Т. 2. Приложение первое. С. 309.
21 См. подробнее: Бибиков Г.Н. Бои русского народного ополчения с польскими интервентами 22—24 августа 1612 г. под Москвой // Исторические записки. Т. 32. М., 1950. С. 173—197.
22 Псковские летописи // ПСРЛ. Т. 5. Вып. 1. М., 2003. С. 129.
23 Повесть о победах Московского государства. С. 34.
24 Новый летописец. С. 125, 126.
25 Подвиг Нижегородского ополчения... С. 580.
26 Там же. С. 585.
27 Акты Археографической экспедиции. Т. 2. СПб., 1836. № 215; Платонов С.Ф. Социальный кризис Смутного времени. Л., 1924. С. 82.
28 Акты, относящиеся до юридического быта древней России. Т. II. СПб., 1864. Стб. 601—603; Подвиг Нижегородского ополчения. С. 314.
29 Пудалов Б.М. Минин Кузьма // Большая российская энциклопедия. Т. 20. М., 2012. С. 373.
30 Собрание государственных грамот и документов (СГГиД). Ч. I. М., 1813. С. 616.
31 Дворцовые разряды. Т. 1. СПб., 1850. Стб. 100.
32 Козляков В.Н. Герои Смуты. М., 2012. С. 173.
33 Разрядная книга 1598—1638 гг. / Сост.
B.И. Буганов, Л.Ф. Кузьмина. М., 1974.
C. 299.
34 Введенский А.А. Дом Строгановых в XVI—XVП вв. М., 1962. С. 125—133.
35 СГГиД. Ч. III. М. 1822. № 24. С. 105—120.
36 Милюков П.Н. Государственное хозяйство в России в первой четверти XVIII столетия и реформа Петра Великого. СПб., 1905. С. 60; Ключевский В.О. Сочинения: В 9 т. Т. 3. Ч. 3. М., 1988. С. 219—220; Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М., 1993. С. 345.
37 Веселовский С.Б. Семь сборов запросных и пятинных денег в первые годы царствования Михаила Фёдоровича. М., 1908. С. 28.
38 РИБ. Т. 28. СПб., 1912. Стб. 282, 286, 287.
39 РГАДА. Ф. 141. Д. 7. Л. 5; Воскобойникова Н.П. Указ. соч. С. 13.
40 Дворцовые разряды. Т. 1. Стб. 178.
41 Акты Московского государства. Т. 1. СПб., 1890. № 108. С. 139.
42 Дворцовые разряды. Т. 1. Стб. 205.
43 Фахрутдинов Р.Г., Фахрутдинов Р.Р. История татарского народа. Казань, 2015. С. 157, 159.
44 Дворцовые разряды. Т. 1. Стб. 208.
45 АИ. Т. 3. № 83. С. 116.
46 Плеханов Г.В. Избранные труды / Сост. С.В. Тютюкин. М., 2010. С. 360. ■
