CC BY
14
Гавриков В.Л., Мажаров В.Ф., Рублева М.Е., Хлебопрос Р.Г.
ВНУТРИ РЕГИОНАЛЬН Ы Й ДЕМОГРАФИЧЕСКИ Й ОТКЛИК В ПЕРИОД СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ
ТРАНСФОРМАЦИЙ
Демографические процессы от-р ажают реакцию сообществ на ряд внешних и внутренних детерминант окружающей среды. К ним относятся, в частности, изменения в социально-экономической политике государства. Не в меньшей степени оказывает влияние интенсивность (скорость) внутренней эволюции человеческого сообщества, приводящая к изменениям репродуктивного поведения отдельных индивидов.
В середине 1990-х годов отечественными социологами и экономистами были зафиксированы радикальные изменения в российском социуме, связанные с проведением социально-экономических реформ. Обобщая работы многих исследователей, Н.М. Римашевская отметила несколько ключевых моментов, к которым относятся падение доходов населения и связанное с ним снижение потребления, «следствием чего явился тяжёлый социальный шок», одним из компонентов которого была радикальная переоценка ценностей. Все это, по словам автора, во-
первых, не могло не отразиться на здоровье населения, а во-вторых, на объективно зафиксированных демографических тенденциях (тенденция к депопуляции в России). Несмотря на инерционность демографических процессов, «отказ иметь детей по социально-экономическим мотивам тоже сыграл свою роль» [1. С. 55-65; 2. С. 38-49; 3. С. 22-40].
Исследования, проведенные на региональном уровне, имеют большое значение, так как проблемы, обозначаемые в них, могут, до некоторой степени, решаться территориальными органами власти и управления. Демографическим процессам в Красноярском крае в период социально-экономических трансформаций посвящены многочисленные работы региональных исследователей, как на уровне субъекта, так и на уровне отдельных муниципальных образований и городских округов [4. С. 52-96; 5. С. 103-107; 6; 7. С. 139-143; 8. С. 118-121; 9. С. 11-21].
Цель настоящей работы — рассмотреть на примере Красноярского
края, как демографические показатели реагировали на социально-экономические трансформации в новейшей истории России.
Индикаторы исследуемого феномена — не динамика рождаемости и смертности, а характер связи между ними (предполагается, что зависимость между рождаемостью и ОПЖ носит устойчивый характер).
В работе ставились следующие задачи: установить наличие или отсутствие связи между рождаемостью и ОПЖ женщин в Красноярском крае на внутрирегиональном уровне; и выяснить изменялись ли параметры связи с середины 1990-х по 2010-е годы.
База данных и методы исследования
Фактологической основой исследования служили данные по количеству родившихся и умерших, а также по ОПЖ женщин в муниципальных образованиях (МО) Красноярского края, предоставленых Лабораторией медико-социальных проблем НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний СО РАМН. Базы данных родившихся и умерших получены из открытых источников Территориального органа Росстата по Красноярскому краю (Красноярскстат)1..
В исследовании были использованы данные за 1995, 2000, 2005, 2010-2013 годы по всем муниципальным образованиям (МО) Красноярского края, для которых регистрируются статистические показатели, а именно: 43 МО и 7 городских округов
%Ир: //krasstat.gks.ru/wps/wcm / connect/rosstat _ts/krasstat/ru/
(ГО) края (в том числе Красноярск и Норильск).
Имеющийся массив данных обрабатывался методами математической статистики, реализованными в пакете программ Statistica 10. Вычисление параметров регрессии между ОПЖ и рождаемостью, которая выражалась в стандартных коэффициентах рождаемости: общий коэффициент рождаемости (число живорождений на 1000 населения) и фертильность — специальный коэффициент рождаемости (СпецКР) (число живорождений на 1000 женщин фертильного возраста).
Поскольку все МО и ГО различаются численностью населения, они оказывают на средние по региону показатели разное влияние. При вычислении регрессии учитывалось, что измерения (точки в пространстве переменных), относящиеся к разным МО и ГО, не равноценны. Учет неравноценности измерений осуществлялся посредством процедуры взвешивания, для чего использовалась численность населения МО и ГО в соответствующий год, для которого проводился анализ.
Результаты исследования
На рис. 1 показано распределение МО и ГО Красноярского края в плоскости показателей «ожидаемая продолжительность жизни женщин» — «специальный коэффициент рождаемости (СпецКР)» в 1995 г. Согласно принятой методике, вычислялись параметры линейных регрессий без использования и с использованием процедуры взвешивания, при этом ОПЖ считалась независимой переменной, а СпецКР — зависимой. Видно, что не взвешенная линия регрессии имеет незначительный наклон и проходит, приблизительно через
центр облака точек, обозначающих МО и ГО. В то же время, взвешенная линия регрессии расположена существенно ближе к «тяжелым» точкам, представляющим крупные города (Красноярск, Норильск) и г. Сосново-борск.
Особенностью взвешенной линии является ее практически горизонтальное положение. Со статистической точки зрения, такое положение
60,00
„55,00
линии регрессии интерпретируется как независимость данных переменных друг от друга.
Имея ввиду физический смысл исследуемых переменных, можно сказать, что в 1995 г. в МО региона наблюдалась значительная вариация ожидаемой продолжительности жизни женщин, однако они, в среднем, мало отличались по специальному коэффициенту рождаемости.
о г
2 50,00
£ 45,00 1 ж =г Я
^40,00
а 35,00
ЕГ
И 30,00
о
25,00
♦ ♦
»
♦_
......,л*.ЛЛ:_____
« ч **У = (64,6872) ^о'зТеб^^
у = (43,0977)-! (-0,07885)"*
X
Норильск
Сосновобдхж
60,0
61,0
69,0
70,0
62,0 63,0 64,0 65,0 66,0 67,0 68,0 Ожидаемая продолжительностьжизни женщин, лет Условные обозначения: точками обозначены все территории, крупнейшие города (Красноярск и Норильск) отмечены индивидуальными символами; линия линейной регрессии без взвешивания обозначена штриховой, со взвешиванием — сплошной линией; уравнения регрессии показаны около соответствующих линий.
Рис. 1. Распределение МО и ГО Красноярского края по уровню специального коэффициента рождаемости и ОПЖ женщин в 1995 году
Представляется целесообразным сопоставить независимость исследуемых переменных с общей социально-экономической обстановкой в России в середине 1990-х годов. Как известно, с 1991 г. общество и экономика страны претерпевали глубокие
и, в значительной степени, болезненные преобразования. Кардинально изменилась официальная идеология, что привело к сильной психологической дезориентации всех социальных слоев, существенно упал общий уровень жизни населения.
Можно, в связи с этим, предположить, что в обществе нарушились многие стереотипы репродуктивного поведения [9. С. 11-21]. Общемировая закономерность состоит в том, что страны с высокими показателями продолжительности жизни имеют более низкие показатели рождаемости [10. С. 890-896].
Иными словами, между ОПЖ и рождаемостью в среднем наблюдается отрицательная связь. Исчезновение такой связи в некотором регионе, как можно полагать, служит сигналом определенных процессов, происходящих в сообществе населяющих его людей.
На рис. 2 представлена динамика распределения МО и ГО в плоскости показателей «ОПЖ женщин» — «СпецКР» за период с 1995 по 2000 гг.
Для обеспечения наглядности из всего массива данных на этом рисунке МО представлены выборочно:
1) городские округа,
2) муниципальные образования, значительно изменившие свое положение.
Символы, соответствующие одному и тому же муниципальному образованию, соединены стрелками. Количество МО, мало изменивших свою позицию, составило 34 территории.
ЙЗ 65 Й7
Ожидаемая продолжительность жизни женшнн. лег Условные обозначения: сплошной прямой показана линия взвешенных регрессий в 1995 г.; штриховой — в 2000 г.; символом «♦» — положение МО в 1995 г., символом «■» — их положение в 2000 г.; символом «•» показано изменение средневзвешенных средних ОПЖ и СпецКР в целом по региону с 1995 по 2000 гг.
Рис. 2. Распределение МО и ГО в плоскости показателей «ОПЖ женщин» — «СпецКР» в
1995 и 2000 гг.
Средневзвешенный СпецКР для всей совокупности данных снизился с
1995 по 2000 гг. ввиду того, что во многих МО наблюдалась аналогичная
его динамика. Многие из удаленных от регионального центра территории имели сильную негативную динамику — в них значительно снизились показатели ОПЖ и СпецКР. В крупных городах также наблюдалось снижение последнего показателя, однако в них (за исключением Сосновоборска) произошёл рост ОПЖ.
Ожидаемая продолжительность жизни, наблюдаемая на какой-либо территории, может быть подвержена влиянию различных процессов. Сильное влияние на этот показатель оказывают особенности миграционных потоков [11. С. 52].
Отдельное замечание необходимо сделать относительно Норильска. Как известно с 1995 года действовала программа «Север на Юг»2 — переселение лиц старших возрастов из Заполярья в южные районы края (Шушенский, Минусинский). Избирательные процессы переселения лиц старшего возраста могли повлиять на значительный рост ожидаемой продолжительности жизни в данном северном городе [11. С. 52].
С точки зрения статистического анализа в результате произошедших перемещений положения большинства МО в плоскости показателей «ожидаемая продолжительность жизни женщин» — «специальный коэффициент рождаемости» к 2000 г. изменился характер зависимости между показателями. Как видно из рис. 2 (пунктирная линия) и данных табл. 1, у линии регрессии появился статистически значимый наклон, т.е. по сравнению с 1995 г. в 2000 г. появилась зависимость между рассматриваемыми демографическими показателями. Можно констатировать,
2 URL: http://rossovet.ru/item/550663-programma-sever-yug-.html
что на фоне среднего ухудшения демографических показателей наметились признаки зависимости между продолжительностью жизни и рождаемостью, которая соответствует общемировой тенденции [10. С. 890896]. Расположения МО разного типа на плоскости показателей (рис. 2) есть отражение различий между городскими и сельскими территориями в демографических показателях. Подтверждением этому могут служить результаты расчетов, установившие в 2013 г. выраженную прямую связь между долей сельских женщин в исследуемых МО и СпецКР (гх/у= +0,673). В то же время была обнаружена и обратная связь — между долей сельских женщин в МО и ОПЖ женщин (гх/У= -0,597).
На рис. 3 графически представлено, как менялась внутрирегиональная зависимость между ОПЖ женщин и СпецКР с 1995 по 2013 гг. Как было сказано выше, в 1995 г. связь между ними статистически отсутствовала. С 1995 по 2000 гг. произошло изменение положения МО в рассматриваемой плоскости, которое привело к тому, что понизились средневзвешенные значения показателей (рис. 2), но возникла статистически значимая связь между ними. В период с 2000 по 2013 гг. зависимость между показателями существенно изменилась в количественном отношении.
На этом промежутке времени не только заметно выросли средневзвешенные ОПЖ женщин и СпецКР, но и значительно увеличился наклон линий связи. Теснота этой зависимости, как правило, возрастала, хотя и претерпевала некоторые колебания (табл. 1).
Есть основания полагать, что наклон линии связи между ОПЖ женщин и СпецКР есть отражение
различий между сельским и город- дует из рис. 3, эти различия возраста-ским типами территорий, и как сле- ли в период с 2000 по 2013 гг.
Ожидаемая продолжительность жизни женщин, лет Условные обозначения: прямыми показаны линии взвешенных регрессий за разные годы, обозначенные около соответствующих линий; символом «•» обозначены уровни средневзвешенных показателей по всему региону в соответствующие годы.
Рис. 3. Изменение зависимости между ожидаемой продолжительностью жизни женщин и специальным коэффициентом рождаемости с 1995 по 2013 гг. в Красноярском
крае
Таблица 1
Параметры линейной регрессии вида У = а-Х + Ь и коэффициенты корреляции Пирсона (Гх/у) между ОПЖ женщин и СпецКР в период 1995-2013 гг.
Год Коэффициент связи (а) Константа (Ь) Я2 Гх/у
а БЕ Ь БЕ
1995 -0,07885* 0,17377 43,09769 11,44379 0,000269 -0,094
2000 -1,8365 0,098472 154,7018 6,487336 0,308684 -0,250
2005 -1,7220 0,047544 152,8528 3,160188 0,616209 -0,554
2010 -3,0313 0,113709 258,2754 7,826548 0,491245 -0,388
2011 -3,1709 0,110384 269,9007 7,574944 0,538918 -0,343
2012 -4,3962 0,120195 358,0939 8,273767 0,66332 -0,522
2013 -4,9693 0,129194 399,2626 8,925024 0,680071 -0,631
Условные обозначения: Y и X — зависимая (СпецКР) и независимая (ОПЖ женщин) переменные, коэффициент связи а показывает величину наклона линии регрессии, параметр Ь — константа, SE — стандартная ошибка; R2 — теснота связи; г,/у — коэффициент корреляции Пирсона; * — не значимо при р< 0,05; все остальные параметры значимы при р< 0,05.
В 2006 г. была принята программа «Материнский капитал», которая имеет своей целью стимулирование рождения второго и последующего ребенка в семье. Согласно данным, представленным на рис. 3, именно в этот период произошел заметный рост средневзвешенных значений показателей и увеличение наклона линии связи между ними.
С одной стороны, как будет показано ниже, в относительных показателях роста СпецКР, различий между региональным центром и удаленным от него МО не наблюдается. Так, СпецКР в 2000 г. в Красноярске равнялся 28,3 %0, в 2013 г. — 48,5 %о. Для муниципального района с относительно низким значением показателя (Тасеевский) эти значения составляют 35,4 и 57,0 %, соответственно. В районе с относительно высоким значением СпецКР (Кара-тузский) в 2000 и 2013 гг. наблюдались значения 45,3 и 81,8%, соответственно. Таким образом, рост коэффициента за указанный период для города составил 1,71 раза, а для районов — от 1,61 до 1,8 раза, и, следовательно, увеличение СпецКР произошло, в среднем, в пределах одних и тех же величин для различных МО и ГО Красноярского края.
С другой стороны, именно данная пропорциональность роста СпецКР говорит об увеличении за указанный период абсолютного разрыва между городским и сельским типом МО, что и отражается в увеличении наклона линий регрессии. Независимо от того, был ли рост СпецКР реакцией на реализацию принятой программы, либо реакцией на какие-либо другие факторы, представляется, что МО с преимущественно сельским укладом демонстрируют существенно большую реакцию с точки зрения роста
СпецКР. Это выражается в том, что СпецКР во всех МО и ГО увеличился с одним и тем же коэффициентом роста, хотя можно было бы ожидать, что в МО с высоким исходным показателем его рост будет слабее. В то же время можно было бы ожидать, что в МО с исходно низким значением показателя его рост будет сильнее (так называемый эффект «низкой базы»).
Наблюдаемые на внутрирегиональном уровне различия между сельским и городским населением в контексте указанных демографических показателей находят отражение на межстрановом уровне [10. С. 890896].
Нельзя не заметить, что сельский и городской уклады жизни представляют собой обозначения весьма сложных социальных явлений, которые включают, например, условия жизни, установившиеся репродуктивные поведенческие стереотипы и, не в последнюю очередь, различия в материальном благосостоянии. Эти факторы являются предметом анализа при попытках объяснить зависимость между относительно низкими, в среднем, показателями рождаемости в обеспеченных слоях населения и, наоборот, между более высокими показателями рождаемости — в менее обеспеченных слоях [11. С. 35].
Результаты, полученные рядом зарубежных исследователей [12; 13 С. 4342-4351], представляют важную информацию, которая позволяет предлагать гипотезы и механизмы, потенциально могущие объяснить наличие связей между демографическими показателями. В частности, рассматриваемая здесь зависимость между ОПЖ женщин и СпецКР может естественным образом возникать, если имеют место устойчивые различия, характеризующие сельский и
городской уклады жизни. Например, сельский уклад может характеризоваться большей ориентацией на долговременную (биологическую) приспособленность, большим ментальным консерватизмом населения и ниже среднего стандартами медицинского обслуживания, которые определяют повышенные риски для жизни матерей, а городской уклад жизни может быть связан с большей ориентацией на локальный социально-экономический успех, потребностью в разнообразном сенсорном опыте (отдыхе, развлечениях) и с лучшими условиями перинатальной медицины.
С этой точки зрения, зависимость между ожидаемой продолжительностью жизни женщин и специальным коэффициентом рождаемости является своего рода «нормой» для эпохи демографического перехода. Вместе с тем, исследования, рассматривающие данную взаимосвязь в динамике, в отечественной и иностранной литературе отсутствуют. В настоящей работе показано, что в условиях глубоких социально-экономических и идеологических преобразований общества «нормальная» зависимость между демографическими показателями может нарушаться, по меньшей мере, на внутрирегиональном уровне. Выявленные нами эффекты можно назвать внутрирегиональным демографическим откликом населения на произошедшие перемены в обществе. Как оказалось, эта зависимость может восстанавливаться по мере возможного приспособления населения к новым условиям.
В данном контексте это означает, что выявленные нами внутрирегиональные демографические процессы частично соответствуют наблюдаемым мировым тенденциям в связях
фертильности и ожидаемой продолжительности жизни.
* * *
Таким образом, полученные результаты отражают зависимость между ожидаемой продолжительностью жизни женщин и специальным коэффициентом рождаемости в 1995 году, изменение этой зависимости в период с 1995 по 2000 гг. и с 1995 по 2013 гг.
Известно, что в 1990-х гг. Россия переживала социально-экономические потрясения, что сопровождалось нарушением этой зависимости (линия регрессии расположена горизонтально), но с 2000 г. характер связи между показателями начал меняться. Понизились средневзвешенные значения показателей ОПЖ и СпецКР, однако линия регрессии с течением времени обретает статистически значимый наклон, который с 2000 г. только увеличивается.
Данный эффект говорит о том, что Красноярский край, в период социально-экономических трансформаций, пережил все фазы демографического движения: от депопуляции 1990-х и начала 2000-х годов до восстановления нарушенных репродуктивных установок, о чем свидетельствуют максимальные уровни фер-тильности в позднесоветский период (1989 г.), минимальные — в 2000 г. и фактически приблизившиеся к дореформенному периоду — в 2014 г.: 60,6; 33,2 и 57,1 на 1000 женщин 1549 лет, соответственно (собственные расчеты). Эти процессы сопровождались ростом рождаемости и снижением смертности. Тем не менее, исследуемый регион не отличался от мировых тенденций, характеризующихся тем, что МО и ГО Красноярского края с высокими показателями ожи-
даемой продолжительности жизни имеют более низкие показатели рождаемости.
Установлено также, что зависимость среди МО и ГО есть отражение различий городских и сельских укладов жизни. Увеличение специального коэффициента рождаемости произошло в среднем пропорционально для всех территориальных образований как возможный результат реализации Приоритетного национального проекта «Здоровье», в частности, его подпрограммы «Материнский капитал», направленной на рождение вто-
рых и последующих детей. В условиях глубоких социально-экономических преобразований в обществе значимая зависимость между демографическими показателями может нарушаться и восстанавливаться по ходу нормализации условий жизни. Выявленный эффект требует дальнейшего исследования как на региональном, так и на всероссийском уровне, так как полученные выводы могут помочь разработать и осуществить более эффективную дифференцированную демографическую политику в стране и в отдельных ее регионах.
Литература
1. Римашевская Н.М. Социальные последствия экономических трансформаций в России // Социологические исследования. — 1997. — №. 6. — С. 55-65.
2. Римашевская Н.М., Мигранова Л.А., Молчанова Е.В. Факторы, влияющие на состояние здоровья населения России // Народонаселение. — 2011. — №1. — С. 38-49.
3. Римашевская Н.М. Человеческий потенциал России и проблемы «сбережения населения» // Российский экономический журнал. — 2004. — № 9-10 — С. 22-40.
4. Григорьев Ю.А. Продолжительность жизни // Развитие человеческого потенциала Сибири: проблемы социального воспроизводства регионального сообщества: монография. — Иркутск: Оттиск, 2013 — 514 с.
5. Измерение социально-экономических факторов в социально-демографической модели / Т.В. Крупкина, С.В. Бабенышев, Б.Э. Горный, В.Ф. Мажаров, Н.Ю. Плотников, И.В. Тихонова // Материалы XLVII научно-практической конференции с международным участием. — Кемерово: Примула, 2012. — С.103-107.
6. Лещенко Я.А. Кризис в общественном здоровье и социально-демографическом развитии: главные проявления, причины, условия преодоления. 2-е изд., перераб. и доп. — Иркутск: РИО ВСНЦ СО РАМН, 2006 — 276 с.
7. Мажаров В.Ф., Григорьев Ю.А. Рождаемость населения Красноярского края в первом десятилетии XXI века: Несколько вариантов оценки // Материалы XLV научно-практической конференции с международным участием. — Новокузнецк, 2010. — С. 139-143.
8. Рождаемость в Красноярском крае в первом десятилетии XXI века / В.Ф. Мажаров, Н.Ю. Плотников, Б.Э. Горный, С.В. Бабенышев, Т.В. Крупкина, И.В. Тихонова // Материалы XLVII научно-практической конференции с международным участием. — Кемерово: Примула, 2012. — С. 118-121.
9. Соболева С. В., Чудаева О. В. Демографическая ситуация в Сибири и России: тенденции и перспективы. — Новосибирск: СГГА, 2014 — Т. 1. — С. 11-21.
10. Tolstikhina O. S. et al. Demographic Transition as Reflected by Fertility and Life Expectancy: Typology of Countries // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences. 2013. Vol. 6. №. 6. Р. 890-896.
11. Бедный М.С. Медико-демографическое изучение народонаселение. — М.: Статистика, 1979. — 224 с.
12. Caldwell J.C. The wealth flows theory of fertility decline. London: Academic Press. 1982. 386 p.
13. Goodman A., Koupil I., Lawson D.W. Low fertility increases descendant socioeconomic position but reduces long-term fitness in a modern post-industrial society // Proceedings of the Royal Society of London B: Biological Sciences. 2012. №. 279 (1746). P. 4342-4351.
Bibliography
1. Rimashevskaya N.M. Sotsial'nyye posledstviya ekonomicheskikh transformatsiy v Rossii [Social consequences of the economic transformations in Russia]. Sotsiologicheskiye issle-dovaniya [Sociological Studies]. 1997. No 6. P. 55-65.
2. Rimashevskaya N.M., Migranova L.A., Molchanova E.V. Faktory, vliyayushchiye na sos-toyaniye zdorov'ya naseleniya Rossii [Factors affecting the state of health of the Russian population]. Narodonaseleniye [Population]. 2011. No 1. P. 38-49.
3. Rimashevskaya N.M. Chelovecheskiy potentsial Rossii i problemy «sberezheniya naseleniya» [Human potential of Russia and the problems of 'saving population']. Rossiyskiy ekonomicheskiy zhurnal [Russian Economic Journal]. 2004. Nos 9-10. P. 22-40.
4. Grigoriev Yu.A. Prodolzhitel'nost' zhizni [Life expectancy]. Razvitiye chelovecheskogo po-tentsiala Sibiri: problemy sotsial'nogo vosproizvodstva regional'nogo soobshchestva [Development of the Human Potential of Siberia: Problems of Social Reproduction of the Regional Community]. Ed. Ya.A. Leshchenko Irkutsk. Ottisk [Print]. 2013. P. 52-96.
5. Krupkina T.V., Babenyshev S.V., Gorny B.E., Mazharov V.F., Plotnikov N.Yu, Tikhonova I.V. Izmereniye sotsial'no-ekonomicheskikh faktorov v sotsial'no-demograficheskoy modeli [Measuring social and economic factors in a demographic model]. Materialy XL VII nauch-no-prakticheskoy konferentsii [Proceedings of the XLVII scientific and practical conference]. Kemerovo. Primula [Primrose]. 2012. P.103-107.
6. Leshchenko Ya.A. Krizis v obshchestvennom zdorov'ye i sotsial'no-demograficheskom razvitii: glavnyye proyavleniya, prichiny, usloviya preodoleniya [Crisis in the Public Health and Socio-Demographic Development: Main Manifestations, Causes, Conditions for Overcoming]. Irkutsk. RIO VSNTS SO RAMN [Siberian branch of the Russian Academy of Medical Sciences]. 2006. 276 p.
7. Mazharov V.F., Grigoriev Yu.A. Rozhdayemost' naseleniya Krasnoyarskogo kraya v pervom desyatiletii XXI veka: Neskol'ko variantov otsenki [Birth rate of the population of Krasnoyarsk kray in the 1st decade of the 21st century: several variants of estimations]. Materialy XLV nauchno-prakticheskoy konferentsii [Proceedings of the XLV scientific and practical conference]. Novokuznetsk. 2010. P. 139-143.
8. Mazharov V.F., Plotnikov N.Yu, Gorny B.E., Babenyshev S.V., Krupkina T.V., Tikhonova I.V. Rozhdayemost' v Krasnoyarskom kraye v pervom desyatiletii XXI veka [Birth rate in Krasnoyarsk kray in the first decade of the 21st century]. Materialy XLVII nauchno-prakticheskoy konferentsii [Proceedings of the XLVII scientific and practical conference]. Kemerovo. Primula [Primrose]. 2012. P. 118-121.
9. Soboleva S.V., Chudaeva O.V. Demograficheskaya situatsiya v Sibiri i Rossii: tendentsii i perspektivy [Demographic Situation in Siberia and in Russia: Trends and Perspectives]. Novosibirsk. 2014. Vol. 1. P. 11-21.
10. Tolstikhina O.S., Gavrikov V.L., Khlebopros R.G., Okhonin V.A. Demographic Transition as Reflected by Fertility and Life Expectancy: Typology of Countries. Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences. 2013. Vol. 6. No 6. P. 890-896.
11. Bedny M.S. Mediko-demograficheskoye izucheniye narodonaseleniya [Medico-Demographic Studies of Population]. Moscow. Statistika [Statistics].1976. 96 p.
12. Caldwell J.C. The Wealth Flows Theory of Fertility Decline. London. Academic Press. 1982. 386 p.
13. Goodman A., Koupil I., Lawson D. W. Low fertility increases descendant socioeconomic position but reduces long-term fitness in a modern post-industrial society. Proceedings of the Royal Society of London. Biological Sciences. 2012. No 279(1746). P. 4342-4351.
