CC BY
123
исторические науки
УДК 93/94
С.Н. Абуков
Донецкий национальный университет
внутридинастическая брачная политика владимира мономаха и его сына мстислава в первой трети xii в.
Аннотация. Статья посвящена внутридина-стической брачной политике Владимира Мономаха и его сына Мстислава по укреплению своей доминирующей роли на Руси в 10-20-е гг. XII в. Автор анализирует значение брачных отношений, причины заключения семейных союзов и последствия, которые они имели.
Ключевые слова: Мономах, Мстислав Владимирович, брак, Русь, князь, Рюриковичи.
S.N. Abukov Donetsk National University
NUTRIGENETICS MARRIAGE POLICY OF VLADIMIR MONOMAKH AND HIS SON MSTISLAV IN THE FIRST THIRD OF THE XII CENTURY
Annotation: The article is devoted to inner-dynastic marriages of Vladimir Monomach and his son Mstislav for consolidation their leading role in Kievan Rus' in 10-20-s of XII century. The author made the analysis of conjugal unions, its reasons and consequences.
Keywords: Monomach, Mstislav Vladimirovitch, marriage, Rus', prince, Rurikides.
В первой трети XII в. представители правящего Дома Рюриковичей стали все более активно вступать в внутридинастические браки. Крупные феодалы, владения которых равнялись по площади некоторым королевствам Европы, стремились не просто породниться друг с другом, но и преследовали политические цели, как было характерно для их западных собратьев. Может показаться, что в этом стремлении к родству с членами все более разрастающейся древнерусской княжеской династии нет логической составляющей, а просто желание продолжить потомство в своем социальном кругу. Однако такой примитивный взгляд на
средневековую историю в духе физиологии входит в глубокое противоречие с традициями элит эпохи с ее характерным использованием родственных союзов как элемента политических отношений.
Одним из таких важных периодов древнерусской истории является начало XII в., ставшее переходным этапом к феодальной раздробленности, когда на киевском столе оказался такой крупный государственный деятель, как Владимир Всеволодович Мономах. Важнейшим показателем для понимания целей его политики на Руси являются браки его детей и внучек. Причины и последствия этих родственных союзов дают возможность по-новому взглянуть на внутриполитическую ситуацию в 10-20-е гг. XII в., отношения князей, владельческие конфликты и альянсы. Более того, становится очевидной мотивация некоторых решений правителей, а также причинно-следственные связи явлений политической жизни.
К сожалению, еще нет работы, которая позволила бы комплексно взглянуть на сложные и запутанные матримониальные отношения Рюриковичей в Х!-Х^ вв. и их связь с межкняжескими отношениями и политической борьбой. Это тем более странно, что браки в общем хорошо известны из источников, а ученые уже почти 300 лет неустанно обращаются к истории Киевской Руси. Смысл брачной политики Мономаха на юго-западе Руси кратко определил М.С. Грушевский, который отметил, что браки с Ростиславичами и городенским князем были направлены против волынского князя Ярослава Святополчича [1]. Попыткой Мономаха втянуть князей «в свой семейный союз» называет его действия А.Е. Пресняков, отдельно выделяя брак внучки с волынским князем [2]. Генеалогический материал систематизирован Н.А. Баумгартеном [3], Л.Е. Махновцем [4] и Л.В. Войтовичем [5]. Отдельных генеалогических вопросов в контексте исследуемой темы в разные периоды касались В.Н. Татищев, О.М. Рапов, А.В. Назаренко, А.Г. Плахонин и др. [6]. Однако отдельные ценные замечания не устраняют необходимости комплексного и целостного анализа проблемы, как и спорные генеалогические аспекты, связанные с датировкой. Попробуем по возможности устранить эти пробелы.
Первым в этой серии браков стал союз старшего представителя линии Изяславичей - волынского князя Ярослава Святополчича с внучкой Мономаха в 1112 г. [7]. Его целью было укрепление союза Мономашичей и Изяславичей, направленного на удержание Киева исключительно за собой. Нет никаких оснований утверждать, что Ярослав Святополчич должен был стать после смерти Святополка Изяславича преемником отца на киевском столе, как пишут некоторые историки на основании решений Любецкого съезда [8]. А.Е. Пресняков отметил, что «любецкое соглашение не устраняло по существу соперничества между отчича-ми по Изяславе и Всеволоде» [9]. Осуществить такой сценарий при силе Мономашичей было невозможно, и Святополк оставил такие планы после неудачной попытки посадить сына в Новгороде [10]. В 1113 г. в условиях нестабильности в столице Владимир Мономах занял киевский стол. Как представляется, его правление на русских землях имело целью выполнение следующих главных задач: поднятие престижа центральной власти, порядком потускневшей после неурядиц и конфликтов второй половины Х!-ХИ вв.; создание условий для передачи Киева своим прямым потомкам;
расширение семейного домена, укрепление влияния в тех частях Руси, которые не удается поставить под свой прямой контроль. В реализации последнего пункта огромное значение отводилось бракам с местными правителями княжеств или их наследниками.
Во исполнение первой задачи Мономах взял курс на усиление центростремительных тенденций. Шаги по устранению от наследования киевского княжения Ярослава Святополчича как своего наиболее очевидного преемника и стали главной операцией по исполнению второй задачи. Своим браком Ярослав попал в иерархическую ловушку к тестю и его отцу как старшим родичам, которым по родовым представлениям требовалось «покорство». Теперь выходило, что он не хотел подчиниться, чем вызвал осуждение, на которое так напирал летописец [11]. В ходе конфликта с Мономахом брак Ярослава с Мстиславной утратил политическую составляющую и распался. Прогнав жену, Святополчич освободился и от родственной подчиненности перед киевским князем и его старшим сыном. Как известно, волынский князь вступил в жестокую борьбу с Мономахом и его сыновьями, но был убит в 1123 г. [12]. Гибель амбициозного и воинственного Ярослава лишила Мономашичей конкурентов в наследовании Киева.
Одновременно Волынское княжество перешло в домен Мономашичей, как и Туровская земля. Изяславичи утратили почти все свои наследственные владения, которые были захвачены Мономашичами [13]. В том же русле, как отметил А.В. Рукавишников, следует рассматривать и поход Мстислава Великого на Полоцкое княжество в 1127 г., после чего он сослал полоцких Всеславичей в Византию [14], присоединив их земли к владениям собственной семьи. Буквально за десятилетие Мономашичи тремя княжествами расширили свой домен. Фактически в их руках оказалась большая часть Руси, включая Новгород. Только Святославичи удерживали за собой Черниговскую и Муромскую земли, Ростиславичи - Червенские города, а Игоревичи - небольшое Городенское княжество.
В отношении других русских княжеств Владимир Мономах проводил политику установления союзов путем заключения браков и привязки их правителей к своим интересам. Уже в сентябре, меньше, чем через 5 месяцев после вокняжения в Киеве, он женил своего сына Романа на дочери теребовльского князя Володаря Ростиславича [15]. Брак должен был укрепить династические связи с беспокойными Ростиславичами на юго-западе Руси, создавая еще одну родственную связь в этом регионе. С одной стороны, новый брак как будто дополнял союз с Ярославом Святополчичем, с другой - обеспечивал ему противовес, учитывая весьма непростые отношения потомков двух старших сыновей Ярослава Мудрого Владимира и Изяслава. Ростиславичи прочно удерживали свои владения, утраченные Изяславичами. Все попытки выбить их оттуда, предпринятые другими князьями в 80-90-е гг. XI в., закончились неудачей [16]. Такое положение на юго-западе Руси было выгодно Мономаху.
В 1116 г. дочь Владимира Всеволодовича Агафья была выдана за городенского князя Всеволода [17]. Его происхождение подняло вновь дискуссию среди историков. Свою аргументацию мы изложили в специальной статье и сейчас нет необходимости повторяться. По нашему мнению, Всеволодко был сыном Мстислава Всеволодовича Игоревича. Такая схема основана на летописях и устраняет целую серию противоречий, объясняющих появление Городенского княжества.
Однако закономерен вопрос: что заставило могу-
щественного правителя Руси выдать свою дочь за такого не очень значительного князя, притом, что некоторые исследователи считают Всеволодка на момент брака безземельным [18]. Однако не стоит недооценивать значение Городенского княжества. Расположенное на западе Руси, оно занимало важное стратегическое положение на стыке Волынского, Туровского и Полоцкого княжеств, Польши и ятвягов. Всеволодко вполне оправдал возложенную на него роль. И хотя мы не видим его среди участников конфликта с Ярославом на Волыни, его мы дважды видим среди вассалом шурина Мстислава в походе на Полоцкое княжество и на Литву [19]. Городенский князь умер в 1141 г. [20]. Его сыновья упоминаются вместе с Мономашичами в летописях до 1183 г. [21]. Союз с Ростиславичами и Всеволодком укреплял позиции Мономаха на юго-западе в условиях, вероятно, уже планировавшегося конфликта с Ярославом Святополчичем из-за прав на Киев. Фактически с трех сторон новые родственники и сам киевский князь охватывали владения волынского князя, создавая ему уязвимое положение.
Если об участии Всеволодка в военных походах Мономашичей мы знаем только с 1127 г., то Володарь и Василько Ростиславичи на первых порах поддерживали борьбу с волынским князем [22]. Именно зять Володаря Роман Владимирович стал преемником изгнанного Святополчича во Владимире Волынском. Любопытно, что Ипатьевская летопись сначала говорит о вокняжении Романа, а потом о бегстве Ярослава. Лаврентьевская сохраняет логический ход событий [23]. Родственные связи Романа с Ростиславичами, видимо, сыграли важную роль в этом назначении. Но в январе 1119 г. волынскмий князь Роман скоропостижно умер, не оставив потомства [24]. В 1123 г. мы уже видим Ростиславичей союзниками Ярослава Святополчича и участниками коалиции против Мономашичей [25]. Конечно, помимо разрыва династической связи киевского князя с Володарем Ростиславичем, у последнего и его брата Василька были и серьезные политические и владельческие причины для смены политической ориентации. Как видим, в 10-е гг. XII в. Владимир Всеволодович был особенно заинтересован в укреплении своих позиций на юго-западе Руси. Однако только этим регионом и борьбой с Ярославом Святополчичем политические интересы Мономашичей не ограничивались. Из летописей мы узнаем, что зятьями Мстислава Великого были черниговский князь Всеволод Ольгович и сын полоцкого князя Брячислав Давыдович, женатые на его дочерях Марии и Ксении [26].
Остановимся на этих браках в рамках политической ситуации на Руси более подробно. К сожалению, из источников неизвестно, когда именно были заключены эти браки. О том, что Всеволод Ольгович был женат на дочери Мстислава и имел от этого союза детей, мы узнаем из летописного известия 1146 г., где его старший сын Святослав называется «сестричем» сына Мстислава Изяслава [27]. Однако есть и более раннее указание на брак под 1139 г. [28]. Сам Святослав Всеволодович, внук Мстислава, женился в 1143 г. [29]. Вероятно, он родился около 1125 г. Историки не обратили внимания на возраст Всеволода Ольговича -старшего из сыновей Олега Святославича. Сам Олег родился где-то во второй половине 50-х гг. XI в. (первое упоминание о нем в походе на чехов и на изображении в «Изборнике» 1073 г. [30]). Первым браком он был женат на гречанке Феофании Музалон. Время заключения этого альянса точно не известно. Считается, что Олег женился во время ссылки в Византию [31]. Думается,
10
Вестник КГУ, 2015. № 5
что во время правления в Тмуторакани он уже был точно женат. От этого союза в 80-90-е гг. XI в. родился первенец Всеволод. Его собственный брак с Марией Мстиславной, похоже, не был первым и его следует отнести ко времени не позднее первой половины 20-х гг. XII в. Потерпев неудачу с Ростиславичами и Ярославом Святополчичем, Мономашичи стремились включить в свою систему черниговских Ольговичей, сделав ставку на старшего из сыновей Олега Святославича.
В этой связи совсем в ином контексте представляется борьба за Чернигов между Всеволодом Ольговичем и его дядей Ярославом Святославичем в 1127 г., в результате чего племянник, нарушив традицию, цинично изгнал дядю в Муром, разграбив его имущество и перебив его людей [32]. Обе стороны конфликта слезно апеллировали за поддержкой к киевскому князю Мстиславу Владимировичу. После долгих колебаний, которые тянулись с лета до зимы, Мстислав согласился признать переворот. Летописи выставляют виновником такого решения игумена Григория из Андреевского монастыря, возможно, подкупленного Всеволодом Ольговичем [33]. Ни одна из летописей не говорит в этой истории о родстве Всеволода и Мстислава, как и молчит об этом, излагая дальнейшие бурные события 30-х гг. XII в. Однако очевидно, что к 1127 г. Всеволод с большой долей вероятности уже был зятем Мономашича и киевский князь явно ему потворствовал. Фактически это родство спасло Ольговича от наказания. Мстислав, который имел такие же права на Киев, как Всеволод на Чернигов, выдержав паузу, признал переворот, приведший у отстранению от власти старшего среди Ярославичей Ярослава Святославича. Киевский князь был заинтересован в правлении в Чернигове именно своего зятя. Легитимацию Всеволода в Чернигове своим архиерейским решением обеспечило духовенство. В то же время летописный контекст не позволяет увидеть предварительный сговор тестя и зятя [34]. Отметим, что это решение позволило Всеволоду укрепиться в Чернигове, а в 1139 г. выгнать самих Мономашичей из Киева. Но и Мстислав со своей стороны надеялся, что новый черниговский князь станет проводником его воли, что тот и исправно исполнял. Отметим, что Мария Мстиславна умерла в преклонном возрасте в 1179 г. [35].
Что касается другого зятя сына Мстислава Великого князя Брячислава Давыдовича, то о нем мы узнаем из летописной статьи под 1127 г. [36]. Правда, Брячислав назван зятем Изяслава Мстиславича, но последний был тогда еще слишком молод, чтобы иметь собственных замужних дочерей [37]. Как видно, Мстислав также рассчитывал этим браком укрепить отношения с полоцким князем Давыдом Всеславичем, видимо, старшим из представителей местной княжеской династии [38]. Сам год брака трудно установить. Думается, что это произошло в период борьбы Мономаха с братом Давыда Глебом Всеславичем, то есть около 1116-1119 гг., когда киевский князь был особенно заинтересован в расколе среди Всеславичей [39]. Однако поставленные Мстиславом цели не были достигнуты. Конфликт между Киевом и Полоцком закончился масштабным походом против «кривичских князей» и затем их ссылкой в Византию. Любопытно, что киевский князь сослал и дочь Ксению, которая умерла в изгнании [40]. О ее потомстве ничего не известно.
Итак, в 10-20-е гг. XII в. семья Владимира Всеволодовича Мономаха оказалась в эпицентре заключения пяти внутридинастических браков: своей дочери с городенским князем Всеволодком (единственным потомком Игоря Ярославича), сына Романа с
дочерью теребовльского князя Володаря Ростиславича (старшего среди Ростиславичей) и трех внучек с князьями Ярославом Святополчичем (старшим среди Изяславичей), Всеволодом Ольговичем (старшим среди Ольговичей) и Брячиславом, сыном полоцкого князя Давыда Всеславича. Учитывая второй брак самого Мстислава с представительницей новгородского боярства, Мономашичи, как видно, попытались охватить брачными связями все русские земли, за исключением самой отдаленной Муромо-Рязанской земли. Нельзя считать случайным, что ставка делалась именно на старших представителей княжеских линий потомков Владимира Святославича.
В каждом конкретном случае Мономахом двигали разные политические цели. В случае с браком внучки Мономаха с волынским князем Ярославом Святополчичем, заключенным еще при жизни его отца, подразумевалось сохранение прав на Киев за потомками Изяслава и Всеволода Ярославичей. Однако изменение политических планов расстроило и союз, и сам брак. Браки Романа Владимировича с дочерью Володаря Ростиславича и Агафьи Владимировны с Всеволодком должны были усилить позиции Мономаха и его клана в юго-западной Руси на фоне обостряющихся отношений с волынским князем Ярославом, за спиной которого стали Венгрия и Польша. Ранняя смерть волынского князя Романа Владимировича ослабила альянс с Ростиславичами, вскоре оказавшимися во враждебном Мономаху международном лагере. Наоборот, мы видим городенского князя Всеволодка союзником шурина Мстислава, а его сыновья выступают в дальнейшем в тесной связи с Мономашичами.
Мономашичи также заключили альянс и с черниговскими князьями, породнившись со старшим сыном Олега Святославича Всеволодом, обеспечив его вокня-жение в Чернигове. И в этом союзе за собой киевские князья оставляли главенствующую роль. Всеволоду удавалось демонстрировать тестю свою лояльность. Более того, он использовал родство с Мстиславом для укрепления в Чернигове, а затем при опоре на Ольговичей в 1139 г смог лишить Мономашичей, погрязших в внутреннем конфликте, Киева. В некоторой мере его брак с Мстиславной вернул Ольговичей на ведущие роли, превратив их в главных конкурентов Мономашичей за киевский стол на целое столетие. Как видно из брака с Брячиславом Давыдовичем, политические интересы киевского князя простирались и на Полоцк. Он планировал использовать этот родственный союз для укрепления своих позиций в княжестве Всеславичей.
Однако итоги брачной политики имели разный результат. Зятья и их родня, когда это отвечало их интересам, поддерживали Мономашичей. В иных случаях пытались всячески избавиться от его чрезмерной власти и отстоять свои суверенные права. С зятем Ярославом Сватополчичем и сватом Давыдом Всеславичем Мстислав вынужден был вести войну. Если брак дочери Мономаха с городенским князем можно считать политически удачным, то все три брака дочерей Мстислава в конечном счете не достигли поставленных политических целей. И в человеческом плане два брака княжон Мстиславн не принесли им ничего хорошего. О судьбе вдовы Ярослава Святополчича мы ничего не знаем, другая дочь Ксения умерла в изгнании.
Попытка удержать отдельные регионы Руси через браки с их князьями под своим безраздельным влиянием для Мономашичей не увенчалась успехом. Центростремительные тенденции усиливались помимо
воли князей, что вскоре привело к феодальной раздробленности Руси, остро обозначившейся в 30-е гг. XII в.
Список литературы
1 «Свого противника, Святополковича Ярослава....
Мономах зашахував рядом союяв...» (Грушевский М. С. 1стор1я УкраГни-Руа. - К., 1992. - Т.2. - С. 111.
2 Пресняков А. Е. Княжое право в древней Руси. Лекции по
русской истории. Киевская Русь. - М., 1993.-С. 65-66.
3 Baumgarten N. Généalogies et mariages occidentaux des
Rurikides Russes du X-e au XIII-е siècle // Orientalia Christiana. - Roma, 1927. - Т. 35. - 96 p.
4 Махновець Л. 6. Л1топис руський. - К., 1989. - 591 с.
5 Войтович Л. В. Княжа доба: портрети ел1ти. - Ыла церк-
ва, 2006. - 782 с.
6 Татищев В. Н. История Российская. - Т.2. - М. ; Л., 1963. -
352 с. ; Т. 3. - М.-Л, 1964. - 333 с. ;
Назаренко А. В. Древняя Русь на международных путях. -
М, 2001. - 784 с. ; Плахонин А. Г. «История Российская»
B. Н. Татищева и исследование генеалогии Рюриковичей // Средневековая Русь. - 2004. - Вып.4 ; Рапов О. М. Княжеские владения на Руси в X - первой половине
XIII в. - М, 1977. - 264 с.
7 ПСРЛ. - Т. 2. - М, 2001. - Стб. 273.
8 Толочко О. П., Толочко П. П. КиТвська Русь. - КиГв, 1998. -
C. 200, 208.
9 Пресняков А. Е. Княжое право. - С. 61.
10 ПСРЛ. - Т.2. - Стб. 251.
11 Там же. - Стб. 287-288.
12 Там же. - Стб. 287.
13 Из всех потомков Изяслава Ярославича во втор. пол. XII в. на столе оставался только клецкий князь Вячеслав Ярославич (ПСРЛ).
14 А.В. Рукавишников, проанализировав весь комплекс источников, посвященных ссылке полоцких князей, пришел к выводу, что истинной целью полоцкой политики Мстислава Великого был захват этого княжества (Рукавишников А. В. Почему полоцкие князья были сосланы в Византию: свидетельства источников
// Древняя Русь. Вопросы медиевистики. - 2003. -№ 2(12). - С. 99-111).
15 ПСРЛ. - Т.2. - Стб. 276.
16 Там же. - Стб. 197, 199, 241, 244-245.
17 Там же. - Стб. 284.
18 Назаренко А. В. Городенское княжество и городенские князья в XII в. //ДГВЕ. 1998 г. : Памяти чл.-корр. РАН А. П. Новосельцева. - М., 2000. - С. 180.
19 ПСРЛ. - Т. 2. - Стб. 292, 294.
20 Там же. - Стб. 309.
21 Там же. - Стб. 631.
22 ПСРЛ. - Т. 2. - Стб. 284.
23 Там же. - Стб. 285; ПСРЛ. - Т. 1. - Стб. 292.
24 ПСРЛ. - Т. 2. - Стб. 285.
25 Там же. - Стб. 287.
26 Войтович Л. В. Княжа доба. - С. 461, 462. О.М. Рапов вслед за В.Н. Татищевым перепутал, назвав жену Всеволода Агафьей (Рапов О. М. Княжеские владения. - С. 111).
27 ПСРЛ. - Т.2. - Стб. 327.
28 Там же. - Стб. 307-308.
29 Там же. - Т. 1. - Стб. 310. Этой записью открывается год в Лаврентьевской летописи.
30 ПСРЛ. - Т2. - Стб. 190. Мономах назван первым, а Олег - вторым. Вероятно, он был несколькими годами младше. На семейном портрете в «Изборнике» визуально можно определить возраст Олега (второй слева) в 1073 г. в 16-18 лет (http://dlib.rsl.ru/ viewer/01003546378#?page=15).
31 Войтович Л. В. Княжа доба. - С. 373 ; В. Л. Янин Печати Феофано Музалон «Нумизматика и сфрагистика». -Вып.2. - Киев. 1965. - Стр. 79-90. Его же. Актовые печати. - М, 1970. - С. 24.
32 ПСРЛ. - Т. 1. - Стб. 296.
33 Там же. - Стб. 297.
34 Всеволод Ольгович пытался нанять половцев для борь-б_ы с М с_т и с_л а вом, а к_и е в ск_и й к_н_я_зь как буд то г о т о в ил-
12
ся к войне с черниговским князем (ПСРЛ. - Т. 2. - Стб. 297).
35 Там же. - Стб. 612.
36 Там же. - Стб. 292.
37 Такой вывод можно сделать из расчета возраста Мстислава Великого, который женился в 1095 г. Н.Баумгартен и Л.Войтович ставят Изяслава на шестое место среди его детей (Baumgarten N. Généalogies et mariages occidentaux des Rurikides Russes du X-e
au XIII-е siècle // Orientalia Christiana. — Roma, 1927. -Т. 35. Table 5, p. 22-23 ; Войтович Л.В. Княжа доба. - С. 461). Невероятно, чтобы Изяслав родился ок. 1096 г. (Татищев В. Н. История Российская. - Т.3. - М.,1964. -С. 48). Очевидно, что в 1127 г. Изяслав сам был молод.
38 Войтович Л.В. Княжа доба. - С. 283.
39 ПСРЛ. - Т.2. - Стб. 282-283, 285.
40 Об этом мы узнаем из путешествия новгородского архиепископа Антония в 1200 г. в Константинополь, который и сообщил о могиле «благоверной Ксении Брячиславлей» в местной церкви Даниила Столпника (Книга Паломник. Сказание мест святых во Царьграде Антония, архиепископа Новгородского в 1200 г. // Православный Палестинский Сборник. - Т. 17. - Вып. 3 (51). - СПб., 1899. - С. 36, 66, 92).
УДК 791.43
В.А. Алексеев
Курганский государственный университет
к проблеме формирования
канона советского патриотизма и его экранной репрезентации в историко-культурном контексте 1930-х ГГ.
Аннотация. В статье рассматривается генезис советского патриотического чувства: от полного неприятия с точки зрения интернационалистской парадигмы «мировой революции» до складывания нового патриотического канона к концу 1930-х годов. В частности, затрагивается проблема экранной репрезентации «советского патриотизма» в отечественном кинематографе тридцатых годов. Особо подчёркивается связь патриотизма нового образца с культом вождя и героев прошлого (как актуально близкого революции, так и далёкого - дореволюционного). Очерчивается круг экранных репрезентаций сложившегося к началу Великой Отечественной войны патриотического канона и историко-культурный контекст, влиявший на появление данных репрезентаций.
Ключевые слова: советский патриотизм, экран-
Вестник КГУ, 2015. № 5
