CC BY
31Государственная служба и кадры. 2022. № 2. С. 147—150. State service and personnel. 2022;(2):147—1 50.
УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ НАУКИ
Научная статья
УДК 343.13 NIION: 2012-0061-02/22-100
https://doi.org/10.24412/2312-0444-2022-2-147-150 MOSURED: 77/27-008-2022-02-300
Внутреннее убеждение как моральный критерий для реализации усмотрения суда
Екатерина Сергеевна Азарова
Волгоградский государственный университет, Волгоград, Россия, aes2404@yandex.ru
Аннотация. В статье внутреннее убеждение рассматривается как моральный критерий для реализации усмотрения суда, основывается на формировании личностного взгляда правоприменителя в соответствии с нормами закона на обстоятельства рассматриваемого события.
Усмотрение суда — это установка на процесс субъективного восприятия истинности этих доказательств, в отличие от внутреннего убеждения, которое представляет собой субъективный результат уголовно-процессуальной оценки судом всех проверенных доказательств.
Ключевые слова: внутреннее убеждение, усмотрение суда, правоприменитель, суд, уголовное право. Для цитирования: Азарова Е.С. Внутреннее убеждение как моральный критерий для реализации усмотрения суда // Государственная служба и кадры. 2022. № 2. С. 147—150. https://doi.org/10.24412/2312-0444-2022-2-147-150.
CRIMINAL LAW SCIENCES
Original article
Inner conviction as a moral criterion for the implementation of the discretion of the court
Ekaterina S. Azarova
Volgograd State University, Volgograd, Russia, aes2404@yandex.ru
Abstract. In the article, internal conviction is considered as a moral criterion for the implementation of the discretion of the court, based on the formation of the personal view of the law enforcement officer in accordance with the norms of the law on the circumstances of the event under consideration. The discretion of the court is an installation on the process of subjective perception of the truth of these evidence, in contrast to internal conviction, which is the subjective result of the criminal procedure assessment by the court of all verified evidence.
Keywords: inner conviction, discretion of the court, law enforcer, court, criminal law.
For citation: Azarova E.S. Inner conviction as a moral criterion for the implementation of the discretion of the court // State service and personnel. 2022; (2) : 147—150. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2312-0444-2022-2-147-150.
Внутреннее убеждение — это субъективный результат уголовно-процессуальной оценки судом всех проверенных доказательств.
В свою очередь усмотрение суда — это процесс субъективного восприятия истинности по отношению к предмету рассматриваемого уголовного дела в процессе проверки доказательств сторонами состязательного процесса. И здесь возникает вопрос о соотношении таких категорий, как достоверность и интерпретируемость (соотношение категорий относимости, доступности и непроти-
Азарова Е.С. М., 2022.
воречивости, а также достаточности и полноты будут рассмотрены в следующих работах).
В советском состязательном процессе суд для окончательного разрешения дела должен был сделать вывод на основании обнаруженной объективной (материальной) истины в процессе исследования обстоятельств события, относящегося к прошлому и от которого сохранились следы в сознании людей (показания свидетелей и обвиняемого) и на материальных предметах (вещественные доказательства). По этим следам восстанавливалось данное событие, так как суд непосредственно исследовал доказательства [4, с. 64].
№ 2/2022
В современном состязательном процессе исследование следов события прошлого заменено на реконструкцию события прошлого сторонами судебного процесса, а суд устанавливает лишь процессуальную (судебную) истину [3, с. 24]. Соответственно, сейчас понятие достоверности относится к категории интерпретируемости. Рассмотрим эти два понятия как с позиции прошлого, так и с позиции современности. Начнем с понятия достоверности.
Большинство ученых знают, что данный термин применяется в теории вероятностей, логике, гносеологии и права (теория судебных доказательств). В философских и логико-методологических исследованиях это понятие употребляется в качестве характеристики знания как обоснованного, доказательного и бесспорного, а также как синоним истины.
В теории судебных доказательств данный термин применяется в (тезисном изложении) как противоположность понятию «вероятность» (с точки зрения объективной истины). Достоверность трактуется как синоним истинности. «То, что достоверно, то и является истинным, так как находится в соответствии с действительностью» [4, с. 76].
В процессуальной (судебной, юридической и т.п.) истине достоверность и объективная истина трактуются в субъективном смысле, при котором достоверность приобретает характер вероятности и субъективной уверенности [4, с. 6]. В свою очередь, субъективная вероятность подразумевает понятие интерпретируемости как основание достоверности. Надо сказать, что в буквальном понимании данный термин употребляется для так называемого перевода со «специального» языка для разъяснения тех или иных нормативных статей на «общесистематический» язык в процессе применения, т.е. на «бытовой».
Учитывая, что логика науки предлагала еще в 40 х — 60 х годах XX в. использование этого термина в правовых науках, можно предположить, что данная категория играет большую роль в процессуальной истине.
Когда мы говорим о вероятности при проверке доказательств, то указываем, что данное понятие приобретает особый смысл в гуманитарной правовой науке — уголовном процессе, а не только для теории вероятностей.
С точки зрения субъективной вероятности, интерпретируемость трактуется как понятие, отражающее уверенность субъекта в правильности своей оценки вероятности трактовки события прошлого (юридического факта). С этой точки зрения категория интерпретируемости также выражает степень осведомленности сторон обвинения и защиты об условиях, причинах и последствиях в настоящем, включая элемент неопределенности
по отношению к событию прошлого, так как исчерпывающая осведомленность об этих условиях и объективных факторах прошедшего события практически неосуществима при реконструкции конкретного преступного события.
Таким образом, понятие интерпретируемости неразрывно связано с понятием истинности при проверки доказательств в современном состязательном процессе при установлении процессуальной истины.
Вернемся к усмотрению суда в очной и заочной формах стадии судебного разбирательства.
В научных кругах существует определенное мнение, что в состязательном уголовном процессе у суда превалирует роль пассивного созерцателя «битвы» между антогонистическими сторонами судебного разбирательства. Это не так, для подтверждения достаточно проанализировать процесс доказывания на данной стадии.
В руках суда имеются очень мощные рычаги воздействия на весь ход процесса, что подтверждается при анализе содержания статей 252, 271, ч. 1 ст. 275, ч. 2 ст. 293 УПК РФ. Содержание данных норм реализуется через усмотрение суда, о чем уже упоминалось [2, с. 84; 5].
Таким образом, усмотрение суда приобретает решающее значение в качестве установки суда на процесс субъективного восприятия истинности по отношению к трактовкам сторонами обвинения и защиты категории интерпретируемого события прошлого.
Так как усмотрение суда присутствует на всех стадиях уголовного процесса, в разнообразных формах и видах, рассмотрим только усмотрение суда при проверке доказательств в очной и заочной формах стадии судебного разбирательства, что позволяет дифференцировать усмотрение. Условно им можно дать следующее научное название — усмотрение суда и заочное усмотрение суда на стадии судебного разбирательства.
При этом надо отметить три фактора, которые опосредованно внесены в качестве основы усмотрения суда в состязательном процессе.
Первый фактор носит теоретический характер и связан с «финальной» теорией уголовного права, где размер уголовной ответственности и определяется не причиненным вредом, а финальной целью, т.е. «умонастроением», что фактически является отказом от принципа законности. Данная теория является оценочной и создает возможность не доказывать вину подсудимого (см. так называемые «экстремистские» статьи УК РФ).
Второй фактор подтверждает первый, он является процессуальным, когда суд выносит решение в отношении подсудимого мотивируя его следующими обстоятельствами: «неустановленное лицо», «неустановленное место», «в неустановлен-
№ 2/2022
ное время» и т.д. и т.п. Такие формулировки имеют оценочный характер и относятся к усмотрению суда, а не к оценке доказательств [1, с. 98].
И, наконец, третий фактор — это фактор подчинения судей только Конституции РФ и федеральному закону, т.е. в правовой норме заложено противоречие в отношении другой нормы права (между ч. 2 ст. 8 и ч. 1 ст. 8), из чего следует, что лицо может быть осуждено только в порядке применения УПК РФ, но не как при применении Конституции РФ и федерального закона (какого ФЗ?).
А поскольку, как такового, понятия «усмотрение суда» нет в Кодексе, то это позволяет говорить о том, что отсутствуют процессуальные гарантии со стороны суда в отношении защиты в состязательном процессе, которые касаются пределов судебного разбирательства (ст. 252 УПК РФ).
Итак, на основании вышеизложенного сформулируем, что подразумевается под усмотрением суда при проверке доказательств в состязательном процессе.
Суд по своему усмотрению вправе устанавливать пределы стадии судебного разбирательства, которые реализуются посредством разрешения заявлений и ходатайств (ст. 271 УПК РФ), допроса подсудимого (ч. 1 ст. 275 УК РФ) и его последнего слова (ч. 2 ст. 293 УПК РФ), причем эти пределы устанавливаются произвольно (ст. 252 УПК РФ), на основе оценочных и логических установок судьи (суда).
Теперь посмотрим, как применяется усмотрение суда в заочном правовом режиме стадии судебного разбирательства.
В заочном производстве не применяются (в прямом смысле слова) такие следственные судебные действия, как допрос подсудимого (ст. 275 УПК РФ) и предоставление ему последнего слова (ст. 293 УПК РФ).
Суд довольствуется применением п. 31 ч. 1 ст. 51 и ст. 53 УПК РФ.
Самое забавное — это то, как сторона защиты участвует в заочном состязательном процессе при отсутствии соответствующих полномочий, т.е. позиция защиты практически отдается на откуп адвокату.
Вторая проблема касается допроса защитника вместо подсудимого, что не предусмотрено законом (и не практикуется). В этих случаях суд по своему усмотрению вправе устанавливать свои пределы заочного судебного разбирательства, чем нивелирует процесс проверки доказательств, а это, в свою очередь, ведет к постановлению только обвинительного приговора.
Есть два пути для разрешения перечисленных антимоний и парадоксов.
Первый — консервативный — это законодательная инициатива с последующим принятием изменений и дополнений в УПК РФ.
Второй путь более прогрессивный. «В октябре 2016 г. юристов всего мира повергла в шок новость, что учеными из США и Великобритании создан алгоритм, угадывающий решения Страс-бургского суда с вероятностью до 79% . А значит, еще одна копеечка упала на чашу весов, что давно ратует за передачу функций судей искусственному интеллекту» [2].
Приведенный пример очень радикальный, так как глупо отменить государственные судебные институты в лице конкретных людей, к тому же нужно учитывать, что понятие «искусственный интеллект» политизировано, к экономическим реалиям не имеет никакого отношения, потому что под этим термином подразумевается банальная компьютерная программа.
Поэтому следует в данном аспекте говорить об электронном алгоритме усмотрения суда. Речь идет о применении метода формализации доказательств, который представляет собой метод математической логики; при этом надо учитывать, что формализация проверки доказательств должна представлять собой формальную определенную систему. При восприятии судом интерпретируемых трактовок доказательств сторонами процесса в качестве истинных суд уже не сможет выработать интуитивное убеждение, что та или иная интерпретация доказательств согласуется с логическими правилами.
Так как система доказательств довольно сложна, то, следовательно, формализовать можно систему с простой логической структурой — это допрос подсудимого, допрос свидетеля, судебная экспертиза и одна из разновидностей допроса — последнее слово подсудимого (статьи 275, 278, 283, 293 УПК РФ), которая позволяет проверить все источники доказательств (ст. 74 УПК РФ), сопоставить эти доказательства между собой (ст. 87 УПК РФ).
Построение такой системы является математической задачей кодирования данных (доказательств) посредством построения соответствующей компьютерной программы.
Следовательно, категория интерпретируемости доказательств сторонами обвинения и защиты в трактовке формальной логики при установлении истинности доказательств путем применения компьютерной формализованной системы (электронного алгоритма) позволит контролировать усмотрение суда при проверке доказательств. Вследствие этого суд (судья) не сможет апеллировать к своему внутреннему убеждению (ст. 17 УПК РФ), что та или иная интерпретация доказательств при их проверке согласуется с его логическими убеждениями.
Подведем краткие итоги нашего исследования.
Фактом является то, что усмотрение суда присутствует на всем протяжении уголовного процес-
№ 2/2022
са, включая стадии возбуждения уголовного дела и предварительного расследования.
На стадии судебного разбирательства усмотрение суда проявляется в форме проверки доказательств.
Основное отличие понятий усмотрения суда при проверке доказательств и их оценке лежит в плоскостях различий этих понятий, так как внутреннее убеждение — это субъективный результат уголовно-процессуальной оценки судом всех проверенных доказательств, а усмотрение суда — это установка на процесс субъективного восприятия истинности этих доказательств.
В современном состязательном процессе исследование следов события прошлого (установление объективной (материальной) истины) заменено на реконструкцию события прошлого сторонами судебного разбирательства, причем суд устанавливает лишь процессуальную субъективную истину. В связи с этим понятие достоверности трактуется как категория интерпретируемости.
Достоверность в процессуальной истине толкуется как вероятность, а вероятность — как достоверность, что позволяет интерпретировать любые сведения путем преобразования их в фактические данные.
Таким образом, понятие интерпретируемости неразрывно связано с понятием истинности при проверке доказательств в состязательном процессе и, следовательно, усмотрение суда приобретает решающее значение в качестве установки суда на процесс субъективного восприятия истинности по отношению к трактовкам сторонами обвинения и защиты категории интерпретируемости к преступному событию прошлого. И это можно выразить следующим тезисом: усмотрение суда = оценка итогов состязательного процесса = приговор суда.
Суд по своему усмотрению вправе принимать одни доказательства и отвергать другие, ссылаясь на свое внутреннее убеждение, что позволяет манипулировать ходом судебного заседания при проверке доказательств.
Для устранения неизбежных судебных ошибок и возможных злоупотреблений предлагается в будущем разработать компьютерную формализованную систему (электронный алгоритм усмотрения суда), который позволит дифференцировать
усмотрение суда и оценку доказательств при их проверке и принятии итогового решения.
Список источников
1. Азарова Е.С. Заочное производство в уголовно-процессуальной системе на стадии судебного разбирательства // Вестник рос. ун-та кооперации. 2016. № 4 (26). С. 98—100.
2. Бендерская Е.Г. Рассмотрение уголовного дела в отсутствии обвиняемого: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010.
3. Зайцева ЕА. К вопросу о роли суда в состязательном условном процессе в свете правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации // Вестник Волжского ин-та экономики, педагогики и права. Сер. 4: Право. 2006. Вып. 2.
4. Строгович М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1955. С. 83—105.
5. Трофимова Е.Ф. Заочное судебное разбирательство уголовных дел: нормативное регулирование и практика применения: Дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 2009.
References
1. Azarova E.S. Absentee proceedings in the criminal procedure system at the stage of trial / / Bulletin of the Russian University of Cooperation. 2016. № 4 (26). Pp. 98—100.
2. Benderskaya E.G. Consideration of a criminal case in the absence of the accused: Dis. ... cand. legal Sciences. Moscow. 2010.
3. Zaitseva EA On the question of the role of the court in adversarial conditional proceedings in the light of the legal positions of the Constitutional Court of the Russian Federation / / Bulletin of the Volga Institute of economics, pedagogy and law. Ser. 4: Right. 2006. Issue 2.
4. Strogovich M.S. Material truth and judicial evidence in the Soviet criminal process. Moscow: Publishing House of the Academy of Sciences of the USSR, 1955. Pp. 83—105.
5. Trofimova E.F. Trial in absentia of criminal cases: normative regulation and application practice: Dis. ... cand. legal Sciences. Voronezh, 2009.
Информация об авторе
Азарова Е.С. — кандидат юридических наук, доцент
Information about the author
Azarova E.S. — candidate of law, associate professor
Статья поступила в редакцию 13.04.2022; одобрена после рецензирования 08.05.2022; принята к публикации 14.05.2022.
The article was submitted 1 3.04.2022; approved after reviewing 08.05.2022; accepted for publication 1 4.05.2022.
№ 2/2022
