CC BY
9
нии класса опасности ДМАА в соответствии с методической схемой, предложенной М. А. Пини-гиным (1975). Согласно указанной схеме, ДМАА относится ко 2-му классу веществ, т. е. к высокоопасным веществам.
На рнс. 3 представлены прямые зависимости концентрация — время, полученные в результате изучения гонадотоксического действия ДМАА. Как показано на рис. 3, углы наклона прямых по этим показателям колеблются в пределах 146—151°. По углу наклона прямых, характеризующих го-надотоксический эффект, ДМАА может быть также отнесен к веществам 2-го класса опасности. Следовательно, по показателям как общетоксического действия, так и воздействия на гонады ДМАА относится к высокоопасным веществам.
В основу установления дифференцированных ПДК положена методика М. А. Пинигина (1977), согласно которой прямые концентрация — время, полученные в эксперименте длительностью 1400— 1800 ч, экстраполированы на срок 4 мес — 2880 ч (принятая длительность хронического круглосуточного воздействия при обосновании среднесуточной ПДК атмосферных загрязнений). Это позволило нам получить пороговую концентрацию ДМАА в хроническом опыте, равную 0,1 мг/м3.
Для установления среднесуточной ПДК указанная пороговая концентрация должна быть снижена с учетом коэффициента запаса, соответствующего углу наклона прямых концентрация — время. По наиболее чувствительному показателю (осмотическая резистентность сперматозоидов) угол наклона прямых концентрация — время составляет 151°. Для этого угла наклона принят коэффициент запаса, равный 17. Таким образом, в качестве среднесуточной ПДК ДМАА в атмосферном воздухе может быть предложена концентрация 0,006 мг/м3.
Максимальная разовая и среднесуточная концентрации ДМАА в атмосферном воздухе одобрены секцией по санитарной охране атмосферного воздуха и утверждены Минздравом СССР.
Выводы. 1. ДМАА по степени опасности ольфактивных реакций может быть отнесен ко 2-му классу веществ.
2. По показателям общетоксического и гонадотоксического действия ДМАА также может быть причислен ко 2-му классу веществ, т. е. к высокоопасным веществам.
3. Для ДМАА рекомендованы максимальная разовая ПДК в атмосферном воздухе, равная 0,2 мг/м3, и среднесуточная ПДК — 0,006 мг/м3.
Литература. Андреещееа Н. Г., Пинигин М. А. — В кн.: Гигиенические аспекты охраны окружающей среды. М., 1978, вып. 6, с. 75—76. Волохова J1. И., Шоричева В. Н., Моренкова Н. В. —
Там же. М., 1979, вып. 7, с. 135. Кафян В. Б. Материалы по токсикологии диметилацета-
мнда. Автореф. дне. канд. Ереван, 1971. Накрякова М. В. — Гиг. труда, 1975, № 3, с. 53—54. Пинигин М. А. Биологическая эквивалентность в решении методических задач гигиенического регламентирования атмосферных загрязнений. Автореф. дне. докт. М., 1977.
Пинигин М. А., Григоревская 3. П., Некрасова Р. И. и др. — В кн.: Гигиенические аспекты охраны окружающей среды. М., 1977, вып. 5, с. 33—36. Пинигин М. А. — В кн.: Предельно допустимые концентрации атмосферных загрязнений как критерии безопасности воздействия промышленных выбросов на здоровье населения. Пермь, 1975, с. 3—5.
Поступила 20.11.80
Summary. It is shown that in as far as the hazard of olfactory responses is concerned, dimethylacetamide (DMAA) may be considered as a substance of hazard class 2 (i. е., as a dangerous substance). It can also be assigned to that class on the basis of its general toxic and gonadotoxic actions. It is recommended that the highest single-occasion and average daily MACs for DMAA in the ambient air be set at 0.2 mg/ш' and 0.006 mg/m3, respectively.
УДК вИ.71/.73-07:в12.6.05:576.31 в
М. Л. Мае лов, В. С. Журков, И. Р. Голубев
ВЛИЯНИЕ ЗАГРЯЗНЕНИЙ АТМОСФЕРНОГО ВОЗДУХА НА ХРОМОСОМНЫЙ АППАРАТ СОМАТИЧЕСКИХ КЛЕТОК ЧЕЛОВЕКА
Институт общей и коммунальной гиги&ны им. А. Н. Сысина АМН СССР, Москва;
Омский медицинский институт
Увеличение химического загрязнения окружающей среды в последние годы можно считать одним из этиологических факторов наследственной патологии. По данным многих авторов, в индустриально развитых странах наблюдается рост числа аномалий развития у новорожденных и спонтанных абортов, многие из которых связаны с хромосомными нарушениями (Н. П. Бочков; ^иИаизег, н
др)-
Целью нашей работы являлось изучение реального влияния на генетический аппарат человека
химических загрязнений антропогенного происхождения.
Одним из наиболее эффективных методов прямой оценки индуцированного мутагенеза у человека является анализ хромосомных аберраций (ХА) в лимфоцитах у контактирующих с мутагенами (Н. П. Бочков и соавт.). Если в условиях производства химических веществ подобные исследования проводятся довольно широко (И. В. Саноц-кий и В. Н. Фоменко; В. С. Журков и соавт., и др.), то работ, посвященных анализу частоты хро-
Частота и типы ХА в лимфоцитах периферической крови детей, проживающих в районах, контрастных по уровню загрязнения атмосферного воздуха
V Типы аберраций на 100 клеток
К о о а. о S о < о Ч § н « к ж о «5 Количество к.' ток с ХА, % §5 11 X " 3 X rt X Е з 3 х парные фрагменты 4J а в X о р О W с X о L.
(О а У S Э* о-в- si г! О ■
1-й 2-й 23 23 2300 2300 1,3 1 0.78 0,74 0,09 0,04 0,48 0,22 — 1,35 1
мосомных нарушений в соматических клетках у людей, проживающих в разных по уровню загрязнения районах, в литературе мало (М. А. Пилин-ская и В. С. Журков; Bauchinger и соавт.).
При выполнении настоящего исследования мы ставили следующие задачи: используя тест ХА в лимфоцитах периферической крови человека, оценить возможное мутагенное влияние на население комплекса химических веществ, фактически присутствующих в атмосферном воздухе современного промышленного центра с развитой нефтехимической промышленностью; определить границы применения указанного метода для анализа мутагенного влияния существующих в городах концентраций атмосферных загрязнителей.
Для цитогенетического обследования отбирали детей, постоянно проживающих в 2 районах города, контрастных по интенсивности загрязнения воздушного бассейна. В «загрязненном районе» (1-й район) среднегодовые концентрации суммы углеводородов, альфаметилстирола, ацетальдеги-да, сернистого газа, окиси углерода и фенола в несколько раз превышали среднесуточные ПДК. В «чистом районе» (2-й район) среднегодовые концентрации большинства токсических веществ были на уровне или ниже среднесуточной ПДК (для характеристики воздушного бассейна в районах наблюдения использовали данные М. Л. Маслова).
При отборе детей был проведен опрос родителей по специально разработанной анкете и анализ медицинской документации в школах и поликлиниках по месту жительства. Были подобраны 2 группы практически здоровых детей 8—12-летнего возраста (по 36 человек в каждой), в течение 4—6 мес не болевших инфекционными заболеваниями, не вакцинированных, не проходивших рентгенодиагнос-тических исследований и не принимавших химно-препаратов.
В экспедиционных условиях брали у детей из пальца 0,5—1 мл крови в стерильные флаконы, содержащие 0,5 мл раствора гепарина «Richter» (250 ЕД гепарина на 1 мл физиологического раствора). От момента взятия крови до постановки культуры проходило не более 1V2—2 ч.
Культивирование лимфоцитов, фиксацию культур и приготовление препаратов метафазных хромосом выполняли, согласно методическим рекомендациям Института медицинской генетики АМН
СССР. В работе использован фитогемагглютннин фирмы «Wellcome». Лимфоциты культивировали 52—54 ч. За 2V2—3 ч до фиксации культур вводили колхицин до конечной концентрации 0,5 мкг/мл.
Перед анализом препараты зашифровали. Для шифровки и анализа отобрали наиболее качественные препараты от 23 доноров из каждого района. Анализировали по 100 метафаз у донора. Регистрировали следующие типы ХА: одиночные фрагменты, хроматидные обмены, парные фрагменты, хромосомные обмены. Пробелы как аберрации не расценивали. При оценке достоверности различий в распределении частот аберрантных метафаз между группами использовали непарамётрический критерий А, (Н. А. Плохинский).
Результаты цитогенетического анализа представлены в таблице. Среднее количество клеток с ХА у детей, проживающих в «загрязненном районе», составило 1,3 %, в «чистом районе»—1 %. Колебания уровня аберрантных метафаз у доноров в обеих группах были в пределах от 0 до 3%. Различия в частоте метафаз с ХА у детей той и другой группы оказались недостоверными. Не выявлено существенных различий и в количестве ХА на 100 метафаз.
Основным типом ХА в лимфоцитах у детей обеих групп были одиночные и парные фрагменты, составившие в 1-м районе 93,6 %, во 2-м — 96 %, а из обменных аберраций в «загрязненном районе» отмечено соответственно 2 хроматидных обмена и 1 хроматидный обмен. Аберрации хромосомного типа были представлены только парными фрагментами, доля которых у детей, проживающих в 1-м районе, составила 35,5%, во 2-м — 21,7%.
Результаты цитогенетического обследования не выявили влияния уровня загрязнения воздушного бассейна исследуемых районов на частоту ХА в лимфоцитах периферической крови детей. Общая средняя частота клеток с ХА и число ХА на 100 клеток в лимфоцитах детей обоих районов составила соответственно 1,15 и 1,17% и не отличалась от показателей спонтанного уровня ХА в лимфоцитах человека, приведенных в работе Н. П. Бочкова и соавт. (соответственно 1,19 и 1,24%).
Следует отметить, что взятая нами для исследования численность выборки детей позволяла оценить изменения мутационного процесса на 100% (Н. П. Бочков). Подобный эффект в работе не был установлен. Однако вряд ли будет оправдано категорически отрицать возможное влияние существующих уровней загрязнения атмосферы на хромосомный аппарат соматических клеток человека. По-видимому, при изучении возможности повышения частоты мутаций при воздействии факторов окружающей среды малой интенсивности более целесообразно использовать такие выборки доноров, которые позволят оценить увеличение мутационного уровня на 20—50 %.
Выводы. 1. Существующий в городе с развитой нефтехимической промышленностью уровень
загрязнения воздушного бассейна комплексом химических веществ не оказывает существенного влияния на уровень ХА в лимфоцитах периферической крови детей.
2. При оценке возможности повышения частоты мутаций при воздействии загрязнителей атмосферы на человека целесообразно пользоваться выборками, позволяющими установить повышение мутационного уровня на 20—50%.
Литература. Бочков И. П. — Цитол. и генет., 1977,
№ 3, с. 195—206. Бочков Н. П., Журков В. С., Яковенко К. Н. и др. —
Докл. АН СССР, 1974, т. 218, № 2, с. 463—465. Журков В. С., Фичиджян Б. С., Батикян Г. Г. н др. —
Цитол. и генет., 1977, № 3, с. 210—212. Маслов М. J1. — Гиг. и сан., 1980, № 1, с. 10—12. Метод учета хромосомных аберрации как биологический индикатор влияния факторов внешней среды на человека. Метод, рекомендации. М., 1974.
Пилинская М. А., Журков В. С. — Генетика, 1977, № 1, с. 158—161.
Плохинский Н. А. Биометрия. Новосибирск, 1961. Саноцкий И. В., Фоменко В. Н. Отдаленные последствия влияния химических соединений на организм. М., 1979. Bauchingcr М., Dresp J., Schmid Е. et al. — Mutat. Res.,
1977, v. 56, p. 75—80. Neuhiuser G. — Hippokrates, 1973, Bd 44, S. 85—87. Wright E. V. — In: Biol. Hum. Fetal Growth. London, 1976, p. 237—252.
Поступила 08.12.80
Summary. The possible mutagenic effects on the population of a set of chemical substances actually present in the air of a modern industrial center with a well developed petrochemical industry have been studied. For this purpose, the frequencies of chromosome aberrations in the peripheral blood of children living permanently in a heavily and a slightly polluted area (23 children in each group) were determined. The average frequencies were 1.30% and 1.0%, respectively. The present studies did not revea! any significant effect of air pollutants on the chromosome aberration level in lymphocytes of children in the areas examined.
УДК 613.647-07:612.822.1.015.1.014.426 ч
А. В. Шакула, Г. М. Черняков
ВЛИЯНИЕ ГИПОГЕОМАГНИТНОГО ПОЛЯ НА АКТИВНОСТЬ НЕКОТОРЫХ ФЕРМЕНТОВ ГОЛОВНОГО МОЗГА
В настоящее время в литературе имеются сведения об экологической значимости электромагнитных полей биосферы, в частности геомагнитного поля (ГМП), как факторов внешней среды, в условиях которой протекала многовековая эволюция организмов на нашей планете. Между тем некоторые специальные сооружения и автономные агрегаты, в которых люди работают в течение длительного времени, обладают экранирующими свойствами по отношению к ГМП, снижая его в десятки раз. Поэтому изучение биологического действия гипогеомагнитного поля представляет большой интерес для гигиенистов.
Мы не встретили в литературе работ, посвященных изучению ферментных систем млекопитающих, развивающихся в гипогеомагнитных условиях. Целью нашей работы явилось изучение активности ключевых ферментов головного мозга кроликов, эмбриональное и раннее постнатальное развитие которых проходило в условиях воздействия гипогеомагнитного поля.
Для создания гипогеомагнитного поля применяли многослойный цилиндрический экран, состоящий из 4 оболочек. 3 внутренние оболочки изготов-к лены из пермаллоя и предназначены для экранирования животных от постоянных и низкочастотных (до нескольких Гц) переменных магнитных полей. 4-я (наружная) оболочка выполнена из листовой меди и служит для экранирования биологических объектов от электромагнитных полей промышленного происхождения (50 Гц и выше). Измерения индукции магнитного поля проводили с помощью фер-розондового нанотесламетра. Внутри эксперимен-
тальной камеры ГМП была ослаблена в среднем в 600 раз.
Крольчих породы шиншилла брали из одного гнезда и покрывали одним и тем же самцом. Подопытных крольчих помещали в экранированную камеру и наблюдали периоды беременности (около 30 сут), рождения и развития кроликов до 1 мес. Контрольные крольчихи в течение этого же времени находились в камере, изготовленной из винипласта, где магнитные условия соответствовали величине индукции ГМП на широте Ленинграда (около 50 цкТ). Температура и влажность воздуха, световой режим, рацион питания и другие гигиенические условия были идентичными в группах подопытных и контрольных животных. Через 1 мес после рождения кроликов (16 подопытных и 16 контрольных) декапитировали. Кусочки головного мозга размером 1 X 1 х 1 см из лобных долей замораживали в жидком азоте при температуре —196 °С, переносили в камеру криостата и готовили срезы толщиной 15 мкм при температуре —16 °С. Для получения необходимых топографических отделов головного мозга кусочки ориентировали так, чтобы срезы могли быть взяты во фронтальной плоскости. Приготовленные срезы наклеивали на химически чистые стекла и подсушивали при комнатной температуре (+20 °С). Учитывая большое значение ферментных систем, регулирующих энергетический обмен в организме, выявляли активность ключевых ферментов лимоннокислого цикла — сукцинатдегидрогеназы (СДГ)—1.3.99.1 (по методу Э. Пирса), пентоз-ного цикла — глюкозо-6-фосфатдегндрогеназы (Г-6-ФДГ) — 1.1.1.49 (также по методу Э. Пирса),
