CC BY
13
Научная статья УДК 81
DOI 10.52070/2542-2197_2022_4_859_114
Влияние языка коронавирусного периода на социокультурную ситуацию во французском обществе (на материале французской прессы 2020-2022)
С. Н. Эйснер
Московский государственный лингвистический университет, Москва, Россия svetlana.eisner@yandex.ru
Аннотация. В статье рассматриваются новые слова, появившиеся во французском медиапространстве
в период пандемии COVID-19 в начале 2020 г. Материалом для исследования послужили 300 текстов из периодических французских изданий «Le Monde», «Le Figaro», «NouvelObs» и др. Были выделены частотные неологизмы и основные темы их употребления, связанные с коронавирусной инфекцией. Языковая ситуация, вызванная пандемией, стала отражением глубинных социальных и культурных трансформаций во французском обществе.
Ключевые слова: коронавирусная инфекция, пандемия, самоизоляция, вакцинация, медиапространство, неологизмы
Для цитирования: Эйснер С. Н. Влияние языка коронавирусного периода на социокультурную ситуацию во французском обществе (на материале французской прессы 2020-2022) // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2022. Вып. 4 (859). С. 114-119. DOI: 10.52070/2542-2197_2022_4_859_114
Original article
The Role of the Media in the Formation of the Language of the Coronavirus Era (based on the material of the French press)
Svetlana N. Eisner
Moscow State Linguistic University, Moscow, Russia svetlana.eisner@ yandex.ru
Abstract. The article examines new words that appeared in the French media space during the Covid-19
pandemic in early 2020. The material for the study was texts from such well-known French publications as le Monde, le Figaro, NouvelObs and others, a total of 24 editions and 300 texts. The most common neologisms and the main topics of their use related to coronavirus infection were highlighted. The language situation caused by the pandemic has become a reflection of deep social and cultural transformations in French society.
Keywords: coronavirus infection, pandemic, self-isolation, vaccination, media space, neologisms.
For citation: Eisner, S. N. (2022). The role of the media in the formation of the language of the coronavirus era
(based on the material of the French press). Vestnik of Moscow State Linguistic University. Humanities, 4 (859), 114-119. 10.52070/2542-2197_2022_4_859_114
введение
С начала 2020 года основными темами СМИ стала новая коронавирусная инфекция SARS-CoV-2, которую быстро назвали COVID-19. Так в нашу жизнь вторглась опасная болезнь, которая нарушила обычный ход будней. Всемирной организацией здравоохранения был объявлен карантин, продлившийся несколько месяцев, было приостановлено авиасообщение, закрыты кинотеатры, театры, музеи, библиотеки, что не могло не привести к серьезным социальным, психологическим и культурным трансформациям и обеспокоенности в обществе.
Столкнувшись с событием беспрецедентного масштаба, журналисты оказались вовлеченными в порочный круг. С одной стороны, пресса должна была ответить на насущный спрос со стороны читательской аудитории на информирование по малоизвестной теме, вызывающей бурные дискуссии. С другой стороны, отсутствие интереса к другим темам привело к тому, что такие рубрики, как спорт, события из мира культуры и некоторые другие, стали занимать всё меньше и меньше места на страницах газет и журналов, что несомненно было непосредственно связано с явлением пандемии, появившимся в нашей жизни. Чем больше времени проходило, тем меньше информации, не связанной с COVID-19, появлялось в прессе, что привело к некоторой монополии тем, касающихся коронавирусной инфекции. Подобная ситуация, когда практически весь контент медиапростран-ства посвящен незнакомой вирусной инфекции, раньше не имела места [Русский язык коронавирусной эпохи, 2021].
Однако все быстро привыкли, что основной темой периодических изданий с начала распространения пандемии и по настоящий момент затрагивает COVID-19 и проблемы, связанные с опасной и незнакомой болезнью. Начиная с марта 2020 года слова: COVID-19, coronavirus (корона-вирус), pandémie (пандемия), confinement (изоляция), quarantaine (карантин) и др., относящиеся к этой теме термины становятся основным лексическим полем, приковывающем внимание широкой читательской аудитории. Подобное масштабное событие не могло не вызвать социокультурных трансформаций в обществе.
Целью статьи стал анализ состояния французского общества в этот сложнейший период, а также то влияние, которое оказала пандемия на процессы, происходящие в стране. В ходе исследования было изучено более 300 текстов из таких французских периодических изданий, как «Le Monde», «Le Figaro», «Les Echos», «Le NoveL Observateur», «Libération», «Le Parisien», «L'Express» и др. Для
решения поставленных задач использовались методы сплошной электронной выборки словарных дефиниций, трансформационного анализа и метод стратификации.
коронавирусная лексика как ответ на запрос общества
В основном неологизмы впервые появляются и распространяются через медиапространство. Чтобы назвать новый феномен, используется функция номинации и в языке возникают номинативные неологизмы [Charaudeau, 1997]. Именно так получилось с феноменом COVID-19 на начальном этапе: в связи с тем, что коронавирусная инфекция и сопутствующие ей явления и процессы постоянно фигурировали в прессе, неологизмы прочно вошли в жизнь. Такие слова начинают встречаться в разных контекстах, становятся общеупотреби-мыми и легко узнаваемыми, на следующем этапе они оказываются «центром притяжения для других слов-неологизмов, которые вступают друг с другом в синтагматические и парадигматические связи» [Русский язык коронавирусной эпохи, 2021]. Однако такой путь неологизма не означает, что слово прочно закрепится в языке, со временем оно может полностью исчезнуть как это было уже не раз [Гак, 1978].
Неологизмы и выражения, порожденные пандемией, распространяются так же быстро, как и сам вирус. Вот уже два года лексика, относящаяся к ковиду, постоянно изменяется, таким образом, мы видим, что появился новый словарный пласт. Можно привести пример выражения distanciation physique (физическая дистанция), которое быстро стало употребляться как distance sociale (социальная дистанция). Данный термин получил широкое распространение, так как оказалось, что людям важнее социальное единство, чувство солидарности и консолидированность, но соблюдая дистанцию и расстояние. Так, появляется еще один термин - gestes sociaux (социальное поведение). Выражение distance sociale (социальная дистанция) быстро сократилось до distanciel, что полностью соответствует тенденции в языке к сокращению и упрощению.
Какие же новые слова стали чаще употребляться в прессе с начала эпидемии? Само слово COVID (ковид) прочно вошло в язык и уже официально зарегистрировано в словаре.
Во франкоговорящей среде в самом начале распространения пандемии разгорелся спор о грамматической форме рода слова coronavirus (коронавирус). Когда слово coronavirus более 50 лет назад появилось в прессе, оно употреблялось
в мужском роде по аналогии со словом le virus (вирус). Однако в СМИ и среди населения этот вопрос стал широко обсуждаться, главным образом из-за заявления Французской академии, что необходимо «предпочесть» женскую форму la covid, объясняя свой выбор женским родом слова la maladie (болезнь), таким образом, отдавая предпочтение историческим правилам, а не общепринятому употреблению (Académie française, le 7 mai 2020). Тем не менее в языке закрепилась более привычная форма мужского рода. Очевидно, что сам язык приспосабливается скорее к его пользователям, нежели институтам.
Также стали чаще употребляться слова, относящиеся к научной лексике, но отражающие реальность, такие как эпидемия, пандемия и весь набор научных терминов, связанных с опасным заболеванием. Мы все быстро стали разбираться в вирусологии и теперь свободно оперируем такими понятиями, как штамм, РНК, вакцина.
Описывая эпидемию, лексика во французской прессе претерпела изменения. С самого начала говорили в основном о вирусе и только потом
0 болезни. В течение двух лет мы постоянно читаем об изоляции или самоизоляции (confinement). Они стали одними из самых употребительных слов. Глагол confiner сегодня широко используется в прессе, у него нет других значений, кроме «изолировать», он имеет регламентирующее значение, передает идею «оставить в стороне», «на расстоянии», т. е. «остаться в безопасности».1 Слово déconfinement также постоянно встречается в прессе после мая 2020 года и, очевидно, из-за приставки dé- имеет противоположное значение. Оба слова очень быстро получили широкое распространение и сегодня употребляются практически во всех статьях COVID-19. До пандемии эти слова существовали в языке, но широко не употреблялись. После объявления повторного карантина появилось reconfinement, нужно отметить, что оно уже не нуждалось в переводе и объяснении. Все эти неологизмы нашего времени быстро освоились в языке, можно сказать институционализировались (Le Parisien, le 10 novembre 2020).
Однако нельзя сказать, что ковид - это только медицинская проблема, это также социальная и культурологическая проблема. За эти два года мы наблюдаем серьезные изменения в поведении людей, на которые необходимо обратить внимание и постараться проанализировать и понять
1 Словарные дефиниции приводятся согласно словарю: Le nouveau Petit Robert dictionnaire alphabétique et analogique de la langue française, nouvelle édition du Petit Robert de Paul Robert, texte remanié et amplifié sous la direction de Josette Rey-Debove et Alain Rey, le Robert 2008
их. Во-первых, тот факт, что мы постоянно носим медицинские маски и видим только часть лица, только глаза, приводит к некоторому болезненному отгораживанию от других. Такое отсутствие прямого контакта может привести к страху общения, неизвестности, подозрительности, т. е. к некоторой «аутизации».
Нарушение дистанции как внутри семьи, так и личной дистанции может вызвать разрушение личных границ. А проблема персональных границ в наше время - это одна из самых острых и обсуждаемых в обществе. Есть много социальных и культурных движений, например me-too, которые строятся именно вокруг проблематики внутренних границ. И тут человечество оказывается перед таким масштабным явлением, как пандемия в положении, когда наши персональные границы насильственно сдвинуты, безусловно, это не может не привести к психологическим последствиям. Специалисты отмечают рост разводов, депрессий. Но также общество претерпевает социальные и поведенческие изменения, так как люди добровольно соглашаются на право государства ограничивать их личное пространство, за пределы которого человек не склонен впускать посторонних (Le Monde, le 16 mars 2021).
Во французском обществе наблюдается сильное противодействие вмешательству государства в личное пространство граждан, французы активно выступают против насильственной, обязательной вакцинации, тотального контроля со стороны государства. Неодобрение политики правительства вылились в массовые выступления. Движение «желтых жилетов» не преминуло воспользоваться недовольством граждан и возглавило протесты. Французы выступают против отказа от контроля над собственным телом, а также против непоследовательной политики чиновников. Таким образом, наблюдается не столько отказ от самой вакцинации и неверие в науку, сколько раздражение на принуждение, запретительные меры, а также неумелую политику властей (Le Figaro, France Bleu, décembre 2021).
Во всем медиапространстве начиная с весны 2021 года наблюдается радикализация общества. Выступающие за вакцинацию также недовольны положением дел и выходят на улицы, как и ее противники, однако они вынуждены оправдываться и объяснять свое отношение к вакцинации. Между разными группами нет спокойной дискуссии, отношение к проблеме радикализуется. Оппоненты всё время загоняют друг друга в крайнюю позицию, каждая сторона вынуждена доказывать свою правоту.
В этой связи интересно привести мнение французского философа Мишеля Фуко, который
во многих своих работах занимался изучением насильственной изоляции, ситуация, которая в наше время весьма актуальна. Фуко посвятил свое исследование практике изоляции прокаженных в Средние века и то, как в Новое время эта практика переросла в создание сумасшедших домов. Французский философ изучал появление психиатрической клиники и рассматривал ее как некий новый способ взаимодействия государства и тела гражданина. В своей книге «Надзирать и наказывать» он анализировал разные практики нового времени социальной природы наказания, как изменилась сама суть наказания. Философа интересовало, каким образом даже не столько государство, а само общество навязывает идею дисциплины. Фуко показывает, что идея насильственной изоляции, с одной стороны, является неотъемлемой, важнейшей частью европейской культуры, с другой стороны, насколько эта идея чревата репрессивностью [Foucault, 1975]. Чем и можно объяснить сопротивление французского общества изоляции одной группы людей, имеющих или нет паспорт вакцинации, выделение их тем или иным образом, что неизбежно приводит к неприятию политики правительства. Возникновение глобального сопротивления связано в большой степени с тем, что у людей есть историческая и культурная память, они понимают, что разделение общества потенциально опасно. А с другой стороны, в ситуации пандемии человек сталкивается с тем, что государство вторгается в его личное пространство и он испытывает желание защитить свое тело и свою семью. Поэтому не только во Франции, но и во всем мире наблюдается такое сопротивление навязыванию коронавирусных ограничений.
Возникает также противоречие между стремлением человека к свободе и необходимостью организовать свою жизнь безопасным образом, т. е. в этом наблюдается противостояние свободы и безопасности. В тот момент, когда государство имеет право регулировать, что оно может делать с телом человека, он уже не может чувствовать себя в безопасности. Обещание безопасности, которое дает государство человеку, не выглядит для него достаточно убедительным.
Изучая предыдущий опыт эпидемий, можно отметить два момента. На одном полюсе находится чума - болезнь, от которой из-за отсутствия вакцинации и лекарств умирает две трети Европы в Средние века. А на другом - грипп, у которого смертность составляет доли процентов. По данным ВОЗ каждый год в мире от респираторных заболеваний умирает до 650 тысяч человек. Нет никаких сомнений, что в случае чумы нужно вводить чрезвычайные меры предосторожности и это ни у кого не будет вызывать
никаких возражений и все будут следовать общим правилам. И в этом случае естественно все забудут о своем стремлении к свободе. С гриппом оказывается всё наоборот, так как риск не очень велик, поэтому для всех свобода становится важнее. А корона-вирусная инфекция попала ровно в промежуточную позицию, именно поэтому мы до сих не можем корректно оценивать риски. И возникает такая ситуация, при которой свобода и безопасность оказываются не друг против друга, а рядом, потому что в тот момент, когда государство начинает регулировать, что оно может делать с телом человека, человек уже не чувствует себя в безопасности.
Здесь возникает идея, которая очень близка французскому обществу, - идея солидарности. Французы выходят на митинги против ограничительных мер и обязательной вакцинации. Протестуют не только те, кто против вакцинации, но и те, кто вакцинировался. Общество выступает скорее против обязательности. Те, кто вакцинировался, настаивают на том, что это их добровольный акт. Выходя на улицу, они хотят подчеркнуть, что они выступают против изоляции тех, кто против насилия и обязательного ограничения свобод, против изоляции от противников вакцинации (Libération, septembre 2021).
Риторика, построенная на том, что каждый не привившийся человек отвечает за смерть тех, кто мог заразиться от него, представляется агрессивной и этически неприемлемой, направленной прежде всего на разобщение, на уничтожение идеи солидарности, на разрушение чувства эмпа-тии и сочувствия другим людям.
Французское общество озабочено давлением государства по вопросам вакцинации, а также цензурой. Существует общее мнение французов, что власти контролируют информацию для поддержания репрессивных мер. В начале пандемии французское общество в основном поддерживало меры, предпринимаемые государством, легально протестовало, так как выражение солидарности и протеста являются частью культурного кода французов.
Изменения в жизни привели к новым формам не только в языке, но и в культуре поведения. Понятие télétravail (работа на расстоянии) и раньше существовало, но не было настолько распространено, новая модель поведения вызвала к жизни и новые понятия, такие как видеоконференция, встречи, собрания в Zoom и неологизмы Zoomapéro (зум-вечеринка), skypéro (вечеринка по скайпу), coronaparties (коронавечеринка), vidéoconférence (видеоконференция), выражение la fête au balcon (праздник на балконе) лишний раз показывают необходимость в общении и способность языка к игре (Le NouvelObs, avril 2021).
Так появилось много слов и выражений, которые отражали новую реальность, например выражение non-essentiel (не первой необходимости). Речь шла о маленьких магазинчиках в непосредственной доступности. Во время первого периода изоляции это слово употреблялось без кавычек, но позже стали писать его в кавычках, так как иначе оно звучало очень жестоко, особенно по отношению к владельцам маленьких магазинчиков, в которых продавались товары «не первой необходимости», вынужденных закрыться, многие из которых обанкротились.
Время COVID-19 стало периодом эпидемии, кризиса, войны, и оно сгенерировало свой словарь и особые способы коммуникации. Военная метафора встречается практически во всех газетных и журнальных статьях. Французы долго не забудут слова президента Франции Эммануэля Макро-на Nous sommes en guerre (Мы воюем) (Le Monde, 17.03.2020). В своей речи французский президент употребил это выражение, которое шокировало страну, и объявил тотальный карантин, чтобы остановить распространение болезни. Местоимение nous очень важно в понимание идеи, которую президент хотел донести до своего народа, оно подчеркивает призыв к солидарности и в то же время к индивидуальной ответственности граждан и к тому, что преодолеть болезнь можно только сообща. Но в речи Макрона присутствует также и страх, опасность и борьба с невидимым противником, что отражается в слове guerre (война). Война - это всегда конфликт, Макрон использует этот сильный образ не для того, чтобы сказать, что в стране конфликт с вирусом, но ему необходимо вызвать чувство страха у населения, и таким образом укрепить связи в обществе вокруг общих ценностей. Само слово guerre по замыслу президента должно сформировать идею общности, и в своем послании Макрон пытается выразить эту необходимость объединения граждан в борьбе с опасной болезнью. В своем обращении к французам президент Франции использует такие социальные индикаторы, как мы вместе (on est ensemble, on fait partie du même groupe), мы все боимся одного и того же (on a tous peur de la même chose), враг здесь, он невидим и он распространяется (l'ennemi est là, invisible et qui progresse).
Местоимение nous в речи президента выполняет важную мобилизующую функцию. Во время эпидемии политики и журналисты в своих статья и выступлениях постоянно используют язык войны, чтобы взбудоражить население и не позволить впасть в отчаяние. Такие слова, как combat (борьба), bataille (сражение), guerre (война), menace (угроза), враг ennemi (угроза), c'est une question de
vie ou de mort (это вопрос жизни или смерти), заполнили всё медиапространство. Задача такой военной лексики - сплотить граждан, хорошо понимать и противодействовать угрозе. Однако, когда люди ощущают себя в центре военных действий, это может пробудить разные чувства и ощущения, как негативные, так и агрессивные. Военная метафора не всегда воспринимается одинаково, отсюда и разное отношение французов к проблемам, порожденным ковидом [Магомадова, 2012].
заключение
Историческая и культурная память подсказывает обществу, что навязчивое употребление военной метафоры может скрывать и негативные события, а также тот факт, что государство в чрезвычайной обстановке готово превысить полномочия и оказывается в бесконтрольной ситуации.
Именно поэтому, когда происходят события, которые выходят за рамки повседневности, к которым трудно привыкнуть, в речи появляются неологизмы, чтобы описать эти необычные явления. Чаще всего это слова и понятия, существующие в словаре, однако вдруг они становятся важны и начинают использоваться, чтобы описать новую реальность.
В период кризиса, связанного с пандемией COVID-19, затронувшая разные области жизни людей, появляется еще больше новых слов. Эти новые термины помогают ориентироваться в новой реальности и понимать новые феномены. Общество оказывается в ситуации, когда ему нужно понять и приобрести новые привычки. Благодаря новым словам, которые называют новые явления, можно реализовать эту задачу. Также нужно отметить изменение смысла многих слов и то, как люди приспосабливаются к изменившимся условиям. Например, когда до пандемии употреблялось слово confinement, оно вызывало образ тюрьмы, или же когда говорили о quarantaine, имелся в виду карантин по медицинским показаниям. Сегодня эти слова описывают нашу повседневность, и никто больше не представляет себе тюрьму, а наоборот свой дом.
Новый контекст порождает новые смыслы и представления. Таким образом, мы видим, что лексика пандемии может употребляться с разными целями: помочь пережить сложные времена или, наоборот, может стать средством манипуляции обществом. Эммануэль Макрон в своей первой речи в марте 2020 года использовал военную лексику. В тот период это было оправдано, но в дальнейшем язык войны только вызывал страх и неприятие, что и привело к сопротивлению и разобщению во французском обществе.
список источников
1. Русский язык коронавирусной эпохи: коллективная монография / Институт лингвистических исследований РАН ; отв. ред. М. Н. Приемышева. СПб.: Институт лингвистических исследований РАН, 2021.
2. Charaudeau P. Le discours d'information médiatique. La construction du miroir social. Paris: Nathan, 1997.
3. Гак В. Г. О современной французской неологии // Новые слова и словари новых слов / отв. ред. Н. З. Котелова. Л.: Наука, 1978. С. 37-52.
4. Foucault М. Surveiller et punir, naissance de la prison. Paris: Gallimard, 1975.
5. Магомадова Т. Д. Концептуальные виды военной метафоры в современном медиадискурсе // Вестник центра международного образования Московского государственного университета. Филология. Культурология. Педагогика. Методика. 2012. №3. С. 74-78.
REFERENCES
1. Priyemicheva, M. N. (ed.). (2021). Russkij jazik koronavirusnoj epohi = The Russian vocabulary of Coronavirus epoch: collective monograph. St.Peterburg: Institute for Linguistic Studies, RAS. (In Russ.)
2. Charaudeau, P. (1997). Le discours d'information médiatique. La construction du miroir social. Paris: Nathan.
3. Gak, V. G. (1978). O sovremennoy frantsuzskoy neologii. Noviye slova I slovari novih slov = About modern French neology. In N. Z. Kotelova (ed.), New words and dictionaries of new words. Leningrad: Nauka. (In Russ.)
4. Foucault, M. (1975). Surveiller et punir, naissance de la prison. Paris: Gallimard.
5. Magomadova, T. D. (2012). Conceptual types of military metaphor in modern media discourse. Vestnik tsentra me-jdunarodnogo obrazovaniya Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta. Filologiya. Kulturologiya. Pedagogika. Metodika, 3, 74-78. (In Russ.)
информация об авторе
Эйснер Светлана Николаевна
старший преподаватель кафедры второго иностранного языка
Института иностранных языков им. М.Тореза Московского государственного лингвистического университета
information about the author
Eisner Svetlana Nikolayevna
Senior Lecturer, Department of a Second Foreign Language,
M. Thorez Institute of Foreign Languages, Moscow State Linguistic University
Статья поступила в редакцию 24.02.2022 одобрена после рецензирования 21.03.2022 принята к публикации 25.04. 2022
The article was submitted 24.02.2022 approved after reviewing 21.03.2022 accepted for publication 25.04.2022
