CC BY
74
33,4% и 29,4 и 23,3% для мужского и женского населения соответственно. Показана возможность существования северного градиента обусловленной потреблением алкоголя смертности от самоубийств и более сильных связей между потреблением алкоголя и самоубийствами среди женского населения, чем среди мужского.
ЛИТЕРАТУРА
1. Razvodovsky Y.E. Alcohol consumption and suicide rates in Russia. Suicidology Online. 2011; 2: 67—74.
2. Norstrom T., Ramstedt M. Mortality and population drinking: a review of the literature. Drug Alcohol Rev. 2005; 24: 537—47.
3. Pridemore W.A., SpivakA.L. Patterns of suicide mortality in Russia. Suicide Life Threat/ Behav. 2003; 33: 132—50.
4. Last J. M., ed. A dictionary of epidemiology. Oxford: Oxford University Press; 2001.
5. Health Statistics: Atlas on mortality in the European Union. Annex 1 — Standard European population. Eurostat. Avaible at: http://epp. eurostat.ec.europa.eu/cache/ITY_0FFPUB/KS-08-02-022/EN/KS-08-02-022-EN.PDF.
6. Global Status Report on Alcohol and Health 2011. World Health Organization. Avaible at: http://www.who.int/substance_abuse/ publications/global_alcohol_report/en
7. Jukkala T., Makinen I.M., Kislitsyna O., Ferlander S., Vagero D. Economic strain, social relations, gender, and binge drinking in Moscow. Soc. Sci. Med. 2008; 66: 663—74.
8. Landberg J. Per capita alcohol consumption and suicide rates in the US 1950—2002. Suicide Life Threat Behav. 2009; 39 (4): 452—59.
9. Norstrom T. The impact of alcohol, divorce and unemployment on suicide: a multilevel analysis. Soc. Forces. 1995; 74 (1): 293—314.
10. Box G.E.P., Jenkins G.M., Reinsel G.C. Time series analysis: Forecasting and control (Wiley series in probability and statistics). New York: John Wiley & Sons Inc; 2008.
11. HuffordM.R. Alcohol and suicidal behaviour. Cli n. Psychol. Rev. 2001; 21 (5): 797—811.
12. Nemtsov A.V. Suicides and alcohol consumption in Russia. Drug Alcohol Depend. 2003; 71: 161—8.
13. Razvodovsky Y.E. Beverage-specific alcohol sale and suicide in Russia. Crisis. 2009; 30 (4): 186—91.
14. Немцов А.В., Левчук Н.М., Давыдов К.В. Связанная с алкоголем смертность в Украине и России (1980—2007 гг.). Наркология. 2010; 10: 26—35.
15. Wilcox H.C., Conner K.R., Caine E.D. Association of alcohol and drug use disorders and completed suicide: an empirical review of cohort studies. Drug Alcohol Depend. 2004; 76: 11—9.
REFERENCES
1. Razvodovsky Y.E. Alcohol consumption and suicide rates in Russia. Suicidology Online. 2011; 2: 67—74.
2. Norstrom T., Ramstedt M. Mortality and population drinking: a review of the literature. Drug Alcohol Rev. 2005; 24: 537—47.
3. Pridemore W.A., Spivak A.L. Patterns of suicide mortality in Russia. Suicide Life Threat/ Behav. 2003; 33: 132—50.
4. Last J.M., ed. A dictionary of epidemiology. Oxford: Oxford University Press; 2001.
5. Health Statistics: Atlas on mortality in the European Union. Annex 1 — Standard European population. Eurostat. Avaible at: http://epp. eurostat.ec.europa.eu/cache/ITY_OFFPUB/KS-08-02-022/EN/KS-08-02-022-EN.PDF.
6. Global Status Report on Alcohol and Health 2011. World Health Organization. Avaible at: http://www.who.int/substance_abuse/ publications/global_alcohol_report/en
7. Jukkala T., Makinen I.M., Kislitsyna O., Ferlander S., Vagero D. Economic strain, social relations, gender, and binge drinking in Moscow. Soc. Sci. Med. 2008; 66: 663—74.
8. Landberg J. Per capita alcohol consumption and suicide rates in the US 1950—2002. Suicide Life Threat Behav. 2009; 39 (4): 452—59.
9. Norstrom T. The impact of alcohol, divorce and unemployment on suicide: a multilevel analysis. Soc. Forces. 1995; 74 (1): 293—314.
10. Box G.E.P., Jenkins G.M., Reinsel G.C. Time series analysis: Forecasting and control (Wiley series in probability and statistics). New York: John Wiley & Sons Inc; 2008.
11. Hufford M.R. Alcohol and suicidal behaviour. Clin. Psychol. Rev. 2001; 21 (5): 797—811.
12. Nemtsov A.V. Suicides and alcohol consumption in Russia. Drug Alcohol Depend. 2003; 71: 161—8.
13. Razvodovsky Y.E. Beverage-specific alcohol sale and suicide in Russia. Crisis. 2009; 30 (4): 186—91.
14. NemtsovA.V., LevchukN.M., DavydovK.V. Alcohol related mortality in Ukraine and Russia (1980—2007). Narkologia. 2010; 10: 26—35 (in Russian).
15. Wilcox H.C., Conner K.R., Caine E.D. Association of alcohol and drug use disorders and completed suicide: an empirical review of cohort studies. Drug Alcohol Depend. 2004; 76: 11—9.
Поступила 08.09.13
© Коллектив авторов, 2013 УДК 614.7:616.379-008.64]:312.6
О.В. Сазонова1, М.А. Садовой 12, Е.М. Трофимович3, Е.А. Финченко2, Л.С. Шалыгина12
ВЛИЯНИЕ ТЕХНОГЕННЫХ ФАКТОРОВ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ НА ЗАБОЛЕВАЕМОСТЬ
САХАРНЫМ ДИАБЕТОМ
ТБОУ ВПО Новосибирский государственный медицинский университет Минздрава России, 630091, Новосибирск; 2ФГБУ Новосибирский НИИ травматологии и ортопедии им. Я. Л. Цивьяна Минздрава России, 630091, Новосибирск; 3ФБУН Новосибирский НИИ гигиены Роспотребнадзора Минздрава России, 630108,
Новосибирск, Россия
Сахарный диабет (СД) представляет реальную угрозу здоровью населения всех стран мира. В международной практике изучение и успешное решение проблем, обусловленных этим заболеванием, связаны с развитием регистров. Новосибирский городской регистр сахарного диабета является составной частью Государственного регистра. На основании данных городского регистра и анализа состояния окружающей среды выявлены особенности заболеваемости сахарным диабетом в популяции населения на территориях с различным уровнем техногенного загрязнения аэрополлютантами. При изучении использован метод картографирования, разработана тематическая клинико-гигиеническая карта. Метод тематического клинико-гигеническо-го картографирования расширяет функциональные возможности и сферу применения территориального регистра сахарного диабета и открывает новые возможности и перспективы для разработки комплексных программ профилактики на территориях техногенного загрязнения.
Ключевые слова: сахарный диабет, регистр сахарного диабета, техногенные факторы, заболеваемость сахарным диабетом, клинико-гигиеническое картографирование
THE IMPACT OF ANTHROPOGENIC FACTORS OF ENVIRONMENT ON MORBIDITY
OF DIABETES MELLITUS
O.V. Sazonova', M.A. Sadovoiy2, Ye.M. Trofimovitch3, Ye.A. Fintchenko2, L.S. Shalygina12
'The Novosibirsk state medical university of Minzdrav of Russia, 630091 Novosibirsk, Russia; 2The Ya.L. Tsyviyan Novosibirsk research institute of traumatology and orthopedics of Minzdrav of Russia, 630091 Novosibirsk, Russia; 3The Novosibirsk research institute of hygiene of Rospotrebnadzor of Minzdrav of Russia,
630108 Novosibirsk, Russia
The diabetes mellitus is a real threat to population health in all countries. In international practice studying and successful solutions of problems conditioned by this disease are related to development of registries. The Novosibirsk municipal registry of diabetes mellitus is an integral part of the Public registry. The data of municipal registry and analysis of conditions of environment were used to detect characteristics ofmorbidity of diabetes mellitus in population residing in the territories with different level of anthropogenic pollution by aero-pollutants. The technique of mapping was applied to develop thematic clinical hygienic map. The technique of the thematic clinical hygienic mapping broaden functional possibilities and .sphere of application of territorial registry of diabetes mellitus. This technique opens new possibilities and perspectives in development of complex programs of prevention in the territories with anthropogenic pollution.
Keywords: diabetes mellitus, registry of diabetes mellitus, anthropogenic factors, morbidity of diabetes mellitus, clinical hygienic mapping
Сахарный диабет (СД) является одним из наиболее распространенных заболеваний и представляет угрозу здоровью и жизнедеятельности населения. Решение проблем, связанных с СД, во многом определяется возможностью оперативного получения и анализа достоверной стандартизованной информации. В международной практике это достигается путем создания регистров, автоматизированных информационно-аналитических систем пожизненного мониторинга, предполагающих регистрацию информации о больном в различных ее аспектах в зависимости от задач, решение которых преследуется организаторами регистра [1, 2, 4, 5].
В России первые регистры СД, основанные на сборе стандартизованной информации, появились в 1980-е годы. Одними из первых были созданы детские регистры СД 1 в Литве и Новосибирске в рамках программы ВОЗ «Б1аМоп&к В эти же годы появился первый экспериментальный регистр СД в Москве. Решение о создании единого Государственного регистра СД было принято Правительством РФ в августе 1993 г. (Приказ МЗ и МП РФ № 193 от 19 августа 1993). Была поставлена задача обеспечения учреждений здравоохранения достоверной медико-статистической информацией о заболеваемости СД, осложнениях, потребности в инсулине, таблетированных сахароснижающих препаратах, причинах инвалидизации и смертности. Приказом МЗ и МП РФ № 216 от 26 июля 1995 г. определены порядок функционирования регистра, основные регистрационные формы, 4-уровневая структура (федеральный, областной/краевой, городской/ районный и уровень регистра лечебно-профилактического учреждения), а также введены в опытную эксплуатацию первые регистры в Москве, Санкт-Петербурге, Московской, Ленинградской и Самарской областях. В 2000—2001 гг. приказами МЗ и СР РФ № 193 от 31 мая 2000 г. «О совершенствовании работы по созданию региональной сети Государственного регистра больных сахарным диабетом» и № 405 от 15 ноября 2001 г. «О мероприятиях по завершению работ по созданию региональных центров Госу -дарственного регистра сахарного диабета» определена 2-уровневая система Государственного регистра (федеральный и территориальный) и начат поэтапный ввод регистров на территориях субъектов РФ. В настоящее время Государственный регистр СД консолидирует информацию 84 территориальных регистров СД [5].
Информационную основу Новосибирского городского регистра СД (НГРСД) составляет регистрационная карта, разработанная с учетом утвержденных Министерством здравоохранения РФ отчетных форм (форма № 40-99 «Карта регистрации и наблюдения больного сахарным диабетом» Приказ МЗ РФ № 193 от 31 мая 2000 г. и форма № 41-95 «Карта снятия с учета», Приказ МЗ РФ № 216 от 26 июля 1995 г.), а также опыта работы первого детского регистра СД, созданного впервые в России в рамках программы ВОЗ «В1аМоп&» и активно функционировавшего в Новосибирске на базе НИИ терапии СО РАМН в 1989—1999 г. С 2002 г. НГРСД явля-
ется неотъемлемой частью Новосибирского областного и Государственного регистров СД.
Внедрение НГРСД в систему территориального здравоохранения позволило устранить дублирование случаев при обращении пациентов в амбулаторно-по-ликлинические учреждения (АПУ), создать локальные базы данных больных СД в АПУ, отработать систему персонифицированного лекарственного обеспечения. Определена структура и частота диабета, общая заболеваемость которым за последние 10 лет в Новосибирске увеличилась более чем в 2 раза. За последние 30 лет заболеваемость детей Новосибирска увеличилась в 2,8 раза. Отмечена сезонность манифестации диабета с пиком в марте, что рассматривается как проявление возможного воздействия внешних факторов окружающей среды (ОС) [2, 6]. Высокая индустриализация Новосибирска, данные о прогрессирующем росте заболеваемости СД среди взрослого и детского населения позволили подойти к изучению проблемы СД на территории Новосибирска с позиций гигиенической антропопатологии, рассматривающей клинические аспекты здоровья населения во взаимосвязи с ОС, постоянным воздействием внешних факторов, способных индуцировать или усугублять патологические процессы в организме, что необходимо учитывать при разработке программ комплексной профилактики в условиях техногенного загрязнения окружающей среды.
Методика исследования
Для оценки состояния ОС территории Новосибирска изучены материалы ежегодных санитарно-гигиенических исследований аккредитованных специализированных лабораторий Роспотребнадзора, МБУП Новосибирска «Горводоканал» и ФГБУ «Новосибирский центр по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды с функциями регионального специализированного метеорологического центра всемирной службы погоды». Для определения токсического воздействия техногенных факторов на здоровье населения использован метод расчета показателя аэрогенной токсической нагрузки (АТН). Для анализа распространения специфических гигиенических факторов ОС проведено гигиеническое районирование территории по степени АТН на здоровье населения. Методом регистра изучена заболеваемость СД на выделенных территориях загрязнения. Составлена тематическая клинико-гигиеническая карта состояния окружающей среды и заболеваемости СД. Расчеты показателей заболеваемости проведены на 100 тыс. населения, определен 95% доверительный интервал. При стандартизации использован стандарт городского населения России (по данным переписи 2002 г.). Для оценки динамики показателей вычислены темпы базисного и цепного роста, базисного и цепного прироста по стандартной методике. Программа картографирования и тематическая клинико-гигиеническая карта разработаны и составлены совместно с Новосибирским научно-исследовательским институтом гигиены и кафедрой кар-
тографии и геоинформатики Сибирской Государственной геодезической академии. Географической основой клинико-гигиенической карты послужила электронная версия административной карты Новосибирска. В основу отбора показателей тематического картографирования положены материалы загрязнения ОС территории Новосибирска и данные НГРСД за 2000—2008 гг.
Результаты исследования
Установлено, что качество питьевой воды в Новосибирске во все сезоны соответствует действующим нормативам, в то же время атмосферный воздух загрязнен специфическими примесями. Были выделены районы с высокой АТН диоксидом азота и формальдегидом и проведено гигиеническое картографирование. На основе территориального регистра и метода гигиенического картографирования изучена заболеваемость СД на выделенных территориях техногенного загрязнения. В районах с высоким уровнем АТН диоксидом азота и формальдегидом общая заболеваемость СД выше таковой на территории повышенной АТН. Стандартизованные показатели распространенности СД на территории высокой АТН в 2000 г. составили 1079,41 на 100 тыс. против 998,65 на 100 тыс. (р < 0,0001) территории сравнения, в 2008 г. 2080,44 против 2021,49 на 100 тыс. (р = 0,041) соответственно. За 9 лет общая заболеваемость СД 1 выросла как среди населения районов с высокой (от 83,04 до 120,65 на 100 тыс. — р < 0,0001 ), так и повышенной АТН (от 88,14 до 112,66 на 100 тыс. — р < 0,0001). Однако базисные темпы роста и прироста СД 1 территории с высокой АТН были на 17,47% выше и составили 145,29 и 45,29 на 100 тыс. населения против аналогичных показателей территории сравнения (127,82 и 27,82) соответственно. В то же время на территории с высокой АТН зарегистрированы пики первичной заболеваемости СД 1 среди детского и взрослого населения. В 2007 г. на территории с высокой АТН показатели заболеваемости СД 1 у детей и взрослых достигли максимальных значений и составили 23,05 и 8,07 соответственно на 100 тыс. населения соответствующего возраста. В этом же году показатель первичной заболеваемости СД 1 среди населения с высокой АТН превысил таковой на территории сравнения в 1,5 раза (10,62 против 7,07 на 100 тыс.; р = 0,02).
Первичная заболеваемость СД 2 среди взрослого населения выросла и на территории с высокой АТН (от 147,45 до 254,4 на 100 тыс. — р < 0,0001), и на территории с повышенной АТН (123,45 до 263,96 на 100 тыс.; р < 0,0001).
Общая заболеваемость СД 2 среди взрослого населения увеличилась на обеих территориях: от 1233,77 до 2426,9 на 100 тыс. (р < 0,0001) на территории с высокой АТН и от 1127,27 до 2375,7 на 100 тыс. (р < 0,0001) на территории с повышенной АТН.
Полученные данные отражают влияние техногенных факторов ОС — диоксида азота и формальдегида на заболеваемость СД населения Новосибирска, что согласуется с данными других исследователей, отметивших рост заболеваемости СД в условиях загрязнения ОС аэрополлютантами [7, 8].
Результаты исследования легли в основу создания новой тематической клинико-гигиенической карты, отражающей заболеваемость населения Новосибирска СД в зависимости от техногенного загрязнения основными аэрополлютантами. Разработана и принята модель карты, на которой степень АТН на здоровье населения представлена полем различной интенсивности, а заболеваемость СД отображена столбчатыми, линейными диаграммами и внемасштабным знаком. Столбчатые
диаграммы и внемасштабный знак локализованы на территориях с различным уровнем АТН, линейные диаграммы с трендами и прогнозом — на врезках карты в соответствии с требованиями картографирования. Половозрастная характеристика больных СД отображена с помощью столбчатых диаграмм на карте и на врезках карты.
Заключение
Таким образом, выявлено значимое влияние техногенных факторов ОС на заболеваемость СД населения Новосибирска и показана необходимость изучения проблем СД в индустриальных городах и агломерациях с позиций гигиенической антропопатологии. Метод тематического клинико-гигенического картографирования расширяет функциональные возможности территориального регистра СД, позволяет изучить особенности заболеваемости СД в зависимости от техногенного загрязнения ОС и открывает новые возможности для разработки комплексных программ профилактики на территориях техногенного риска.
ЛИТЕРАТУРА
1. Дедов И.И. Сахарный диабет — опаснейший вызов мировому сообществу. Вестник РАМН. 2012; 1: 7—13.
2. Резолюция ООН по сахарному диабету 61/225. http://daccess-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N06/507/89/PDF/N0650789. pdf?OpenElement.
3. Древаль А.В., Редькин Ю.А., Мисникова И.В. Регистр сахарного диабета как базис контроля лечебно-профилактической помощи больным. Проблемы эндокринологии. 1999; 5: 42—5.
4. Сунцов Ю.И., Дедов И.И. Государственный регистр больных сахарным диабетом — основная информационная система для расчета экономических затрат государства на сахарный диабет. Сахарный диабет. 2005; 2: 2—5.
5. Интервью академика И.И. Дедова. Сахарный диабет. 2011; 1: 12—4.
6. Moltchanova E.V., Schreier N., Lammi N., Karvonen M. Incidence of Childhood Type 1 Diabetes. Diabetes Mondial (DiaMond) Project Group. Diabet. Med. 2009; 26 (7): 673—8.
7. Brook R.D., Jerrett M., Brook J.R., Bard R.L., Finkelstein M.M. The relationship between diabetes mellitus and traffic-related air pollution. J. Occup. Environ. Med. 2008; 50 (1): 32—8.
8. Krämer U., Herder C., Sugiri D., Strassburger K., Schikowski T., Ranft U., Rathmann W. Traffic-related air pollution and incident type 2 diabetes: results from the SALIA cohort study. Environ. Health. Perspect. 2010; 118: 1273—9.
REFERENCES
1. Dedov I.I. Diabetes mellitus — the most dangerous challenge to the world community. Bulletin of the RAMS. 2012; 1: 7—13 (in Russian).
2. UN Resolution on diabetes mellitus 61/225. http://daccess-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N06/507/89/PDF/N0650789. pdf?OpenElement (accessed 6 August 2013).
3. DrevalA.V., Redkin Ju.A., MisnikovaI.V. Register diabetes mellitus as a basis for control, treatment and preventive care to patients. Problems of Endocrinology. 1999; 5: 42—5 (in Russian).
4. Suncov Ju.I., Dedov I.I. National register of patients with diabetes mellitus — the basic information system to calculate the government economic costs for diabetes. Diabetes mellitus. 2005; 2: 2—5 (in Russian).
5. Interview with I.I. Dedov. Diabetes mellitus. 2011; 1: 12—4 (in Russian).
6. Moltchanova E.V., Schreier N., Lammi N., Karvonen M. Incidence of Childhood Type 1 Diabetes. Diabetes Mondial (DiaMond) Project Group. Diabet. Med. 2009; 26 (7): 673—8.
7. Brook R.D., Jerrett M., Brook J.R., Bard R.L., Finkelstein M.M. The relationship between diabetes mellitus and traffic-related air pollution. J. Occup. Environ. Med. 2008; 50 (1): 32—8.
8. Krämer U., Herder C., Sugiri D., Strassburger K., Schikowski T., Ranft U., Rathmann W. Traffic-related air pollution and incident type 2 diabetes: results from the SALIA cohort study. Environ. Health. Perspect. 2010; 118: 1273—9.
Поступила 24.09.13
