Влияние таможенного обложения и паспортно-визовых правил на стоимость «Желтого труда» в дореволюционной России Текст научной статьи по специальности «История и археология»

ИСТОРИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ

В.В. СИНИЧЕНКО

кандидат исторических наук, доцент Иркутского государственного университета

ВЛИЯНИЕ ТАМОЖЕННОГО ОБЛОЖЕНИЯ И ПАСПОРТНО-ВИЗОВЫХ ПРАВИЛ НА СТОИМОСТЬ «ЖЕЛТОГО ТРУДА» В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ

По мнению ряда современников и отечественных исследователей, основной тенденцией на рынке рабочей силы русского Дальнего Востока второй половины Х1Х—начала ХХ в. было вытеснение китайским и корейским трудом российского. Вместе с тем эти утверждения Л.И. Галлямовой, Ф.В. Соловьева, Т.Н. Сорокиной нуждаются в небольшом уточнении1 .

Действительно, если смотреть на статистику темпов ежегодного привлечения рабочей силы, создается впечатление, что в результате более низкой стоимости рабочей силы китайский и корейский труд вытеснял российский. Так, количество российских работников сократилось на региональном рынке труда с 75,7% в 1898 г. (43 801 рабочий) до 57,7% в 1910 г. (60 445)2 .

Вместе с тем нельзя утверждать, что только низкие цены на «желтый труд» способствовали его закреплению на дальневосточном и восточносибирском рынках труда. Хотя средняя дисперсия заработка китайского рабочего по отношению к российскому составляла от 50 до 75%, существовали определенные специальности, где азиатские квалифицированные рабочие пользовались большей популярностью у потребителя, чем отечественные. Так, китайский типографский служащий (лито-граф) и японский парикмахер зарабатывали больше русских3 .

Как нам кажется, исследователи, делая выводы о вытеснении азиатским трудом российского из-за низкой стоимости рабочей силы китайцев и корейцев, во-первых, говорят о чернорабочих, работавших в горной промышленности региона; во-вторых, смешивают два термина — «заработная плата» и «стоимость труда». Данные термины не являются синонимами, так как стоимость труда — это то, во что обходится содержание работника (оплата труда, отдыха, питания и пр.). В стоимость труда включаются косвенные расходы на содержание рабочего, чего нет в заработной плате.

Так, в Приморской области, по сведениям Ф.В. Соловьева, средняя заработная плата русского рабочего составляла 2 р. 43 к. в день и 58 р. 27 к. в месяц, а китайского — соответственно 1 р. 59 к. и 38 р. 8 к. В Амурской области зарплата русского рабочего достигала 2 р. 89 к. в день и 68 р. 45 к. в месяц, китайского — соответственно 2 р. 15 к. и 50 р. 17 к. Вместе с тем содержание русского рабочего обходилось дороже, чем китайского. К примеру, в начале ХХ в. на питание русский рабочий расходовал в Приморской области 19 р. 49 к. в месяц, а китайский — 4 р. 87 к. В Амурской области россиянин тратил на продукты питания 21 р. 17 к., а китаец — 5 р. 29 к. Чистый заработок работника составлял в Приморской области: русского — 38 р. 78 к., китайского — 33 р. 21 к.; в Амурской области: русского — 48 р. 28 к., китайского — 44 р. 87 к. Следовательно, чистые доходы российского и китайского рабочих были почти равны4 .

Итак, азиатский труд был более дешев только на первый взгляд. Действительная его стоимость зависела от цены на продукты питания и товары широкого потребления. Поэтому на азиатскую миграцию можно было воздействовать путем повышения или понижения цен на товары их потребления, последнее же достигалось посредством таможенного и паспортно-визового регулирования.

Впервые влияние таможенного обложения на удорожание иностранных продуктов питания и одежды было отмечено в 1901-1904 гг. Рост цен на промышленные товары составил тогда 17,8%, а на продукты питания для китайской кухни — кунжутное масло, рис и пр. — 27,5%. Одновременно даже там, где китайцы всегда были желанным элементом, — в горной промышленности Приморской и Амурской областей, происходило сокращение числа китайских рабочих. В годы протекционистской политики они потеряли более 1 тыс. рабочих мест на приисках

ИВ.В. Синиченко, 2003

В.В. СИНИЧЕНКО

Приморской области и 2 тыс. — Амурской области. Русские рабочие и корейские поденщики, принявшие тогда российское подданство, заняли освободившиеся места. Отметим, что вытеснение в этот период китайского труда из горной промышленности происходило на фоне увеличения объемов добычи полезных ископаемых и, соответственно, роста числа рабочих мест. Так, в Амурской области объем предложения рабочих мест за 1900-1906 гг. вырос на 60%, что в цифровом выражении составило почти 9 тыс.5

Следовательно, введение таможенных пошлин удорожило прежде всего труд азиатских рабочих, которые потребляли продукты заграничного происхождения.

В период с 1906 по 1909 г. китайские чернорабочие, воспользовавшись закрытием таможенных учреждений в 1904 г., тысячами въезжали на русский Дальний Восток. Если в 1903 г. доля иностранных рабочих на казенных предприятиях в разных городах Приморской области колебалась в пределах 35%, то в 1907-1909 гг. она не опускалась ниже 65%, достигнув максимума (85,7%) в 1907 г.6 Тем не менее с 1909

г. началось падение спроса на «желтый труд». Так, в 1909 г. китайское трудовое население региона насчитывало 51 429 чел., что было на

13 тыс. чел. меньше, чем в 1907 г.7 В 1910 г. на всех казенных и частных предприятиях Амурской и Примор-ской областей работало 60 445 русских и 46 535 азиатских рабочих.

В числе последних, по данным Амурской комиссии, было 33 138 китайских и 10 923 корейских рабочих, остальные — это японцы, американцы и иностранцы-европейцы. В целом иностранные рабочие составляли в 1910 г. более 42% всей рабочей силы региона8 .

Причина оттока китайцев в 1909 г. с приамурского рынка труда заключалась в инфляции. После новой отмены режима свободной торговли в январе 1909 г. цены на китайские товары широкого потребления, доставляемые морским путем и продававшиеся за пределами 100 верст от границы, увеличились на 32%9 .

Как отмечает некий Адамс, цена на иностранный труд после введения таможенного обложения импортных продуктов питания поднялась в 3 раза, с 60-70 к. до 1 р. 75 к. в день10.

«Уход» из края китайских рабочих и предпринимателей в 1909 г. был обусловлен как экономическими, так и политическими причинами. В 1908 г. администрация Приамурского генерал-губернаторства приняла решение обязать всех сезонных китайских рабочих выкупать го-

довые билеты на жительство. Без них промышленникам запрещалось держать иностранных рабочих на своих предприятиях. В результате официальные расходы на получение китайским рабочим необходимых документов (визирование национального паспорта, санитарный взнос, вид на жительство) составили в сумме 7 р. 20 к., в то время как раньше они были равны

5 р. 15 к. Многие китайские отходники прибывали в Россию без денег. Не имея возможности сразу внести необходимую сумму, они вынуждены были покинуть Приамурье. Корейским же рабочим вообще был запрещен доступ на добывающие предприятия региона11.

Сокращение объемов китайского труда, начавшееся в 1909 г., было ускорено в 1910 г. вследствие определенных мероприятий российского правительства. Тогда был принят закон от 21 июня 1910 г., запретивший иностранный труд на казенных работах.

Кроме того, власти образовали Особое междуведомственное совещание под председательством сенатора Б.Е. Иваницкого, которое выработало проект дальнейших мероприятий по стимулированию притока российских рабочих в регион. Проект совещания рассмотрели 4 февраля 1911 г. на заседании Комитета по заселению Дальнего Востока. Меры включали в себя предоставление бесплатного переезда на Дальний Восток законтрактованным рабочим и их семьям и проезда по переселенческому тарифу обратно. Для закрепления рабочих в регионе были установлены льготы по отбыванию воинской повинности, наделению участком земли в случае, если рабочий желал остаться здесь12.

В результате всех этих мероприятий количество иностранных рабочих в Приамурье продолжало сокращаться и составило в 1911 г. лишь 36 241 чел. (чуть более 37% всего количества рабочих)13.

Окончательному оттоку китайцев с регионального рынка труда помешало только то обстоятельство, что, несмотря на запрещение использования иностранного труда на казенных работах, Военное министерство и Министерство путей сообщения добились отсрочки закона до окончания строительства некоторых объектов14. Поэтому в 1911 г. казенные работы продолжали осуществлять 19 758 китайцев. В отраслях частной горнорудной промышленности работало 14 273 китайца, в частной лесопромышленности — 3 060 чел.15 Следовательно, численность азиатских рабочих в 1911 г. по

Известия ИГЭА. 2003. № 3-4 (36-37)

ИСТОРИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ

сравнению с 1910 г. сократилась. Было потеряно более 8 тыс. рабочих мест. Вакантные места замещались российскими переселенцами и корейцами, принявшими российское поддан-

ство

16

В 1913 г. произошли определенные изменения в динамике трудовой миграции. Отмена беспошлинной торговли в 100-верстной пограничной полосе вдоль русско-китайской сухопутной границы вызвала увеличение стоимости китайских продуктов широкого потребления, которая выросла на 50%17. Это повлекло за собой удорожание китайской одежды и продуктов, ранее беспошлинно ввозимых на территорию Приамурья сухопутным путем. Китайский труд в результате стал не дешевле российского и поэтому вытеснялся с российского рынка труда18.

По данным за 1913 г., в Приморской области удельный вес иностранных рабочих по сравнению с 1912 г. снизился на 11%. Это объясняется отменой в 1913 г. свободного ввоза китайских товаров по русско-китайской сухопутной границе. Именно на этот год приходится резкое сокращение числа иностранных рабочих в регионе19.

Китайцы потеряли места в сфере своего безусловного доминирования — горнодобыче. Так, если в 1910 г. на горных приисках Приморской области работало 4815 китайцев из 7094 рабочих отрасли, то в 1913 г. — только 3758. Снижение численности китайских рабочих более чем на 1 тыс. чел. в 1913 г. сопровождалось появлением на горных приисках Приморья 1018 корейских отходников-русскоподдан-ных20.

В 1913 г. на несколько сот человек сократилось число представителей «желтого труда» в Амурской области. В Забайкалье численность китайских рабочих также снизилась на 1 тыс. рабочих.

В 1914 г. численность китайских рабочих во всей промышленности региона составила более 36% всех работников. Следовательно, доля иностранных рабочих в общей занятости упала приблизительно с 42% в 1910 г. до 36% в 1914

г.

21

Таким образом, мы можем отметить, что доля китайского и корейского труда в Приамурье сократилась в 1909-1914 гг. Падение удельного веса китайских рабочих в численности рабочей силы на рынке региона, сокращение их количества на 22 тыс. душ за период с 1910 по 1914 г. было обусловлено модерни-

зацией паспортно-визовых правил (постановление 1909 г. об увеличении паспортно-визового сбора и закон 1910 г., запрещавший выдачу иностранным рабочим, трудившимся на казенных предприятиях, видов на жительство) и ликвидацией режима беспошлинной торговли по морской (1901 и 1909) и сухопутной (1913)границе

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Галлямова Л.И. Дальневосточные рабочие России во II половине ХІХ—начале ХХ вв. Владивосток, 1998. С. 102; Соловьев Ф.В. Китайское отходничество на Дальнем Востоке России в эпоху капитализма: (1861-1917). М., 1989. С. 40; Сорокина Т.Н. Хозяйственная деятельность китайских подданных на Дальнем Востоке России и политика администрации Приамурского края (конец ХІХ-начало ХХ вв.) Омск, 1999. С. 149-150.

2 Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Ф. «Тихоокеанский стол», оп. 487, д.1059,л.248.

3 АВПРИ. Ф. «Китайский стол» (1902-1906), оп. 491, д.1364, л. 161-169.

4 Соловьев Ф.В. Указ. соч. С. 48.

5 Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 394, оп. 1, д. 7, л. 331.

6 Вильчинский Ф.Л. Материалы по изучению рабочего вопроса в Приамурье. Владивосток, 1910. Вып.2. С. 12-13,52.

7 Соловьев Ф.В. Указ. соч. С. 38-39.

8 АВПРИ. Ф. «Тихоокеанский стол», оп. 487, д. 770, л. 160.

9 Там же. Ф. «Китайский стол» (1902-1915), оп. 491, д.2755, л.291 об.

10 Адамс. Замена желтого труда // Дальний Восток. 1912. № 169. 19 июля.

11 АВПРИ. Ф. «Тихоокеанский стол», оп. 487, д. 1060, л. 6.

12 Приложение к всеподданнейшему отчету военному губернатору Амурской области за 1912-1913 гг. Благовещенск, 1915. С. 59.

13 АВПРИ. Ф. «Тихоокеанский стол», оп. 487,

д. 1056, л. 7.

14 Там же. Д. 750, л. 30.

15 Соловьев Ф.В. Указ. соч. С. 45.

16 АВПРИ. Ф. «Тихоокеанский стол», оп. 487,

д. 1056, л. 32.

17 Там же. Д. 721, л. 216, 217, 219.

18 Государственный архив Иркутской области. Ф. 25, оп. 11, д. 19, л. 30-31.

ИзвестияИГЭА. 2003. № 3-4 (36-37)

А.А. ГАВРИЛОВ

19 Зиновьев В.П. Китайские и корейские рабочие на горных промыслах России в конце XIX-начале XX вв. // Вопросы экономической истории России ХУШ-ХХ вв. Томск, 1996.

С. 93-95.

20 Там же.

21 Приложение к всеподданнейшему отчету военному губернатору Амурской области за 1912-1913 гг. С. 61.

А.А. ГАВРИЛОВ

кандидат исторических наук, доцент Иркутского государственного

педагогического университета

ВНЕШНЕТОРГОВЫЕ ОПЕРАЦИИ СИБИРСКИХ КООПЕРАТИВНЫХ СОЮЗОВ (1917-1920)

В период войны и революционных потрясений финансовая система страны была окончательно расстроена. Разрастался политический и экономический кризис. Частная предпринимательская деятельность замирала, сворачивались производство и торговля. В этих условиях удивительную жизнестойкость проявили кооперативные организации Сибири, которые сумели найти выход из сложившихся обстоятельств.

Насколько серьезно обстояли дела в экономике, свидетельствовал кризис денежных знаков мелкого достоинства, который стал назревать после октябрьских событий 1917 г. Дефицит денежных знаков создавал большие трудности при расчетах с потребителями. В одном из докладов Закупсбыта — самого мощного объединения потребительской кооперации — о денежном обращении говорилось следующее: «...с появлением "керенок" стали исчезать из оборота "царские" деньги. Появились облигации и купоны, имеющие хождение наравне с деньгами. "Керенок" становилось в обращении все меньше и меньше. С появлением краткосрочных обязательств Сибирского Правительства начинают исчезать деньги всероссийского характера, так как последние имеют покупательную способность на Востоке, где "царские" имеют стоимость до 30%; с другой стороны, до сих пор остается под сомнением исход борьбы на междурусском фронте, это также влияло на котировку и насыщенность оборота этими деньгами. Типографии Сибирского Правительства, очевидно, не в состоянии изготовить достаточное количество денег мелких купюр. Изредка встречаются сейчас 5000-рублевые кратко-срочные обязатель-

ства, 500-рублевых уже нет. Еще более затрудняют денежное обращение боны-чеки Государственного Банка, имеющие хождение в пределах города или области. С их появлением деньги сибирского и всероссийского значения исчезли из оборота в городах. Вздорожание продуктов питания и товаров, иных в несколько десятков раз, усиливало спрос на деньги. Кроме причин общего характера в исчезновении знаков немалую роль играет поток спекулянтов на Восток, куда везут только "царские" и "керенки", где остальные денежные знаки не имеет покупательной цены. Начинают развиваться промыслы обмена денег и лаж, который достигает на "царские" 15-20%, на "керенки" — 10%. В целом ряде промышленных предприятий государственного и частного характера администрация выпускала свои расписки, приобретающие характер денежных знаков»1.

На третьем съезде Синкредсоюза (объединения кредитных союзов Сибири) в августе 1919 г. было принято специальное обращение к Сибирскому правительству. В нем говорилось: «.полное отсутствие денежных знаков в государственных и коммерческих банках приостановило всю жизнь в стране, необходимо наладить их скорейший выпуск»2. Одновременно происходило катастрофическое падение курса сибирского рубля, который к 1918 г. достиг отметки 4 к. по отношению к его стоимости в 1914 г. Постоянная потребность союзных кооперативных организаций в крупных денежных средствах заставляла кооперативные союзы изыскивать такие средства непосредственно в кооперативах. Насколько быстро происходило снижение величины банковских заимствований,

© А.А. Гаврилов, 2003