CC BY
176
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2011. № 1
Магадеев И.Э.
(аспирант кафедры новой и новейшей истории стран Европы и Америки
исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова)*
ВЛИЯНИЕ РУРСКОГО КРИЗИСА НА ЭВОЛЮЦИЮ ПОЛИТИКИ ФРАНЦИИ В СФЕРЕ БЕЗОПАСНОСТИ (1923-1926)
Рурский кризис 1923 г. — ключевое событие периода становления Версальской системы международных отношений. Автор исследует последствия данного события, его влияние на эволюцию политики Франции в сфере безопасности вплоть до 1926 г. Показаны цели французской политики в Руре, ее негативные и позитивные результаты, а также действия Франции на этапе дипломатического урегулирования кризиса. Рурский кризис, несмотря на преемственность политики французского руководства, в итоге обусловил переориентацию внешнеполитического курса Парижа.
Ключевые слова: Версальская система, Франция, безопасность, Рурский кризис, Р. Пуанкаре, Э. Эррио, Женевский протокол, Локарнские соглашения.
The Ruhr Crisis of 1923 is the key event in the making of Versailles system of international relations. The author researches the aftermath of this event and its influence of French security policy up to 1926. The article outlines the aims of French policy in Ruhr, its negative and positive results and the activities of France during the diplomatic resolution of the crisis. The Ruhr Crisis affected the shift in priorities of international policy of Paris, despite the continuity of French government policy.
Key words: Versailles system, France, security, occupation of Ruhr, R. Poin-
caré, E. Herriot, Geneva Treaty, Locarno Treaties.
* * *
Рурский кризис по праву можно считать ключевым событием периода становления Версальской системы международной отношений. Версальский мирный договор с Германией, подписанный 28 июня 1919 г., не фиксировал политический статус-кво, сложившийся на практике, скорее, он обозначил ряд проектов, или потенциальных путей развития (договор как «продолжающееся творение»1), результат которых должен был проявиться примерно к 1925 г. (срок эвакуации Кёльнской оккупационной зоны, окончание действия так называемых «пятилетних статей» договора (268а, 280). Как говорил французский премьер-министр Ж. Кле-
* Магадеев Искандэр Эдуардович, тел. 8-916-446-15-41; e-mail: iskander2017@ yandex.ru
1 Barièty J. Les relations franco-allemandes après la premiere guerre mondiale. Paris, 1977. Р. 140 et pass.
мансо, «этот договор является непрерывным становлением, если только он не будет полным провалом»2. Рурский кризис сыграл решающую роль в определении того, каким проектам Версальского договора предстояло стать реализованными, а каким — остаться мертвой буквой.
Проблема Рурского кризиса глубоко исследована в западной историографии3. Раскрыты цели французской политики в Руре, детально рассмотрены сюжеты, связанные с политикой «пассивного сопротивления» Германии, выявлена специфика международной обстановки во время кризиса. Однако внимание исследователей было сосредоточено главным образом на 1922—1924 гг. Хуже представлены последствия кризиса в более отдаленной перспективе, меньше говорится о материальных, «физических» преимуществах, полученных Францией в результате кризиса и их судьбе в период, следующий за ним. Именно на этих вопросах сосредоточено внимание в данной статье.
Мы рассмотрим причины, механизмы и последствия влияния Рурского кризиса на эволюцию политики Франции в сфере безопасности в середине 1920-х гг. Для этого необходимо решить следующие задачи: 1) определить основные отличия французской политики в сфере безопасности до и после Рурского кризиса; 2) выявить главные вехи ее эволюции в рассматриваемый период; 3) проанализировать роль кризиса в процессе данной эволюции.
Началом Рурского кризиса стал ввод франко-бельгийских войск (плюс небольшая часть итальянских инженеров) в Рур 11 января 1923 г., а завершение ознаменовалось вступлением Германии в Лигу Наций 14 сентября 1926 г., сменой внешнеполитического курса Франции и всей международной обстановки.
В условиях обострения отношений Германии и Франции во второй половине 1922 г. во французском руководстве вырабатываются две точки зрения относительно будущей политической линии государства. Первая из них, представленная специалистом МИД по экономическим вопросам Ж. Сэйду, предполагала экономическую эксплуатацию так называемых «продуктивных залогов» репараций — прежде всего шахт и лесных ресурсов Рурской области4. В идеале речь шла о приобретении этих шахт в собственность французскими и иностранными компаниями. Вторая точка зрения заключалась в поиске политического решения вопросов безопасности и репараций. Она была представлена главой Межсоюзнической комис-
2 Цит. по: ТабуиЖ. Двадцать лет дипломатической борьбы. М., 1960. С. 46.
3 Среди ключевых работ: Barièty J. Op. cit.; Jeannesson S. Poincaré, la France et la Ruhr (1922—1924). Histoire d'une occupation. Strasbourg, 1998; Fischer C. The Ruhr Crisis, 1923—1924. Oxford Univ. Press, 2003.
4 Barièty J. Op. cit. Р. 97—105.
сии по рейнским территориям, близким сподвижником маршала Фоша — П. Тираром. Суть этого решения заключалась в поиске той или иной формы политического обособления Рейнской области: какой именно — должен был показать сам ход событий.
Решение об оккупации Рура принимается на заседании Совета министров 22 ноября 1922 г. 9 января 1923 г. Репарационная комиссия констатирует (при одном воздержавшемся — английском представителе) умышленный срыв Германией поставок угля и леса: и это служит легитимным поводом для ввода союзных войск в Рур.
Изначальными французскими целями в Руре были:
1) получение контроля над «продуктивными залогами» — политика, которая заключалась в простой идее: «если Германия не осуществляет платежей по репарациям, она должна предоставить в распоряжение стран-получателей угольные шахты Рура»5;
2) получение за счет оккупации Рурской области преимуществ для последующего ведения переговоров: а) по репарациям с официальным Берлином; б) по репарациям и межсоюзническим долгам с Англией и США.
Однако с самого начала французским руководством рассматривались проекты по «радикализации» данных целей. Так, в частности, на совещании в МИД 6 марта 1923 г. был проанализирован проект по созданию автономного государственного образования (под контролем Лиги Наций) из территорий левого берега Рейна вкупе с Сааром. Для дальнейшего изучения вопроса был подготовлен опросник, разосланный в основные министерства6.
Периодом трансформации целей французской политики в Руре принято считать август—сентябрь 1923 г. В августе серия инициатив рейнских сепаратистов и рурских промышленников убеждает французского премьер-министра Р. Пуанкаре в необходимости переговоров не с Берлином, но с теми, кто непосредственно контролирует дела в Руре и на Рейне. Эти переговоры должны были иметь политический характер и развиваться вокруг идеи создания автономной Рейнской области7. В этот период основные надежды французов связаны с: 1) переговорами с умеренным крылом сепаратистского движения, одним из лидеров которого являлся бургомистр Кёльна К. Адэнауэр; 2) обеспечением Франции углем и коксом за счет контрактов франко-бельгийской контрольной комиссии
5 Renouvin P. Histoire des relations internationales. De 1871 à 1945. Vol. III. Paris, 1994. Р. 510.
6 Jardin P. Le Conseil Supérieur de la défense nationale et les projets d'organisation d'un État rhénan (Mars 1923) // Francia. 1992. 19/3. P. 84.
7 Trachtenberg M. Poincaré's Deaf Era: The Otto Wolf Affair and French Ruhr Policy, August-September 1923 // The Historical Journal. September 1981. Vol. 24. Issue 3. P. 699—707.
МИКЮМ8, находящейся в Рурской области, с рурскими промышленниками. Эта политика приводит к успехам.
26 сентября правительство Г. Штреземана отказывается от тактики «пассивного сопротивления», в том числе по той причине, что ее дальнейшее финансирование — важный фактор лояльности рейнских политиков — считается невозможным. Успехи сопутствуют Франции и на «экономическом» фронте. 7 октября МИКЮМ заключает контракты с концерном Phoenix, контролирующим около 15% рурского угля, контракты подписываются и с другими компаниями. Пиком этой линии французской политики становятся соглашения 23 ноября между МИКЮМ и промышленниками Рура по выплате последними налогов с произведенного угля, а также поставок во Францию 18% угля и 35% кокса9.
Однако эти успехи уже не устраивают Францию. На горизонте вырисовывается новый, пожалуй, самый грандиозный проект — создание независимого Рейнского государства. Эта идея впервые появляется во французских официальных документах в октябре 1923 г., ради нее Тирар отказывается от переговоров с влиятельными рейнскими политиками («Комиссией 15-ти»), стремившимися к автономии Рейнской области внутри Германии10. В этом же месяце в Кобленце провозглашается независимая Рейнская республика, 12 ноября республика провозглашается и в Пфальце.
В этой ситуации Пуанкаре занимает выжидательную позицию. Он ждет, во что вырастет сепаратистское движение, не оказывая ему такой поддержки, которая бы вызвала полный разрыв Парижа с Англией, крайне отрицательно относившейся к проектам отделения от Германии каких-либо новых территорий.
Известно, что «завершение кризиса может идти по двум путям: кризис перерастает в войну либо... разрешается на политико-дипломатическом уровне»11. Дипломатическое разрешение Рурского кризиса наметилось в первые месяцы 1924 г. Основой для этого стали: 1) отказ Франции от планов, связанных с сепаратистским движением в Рейнской области; 2) трансформация английской политики в сторону согласия с французской точкой зрения о том, что Германия должна выполнить ключевые постановления Версальского договора.
Реализации первого условия способствовала как неудача сепаратистского движения (Рейнская и Пфальцская республики оказа-
8 Аббревиатура французского названия — Mission Interalliée de Contrôle des Usines et Mines.
9 Liberman P. Does Conquest Pay? The Exploitation of Occupied Industrial Societies. Princeton Univ. Press, 1998. Р. 93.
10 Barièty J. Op. cit. P. 260.
11 Основы общей теории международных отношений. М., 2009. С. 481.
лись нежизнеспособны), так и первые признаки ослабления французских финансовых позиций. В последние недели 1923 г. была начата масштабная спекулятивная операция с участием как международных, так и французских агентов, продолжавшаяся до марта 1924 г. Ее результатом стало существенное падение курса франка — с 83 до 125 франков за фунт стерлингов и с 19 до 28 франков за доллар12. А уже 22 декабря 1923 г. Тирар вызывает одного из представителей сепаратистского движения в Кобленц и заявляет ему об обязательстве Франции по отношению к Англии положить конец рейнскому сепаратизму, если необходимо, с помощью силы13.
Реализация второго вышеуказанного условия была связана с осознанием английским руководством всей серьезности ситуации в Германии, в т. ч. существования реальной угрозы дезинтеграции государства, и необходимости англо-французского сотрудничества для выхода из кризиса.
Для всей французской политики в Руре, от подготовки ввода войск до проектов образования независимого Рейнского государства, ключевым являлся фактор времени. Исследователи К. Мурэ и М. Александер отмечают, что «несмотря на свою осторожность, Пуанкаре имел четкое представление о ключевых задачах. Он знал, что ввод войск в Рур был последним триумфом для Франции, и она должна выиграть эту партию или постоянно продолжать проигрывать своему более многочисленному и потенциально более сильному противнику»14.
Не случайно в 1922 г. военный министр А. Мажино и президент А. Мильеран торопили Пуанкаре ввести войска в Рур как можно быстрее, до планируемого принятия закона о сокращении срока службы до 1,5 лет, который, по их мнению, делал проведение операции невозможным15. В более широком контексте Рурский кризис был кульминационной точкой в попытках Франции добиться перевеса в сфере обеспечения безопасности путем использования преимуществ, доступных в краткосрочной перспективе (военное доминирование в Европе, возможность проведения политики дефицитных бюджетов за счет займов у населения в свете ожидания репарационных выплат — так называемые «возместимые расходы»16).
12 Sirinelli J.-F. (dir.). La France de 1914 à nos jours. Paris, 1997. Р. 60.
13 Duroselle J.-B. Histoire des relations internationales. De 1919 à 1945. T. 1. 12e ed. Paris, 2001. P. 67.
14 Mouré K, Alexander M.S. Crisis and Renewal in France, 1918—1962. Berghahn Books, 2002. Р. 35.
15 Kieger J.F.V. Raymond Poincaré and the Ruhr Crisis // Boyce R. (ed.). French Foreign and Defense Policy, 1918—1940. The Decline and Fall of a Great Power. London, 1998. P. 59.
16 См.: Джордан ДМВеликобритания, Франция и германская проблема в 1918—1939 гг. Анализ англо-французских отношений в период создания и проведения Версальского договора. М., 1945. С. 143.
Каковы непосредственные последствия Рурского кризиса для обеспечения безопасности Франции? Среди благоприятных обстоятельств можно выделить следующие. Во-первых, Франция получила на некоторое время ряд новых военно-стратегических преимуществ в зоне Рейна. Главными из них были контроль над рейнскими железными дорогами и военная оккупация Рурского бассейна. Во-вторых, Франция обеспечила себе временное решение вопроса о поставках угля и кокса благодаря контрактам МИКЮМ, продлевавшимся до июня 1924 г.
Но среди последствий кризиса были, безусловно, и негативные. Во-первых, как показала тревога вокруг снижения курса франка, Франция в немалой степени исчерпала имеющиеся у нее финансовые и политические ресурсы. Во-вторых, кризис, во время которого была свернута деятельность контрольных союзнических органов, способствовал серьезному ухудшению в сфере контроля за вооружениями Германии. В-третьих, изменились, и отнюдь не в лучшую сторону, позиции французской дипломатии в Европе.
Таким образом, цели политики Франции в Руре были частично реализованы. Отказавшись от создания автономного или независимого Рейнского государства, она получила временное решение проблемы обеспечения углем, добилась выгодных, как казалось в начале 1924 г., условий для решения вопроса о репарациях и межсоюзнических долгах. Историк Ж. Барьети убедительно показал, что традиционное представление о том, будто созыв комитета экспертов, решение о котором было принято в ноябре 1923 г., был навязан Франции англо-саксонскими державами, является неточным. Франция добровольно присоединилась к этой идее, считая, что, имея на руках преимущества в Руре, она может решить благоприятным для себя образом репарационный вопрос, связав его с проблемой межсоюзнических долгов17. Преимущества же военно-политического характера, прежде всего военная оккупация Рура, рассматривались французским руководством как козырь в дипломатической игре с Англией вокруг вопроса о союзе двух держав, который должен был стать краеугольным камнем обеспечения французской безопасности.
Указанные выше пять основных последствий Рурского кризиса определили ключевые проблемы политики безопасности Франции вплоть до 1926 г.
Проблема рейнских железных дорог активнейшим образом разрабатывалась во Франции во время кризиса. Данный вопрос воспринимался как составная часть проблемы безопасности: кто контролирует рейнские железные дороги, тот контролирует главные
17 Bariety J. Ор. ей. Р. 261 й р^.
коммуникации наступления будь то в западном или в восточном направлении.
На упоминавшемся совещании 6 марта 1923 г. было предложено передать железные дороги левого и части правого берега Рейна под контроль частной международной компании18. Идея международного контроля над дорогами была поддержана генералом Манже-ном, бывшим командующим 10-й оккупационной армией в Майнце,
в его докладе от 23 апреля19. На начало 1924 г. франко-бельгий-
20
скому управлению20 с помощью немецких специалистов в рамках контрактов МИКЮМ удалось наладить железнодорожное сообщение и доставку угля из Германии. Основную работу обеспечивали немецкие рабочие, немногочисленное франко-бельгийское управление (10 036 чел.) в основном осуществляло контроль за работой21.
Наличие полувоенного управления представляло собой серьезное преимущество Франции, которое она собиралась, как предполагали, сохранять и далее. «План Дауэса», принятый на Лондонской конференции в августе 1924 г., серьезно изменил ситуацию. В соответствии с ним железные дороги выводились из сферы подчинения германского правительства и передавались специально созданной акционерной компании. Административный совет компании состоял из 18 человек, 9 из которых были немцами, еще 9 назначались попечительским советом компании, причем 5 из них также могли быть немцами22. Данное решение с французской точки зрения не было удовлетворительным. Хотя оно воплощало требование передачи железных дорог под управление частной компании, однако не отвечало ряду иных условий: 1) компания, по сути, не была международной — в ней доминировали немецкие представители; 2) она не создавала специального управления для рейнских железных дорог и не предполагала сохранения франко-бельгийского управления, о чем писал бывший министр общественных работ, портов и торгового флота И. Лё Троке23. Франция теряла реальные рычаги контроля за рейнскими железными дорогами, не получая взамен адекватных гарантий того, что данные коммуникации не будут в дальнейшем использованы для вооруженного вторжения на территорию западного соседа.
По мере улучшения франко-германских отношений проблема железных дорог Германии переставала восприниматься в понятиях
18 Jardin P. Op. cit. P. 84.
19 Barièty J. Op. cit. P. 231.
20 Французское название — Regie des chemins de fer des territories occupés.
21 Le Trocquer Y. Les chemins de fer en Allemagne occupée et la paix // Revue des deux mondes. 1925. 15 Mai. P. 279 et pass.
22 Ibid. P. 283.
23 Ibid. P. 286.
безопасности. На встрече Бриана со Штреземаном в Туари в сентябре 1926 г. обсуждалась возможность досрочной эвакуации французских войск с немецкой территории в обмен на капитализацию облигаций германских железных дорог24. Вопрос перемещался преимущественно в экономическое русло.
Временная военная оккупация Рура, длившаяся до 25 августа 1925 г.25, была основным стратегическим преимуществом Франции, полученным в результате Рурского кризиса. Она же явилась основной проблемой для государств, заинтересованных в нейтрализации французских преимуществ, — Англии и Германии. Уже на встрече в Чекерсе 21—22 июня 1924 г. английский премьер-министр Дж.Р. Макдональд выступил с идеей замены военной оккупации так называемой «невидимой оккупацией» — занятием нескольких узловых пунктов при отводе большей части войск26. Однако в данном случае, как и в вопросе с железными дорогами, Э. Эррио, ставший премьер-министром в июне 1924 г., по сути, продолжил линию Пуанкаре — он готов был эвакуировать войска из Рура лишь в случае достижения долгосрочного решения, во-первых, проблемы безопасности Франции за счет союза с Англией и выполнения Германией военных постановлений Версальского договора; во-вторых, проблемы репараций и межсоюзнических долгов при условии их связывания между собой. При нестабильной позиции Эррио в Палате депутатов в июне 1924 г. он должен был прислушиваться и к мнению военных, выступавших против поспешной эвакуации27. Собственно военная оккупация Рура была своеобразным «фоном», на котором разворачивались политические переговоры по вопросу безопасности. Пока Франция сохраняла это преимущество, у нее оставался серьезный рычаг дипломатического давления как на Германию, так и на Англию.
Другим подобным преимуществом Франции были контракты МИКЮМ, продлевавшиеся до 15 июня 1924 г. Они рассматривались правительством Пуанкаре как дополнительный козырь в ходе переговоров по плану Дауэса28. Позиции Эррио в этом отношении были изначально ослаблены ввиду прекращения контрактов, официально связанного с принятием в апреле 1924 г. плана комитета экспертов, а фактически с давлением США и Англии, заинтересованных в том, чтобы Франция как можно быстрее лишилась
24 McFadyean A. Reparation Reviewed. London, 1930. P. 114. Осуществить такую капитализацию на практике, скажем, путем продажи на рынке облигаций железных дорог, было очень сложно.
25 CorvisierA. (dir.). Histoire militaire de la France. Vol. 3. Paris, 1992. P. 334.
26 Эррио Э. Из прошлого. Между двумя войнами. 1914—1936. М., 1958. С. 193.
27 Там же. С. 194.
28 Barièty J. Op. cit. P. 307.
средств давления на Германию29. Отныне в рамках данного плана, а не контрактов МИКЮМ должна была решаться проблема обеспечения Франции углем.
Франции необходимо было искать новые пути решения двойной задачи: найти уголь и рынки сбыта для своей металлургической промышленности. В целом в рассматриваемый период средствами решения указанных проблем стали: 1) девальвация франка, позволившая французской металлургии существенно увеличить экспорт продукции и получать прибыль за счет снижения экспортных цен и повышения цен внутри страны30; 2) заключение соглашения о Международном стальном картеле 30 сентября 1926 г. («стальное Локарно»). В основе «Картеля» лежала идея распределения и согласования объемов производства стали. Для каждого участника картельного соглашения были выделены квоты: Германии — 40,45%; Франции — 31,89%; Бельгии — 12,57%; Люксембурга — 8,55%; Саара — 6,54%31.
Финансовое ослабление Франции в конце 1923 — начале 1924 г. продемонстрировало лимиты государственной политики, державшейся на займах у населения и дефицитном бюджете. Меры Пуанкаре по повышению налогов, а также займы у банков Моргана и Лазара временно стабилизировали ситуацию. Однако они не могли отменить необходимости ответа на ключевой вопрос: каким образом решать проблему репараций и военных долгов, которые осложняют отношения с Англией и США и сужают внешнеполитические возможности государства?
Результаты Рурского кризиса в данном отношении носили двойственный характер. В известной степени была реализована идея Пуанкаре о получении за счет активной политики в Руре преимуществ для последующих переговоров по репарационному вопросу и увязывания с ним проблемы военных долгов. Как показал план комитета экспертов в том его виде, как он был принят Францией в апреле 1924 г., Пуанкаре удалось частично достичь своей цели: фактически по «плану Дауэса» французские платежи по военным долгам ставились в зависимость от репараций, причем в течение нескольких лет Франция могла ожидать стабильных репарационных выплат. Главное отличие данного плана от французских изначальных целей заключалось в том, что «план Дауэса» был вре-
29 Barièty J. France and the Politics of Steel, from the Treaty of Versailles to the International Steel Entente, 1919—1926 // Boyce R. (ed.). French Foreign and Defense Policy, 1918—1940... P. 41.
30 Debeir J.-C. Inflation et stabilisation en France 1919—1928 // Revue économique. 1980. Vol. 31. N 4. P. 622—647.
31 Barièty J. France and the Politics of Steel. P. 44—45.
менной мерой, он не устанавливал решение репарационного вопроса в долгосрочной перспективе32.
В литературе отмечалось, что вариант репарационного плана комитета экспертов, одобренный на конференции в Лондоне в августе 1924 г., имел существенные отличия от варианта, принятого заинтересованными странами в апреле 1924 г.33 Одним из ключевых пунктов, по которому уступила Франция, была роль Репарационной комиссии. 31 июля 1924 г. Франция была вынуждена согласиться на то, что решение о применении ею санкций по отношению к Германии могло приниматься лишь единогласно. По сути США, заинтересованные в уменьшении роли комиссии, приобрели право вето34.
В целом в экономическом отношении «план Дауэса» был выгодным для Франции, так как платежи по репарациям в период его действия превосходили ее обязательства по военным долгам. Однако, учитывая существенные внутренние финансовые сложности, финансовые рычаги давления и инструменты влияния Франции в рассматриваемый период были ограниченными. Несмотря на то что низкий курс франка был благоприятен для ряда отраслей экономики, ориентированных на экспорт, к 1926 г. финансовые позиции Франции в мире были ослаблены. В этом году распадается «Латинский союз» (коллективное регулирование курсов французского, бельгийского, швейцарского франков и итальянской лиры), от привязанности к французской валюте уходит бельгийский франк, люксембургский франк переориентируется на новую немецкую марку35. В этом отношении Рурский кризис был, пожалуй, первым опытом для Франции по демонстрации того, как ослабление национальной валюты сужает возможности государственной политики в вопросах безопасности.
Как повлиял кризис на эволюцию политики разоружения Германии? Ситуация на начало 1924 г. была серьезной: в условиях отсутствия контроля со стороны союзников Германия накапливает военные материалы, проводит меры по подготовке возможной мо-билизации36. Проблема возобновления контроля была одной из центральных тем в англо-французских переговорах зимы—весны 1924 г. Их результатом стала совместная нота от 6 марта с требованием проведения общей инспекции вооружений Германии. Однако наряду с возобновлением союзного контроля на местах, стоял
32 Artaud D. Réparations and War Debts. The restoration of French financial power, 1919—29 // Boyce R. (ed.). France's Foreign and Defense Policy, 1918—1940... P. 101.
33 Barièty J. Les relations franco-allemandes... P. 309.
34 История дипломатии. Т. 3. М., 1965. С. 375.
35 Valance G. La légende du franc. Paris, 1996. P. 259.
36 Barièty J. Les relations franco-allemandes. P. 365.
и более общий вопрос: в каком контексте и в связи с какими иными проблемами будет решаться вопрос о разоружении Германии.
Французским ответом на данный вопрос стал так называемый «триптих Эррио»: арбитраж, безопасность, разоружение37. Речь шла об алгоритме решения проблемы, предлагаемом Францией: сначала введение процедуры обязательного арбитража (принцип Женевского протокола 1924 г.), далее комплекс мер по обеспечению безопасности Франции (в т.ч. разоружение Германии) и лишь затем разоружение самой Франции как часть общего процесса разоружения.
Параллельно с поиском политического решения вопроса проводятся инспекции внутри Германии, которые должны решить кардинальный вопрос: выполнила ли Германия версальские военные постановления в такой степени, что возможна эвакуация Кёльнской оккупационной зоны, запланированная на январь 1925 г.? Результаты инспекций по Германии в 1924 г. оставили у членов Межсоюзнической контрольной комиссии стойкое убеждение в нежелании германского военного и политического руководства идти навстречу требованиям союзников. Как писал британский делегат в комиссии, бригадный генерал Морган, «германское правительство не дало нам до сих пор ни одной причины для доверия ему. Едва ли хоть одно постановление, связанное со штатами вооруженных сил, было выполнено, фактически они остались мертвой буквой»38. Эвакуация Кёльнской оккупационной зоны была отсрочена. На данном этапе Франции удалось добиться фактического связывания проблем разоружения и эвакуации. Жесткость французской позиции по вопросу эвакуации оккупационной зоны объясняется ее значением в концепции обеспечения безопасности в данный период: 1) через нее проходила важнейшая железнодорожная линия (Дюрен — Гревенбройх), ведущая в Рур; 2) зона представляла собой ключевой элемент системы снабжения союзных войск в Руре и Рейнской области, без нее видоизменялись схемы и планы основных военных мероприятий (в т.ч. осуществление оккупационными войсками прикрытия мобилизации французской армии); 3) зона была одним из основных центров сбора разведданных о Германии39. В связи с этим правомерна мысль о том, что эвакуация Кёльнской оккупационной зоны являлась шагом, который «в значительной степени ликвидировал бы военное значение оккупации»40.
37 Эррио Э. Указ. соч. С. 227.
38 Morgan (Général). Le problème de sécurité // Revue des deux mondes. 1925. 15 Juin. P. 885.
39 После эвакуации Кёльнской оккупационной зоны центр переместился в Нидерланды (Forcade O. La sortie de guerre des services spéciaux militaires français 1918—1925 // Cahiers du CEHD. 2007. N 31. P. 56).
40 Джордан В.М. Указ. соч. С. 103.
В течение 1925 г. союзнические инспекции были продолжены, однако к их результатам политики стали прислушиваться меньше41. Вопрос об эвакуации стал подчинен политическому процессу, приведшему к Локарнским соглашениям. В итоге в январе 1926 г. союзные войска покинули первую из оккупационных зон на Рейне.
Рурский кризис существенно изменил дипломатическое положение Франции в системе международно-политических связей. С одной стороны, ухудшились отношения Франции с Бельгией и Италией. Доминирующей тенденцией франко-бельгийских отношений после кризиса является стремление Бельгии к дистанцированию от Франции и сближению с Германией. 4 апреля 1925 г. Бельгия заключает экономическое соглашение с Германией, символизирующее изменение ориентации бельгийской экономики и в немалой степени — политики42. В средиземноморском регионе укрепляется антифранцузский «конгломерат» Италии и Испании, имеющий поддержку Англии43. С другой стороны, в начале 1924 г. укрепляются отношения Франции с Чехословакией и Польшей: в январе 1924 г. заключается договор о союзе и дружбе с Чехословакией, намечаются перспективы установления военного сотрудничества трех стран44. Ситуация резко изменится после принятия Локарнских соглашений — поворотная точка французской политики по отношению к странам Восточной и Центральной Европы.
Однако главным политическим последствием стало завершение существования (в прежнем ее виде) англо-французской Антанты в германском вопросе. Можно выделить три основных обстоятельства, поддерживавших ее в начале 1920-х гг.: 1) преимущества общего фронта по давлению на Германию; 2) общая заинтересованность в решении ряда ключевых вопросов (репарации, стабилизация отношений в Восточной Европе, др.); 3) специфические интересы каждой из сторон: а) стремление Франции к получению от Англии обязательств о помощи в случае прямой и неспровоцированной агрессии Германии, которые были бы связаны с гарантиями статус-кво в Восточной Европе45; б) использование Англией Антанты как средства вовлечения и контроля над Францией. Мо-
41 См.: Никонова С.В. Очерк европейской политики Германии в 1924—1929 гг. М., 1977. С. 299.
42 Bussière E. Economics and Franco-Belgian Relations in the Inter-War Period // Boyce R. (ed.). French Foreign and Defense Policy, 1918—1940... P. 79.
43 Miege J.-L. L'arrière plan diplomatique de la guerre du Rif // Revue de l'Occident musulman et de la Méditerranée. 1973. Vol. 15. N 1. Р. 219—230.
44 Davion I. Les projets de Foch à l'est de l'Europe (1919—1924) // Cahiers du CESAT. Juin 2007. N 8. Р. 26—27.
45 Фомин А.М. Англо-французские отношения в 1921—1922 годах и европейская инициатива Бриана. М., 2001 (Рукопись депонирована в ИНИОН РАН 24 декабря 2001 г., № 56894).
тивы Франции в репарационном вопросе до конца оставались непонятными для Англии46, аналогичная ситуация наблюдалась, видимо, по вопросу о назначении подводных лодок, от ограничений по которым Франция всячески отказывалась47. Антанта одновременно давала средства определенного контроля над союзником и возможности для решения вопросов за счет взаимных уступок и компромиссов.
После Рурского кризиса указанные условия существования Антанты кардинально изменились. Общий тренд, вероятно, можно обозначить так: Англия отказывается от поддержания общего фронта по отношению к Германии, уменьшается заинтересованность Англии во Франции для решения репарационного вопроса, англо-американская договоренность по долгам, достигнутая во время кризиса, делает маловероятным создание «фронта должников». Наконец, Франция своей политикой в Руре «раскрывает свои карты» и «бросает все козыри в игру». Финансовое и дипломатическое ослабление Франции уменьшает заинтересованность Англии, в контроле над нею посредством Антанты. У Англии появляются иные возможности для корректировки французской политической линии в выгодном для нее направлении.
Конец англо-французской Антанты в германском вопросе открывает процесс перегруппировки сил в Европе. Одним из ключевых элементов этого процесса являлось будущее англо-французских отношений. Данная проблема стоит в центре двух основных политических проектов в сфере безопасности в 1924—1926 гг. — Женевского протокола и Локарнских соглашений.
Цель Женевского протокола один из его авторов, Э. Эррио, определял так: «Протокол дает возможность даже одному какому-либо государству, подвергшемуся несправедливому нападению, рассчитывать на мобилизацию сил всех других государств, входящих в Лигу Наций»48. Ее достижение было связано с принятием принципа обязательного арбитража любого конфликта. Действия государств, которые не представили возникший конфликт на рассмотрение арбитража, определялись как агрессия49. Для Франции Женевский протокол был средством обеспечения безопасности за счет: англо-французского союза в рамках гарантии статус-кво во всей Европе, разоружения Германии в рамках всеобщего разору-
46 National Archives of Great Britain, Public Record Office (далее — NAGB PRO), CAB/23/36, Minutes of a Conference of Ministers ... 7th August, 1922.
47 NAGB PRO, CAB/24/132, Aide-Memoire of Statement Made by Mr. Lloyd George on behalf of the British Government to M. Briand, Cannes, January 4th, 1922.
48 Цит. по: Табуи Ж. Указ. соч. С. 50.
49 См.: Сидоров А.Ю., Клейменова Н.Е. История международных отношений 1918—1939. М., 2006. С. 130—131.
жения, тыловых союзов Франции в рамках коллективной безопасности Лиги Наций. Это была концепция, рассматривающая национальную безопасность как часть обеспечения безопасности во всей Европе с использованием при этом особых инструментов, имеющихся в распоряжении Франции.
Локарнские соглашения50 явились в известной степени альтернативой проекту Женевского протокола, хотя и не представляли собой полного отрицания идей протокола. Был сохранен принцип арбитража, однако его прямая связь с понятием «агрессии», присутствующая в Женевском протоколе, была снята. В целом отличия между указанными проектами, безусловно, превалируют. Локарн-ские соглашения предоставляли гарантии национальной безопасности Франции в рамках отдельного субрегиона, а не всей Европы. Они разорвали единый комплекс средств обеспечения безопасности, идея которого была заложена в Женевском протоколе. Англоитальянские гарантии, обеспечивающие безопасность восточной границы, не были связаны ни с вопросом о разоружении Германии, ни с тыловыми союзами. Более того, как не раз подчеркивалось в литературе, соглашения сделали затруднительным оказание Францией прямой военной помощи Польше и Чехословакии.
Связь между Рурским кризисом и Локарно достаточно очевидна. Несколько сужая характеристику, данную соглашениям английским дипломатом Г. Николсоном — «щит, который Германия получила от Англии против французской угрозы»51, — можно сказать, что это был щит против возможных попыток повторения Рурского кризиса. Без оккупации Рура не была бы возможна выработка репарационного плана комитета экспертов, о чем говорил сам Ч. Дауэс. Он считал, что кризис дал понять Германии неизбежность выполнения ряда ключевых постановлений Версальского договора52. Идея же о том, что без плана Дауэса не было бы Локар-но, признается большинством исследователей.
Итоги французской политики в сфере безопасности были в немалой своей части уступками требованиям иных держав, часто создававших оппозиционные по отношению к Франции дипломатические комбинации. Речь идет главным образом о следующих уступках: 1) Англии в германском вопросе — непризнанной осталась немецкая восточная граница, с Рейнским пактом не были увязаны арбитражные договоры Франции с Польшей и Чехослова-
50 Речь идет о 9 документах, парафированных на конференции в Локарно в октябре 1925 г.: Рейнский гарантийный пакт, 6 арбитражных договоров, заключительный акт (протокол) конференции и письмо относительно толкования ст. 16 Устава Лиги Наций (Локарнская конференция 1925 г. Документы. М., 1959. С. 17).
51 Европа в международных отношениях. 1917—1939. М., 1979. С. 92.
52 McFadyean A. Op. cit. P. 86.
кией; 2) Англии и Италии в средиземноморском регионе — по вопросу о статусе и администрации Танжера, по проблеме итальянцев в Тунисе53. Наблюдается общее ослабление политических средств обеспечения безопасности Франции: слабеют «тыловые союзы», связи с Бельгией.
Локарнские соглашения стали ключевым фактором переориентации главной линии французской политики в сфере безопасности: вместо балансирования германской угрозы (ее нейтрализации за счет союзов либо увеличения собственной мощи) Франция выбирает путь франко-германского сближения в рамках коллективной безопасности — модель нейтрализации угрозы путем сближения с государством, которое эту угрозу представляет (bandwagoning)54. Сами соглашения вступили в силу с сентября 1926 г., т.е. с момента вступления Германии в Лигу Наций.
Анализ влияния Рурского кризиса на эволюцию политики Франции в сфере безопасности в 1923—1926 гг. продемонстрировал тот факт, что кризис создал новые условия, в которых будет развиваться французская политика в сфере безопасности, а также обозначил слабые и сильные стороны ресурсов, имеющихся для осуществления этой политики. Речь идет как о конкретных условиях межгосударственного взаимодействия (дистанцирование от Франции прошлых союзников и создание враждебных «конгломератов» государств), так и об условиях общей эволюции Версальской системы (консолидация системы и ее переход на этап стабильного развития). Говоря о ресурсах, отметим, что кризис, который стал попыткой Франции конвертировать свои краткосрочные преимущества в долгосрочные, предоставил Франции ряд новых временных преимуществ, выявив между тем общее ослабление мощи государства.
В целом можно констатировать, что Рурский кризис не вызвал радикального разрыва во внешнеполитической линии французского руководства. Несмотря на смену правительства Пуанкаре кабинетом Эррио, в их политике в вопросе безопасности и репараций наблюдается известная преемственность. Эта преемственность отражает по сути французский вариант долгосрочного решения проблемы безопасности, в основе которого лежали идеи ослабления Германии за счет исполнения ею постановлений Версальского договора, англо-французского союза на равноправной основе, сохранения Францией своих особых преимуществ в Европе («тыловые союзы», военные и репарационные постановления Версальского договора).
53 Miege J.-L. Op. cit. P. 229.
54 О моделях союзов см.: SchwellerR.L. Deadly imbalances. Tripolarity and Hitler's Strategy of World Conquest. Columbia Univ. Press, 1998. P. 67.
При этом Рурский кризис привел к изменению соотношения сил в Европе, и в этом смысле он был поворотным пунктом в эволюции Версальского миропорядка первой половины 1920-х гг. Кризис продемонстрировал реальные возможности и интересы государств (главным образом Франции и Бельгии), стремившихся к наиболее полному воплощению на практике «проектов» Версальского договора. По итогам кризиса были намечены общие линии реализуемого на практике политического статус-кво системы международных отношений.
Рурский кризис и его последствия фактически продемонстрировали противоречие между целями французской политики в сфере безопасности и общим ходом эволюции системы. Условия, на которых происходила консолидация системы, лишь частично соответствовали целям Франции. В большинстве вопросов Франция шла на уступки. В этом смысле не случайно, что кризис, представлявший собой попытку наиболее радикального балансирования германской угрозы, лежал вместе с тем у истоков процесса, который привел к политике франко-германского сближения в 1926 г., выражением чего стало вступление Германии в Лигу Наций. В немалой степени политика Франции в Руре, «объективно» приведшая к консолидации международной системы, вместе с тем принесла ей самой негативные результатам.
Список литературы
1. Джордан В.М. Великобритания, Франция и германская проблема в 1918—1939 гг. Анализ англо-французских отношений в период создания и проведения Версальского договора. М., 1945.
2. Европа в международных отношениях. 1917—1939. М., 1979.
3. История дипломатии. Т. 3. М., 1965.
4. Никонова С.В. Очерк европейской политики Германии в 1924—1929 гг. М., 1977.
5. Основы общей теории международных отношений. М., 2009.
6. Сидоров А.Ю., Клейменова Н.Е. История международных отношений 1918—1939. М., 2006.
7. Табуи Ж. Двадцать лет дипломатической борьбы. М., 1960.
8. Фомин А.М. Англо-французские отношения в 1921—1922 годах и европейская инициатива Бриана. М., 2001 (депонировано в ИНИОН РАН 24.12. 2001 г., № 56894).
9. Barièty J. Les relations franco-allemandes après la premiere guerre mondiale. Paris, 1977.
10. Boyce R. (ed.). French Foreign and Defense Policy, 1918—1940. The Decline and Fall of a Great Power. London, 1998.
11. Corvisier A. (dir.). Histoire militaire de la France. Vol. 3. Paris, 1992.
12. Davion I. Les projets de Foch à l'est de l'Europe (1919—1924) // Cahiers du CESAT. Juin 2007. N 8.
8 ВМУ, история, № 1
113
13. Debeir J.-C. Inflation et stabilisation en France 1919—1928 // Revue économique. 1980. Vol. 31. N 4.
14. Duroselle J.-B. Histoire des relations internationales. De 1919 à 1945. T. 1. 12e ed. Paris, 2001.
15. Forcade O. La sortie de guerre des services spéciaux militaires français 1918—1925 // Cahiers du CEHD. 2007. N 31.
16. Jardin P. Le Conseil Supérieur de la défense nationale et les projets d'organisation d'un État rhénan (Mars 1923) // Francia. 1992. 19/3.
17. Jeannesson S. Poincaré, la France et la Ruhr (1922—1924). Histoire d'une occupation. Strasbourg, 1998.
18. Fischer C. The Ruhr Crisis, 1923—1924. Oxford Univ. Press, 2003.
19. Le Trocquer Y. Les chemins de fer en Allemagne occupée et la paix // Revue des deux mondes. 1925. 15 Mai.
20. Liberman P. Does Conquest Pay? The Exploitation of Occupied Industrial Societies. Princeton Univ. Press, 1998.
21. McFadyean A. Reparation Reviewed. London, 1930.
22. Miege J.-L. L'arrière plan diplomatique de la guerre du Rif // Revue de l'Occident musulman et de la Méditerranée. 1973. Vol. 15. N 1.
23. Mouré K., Alexander M. S. Crisis and Renewal in France, 1918—1962. Berghahn Books, 2002.
24. Renouvin P. Histoire des relations internationales. De 1871 à 1945. Vol. III. Paris, 1994.
25. Schweller R. L. Deadly imbalances. Tripolarity and Hitler's Strategy of World Conquest. N.Y: Columbia Univ. Press, 1998.
26. Sirinelli J.-F. (dir.). La France de 1914 à nos jours. Paris, 1997.
27. Trachtenberg M. Poincaré's Deaf Ear: The Otto Wolf Affair and French Ruhr Policy, August—September 1923 // The Historical Journal. September 1981. Vol. 24. Issue 3.
28. Valance G. La légende du franc. Paris, 1996.
Поступила в редакцию 14 апреля 2010 г.
