CC BY
135
УДК 618.4-089
М.Е. ЖЕЛЕЗОВА1, Т.П. ЗЕФИРОВА1, Н.Е. ЯГОВКИНА2, М.А. НЮХНИН1, Н.Ю. ЧИСТЯКОВА2
казанская государственная медицинская академия — филиал РМАНПО МЗ РФ, 420012, г. Казань, ул. Бутлерова, д. 36
2 МСЧ Казанского (Приволжского) федерального университета, 420000, г. Казань, ул. Чехова, д. 1а
Влияние продолжительности родового акта на перинатальные исходы
Железова Мария Евгеньевна — кандидат медицинских наук, доцент кафедры акушерства и гинекологии № 1, тел. (843) 236-345-11, e-mail: [email protected]
Зефирова Татьяна Петровна — доктор медицинских наук, профессор кафедры акушерства и гинекологии № 1, тел. +7-987-290-45-99, e-mail: [email protected]
Яговкина Наталья Евгеньевна — врач родильного отделения, тел. +7-987-290-48-25, e-mail: [email protected]
Нюхнин Михаил Анатольевич — кандидат медицинских наук, доцент кафедры акушерства и гинекологии № 1, заместитель директора по
научной работе, тел. (843) 233-34-99, e-mail: [email protected]
Чистякова Нина Юрьевна — кандидат медицинских наук, заведующая родильным отделением, тел. +7-987-296-86-32, e-mail: [email protected]
Патология родовой деятельности — одна из актуальных проблем современного акушерства. В обзоре представлены основные патогенетические механизмы аномалий сократительной деятельности матки. Проанализированы этиологические факторы слабости родовых сил и гипертонической дисфункции матки. Показано влияние различной продолжительности родового акта на перинатальные исходы. Обсуждены вопросы влияния затяжных или стремительных родов на частоту мертворождения, ранней неонатальной заболеваемости, неблагоприятных отдаленных последствий развития детей.
Ключевые слова: аномалии родовой деятельности, затяжные роды, стремительные роды, перинатальные исходы.
M.E. ZHELEZOVA1, T.P. ZEPHIROVA1, N.E. YAGOVKINA2, M.A. NYUKHNIN1, N.Yu. CHISTYAKOVA2
1Kazan State Medical Academy - Branch Campus of the RMACPE MOH Russia, 36 Butlerov Str., Kazan, Russian Federation, 420012
2HCU Kazan (Volga) Federal University, 1A Chekhov Str., Kazan, Russian Federation, 420000
The influence of duration of labor on perinatal outcomes
Zhelezova M.E. - Cand. Med. Sc., Associate Professor of the Department of Obstetrics and Gynecology № 1, tel. (843) 236-345-11, e-mail: [email protected]
Zephirova T.P. — D. Med. Sc., Professor of the Department of Obstetrics and Gynecology № 1, tel. +7-987-290-45-99, e-mail: [email protected] Yagovkina N.E. — doctor of the Maternity Department, tel. +7-987-290-48-25, e-mail: [email protected]
Nyukhnin MA — Cand. Med. Sc., Associate Professor of the Department of Obstetrics and Gynecology No. 1, Deputy Director on Scientific Work, tel. (843) 233-34-99, e-mail: [email protected]
Chistyakova N.Yu. — Cand. Med. Sc., Head of the Maternity Department, tel. 8 -987-296-86-32, e-mail: [email protected]
Pathology of labor is one of the topical issues of modern obstetrics. The review presents the basic pathogenic mechanisms that underlie various abnormalities of uterine contractile activity. Etiological factors of labor weakness and hypertonic uterine dysfunction are analyzed. The effect of labor duration on perinatal outcomes article shown. The issues are discussed of accelerated or prolonged labor impact on the frequency of stillbirths, early neonatal morbidity and remote negative consequences to children's health.
Key words: labor abnormalities, prolonged labor, accelerated labor, perinatal outcomes.
Главной тенденцией современного акушерства является направленность на максимально бережное ведение беременности и ее ключевого, завершающего этапа — родового акта. Известно, что особенности течения родов во многом определяют перинатальные исходы для матери и плода. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), ежедневно около 800 женщин и почти 8 000 новорожденных детей умирают от осложнений во время беременности, родов и в ближайший послеродовой период [1]. С нарушением родового процесса связаны такие осложнения, как асфиксия плода, травматически-гипоксическое повреждение мозга ребенка, акушерские кровотечения, послеродовые воспалительные заболевания [2]. По данным Министерства здравоохранения Российской Федерации, в 2016 г. на 1000 родов приходилось 88,1 с нарушениями родовой деятельности (в 2014 г. — 99,1; в 2015 г. — 92,9) [3]. Одним из главных факторов, влияющих на продолжительность родового акта, являются аномалии родовой деятельности, которые характеризуются неэффективностью родового процесса, изменением течения физиологии родов. На долю аномалий родового акта приходится от 10 до 20 % осложнений, они занимают третье место в структуре показаний к кесареву сечению и являются одной из причин перинатальных и материнских осложнений [4, 5, б]. В многочисленных публикациях рассматриваются вопросы, связанные как с акушерской тактикой при нарушении родовой деятельности, так и с предупреждениями развития аномалий родовой деятельности [7-12]. Тем не менее проблемы, связанные с нарушениями родовой деятельности, остаются актуальными.
Частота аномалий родовой деятельности за последние десятилетия не имеет тенденции к снижению и колеблется от 7 до 16 % [13-17]. Различия в частоте аномалий родовой деятельности обусловлены отсутствием до настоящего времени единых критериев аномалий родовой деятельности, четкой клинико-патологической классификацией, разнообразием клинических проявлений [18].
Под аномалиями родовой деятельности понимают расстройство сократительной деятельности матки, приводящее к нарушению механизма раскрытия шейки матки и/или продвижения плода по родовому каналу. Эти нарушения могут касаться любого показателя сократительной деятельности матки [19].
Вопрос о причинах, приводящих к развитию аномалий родовой деятельности, до сих пор остается дискуссионным. Ряд исследователей приводят нарушение маточной гемодинамики как причину развития аномалий родовой деятельности [20-22]. Предполагается, что преждевременная активация сократительной деятельности матки может быть связана с изменением локального гомео-стаза матки.
Рассматривается влияние состояния готовности шейки матки к родам. При «незрелой» или «недостаточно зрелой» шейки матки роды в 44,2 % случаев сопровождаются аномалиями родовой деятельности [23, 24]. Нарушение гормональной регуляции также связывают с развитием аномалий родовой деятельности. Т.Г. Арутюнян и соавт. (2013) в своем исследовании установили, что повышение концентрации кортикотропин-рилизинг гормона, релаксина и кортизола в сыворотке крови в сочетании с низким сочетанием простагландина F2a повышает вероятность развития аномалий родовой
деятельности [2]. В исследовании Е.С. Лебеденко (2007) проведенные анализы уровня половых гормонов в крови беременных женщин свидетельствовали, что при чрезмерно сильной родовой деятельности отмечается повышенное содержание уровня эстрогенов в крови, снижение уровня прогестерона и уменьшение отношения прогестерон/эстроген [25]. В многочисленных работах по изучению аномалий родовой деятельности отмечается, что существенное значение в развитии родового акта имеют состояние центральной нервной системы и нейроэндокринной сферы роженицы, которые принимают участие в регуляторных механизмах сократительной деятельности матки. Происходит повышенное образование таких веществ, как окситоцин, адреналин, ацетилхолин, простагландины, которые оказывают мощное воздействие на сократительную функцию маточной мускулатуры [7, 26, 27].
А.В. Злобина и соавт. (2011) при анализе причин, которые приводят к развитию аномалий родовой деятельности, выявили, что риск развития аномалий родовой деятельности по гипертоническому типу выше у пациенток с явлениями андрогениза-ции, которые можно и целесообразно выявлять при сборе анамнеза [18]. Среди пациенток с аномалиями по гипертоническому типу чаще выявлялись нарушения менструально-овариальной функции, синдром поликистозных яичников, эктопии шейки матки [28, 29]. Исследователи отмечают влияние на родовую деятельность общего уровня соматического здоровья женщины (пороки, сердца, сахарный диабет, гипертоническая болезнь) [23, 24]. Хроническая артериальная гипертензия достоверно чаще встречается у женщин с аномалиями родовой деятельности. Отмечается, что при гипертензии у матери часто наблюдается развитие гипертонической дисфункции матки двух типов. Один связан с ги-перэргической дисфункцией — быстрыми родами, второй — с высоким базальным тонусом миометрия и неэффективными схватками [30, 31].
Ряд наблюдений указывает на влияние функциональных сдвигов в центральной нервной системе на родовую деятельность. Отмечается, что гипертоническая дисфункция матки чаще наблюдается у рожениц с повышенной общей возбудимостью [32]. Данными других исследований выявлена связь между аномалиями сократительной деятельности матки и репродуктивным возрастом женщины (возраст первородящих до 18 лет и после 26 лет). Возраст первородящих старше 30 лет рассматривается как фактор риска развития аномалий сократительной деятельности матки [8, 13, 33]. По данным других исследований, высокая частота осложнений беременности и родов у этих женщин — до 72,2 % является следствием увеличения регрессивных морфологических, биохимических и функциональных изменений, которые отражаются на всех жизненных функциях организма, в том числе детородной [34].
Существенное влияние на характер родовой деятельности оказывает наличие инфекционной патологии [35, 36]. По данным Л.И. Мальцевой, у женщин с инфекционно-воспалительными заболеваниями урогенитального тракта показатель частоты аномалий родовой деятельности превышает 30-46 % [37].
Самым частым вариантом аномалий родовой деятельности является слабость сократительной деятельности матки, она осложняет течение 9-12 % родов и составляет 60-80 % в структуре наруше-
ний сократительной деятельности матки [38, 39]. Частота стремительных родов составляет 8-11 %, патологический прелиминарный период — 3,3 % от всех родов и дискоординированная родовая деятельность — 2 % [23, 10].
Результатом слабости сократительной деятельности (гипотоническая дисфункция матки) являются затяжные роды [41]. В числе факторов, приводящих к затяжным родам, ряд исследователей относят возраст и состояние здоровья матери, диспропорцию плода, связанную с его размерами, неправильное расположение плода, непропорционально маленькие размеры таза женщины [42-44]. В исследовании D.O. Daemers и соавт. (2014) у женщин, имеющих ожирение, в 10,4 % случаев были констатированы затяжные роды [45]. К другим причинам, лежащим в основе патогенеза слабости родовых сил, относят хронические воспалительные заболевания матки, микоплазменную инфекцию, гормональную недостаточность, опухоли матки.
Состояние шейки матки перед родами является одним из ключевых моментов успешного течения родового акта. Проблема «созревания» шейки матки рассматривается в многочисленных публикациях. Известно, что этот процесс гормонозависим, что он происходит под влиянием простагландинов, оксида азота, «лейкоцитарных» факторов, цитоки-нов. Безусловно, процесс созревания шейки матки зависит от ее исходного состояния, локализации плаценты, инфекционных процессов [35, 46]. Многочисленные исследования показывают патологическое влияние инфекции урогенитального тракта на резистентность шейки матки [10, 37]. Доказано, что начало родовой деятельности на фоне «незрелой» шейки матки в 6 раз увеличивает частоту кесарева сечения и в 16 раз — частоту аномалий сократительной деятельности матки [39].
Дискуссионным остается вопрос о влиянии окси-тоцина и эпидуральной анестезии на увеличение продолжительности родов (особенно второго этапа) [2, 39, 47, 48]. В исследованиях Г.М. Савельевой и соавт., A. Lalooei и соавт. эпидуральная анестезия не увеличивает общую продолжительность родов, а лишь меняет соотношение продолжительности первого и второго периода за счет укорочения первого и удлинения второго [49, 50]. В исследовании О.Р. Баева и соавт. выявлено достоверное увеличение общей продолжительности родов за счет первого периода как у первородящих, так и у повторнородящих пациенток [51]. По мнению П.С. Бабкина и О.Л. Полянской, использование методов акушерской активности, в том числе эпидуральной анестезии, способно деформировать механизм родовой деятельности [47]. Е.В. Подсвирова и соавт. также отмечают, что затяжное течение второго периода родов значительно повышает риск родового травматизма [52]. Y.W. Cheng и соавт. пишут, что увеличение продолжительности второго периода родов и связанное и с этим использование окситоцина оказывает негативное влияние на здоровье матери и новорожденного и увеличивает частоту операций кесарева сечения [53].
С гипертонической дисфункцией матки (ГДМ) связывают быстрые и стремительные роды. Под ГДМ понимается увеличение базального тонуса мио-метрия, которое может носить постоянный и периодический характер, а также учащение и усиление схваток, превышающее физиологические границы [15]. Исследователи связывают развитие ГДМ со многими причинами: степенью спонтанной или
индуцированной активации миометрия в периоде раскрытия, патологическим характером родовой деятельности при «незрелой» и недостаточно «зрелой» шейке матки, ригидностью тканей шейки матки [2, 5,7, 15, 27].
В качестве фактров, способствующих чрезмерно сильной родовой деятельности, так же отмечаются: возраст беременной, нарушения функционального равновесия вегетативной нервной системы, патологию миометрия и шейки матки, многоплодную беременность, влияние инфекционно-воспалительных заболеваний (в том числе урогенитальных инфекций), экстрагенитальную патологию, ятрогенные причины, связанные с гиперстимуляцией родов [8, 10, 35, 38, 39]. Все чаще уменьшение продолжительности родов в настоящее время многие авторы связывают не с изменением физиологии, а с возрастающей частотой акушерской агрессии, среди которой отмечают раннее вскрытие плодного пузыря, необоснованную родостимуляцию окситоцином. Частота необоснованной амниотомии с целью ускорения родов или предупреждения затяжных родов неуклонно растет [39, 54, 49]. По данным S.K. Laughon и соавт., одним из условий благополучного завершения родов для матери и ребенка считается наличие плодного пузыря до конца первого периода родов [55].
Акушерская активность нередко приводит к ин-транатальным поражениям, преимущественно во втором периоде родов [47]. Проведенное С.Л. Воскресенским и соавт. исследование 97 родов показало, что применение утеротоников во время родов оказывает патологическое воздействие на плод. Введение утеротоника роженице безопасно для плода, если он используется до трех часов, после этого организм плода начинает терять контроль над собственным гомеостазом [56].
Имеются предположения, что в развитии патологической маточной активности основная роль принадлежит плодово-плацентарному комплексу, что во многом зависит от особенностей функционирования этого комплекса и его составляющих [14]. И хотя традиционно чрезмерно сильную сократительную деятельность матки связывают со стремительным течением родового акта, ряд исследований показали, что у большинства женщин быстрые и стремительные роды обусловлены не гиперактивностью матки, а сниженной резистентностью шейки матки, ее ускоренной дилатацией на фоне нормер-гических маточных сокращений [10, 40]. Y.W. Cheng и соавт. констатируют, что существуют противоречивые данные о взаимосвязи продолжительности второго этапа родов и неонатальной заболеваемости и смертности [53].
Считается установленным фактом, что стремительные или затяжные роды в качестве предрасполагающих факторов способствуют развитию различных перинатальных осложнений, а также отдаленных последствий в отношении последующего развития ребенка [23]. Многочисленные наблюдения показали, что длительность родов отражается, прежде всего, на состоянии новорожденного: чем она больше, тем вероятнее рождение ребенка с низкой оценкой по шкале Апгар. За последние годы продолжительность родового акта существенно укоротилась. В конце XIX — начале XX в. продолжительность родов у первородящих в среднем составляла 20-24 часа [57]. В 60-е годы XX в. нормальные роды у первородящих продолжались 13-20 часов, у повторнородящих — 7-12 часов [19]. Согласно ба-
зовому протоколу ведения родов (2011), средняя продолжительность физиологических родов в современных условиях колеблется от 7-8 до 16 часов у первородящих (не более 18 часов) и от 5-6 до 10 часов у повторнородящих (не более 12 часов) [58].
Осложнениями затяжных родов стали мертво-рождение, неонатальные инфекции, материнская смертность, кровоизлияния в послеродовом периоде. Затяжные роды могут способствовать распространению послеродовой инфекции, являются факторами возникновения неонатальной желтухи [3, 5-7, 19]. Отмечается, что затяжные роды при длительном безводном промежутке являются одной из причин нарушений мозгового кровообращения новорожденных средней степени тяжести и определяются как один из патогенных факторов задержки психического развития детей [42].
Не менее опасным фактором для здоровья ребенка и матери являются быстрые (стремительные) роды. Во многих случаях быстрые роды носят штурмовой характер и представляют собой результат чрезмерно сильной родовой деятельности, когда резистентность шейки матки преодолевается за счет гиперергического варианта маточных сокращений. Такая родовая деятельность неизбежно приводит не только к укорочению продолжительности родового акта, она способствует значительному росту числа перинатальных осложнений и в ряде случаев влечет за собой отдаленные последствия. Отмечается, что интра- и перинатальные осложнения у пациенток с быстрыми и стремительными родами наблюдались в 73 % случаев [67]. Оценка состояния новорожденных показала, что существенно более низкий показатель по Апгар определялся именно после быстрых родов [40].
Специалистами приводятся сведения о таких повреждениях плода и новорожденного при стремительных родах, как кефалогематома, нарушения мозгового кровообращения, внутричерепные кровоизлияния. Стремительные роды являются предикторами тяжелого, необратимого поражения центральной нервной системы ребенка [40, 52, 54].
Отмечается, что в структуре перинатальной патологии при быстрых и стремительных родах превалирует острая внутриутробная гипоксия плода. Последствия гипоксии наиболее опасны и являются одной из главных причин интранатального повреждения плода. При дизритмии схваток неизбежно возникают условия, ведущие к кислородному голоданию плода. При резком нарушении гемодинамики в маточно-плацентарном контуре и сильном сдавлении неуспевающей конфигурироваться головки часто наступает гипоксия плода. В литературе имеются предположения, что монотонность схваток, повышение их интенсивности в латентную фазу родов оказывают влияние на состояние плода, вызывая развитие внутриутробной гипоксии и внутричерепные кровоизлияния [9, 43, 52]. Гипоксия повышает риск развития постнатальных нервно-психических и соматических расстройств у новорожденных [52]. У детей, перенесших внутри-желудочковые кровоизлияния, в дальнейшем могут наблюдаться отставания в физическом и нервно-соматическом развитии. Исследования также показали, что гипоксически-травматические повреждения центральной нервной системы плода опасны не только возникновением внутричерепных, суб-арахноидальных, но и поражением вещества мозга на клеточном уровне (некротические изменения клеток, кальцификация артерий). Ю.В. Петренко и
соавт. приводят данные о том, что течение адаптационного периода у новорожденных, родившихся в асфиксии по сравнению с детьми, родившимися без асфиксии, характеризуется более низкими компенсаторно-приспособительными реакциями [59]. Отмечается, что наиболее частой причиной заболеваемости детей являются внутрижелудочковые кровоизлияния. У недоношенных детей сосуды головного мозга имеют субэпендимальный зародышевый слой, расположенный над головой и телом хвостатого ядра, он истончается после 30-й недели гестации и исчезает почти совсем к 36-й неделе. Указанная область при быстрых и стремительных родах является источником большинства случаев внутрижелудочковых кровоизлияний у новорожденных [60].
Проспективные наблюдения за детьми, перенесшими внутрижелудочковые кровоизлияния, свидетельствуют о неблагоприятных отдаленных результатах развития детей. Отмечается отставание в физическом и нервно-соматическом развитии — от минимальной мозговой дисфункции до глубоких, инвалидизирующих расстройств [59, 60].
При анализе особенностей течения родов было выявлено, что у женщин, дети которых страдают легкой умственной отсталостью, был достоверно выше процент быстрых родов [50]. Имеются данные, что у значительного числа детей с легкими формами умственной отсталости (22,88 %) и эпилепсией (41,79 %) в анамнезе фигурируют быстрые роды [53].
Однако в настоящее время появились исследования, касающиеся детального изучения причин многочисленных неблагоприятных исходов для плода и новорожденного при стремительном течении родового акта. Было установлено, что беременность у пациенток, имевших осложненные исходы стремительных родов, протекала на фоне многочисленных инфекционно-воспалительных процессов с преимущественной локализацией в области урогениталь-ного тракта. Проведенные морфологические и им-муногистохимические исследования ткани шейки матки этих пациенток установили наличие острых и хронических воспалительных процессов, имевших место еще на прегравидарном этапе. Анализ причинно-следственных связей заболеваемости новорожденных и течения беременности и родов у женщин с укороченной продолжительностью родового акта показал, что определяющую роль в патологическом течении раннего неонатального периода играет не родовой акт и его продолжительность, а наличие очагов хронической урогенитальной инфекции, на фоне которой наступила и развивалась беременность. В исследовании была доказана практически абсолютная связь патологического течения раннего неонатального периода у детей, рожденных при стремительных родах, и хронической фетоплацентарной недостаточности, что свидетельствует о кардинальной роли антенатального периода, во многом предопределяющего состояния плода во время и после родов [61].
Таким образом, понимая, что в основе любой аномалии сократительной деятельности матки практически всегда лежит неблагоприятное состояние здоровья матери, необходим комплексный подход к изучению перинатальных исходов при различной продолжительность родового акта, включающий в себя анализ не только характеристик родового процесса, но и этапов прегравидной подготовкии течения беременности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Всемирная организация здравоохранения. - URL: www.who.int
2. Арутюнян Т.Г. Современные представления о регуляции родовой деятельности / Т.Г. Арутюнян, Ж.А. Эльжорукаева, Е.И. Сар-кисова и др. // Журнал фундаментальной медицины и биологии. — 2013. — № 1. — С. 29-32.
3. Состояние здоровья беременных, рожениц, родильниц и новорожденных (Показатели здоровья матери и ребенка, деятельности службы охраны детства и родовспоможения//www.gks.ru).
4. Ботоева Е.А. Акушерские кровотечения / Е.А. Ботоева, Н.С. Решетникова, И.В. Иванова и др. // Вестник Бурятского государственного университета. — 2009. — № 2. — С. 75.
5. Егорова Н.А. Аномалии родовой деятельности: учеб.-метод. пособие / Н.А. Егорова, А.Ф. Добротина, В.И. Струкова и др. — 2-е изд. — Н. Новгород.: НГМА, 2005.
6. Айламазян Э.К. Неотложная помощь в акушерстве: руководство для врачей перераб. и доп. / Э.К. Айламазян. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2015.
7. Абрамченко В.В. Родовая деятельность и ее регуляция /
B.В. Абрамченко. — СПб.: 2006.
8. Баев О.Р. Аномалии родовой деятельности у первородящих старше 30 лет / О.Р. Баев, В.С. Белоусова // Вопросы гинекологии, акушерства и перинатологии. — 2005. — № 4. — С. 5-10.
9. Волков В.Г. Прогнозирование течения и исхода родов у женщин с преждевременным излитием околоплодных вод / В.Г. Волков, О.В. Соболенков // Вестник новых медицинских технологий. — 2013. — Т. 20, № 2. — С. 346-348.
10. Железова М.Е. Стремительные роды с позиций оценки нормы и патологии / М.Е. Железова, Л.И. Мальцева, Т.П. Зефирова // Акушерство и гинекология. — 2016. — № 11. — С. 64-69.
11. Козонов Г.Р. Дискоординации родовой деятельности: теория и практика / Г.Р. Козонов // Ученые записки СПб.ГМУ им. акад. И.П. Павлова. — 2014. — Т. XXI, № 1. — С. 79-81.
12. Назаренко Л.Г. Актуальные представления относительно прогнозирования, диагностики, коррекции аномалий родовой деятельности / Л.Г. Назеренко // Здоровье женщины. — 2013. — № 4. — С. 12.
13. Montan S. Increased risk in the elderly parturient / S. Montan // Obstetrics and Gynecology. — 2007. — Vol. 19, № 2. — Р. 110-112.
14. Khoshnood B. Impact of maternal age on fecundity and women's and childern's health / B. Khoshnood, H. Leridon// J. Gynecology, Obstetrics and Reprodaction (Paris). — 2008. — Vol. 37, № 8. — Р. 733-747
15. Савицкий А.Г. Структура аномалий родовой деятельности в современном акушерстве / А.Г. Савицкий // Журнал акушерства и женских болезней. — 2005. — № 2. — С. 17-22.
16. Стрельцова В.Л. Дискоординированная родовая деятельность с позиции теории адаптационных реакций / В.Л. Стрельцова // Тихоокеанский медицинский журнал. — 2012. — № 4. —
C. 51-54.
17. Ушакова Г.А. Современные представления о механизмах развития родовой деятельности / Г.А. Ушакова, Л.Н. Петрич // Мать и дитя в Кузбассе. — 2016. — № 2. — С. 4-10.
18. Злобина А.В. Аномалии родовой деятельности по гипотоническому типу: причины возникновения / А.В. Злобина, Л.Ю. Ка-рахалис, Г.А. Пенжоян и др. // Кубанский научный медицинский журнал. — 2011. — № 5. — С. 54-58.
19. Савельева Г.М. Акушерство / Г.М. Савельева, В.И. Кулаков, А.Н. Стрижаков и др. — М.: Медицина, 2000.
20. Савицкий А.Г. Гипертоническая дисфункция матки в современном акушерстве: вопросы патогенеза, терминологии и идентификации / А.Г Савицкий // Журнал акушерства и женских болезней. — 2006. — № 2. — С. 32-41.
21. Dare M.R. Planned early birth versus expectant management (waiting) for prelabour rupture of membranes at term (37 weeks or more) / M.R. Dare, P. Middleton, C.A. Crowther et al. // Cochrane. Datebase. Syst. Rev. — 2006. — Vol. 25, № 1. — Р. 32-38.
22. Madazli R. Histomorphology of the placenta and the placental ed of growth restricted foetuses and correlation with the Doppler velocimetriebs of the uterine and umbilical arteries / R. Madazli, A. Somunkiran, Z. Calay et al. // Placenta. — 2003. — Vol.24, № 5. — P. 510-516.
23. Дмитриева С.Л. Нарушения сократительной деятельности матки как одна из актуальных проблем в современном акушерстве (обзор литературы) / С.Л. Дмитриева, С.В. Хлыбова // Вятский медицинский журнал. — 2011. — № 1. — С. 25-33.
24. Дмитриева С.Л. Течение гестационного процесса у женщин с нарушениями сократительной деятельности матки в родах / С.Л. Дмитриева, С.В. Хлыбова // Вятский медицинский журнал. — 2010. — № 1. — С. 23-28.
25. Лебеденко Е.С. Прогнозирование быстрых и стремительных родов по динамике параметров дыхательного синхронизма при сроке беременности 38-39 недель: автореф. дис. канд. мед. наук / Е.С. Лебеденко. — Краснодар, 2007.
26. Кузьмина О.А. Состояние иммунологических факторов и ци-токинов у рожениц с дискоординированной и чрезмерно сильной родовой деятельностью / О.А. Кузьмина // Вестник Харьковского на-
ционального университета им. В.Н. Каразина. Серия Медицина. — 2006. — № 12. — С. 86-89.
27. Чернуха Е.А. Родовой блок: руководство для врачей / Е.А. Чернуха. — М.: Триада Х, 2003.
28. Danilack V.A. The effect of labour induction on the risk of caesarean delivery: using propensity scores to control confounding by indication / V.A. Danilack, D.D. Dore, E.W. Triche et al. // BJOG. — 2015. — Vol. 28. — Р. 147-152.
29. Koucky M. News in pathophysiology and management of preterm labour / M. Koucky, Z. Germanova Hajek et al. // Ceska. Gynekol. — 2009. — Vol.74, № 1. — Р. 54-63.
30. Савицкий А.Г. «Дискоординация родовой деятельности» — долгоживущий паранаучный миф или объективная акушерская реальность? / А.Г. Савицкий, Г.А. Савицкий // Детская медицина Северо-Запада. — 2011. — Т. 2, № 1. — С. 6-15.
31. Eser A. Predictive value of middle cerebral artery to uterine artery pulsatility index ratio in preeclampsia / A. Eser, Е. Zulfikaroglu, S. Eserdag et al. // Arch. Gynecol. Obstet. — 2011. — Vol.284, № 2. — P. 307-311.
32. Клещеногов С.А. Нейровегетативные факторы риска аномалий родовой деятельности по данным вариабельности кардиорит-ма матери / С.А. Клещеногов // Сибирский научный медицинский журнал. — 2012. — Т. 32, № 3. — С. 96-101.
33. Srinivas S.K. Vaginal birth after caesarean delivery: does maternal age aftect safety and success? Pediatric. Perinatal Epidemiology / S.K. Srinivas, Sammel M.D. — 2007. — Vol.21, № 2. — Р. 114-120.
34. Gibb W. Mechanisms of term and preterm birth Text / W. Gibb, J.R. Challis // Obstet. Gynaecol. Can. — 2002. — Vol.24, № 11. — P. 855-860.
35. Зефирова Т.П. Роль инфекционной патологии в развитии аномалий родовой деятельности / Т.П. Зефирова // Практическая медицина. — 2007. — № 1. — С. 5-7.
36. Silveira M.F. Chlamydia trachomatis infection during pregnancy and the risk of preterm birh / M.F. Silveira, K.G. Ghanem, E.J. Erbelding et al. // Int. J. STD AIDS. — 2009. — Vol. 20, № 7. — P. 465-469.
37. Мальцева Л.И. Современные проблемы инфекционной патологии в акушерстве и гинекологии / Л.И. Мальцева // Практическая медицина. — 2010. — № 2(41). — С. 20-23.
38. Зефирова Т.П. Аномалии родовой деятельности: механизмы формирования и факторы риска / Т.П. Зефирова, М.Е. Железова, Н.Е. Яговкина // Практическая медицина. — 2010. — № 4. — С. 44-48.
39. Радзинский В.Е. Акушерская агрессия / В.Е. Радзинский. — М.: Изд-во журнала StatusPraesens, 2011.
40. Железова М.Е. Влияние быстрых и стремительных родов на перинатальные исходы для матери и новорожденного / М.Е. Железова, Н.Е. Яговкина // Вестник современной клинической медицины. — 2016. — Вып. 2. — С. 133-137.
41. Moldenhauer J.S. Protracted Labor / J.S. Moldenhauer. — URL: www.merckmanuals.ru
42. Harrison M.S. A prospective population-based study of maternal, fetal, and neonatal outcomes in the setting of prolonged labor, obstructed labor and failure to progress in low- and middle-income countries / M.S. Harrison, F. Althabe, S. Ali et al. — URL: www.biomedcentral.com
43. Awan S. Adverse fetomaternal outcome among pregnant overweight women / S. Awan, S. Bibi, A. Makhdoom Pak. J. et al // Med. Sci. — 2015. — Vol.31, № 2. — P. 383-387.
44. Al-Nufal B.A. Maternal complications and neonatal outcome in Arab women of a fast developing country / B.A. Al-Nufal, J. Family, A. Al, N.M. Saleh // Community. Med. — 2013. — Vol. 20, № 1. — P. 27.
45. Daemers D.O. The impact of obesity on outcomes of midwife-led pregnancy and childbirth in a primary care population: a prospective cohort study / D.O. Daemers, H.A. Wijnen, EB van Limbeek et al. // BJOG. — 2014. — Vol. 121, № 11. — P. 1403-1423.
46. Koucky M. News in pathophysiology and management of preterm labour / M. Koucky, Z. Germanova, Hajek et al. // Ceska. Gynekol. — 2009. — Vol.74, № 1. — Р. 54-63.
47. Бабкин П.С. Анализ родовой деятельности, показателей ЭКГ рожениц с учетом акушерской активности / П.С. Бабкин, О.В. Полянская // Вестник Российского университета дружбы народов. — 2008. — № 7. — С. 91-96.
48. Каримова Б.Ж. Влияние эпидуральной анестезии на течение родов и состояние плода / Б.Ж. Каримова, А.Н. Гайдай, А.Б. Жолдин // Медицинский журнал Казахстана. — 2014. — № 4. — С. 37-39.
49. Савельева Г.М. Оправдана ли агрессия при ведении родов? / Г.М. Савельева, Е.Я. Караганова, В.М. Третьякова // Журнал акушерства и женских болезней. — 2011. — № 3. — С. 24-31.
50. Lalooei A. Comparing the Effect of painless labor methods on duration of active phase of labor / A. Lalooei, S.R. Hashemi, M. Hossein // Razavi. Int. J. Med. — 2015. — Vol. 3, № 4. — P. 308.
51. Баев О.Р. Продолжительность «нормальных» родов в современных условиях / О.Р. Баев, С.В. Рубцова, О.Н. Васильченко и др. // Акушерство и гинекология. — 2012. — № 1. — С. 49-54.
52. Подсвирова Е.В. Влияние течения беременности и родов на состояние здоровья новорожденного ребенка / Е.В. Подсвирова, Т.А. Романова, М.М. Гурова и др. // Научные ведомости. Сер. Медицина.Фармация. — 2014. — № 24. — С. 81-84.
53. Cheng Y.W. Second stage of labor and epidural use: a larger effect than previously suggested / Y.W. Cheng, B.L. Shaffer, J.M. Nicolson et al. // Obstet. Gynecology. — 2014. — Vol. 123, 3. — P. 527-535.
54. Радзинский В.Е. Акушерская агрессия как причина снижения качества родовспоможения / В.Е. Радзинский, И.Н. Костин // Вестник Российского университета дружбы народов. — 2005. — № 4. — С. 9-11.
55. Laughon S.K. Changes in labor patterns over 50 years / S.K. Laughon, D.W. Branch, J. Beaver et al. // American Journal Obstetrics Gynacology. — 2012. — Vol. 206, Issue 5. — P. 419.
56. Воскресенский С.Л. Длительность безопасной инфузииуте-ротоников при родах в срок / С.Л. Воскресенский, Е.Н. Луканская, М.Л. Тесакова и др. // Журнал акушерства и женских болезней. — 2013. — Вып. 4. — С. 22-28.
57. Клинические лекции по акушерству и гинекологии: руководство / под ред. Ю.Э. Доброхотовой. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2009.
58. Баев О.Р. Базовый протокол ведения родов / О.Р. Баев, Л.М. Комиссарова, Т.К. Пучко и др. // Научный центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. Академика В.И. Кулакова. — М., 2011.
59. Петренко Ю.В. Оценка органной недостаточности у новорожденных / Ю.В. Петренко, Д.О. Иванов, Е.А. Курзина // Бюллетень Федерального центра сердца, крови и эндокринологии им. В.А. Алмазова. — 2011. — № 2. — С. 43-50.
60. Семенков О.Г. Основные причины и прогностические критерии неблагоприятных исходов у новорожденных, перенесших внутрижелудочковые кровоизлияния / О.Г. Семенков, А.С. Иова, И.А. Шоломов // Саратовский научно-медицинский журнал. — 2010. — Т. 6, № 3. — С. 658-663.
61. Железова М.Е. Факторы риска и прогностические критерии стремительных родов / М.Е. Железова // Российский вестник акушера-гинеколога. — 2017. — № 17 (3). — С. 59-65.
НОВОЕ В МЕДИЦИНЕ. ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ
ПРИЕМ ВИТАМИНА D ВО ВРЕМЯ БЕРЕМЕННОСТИ МОЖЕТ ЗАЩИТИТЬ РЕБЕНКА ОТ АСТМЫ
Новое исследование, по итогам которого авторы опубликовали статью в Journal of Allergy and Clinical Immunology, показало, что пищевые добавки с содержанием витамина D в период беременности могут помочь снизить вероятность развития астмы у ребенка. Это происходит за счет усиления иммунной системы, и, кроме астмы, малыш может также реже болеть ОРВИ. Научной работой занимались сотрудники Королевского колледжа Лондона (King's College London). Команда исследователей решила проверить, что будет, если рекомендуемую суточную дозу витамина D у беременных женщин превысить в 11 раз. В исследовании участвовала 51 женщина со сроком беременности в 10-18 недель. Всех будущих мам случайным образом распределили в две группы, одна из которых получала небольшие дозы витамина D, а вторая - повышенные. Затем, когда дети родились, ученые взяли анализ крови из их пуповин, чтобы протестировать работу врожденного иммунитета младенцев и выяснить, насколько активно у них работают T-лимфоциты. Выяснилось, что иммунная система тех новорожденных, чьи матери употребляли повышенное количество витамина D, существенно лучше справлялась с инфекциями, и этот улучшенный иммунный ответ давал «задел на будущее», благодаря которому организмы таких детей должны были эффективнее противодействовать респираторным инфекциям, а также развитию астмы. Прямая причинно-следственная связь пока не доказана, но специалисты уже готовятся к соответствующему исследованию и не сомневаются в том, что оно подтвердит их гипотезу.
Источник: Medportal.ru
