CC BY
134
А. В. Михалева
ВЛИЯНИЕ МЕДИКАЛИЗАЦИИ НА ЗДОРОВЬЕ ПОЖИЛЫХ ЛЮДЕЙ
В настоящее время особую актуальность приобретает социологическое осмысление проблем здоровья пожилых людей, а также влияние на здоровье и формирование образа старости общественных взглядов, политики государства, СМИ и медицинских учреждений, которые в подавляющем большинстве носят медикализированный характер.
Процесс старения населения в России происходит на фоне изменения социальной ситуации пожилых людей, формирования новых ценностных ориентации и установок в общественном сознании. Многочисленные и резкие изменения в социальной политике государства нарушают идентичность пожилых людей, дестабилизируют их психическое состояние, снижают уровень социально-психологической адаптации. При этом интегрированным показателем биологических, социокультурных и экономических процессов, происходящих в обществе, является здоровье. Его роль велика в развитии как отдельной личности, так и общества в целом. Поэтому в условиях процесса старения населения поддержание здоровья и продление активного периода жизни пожилых людей должны стать ключевыми задачами нашего государства. Кроме того, необходимо изменить отношение общества к пожилым людям, т. е. перейти от медикализированной картины старости и старения к социологической, дающей более позитивный взгляд на этот период.
Для современного этапа развития общества характерно гипертрофированное медицинское вмешательство в повседневную жизнь населения. Под влиянием медицины постепенно сформировались представления о самом возрасте и возрастном пороге, пересекая который, человек признается пожилым/нетрудоспособным независимо от реального уровня утраты функциональных способностей. Причем медицинские представления о функциональности закреплены законодательно и пользуются непререкаемым авторитетом. Поэтому пожилые люди рассматриваются преимущественно только как объект медицинской и социальной помощи. Однако согласимся, что пожилые должны рассматриваться как любая другая, достаточно дифференцированная социально-возрастная группа, без акцентирования внимания на болезнях и необходимости медицинской помощи. Кроме того, важно еще то, какие проблемы видны обществу, а какие нет. «Видны же те, и только те, которые показывают СМИ, поскольку мы живем в виртуальном мире, где все зависит от того, говорят ли и пишут о чем-то/о ком-то, или нет. Какие именно тематизации повторяются в СМИ связано не с объективными характеристиками проблемы, а только с пониманием того, что нравится публике, или с текущими политическими задачами»1.
Такое доминирующее в обществе представление как неразрывная связь старости и болезни оказывает негативное влияние на статус пожилого человека, т. к. ассоциируемая с болезнью старость воспринимается как нежелательное состояние, нарушающее физиологическую и социальную функциональность индивида, делающее его зависимым от окружающих и приводящее к социальному исключению. Следует отметить, что эти представления безнадежно устарели. В настоящее время становится бесспорным то, что большинство болезней
© А. В. Михалева, 2009
«пожилого возраста» молодеет, что свидетельствует о том, что они не имеют ярко выраженный возрастной характер.
А. Смолькин отмечает, что «в старости значительная часть событий и действий начинает измеряться или оцениваться человеком в терминах здоровья, а не удовольствий или необходимости. Сама функциональность, как основа нормы, зависит от возможностей медицинского вмешательства. Даже общественное мнение склонно обозначать как нормальные те дисфункции, которые поддаются изменению в рамках медицины»2. Поэтому при наступлении болезни пожилого человека пугают не столько ее физиологические проявления, сколько изменение отношения окружающих, преувеличенные представления о собственной ущербности. Эти опасения могут привести к снижению самооценки, неврозам. «Многие связанные с медициной действия пожилого человека трактуются как симптомы болезни — например, сам факт посещения больницы представителем третьего возраста обычно рассматривается как подтверждение ухудшения его здоровья»3. Очевидно, что представления о функциональности в пожилом возрасте медикализированы, причем эти относительные нормы функциональности закреплены законодательно и психологически нагружены.
Показателен тот факт, что до сих пор не существует однозначных определений понятий здоровья и болезни, хотя они являются основными категориями медицины, здравоохранения и даже социальной работы. Здоровье сегодня рассматривается и как условие, и как одна из конечных целей социально-экономического развития, поэтому данное понятие должно стать социологической категорией. Проблемами здоровья и нездоровья в рамках социологии здоровья и болезни занимались многие известные классики социологии. «Данная область научного знания включает широкий тематический спектр: концепцию стигматизации Гоффмана, рассмотрение профессиональных особенностей здравоохранения Фрейдсона, социальных установок к вопросам смерти (П. Хендел, В. Мерфи), медицины как института социального контроля (Д. Такетт)»4. Одной из наиболее известных является концепция «роли больного» Т. Парсонса. Само понятие «роль больного» введено Парсонсом для обозначения той ниши, которая существует для индивида, убегающего от стрессов повседневности. По мнению Парсонса, определенный уровень здоровья является потребностью для общества, необходимым условием его существования. Здоровье для Парсонса — некий «символический посредник, регулирующий человеческую активность и другие жизненные процессы, ценный социальный товар, существенный ресурс индивидуальных достижений и ровного функционирования общества»5. Проблемы здоровья и болезни связаны в его концепции с сохранением способности членов общества играть свои роли. Эти способности имеют как физический аспект, так и мотивационный, которые тесно взаимосвязаны, поэтому болезнь определена и биологически, и социально. Этот постулат приводит Парсонса к признанию болезни как девиации. Даже такие «немотивированные болезни» как несчастные случаи, дегенеративные и инфекционные заболевания включают мотивационный аспект, поскольку индивид может сознательно или неосознанно подвергать себя риску. «Роль больного» на время обеспечивает человеку освобождение от ответственности, «он находится в положении, при котором о нем нужно заботиться»6. Таким образом, приобретение «роли больного» может привести либо к необходимости заботиться о здоровье, либо к стремлению сохранить данную роль, потому что индивид, находящийся в подобном состоянии, имеет определенные выгоды и привилегии. По Парсонсу, болезнь дисфункциональна для общества, и ее можно рассматривать как один из способов уклонения от выполнения социальных обязанностей. Для того чтобы справиться с болезнью, необходим институт здравоохранения, который включает в себя постоянное воспроизведение «роли врача» и «роли больного».
Однако «в отношении пожилых классическая „роль больного“, не реализуется в полной мере, поскольку на практике такой пациент не освобождается полностью от ответственности за исполнение других ролей — разве что в периоды ухудшения самочувствия, и не может рассчитывать на окончательно эффективное медицинское вмешательство, бессильное в борьбе с естественным процессом старения; обязанность стремиться к выздоровлению также не является выполнимой. Речь идет скорее о пациентизации старости, превращении ее в медицинский сателлит»7.
На самом деле, если речь идет о пожилых, то можно сказать, что здесь пересекается тенденция к медикализации старости и возможность биоконтроля над ней. Действительно, «медицина одновременно и присваивает старение, и маргинализирует его в собственном пространстве, вплоть до его вывода из-под своей власти. Трактовка старости через определения нездоровья, близости к патологии обрекает пожилого человека на скитание между двумя ролями — собственно больного и пациента (как вероятного/потенциального больного). В том и в другом случае человек включается в систему иерархии в заведомо низком статусе пациента (независимо от реального социального статуса), находящегося под контролем врача. Граница между этими двумя ролями определяется по эталону возрастной физиологической нормы»8. При этом норму можно определить как «диапазон некритических отклонений от среднестатистического варианта. Очевидно, что конкретное содержание норм чувствительно к возрасту, и на практике речь ведется обычно о возрастных физиологических нормах»9. Несомненно, определение нормы для периода старения весьма дискуссионно вследствие условности границ и периодизации самой старости, что не дает возможности ясно различать нормативное и патологическое старение.
Вообще, проблема сохранения здоровья населения в России является весьма острой, особенно это касается мужчин, чья продолжительность жизни низка, а смертность от неестественных причин увеличивается. Показателен тот факт, что в опросах общественного мнения здоровье неизменно выходит на одно из первых мест среди жизненных ценностей, однако, если вопрос открыт, и можно называть любые ценности, то о здоровье мало кто вспоминает. Известный социолог Л. Дробижева свидетельствует о том, что «здоровье воспринимается россиянами как ценность инструментальная: оно нужно не само по себе, а потому, что без него невозможно достигнуть более привлекательных вещей — хорошего образования, работы, успеха у противоположного пола и т. д.»10 Согласно опросу фонда «Общественное мнение», двое из троих россиян не уделяют никакого внимания своему здоровью, по крайней мере, пока не заболеют, причем это почти не зависит от уровня образования, доходов, социальной адаптированности. При этом «доля людей, регулярно делающих хоть что-нибудь для укрепления здоровья, несколько выше среди пенсионеров (многим из которых организм просто не позволяет забыть о себе) — 43 %»11. При этом весьма характерной для России особенностью явился тот факт, что, говоря о том, что больше всего угрожает собственному здоровью, «большинство респондентов выделили факторы, не зависящие от них самих — 43 % и лишь 7 % отметили вредные привычки и нездоровый образ жизни»12.
К сожалению, у большинства людей пожилого возраста не сформированы навыки ведения здорового образа жизни, в «заботе» о своем здоровье они привыкли пассивно полагаться на институт здравоохранения, а не на свои собственные силы. Так, по данным О. Белоконь, «только 33 % старых людей стараются получить информацию о проблемах здоровья в их возрасте, причем активность в этом проявляют в основном пожилые женщины. Заслуживает внимания тот факт, что у преобладающего большинства старых людей
отмечается очень низкая удовлетворенность своим самочувствием»13. При этом общеизвестно, что активная жизненная позиция является залогом достаточно высокого и стабильного уровня здоровья, т. к. тормозит развитие инволюционных процессов в организме. Для сравнения следует отметить, что «обращаемость за медицинской помощью у работающих пенсионеров составляет 6,1 %, а у неработающих 69,2 %»14.
По мнению ряда исследователей, категория «здоровье» находится в тесной связи с категорией «адаптация». «Связь заключается в том, что здоровье рассматривают как форму приспособления организма человека к условиям окружающей среды, взаимодействие с ней на основе всех уровней адаптации»15. По мнению Р. Дюбо, «здоровье — автономная личная способность подчинять себе условия собственной жизни, приспосабливаться к неожиданным изменениям в окружающем мире и при необходимости избегать той среды, которая оказывается непригодной для жизни»16. В свою очередь А. Иллич определял здоровье, как «способность адаптации человека к неблагоприятным генетическим, климатическим, химическим и культурным следствиям экономического развития»17.
Однако медицинские институции заинтересованы в медикализации старости и старения, т. к. пожилые люди — это основной контингент потребителей медицинских услуг, обеспечивающий существование и работу медицинским структурам. В связи с этим, «медицина становится институтом власти, контролирующим жизнь людей и, в ряде случаев, этот контроль становится безнадзорным и приобретает угрожающие формы»18. Власть современной медицины над обществом проявляется в констатации того, что «только врач знает, что такое болезнь, кто болен и что необходимо делать. Снижается значимость жалоб самих пациентов, в результате чего не сам человек определяет, болен он или здоров, а врач»19. Будучи заинтересованной стороной, медики готовы любое состояние объявить болезнью, требующей лечения. Поэтому «общество и, прежде всего пожилые люди, смотрят на себя как на жертв, подверженных то одному, то другому заболеванию»20. Правда, пожилым людям и самим свойственно любые жалобы облекать в соматизированную (телесную) форму, а врач в свою очередь подыскивает для этого подходящую формулировку. Таким образом, врач и пациент играют роли, которые навязываются им социальным контекстом. В результате «пожилые люди начинают думать, что любое недомогание обусловлено нарушением внутри организма, а не является результатом здорового нежелания приспосабливаться к трудным условиям окружающей жизни»21. Тем самым патерналистские стратегии государства и медицинских институтов, на которых воспитано старшее поколение, облегчают отказ от активной жизненной позиции и лишают инициативы.
Но с другой стороны, общество само санкционирует ситуацию, в которой «с любой проблемой можно обратиться в медицинское учреждение, поскольку многочисленная популярная медицинская литература, а также реклама лекарственных средств тиражируют образы болезней, внушают мысли о возрастной неизбежности болезней и их фатальных последствиях»22. СМИ постоянно навязывают населению предметы и формы потребления, нормативные представления о здоровье и болезни и способах лечения, призывая требовать в аптеках те или иные медикаменты. Проходя через СмИ, эти представления обретают невероятную убедительность и устойчивость. Людям навязывается гонка за молодостью и здоровьем. Омолаживающие процедуры, пластическая хирургия, косметология становятся знаком престижа, высокого социального статуса. Постоянное видоизменение себя является символом причастности к тиражируемому успеху и богатству. Таким образом, «современная медицина не только описывает и лечит болезни, но, возможно, создает если не сами болезни,
23
то некоторые симптомы их проявления»23.
Многие ученые отмечают, что сегодня львиная доля стремительно растущих медицинских расходов идет на диагностические и лечебные процедуры, эффективность которых, по меньшей мере, сомнительна. Так, например, «анализ новых лекарственных средств, вышедших на рынок в 1980-е гг., сделанный Агентством по контролю за качеством лекарственных и пищевых продуктов США (FDA), показал, что 53 % новых лекарственных средств не имели никакого лечебного преимущества перед уже существующими»24. Поэтому не стоит преувеличивать возможности современных медицинских технологий, ведь любое вмешательство может иметь и негативные последствия, поэтому погоня за здоровьем может привести к серьезным расстройствам и заболеваниям. Так, «в 1998 г. Институт медицины США выпустил доклад, в котором утверждалось, что от медицинских ошибок каждый год гибнет от 44 до 98 тыс. пациентов. По другим оценкам, приведенным в статье журнала Американской медицинской ассоциации (2003 г.), видно, что количество смертей, связанных с потенциально предотвратимыми причинами в больницах, значительно больше — 264 тыс. человек за 2 года, что выводило здравоохранение на третье место среди причин смерти после сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний. Таким образом, только в США погибает столько человек, сколько гибло бы, если бы через день разбивался наполненный пассажирами «Боинг-747»25. Примечателен также тот факт, что «в Великобритании с 1990 по 1995 от передозировки героина погиб 291 чел., а от передозировки транквилизаторов — 1810 чел.»26 М. Агеносов также отмечает, что «людей очень пугает эпидемия птичьего гриппа, от которой за несколько лет умерло около двух сотен человек, однако почти никого не пугает, что от туберкулеза в мире ежегодно умирает три миллиона человек, причем в России — 73 чел. ежедневно»27. Конечно, никто не оспаривает тот факт, что лекарства и медицинские вмешательства имеют побочные эффекты, но многим кажется, что это уместная плата за положительные в целом результаты лечения.
Государство также выдвигает требования к здоровью, определяя, в каком возрасте и состоянии человек может или не может работать, обязывает проходить медицинские осмотры, диспансеризацию, делать профилактические прививки. Поэтому «люди не стремятся сами выполнять действия по поддержанию и сохранению здоровья, если кто-то еще может взять на себя ответственность за их выполнение»28. В результате навязываемая государством, СМИ и медицинскими учреждениями вера в неспособность человека самостоятельно справляться с жизненными проблемами приводит к тому, что пожилые люди и не пытаются этого делать, или применят вмешательства, которые иногда приводят к ухудшению здоровья. А, как известно, «чем меньше люди считают себя ответственными за свое здоровье, тем выше показатели смертности»29. Конечно, можно поспорить с категоричностью подобной формулировки, однако в России повышение ответственности населения за свое здоровье весьма актуально.
Для выяснения реальных проблем, уровня здоровья, социальной активности пожилых людей в современных условиях, а также вытекающей из них потребности в социальномедицинской помощи в 2007 г. в Курортном районе г. Санкт-Петербурга (г. Зеленогорск) было проведено эмпирическое исследование. Методом сбора социологической информации было анкетирование. Анкета состояла из 40 вопросов, освещающих образ жизни пожилых людей: общение, состояние здоровья, использование свободного времени, удовлетворенность социально-медицинским обслуживанием. В ходе исследования была проведена работа с группами пожилых людей, получавших комплексное обслуживание в КЦСОН г. Зеленогорска. Объем выборки составил 120 чел. (всего обслуживается 350 чел.) в возрасте 65-80 лет, находящихся на социальном и социально-медицинском обслуживании в КЦСОН, в достаточной степени сохранивших способность к самообслуживанию.
Определяя степень значимости здоровья в своей жизни, подавляющее число пожилых людей (81 %) поставили его на первое место, что соответствует результатам подобных исследований по Санкт-Петербургу. Это свидетельствует как о сознательном отношении пожилых к своему состоянию, так и о том, что значительная их часть имеет достаточно серьезные хронические заболевания, существенно осложняющие жизнь. Возможно, большинство пенсионеров «уходит» в проблемы здоровья от недостатка внимания своей семьи, либо, наоборот, от чрезмерного количества домашних обязанностей.
При субъективном анализе состояния своего здоровья, большинство респондентов охарактеризовали его как среднее или не удовлетворительное (45 % и 51 %). Хорошим состояние своего здоровья считают лишь 4 % пенсионеров. Мужчины оценивали здоровье более позитивно, чем женщины. Это связано с тем, что до пожилого и старческого возраста доживает гораздо меньшее число мужчин по сравнению с женщинами и, соответственно, эти немногие имеют лучший потенциал здоровья. Также, в большинстве случаев, мужчины в меньшей степени склонны жаловаться на состояние здоровья и иногда даже неудовлетворительный его уровень будут принимать как достаточный. В целом, позитивные оценки состояния здоровья связаны с более высоким уровнем дохода и с более молодым возрастом. При этом средний возраст мужчин составил 78 лет, а женщин — 75.
Для подтверждения обоснованности субъективной оценки состояния здоровья нами была использована и объективная оценка. Ее зафиксировали ответы на вопрос «Есть ли у Вас хронические заболевания?» и сравненные с ними данные медицинских карт. В подавляющем большинстве случаев ответы респондентов совпадали с данными медицинских карт, причем они так же не оптимистичны, как и субъективные. Среди пожилых людей, принявших участие в опросе, не оказалось таких, которые не имели бы никаких хронических заболеваний. 10 % отметили, что имеют от 2 до 3 хронических заболеваний, 82 % — 4-5 хронических заболеваний, а 8 % имели более 5 хронических заболеваний. К тому же пожилые люди достаточно часто болели простудными заболеваниями: 54 % респондентов отметили, что в течение года они болели 1-2 раза, а 43 % — 3-4 раза. Перенесших инфекционные заболевания было значительно меньше: 26 % болели 1-2 раза и 15 % — 3-4 раза. Достаточно часто в течение года у пожилых людей происходили обострения хронических заболеваний: 23 % ответили, что страдали от обострений от 3 до 4 раз, 47 % — более 5 раз.
Полученные данные свидетельствуют о том, что для решения проблем, связанных со здоровьем, большая часть опрошенных прибегает к помощи врача (86 %), что подтверждает наличие сосредоточенности на своем здоровье, ориентации на врача при решении вопросов связанных со здоровьем. Меньшая часть — 12 % предпочитает лечиться самостоятельно — это в основном люди, имеющие медицинское образование или люди с многолетними хроническими заболеваниями, которые они привыкли лечить определенным образом. 2 % обращаются за советом к друзьям или работникам аптеки.
При этом большая часть респондентов (75 %) ответили, что предпочитают самостоятельно ходить в поликлинику, нежели вызывать врача на дом. Это, скорее всего, связано не с фактором удобства (необходимо тратить время на дорогу до поликлиники, ожидание в очереди), а с желанием получить одновременно и социально-психологическую помощь в виде общения. За время ожидания своей очереди, можно узнать местные новости, встретить друзей и знакомых, получить совет, как из области медицины, так и по другим беспокоящим пожилого человека вопросам. Таким образом, посещение поликлиники говорит о том, что, несмотря на то, что большинство опрошенных положительно оценивают имеющиеся возможности общения, эта потребность, для некоторых из них остается не достаточно
удовлетворенной. 25 % пенсионеров, тем не менее, склонны вызывать врача на дом. Это обусловлено как ограниченной мобильностью, так и сезонным фактором. «Просто так» дома никто не отлеживается, пожилые люди стремятся сразу прибегать к медикаментозной помощи при возникновении признаков болезни.
Большинство участников исследования (69 %) при наличии достаточного количества денежных средств предпочли бы частные учреждения оказывающие медико-социальные и, прежде всего, медицинские услуги. Здесь явно прослеживается недовольство людей последними преобразованиями, происходящими в социальном и медицинском секторе, ограниченностью предоставляемых бесплатно услуг, нехваткой лекарств, информации и т. п. Однако в целом объем бесплатной медико-социальной помощи за последние 10 лет сильно не изменился, а за дополнительную плату можно получить иные услуги и в государственных учреждениях. Отчаявшиеся из-за нехватки средств, очередей, невнимательного отношения пенсионеры в ряде случаев связывают свои надежды на лучшее будущее с частным сектором. Бытует также мнение, что все лучшие специалисты стремятся уйти в коммерческие организации. 31 % все же предпочел государственные учреждения. Это обусловлено как недоверием к частным организациям, так и высокой для большинства пенсионеров стоимостью услуг. Следует отметить, что сказываются крайняя неразвитость частного сектора в Курортном районе и отсутствие информации о деятельности таких организаций.
Тем не менее, 58 % пожилых людей приходится дополнительно платить за услуги в государственных поликлиниках и больницах. Это связано как с невозможностью пройти все необходимые обследования в Зеленогорске, так и длинными, порой в 3 месяца, очередями на бесплатные процедуры, обследования и т. п. Естественно, это не может не вызывать обиду и недовольство. За десять лет население, привыкшее к почти полностью бесплатному лечению, оказалось вынужденным оплачивать его частично или полностью. Рост платности медицинских услуг происходил на фоне снижения доходов значительной части населения. Так, размеры пенсий большинства участников исследования таковы, что они могут рассчитывать только на бесплатные медицинские услуги. Им в основном хватает денег на простые лекарства и иногда — на посещение платных специалистов, но постоянные крупные траты на поддержание своего здоровья и лечение невозможны. Таким образом, можно констатировать, что в настоящее время здравоохранение становится менее доступным для людей третьего возраста.
Однако 93 % пожилых людей отметили, что существующая гарантированная медицинская помощь от государства гораздо лучше, чем наличие достаточных средств для оплаты своего лечения. Таким образом, пенсионеры не готовы самостоятельно принимать решения в сфере охраны своего здоровья, не готовы самостоятельно выбирать и оплачивать услуги. К тому же, материальное положение большинства пожилых людей крайне неблагополучно. При этом пенсионеры имеют ярко выраженные патерналистские взгляды. Но здесь обнаруживается противоречие с выявленным в ходе исследования стремлением посещать частные клиники при наличии достаточных средств (69 % опрошенных). Вероятно, сказывается боязнь оказаться в ситуации, когда нет выбора вне зависимости от возможностей.
Также все респонденты отметили, что нуждаются в постоянном медицинском наблюдении (даже те, кто считает, что постоянная забота о своем здоровье не позволит избежать болезней). Возможно, это связано не только со слабым здоровьем, наличием множества хронических заболеваний у большинства опрошенных, но и с желанием, того, чтобы к ним проявили внимание и заботу. Все участники опроса нуждаются в расширении перечня
медико-социальных услуг, однако никто из них не предложил ничего нового, кроме стандартного набора услуг. В качестве «иного» отмечались лишь пожелания более доброго и вежливого отношения.
К сожалению, никто из опрошенных пенсионеров не получает гарантированные бесплатные лекарства в полном объеме, хотя их спектр и так весьма ограничен. Поэтому, несмотря на небольшую пенсию, инвалидам приходится затрачивать на лекарства дополнительные средства. Некоторые из них иногда вынуждены совсем отказывать себе в лекарственных препаратах т. к. в противном случае денег не хватит на продукты питания, либо им приходится экономить на чем-то другом. Подобная ситуация вызывает крайнее недовольство и возмущение среди пожилых людей. Так, 21 % пожилых людей ответили, что дополнительно затрачивают на лекарства более 1000 руб. в месяц, 40 % — от 500 до 1000 и 39 % — до 500 руб. При этом следует отметить, что пенсия большинства участников опроса достаточно низкая.
Пожилые люди считают здоровый образ жизни основным фактором, обеспечивающим высокий уровень здоровья. Все респонденты поставили его на первое место. Такую ситуацию можно было бы объяснить достаточно высокой степенью личной ответственности за свое состояние, но, скорее всего, здесь речь идет о высокой степени нормативности, а также о недостаточной осведомленности пожилых людей о том, что именно представляют собой здоровый образ жизни, и о возможности профилактики. Таким образом, стало очевидно, что у пенсионеров своеобразное, медикофицированное, представление о здоровом образе жизни. В это понятие они вкладывают, прежде всего, количество посещений поликлиники для устранения симптомов болезни и отсутствие вредных привычек. Так, например, в ходе беседы выяснилось, что лишь единицы следуют режиму дня, занимаются закаливанием, соблюдают диету или делают зарядку.
Пожилых людей, принявших участие в исследовании, можно условно разделить на сторонников деятельного и бездеятельного отношения к своему здоровью. Сторонники деятельного отношения к здоровью считают, что постоянная забота о своем состоянии позволит избежать болезней. Поэтому о здоровье следует заботиться даже тогда, когда практически ничего не болит. По их мнению, в большинстве случаев самостоятельные, грамотные усилия по поддержанию своего здоровья продлевают человеку жизнь. Таких взглядов придерживались 79 % опрошенных. Однако более половины из них уточнили, что это возможно лишь до некоторой степени. С точки зрения людей, не ориентированных на поддержание здоровья, болезней все равно не избежать, так что незачем зря тратить время и силы. Пока ничего не болит, не стоит утруждать себя излишней заботой о здоровье. В большинстве случаев, что бы человек не делал для сохранения своего здоровья, происходит то, что «на роду написано». Поэтому 21 % опрошенных считает, что постоянная забота о здоровье не позволит избежать болезней. Эту точку зрения вполне можно объяснить тем, что некоторые пенсионеры пережили войну, и потенциал их здоровья был в значительной степени подорван, некоторые настолько ушли в болезнь, что не верят в то, что когда-то можно было что-либо предотвратить. С другой стороны, можно сказать, что это является следствием некоторого самооправдания, ведь никому не хочется признавать, что в своих проблемах или в степени их выраженности они виноваты сами.
На состояние здоровья пожилых людей также значительное влияние оказывает привычный способ проводить свой досуг. Из них 83 % любят проводить свободное время у телевизора. Следует отметить, что практически у всех пожилых граждан есть кабельное телевидение, что должно в достаточной степени расширять их познавательные возможности (однако на практике, они часто ограничиваются просмотром сериалов). 70 % пенсионеров
сказали, что часто проводят время со своей семьей. Всего 20 % одиноки или по тем или иным причинам не общаются со своими родственниками. 94 % часто общаются со своими друзьями, при этом 6 % выказали нежелание заводить тесные дружеские отношения, что связано с некоторыми психологическими трудностями. 73 % иногда посещают различные общественные мероприятия, которые проходят, надо заметить, весьма не часто. 71 % пожилых людей часто читает, как художественную литературу, так и периодическую. 62 % пенсионеров часто гуляют, и это не удивительно, т. к. Зеленогорск является красивейшим пригородом, привлекающим сотни горожан. Благоустройство города весьма облегчило перемещение пожилых людей. Многие пенсионерки полдня провожают друг друга до дома, отдыхая на скамеечках.
Хотя доказано, что активная жизненная позиция, трудовая деятельность являются факторами, способствующими поддержанию достаточно хорошего уровня здоровья и предупреждающими преждевременное старение, лишь 38 % пожилых людей продолжали работать после выхода на пенсию, и срок их работы не превышал 10 лет. Это, возможно, связано как с тем, что в Зеленогорске вообще достаточно ограничены возможности занятости, так и с тем, что большинство пенсионеров считает, что они по праву заслужили отдых. Многие занимаются воспитанием внуков. Несмотря на эти показатели, значительная часть опрошенных (47 %) ответили, что для пожилых необходимо создавать возможности для посильного участия в труде, что в целом свидетельствует о желании стареющих людей быть полезными, трудиться и после достижения пенсионного возраста.
Кроме того, у пожилых людей достаточно выражена потребность во взаимопомощи (95 %), что связано с желанием укрепить широкий круг социальных связей, избежать чувства одиночества и беспомощности, а также с тем, что пожилым людям, имеющим схожие взгляды, ценности, легче понять друг друга и оказать соответствующую помощь. Но возможность этого объединения многие связывали только с помощью организаторов или государственных органов (56 %), а 39 % опрошенных выразили мнение о необходимости в наличии постоянного помещения для встреч. Никто не готов сам организовать группу взаимопомощи. На этом основании можно обозначить социальную пассивность пожилых людей, несмотря на то, что многие сохранили способность к самообслуживанию и бодрость духа. 5 % ответили, что в самоорганизации и взаимопомощи нет необходимости. Тем не менее, говоря о наличии рядом человека, готового оказать помощь, как только это потребуется, большинство отмечает, что это друзья-пенсионеры, которые имеют достаточно свободного времени для оказания друг другу поддержки, а не родственники (53 %).
В оценках изменений, произошедших за время реформ в медико-социальном обслуживании, преобладала негативная направленность. Более половины респондентов 76 % отметили, что медико-социальное обслуживание за последнее десятилетие ухудшилось. Очевидно, что люди с множеством заболеваний, невысокими доходами, имеющие ограниченные возможности диагностики на современном оборудовании и покупки лекарственных средств, ниже оценивают эти изменения. Все это является также реакцией на изменение условий жизни в стране за время реформ — ухудшение положения большинства и выигрышное положение узкого социального слоя. Еще негативные оценки можно объяснить тем, что большинство опрошенных — женщины, а именно на них обычно лежит большая нагрузка и ответственность за здоровье всех членов семьи, они чаще сталкиваются с различными сферами медицинского и социального обслуживания и более критично их оценивают. Для мужчин характерны более позитивные взгляды.
Говоря о степени информированности относительно спектра услуг, предоставляемых медицинскими/социальными учреждениями, значительная часть респондентов (68 %)
отметили, что она недостаточна. Возможно, данная ситуация обусловлена постоянными изменениями в сфере медико-социального обслуживания, за которыми не успевают проследить как сами пенсионеры, так и работники социального и медицинского сектора.
заключение
Полученные в исследовании результаты свидетельствуют о том, что на фоне достаточно негативных самооценок здоровья в представлениях горожан о произошедших переменах в социальном и, прежде всего, в медицинском обслуживании преобладают негативные тона. Объективные данные также отражают невысокий уровень здоровья пожилого населения, поэтому подавляющее большинство видит в здоровье основную проблему, занимающую центральное место в жизни. Здоровый образ жизни и возможности профилактики большинство пенсионеров считают залогом сохранения физического и психического благополучия, однако придерживаются его единицы. Зато большая часть участников исследования нуждаются в расширении объема медико-социальной помощи.
В целом исследование показало, что для многих пожилых людей характерен довольно пассивный тип отношения к собственным проблемам. В то же время они предъявляют к социальному окружению, к КЦСОН, медицинским службам достаточно высокие требования.
Очевидно, что с увеличением доли пожилых в демографической структуре населения воздействие медицины на мировоззрение людей будет усиливаться. В настоящее время следует выработать понимание старости как качественно новой самобытной жизни значительной длительности. Необходимо восстанавливать и поощрять способность пожилых людей и всего населения к взаимопомощи и автономному поведению, обучать население совмещать это с современными технологиями. Требуется личная активность самих пожилых, направленная на смену системы ценностей — от зависимости и беспомощности — к здоровой и активной деятельности, приносящей удовольствие самому и благо обществу. При этом система здравоохранения должна приходить на помощь только тогда, когда ее позовут, и четко осознавать пределы своей компетентности.
1 Григорьева И. А. Старение населения и социальная работа с пожилыми: в чем проблема? // Пушковские чтения: тезисы докладов 3-й науч.-практ. геронтолог. конф. с междунар. участием / под ред. В. Н. Анисимова, А. Л. Арьева. СПб., 2007.
2 Смолькин А. А. Медицинский дискурс в конструировании образа старости // Журнал социологии и социальной антропологии. 2007. Т. 10, № 2. С. 136-137.
3 Смолькин А. А. Медицинский дискурс в конструировании образа старости // Журнал социологии и социальной антропологии. 2007. Т. 10, № 2. С. 135.
4 Ковалева А. А. Самосохранительное поведение в системе факторов, оказывающих влияние на состояние здоровья // Журнал социологии и социальной антропологии. 2008. Т. 11, № 2. С. 180.
5 Parsons Т. The Social System. URL: http://www.mdx.ac.uk7www/study/xpar.htm.
Parsons Т. The Social System. URL: http://www.mdx.ac.uk7www/study/xpar.htm.
7 Смолькин А. А. Медицинский дискурс в конструировании образа старости // Журнал социологии и социальной антропологии. 2007. Т. 10, № 2. С. 135.
8 Смолькин А. А. Медицинский дискурс в конструировании образа старости // Журнал социологии и социальной антропологии. 2007. Т. 10, № 2. С. 135.
9 Смолькин А. А. Медицинский дискурс в конструировании образа старости // Журнал социологии и социальной антропологии. 2007. Т. 10, № 2. С. 136.
10ДробижеваЛ. М. Ценность здоровья и культура нездоровья в России // Безопасность Евразии. 2004. № 1. С. 33.
11 Жуков Б. Русский синдром // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 62.
12Жуков Б. Русский синдром // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 66.
13 Белоконь О. В. Современные проблемы качества жизни пожилых в России // Успехи геронтологии. 2005. Вып. 17. С. 75.
14 Белоконь О. В. Оценка медико-социального благополучия пожилых в России // Успехи геронтологии.
2006. Вып. 19. С. 142
15 Ковалева А. А. Самосохранителъное поведение в системе факторов, оказывающих влияние на состояние здоровья // Журнал социологии и социальной антропологии. 2008. Т. 11, № 2. С. 182.
Дюпюи Ж.-П. Медицина и власть // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 16.
17 Дюпюи Ж.-П. Медицина и власть // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 20.
18 Власова О. А. Критерии нормативности в пространстве общества и истории: социальная феноменология безумия // Журнал социологии и социальной антропологии. 2007. Т. 10, № 2. С. 188.
19 Плавинский С. Осознала ли медицина свои пределы. К 30-летию «Медицинской Немезиды» Айвана Иллича // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 33.
ДюпюиЖ.-П. Медицина и власть // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 13.
21 Дюпюи Ж.-П. Медицина и власть // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 17.
22 Смолькин А.А. Медицинский дискурс в конструировании образа старости // Журнал социологии и социальной антропологии. 2007. Т. 10, № 2. С. 139.
23 Агеносов М. Как медицинские мифы становятся реальностью // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 52.
24 Плавинский С. Осознала ли медицина свои пределы: К 30-летию «Медицинской Немезиды» Айвана Иллича // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 29.
25 Плавинский С. Осознала ли медицина свои пределы: К 30-летию «Медицинской Немезиды» Айвана Иллича // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 30.
Плавинский С. Осознала ли медицина свои пределы: К 30-летию «Медицинской Немезиды» Айвана Иллича // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 38.
27 Агеносов М. Как медицинские мифы становятся реальностью // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 53.
28 Плавинский С. Осознала ли медицина свои пределы: К 30-летию «Медицинской Немезиды» Айвана Иллича // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 31.
29 Плавинский С. Осознала ли медицина свои пределы: К 30-летию «Медицинской Немезиды» Айвана Иллича // Отечественные записки. 2006. Т. 3, № 1. С. 38.
