CC BY
134Выводы. Таким образом, можно сделать вывод, что большинство сотрудников, принявших участие в опросе, ответственно отнеслись к оценке возможных коррупционных рисков. По полученным результатам можно предположительно сделать вывод, что сотрудники, чей возраст составлял от 18 до 35 лет более склонны к коррупционным проявлениям, чем сотрудники, чей возраст составлял от 35 до 45 лет. Большинство считают недопустимым проявление коррупционного поведения. Также практически все сотрудники, принявшие участие в анкетирование, понимают необходимость комплексного подхода в вопросе снижения коррупционных проявлений. По результатам анкетирования можно отметить, что необходима более тщательная профилактическая работа с сотрудниками УИС по данному направлению и проведение тренингов антикоррупционной направленности с сотрудниками разных учреждений.
Литература:
1. Богодухова, Е.М. Психологические механизмы коррупционного поведения личности / Е.М. Богодухова, В.Г. Гордиенко // Научно-методический электронный журнал «Концепт». — 2017. — Т. 44. — С. 1-23. — URL: http://e-koncept.ru/2017/570134.htm (дата обращения: l0.04.2020).- Текст: электронный.
2. Киселев, В.В. Психологические детерминанты антикоррупционного поведения сотрудников государственной организации: специальность 19.00.03 «Психология труда, инженерная психология, эргономика»: диссертация на соискание ученой степени доктора психологических наук / Киселев Вадим Васильевич; Институт мировых цивилизаций. — Москва, 2016. — 258 с. — Текст: непосредственный.
Психология
УДК 159.9.07
кандидат педагогических наук Скоробогатова Юлия Валерьевна
Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Российский государственный профессионально-педагогический институт», филиал в городе Нижнем Тагиле (г. Нижний Тагил)
ВЛИЯНИЕ ЛИЧНОСТНЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ ПОДРОСТКОВ НА ИХ ПОЗИЦИЮ В СИТУАЦИИ
БУЛЛИНГА
Аннотация. В статье представлено описание социально-психологического феномена, характеризующего регулярное, длительное негативное воздействие, травлю в детском коллективе. Данное явление получило название «буллинг» и наиболее распространено в подростковом возрасте. Результаты теоретического анализа характеризуют данный феномен и определяют его причины. Эмпирическое исследование направлено на выявление позиции подростка в ситуации буллинга, сформированность межличностных отношений в коллективе сверстников, а также проявлений тревожности, агрессивности, субъективного ощущения одиночества. В результате проведенного корреляционного анализа определены существенные связи между позициями, которые занимают подростки в ситуации буллинга и их личностными особенностями.
Ключевые слова: буллинг, буллер, жертва, тревожность, агрессивность, субъективное ощущение одиночества, типы буллинга.
Anmtation. the article describes the social and psychological phenomenon characterizing regular, long-term negative impact, harassment in the children's collective. This phenomenon has been called «bullling» and is most common in adolescence. The results of theoretical analysis characterize this phenomenon and determine its causes. Empirical research is aimed at identifying the position of a teenager in a bulling situation, the formation of interpersonal relations in a group of peers, as well as manifestations of anxiety, aggressiveness, subjective feeling of loneliness. As a result of the correlation analysis, significant connections between the positions occupied by adolescents in the bulling situation and their personal characteristics have been determined.
Keywords: bulling, buller, victim, anxiety, aggressiveness, subjective feeling of loneliness, bulling types.
Введение. Безопасность образовательной среды является приоритетом современной образовательной организации. Для обеспечения психологической безопасности образовательной среды, а также для организации психологического сопровождения обучающихся, необходимо учитывать психологические особенности участников буллинга, которые проявляются в чертах характера, способах поведения в стрессовых ситуациях.
Школьный буллинг на сегодняшний день - распространенное явление во многих зарубежных странах (США, Япония, Дания, Финляндия и др.). Не являются исключением и образовательные организации России. Согласно российскому исследованию буллинга в школе, которое проводилось в 2010 году, 22% мальчиков и 21% девочек становятся жертвами травли уже в одиннадцатилетнем возрасте. Для пятнадцатилетних подростков эти показатели составляют, соответственно, 13% и 12%.
Изложение основного материала статьи. Многие зарубежные авторы определяют буллинг как длительное систематическое физическое или психологическое насилие, осуществляемое одним человеком или группой, с осознанным желанием причинить боль, напугать или подвергнуть длительному напряжению человека, который не в состоянии защититься в фактической ситуации [9]. Ряд исследователей относят к буллингу воздействие одного человека на другого, при котором более сильный ударяет, пинает, угрожает, запирает в помещении, шлет враждебные письма, а также не разговаривает со слабым. Также буллинг характеризуется как устойчивый вид взаимодействия агрессора и жертвы. Буллинг может совершаться индивидуально или группой, при этом «обидчик» испытывает удовлетворенность от обесценивания «жертвы». Буллингом можно назвать поведение, при котором ученики неоднократно подвергаются оскорблениям, когда у них отбираются личные вещи [7].
Буллинг, или школьная травля, по мнению Д. Лэйна и Е. Роланда, представляет собой процесс длительного физического или психологического насилия от индивида или группы к другому индивиду, не способному защититься в данной ситуации [9]. В определении буллинга И. С. Бердышев характеризует его сознательным, продолжительным по времени насилием, которое не носит характер самозащиты и исходит от одного или нескольких людей [1].
Национальная ассоциация школьных работников США определяет буллинг как динамические и повторяющиеся модели вербального или невербального поведения, производимые одним или несколькими участниками образовательного процесса по отношению к другому, стремясь нанести вред намеренно [3].
Обобщая имеющиеся определения данного понятия, можно констатировать, что буллингом является негативное поведение одного человека по отношению к другому, которое проявляется регулярно и включает придирки разного характера, зачастую необоснованные, негативные оценки работы, либо отказ от оценки вообще, стремление изолировать человека от остальных, распуская «злые» слухи и сплетни. Исходя из вышеперечисленных определений, можно выделить главные черты буллинга. К ним относятся агрессивное и негативное поведение, которое проявляется в унижениях, сплетнях, интригах, угрозах, избиении. Буллинг -явление регулярное, он носит длительный и систематический характер. Участники буллинга не равны по силе и власти, чаще всего жертвами становятся дети младше агрессора и те, кто ниже по социометрическому статусу в классе. Поведение агрессора в буллинге носит умышленный характер, обусловлено стремлением к повышению своего авторитета в классе, школе.
В интернет пространстве существует ограниченное количество ресурсов, способных оказать помощь людям, пострадавшим от буллинга. Примером такого ресурса стал сайт Bully OnLine, разработанный Т. Фалд [8]. Еще менее представлены государственные и частные структуры, оказывающие поддержку людям, испытывающим психологическое или физической давление, травлю.
Занимаясь изучением буллинга, Е.В. Гребенкин выделил группы факторов, определяющих причины подобного поведения. Персональный фактор включает такие причины как низкий уровень воспитания, неадекватная заниженная самооценка, высокая импульсивность, злоупотребление алкогольными и наркотическими веществами, продолжительное не контролируемое увлечение компьютерными играми, недостаточное чувство самосохранения. Поведенческий фактор заключается в поведении, создающем неудобства для окружающих, вандализме, времени, проведенном без цели, непосещении школы, низкой успеваемости по предметам, ранним началом половой жизни, ранней судимости. Культ насилия в обществе, влияние телепередач и Интернета, низкий социально-экономический статус семьи, смена опекунов, насилие в семье, наличие друзей с девиантным поведением относятся к социальному фактору [4].
В отечественной науке так же выделяют семейный фактор, к которому относятся материнская депривация (недостаточность или отсутствие любви в грудном возрасте), особенности семьи (неполные семьи, негативное отношение к жизни у матери, авторитарные семьи, конфликтные семьи), неуспеваемость ребенка в учебной деятельности, агрессивное информационное поле. Фактор школьной среды включает отсутствие разнообразия школ, напряженные взаимоотношения педагогов и учеников, равнодушие учителей по отношению к ученикам [2].
О.А. Мальцева считает, что проявлению буллинга способствует жестокое отношение к детям в семье, неудовлетворение потребностей ребенка. Она также обращает внимание на то, что учащиеся подвергаются насилию не только со стороны сверстников, учащихся старших классов, но и со стороны учителей. Автор изучила и выделила признаки буллинга у педагогов. К ним относятся угрозы в адрес учащихся, изоляция одного ученика от других, предъявление требований, которые не соответствуют возрасту обучающегося, унижение достоинства и оскорбления, выводящие из душевного равновесия, необоснованная критика, постоянное негативное отношение к ученику, проявляющееся публично [10]. Таким образом, можно отметить, что буллинг проявляется не только в детских взаимоотношениях, но также и в системе отношений «учитель/взрослый - ребенок».
Ученые, изучавшие буллинг, выделили виды, в которых он может проявляться. Д. Лэйн указывал, что буллинг может проявляться в физических воздействиях (разовое или повторное умышленное действие в отношении другого человека, совершенное помимо воли и желания жертвы) и психологических (умышленное нанесение вреда психологическому здоровью человека) [9]. Другую классификацию буллинга предложил И.С. Бердышев, определив такие его виды, как словесный (присваивание кличек жертвам, различного рода оскорбления, унижения), поведенческий (вымогательство, шантаж, преследование, похищение личных вещей жертвы) и физический (избиения, нанесение телесных повреждений) [1]. С.Т. Мерцалова, классифицируя буллинг по способу проявления, выделила физический (применение физической силы), эмоциональный (вызывание напряжения и унижения жертвы), вербальный (причинение вреда словесно), психический (действия, причиняющие вред психическому здоровью жертвы) и сексуальный буллинг (изнасилование жертвы) [11].
В настоящее время в отечественной психологии выделяют пять видов буллинга. Первый -эмоциональное насилие, для которого характерным является вызывание у жертвы эмоционального напряжения, унижение и снижение самооценки. К такому виду относятся различные насмешки, необъективные оценки, присвоение кличек и другое. Второй вид буллинга - физическое насилие, которое характеризуется применением физической силы по отношению к жертве, с целью нанесения травмы. Физическое насилие включает в себя избиения, шлепки, порчу имущества [11]. К третьему виду буллинга в отечественной классификации относится сексуальное насилие, которое определяется как использование ребенка для удовлетворения сексуальных потребностей. Экономическое насилие - еще один вид буллинга. Характерным для данного вида является контролирование жертвы при помощи денег. Последним видом выделяют кибербуллинг, получение угрожающих и оскорбляющих сообщений по электронной почте [14].
Необходимость изменения ситуации с буллингом требует всестороннего изучения данной проблемы. Однако исследователи отмечают трудности в выявлении участников этого процесса, т. к. недостаточно стандартизированных диагностических инструментов для диагностики как конкретного типа буллинга, так и позиций участников в ситуации буллинга. Вызывает научный интерес взаимосвязь позиций подростков в буллинге и их личностных характеристик [16].
Под нашим руководством было проведено исследование, выполненное в рамках выпускной квалификационной работы магистрантом А.О. Ерёменко, определяющее необходимость профилактики буллинга у подростков. Одной из задач данного исследования являлось определение взаимосвязи между позициями подростков в ситуации буллинга и такими личностными особенностями как тревожность, агрессивность и субъективное ощущение одиночества. Исследование было проведено на базе Муниципального бюджетного общеобразовательного учреждения «Исовская средняя общеобразовательная школа» Нижнетуринского района Свердловской области. В нем приняли участие 34 семиклассника, в том числе 12 девочек и 22 мальчика. Для диагностики проявлений буллинга у подростков были применены
следующие методики: методика диагностики межличностных и межгрупповых отношений Дж. Морено «Социометрия» [13]; методика на выявления «Буллинг-структуры» Е.Г. Норкина [12]; методика диагностики показателей и форм агрессии А. Басса и А. Дарки [5]; методика диагностики уровня субъективного ощущения одиночества Д. Рассела и М. Фергюсона [7]; опросник Ч.Д. Спилбергера (адаптирована Ю.Л. Ханиным) [6].
По результатам исследования социометрического статуса и межличностных отношений в группе 65% подростков относятся к категории «принимаемые», характеризующейся устойчивыми дружескими отношениями, позитивными межличностными контактами. 23% обучающихся в классе имеют статус «отвергаемый». К категории «изгои» относятся 6% подростков, не получивших ни одного выбора сверстников. Это подростки, которых не принимают в группе, у которых отсутствуют друзья и устойчивые межличностные отношения. Среди участников исследования 6% имеют социометрический статус «звезды». Эти школьники получили большинство выборов от сверстников, имеют авторитет и популярность в среде подростков.
Индекс групповой сплоченности равен 0,5 - это говорит о низкой сплоченности между подростками, принимавшими участие в исследовании. Мы предположили, что в данной группе испытуемых возможны проявления буллинга.
Исследование буллинг-структуры по методике Е.Г. Норкина позволило соотнести преобладающие позиции подростков в ситуации буллинга. Позицию защитников занимает больше половины участников исследования - 19 человек (56%). В позиции жертвы находятся 9 человек, что составляет 26% от общего числа участников. К числу инициаторов буллинга можно отнести 9% испытуемых. Помощники инициатора составляют также 9% от общего числа подростков, принимавших участие в исследовании. Таким образом, в классном коллективе представлены различные позиции в ситуации буллинга, занимаемые подростками, в том числе и требующие психологической помощи - позиции буллера и жертвы.
На вопрос об унижении и оскорблении обучающихся педагогами в школе, положительные ответы дали 59% подростков. Полученные данные позволяют сделать вывод о том, что педагоги демонстрируют поведение, которое соотносится с буллингом.
Изучение личностных особенностей подростков, связанных с проявлениями агрессивности и враждебности, с использованием методики А. Басса и А. Дарки позволило установить, что у 85% обучающихся имеются проявления враждебности в поведении. Такие подростки недоверчивы к окружающим, считают, что другие люди намерены причинить им вред. Проявлениями враждебности у них являются ненависть и зависть. Однако суммарные значения по шкалам, определяющим индекс агрессивности у подростков изучаемой группы, не превышают нормативных значений.
Исследование уровня субъективного ощущения одиночества по методике Д. Рассела и М. Фергюсона показало, что 59% подростков имеют низкий уровень ощущения одиночества; для 35% респондентов характерен средний уровень; высокий уровень выявлен у 6% участников исследования.
Изучение ситуативной тревожности с помощью опросника Ч. Д. Спилбергера позволило установить, что у 47% семиклассников ситуативная тревожность соответствует высокому уровню. Учащиеся с высоким уровнем тревожности склонны воспринимать угрозу своей самооценке и жизнедеятельности в целом. Для 3% учащихся характерна низкая тревожность, которая определяет необходимость побуждать подростков к активности, акцентировать внимание на мотивационном компоненте деятельности, проявлении заинтересованности.
Данные эмпирического исследования были подвергнуты корреляционному анализу с использованием коэффициента корреляции r-Пирсона. Расчёты проводились с использованием MS Excel и в программе IBM SPSS Statistics 22.
Полученные результаты указывают на взаимосвязь между позицией подростка в ситуации буллинга и его личностными особенностями. Выявлена значимая положительная корреляция позиции «Инициатор» со шкалой «Враждебность» (r=0,339, при p<0,05) и значимые отрицательные корреляции со шкалами «Агрессивность» (r=0,347, при p<0,05) и «Одиночество» (r=0,427, при p<0,05). Прямая связь выявлена между позицией «Помощник инициатора» и показателями враждебности (r=0,376, при p<0,05), следовательно, чем выше значения, указывающие на проявления позиции помощника инициатора буллинга у подростка, тем более выражена у него враждебность по отношению к окружающим сверстникам.
Отрицательные корреляционные связи между позицией «защитник» и личностными качествами тревожность, агрессивность и субъективное ощущение одиночества, позволяют с вероятностью 99% утверждать, что чем выше показатели, указывающие на данный способ поведения подростка в ситуации буллинга, тем менее для него характерны одиночество, агрессивность, тревожность.
Выявлена значимая положительная связь между позицией «жертва» и шкалами «одиночество» (r=0,423, при p<0,05) и «тревожность» (r=0,427, при p<0,05). Таким образом, чем выше значение, соответствующее позиции жертвы, тем большее значение принимает другой признак, характеризующий личностное качество (одиночество, тревожность).
Выводы. Таким образом, можно предположить, что у инициаторов буллинга повышается враждебность по отношению к окружающим, а жертвы буллинга испытывают чувство одиночества и тревожности.
Полученные результаты подтверждают необходимость психолого-педагогической профилактики буллинга в подростковом возрасте, включая снижение уровня агрессивности, враждебности, тревожности и субъективного ощущения одиночества, а также развитие межличностных отношений, в том числе отношений «учитель-ученик».
Литература:
1. Бердышев И.С., Нечаева М.Г. Медико-психологические последствия жестокого обращения в детской среде. Вопросы диагностики и профилактики. Практическое пособие / Под редакцией главного врача ГУЗ ЦВЛ «Детская психиатрия» Л.П. Рубинной. СПб.: Нева, 2005.
2. Берковиц Л. Агрессия: причины, последствия, контроль. СПб.: Нева, 2002. 248 с.
3. Глазман О.Л. Психологические особенности участников буллинга // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. 2009. № 105. С. 159-165.
4. Гребенкин Е.В. Профилактика агрессии и насилия в школе. Р-н/Д.: Феникс, 2006. 157 с.
5. Гребень Н.Ф. Психологические тесты для профессионалов. Минск: Современная школа, 2007. 496 с.
6. Дерманова И.Б. Диагностики эмоционально-нравственного развития. СПб.: «Речь», 2002. С. 124-126.
7. Ильин Е.П. Психология агрессивного поведения. СПб.: Питер, 2014. 368 с.
8. Кон И.С. Что такое буллинг и как с ним бороться? // Семья и школа. 2006. № 11. С. 15-18.
9. Лейн Д., Миллер Э. Детская и подростковая психотерапия. М., 2001. 448 с.
10. Мальцева О.А. Профилактика жестокости и агрессивности в подростковой среде и способы ее преодоления // Тюменский государственный университет. 2009. № 7. С. 51-54.
11. Мерцалова Т.А. Насилие в школе: что противопоставить жестокости и агрессии? // Директор школы. 2008. № 3. С. 25-32.
12. Норкина Е.Г. Методика на выявление «Буллинг-структуры» // Таврический научный обозреватель. 2016. № 3. С. 171-174.
13. Основы психологии: Практикум / Л.Д. Столяренко. Ростов н/Д.: Феникс, 2001. 279 с.
14. Пономарева Е.А. Буллинг как социально-педагогическая проблема взаимоотношений в подростковой среде: профилактика, преодоление и предотвращение // Социальная безопасность семьи и детства. Кемерово: Презент, 2014. 254 с.
15. Самойленко Ю.С. Сущность и особенности гендерного подхода к профилактике буллинга среди подростков // Научное сообщество студентов: междисциплинарные исследования: Сб. науч. тр. Новосибирск, 2011. С. 15-19.
16. Скоробогатова Ю.В., Еременко А.О. Профилактика буллинга в подростковом возрасте средствами социально-психологического тренинга // Психология и жизнь: актуальные проблемы психологии образования: материалы III Международной научно-практической конференции (14-15 ноября 2018 г., г. Минск) / отв. ред. Л.А. Пергаменщик. Минск: БГПУ, 2018. С. 411-417.
Психология
УДК 159.9
кандидат психологических наук, доцент Слюсарева Елена Сергеевна
Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Ставропольский государственный педагогический институт» (г. Ставрополь)
ТОЛЕРАНТНОЕ ОТНОШЕНИЕ КАК ПОКАЗАТЕЛЬ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ИНКЛЮЗИВНОЙ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЙ СРЕДЫ
Аннотация. Одним из показателей психологической безопасности инклюзивной образовательной среды является отношение. В статье представлено рассмотрение данного показателя через призму толерантности, что позволило выделить три типа отношения младших школьников с нормотипичным развитием к школьникам, развивающимся нетипично: интолерантное (отрицательное), нейтральное, толерантное (положительное). Выделенные типы толерантного отношения младших школьников соотнесены с уровнями взаимодействия: предсубъектным, субъект-объектным, субъект-субъектным (деятельностно-ценностным и полисубъектным). Представлено эмпирическое исследование, позволившее выявить преобладающие типы отношения и соответствующие им уровни взаимодействия младших школьников: нейтральное отношение -субъект-объектный тип взаимодействия и толерантное отношение - деятельностно-ценностный тип взаимодействия при явной депривации полисубъектного типа взаимодействия.
Ключевые слова: толерантное отношение, взаимодействие, нетипичное развитие, инклюзивная образовательная среда, психологическая безопасность.
Annotation. One of the markers of psychological safety of an inclusive educational environment is the attitude. The article deals with the consideration of this marker through the prism of tolerance, which allowed us to distinguish three types of attitudes of primary school students with neurotypical development to students who develop atypically: intolerant (negative), neutral, tolerant (positive). The identified types of tolerant attitude of primary school students are correlated with the levels of interaction: pre-subject, subject-object, subject-subject (activity-value and polysubject). It presents an empirical research that helped to identify the prevailing types of relations and their corresponding levels of interaction of younger students: neutral relation is the subject - object interaction, and a tolerant attitude is the activity-value type of interaction with the apparent deprivation of polysubject interaction.
Keywords: tolerant attitude, interaction, atypical development, inclusive educational environment, psychological security.
Введение. Демократические преобразования в обществе и эволюционное развитие различных форм образования в России в последние годы способствовали появлению и внедрению в практику идей инклюзивного (совместного) воспитания и обучения детей с типичным и нетипичным развитием (в отечественной практике - детей с ОВЗ), при котором за каждым ребенком сохраняется необходимая ему специализированная психолого-педагогическая помощь и поддержка.
Эта поддержка осуществляется в инклюзивной образовательной среде, которая рассматривается С.А. Калашниковой и Е.В. Зволейко как одновременно и особая единица социальной среды, и вид образовательной среды, которая имеет специфическую структуру и содержание, позволяющие решать задачи совместного обучения различных категорий обучающихся посредством обеспечения динамического соответствия условий среды индивидуальным возможностям и образовательным потребностям каждого обучающегося [4].
В нашем исследовании мы рассматриваем инклюзивную образовательную среду конкретного локального учреждения (общеобразовательной организации) как функциональное и пространственное объединение субъектов образования, между которыми устанавливаются тесные разноплановые групповые взаимосвязи (В.А. Ясвин) и конкретной образовательной ступени - начального общего образования [12].
В качестве ведущей психологической характеристики образовательной среды рассматривается психологическая безопасность, которая направлена на развитие психологических умений партнёрского, диалогического общения, безопасного психологического взаимодействия и сотрудничества субъектов образовательного процесса (Л.Г. Юрченко, Н.И. Ковалева) [11].
Анализ исследований (И.А. Баева, Е.А. Лактионова и др.) позволил выделить следующие показатели психологической безопасности образовательной среды: отношение к образовательной среде (положительное,
