CC BY
314
ИЗВЕСТИЯ
ПЕНЗЕНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. Г. БЕЛИНСКОГО ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ № 27 2012
IZVESTIA
PENZENSKOGO GOSUDARSTVENNOGO PEDAGOGICHESKOGO UNIVERSITETA imeni V. G. BELINSKOGO HUMANITIES
№ 27 2012
УДК 811.111’42:398.21
ВЛИЯНИЕ КЕЛЬТСКОЙ МИФОЛОГИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ НА МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ В АНГЛОЯЗЫЧНОМ СКАЗОЧНОМ ДИСКУРСЕ
© о. А. ПЛАХОВА Тольяттинский государственный университет, кафедра теории и методики преподавания иностранных языков и культур e-mail: [email protected]
Плахова О. А. - Влияние кельтской мифологической традиции на мифологические представления в англоязычном сказочном дискурсе // Известия ПГПУ им. В.Г. Белинского. 2012. № 27. С. 357-361. - Работа посвящена изучению влияния кельтской мифологической традиции на англоязычный сказочный дискурс. Система кельтских мифологических представлений аккумулируется в системе образов сказочных персонажей, в их функциональных характеристиках, атрибутике и месте обитания. Значимая информация мифологического характера, детерминированная особенностями культурно-исторического развития английского этноса и его контактами с другими этническими группами, сосредоточена прежде всего в семантике собственных и нарицательных имен мифологических персонажей.
Ключевые слова: кельтская мифология, мифологический персонаж, англоязычный сказочный дискурс.
Plakhova O. A. - The influence of the Celtic mythological tradition on mythological beliefs in the English folk tale discourse // Izv. Penz. gos. pedagog. univ. im.i V.G. Belinskogo. 2012. № 27. P. 357-361. - The paper studies the Celtic mythological tradition influence on the English folk tale discourse. The whole of the Celtic mythological beliefs is accumulated in the system of folk tale personages in their functional characteristics, attributes and habitat. Significant mythological information determined by the historic development of the English ethnos and its contacts with other ethnic groups is chiefly preserved in the semantic structure of proper and common names of mythological personages.
Keywords: Celtic mythology, mythological personage, English folk tale discourse.
На становление британской мифологии огромное влияние оказали европейские мифологические традиции, поэтому ее традиционно сравнивают с «плавильным тиглем», «в котором смешались воедино мифологические традиции кельтов и германцев, эпические мотивы бриттов, саксов, галлов и франко-норманнов, фольклорные сюжеты англичан, шотландцев, валлийцев и ирландцев» [3, с. 7]. Исследователи британского и английского низшего демонария отмечают факт активного заимствования образов и названий мифологических существ из кельтского, германского и скандинавского фольклора. В частности, к основным источникам английской демонической лексики С. А. Питина относит британскую-кельтскую, германскую-английскую, общеевропейскую и вариативно-английскую традиции [4, с. 145]. В рамках настоящего исследования предполагается охарактеризовать мифологические представления, истоками которых является кельтская мифологическая система и которые манифестированы в англоязычном сказочном дискурсе в системе лингвопоэтических средств, в системе образов и мотивов. В качестве материала ис-
следования был отобран корпус текстов английской сказочной и несказочной прозы (легенды, былички, предания), в совокупности формирующих центральные и периферийные области сказочного дискурса. К ведущим методам исследования, способствующим достижению поставленной цели, следует отнести методы этимологического и компонентного анализа, метод лингвокультурологического комментария, ареальный и контекстуальный методы, а также сравнительнотипологический метод, позволяющий выделить однопорядковые явления в кельтской и английской мифологических системах, с разной степенью отчетливости актуализированные в англоязычном сказочном дискурсе.
Роль кельтской мифологии в развитии английской литературы и искусства трудно переоценить. Она отличается изысканностью, утонченностью и поэтичностью по сравнению с суровой германоскандинавской мифологией. Ее уникальное положение среди европейских мифологических систем характеризуется следующим образом: «Она столь же очаровательна и живописна, как и греческая, и в то же время
совсем непохожа на мифологию эллинов, являющуюся своеобразным отражением мягкого климата Средиземноморья... Боги неизбежно являются порождением той страны, где они появились. Как странно выглядел бы обнаженный Аполлон, разгуливающий среди айсбергов, или Тор в звериной шкуре, восседающий под сенью пальм. А кельтские боги и герои - это исконные обитатели британского ландшафта, и они не кажутся чужаками на исторической сцене, где нет ни виноградных лоз, ни оливковых рощ, зато шелестят свои, домашние дубы и папоротники, орешник и вереск» [2, с. 13].
кельтские мифы существовали в эпоху друидов исключительно в устной традиции, и кельтские предания были впервые записаны только после христианизации Ирландии и Уэльса. Британское христианство многое унаследовало из друидической традиции, так как друиды нередко становились священниками. Друидическая религия разделяла некоторые догматы христианства, прежде всего догмат Троицы (три бога сидов) и представления о Боге, распятом на деревянном кресте (дереве). Вторжение германских племен в V в. затронуло преимущественно центральные и восточные области Англии. В Западной Англии, Уэльсе, Шотландии и Ирландии сохранилось сильное влияние кельтской культуры. Этим объясняется сохранение в ирландской традиции кельтского пантеона в самом аутентичном виде и «историзация» валлийской мифологической традиции. Традиция континентальных кельтов, перенесенная на юг Британии, испытала огромное влияние римской мифорелигиозной культуры и практически утратила архаическую семантику [3, с. 41-51]. Древние боги кельтского пантеона таким образом превратились в древнебританских королей и святых раннехристианской церкви в Ирландии и Британии [2, с. 15], а значительную часть английского демонария в настоящее время составляют имена кельтского происхождения [5, с. 72].
На территориях, заселенных кельтскими племенами (как на Британских островах, так и на Европейском материке), отмечается особое почитание водных источников. Большинство названий рек кельтского происхождения женского рода, а культ многочисленных женских божеств рек и источников, количество которых исчислялось сотнями, являлся по сути культом плодородия. Античная мифология не оказала на него серьезного влияния в силу множественности древних божеств-хранительниц вод у самих римлян -нимф и наяд. С вытеснением языческой веры образы покровителей водного пространства подверглись серьезной трансформации и сохранились в фольклоре в виде духов, оберегающих источники [17, с. 114; 22, с. 182-184]. В англоязычном сказочном дискурсе водоемы являются привычным местом обитания водных духов, хотя отмечены также отдельные случаи упоминания водных источников в качестве ареала распространения фейри: and as he stood fretting over his loss by the river side a little fairy man appeared on the top of the water (“The Woodman and the Hatchet ”) [7, c. 34]; I live in the well. <...> the fairy disappeared down the well
(“The Broken Pitchee”) [7, c. 29]; Many are the wells in Lancashire that once were supposed to be the homes of good or evil spirits of demons or of beneficent fairies (“The Little Man’s Gift”) [9, c. 159]. Их можно рассматривать скорее как исключение, поскольку водные локусы для фейри практически не свойственны. Следует отметить, что связь фейри с водными источниками трансформируется в сознании фольклороносителей в присущую этим существам страсть к купанию в водоемах. В нортгемптоншире некоторые водные источники по этой причине получили название «пруды или омуты фейри» (fairy pools) [27, с. 136]: cf. One such spring near Blackpool, known as the Fairies’ Well, had its daily crowds of the ailing and the sorrowful, for its water was credited with virtues as wonderful as they were manifold, and from far and near people brought vessels to be filled with the miraculous fluid (“The Little Man’s Gift”) [9, c. 159].
Подземные обители английских фейри - отражение кельтских представлений о заключенном между людьми и богами Туатха Де Данаан (Племена богини Дану) договоре, согласно которому боги удаляются в подземное царство и получают от людей дары и приношения. В качестве подземных чертогов побежденным богам служили сидхи (курганы), которые до настоящего времени сохранили имена богов Туатха Де Да-наан и считаются могильными курганами и усыпальницами [2, с. 132-137]. Соответственно, подземная локализация фейри получает детальнейшую дискурсивную реализацию. При этом наблюдается как эксплицитная характеристика подземного образа жизни данных мифологических персонажей (a) в том числе и посредством соответствующих номинаций фейри (the fairies of the neighbouring hill, the Fairies of the Downs and Commons), так и имплицитное указание на место их обитания, которое служит фоном интеракции человека и фейри (b):
a) once upon a time a dirty fairy stole a little girl and took her to a hill in which she lived a long way off (“The Clean Fairy and the Dirty Fairy”) [7, c. 16]; from the adjoining barrow, which I have often seen, and which is not much over a quarter of a mile from the town, he heard the voices of people singing, and, as it were, joyfully feasting (“The Fairy Banquet”) [16]; It is said they had a cave there (which is still shown) (“Worcestershire Fairies”) [16]; They rode out of the woods and into the hills until there rose before them a great, dark hillside (“Kate Crackernuts”) [21, c. 110-111].
b) The place near which they most ordinarily showed themselves was on the side of a hill, named Black-down, between the parishes of Pittminster and Chestonford, not many miles from Tanton (“The Fairy Fair”) [16]; Borough-hill, about a mile hence. To this place if any one went to borrow a yoke of oxen, money, &c. he might have it for a year or longer, so he kept his word to return it (“The Porridge-Pot”) [25, c. 166].
кельтское влияние распространяется на собственные и нарицательные имена мифологических персонажей, их образные и функциональные характеристики. к ярким примерам влияния кельтской мифологии следует отнести онимы Cormoran и Galligantua
(Galligantus), функционирующие в англоязычном сказочном дискурсе. Собственное имя великана Cormoran, по мнению исследователей мифологии, имеет параллели Cormilan и Gourmaillon, последнее из которых в равной степени соотносимо и с онимом Gogmagog. Образ великана Гогмагога, очевидно, связан с культом плодородия, поскольку его меловая фигура присутствует в Саут-Даунс (возвышенность в юго-западной части Англии) на месте, где в древности проводились обряды, связанные с повышение производительных сил земли [11, c. 241, 421]. Возможно также предположить этимологическую связь лексем Galligantua (Galligantus) и Gargantua, последнее из которых имеет кельтское происхождение [24, c. 117].
Английские сказочные имена собственные Mab и Gobborn Seer также мотивированы кельтскими мифологическими представлениями. Имя героя одноименной сказки Gobborn Seer трактуется фольклористами как искаженное ирландское Goban Saor [10, c. 28; 19], используемое для обозначения странствующего плотника, богоподобного героя, ирландского двойника скандинавского кузнеца Велунда, правителя светлых альвов. В кельтской мифологии аналогом кузнеца Велунда можно считать Гоибниу, бога-кузнеца, входившего в триаду богов - покровителей ремесел. В англоязычном сказочном дискурсе в образе Гоб-ан-Шора (пер. Н. Шерешевской см [6]) воплотились представления не только о Гоибниу, но и о его брате -покровителе плотников по имени Лухтэйн, поскольку английский Гоб-строитель считался непревзойденным специалистом в области зодчества (одним из средств его номинации является лексема castle-builder). Рассказчик акцентирует внимание слушателей именно на мастерстве героя посредством использования прилагательных положительной семантики, в том числе и в превосходной степени; особых усилительных конструкций; сравнительных конструкций и производных глаголов, в которых приставка передает значение превосходства: build the finest castle that ever was seen; to outdo all others by his wonderful castle; started building of this castle which was to outshine all others; had built such a castle thousands were gathered to admire it; would carry their art away and build some other king as fine a castle (“The Gobborn Seer ”) [10].
Одна из фейри-прях, помощниц Хабетрот, носит имя Scantlie Mab, обознающее маленького ребенка. Ономизированное нарицательное существительное mab кельтского происхождения, как и составное ИС Queen Mab использовалось первоначально для именования королевы эльфов и впоследствии было вытеснено новым именем королевы Titania [12]. Английское Mab, как правило, соотносят с именами кельтских богинь Mabb, Medb, (meev) Medhbh, Maeve (maive / mayv), Morrigan [32]. Богини ирландских кельтов Медб и Морриган / Морригу (в том числе и в одной из своих ипостасей - богине Махе / Macha) символизировали плодородие, плодовитость, процветание; последнюю также отождествляли с богиней-матерью [2, с. 557-558, 563]. В этой связи необходимо подчеркнуть, что мифологические энциклопедии и словари фоль-
клора фиксируют акушерство как одно из занятий английской Мэб, что, безусловно, роднит ее с кельтскими богинями. Поскольку смерть является естественным и неизбежным окончанием человеческой жизни, триипостасная богиня-прародительница древних ирландцев Морриган (как и каждая ее ипостась - Бадб (Badh), Маха (Macha), Немайн / Немхэйн (Nemain) -в отдельности) виделась как богиня-воительница, забирающая жизни воинов на поле боя. Соответственно, у английской Мэб частично сохранились функции великой богини: фейри управляет сновидениями (in Irish and English folklore a mischievous, tantalizing fairy who governs and produces people’s dreams; in British folklore a bewitching fairy who rules over men’s dreams [33]), поскольку для архаического сознания сон был одним из выражений смерти.
В сказках, записанных в Западной Англии (ареал с сильным влиянием кельтской культуры), фейри обозначаются лексемой pixy. Строгая территориальная ограниченность данной лексемы дает основание лингвистам предположить ее кельтское происхождение [29, с. 1103]. Диалектными формами pixy являются pisky и pisgy, первая из которых считается хронологически более ранней, чем pixy. Исследователи усматривают родство данных форм с Peisgi (личным именем водного божества наряду с Lerano, Dibona, Dea), кельтским существительным peiskos или латинским piscus со значением «рыба» [22, с. 185-186].
Функциональным аналогом западноанглийского пикси является шотландский брауни: маленькое морщинистое существо в коричневом плаще с капюшоном, обитающее чаще всего в человеческом жилище и помогающее человеку по хозяйству [8]. Появление брауни в английских сказках (‘The Cauld Lad of Hilton’) в качестве персонажа свидетельствует о влиянии на них шотландской фольклорной традиции. Функции кельтских мифологических персонажей могут быть адаптированы применительно к их английским собратьям. Ирландские лепрехоны - фейри-одиночки, башмачники, тачающие обувь на одну ногу (таков этимологический признак, положенный в основу их именования [1, с. 154]). Их основное занятие не чуждо и английским фейри, помогающим по ночам сапожнику шить сапоги:
They saw nothing unusual until the clock struck twelve. Then two little elves slipped in at the door and sat down on the shoemaker's bench. They took up the work that was cut out, and how their fingers flew! They rapped and tapped and stitched away at such a rate that the shoemaker was all amazement and could not take his eyes off them for a moment. Not once did they stop till the job was finished and the shoes stood ready for use on the table (“The Elves and the Shoemaker”) [20, c. 330-331].
Представления о болезнях насылаемых фейри и подменышах, которых они оставляют после кражи человеческих детей, в сказочном дискурсе обусловлены народными верованиями, получившими широкое распространение на территории Шотландии и Ирландии [13, c. 112; 14, c. 54-55; 23, c. 87; 31, c. 144-145]. А. Холл, анализируя структуру лексемы elf-shot и ее
вариантов, подчеркивает, что отнесение верований о вреде со стороны фейри к ареалам распространения кельтской культуры - скорее следствие устоявшейся традиции, поскольку компоненты elf и fary (= fairy) в композите elf/fary-shot не кельтского происхождения [15, c. 20].
Атрибутика главы ирландского пантеона бога Дагды (волшебная арфа и дубинка, обладающая магической силой, способная поразить врага насмерть и, наоборот, вернуть мертвого к жизни) [2, c. 503; 30, c. 100] эксплицируется в сказочных текстах в виде атрибутики и чудесных предметов мифологических существ (например, великанов). В частности, с волшебной дубинкой Дагды функционально можно отождествить молот Рыжего Эттина (трехголового великана), ударом которого он лишал жизни, трансформируя человека в неодушевленный предмет (the Red Ettin took a mallet and knocked him on the head, and turned him into a pillar of stone (“The Red Ettin”) [18]). В англоязычном сказочном дискурсе из атрибутов Дагды сохранилась лишь волшебная арфа, превратившись в волшебное имущество великана - чудесную, играющую без чьей-либо помощи арфу: my golden harp; the golden harp sang most beautifully; the harp called out quite loud: ‘Master! Master!’ (“Jack and the Beanstalk”) [18]; The harp, however, was enchanted by a fairy, and it called out loudly ‘Master, master!’ [28, с. 148]. Прожорливость Дагды, ассоциировавшаяся с изобильностью, трансформировалась в ненасытность английских великанов, вербализуемую в сказочном дискурсе посредством широкого спектра лингвостилистических средств разных уровней - от эмоционально-экспрессивных и оценочных глаголов и прилагательных-эпитетов до особых конструкций-интенсификаторов: the giant gobbling down his own measure of hasty-pudding (“Jack the Giant-Killer”) [26]; his voracious appetite (“Jack and the BeanStalk”) [16]; and was amazed to see the quantity of food that he ate (“Jack and the Bean-Stalk”) [20, c. 40]; So she set before the giant a vast quantity of meat and drink, and he ate so much and gobbled it down so fast that the sight made Jack's hair stand on end as he stood watching him (“Lady Featherflight”) [20, c. 65]. Актуализация признака прожорливости великанов достигается также посредством прямого указания на количество и состав их меню: the giant's supper, which consisted of fourteen loaves of bread, two sheep roasted whole, and a pudding you could not have put in a bushel basket. <...> Then the giant sat down and ate with a great appetite four fat pigs, three hens and a gander, finishing off with a monster pudding (“Lady Featherflight”) [20, c. 68-69, 71]; The old woman called in another servant and the two of them lifted the sheep that was roasting before the fire onto a great platter, and then took up the platter and placed it before the ogre. The sheep was half raw, but he liked it that way (“Hop-o’-my-Thumb”) [20, c. 258].
Таким образом, влияние кельтской мифологической традиции на англоязычный сказочный дискурс весьма значительно. Система кельтских мифологических представлений в той или иной форме аккумулируется прежде всего в системе образов сказочных
персонажей, в их характерологических и функциональных характеристиках, атрибутике и месте обитания. Значимая информация мифологического характера, детерминированная особенностями культурноисторического развития английского этноса и его контактами с другими этническими группами, населяющими Британские острова, сосредоточена в семантике собственных и нарицательных имен мифологических персонажей и может быть эксплицирована в ходе анализа мотивационного признака соответствующих лексем. Важную роль в изучении истоков мифологических представлений в англоязычном сказочном дискурсе играют ареальный и сравнительно-типологический методы, позволяющие установить тождество отдельных образов, характеристик и мотивов на основе сопоставления соответствующих элементов как внутри одной, так и в рамках разных лингвокультур.
список ЛИТЕРАТУРЫ
1. Волшебные существа: Энциклопедия. СПб.: Азбука-классика, 2008. 512 с.
2. Кельтская мифология: Энциклопедия. М.: Изд-во Эксмо, 2002. 640 с. Перевод изд.: Celtic Mythology. New Lanark: Children’s leisure Products Ltd., David Dale House, 1999.
3. Мифология Британских островов: Энциклопедия / Сост. и общ. ред. К. М. Королева. М.: Изд-во Эксмо; СПб.: Terra Fantastica, 2003. 640 с.
4. Питина С. А. Некоторые источники английской демонической лексики // Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах: Тезисы международной научнопрактической конференции . Челябинск: Изд-во Чел-ГУ, 2001. С. 145-146.
5. Питина С. А. Концепты мифологического мышления как составляющая концептосферы национальной картины мира. Дис. ... д-ра филол. наук. Челябинск, 2002. 364 с.
6. Сказки Британских островов в двух томах. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1992. Т. 1. 255 с.
7. Addy S. O. Household Tales and Traditional Remains: Collected in the Counties of York, Lincoln, Derby and Nottingham. London: David Nutt in the Strand, 1895. 163 p.
8. Baring-Gould S. A Book of Folklore [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.sacred-texts.com/ neu/celt/bof/index.htm.
9. Bowker J. Goblin Tales of Lancashire. London: W. Swan Sonnenschein & Co., 1883. 266 p.
10. Briggs K. M. A Sampler of British Folk-Tales. London & Henley: Routledge & Kegan Paul, 1977. 315 p.
11. Coleman J. A. The Dictionary of Mythology. London: Arcturus Publishing Ltd., 2007. 135 p.
12. Encyclopaedia Britannica 2003 Ultimate Reference Suite CD-ROM.
13. Gomme G. L. Folk Lore Relics of Early Village Life. London: Elliot Stock, 1883. 246 p.
14. Gomme G. L. Ethnology in Folklore. London: Kegan Paul, Trench, Trubner & Co. Ltd., 1892. 200 p.
15. Hall A. Getting Shot of Elves: Healing, Witchcraft and Fairies in the Scottish Witchcraft Trials // Folklore. 2005. № 116. P. 19-36.
16. Hartland E. S. English Fairy and Other Folk Tales [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.sacred-texts. com/neu/eng/efft/index.htm.
17. Haven К. Wonders of the Sea: Merging Ocean Myth and Ocean Science. Westport, London: Greenwood Publishing Group, Inc., 2005. 181 p.
18. Jacobs J. English Fairy Tales [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.sacred-texts.com/neu/eng/eft/ index.htm.
19. Jacobs J. More English Fairy Tales [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.sacred-texts.com/neu/eng/ meft/index.htm.
20. Johnson C. The Oak-Tree Fairy Book. Boston: Little, Brown & Co., 1905. 365 p.
21. Keding D., Douglas A. English Folktales. Westport, London: Greenwood Publishing Inc., 2005. 231 p.
22. MacCulloch J. A. The Religion of the Ancient Celts [Электронный ресурс]. Edinburgh: T & T Clark, 1911. 390 p. Режим доступа: http://www.sacred-texts.com/ neu/celt/rac/index.htm.
23. Parkinson Th. Yorkshire Legends and Traditions. London: Elliot Stock, 62, Paternoster Row, E.C., 1889. 246 p.
24. Pickering D. A Dictionary of Folklore. New York: Facts on File Inc., 1999. 324 p.
25. Ritson J. Fairy Tales. London: Thomas Davison, 1831. 207 p.
26. Steel F. A. English Fairy Tales [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.mainlesson.com/display. php?author=steel&book= english&story=_contents.
27. Sternberg Th. The Dialect and Folk-lore of Northamptonshire. London: S.R. Publishers Ltd., 1971. 200 p.
28. Tibbits Ch. J. English Fairy Tales: Folklore and Legends. London: Gibbins and Co., 1904. 198 p.
29. Weekley E. An Etymological Dictionary of Modern English. London: John Murray, 1921. 1660 p.
30. Wilkinson Ph., Philip N. Mythology. London, New York: Dorling Kindersley Ltd., 2007. 352 p.
31. Wood J. M. Witchcraft and Superstitious Record in the South-Western District of Scotland. Dumfries: J. Maxwell & Son, 1911. 373 p.
32. Information & Reference [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://ask.reference.com.
33. Dictionary.com [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://dictionary.reference.com.
