CC BY
15Влияние идей русского космизма в развитии философии трансгуманизма и постгуманизма
Новопашин Сергей Александрович,
аспирант кафедры философии и права Сургутского государственного университета E-mail: novoserge62@mail.ru
В статье дается краткий анализ русского космизма как философии, предшествовавшей современному трансгуманизму, и частично, постгуманизму, в их сходстве и сравнении. Истоки транс- и постгуманизма вызывает определенный интерес с позиций философии космизма в целом, и русского космизма, в частности, что свидетельствуют о заявленной теме, как дискуссионной и неоднозначной. Цель - выявить содержание и сравнение ключевых идей философии русского космизма, повлиявших на становление современного трансгуманизма и постгуманизма. Методы: анализ, компаративистика, индуктивное обобщение. Результаты: раскрыты социальные контексты становления и формирования транс-и постгуманизма, позволяющие выделить его идейное и эпистемологическое содержание, их корреляцию с идеями философии русского космизма. Выводы. Исследование философских истоков концепций транс- и постгуманизма показывает, что рассмотрение и анализ транс-и постгуманизма как процесса, выявляет формирование предпосылок для создания концепции нового человека (постчеловека), при этом устанавливается, через рассмотрение специфики русского космизма, корреляции между идеями философов-космистов и современными транс- и постгуманистическими идеями и проектами; обнаружение прототипа «постчеловеческого» существа в работах Н. Федорова, А. Горского, Н. Сетницкого, В. Муравьева.
Ключевые слова: русский космизм, космисты, трансгуманизм, постгуманизм, трансчеловек, постчеловек, экстропианство, иммортализм.
Заявленная тема прослеживается в ряде известных работ авторов, в которых изложены теоретические основы русского космизма, среди них -Н.А. Умов, К.Э. Циолковский, А.А. Богданов, В.И. Вернадский, А.Л. Чижевский и др.; имморталистский акцент сделан в трудах Н.Ф. Федорова, К.Э. Циолковского; среди современных авторов отметим работы М. Ельчанинофф (Франция, 2022), А.В. Суслова (2021), Г.П. Ковалевой Г.П. (2019), Б.Г. Юдина (2018), Е.Ю. Забелиной (2018), Р.А. Бурханова (2016) и др.
По теме транс- и постгуманизма отметим недавние труды: Ф. Феррандо (2022), Р. Брайдотти Р. (2021), а также работы А. Криман (2019), T. ¿ölkowska, K. Kaliszewska (2019), J.S. Baumlin (2020),
D. Summers (2021), K.P. Nayar (2021),
E. Graham (2021) и др.
Связь с космосом как с совершенным, организованным, упорядоченным началом стала для космической философии и русского космизма ведущей линией рассуждения, а реализация этой связи - выход человечества за пределы своей планеты и обретение бессмертия. Именно имморталистский посыл космической философии стал трендом и современного трансгуманизма, и, соответственно, постгуманизма.
Идеи космистов об усовершенствовании человека, улучшении его как духовно-нравственных, так и телесных качеств, как и их радикальная трансформация (в случае «лучистых тел» у Циолковского) стали основной идей трансгуманизма, как его понимал Джулиан Хаксли, биолог-генетик, со-основатель синтетической теории эволюции, первый генеральный директор ЮНЕСКО, человек, убежденный в прогрессе человечества, изложивший свои гуманистические взгляды в 1927 году в книге «Религия без откровения» [10] и в эссе «Трансгуманизм» в книге «В новых бутылках для нового вина» [11, p. 13-17).
118
Дж. Хаксли, как и представителей русского космизма (в лице В. Вернадского и др.) роднит убеждение в том, что эволюция человека, антропосферы и всей биосферы, приводит к возникновению «сферы разума» - ноосферы. Тем самым Вселенная начинает осознавать саму себя через отдельных носителей разума планеты Земля с последующим увеличением количества таких носителей. Речь идет о некоем «космическом самоосознании», и, по утверждению Б.Г. Юдина «такое космическое самоосознание впервые осуществляется, по крайней мере, на нашей планете, именно в наше время и притом посредством одного из тончайших фрагментов Вселенной, который составлен из немногих человеческих существ» [8, с. 340].
Так и в понимании философа космизма Н.Ф. Фёдорова, который, говоря о достижении человеком бессмертия, возможного в физическом аспекте - через его вхождение в систему глобальной космической эволюции, а в духовно-нравственном смысле - через соединение смысла индивидуально-личностного и надличностного, сверхчеловеческого бытия, по сути, предрекал появление человека, превосходящего свои изначальные видовые параметры (как физические, так и духовные, и интеллектуальные).
Своеобразно «адаптировав» натуралистический реализм и эволюционизм к библейскому креационизму в его православном мировозрении, Федоров дал тот интеллектуальный импульс, который вызвал к жизни русский космизм и идеи переустройства мира. Что повлияло не только на смыслы и цели революции 1917 года, но и задало в СССР вектор на освоение космоса и создание «человека будущего». При этом «человек будущего» понимался скорее, в эволюционном ключе, нежели в ницшевском Ubermensch, и имел черты постчеловеческого, полубожественного существа, для которого нет более тайн бытия, ибо он смог переустроить его согласно своим целям. Но это уже не авраамизм, и не эволюционизм.
Мишель Ельчанинофф в свой новой книге «Ленин шагает по Луне. Безумная история русских космистов и трансгуманистов» [9], указывая на русский космизм как предтечу и как причину появления современного транс- и постгуманизма, сближая «тоталитарное учение» русского философа Н.Ф. Федорова с картинами постчеловеческого «рая» в ряде работ современных апологетов транс- и постгуманизма.
Ельчанинофф, правомерно отмечая первенство русских теологов, философов и ученых, которые «постулировали принципиальную взаимозависимость между людьми и вселенной» также отмечает и отличия трансгуманизма в современном понимании от русского космизма.
Основная идея трансгуманизма, пишет Ельчанинофф: «конечно, отлична от идеи космизма. Вместо того, чтобы придать человеку космическое измерение, речь идет о том, чтобы выйти за пределы нашей человечности, разрушив то, что составляет его главную характеристику, конечность. Благодаря совместному прогрессу биологии, медицины, нанотехнологий, когнитивистики и информатики исследователи утверждают, что предлагают человеку значительно растянутое (во времени - С.Н.) существование, даже бессмертие» [9, Р. 16].
Как бы то ни было, преодоление смерти, как необходимое условие (в понимании трансгуманистов) является уже у Федорова условием остановки истории, что необходимо для обретения высшего состояния бытия, так как в совершающейся истории настоящее обязательно приносится в жертву будущему.
Как подтверждение мыслей автора «Философии общего дела» в разгар Гражданской войны (1917-1923) образовалась группа биокосмистов-имморталистов, отрицавшая смерть как логически-абсурдную, этически-нетерпимую и эстетически-уродливую и выступала за «галактическое освобождение» от государства, призывая к немедленному установлению космических коммуникаций. При этом выдвига-
лись два основных требования: свобода передвижения в космическом пространстве и право на вечную жизнь.
Человек изменится, считал Федоров, и его органы будут преобразованы посредством психофизиологической регуляции. Человечество научится воссоздавать людей «из самых первоначальных веществ, атомов, молекул», и тогда преображённый человек «будет способен жить во всех средах, принимать всякие формы и быть в гостях... во всех мирах, как самых отдаленных, так и самых близких» [6, с. 405].
Выходя из этого бренного мира, мы исполняем миссию Божию, писал Федоров, и божественное слово становится нашим божественным действием: «задача заключается в том, чтобы и самую природу, силы природы, обратить в орудие всеобщего воскрешения и чрез всеобщее воскрешение стать союзом бессмертных существ» [6, с. 87].
Имморталистский вектор русского космизма, рожденный в дискурсе евангельского послания о «жизни вечной», адаптированный космистами советского периода для программных целей «Морального кодекса строителя коммунизма» и «человека - покорителя космоса» требовал исполнения тех морально-нравственных норм, которые несут эти учения.
Управляемая эволюция - это не только новые способности человека, позволяющие направлять эволюционный процесс, это и непомерная ответственность перед Вселенной, перед человечеством, а для монотеиста - перед Всевышним, что требует однозначно определенных нравственных норм от его носителя. Такое понимание эволюции биосферы и человека требует от него и максимально полной реализации внутренних потенций, что еще со времен Сократа следует понимать, опять же, - сквозь призму «этикос».
И если взгляды Хаксли на природу человека и возможности его усовершенствования принципиально не расходились с таковыми же у представителей русского космизма, то современная трактовка понятия «трансгуманизм», как его
сформулировал Макс Мор (ОЖоннор) и какие смыслы он вкладывает в него, как минимум, настораживают, диссонируя с космистским пониманием «преображения человека» («преображение» здесь понимается как рамках христианского дискурса, так и в эволюционно-теологическим контексте «преображения мира» Тейяра де Шардена).
Однако Макс Мор (как заявивший о себе философ экстропии) склонен считать религию фактором энтропии, которая, по его убеждению, противостоит «нашему продвижению к трансчеловечности и нашему будущему как постлюдей» [14], признавая, тем не менее, и положительные влияния религий, придающих, как минимум, смысл человеческого существования.
В традиции же русской философской мысли - в лице Православия, именно религия задает импульс и трансцендентное измерение русской космической философии. Аналогичный импульс задается и гуманизмом, и ориентацией на сциентизм, выросшие из Просвещения и бэ-конианства, что легло в основу и эволюционизма, в синтетическую теорию которого внес весомый, если ни наибольший вклад Джулиан Хаксли. И космизм, в том числе в его русской версии XIX - начала XX веков, и эволюционизм, по мнению философа Александра Дугина, имеют одни метафизические корни, отсылающие к понятиям «волшебной материи» «мистико-материалистической» прото-идеологии [3, с. 88].
Так или иначе, и космизм (берущий начало еще в античности) во всех своих интерпретациях, и научно обоснованный эволюционизм развивались в рамках классической парадигмы философского мышления, поэтому их объединяет общая вертикальнаядискурсивность, правомерно отмечает А.В. Суслов [5, с. 73], их отношение к метафизическому, их соизмеримость с метафизическим.
Поэтому и идеи трансгуманизма, - в представлении русских косми-стов (пусть и без указанного названия) и в эволюционистских взглядах Дж. Хаксли принципиально отличаются от трансгуманистических моделей экс-
120
тропианцев, киберфеминисток, апологетов технологической сингулярности, проектировщиков биотехнологического «улучшения» человека, пропагандистов мультикультурализма, транссексуализма и размытых гендерных отличий. Касательно последних, заметим, что откровенно навязываемое компанией Netflix представление о том, что эволюционные изменения (мутации и эволюционные скачки технологического происхождения) человеческой природы,приводящие их обладателей к состоянию трансчеловека / постчеловека, в обязательном порядке сопряжены с изменениями их полового поведения и конституции. Так, например, «Восьмое чувство» (англ. Sense8 - игра слов, построенная на созвучии названия со словом sensate]) -американский научно-фантастический драматический телесериал, созданный трансгендерами Ланой и Лилли Вачов-ски совместно с Дж. Майклом Стражин-ски для потокового сервиса Netflix (20152018 гг.).
Но, идеологи и сторонники «нового трансгуманизма» попадают в ловушку своего либерального сознания, опирающегося на изначальную неметафизичность, отрицающего любые вертикали -идейные, сакральные, трансцендентные, и ориентированного лишь на микширование жанров, сюжетов, образцов в парадигме постмодернизма, - в горизонтальном мире «устойчивого развития». Единственной допустимой вертикалью в таком, горизонтальном измерении,является ложная вертикаль J-графика, якобы выражающего (согласно Р. Курцвей-лу) суть технологической сингулярности. Ложная, - по причине того, что, невзирая на заверения Р. Курцвейла, график технологической сингулярности, «мгновенного вертикального роста» - по типу J, заканчивается вполне естественным для волнового, циклического развития графиком по типу S. Итогом (как бы бесконечно растянутом во времени, согласно учению о Singularity) и содержанием сингулярности по Курцвейлю становится, как отмечалось ранее в наших работах, приход постчеловека [2, с. 12]. При этом аксиология человека неизбежно транс-
формируется под влиянием «встройки в наше общество» «небиологического интеллекта» [12, р. 424].
Каковым предполагается этот «небиологический интеллект», можно, в некоторой степени, судить по работе Рози Брайдотти «Постчеловек», где нечто, названное Брайдотти Zoe, представляет собой «генеративную витальность», «человеческую и нечеловеческую разумную материю» [1, с. 118,120].
Конечно, трансгуманисты, как и кос-мисты - за радикального продление человеческой жизни, молодости и здоровья, за возможности и способности для вида Хомо сапиенс взять эволюцию человека в свои руки.
Однако прямой связи космизма и постгуманизма не прослеживается, при этом, как уже ранее отмечалось, таковая существует между космизмом и трансгуманизмом, который собственно и является одной из версий (доминирующих сегодня) в продолжение первого. Но трансгуманизм при этом предполагает и некие, и даже радикальные перемены в самой природе человека, но как продолжение заложенных в его же природе потенций. В частности, Брэдли Они-ши в своей работе «Хайдеггер, Информация, и Тела: прослеживание видений постчеловеческого» предлагает в указанной зависимости космизма и трансгуманизма термин «ультра-гуманизм» [15, р. 103].
В этом, по мнению Франчески Фер-рандо, принципиальное отличие трансгуманизма от постгуманизма, т.к. «постгуманизм - это пост-гуманизм (но также пост-антропоцентризм и пост-дуализм)» [7, с. 71], и, в пределе - у Рози Брайдотти, - постгуманизм есть продолжение анти-гуманизма. Так, в понимании Брайдотти, субъект постгуманизма - это некая «трансверсальная сущность», имманентная сети нечеловеческих отношений [животных, растительных, вирусных], т.н. Zoe [1, с. 118, с. 370], тогда как в трансгуманизме субъектность человека не оспаривается.
И если постгуманизм снимает не только гуманизм, ставя своей предтечей анти-гуманизм, но и его порождения
121
идеологию, философию, религию, то современный трансгуманизм не отрицает какие-либо идеологии, философии и религии, - он всеяден, как всеядна культура New Age (Новая эпоха), апологеты которой презентует себя, как самые что ни на есть современные и прогрессивные представители вида, готовые к дальнейшим и радикальным изменениям своей природы.
Вот почему, пишет Роберто Манзок-ко: «мы можем найти смешение трансгуманизма с либерализмом, анархизмом, социализмом, коммунизмом, фашизмом, атеизмом, христианством, мормонизмом и так далее. Точно так же мы можем смешать трансгуманизм с любым философским взглядом на реальность, например, с материалистическим редукционизмом, наивным реализмом, постгуманизмом и, конечно же, с идеей Фридриха Ницше...» [13, р.2]. Лишний раз это подтверждает постулирование А.В. Сусловым трансгуманизма как заложника горизонтальной дискурсивности.
И хотя М. Ельчанинофф и «выводит» современный трансгуманизм из русского космизма, но следует принимать позицию «русского француза» с определённым допущением, учитывая некоторую его поверхностность суждений.
Трансгуманизм - всего лишь популяризованная агрегация из идей, учений и их фрагментов, которые в той или иной степени касаются темы о возможности улучшения человеческих способностей с помощью технических или генетико-биологических средств. Отсюда и провозглашаемая сторонниками транс- и постгуманизма, потенциальная доступность таких средств, а следовательно, легковесность суждений «массового человека» и его внушаемость, готовность очаровываться обещанными «сверхчеловеческими» способностями.
Мало того, само общество уже находится некоем состоянии перехода («транс-общество»), приобретая контуры некоего постобщества, которое от глобального актуального общества отличается переходом от «индивидуальной идентификации к дивидуальной и на первый план выходит постчелове-
ческий горизонт в своих различных воплощениях» [4, с. 365].
В трансгуманизме, и, в пределе, -в постгуманизме, человек дивидуаль-ный («распыленный») по сути, лишается базовых антропологических оснований, и «перестаёт быть человеком в его традиционном понимании» [5, с. 75].
Тогда как русский космизм, представляющий собой комплекс философских, религиозных и научных учений, имеющий свои корни еще в философии античности и Просвещения, не только отрицает Человека, его сущность, но провозглашает его ответственным за судьбы Вселенной.
Литература
1. Брайдотти Р. Постчеловек. М.: Издательство Института Гайдара, 2021. -408 с.
2. Гагарин А.С., Новопашин С.А. Концепция постчеловека: проблема субъектности и экзистенциальные основания бытия человека // Вестн. Омск. гос. пед. ун-та. Гуманитарные исследования, 2022,- № 2(35). -С. 9-14.
3. Дугин А.Г. Метафизические корни политических идеологий // Милый ангел. Эзотерическое ревю. - М.: «Арктогея». - С. 82-90.
4. Дугин А.Г. Этносоциология. - М.: Академический Проект, 2011. - 634 с.
5. Суслов А.В. Русский космизм и трансгуманизм в полемике между антропологическим волюнтаризмом и провиденциализмом // Философская мысль. - 2021. - № 8. - С. 65-77.
6. Фёдоров Н.Ф. Собрание сочинений: в 4-х тт. Том I. - М.: Изд.-ая группа «Прогресс», 1995. - 518 с.
7. Феррандо Ф. Философский постгуманизм / пер. с англ. Д. Кралечкина; под науч. ред. А. Павлова; Нац. Ис-след. Ун-т «Высшая школа экономики». - М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2021. -360 с.
8. Юдин Б.Г. Человек: выход за пределы. - М.: Прогресс-Традиция, 2018. -472 с.
9. Eltchaninoff, M. Lénine a marché sur la lune. La folle histoire des cosmistes et
122
transhumanistes russes. - Arle: Solin-Actes Sud, 2022. - 256 p.
10. Huxley, Julian. Religion without revelation. - New York; London: Harper & Brothers, 1927. - 392 p.
11. Huxley J. Transhumanism // Huxley J. In New Bottles for New Wine. - L., 1957. -320 p.
12. Kurzweil, R. The Singularity is Near: When Humans Transcend Biology. -New York: Penguin, 2005. - 428 p.
13. Manzocco, R. Book review: Nietzsche and Transhumanism: Precursor or Enemy?, ed. Yunus Tuncel. //Journal of Evolution and Technology, 2017. - Vol. 27, Issue 2. - p.1-3.
14. More, M. Transhumanism - Towards a Futurist Philosophy // Max More.com: (сайт), 1990, revised 1996. - URL: http://www.maxmore.com/transhum. htm (дата обращения 01.03.2023);
15. Onishi, B. Heidegger, Information, and Bodies: Tracing Visions of the Posthuman // Sophia: International Journal for the Philosophy of Religion, 2011. -V.50. -No.1. - p.101-112.
THE INFLUENCE OF THE IDEAS OF RUSSIAN COSMISM IN THE DEVELOPMENT OF THE PHILOSOPHY OF TRANSHUMANISM AND POSTHUMANISM
Novopashin S.A.
Surgut State University
The article gives a brief analysis of Russian cos-mism as a philosophy that preceded modern transhumanism, and in part, posthumanism, in their similarity and comparison. The origins of trans- and posthumanism arouse a certain interest from the standpoint of the philosophy of cosmism in general, and Russian cosmism, in particular, which indicate the stated topic as debatable and ambiguous.
The purpose is to identify the content and comparison of the key ideas of the philosophy of Russian cosmism, which influenced the formation of modern transhumanism and posthuman-ism. Methods: analysis, comparative studies, inductive generalization. Results: social contexts of the formation and formation of trans- and posthumanism are revealed, allowing to highlight its ideological and epistemological content, their correlation with the ideas of the philoso-
phy of Russian cosmism. Findings. The study of the philosophical origins of the concepts of trans- and posthumanism shows that the consideration and analysis of trans- and posthu-manism as a process reveals the formation of prerequisites for the creation of the concept of a new person (posthuman), while establishing, through consideration of the specifics of Russian cosmism, the correlation between the ideas of philosophers-cosmists and modern transand posthumanist ideas and projects; discovery of the prototype of the "posthuman" creature in the works of N. Fedorov, A. Gorsky, N. Setnit-sky, V. Muravyov.
Keywords: Russian cosmism, cosmists, tran-shumanism, posthumanism, transhuman, posthuman, extropianism, immortalism.
References
1. Bridotti R. Posthuman. M.: Publishing house of the Gaidar Institute, 2021. - 408 p.
2. Gagarin A.S., Novopashin S.A. The concept of posthuman: the problem of subjectivity and existential foundations of human existence // Vestn. Omsk. state ped. university Humanitarian Research, 2022, No. 2(35). -P. 9-14.
3. Dugin A.G. Metaphysical roots of political ideologies // Dear Angel. Esoteric revue. -M .: "Arktogeya". - P. 82-90.
4. Dugin A.G. Ethnosociology. - M.: Academic Project, 2011. - 634 p.
5. Suslov A.V. Russian cosmism and transhu-manism in the controversy between anthropological voluntarism and providentialism // Philosophical Thought. - 2021. - No. 8. -P. 65-77.
6. Fedorov N.F. Collected works: in 4 vols. Volume I. - M .: Progress Publishing Group, 1995. - 518 p.
7. Ferrando F. Philosophical posthumanism / per. from English. D. Kralechkina; under scientific ed. A. Pavlova; National Research University "Higher School of Economics". -M.: Ed. house of the Higher School of Economics, 2021. -360 p.
8. Yudin B.G. Man: going beyond. - M.: Progress-Tradition, 2018. - 472 p.
9. Eltchaninoff, M. Lénine a marché sur la lune. La folle histoire des cosmistes et transhumanistes russes. - Arle: Solin-Actes Sud, 2022. - 256 p.
10. Huxley, Julian. Religion without revelation. -New York; London: Harper & Brothers, 1927. - 392 p.
123
11. Huxley J. Transhumanism // Huxley J. In New Bottles for New Wine. - L., 1957. - 320 P.
12. Kurzweil, R. The Singularity is Near: When Humans Transcend Biology. - New York: Penguin, 2005. - 428 p.
13. Manzocco, R. Book review: Nietzsche and Transhumanism: Precursor or Enemy?, ed. Yunus Tuncel. // Journal of Evolution and Technology, 2017. - Vol. 27, Issue 2. - p.1-3.
14. More, M. Transhumanism - Towards a Futurist Philosophy // Max More.com: (website), 1990, revised 1996. - URL: http:// www.maxmore.com/transhum.htm (Accessed 03/01/2023);
15. Onishi, B. Heidegger, Information, and Bodies: Tracing Visions of the Posthuman // Sophia: International Journal for the Philosophy of Religion, 2011. - V.50. -No.1. -p.101-112.
124
