CC BY
25ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Противодействие
правонарушающему поведению
Counteracting Delinquent Behaviour
УДК 343.2/.7 © А. А. Нечепуренко, С. Е. Суверов, 2021 ГО!: 10.24411/1999-625Х-2021-4-83-281-288
Влияние факта совершенного ранее преступления на освобождение лица от уголовной ответственности (на основании применения ст. 76 УК РФ)
А. А. Нечепуренко, Омская академия МВД России Н nechepurenko_oma@mail.ru С. Е. Суверов, Омская академия МВД России Н s.suverovse95@mail.ru
Анализируются точки зрения российских ученых относительно степени опасности личности преступника, в отношении которого судом принимается решение об освобождении от уголовной ответственности. Делается акцент на различных аспектах юридического понимания такого условия освобождения от уголовной ответственности, как «совершение преступления впервые». Проводится критический разбор позиции по данному вопросу Верховного Суда Российской Федерации с примерами из судебной практики такому самому широко применяемому основанию освобождения от уголовной ответственности, как «примирение с потерпевшим», и предлагается компромиссный вариант решения проблемы путем частичного изменения редакции руководящего разъяснения высшей судебной инстанции.
Ключевые слова: освобождение от уголовной ответственности; общественная опасность личности; примирение с потерпевшим; совершение преступления впервые.
Influence of the fact of a Previously Committed Crime on a person's Exemption from Criminal Liability (based on the application of Art. 76 of the Criminal Code
of the Russian Federation)
А. А. Nechepurenko, the Omsk Academy of the Russian Ministry of Internal Affairs El nechepurenko_oma@mail.ru S. Е. Suverov, the Omsk Academy of the Russian Ministry of Internal Affairs El s.suverovse95@mail.ru
The authors analyze the points of view of Russian scientists regarding the degree of danger of the personality of the offender, whom the court decides to exempt from criminal liability. The emphasis is made on various aspects of the legal understanding of such a condition of exemption from criminal liability as "committing a crime for the first time". A critical analysis of the position on this issue of the Supreme Court of the Russian Federation with examples from judicial practice is carried out on the most widely used ground for exemption from criminal liability such as reconciliation with the victim, and a compromise solution to this problem is proposed by partially changing the edition of the guiding clarification of the highest court.
Keywords: exemption from criminal liability; social danger of a person; reconciliation with the victim; first committing a crime.
Одним из основных трендов последних десятилетий в сфере борьбы с преступностью является расширение прав и свобод лиц, потерпевших от преступлений. Значительным шагом в этом направлении стало закрепление в ст. 76 УК РФ примирения с потерпевшим в качестве основания освобождения от уголовной ответственности, которое в настоящее время наиболее востребовано судебной практикой в качестве альтернативы уголовному преследованию '.
Продолжающийся процесс формирования в отечественном законодательстве института освобождения от уголовной ответственности 2 детерминировал осмысление научным сообществом тех причин, при наличии которых целесообразно не подвергать виновного мерам уголовного принуждения.
Итогом исследований в этом направлении стало появление различных точек зрения о сущности общих (теоретических) оснований освобождения от уголовной ответственности. При этом большинство авторов учитывает характеристику личности лица, совершившего преступление, в качестве необходимого требования для применения норм обозначенного института. В частности, С. Г. Келиной было предложено следующее понимание такого основания: небольшая степень общественной опасности преступления и отсутствие либо небольшая степень общественной опасности личности виновного [2, с. 49].
В современной литературе при поиске основания освобождения от уголовной ответственности также уделяется внимание факторам, характеризующим общественную опасность личности виновного. Например, на это указывает А. В. Ендольцева, которая понимает под общим основанием нецелесообразность реализации уголовной ответственности в связи с утратой лицом, совершившим общественно опасное деяние, прежней общественной опасности [3, с. 52]. В. В. Сверчков, рассматривая общие (теоретические) основания освобождения от уголовной ответственности, обращает внимание на следующие обстоятельства, которые могут быть представлены как в совокупности, так и альтернативно друг другу: 1) утрата или снижение общественной опасности лица; 2) утрата или снижение общественной опасности деяния [4, с. 53-54].
Мы считаем, что одни юридические требования (условия), которые указаны в ст. ст. 75-762 УК РФ, позволяют оценить степень общественной опасно-
сти личности к моменту совершения преступления, а ряд иных, например, те, которые прямо предусмотрены в ст. 76 УК РФ (примирение с потерпевшим, заглаживание причиненного потерпевшему вреда), а также те, которые вытекают из общих (теоретических) оснований освобождения от уголовной ответственности (признание вины, раскаяние в содеянном), свидетельствуют об ее уменьшении уже после нарушения норм уголовного закона.
К первой из обозначенных групп, наряду с совершением преступления небольшой или средней тяжести, относится условие о совершении лицом такого преступления впервые. Данное условие ранее использовалось советским законодателем, например, в качестве юридического критерия, применяемого при рассмотрении вопроса об освобождении лица от уголовной ответственности с передачей дела в товарищеский суд (ст. 51 УК РСФСР 1960 г.). При этом в научной доктрине советского периода отсутствовало единое понимание такого условия [5, с. 422-425].
Названное требование является весьма точным индикатором общественной опасности личности виновного, поскольку прошлый преступный опыт позволяет усомниться в возможности такого лица вести правопослушный образ жизни в дальнейшем. А. И. Марцев подчеркивал, что степень общественной опасности деяния определяется также и особенностями субъекта, например, совершение преступления ранее судимым лицом представляется более общественно опасным, чем совершение такого деяния впервые [6, с. 26].
Введение требования о совершении лицом преступления впервые вызвано необходимостью наличия своеобразного фильтра, который должен допускать к рассмотрению вопроса о прекращении уголовного преследования только тех лиц, степень общественной опасности которых не превышает допустимого предела. На это обстоятельство указывает А. В. Кузнецов, утверждающий, что обозначенное условие выступает своеобразным ограничителем применения данной нормы [7, с. 33]. С таким утверждением солидарен и Г. Б. Магомедов [8, с. 19-20].
Отсутствие в уголовном законе легального определения термина «совершение преступления впервые» ставит перед учеными и практическими работниками проблему его понимания. На решение
1 В 2020 г. по указанной норме было прекращено 99 115 уголовных дел, что составило 56,45% от общего числа всех прекращенных уголовных дел по общим и специальным нормам института освобождения от уголовной ответственности. Показатель рассчитан по Форме № 10.2 «Отчет об особенностях рассмотрения уголовных дел, применения реальных видов наказания и оснований прекращения уголовных дел» за 12 месяцев 2020 г. (сводный по всем судам Российской Федерации общей юрисдикции).
2 Впервые данный институт был закреплен в УК РСФСР 1960 г., хотя само понятие освобождения от уголовной ответственности было употреблено уже в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. [Об этом см.: 1, с. 101].
этой проблемы была направлена деятельность Верховного Суда РФ, которым в течение определенного периода последовательно раскрывалось содержание отдельных его элементов, что привело к разработке позиции, представленной в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19.
Интересен обозначенный подход тем, что в нем закреплены пять возможных случаев, при которых лицо хотя в действительности ранее и совершало преступление, юридически таковым не признается 3. Несмотря на это обстоятельство, наличие официального разъяснения со стороны высшего судебного органа Российской Федерации не решило некоторых проблем в понимании статуса лица, впервые совершившего преступление, со стороны органов, реализующих институт освобождения от уголовной ответственности.
На основании изученной судебной практики по применению ст. 76 УК РФ нами был сделан вывод о том, что суды по-разному определяют такое лицо.
Как справедливо отмечает А. В. Бриллиантов, в практической сфере решение вопроса о совершении лицом преступления впервые в основном связывается с наличием рецидива преступлений и, в частности, с погашением или снятием судимости [9, с. 23].
Например, в постановлении о прекращении уголовного дела суд указал следующее: «Как видно из материалов дела, Зайнуллин Ф. Ф. ранее не судим, то есть впервые совершил преступление средней тяжести» 4. Подобная формулировка указывает, что подсудимый ранее не имел судимости, однако даже в случае имевшего место осуждения данного лица внимание должно уделяться наличию обстоятельств, аннулирующих правовые последствия привлечения лица к уголовной ответственности (например, снятие или погашение судимости), на что указал Верховный Суд РФ.
В иных случаях судьи делают акцент на отсутствии у лица действующей (неснятой или непогашенной) судимости, используя формулировку: «Су-
димости не имеющий» 5. Такой подход не исключает ранее состоявшегося осуждения виновного.
При этом, указывая на совершение преступления впервые, суды нередко делают акцент на категории совершенного общественно опасного деяния: «Суд учитывает, что Кильмухаметов Ф. Ф. впервые совершил преступление средней тяжести» 6. В данной ситуации может возникнуть вопрос о том, значит ли это, что подсудимый ранее не совершал преступления иной категории (небольшой тяжести, тяжкое или даже особо тяжкое)?
Кроме того, суды обращают внимание на то, что виновный впервые привлекается к уголовной ответственности, употребляя, например, формулировку «...подсудимый Кириченко Ю. А. впервые обвиняется в совершении преступлений небольшой и средней тяжести» 7. Последний случай интересен еще и тем, что судом прямо указывается на совокупность преступлений, хотя в ст. 76 УК РФ речь идет о преступлении в единственном числе.
Следовательно, понимание такого условия для освобождения от уголовной ответственности, как «совершение преступления впервые», оказывает большое влияние на реализацию исследуемого института в целом и его отдельных норм в частности (например, ст. ст. 75-762 УК РФ). На наш взгляд, значительная практика применения ст. 76 УК РФ, а также многочисленные примеры ее использования при состоявшемся ранее освобождении лица от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям, а равно при совершении лицом совокупности преступлений 8, указывают, что особое значение определение обозначенного условия имеет именно для нее.
Сложившийся подход позволяет применять ст. 76 УК РФ к лицу, которое совершило несколько преступлений, но ранее ни за одно из них не осуждалось, в том числе если приговор за ранее совершенное преступление не вступил в законную силу; которое ранее освобождалось от уголовной ответ-
3 О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19 (в ред. от 29.11.2016). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
4 Постановление Янаульского районного суда Республики Башкортостан от 30 декабря 2019 г. по делу № 1-171/2019. URL: https://sudact.ru/regular/doc/AElLN1NaoSl8/ (дата обращения: 20.10.2021).
5 Постановление Могойтуйского районного суда Забайкальского края от 30 декабря 2019 г. по делу № 1-171/2019. URL: https://sudact.ru/regular/doc/HhyZ8o4QXXHb/ (дата обращения: 20.10.2021).
6 Постановление Гафурийского районного суда Республики Башкортостан от 30 декабря 2019 г. по делу № 1-282/2019. URL: https://sudact.ru/regular/doc/EDTiKm2UvErn/ (дата обращения: 20.10.2021).
7 Постановление Новошахтинского районного суда Ростовской области от 30 декабря 2019 г. по делу № 1-540/2019. URL: https://sudact.ru/regular/doc/v6UGeCiMU8dh/ (дата обращения: 20.10.2021).
8 См., напр.: Постановление Кировского районного суда г. Омска Омской области от 29 ноября 2017 г. по делу № 1-686/2017. URL: https://sudact.ru/regular/doc/B9J9KUYGC9ZO/ ; Постановление Батайского городского суда Ростовской области от 29 ноября 2017 г. по делу № 1-348/2017. URL: https://sudact.ru/regular/doc/9ftx1LoykVdO/ ; Постановление Волжского городского суда Волгоградской области от 29 ноября 2017 г. по делу № 1-1024/2017. URL: https://sudact.ru/regular/doc/YNGg8CVdn4oL/ (дата обращения: 20.10.2021).
ственности как по реабилитирующим, так и нереа-билитирующим основаниям; а также к лицу, которое было осуждено за совершение преступления, но судимость к моменту совершения нового преступления была снята или погашена.
Обращаясь к изложенному пониманию общих (теоретических) оснований освобождения от уголовной ответственности, зададимся вопросом, могут ли приведенные случаи характеризовать уровень общественной опасности таких лиц как сходный с тем, который имеется у лица, фактически совершившего преступление в первый раз. Полагаем, что нет.
На наш взгляд, данная проблема кроется в том, что Верховный Суд РФ вынужден искусственно расширять действительное понимание исследуемого явления, чтобы, во-первых, своим толкованием не нарушить принцип презумпции невиновности, во-вторых, чрезмерно не ограничить применение института освобождения от уголовной ответственности.
Для аргументации нашей позиции попробуем разобраться с представленными выше вариантами когда лицо, фактически совершившее преступление, юридически таковым не признавается. Подчеркнем, что ранее одним из авторов настоящей статьи было представлено собственное определение содержания исследуемого нами понятия [10, с. 74-75]. Несмотря на данное обстоятельство и учитывая, что достаточно радикальная трактовка понятия «совершение преступления впервые» вряд ли будет востребована высшей судебной инстанцией, считаем целесообразным еще раз вернуться к рассмотрению указанной проблемы и представить иной, более компромиссный вариант ее решения, не отказываясь при этом от предыдущих суждений в принципе.
При наличии в действиях лица совокупности преступлений изложенная позиция Верховного Суда РФ не позволяет оценивать эти факты как неоднократное (повторное) преступление закона. Поэтому в практической деятельности суды не обращают внимания на то, что подсудимый совершил не одно преступление.
Например, подсудимая Ануфриева А. В. обвинялась в совершении пяти преступлений, из них четыре эпизода были квалифицированы по п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, а один — по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ 9, что не было расценено судом как обстоятельство, препятствующее ее освобождению от уголовной ответственности по ст. 76 УК РФ. В данном контексте могут быть приведены и иные случаи наличия в действиях подсудимых реальной совокупности преступлений 10.
Аналогичный подход наблюдается при совершении лицом одного действия (бездействия), содержащего признаки нескольких общественно опасных деяний. Так, подсудимый Поленков обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 161 УК РФ, ч. 1 ст. 325 УК РФ, ч. 2 ст. 325 УК РФ 11, поскольку он открыто похитил у потерпевшего рюкзак, в котором находилось различное имущество (сотовый телефон и паспорт, который позднее был уничтожен)12.
В научной доктрине спектр мнений на решение этой проблемы зависит от вида совокупности преступлений. В частности, О. А. Владимирова полагает, что при наличии реальной совокупности первое из входящих в нее преступлений будет совершенным впервые, а последующие, как и вся совокупность, нет [11, с. 30]. Собственно, предложенное понимание оглашалось ранее Верховным Судом РФ, при этом делалось исключение лишь для совершения лицом идеальной совокупности преступлений 13.
Мы исходим из понимания того факта, что, совершая реальную совокупность преступлений, лицо приобретает антисоциальную привычку, поскольку оно осознает повторность нарушения им предписаний закона (хотя разница в этом может быть обусловлена формой вины). Это указывает на наличие у лица определенной наклонности к преступной деятельности, степень которой может отличаться [12, с. 265]. Вместе с тем применение ст. 76 УК РФ в подавляющем большинстве связывается с совершением лицом умышленного преступления (совокупности умышленных преступлений) — в 94,6% случаев [13, с. 37].
9 Постановление Железногорского городского суда Красноярского края от 30 июля 2020 г. по делу № 1-112/2020. URL: https://sudact.ru/regular/doc/yVXVhTJrkSWZ/ (дата обращения: 20.10.2021).
10 Постановление Инсарского районного суда Республики Мордовия от 30 декабря 2019 г. по делу № 1-2-32/2019. URL: https:// sudact.ru/regular/doc/NfkTdZla1sW4/ ; Постановление Волгодонского районного суда Ростовской области от 30 декабря 2019 г. по делу № 1-796/2019. URL: https://sudact.ru/regular/doc/1mz8UMIfrGJP/ ; Постановление Ленинского районного суда г. Ярославля от 30 декабря 2019 г. по делу № 1-190/2019. URL: https://sudact.ru/regular/doc/ykxLktNGzuUp/ (дата обращения: 20.10.2021).
11 Данный случай интересен еще и с точки зрения допустимости применения ст. 76 УК РФ, когда основным объектом преступления являются интересы общества и (или) государства (порядок управления).
12 Постановление Промышленного районного суда г. Самары от 30 июля 2020 г. по делу № 1-414/2020. URL: https://sudact. ru/regular/doc/hgFbiVfYRMrS/ (дата обращения: 20.10.2021).
13 Обзор судебной практики прекращения военными судами уголовных дел в связи с примирением с потерпевшим и деятельным раскаянием : постановление Президиума Верховного Суда РФ от 1 июня 2005 г. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
Для решения этого вопроса необходимо вспомнить об одном из законов материалистической диалектики — законе перехода количественных изменений в качественные. А. И. Марцев писал, что одним из способов перехода количества в качество выступает совокупность преступлений, поскольку частное (единое преступление) включается в их множественность [14, с. 107].
По нашему мнению, исключением может быть совершение лицом идеальной совокупности преступлений, поскольку из одного объективно совершенного деяния юридически квалифицируются несколько преступлений, что не может свидетельствовать об устойчивости в сознании данного субъекта социально порицаемых ценностей. Конечно, и здесь изредка могут возникать ситуации, когда лицо сознательно использует свойство (способность) соответствующего действия вызывать в качестве последствия нарушение нескольких норм уголовного закона. В таком случае это будет указывать на повышенный уровень общественной опасности личности, желающей нарушить несколько уголовно-правовых предписаний, но все же не может подтверждать появление антисоциальной направленности [15, с. 29].
Аналогичные рассуждения целесообразно использовать в контексте изучения ситуации, когда предыдущий приговор в отношении лица не вступил в законную силу к моменту совершения им нового преступления. Действительно, юридически такое лицо не может быть признано виновным до вступления обвинительного приговора суда в законную силу, однако отсутствие его дальнейшей отмены не может позволить признать новое преступление в качестве впервые совершенного. Если в последующем такой приговор все же вступит в законную силу, то будет установлено, что инкриминируемое лицу деяние было им совершено ранее нового преступления, в связи с чем отпадет одно из обязательных условий освобождения его от уголовной ответственности по тому или иному основанию.
Следующим вопросом является возможное повторное освобождение виновного от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям. В соответствии с предложенным выше пониманием при освобождении виновного от уголовной ответственности у последнего не возникает судимо-
сти или даже факта осуждения (как при освобождении от наказания), поэтому отсутствуют какие-либо ограничения по числу раз возможного применения норм.
На сложившуюся ситуацию, когда полностью игнорируется такая задача уголовного закона, как предупреждение преступлений, отреагировало МВД России, подготовив проект изменений в УК РФ, который, однако, в Государственную Думу РФ так и не поступил. Его основная идея заключалась в том, чтобы запретить применение ст. ст. 75, 76, чч. 1, 2 ст. 761, ст. 762 УК РФ, если ранее к лицу применялась какая-либо из обозначенных норм. Аргументом к такой инициативе послужило утверждение о том, что правоприменители освобождают от уголовной ответственности тех, кому уже было оказано «снисхождение», а это способствует повторному преступлению закона, формируя чувство безнаказанности в условиях очевидной возможности вновь уклониться от уголовной ответственности 14.
На страницах научных работ выражалось несогласие с действующим подходом, который позволяет применять нормы, освобождающие от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям, безграничное число раз. Так, Р. К. Плиско пишет: «В целях предупреждения рецидива со стороны лица, к которому применялась ст. 76 УК РФ, оно не должно подлежать повторному освобождению от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, поскольку на такое лицо не произвели нужного воздействия меры государственного поощрения» [16, с. 12].
Полагаем, что полный запрет повторного использования обозначенных норм повлечет эффект стигматизации, поскольку не предоставляет оступившемуся лицу какого-либо шанса на получение уголовно-правовой «льготы», а также может в значительной степени повлиять на сокращение практики применения норм института освобождения от уголовной ответственности, что не соответствует современным тенденциям отечественной уголовной политики [13, с. 22-23]. Поэтому иным способом выхода из ситуации является установление определенных сроков, по истечении которых считается допустимым вновь освободить лицо от уголовного преследования 15. На этот вариант указывает, в частности, Х. Д. Аликперов [17, с. 18].
14 Проект Федерального закона «О внесении изменения в статью 75 Уголовного кодекса Российской Федерации (в части совершенствования института освобождения от уголовной ответственности)» (подготовлен МВД России) (не внесен в ГД ФС РФ, текст по состоянию на 19 апреля 2019 г.). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
15 Сходная модель предлагается в проекте Федерального закона, связанного с введением категории уголовного проступка. См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 13 октября 2020 г. № 24 «О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекта Федерального закона „О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением понятия уголовного проступка"». Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
В то же время, признавая в целом логичность последнего предложения, возникает вопрос о том, какие же сроки должны приниматься во внимание для запрета повторного освобождения от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям. В основном исследователи указывают в качестве таковых промежутков времени положения, закрепленные в ч. 1 ст. 78 УК РФ, связанные со сроками давности привлечения к уголовной ответственности [18, с. 12]. Считаем, что необходимо поддержать данное предложение, поскольку это позволяет сохранить действие института освобождения от уголовной ответственности для лица, сроки давности привлечения к уголовной ответственности которого истекли.
Наконец, определим свою позицию применительно к такому наиболее точному индикатору ранее совершенного преступления, как судимость. Эта базовая форма реализации уголовной ответственности будет отсутствовать как в случае совершения лицом совокупности преступлений, так и если ранее оно освобождалось от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям, а также если судимость была снята или погашена либо лицо освобождалось от уголовного наказания по ряду оснований, в частности, в связи с истечением сроков давности исполнения предыдущего обвинительного приговора.
Возникновение судимости связывается не с установлением того, что виновным было действительно совершено преступление, а с тем, что данное обстоятельство было констатировано именно в обвинительном приговоре суда, а не в ином процессуальном решении. Более точно взаимосвязь между фактом совершения общественно опасного деяния и наложением на виновного определенных правоограни-чений проявляется в институте «мер безопасности» [19, с. 58].
Определенное возражение вызывает тезис о непосредственной взаимосвязи между судимостью и фактом совершения лицом преступления. Судимость возникает в результате вступления в законную силу обвинительного приговора суда, т. е. полностью определяется юридической реакцией со стороны государства. Она же включает в себя комплекс ограничений, который является ее содержанием, а также влечет иные ограничения, представляющие ее последствия [20, с. 4-7].
В связи с этим в юридической литературе правильно подчеркивается, что снятая или погашенная судимость не имеет уголовно-правовых последствий, но при этом несет иные ограничения, которые весьма широко установлены на законодательном уровне [21, с. 199]. В данном случае говорится именно об общеправовых ограничениях для лица, а их при-
менение зависит от обнаружения факта совершения лицом преступления независимо от процессуальной формы такой констатации.
С учетом изложенного показательна позиция ряда ученых применительно к криминологическому пониманию сущности рецидивной преступности, в соответствии с которой к данному явлению относятся все случаи совершения лицами общественно опасных деяний, вне зависимости от того, привлекались ли эти лица к уголовной ответственности или нет, а также независимо от погашения или снятия судимости [22, с. 32; 23, с. 167-168].
Современная ситуация с широким применением института освобождения от уголовной ответственности обязывает исходить прежде всего из принципа целесообразности, т. е. основываться на достижении социально полезного результата [24, с. 28, 125]. Поэтому следует согласиться с тем, что если допускать аннулирование факта освобождения от уголовной ответственности по истечении сроков давности, то логично признавать и ранее не совершавшими преступление лиц, чей факт предыдущего осуждения признается по уголовному закону ничтожным.
Оговоримся, что согласны с пониманием совершения преступления впервые и в том случае, когда в связи с изменением уголовного закона была утрачена преступность ранее совершенного лицом деяния, на что справедливо указывается Верховным Судом РФ. К сказанному необходимо добавить такие ситуации, при которых лицо, привлекавшееся к уголовной ответственности, было от нее освобождено по реабилитирующим основаниям [25, с. 87].
Итак, каким образом можно, с одной стороны, предотвратить неоправданно широкое использование условия о «совершении лицом преступления впервые», которое противоречит его истинному содержанию, а с другой — допустить определенный компромисс, который соответствовал бы современным тенденциям отечественной уголовной политики?
На наш взгляд, с учетом изложенного следует сформулировать п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» в следующей редакции:
«2. В статьях 75, 76, 761 и 762 УК РФ впервые совершившим преступление, помимо лица, которое никогда ранее не привлекалось к уголовной ответственности, следует считать, в частности, лицо:
а) совершившее одним деянием одно или несколько преступлений, ни за одно из которых оно ранее не было осуждено;
б) которое ранее было осуждено, но обвинительный приговор суда первой инстанции на момент совершения нового преступления был отменен;
в) оставить в прежней редакции;
г) оставить в прежней редакции;
д) которое ранее было освобождено от уголовной ответственности по реабилитирующим основаниям или по нереабилитирующим основаниям, но на момент совершения нового преступления истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности за предыдущее преступление».
Выражаем надежду, что сформулированные предложения по совершенствованию применения института освобождения от уголовной ответственности могут быть учтены при моделировании нового уголовного законодательства, в котором следует предусмотреть отдельную главу, посвященную содержанию уголовно-правовых терминов. Среди ключевых уголовно-правовых понятий обязательно следует дать законодательное определение термина «совершение преступления впервые» с учетом руководящих разъяснений высшей судебной инстанции Российской Федерации и результатов научной дискуссии по данной проблеме.
Список литературы
1. Суверов С. Е. Генезис нормы о примирении с потерпевшим как основания освобождения от уголовной ответственности в Уголовном кодексе Российской Федерации // Алтайский юридический вестник. 2020. № 4.
2. Келина С. Г. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности / отв. ред. А. А. Пи-онтковский. М., 1974.
3. Ендольцева А. В. Институт освобождения от уголовной ответственности. Проблемы и пути их решения : монография. М., 2017.
4. Сверчков В. В. Освобождение от уголовной ответственности, прекращение уголовного дела (преследования), отказ в его возбуждении. Проблемы теории и практики. СПб., 2008.
5. Курс советского уголовного права (Часть Общая). Т. 2 / отв. ред. Н. А. Беляев, М. Д. Шаргородский. Л., 1970.
6. Марцев А. И. Преступление. Социально-правовой анализ : учеб. пособие. Омск, 2012.
7. Кузнецов А. В. Изменение обстановки как основание освобождения от уголовной ответственности или наказания : монография. Омск, 2008.
8. Магомедов Г. Б. Преступления небольшой и средней тяжести : освобождение от уголовной ответственности и наказания : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2015.
9. Бриллиантов А. В. Освобождение от наказания: законодательство, теория и судебная практика : монография. М., 2019.
10. Нечепуренко А. А., Бабурин В. В. «Совершение преступления впервые» как ключевое понятие для оптимизации применения института освобождения от уголовной ответственности // Вестник Томского государственного университета. Право. 2018. № 30.
11. Владимирова О. А. Совершение преступления впервые как условие освобождения от уголовной ответственности // Вестник Самарского юридического института. 2017. № 4.
12. Филимонов В. Д. Общественная опасность личности преступника. (Предпосылки, содержание, критерии). Томск, 1970.
13. Освобождение от уголовной ответственности: теория, закон, практика : монография / под ред. Ю. Е. Пудовочкина. М., 2021.
14. Марцев А. И. Диалектика и вопросы теории уголовного права. Красноярск, 1990.
15. Малков В. П. Множественность преступлений: сущность, виды, правовое значение. Казань, 2006.
16. Плиско Р. К. Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим : дис. . канд. юрид. наук. Владивосток, 2009.
17. Аликперов Х. Д. Освобождение от уголовной ответственности. М., 2001.
18. Ендольцева А. В. Институт освобождения от уголовной ответственности: теоретические, законодательные и правоприменительные проблемы : автореф. дис. . д-ра юрид. наук. М., 2005.
19. Щедрин Н. В. Введение в правовую теорию мер безопасности : монография. Красноярск, 1999.
20. Нечепуренко А. А. Разграничение содержания и последствий судимости // Научный вестник Омской академии МВД России. 2019. № 4.
21. Сипягина М. Н. Значение судимости при повторности преступлений // Уголовно-исполнительное право. 2019. № 2.
22. Хисамутдинов Ф. Р., Шалагин А. Е. Рецидивная преступность и ее предупреждение // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2015. № 3.
23. Криминология: Общая и Особенная части : курс лекций / под общ. ред. Р. М. Абызова. Барнаул, 2020.
24. Бавсун М. В. Целесообразность в уголовном праве : монография. Омск, 2004.
25. Гравина А. А., Хромова Н. М. Институт судимости и ее правовые последствия // Журнал российского права. 2015. № 5.
