CC BY
17
https://doi.org/10.23946/2500-0764-2022-7-1-42-52
ВЛИЯНИЕ ДИСЛИПИДЕМИИ НА ШАНСЫ РАЗВИТИЯ РАКА ПРЕДСТАТЕЛЬНОЙ ЖЕЛЕЗЫ
СМИРНОВ А.В.1*, ГРУЗДЕВА О.В.12, ПОМЕШКИН Е.В.13, БРАГИН-МАЛЬЦЕВ А.И.13
гФГБОУ ВО «Кемеровский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации, г. Кемерово, Россия
2ФГБНУ «Научно-исследовательский институт комплексных проблем сердечно-сосудистых заболеваний», г. Кемерово, Россия
3ГАУЗ «Кузбасская клиническая больница скорой медицинской помощи им. М.А. Подгорбунского», г. Кемерово, Россия
Резюме
Цель. Оценить влияние различных параметров гомеостаза на шансы развития рака предстательной железы.
Материалы и методы. В исследование включено 108 пациентов урологического профиля. Обе группы (люди с раком предстательной железы и неонкологической патологией) сформированы случайным образом, были равны по численности (n = 54) и сопоставимы возрасту (медиана возраста равна 67 лет, межквар-тильный интервал 64-73 года). Все заболевания были диагностированы в соответствии с клиническими рекомендациями и стандартами оказания медицинской помощи. Общие сведения и результаты анализов крови (биохимического, на общий тестостерон и простатспеци-фический антиген взяты из карт амбулаторного больного (№ 025/у) и карт стационарного больного (№ 003/у) данных пациентов. Статистическая обработка и графическое представление результатов выполнены в программе GraphPad Prism 8 (GraphPad Software, США). Для сравнения качественных признаков между двумя группами выполнен расчет критерия согласия Пирсона с поправкой Йетса на непрерывность. Межгрупповое сравнение проведено с использованием U-критерия Манна-Уитни, корреляционный анализ - при помощи коэффициента ранговой корреляции Спирмена. Отношение шансов рассчитано в программе EpilnfoTM версии 7.2. Различия считали статистически
значимыми при вероятности отвергнуть верную нулевую гипотезу р<0,05.
Результаты. Вероятными факторами риска рака предстательной железы являлись повышенные молярные концентрации в сыворотке крови таких показателей липидного обмена, как уровень общего холестерина (р = 0,023), липопротеинов низкой плотности (р = 0,035) и триглицеридов (р = 0,048). Показана роль в патогенезе рака простаты общего тестостерона (р = 0,002), высокие концентрации которого имели прямую корреляционную связь со стадией опухолевого процесса (г = 0,56). Подтверждено, что концентрация простатспецифического антигена в крови зависит от уровней липидно-го обмена и остается надежным диагностическим критерием (р = 0,002).
Заключение. Полученные результаты расширили представление о возможных факторах риска рака предстательной железы и дают возможность усовершенствовать систему профилактических и лечебных мероприятий.
Ключевые слова: эпидемиология, рак предстательной железы, факторы риска, гомеостаз, тестостерон.
Конфликт интересов
Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.
Источник финансирования
Исследование не имело спонсорской поддержки.
Для цитирования:
Смирнов А.В., Груздева О.В., Помешкин Е.В., Брагин-Мальцев А.И. Влияние дислипидемии на шансы развития рака предстательной железы. Фундаментальная и клиническая медицина. 2022;7(1): 42-52. https://doi.org/10.23946/2500-0764-2022-7-1-42-52
*Корреспонденцию адресовать:
Смирнов Алексей Валерьевич, 650056, Россия, г. Кемерово, ул. Ворошилова, д. 22а, E-mail: alsmirnov_95@mail.ru © Смирнов А.В. и др.
ORIGINAL RESEARCH
DYSLIPIDEMIA AND RISK OF PROSTATE CANCER IN PATIENTS WITH UROLOGIC DISEASES
ALEXEY V. SMIRNOV1 *, OLGA V. GRUZDEVA12, EVGENY V. POMESHKIN13, ANDREY I. BRAGIN-MALTSEV1'3
1Kemerovo State Medical University, Kemerovo, Russian Federation
2Research Institute for Complex Issues of Cardiovascular Diseases, Kemerovo, Russian Federation
3Podgorbunskiy Kuzbass Clinical Emergency Hospital, Kemerovo, Russian Federation
Abstract
Aim. To assess the impact of homeostasis parameters on risk of prostate cancer.
Materials and Methods. The study included 108 patients with urologic diseases and with (n = 54) or without (n = 54) prostate cancer. Median age in both groups was 67 (interquartile range 64-73) years. Clin-icopathological data and blood test results have been collected from outpatient and inpatient records. In particular, we measured serum levels of total testosterone and prostate-specific antigen.
Results. Risk factors for prostate cancer included increased total cholesterol (p = 0.023), low-density lipoprotein cholesterol (p = 0.035), total triglycerides (p = 0.048), and total testosterone (p
= 0.002). High levels of total testosterone directly correlated with the tumor stage (r = 0.56). The concentration of prostate-specific antigen correlated with the lipid parameters and remained a reliable diagnostic criterion (p = 0.002).
Conclusion. The association of hyper/dyslipid-emia with prostate cancer provides an opportunity to improve its prevention by routine lipid screening in high-risk groups.
Keywords: epidemiology, prostate cancer, risk factors, homeostasis, testosterone. Conflict of Interest None declared. Funding None declared.
< English
For citation:
Alexey V. Smirnov, Olga V. Gruzdeva, Evgeny V. Pomeshkin, Andrey I. Bragin-Maltsev. Dyslipidemia and risk of prostate cancer in patients with urologic diseases. Fundamental and Clinical Medicine. 2022;7(1): 42-52. https://doi.org/10.23946/2500-0764-2022-7-1-42-52
**Corresponding author:
Dr. Alexey V. Smirnov, 22a, Voroshilova Street, Kemerovo, 650056, Russian Federation, E-mail: alsmirnov_95@mail.ru © Alexey V. Smirnov, et al.
Введение
В 2020 году ВОЗ объявила об увеличении количества онкологических больных до 19,3 млн чел. С каждым годом всё большую долю из них занимают люди, страдающие раком предстательной железы (РПЖ). Он является вторым по распространенности типом рака (более 1,5 млн новых случаев в год) и пятой по частоте встречаемости причиной мужской онкологической смертности во всем мире [1].
Заболеваемость раком предстательной железы подвержена сильной изменчивости в разных районах мира. Наиболее высокие уровни чаще регистрируются в странах Европы и Северной Америки, имеющих развитую социальную структуру и большую продолжительность жизни [2].
Основными факторами риска данной патологии признаются возраст старше 65 лет [3], афроамериканская раса [4] и наличие рака простаты у членов семьи первой степени родства (отец, братья) [5-6].
Опухолевый процесс неразрывно связан с метаболическим синдромом, под которым понимаются изменения в концентрациях гормонов (тестостерон, эстроген) и показателях жирового обмена (общего холестерина, липопро-теинов низкой плотности и триглицеридов) [7-11]. Такая ассоциация объясняется использованием циркулирующего холестерина для синтеза тестостерона, влияющего на рост и дифференцировку клеток простаты [12]. Эти данные уже нашли первое применение в профилактике и лечении рака предстательной же-
®
лезы при помощи статинов в высоких дозах, что говорит о необходимости дальнейшего исследования влияния показателей гомеостаза на канцерогенез простаты [13].
Цель исследования
Оценить влияние различных параметров го-меостаза на шансы развития рака предстательной железы.
Материалы и методы
В исследование включено 108 пациентов урологического профиля, проходивших лечение на базах поликлиники №1 государственного бюджетного учреждения здравоохранения Кемеровской области - Кузбасса «Кузбасский клинический онкологический диспансер» и отделения урологии государственного автономного учреждения здравоохранения «Кузбасская клиническая больница скорой медицинской помощи им. М.А. Подгорбунского». Для обеспечения репрезентативности выборки группы были сформированы случайным образом по методу соответствующих (метчирован-ных) пар: все пациенты были мужского пола, старше 50 лет и проживали в Кемеровской области не менее 10 лет подряд. Чтобы соблюсти равенство объемов двух групп исследования, соотношение случаев и контролей выбрано как 1:1 с равной медианой возраста 67 лет и межквартильным интервалом 64-73 года в обеих группах. В группу исследования вошли 54 пациента с подтвержденным гистологическим методом раком предстательной железы (далее -больные), в контрольную - 54 пациента (далее - условно здоровые), проходивших лечение по поводу доброкачественной гиперплазии предстательной железы и других урологических заболеваний (мочекаменная болезнь, варикоце-ле, цистит, орхоэпидидимит, гидроуретронеф-роз, гломеруло- и пиелонефрит). Все заболевания были диагностированы в соответствии с клиническими рекомендациями и стандартами оказания медицинской помощи.
У всех пациентов собраны следующие сведения: возраст, район проживания (паспортная часть), концентрации в сыворотке крови калия и натрия (минеральный гомеостаз), концентрации мочевины и креатинина (почечный гомео-стаз), уровни глюкозы натощак, аспартатами-нотрансферазы (АСТ), аланинаминотрансфе-разы (АЛТ), общего билирубина, общего холестерина, триглицеридов (ТГ), липопротеинов
низкой (ЛПНП) и высокой плотностей (ЛПВП) (метаболический гомеостаз), а также уровни простатспецифического антигена (ПСА) и общего тестостерона (диагностические показатели). В почечный гомеостаз включена скорость клубочковой фильтрации (СКФ), рассчитанная при помощи уравнения Chronic Kidney Disease Epidemiology Collaboration (CKD-EPI). Все анализируемые данные взяты из карт амбулаторного больного (№ 025/у) и карт стационарного больного (№ 003/у) данных пациентов.
Статистическая обработка и графическое представление результатов выполнены в программе GraphPad Prism 8 (GraphPad Software, США). Для сравнения качественных признаков между двумя группами выполнен расчет критерия согласия Пирсона с поправкой Йетса на непрерывность. Из-за малого объема выборки распределение заранее считалось отличным от нормального. Межгрупповое сравнение проведено с использованием U-критерия Манна-Уит-ни, корреляционный анализ - при помощи коэффициента ранговой корреляции Спирмена (r). Отношение шансов (ОШ) и их доверительные интервалы (ДИ) рассчитаны в программе EpilnfoTM версии 7.2. Различия считали статистически значимыми при вероятности отвергнуть верную нулевую гипотезу p<0,05.
Результаты и обсуждение
В настоящее время достаточных данных о влиянии минерального обмена (уровней натрия и калия в сыворотке крови) на риск заболеваемости урологической онкопатологией и смертности от нее не найдено [14]. В нашем исследовании не было установлено влияния показателей ионного обмена на шансы развития РПЖ: X2 = 0,087, df = 1, p = 0,767 (для концентрации натрия в сыворотке крови) и х2 = 0,660, df = 1, p = 0,416 (для калия), таблица 1, рисунок 2.
При оценке влияния почечного гомеоста-за также не установлено статистически значимых различий между группами как по концентрации мочевины (х2 = 0,181, df = 1, p = 0,671) и креатинина (х2 = 0,310, df = 1, p = 0,578), так и по скорости клубочковой фильтрации (х2 = 0,884, df = 1, p = 0,347), таблица 2, рисунок 3. Анализ корреляционной матрицы показал наличие прямой сильной корреляционной связи между показателями мочевины и креатинина (r = 0,77), а также выраженной связи между ними с концентрацией натрия (r = 0,58 и r = 0,57 соответственно), рисунок 1. Выявлена обратная
Параметры минерального гомеостаза Parameters of mineral homeostasis Медиана(больные / здоровые) Median (patients with and without prostate cancer) Отношение шансов Odds ratio 95% доверительный интервал 95% confidence interval P
Калий, ммоль/л Serum potassium, mmol/L 4,40 / 4,45 1,19 0,32 - 4,63 0,77
Натрий, ммоль/л Serum sodium, mmol/L 142,00 / 142,00 1,82 0,54 - 6,59 0,42
Рисунок 1.
Тепловая карта коэффициентов ранговой корреляционной матрицы исследуемых параметров го-меостаза по Спир-мену.
Figure 1.
Correlation matrix of biochemical parameters represented as a heat map. Spearman's rank correlation coefficient.
Таблица 1.
Отношения шансов развития рака простаты в двух группах пациентов в зависимости от минерального гомеостаза.
Table 1.
Correlation matrix of biochemical parameters represented as a heat map. Spearman's rank correlation coefficient.
Рисунок 2.
Параметры почечного гомеостаза у больных раком простаты и здоровых людей.
Figure 2.
Association of mineral homeostasis parameters with prostate cancer in patients with urologic diseases.
Таблица 2. Отношения шансов Параметры почечного гомеостаза Parameters of renal homeostasis Медиана(больные / здоровые) Отношение 95% доверительный интервал 95% confidence interval
развития рака простаты в двух группах пациентов в зависимости от почечного гомеостаза. Median (patients with and without prostate cancer) шансов Odds ratio P
Table 2. Association of serum Мочевина, ммоль/л Serum urea, mmol/L 6,85 / 5,70 1,31 0,52 - 3,31 0,67
urea and creatinine levels and glomerular filtration rate with prostate cancer in patients with urologic diseases. Креатинин, ммоль/л Serum creatinine, mmol/L 97,35 / 94,50 1,60 0,46 - 5,91 0,31
Скорость клубочковой фильтрации,
мл/мин/1,73 м2 68,35 / 70,20 1,66 0,60 - 4,79 0,88
Glomerular filtration rate,
mL/min/1,73 m2
Рисунок 3.
Параметры почечного гомеостаза у больных раком простаты и здоровых людей
Figure 3.
Association of serum urea and creatinine levels and glomerular filtration rate with prostate cancer in patients with urologic diseases.
корреляционная связь между скоростью клу-бочковой фильтрации и показателями почечного гомеостаза: выраженная для натрия (г =
- 0,62), сильная для мочевины (г = - 0,83) и очень сильная для креатинина сыворотки (г =
- 0,94), рисунок 1.
Известно, что большинство раковых клеток склонны к производству энергии окислением глюкозы до молочной кислоты (эффект Вар-бурга). Клетки рака предстательной железы являются наиболее гликолитически активными, блокируя нормальное образование цитрата. Этому способствует усиленная экспрессия переносчиков глюкозы (GLUT 1, 3 и 4) под действием андрогенов [15-16].
В нашем исследовании при анализе влияния метаболического гомеостаза не установлено,
Mowimim
Квашнин
а .=
I'll
IS 11 it í E I O
1-Г
Еслиные Здоровы*
что повышенный уровень глюкозы в сыворотке крови (>6,1 ммоль/л) достоверно влияет на шансы развития рака простаты: х2 = 2,362, df = 1, р = 0,124, таблица 3, рисунок 4.
Не обнаружено влияния общего билирубина и уровней печеночных ферментов на шансы развития рака предстательной железы: для общего билирубина х2 = 0,049, df = 1, р = 0,824, для аспартатаминотрансферазы х2 = 0,059, df = 1, р = 0,808, для аланинаминотрансферазы х2 = 0,844, df = 1, р = 0,358, таблица 3, рисунок 4. Анализ корреляционной матрицы показал наличие прямой сильной корреляционной связи между показателями аланинаминотрансферазы и общего билирубина (г = 0,79), рисунок 1.
При сравнении групп по показателям липид-ного обмена выявлены статистически досто-
СИС|>ОСТ1> ИПубОЧКОЦОЙ ФЙП1>Г|>ЙЦ>1И 150-1
5 £
I I 1*0
s =
с
я
I
s I
J
с
X *
SЛ 50-
Î
р ^ 0,SAW)
I-1
3L Ж
Зольиыг Здороаыс
-ï-1-
Больхы? Зцороеь*
Параметры метаболического гомеостаза Parameters of metabolic homeostasis Медиана (больные / здоровые) Median (patients with and without prostate cancer) Отношение шансов Odds ratio 95% доверительный интервал 95% confidence interval P
Глюкоза (натощак), ммоль/л Fasting glucose, mmol/L 6,85 / 5,70 1,31 0,52 - 3,31 0,16
Общий билирубин, ммоль/л Total bilirubin, mmol/L 18,30 / 17,10 0,91 0,34 - 2,37 0,82
Аспартат-аминотрансфераза, ЕД/л Aspartate aminotransferase, U/L 97,35 / 94,50 1,13 0,39 - 3,29 0,81
Аланин-аминотрансфераза, ЕД/л Alanine aminotransferase, U/L 68,35 / 70,20 2,17 0,53 - 10,47 0,84
Триглицериды, ммоль/л Total triglycerides, mmol/L 2,10 / 1,70 2,71 1,01 - 7,63 0,048
Общий холестерин, ммоль/л Total cholesterol, mmol/L 5,13 / 4,60 2,90 1,15 - 7,56 0,023
Липопротеины низкой плотности, ммоль/л Low-density lipoprotein cholesterol, mmol/L 2,93 / 2,60 3,96 1,10 - 3,31 0,035
Липопротеины высокой плотности, ммоль/л High-density lipoprotein cholesterol, mmol/L 1,20 / 1,30 2,50 0,64 - 11,79 0,24
верные различия в пользу преобладания повышенного уровня последних в группе исследования: для общего холестерина х2 = 5,193, df = 1, р = 0,023, для липопротеинов низкой плотности х2 = 4,468, р = 0,035, для триглицеридов х2 = 3,905, df = 1, р = 0,048, таблица 3, рисунок 4. Обнаружена прямая выраженная корреляционная связь между концентрациями общего холестерина и липопротеинов низкой плотности, а также триглицеридов: г = 0,62 и г = 0,55 соответственно, рисунок 1.
Известно, что гиперхолестеринемия может быть результатом наследственной патологии метаболизма жирных кислот, развиваться вторично при заболеваниях органов желудочно-ки-
Таблица 3.
Отношения шансов развития рака простаты в двух группах пациентов в зависимости от метаболического гомеостаза.
Table 3.
Association of metabolic parameters with prostate cancer in patients with urologic diseases.
шечного тракта или стать результатом алиментарной дислипидемии, напрямую зависящей от особенной питания. Проведено анкетирование пациентов группы исследования для выявления особенностей их пищевого поведения и оценки связи частоты потребления жирной жареной пищи и молочных продуктов с содержанием жира более 30% (сыр, сливки, сметана и др.) с развитием гиперхолестеринемии среди них. Обнаружено, что оба вышеобозначенных типа питания статистически достоверно влияют на шансы развития повышенного уровня холестерина, а также, вероятно, и рака предстательной железы. Для жирной жареной пищи х2 = 4,847, р = 0,028, ОШ = 4,16 [95% ДИ = 1,15-15,61],
Рисунок 4.
Параметры метаболического гомеоста-за у больных раком простаты и здоровых людей.
Figure 4.
Association of metabolic parameters with prostate cancer in patients with urologic diseases.
Асп^ртзтлминйтрйнсф^рлзл (ACT) p = 0,ЭЭ7
^ 40-
CJ лл.
О
¥
ЙЭ №
T I
Аланлмлмин^трансферя^й (АЛТ} P = 0.224
SO — '
К 45-
m 40-I—
л
I 20-
o ö >:
Ъг ■ 401*. Л»
•V,. птп «ti-
Î- 4"
±
Больные1 Здоровые
-1-1-
Больные Здоровые
iS
UD -
- S
I &
Н_ ш
Общий билирубин
Бальные Зцсровые
Глюкйз^ крови (натощак)
1 s -,
£ J 10
nr. Si1,
np 4,1 -
F> = a, i ьа
г
1
X
-Itr
I dI
:
—Г í г
щ *
Больные Здоровые
га Il S—1
i
s
Cl
Oí
CJ -
cu
¡=> О И л СЦ 10 —
О о -
Ù s
зг s
гсэ ч -
о 'Г
СЕ о
El CL ïd
га ш
3,3-
1
ш
=г
I
о
Общи и «олг рт^рии |:> = 0,002
1 !
ж
тт., #
8
X
Q_ 3-
Ci M
i ô e-
|Г S
¡L S
g 1 4-
ra ta. а
X 4-
s
X CD 1.» -
btí
a-
Три.! I 1.ИI IlFfl ИИ 4С* f ЛИ III .
р = 0,017
Больные Здоровые
Бальные Здоровые
J I И 11СЗ II р с» т «■ ИI i Ы низкой плотности (ЛПНП)
р ■ 0 []?4
l;
Больные Здоровые
ПИПОИрШРИН k;>í
высокой плотности (ЛПВП) р - D.1E3II
% CL х ^ О CÛ
"М ■ 1.0-
Больные Здоровые
Жирная жареная пища Fatty fried food Общий холестерин > 5,2 ммоль/л Total cholesterol, > 5.2 mmol/L Общий холестерин < 5,2 ммоль/л Total cholesterol, < 5.2 mmol/L Всего Total
Чаще 3 раз/нед > 3 times / week 16 7 23
1-3 раза/нед 1 to 3 times/week 11 20 31
Всего Total 27 27 54
Жирные молочные продукты Fatty dairy products Общий холестерин > 5,2 ммоль/л Total cholesterol, > 5.2 mmol/L Общий холестерин < 5,2 ммоль/л Total cholesterol, < 5.2 mmol/L Всего Total
Чаще 3 раз/нед > 3 times / week 21 7 28
1-3 раза/нед 1 to 3 times/week 6 20 26
Всего Total 27 27 54
Таблица 4.
Зависимость между гиперхолестери-немией и частотой потребления жирной жареной пищи и жирных молочных продуктов.
Table 4.
Relationship between dietary pattern and hypercholesterolemia.
для молочных продуктов с содержанием жира более 30% х2 = 12,536, df = 1, р<0,001, ОШ = 10,00 [95% ДИ = 2,48-42,47], таблица 4.
Простатспецифический антиген - это фермент группы сериновых протеаз, вырабатывающийся клетками предстательной железы и входящий в состав семенной жидкости. Несмотря на то, что сам простатспецифический антиген не влияет на канцерогенез, его обнаружение в сыворотке крови более 4,0 нг/мл (согласно клиническим рекомендациям по раку предстательной железы 2020 года) напрямую говорит о повреждении гистологической структуры этого органа и чаще встречается у мужчин, больных раком простаты
(р<0,001) [17]. Этот факт начал давно использоваться в скрининге данного заболевания и надежно доказал свою эффективность [18]. В нашем исследовании также подтверждается, что высокие уровни ПСА преобладают в группе исследования: х2 = 9,761, df = 1, р = 0,002, таблица 5, рисунок 5. При оценке корреляционной матрицы изучаемых параметров обнаружена прямая умеренная корреляционная связь между уровнями ПСА и концентрацией общего холестерина (г = 0,51), рисунок 1. Полученные результаты свидетельствуют о том, что высокий уровень ПСА в крови был и остается ценным диагностическим критерием для выявления рака предстательной железы.
Диагностические показатели Diagnostic parameters Медиана (больные / здоровые) Median (patients with and without prostate cancer) Отношение шансов Odds ratio 95% доверительный интервал 95% confidence interval P
Простатспецифический антиген, нг/мл Prostate-specific antigen, ng/mL 13,45 / 2,50 5,91 1,77 - 19,89 0,002
Общий тестостерон, нмоль/л Total testosterone, nmol/L 23,20 / 16,60 4,60 1,70 - 13,29 0,002
Таблица 5.
Отношения шансов развития рака простаты в двух группах пациентов в зависимости от диагностических показателей.
Table 5.
Association of prostate-specific antigen and total testosterone with prostate cancer in patients with urologic diseases.
Влияние различных уровней андрогенов на риск развития рака предстательной железы долгое время являлось дискуссией в научном сообществе. На данный момент все большее количество исследователей заявляют о том, что высокие концентрации тестостерона являются одним из факторов риска [19].
Несмотря на то, что в нашем исследовании концентрация свободного тестостерона в сыво-
ротке крови людей с раком предстательной железы определялась уже после постановки диагноза, она может косвенным образом отражать роль, которую этот гормон играет в патогенезе опухоли. Обнаружено, что концентрация свободного тестостерона >24,9 нмоль/л в 5 раз чаще встречалась именно у лиц группы исследования: х2 = 9,992, df = 1, р = 0,002, таблица 5, рисунок 5.
Рисунок 5.
Параметры специальных показателей у больных раком простаты и здоровых людей.
Figure 5.
Association of prostate-specific antigen and total testosterone with prostate cancer in patients with urologic diseases.
Для оценки связи высоких уровней тестостерона со стадией опухолевого процесса нами был использован корреляционный анализ, при этом ряд значений общего тестостерона разделен на три группы (согласно расчетам 33 и 66 процен-тиля): 0 - 19,4 нмоль/л, 19,5 - 29,2 нмоль/л и >29,3 нмоль/л соответственно, таблица 6.
Выполнен расчет коэффициента ранговой корреляции Спирмена с определением уровней 95% доверительных интервалов для него: г = 0,56 [95% ДИ = 0,33-0,72]. Полученный результат свидетельствует о наличии прямой умеренной связи между уровнями общего тестостерона и стадией рака предстательной железы. Это
Таблица 6.
Зависимость между гиперхолестери-немией и частотой потребления жирной жареной пищи и жирных молочных продуктов.
Table 6.
Relationship between dietary pattern and hypercholesterolemia.
Общий тестостерон, нмоль/л Total testosterone, nmol/L S 19,4 19,5 - 29,2 г 29,3 Всего, % (n) Total, % (n)
Стадия РПЖ Prostate cancer stage I, % (n) 9,26 (5) 5,56 (3) 1,85 (1) 16,67 (9)
II, % (n) 11,11 (6) 14,81 (8) 5,56 (3) 31,48 (17)
III, % (n) 3,70 (2) 18,52 (10) 20,37 (11) 42,59 (23)
IV, % (n) - 1,85 (1) 7,41 (4) 9,26 (5)
Всего,%(n) Total, % (n) 24,07 (13) 40,74 (22) 35,19 (19) 100 (54)
позволяет сделать вывод, что роль андрогенов в патогенезе опухоли очевидна и требует дальнейшего изучения.
Заключение
Таким образом, нами установлено, что высокие молярные концентрации в крови таких показателей, как общий холестерин (р = 0,023), липопротеины низкой плотности (р = 0,035) и триглицериды являются вероятными фактора-
ми риска развития рака предстательной железы. Выявлена роль общего тестостерона в канцерогенезе простаты. Установлено, что его высокие концентрации имеют прямую корреляционную связь со стадией опухолевого процесса. Полученные результаты расширили представление о вероятных факторах риска рака простаты и дают возможность для усовершенствования системы профилактических и лечебных мероприятий.
Литература:
1. Ferlay J, Colombet M, Soerjomataram I, Mathers C, Parkin DM, Pineros M, Znaor A, Bray F. Estimating the global cancer incidence and mortality in 2018: GLOBOCAN sources and methods. Int J Cancer. 2019;144(8):1941-1953. https://doi.org/10.1002/ijc.31937
2. Teoh JYC, Hirai HW, Ho JMW, Chan FCH, Tsoi KKF, Ng CF. Global incidence of prostate cancer in developing and developed countries with changing age structures. PLoS One. 2019;14(10):e0221775. https://doi. org/10.1371/journal.pone.0221775
3. Pernar CH, Ebot EM, Wilson KM, Mucci LA. The Epidemiology of Prostate Cancer. Cold Spring Harb Perspect Med. 2018;8(12):a030361. https://doi.org/10.1101/cshperspect.a030361
4. Perez-Cornago A, Key TJ, Allen NE, Fensom GK, Bradbury KE, Martin RM, Travis RC. Prospective investigation of risk factors for prostate cancer in the UK Biobank cohort study. Br J Cancer. 2017;117(10):1562-1571. https://doi.org/10.1038/bjc.2017.312
5. McDowell ME, Occhipinti S, Gardiner RA, Baade PD, Steginga SK. A review of prostate-specific antigen screening prevalence and risk perceptions for first-degree relatives of men with prostate cancer. Eur J Cancer Care (Engl). 2009;18(6):545-555. https://doi.org/10.1111/j.1365-2354.2008.01046.x
6. Meissner VH, Bittner R, Kron M, Schiele S, Schulwitz H, Gschwend JE, Herkommer K. Impact of a Changing Population Structure and Clustering of Cancer in Prostate Cancer Patients Depending on a First-Degree Family History. Urol Int. 2020;104(3-4):222-229. https://doi. org/10.1159/000504789
7. Kaiser A, Haskins C, Siddiqui MM, Hussain A, D'Adamo C. The evolving role of diet in prostate cancer risk and progression. Curr Opin Oncol. 2019;31(3):222-229. https://doi.org/10.1097/CC0.0000000000000519
8. Sieminska L, Borowski A, Marek B, Nowak M, Kajdaniuk D, Warakomski J, Kos-Kudla B. Serum concentrations of adipokines in men with prostate cancer and benign prostate hyperplasia. Endokrynol Pol. 2018;69(2):120-127. https://doi.org/10.5603/EP.a2018.0006
9. Murtola TJ, Kasurinen TVJ, Talala K, Taari K, Tammela TLJ, Auvinen A. Serum cholesterol and prostate cancer risk in the Finnish randomized study of screening for prostate cancer. Prostate Cancer Prostatic Dis. 2019;22(1):66-76. https://doi.org/10.1038/s41391-018-0087-0
10. Schnoeller TJ, Jentzmik F, Schrader AJ, Steinestel J. Influence of serum
cholesterol level and statin treatment on prostate cancer aggressiveness. Oncotarget. 2017;8(29):47110-47120. https://doi.org/10.18632/ oncotarget.16943
11. Jamnagerwalla J, Howard LE, Allott EH, Vidal AC, Moreira DM, Castro-Santamaria R, Andriole GL, Freeman MR, Freedland SJ. Serum cholesterol and risk of high-grade prostate cancer: results from the REDUCE study. Prostate Cancer Prostatic Dis. 2018;21(2):252-259. https://doi.org/10.1038/s41391-017-0030-9
12. Barbalata CI, Tefas LR, Achim M, Tomuta I, Porfire AS. Statins in risk-reduction and treatment of cancer. World J Clin Oncol. 2020;11(8):573-588. https://doi.org/10.5306/wjco.v11.i8.573
13. Wang K, Gerke TA, Chen X, Prosperi M. Association of statin use with risk of Gleason score-specific prostate cancer: A hospital-based cohort study. Cancer Med. 2019;8(17):7399-7407. https://doi.org/10.1002/ cam4.2500
14. Ghoshal A, Garmo H, Hammar N, Jungner I, Malmstrom H, Walldius G, Van Hemelrijck M. Can pre-diagnostic serum levels of sodium and potassium predict prostate cancer survival? BMC Cancer. 2018;18(1):1169. https://doi.org/10.1186/s12885-018-5098-7
15. Cutruzzolà F, Giardina G, Marani M, Macone A, Paiardini A, Rinaldo S, Paone A. Glucose Metabolism in the Progression of Prostate Cancer. Front Physiol. 2017;8:97. https://doi.org/10.3389/fphys.2017.00097
16. Gonzalez-Menendez P, Hevia D, Mayo JC, Sainz RM. The dark side of glucose transporters in prostate cancer: Are they a new feature to characterize carcinomas? Int J Cancer. 2018;142(12):2414-2424. https:// doi.org/10.1002/ijc.31165
17. Hirano H, Ide H, Lu Y, Inoue Y, Okada H, Horie S. Impact of Pretreatment Total Cholesterol Level Is Associated With Metastasis of Prostate Cancer. Am J Mens Health. 2020;14(2):1557988320918788. https://doi.org/10.1177/1557988320918788
18. Catalona WJ. Prostate Cancer Screening. Med Clin North Am. 2018;102(2):199-214. https://doi.org/10.1016/j.mcna.2017.11.001
19. Watts EL, Perez-Cornago A, Knuppel A, Tsilidis KK, Key TJ, Travis RC. Prospective analyses of testosterone and sex hormone-binding globulin with the risk of 19 types of cancer in men and postmenopausal women in UK Biobank. Int J Cancer. 2021;149(3):573-584. https://doi. org/10.1002/ijc.33555
References:
1. Ferlay J, Colombet M, Soerjomataram I, Mathers C, Parkin DM, Pineros M, Znaor A, Bray F. Estimating the global cancer incidence and mortality in 2018: GLOBOCAN sources and methods. Int J Cancer. 2019;144(8):1941-1953. https://doi.org/10.1002/ijc.31937
2. Teoh JYC, Hirai HW, Ho JMW, Chan FCH, Tsoi KKF, Ng CF. Global incidence of prostate cancer in developing and developed countries with changing age structures. PLoS One. 2019;14(10):e0221775. https://doi. org/10.1371/journal.pone.0221775
3. Pernar CH, Ebot EM, Wilson KM, Mucci LA. The Epidemiology of Prostate Cancer. Cold Spring Harb Perspect Med. 2018;8(12):a030361. https://doi.org/10.1101/cshperspect.a030361
4. Perez-Cornago A, Key TJ, Allen NE, Fensom GK, Bradbury KE, Martin RM, Travis RC. Prospective investigation of risk factors for prostate cancer in the UK Biobank cohort study. Br J Cancer. 2017;117(10):1562-
1571. https://doi.org/10.1038/bjc.2017.312
McDowell ME, Occhipinti S, Gardiner RA, Baade PD, Steginga SK. A review of prostate-specific antigen screening prevalence and risk perceptions for first-degree relatives of men with prostate cancer. Eur J Cancer Care (Engl). 2009;18(6):545-555. https://doi.org/10.1111yj.1365-2354.2008.01046.x
Meissner VH, Bittner R, Kron M, Schiele S, Schulwitz H, Gschwend JE, Herkommer K. Impact of a Changing Population Structure and Clustering of Cancer in Prostate Cancer Patients Depending on a First-Degree Family History. Urol Int. 2020;104(3-4):222-229. https://doi. org/10.1159/000504789
Kaiser A, Haskins C, Siddiqui MM, Hussain A, D'Adamo C. The evolving role of diet in prostate cancer risk and progression. Curr Opin Oncol. 2019;31(3):222-229. https://doi.org/10.1097/CC0.0000000000000519
®
8. Sieminska L, Borowski A, Marek B, Nowak M, Kajdaniuk D, Wara-komski J, Kos-Kudla B. Serum concentrations of adipokines in men with prostate cancer and benign prostate hyperplasia. Endokrynol Pol. 2018;69(2):120-127. https://doi.org/10.5603/EP.a2018.0006
9. Murtola TJ, Kasurinen TVJ, Talala K, Taari K, Tammela TLJ, Auvinen A. Serum cholesterol and prostate cancer risk in the Finnish randomized study of screening for prostate cancer. Prostate Cancer Prostatic Dis. 2019;22(1):66-76. https://doi.org/10.1038/s41391-018-0087-0
10. Schnoeller TJ, Jentzmik F, Schrader AJ, Steinestel J. Influence of serum cholesterol level and statin treatment on prostate cancer aggressiveness. Oncotarget. 2017;8(29):47110-47120. https://doi.org/10.18632/oncotar-get.16943
11. Jamnagerwalla J, Howard LE, Allott EH, Vidal AC, Moreira DM, Castro-Santamaria R, Andriole GL, Freeman MR, Freedland SJ. Serum cholesterol and risk of high-grade prostate cancer: results from the REDUCE study. Prostate Cancer Prostatic Dis. 2018;21(2):252-259. https://doi. org/10.1038/s41391-017-0030-9
12. Barbalata CI, Tefas LR, Achim M, Tomuta I, Porfire AS. Statins in risk-reduction and treatment of cancer. World J Clin Oncol. 2020;11(8):573-588. https://doi.org/10.5306/wjco.v11.i8.573
13. Wang K, Gerke TA, Chen X, Prosperi M. Association of statin use with risk of Gleason score-specific prostate cancer: A hospital-based cohort study. Cancer Med. 2019;8(17):7399-7407. https://doi.org/10.1002/ cam4.2500
14. Ghoshal A, Garmo H, Hammar N, Jungner I, Malmström H, Walldius G, Van Hemelrijck M. Can pre-diagnostic serum levels of sodium and potassium predict prostate cancer survival? BMC Cancer. 2018;18(1):1169. https://doi.org/10.1186/s12885-018-5098-7
15. Cutruzzolà F, Giardina G, Marani M, Macone A, Paiardini A, Rinaldo S, Paone A. Glucose Metabolism in the Progression of Prostate Cancer. Front Physiol. 2017;8:97. https://doi.org/10.3389/fphys.2017.00097
16. Gonzalez-Menendez P, Hevia D, Mayo JC, Sainz RM. The dark side of glucose transporters in prostate cancer: Are they a new feature to characterize carcinomas? Int J Cancer. 2018;142(12):2414-2424. https://doi. org/10.1002/ijc.31165
17. Hirano H, Ide H, Lu Y, Inoue Y, Okada H, Horie S. Impact of Pretreat-ment Total Cholesterol Level Is Associated With Metastasis of Prostate Cancer. Am J Mens Health. 2020;14(2):1557988320918788. https://doi. org/10.1177/1557988320918788
18. Catalona WJ. Prostate Cancer Screening. Med Clin North Am. 2018;102(2):199-214. https://doi.org/10.1016/j.mcna.2017.11.001
19. Watts EL, Perez-Cornago A, Knuppel A, Tsilidis KK, Key TJ, Travis RC. Prospective analyses of testosterone and sex hormone-binding globulin with the risk of 19 types of cancer in men and postmenopausal women in UK Biobank. Int J Cancer. 2021;149(3):573-584. https://doi. org/10.1002/ijc.33555
Сведения об авторах
Смирнов Алексей Валерьевич, аспирант кафедры эпидемиологии, инфекционных болезней и дерматовенерологии ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации (650056, Россия, г. Кемерово, ул. Ворошилова, д. 22а). Вклад в статью: анализ данных, написание статьи. ORCID: 0000-0003-3897-2326
Груздева Ольга Викторовна, доктор медицинских наук, доцент, заведующая лабораторией исследования гомеостаза отдела экспериментальной медицины ФГБНУ «Научно-исследовательский институт комплексных проблем сердечно-сосудистых заболеваний» (650002, Россия, Кемерово, Сосновый бульвар, д. 6); профессор кафедры патологической физиологии ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации (650056, Россия,
г. Кемерово, ул. Ворошилова, д. 22а).
Вклад в статью: получение клинико-лабораторных данных. ORCID: 0000-0002-7780-829К
Помешкин Евгений Владимирович, кандидат медицинских наук, заведующий отделением урологии ГАУЗ «Кузбасская клиническая больница скорой медицинской помощи им. М. А. Подгорбунского» (650000, Россия, Кемерово, ул. Николая Островского, д. 22); ассистент кафедры общей, факультетской хирургии и урологии ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации (650056, Россия, г. Кемерово, ул. Ворошилова, д. 22а). Вклад в статью: получение клинико-лабораторных данных. ORCID: 0000-0002-5612-1878
Брагин-Мальцев Андрей Игоревич, врач-уролог отделения урологии ГАУЗ «Кузбасская клиническая больница скорой медицинской помощи им. М.А. Подгорбунского» (650000, Россия, Кемерово, ул. Николая Островского, д. 22); ассистент кафедры общей, факультетской хирургии и урологии ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации (650056, Россия, г. Кемерово, ул. Ворошилова,
д. 22а).
Вклад в статью: получение клинико-лабораторных данных. ORCID: 0000-0001-7102-2408
Статья поступила: 23.02.2022 г.
Принята в печать: 10.03.2022 г.
Authors
Dr. Alexey V. Smirnov, MD, PhD Student, Department of Epidemiology, Infectious Diseases, Dermatology and Venereology, Kemerovo State Medical University (22a, Voroshilova Street, Kemerovo, 650056, Russian Federation).
Contribution: conceived and designed the study; performed the data analysis; wrote the manuscript. ORCID: 0000-0003-3897-2326
Dr. Olga V. Gruzdeva, MD, DSc, Associate Professor, Head of the Laboratory for Homeostasis Research, Division of Experimental Medicine, Research Institute for Complex Issues of Cardiovascular Diseases (6, Sosnovy Boulevard, Kemerovo, 650002, Russian Federation); Professor, Department of Pathological Physiology, Kemerovo State Medical University (22a, Voroshilova Street, Kemerovo, 650056, Russian Federation).
Contribution: collected the data. ORCID: 0000-0002-7780-829X
Dr. Evgeny V. Pomeshkin, MD, PhD, Head of the Department of Urology, Podgorbunskiy Kuzbass Clinical Emergency Hospital (22, Nikolaya Ostrovskogo Street, Kemerovo, 650000, Russian Federation); Assistant Professor, Department of General Surgery and Urology, Kemerovo State Medical University (22a, Voroshilova Street, Kemerovo, 650056, Russian Federation).
Contribution: collected the data. ORCID: 0000-0002-5612-1878
Dr. Andrey I. Bragin-Maltsev, MD, Urologist, Department of Urology, Podgorbunskiy Kuzbass Clinical Emergency Hospital (22, Nikolaya Ostrovskogo Street, Kemerovo, 650000, Russian Federation); Assistant Professor, Department of General Surgery and Urology, Kemerovo State Medical University (22a, Voroshilova Street, Kemerovo, 650056, Russian Federation).
Contribution: collected the data. ORCID: 0000-0001-7102-2408
Received: 23.02.2022 Accepted: 10.03.2022
Контент доступен под лицензией CC BY 4.0. -•-
52
Creative Commons Attribution CC BY 4.0.
