CC BY
28
ВЛИЯНИЕ БИОСОЦИАЛЬНЫХ ФАКТОРОВ НА УРОВЕНЬ ПОЛОВОГО ДИМОРФИЗМА В СОВРЕМЕННЫХ ПОПУЛЯЦИЯХ ГОРОДСКОГО И СЕЛЬСКОГО НАСЕЛЕНИЯ
С.Н. Зимина1, Н.Н. Гончарова1, И.И. Саливон2, М.А. Негашева1
1МГУ имени МВЛомоносова, биологический факультет, кафедра антропологии, Москва, Россия
2Институт истории НАН Беларуси, Минск, Беларусь
Цель данного исследования - сравнительный анализ изменчивости уровня полового диморфизма в различных соматических системах (пропорции скелета, обхватные размеры корпуса и конечностей, подкожное жироотложение) под влиянием биосоциальных факторов в современных популяциях городского и сельского населения. Материалом послужили данные антропологического обследования более 5200 мужчин и женщин в возрасте 18-25 лет из трех регионов: г. Москвы и Московской области, сельских территорий Беларуси и Приднестровья. Результаты сравнительного анализа показали, что на уровень полового диморфизма в развитии скелета и обхватов тела не влияют условия проживания в мегаполисе. В то же время, степень полового диморфизма по величине жировых складок в группе москвичей значительно снижена. С учетом возраста обследованных сделан вывод о том, что в условиях мегаполиса наряду с экологическим загрязнением и давлением урбанистического стресса существенное влияние на современное поколение молодых мужчин и женщин оказывают социальные факторы (особенности питания, гиподинамия и др.), под действием которых происходят морфологические изменения, заключающиеся в уменьшении различий между мужчинами и женщинами по развитию подкожного жироотложения. По результатам проделанной работы можно сделать следующие выводы: вариации уровня полового диморфизма по отдельным морфологическим характеристикам в разных территориальных группах носят сходный характер; по признакам развития скелета (пропорции тела) жители Приднестровья демонстрируют меньшие половые различия, по-видимому, обусловленные влиянием географического и социального факторов; по величине подкожного жироотложения в группе москвичей получен минимальный уровень половых различий по сравнению с жителями сельских территорий Беларуси, что может быть связано с сильным влиянием урбанистического фактора.
Ключевые слова: антропология, биосоциальные факторы, городское и сельское население, уровень полового диморфизма, урбанистическая среда
Введение
С середины XX столетия в условиях резких социальных перемен и повышения давления среды на физическое здоровье человека, а также в связи с возможным снижением устойчивости к стрессам большой интерес представляет изучение изменений морфологического статуса, нарушений жирового обмена и увеличение числа различных патологий у современного населения [Саливон, Полина, Марфина, 1989; БИпэоп, 1985]. При этом многие авторы отмечают различную степень влияния окружающей среды на мужской и женский организм. Так, например, согласно эволюционной
теории пола В.А. Геодакяна, половой диморфизм по любому признаку связан с его эволюцией и является непосредственным следствием воздействия изменяющейся среды [Геодакян, 1989, 1994]. Подробный анализ полового диморфизма и вариабельности длины тела в различных популяциях земного шара проведен Н.М. □ап7е1эег, который показал определенную зависимость величины полового диморфизма от условий окружающей среды и степени экологического стресса [йап-7е1эег, 1992].
Некоторыми авторами отмечается, что механизм защитной реакции может быть основан на влиянии различного уровня половых гормонов на
формирование морфологического статуса [РПтап, 1994; СаЬогу е! а1., 2009]. Но вопрос о том, как именно морфологические показатели изменяются у мужчин и женщин под воздействием окружающей среды, остается открытым. Так, некоторые авторы полагают, что мужской пол является более сенситивным, быстрее и сильнее реагирует на изменение и воздействие факторов окружающей среды [Геодакян, 1989, 1994; Geodakjan, 1987, 1998; ЭИпэоп, 1985, 1990; Ви1Га е! а1., 2001; Мапт е! а1., 2005].
Другие исследователи опровергают эту точку зрения, делая вывод о том, что женщины, как в детском, так и во взрослом возрасте оказываются более подверженными неблагоприятному влиянию окружающей среды и специфических социальных условий [Година, 1994]. Согласно третьей точке зрения, неблагоприятные факторы условий жизни воздействуют на всю популяцию в целом, повышая степень изменчивости признаков для компенсации дисбаланса со средой [Чижикова, Смирнова, 2003].
Таким образом, изучение влияния различных факторов окружающей среды (экологических и социально-экономических) на уровень полового диморфизма в разных группах современного населения представляется весьма актуальным и является одной из основных задач нашего исследования.
Материалы и методы
Материалом для сравнительного изучения влияния биосоциальных факторов на уровень полового диморфизма в современных популяциях городского и сельского населения послужили морфологические данные (19 размеров тела) трех территориальных групп мужчин и женщин в возрасте от 18 до 25 лет. Всего обследовано более 5200 человек.
Первая группа («Москва»): 2000 мужчин и 2100 женщин г. Москвы и Московской области -студенты МГУ имени М.В. Ломоносова (2001-2004 гг. обследования).
Вторая группа («Приднестровье»): 247 мужчин и 345 женщин - студенты Приднестровского государственного университета (ПГУ) имени Т.Г. Шевченко (2012 г. обследования).
Третья группа («Беларусь»): 289 молодых мужчин и 230 женщин - коренные жители Республики Беларусь, обследованные в 1970-х годах в различных населенных пунктах, по уровню урбанизации соответствующих сельской местности.
Для математического анализа антропологических данных применены различные методы одномерной и многомерной статистики (пакет программ «^аИэИса 8.0»).
При анализе полового диморфизма использовался коэффициент полового диморфизма (КПД) [Дерябин, 2003]:
^сред.
где <тм , <тж,- среднеквадратические отклонения (далее S), Мм, Мж - средние арифметические величины (М), а N , N - численности в мужской и
v '' м' ж J
женской выборках соответственно.
Этот коэффициент аналогичен традиционному t-критерию Стьюдента, который рекомендовано использовать для оценки полового диморфизма [Marini et al., 1999]. Важно отметить, что используемый нами модифицированный КПД позволяет сравнивать морфологические различия вне зависимости от абсолютных величин признака. При делении на усредненный показатель S, мы сравниваем именно относительную внутригрупповую изменчивость признака, и значение средней величины не влияет на показатель. Значения КПД выражены в долях внутригрупповой дисперсии и характеризуют расстояние между средними значениями признаков в мужской и женской группах.
Для изучения особенностей межгрупповых различий использовался канонический дискрими-нантный анализ [Kendall, Stuart, 1968; Pollard, 1979].
Дополнительно между мужскими и женскими выборками рассчитывалось расстояние Махала-нобиса, которое может служить комплексной универсальной характеристикой величины полового диморфизма в группе [Дерябин, Негашева, 2005]. Аналогичный метод, основанный на вычислении многомерных расстояний, предложен K.A. Bennett и используется многими авторами [Bennett, 1981; Chakraborty, Majumber, 1982; Marini et al., 1999]. Анализ проводился как по отдельным наборам морфологических показателей, так и по всему комплексу антропометрических признаков. Рассчитанное таким образом расстояние Махалано-биса определяет уровень полового диморфизма по каждому из наборов признаков, характеризующих развитие отдельных морфологических систем (компонентов телосложения: костно-мышеч-ного и жирового), и по всему комплексу изучаемых признаков.
Таблица 1. Средние арифметические значения (М, см) и средние квадратические отклонения (в, см) антропометрических показателей мужчин и женщин в различных территориальных группах
Признаки Беларусь Москва Приднестровье
Мужчины Женщины Мужчины Женщины Мужчины Женщины
М в М в М в М Б М в М Б
Масса тела 69.6 8.4 61.4 9.9 67.8 11.8 55.5 10.8 71.0 35.4 57.2 8.9
Длина тела 172.7 6.3 160.7 5.4 177.9 6.5 165.2 6.1 175.1 7.6 163.5 6.3
Длина туловища 50.3 2.4 47.9 2.5 43.1 13.4 40.9 8.7 43.9 9.8 41.4 7.5
Диаметр плеч 39.1 1.8 35.7 1.6 39.3 2.2 35.0 1.7 39.8 2.3 35.6 3.9
Диаметр таза 28.5 1.7 28.8 1.8 27.8 1.6 27.3 2.0 27.9 2.0 27.4 1.9
Поперечный диаметр груди 28.7 2.0 25.4 1.7 27.2 2.0 24.1 1.5 27.1 2.0 24.1 1.8
Сагиттальный диаметр груди 20.1 1.7 17.4 1.3 19.1 1.7 16.5 1.5 19.4 2.0 17.2 1.7
Обхват груди 91.0 5.4 85.4 6.1 88.6 6.5 82.7 5.7 88.8 6.7 83.6 7.8
Обхват талии 78.8 6.0 73.8 7.9 74.4 6.5 66.4 6.0 76.2 7.2 68.4 7.3
Обхват бедер 93.5 5.0 97.4 6.2 93.5 6.1 93.2 6.5 91.8 6.5 93.1 6.8
Обхват плеча 28.5 2.1 27.1 2.7 28.0 3.4 25.7 2.9 27.6 4.3 25.2 7.1
Обхват предплечья 27.2 1.7 24.2 1.7 25.9 2.1 22.5 1.5 25.7 4.7 22.1 1.9
Обхват бедра 53.9 4.2 56.6 4.6 53.9 5.0 54.9 5.2 53.7 5.6 54.6 5.1
Жировая складка под лопаткой 1.2 0.4 1.9 0.7 1.1 0.5 1.2 0.5 1.1 0.6 1.3 0.6
Жировая складка на плече 0.9 0.4 1.9 0.5 1.0 0.5 1.6 0.5 1.1 0.6 1.8 0.5
Жировая складка на предплечье 0.5 0.2 1.0 0.3 0.6 0.3 0.8 0.3 0.6 0.2 0.8 0.5
Жировая складка на животе 1.5 0.6 2.4 0.9 1.2 0.7 1.6 0.7 1.4 0.9 2.2 0.7
Жировая складка на бедре 0.9 0.4 1.8 0.6 1.4 0.8 2.5 0.9 1.3 0.7 2.6 0.7
Жировая складка на голени 1.1 0.4 1.8 0.4 1.1 0.6 1.7 0.6 1.1 0.6 1.7 0.6
Результаты
В табл. 1 представлены средние значения антропометрических показателей мужчин и женщин в исследованных группах.
В табл. 2 представлены результаты расчетов коэффициента полового диморфизма (КПД) по отдельным признакам в обследованных группах.
В табл. 3 представлены результаты расчета расстояний Махаланобиса между мужскими и женскими выборками в трех территориальных группах по различным комплексам морфологических признаков.
На рис. 1 представлены результаты сравнительного анализа значений КПД по жировым складкам в различных территориальных группах.
На заключительном этапе исследования по комплексу показателей жироотложения для мужчин и женщин Москвы и Беларуси проведен канонический дискриминантный анализ, результаты
которого на индивидуальном и межгрупповом уровнях представлены на рис. 2 и в табл. 4 соответственно.
Обсуждение
Сравнение КПД по направлению морфологической изменчивости (положительный знак перед КПД соответствует более высоким значениям признака у мужчин по сравнению с женщинами, отрицательный знак означает меньшие значения признака у мужчин) в трех исследованных группах по большинству признаков имеют одинаковые результаты. По параметрам развития скелета (длины тела и туловища, диаметры плеч и груди) наблюдаются положительные значения КПД от 0.20 до 2 во всех группах, что свидетельствует о больших величинах этих признаков у мужчин по
Таблица 2. Значения коэффициентов полового диморфизма в разных территориальных группах
Признак Беларусь Москва Приднестровье
Масса тела 0.90 1.09 0.57
Длина тела 2.03 2.02 1.68
Длина туловища 0.98 0.20 0.29
Длина руки 1.86 0.99 1.17
Длина ноги 1.64 1.57 0.81
Диаметр плеч 1.97 2.20 1.30
Диаметр таза -0.17 0.29 0.27
Поперечный диаметр груди 1.82 1.77 1.56
Сагиттальный диаметр груди 1.69 1.64 1.22
Обхват груди 0.99 0.98 0.70
Обхват талии 0.71 1.29 1.07
Обхват бедер -0.69 0.04 -0.20
Обхват плеча 0.58 0.75 0.39
Обхват предплечья 1.74 1.82 1.04
Обхват бедра -0.62 -0.19 -0.16
Жировая складка под лопаткой -1.12 -0.35 -0.42
Жировая складка на плече -2.18 -1.13 -1.33
Жировая складка на предплечье -1.90 -0.73 -0.60
Жировая складка на животе -1.19 -0.60 -0.93
Жировая складка на бедре -1.81 -1.24 -1.79
Жировая складка на голени -1.87 -0.86 -1.03
Таблица 3. Расстояния Махаланобиса между мужскими и женскими выборками в трех территориальных группах по различным комплексам морфологических признаков
Комплекс признаков Расстояние Махаланобиса
Москва Беларусь Приднестровье
Общий набор соматических признаков 33.98 30.96 25.05
Показатели развития скелета* 7.71 8.51 4.13
Обхватные размеры туловища и конечностей 12.47 12.79 7.62
Жировые складки на туловище и конечностях 2.56 6.09 4.64
Примечание. * - Показатели развития скелета включают признаки: длина тела, длина туловища, длина руки, длина ноги, диаметр плеч, диаметр таза
Таблица 4. Средние значения дискриминантных функций для двух обследованных групп - Москвы и
Беларуси
Территориальная группа Пол 1 -ая дискриминантная функция 2-ая дискриминантная функция
Беларусь Мужчины -1.347 0.675
Женщины -0.920 -1.358
Москва Мужчины 0.427 0.712
Женщины 1.977 -0.189
Межгрупповая вариация 71% 28%
Жирова складка под лопаткой Жировая складка на плече Жировая складка на предплечье Жировая складка на животе Жировая складка на бедре Жировая складка на голени
X • ж • ж • X • • • . » \ т \ • -5 JT* #•• • • • •
\ \ \ \их а\ ч • v-" А
> \ \ 4 / / t к X X 4S. / —
v
Беларусь • ••Москва ^^"Приднестровье
Рис. 1. Значения коэффициентов полового диморфизма по жировым складкам в различных территориальных
группах
сравнению с женщинами (табл. 1, 2). Напротив, значения КПД для жировых складок во всех обследованных территориальных группах характеризуются отрицательными значениями, что свидетельствует о большей величине подкожного жироотложения у женщин по сравнению с мужчинами и соответствует общебиологическим закономерностям формирования жирового компонента телосложения у женщин.
Среди факторов, влияющих на степень полового диморфизма, можно выделить этнические особенности, эпохальные морфологические изменения (фактор секулярного тренда) [Kromeyer-Hauschild, Jaeger, 2000], влияние экологического и социально-экономического стрессовых факторов [Danzeiser, 1992].
Влияние этнического фактора
По соматическим особенностям группы русских, белорусов и молдаван относятся к общему центрально-восточно-европейскому антропологическому подтипу, который дифференцируется от соседних этнотерриториальных групп и обладает стабильными и характерными морфологическими чертами [Пурунджан, 1997]. В свою очередь, этот подтип хорошо разделяется на два морфологических варианта: центральный (русские и бело-
русы) и южный (украинцы и молдаване). Последние характеризуются более длинным корпусом, большей длиной сегментов руки, определенным соотношением диаметров плеч и таза [Пурунджан, 2003]. Таким образом, дифференциация групп происходит в направлении север-юг без воздействия восточной компоненты.
Поскольку в нашем исследовании население г. Тирасполя представлено преимущественно молдаванами, анализ межгрупповых морфологических особенностей показал аналогичные закономерности: этнические варианты различаются по признакам развития скелета. Таким образом, полученные в нашей работе результаты сравнительного анализа уровня полового диморфизма в группах белорусов и москвичей (русских) с одной стороны и жителями Приднестровья (молдаван), возможно, могут быть обусловлены этническим фактором.
Влияние секулярного тренда
На степень полового диморфизма могут также оказывать влияние морфологические эпохальные различия (секулярный тренд). Явление эпохальных изменений в размерах и пропорциях тела хорошо известно антропологам [Gyenis, Till, 1986; Mesa et al., 1993; Danubio, Sanna, 2008]. Как пока-
4 -2 0 2 4
Переменная 1 - ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ РАЗЛИЧИЯ
О Белорусы, мужчины ^ Москва, мужчины П Белорусы, женщины й Москва, женщины
Рис. 2. Индивидуальные значения канонических переменных для мужчин и женщин двух территориальных
групп - Москвы и Беларуси
зано многими авторами в начале III тысячелетия на фоне эпохального увеличения длины тела у обоих полов наблюдается относительная стабилизация обхвата грудной клетки и тенденция к астенизации телосложения [Roberts, 1992; Negasheva, Mishkova, 2005]. Такие особенности могут быть связаны и с условиями проживания, например, особенностями влияния городской среды [Relethford, Lees, 1981]. Аналогичные закономерности были выявлены K. Kromeyer-Hauschild и U. Jaeger, которые отмечают, что секулярные изменения размеров тела могут иметь различные проявления в разных странах и могут быть связаны с влиянием факторов окружающей среды (таких, как питание и социальные стрессы) и стилем жизни [Kromeyer-Hauschild, Jaeger, 2000].
При сравнении москвичей и жителей Приднестровья мы не рассматривали влияние секу-лярного тренда, так как время проведения обследования - начало 2000-х годов, для которых характерно затухание процессов акселерации и
относительная стабилизация морфологических эпохальных различий [Негашева, 2008; Наиэр1е е! а1., 1996]. Мы полагаем, что основными факторами, влияющими на уровень полового диморфизма в этих популяциях, являются этнические особенности, а также давление средовых и социальных факторов.
Однако белорусские материалы датируются 1970-ми годами, когда физическое развитие молодежи, по всей вероятности, происходило еще под влиянием процессов акселерации. Поэтому на уровень полового диморфизма в белорусской группе, весьма вероятно, оказывал влияние фактор секулярного тренда.
Экологические и социально-экономические факторы
Проблема связи соматического статуса с экологическим состоянием места проживания рас-
сматривается как отечественными антропологами (на территории России) [Куршакова с соавт., 1998; Негашева, 2007; СогЬасИуоуа е! а1., 2005], так и зарубежными исследователями (в Америке и странах Европы). Например, в работах С. Рап!ег-Впск с соавторами и А. ие!епкоую с соавторами показано, что факторы окружающей среды и социального стресса могут значительно и по-разному влиять на мужчин и женщин [Рап1ег-Вг1ск е! а!., 2008; ие!епкоу1с е! а!., 2011].
В целом, экологические особенности территории Приднестровья можно охарактеризовать как благоприятные. На территории современного Приднестровья нет крупных городов (максимальная численность в административной столице этого региона г. Тирасполе составляет 150 тыс. человек), что позволяет приравнять условия во всех населенных пунктах к сельской местности. Сильного экологического загрязнения на территории Приднестровья не обнаружено [Социально-экономическое развитие... 2010]. Однако социальные условия нельзя назвать стабильными. Годы рождения обследованных мужчин и женщин совпали по времени с военным конфликтом на территории Приднестровья после обретения Молдавией независимости. Вооруженное противостояние привело к многочисленным жертвам с обеих сторон весной и летом 1992 года [Бабилунга, Бомешко, 1998]. Таким образом, неблагоприятная социально-экономическая ситуация может быть весьма существенным стрессовым фактором, который влияет на морфологический статус населения и приводит к изменениям степени полового диморфизма.
Экологические и социально-экономические условия проживания в 1970-е годы на территории Белоруссии (ныне Беларуси) можно назвать стабильными и благоприятными. Материал, вошедший в данное исследование, был собран до аварии на Чернобыльской АЭС в селах и населенных пунктах, которые по экологической и социальной ситуации можно охарактеризовать как сельскую местность.
Обобщенные данные свидетельствуют о сложном экологическом состоянии города Москвы. Город стремительно растет, сливается с городами-спутниками. Средняя плотность населения -8.9 тыс. чел. на 1 кв. км. В 2001 году численность по официальным данным составила более 10 млн. человек [Всероссийская перепись. 2002]. Различные промышленные источники выбрасывают в воздух большое количество вредных веществ. В целом, на одного москвича приходится 46 кг вредных веществ в год, концентрация которых в 1.5-2.5 раза превышает предельно допустимый уровень [Состояние атмосферы. 2006]. Таким
образом, для г. Москвы определяющим фактором является специфическая среда мегаполиса, для которой характерно сильное экологическое загрязнение, очень высокая плотность населения, гиподинамия и повышенный психоэмоциональный стресс.
Сравнительный анализ величин КПД по отдельным признакам
Сравнительный анализ величин КПД по отдельным признакам, характеризующим компонентный состав тела (развитие скелета, мускулатуры и жироотложения) выявил территориальные особенности. Анализ величин КПД по признакам развития скелета (длина тела, диаметр плеч, сагиттальный и поперечный диаметры груди) показал максимальные значения в белорусской и московской выборках (табл. 2). Уровень половых различий у жителей Приднестровья значительно меньше. Поскольку такие различия характерны практически для всех поперечных размеров скелета, полученный результат следует считать значимым. Сравнение факторов, влияющих на формирование полового диморфизма, противопоставляет приднестровскую группу московской выборке как по комплексу социальных условий, связанных с приднестровским кризисом, так и по этнической принадлежности населения. В рамках нашей работы невозможно установить, какой из факторов (социальный или этнический) является определяющим. На формирование скелетных признаков, характеризующих пропорции телосложения (длина тела, диаметры туловища), весьма вероятно, оказали существенное влияние условия напряженной социально-экономической обстановки в годы рождения обследованных жителей Приднестровья. В этом случае можно говорить, что внешние факторы изменили характер морфологических различий между полами в сторону их уменьшения. Но мы не можем исключить возможное влияние этнического фактора, поскольку такое противопоставление групп по размерам скелета соответствует различиям между центральным и южным вариантами телосложения, выделенными А.Л. Пурунджаном [Пурунджан, 1997].
Особый интерес представляет анализ половых различий по размерам подкожных жировых складок, поскольку именно жировой компонент телосложения в наименьшей степени контролируется внутренними генетическими факторами и гораздо больше подвержен влиянию гуморальных и экзогенных факторов. Жировая ткань - наиболее лабильный компонент телосложения, на формиро-
вание которого в большей степени влияют особенности окружающей среды и социально-экономический статус [Bogin, Sullivan, 1986; Negasheva, Mishkova, 2005]. В работах W.A. Stini показано, что различные социально-экономические факторы могут в разной степени влиять на жироотложение мужчин и женщин [Stini, 1969, 1971, 1972]. Некоторые авторы отмечают, что принадлежность к различным социальным классам в большей степени оказывает влияние на жироотложение у женщин, чем у мужчин [Brawn, Konner, 1987]. В нашем исследовании межгрупповой анализ значений КПД по шести жировым складкам статистически достоверно показал, что уровень полового диморфизма для жителей Москвы значительно меньше, чем для сельских жителей Беларуси (рис. 1). Значения КПД у жителей Приднестровья при этом занимают промежуточное положение, но в целом ближе к московской выборке. Полученные результаты свидетельствуют о том, что в условиях урбанизированной среды (московская выборка) по жировому компоненту телосложения наблюдается тенденция к уменьшению степени половых различий по сравнению с таковыми различиями в группах сельского населения. Особенно ярко тенденция к уменьшению степени полового диморфизма у москвичей проявляется для жировых складок под лопаткой и на животе (табл. 2, рис. 1), что свидетельствует о стирании половых различий в топографии подкожного жироотложения на туловище и приближении мужчин к женщинам по общему количеству подкожного жира (табл. 1). Разумеется, при сравнении показателей жироотложения в московской выборке начала 2000-х годов и у сельского населения Беларуси 1970-х годов нельзя не учесть эпохальные тенденции, тем более, что за эти годы сменились представления о здоровом образе жизни, возникла мода на так называемый образ «уни-секс» и т.д. Однако подчеркнем, что установленные различия описывают не только величину, но и топографию подкожного жироотложения, что, по нашему мнению, объясняется, прежде всего, давлением урбанизированной среды (как экологическим, так и информационным).
Полученные в нашем исследовании результаты согласуются с данными других авторов. Например, K. Casazza с соавторами отмечает значительное влияние внешних факторов на реализацию эволюционных адаптивных механизмов, что приводит к изменению размеров и топографии жироотложения [Casazza et al., 2011]. Однако нам не удалось найти работ, посвященных влиянию именно урбанизированной среды на степень проявления полового диморфизма. Таким образом, полученные
результаты могут расширить знания о влиянии различных биосоциальных факторов на степень проявления полового диморфизма в современных популяциях городского и сельского населения.
Анализ комплексных показателей уровня полового диморфизма по расстоянию Махаланобиса
Для анализа комплексных показателей уровня полового диморфизма были рассчитаны расстояния Махаланобиса (табл. 3). Расстояние Махаланобиса, рассчитанное по общему набору соматических признаков, в группе жителей Приднестровья несколько меньше, чем в двух других популяциях, но различия статистически недостоверны. Более значимыми оказываются расстояния, вычисленные по отдельным комплексам признаков. Разница, рассчитанная по показателям развития скелета, демонстрирует ту же тенденцию, которую мы видели при рассмотрении КПД по отдельным скелетным размерам: по этому показателю минимальное расстояние Махаланобиса зафиксировано между мужчинами и женщинами Приднестровья. Для обхватных признаков отмечена та же тенденция: уменьшение полового диморфизма в группе Приднестровья. Как уже говорилось выше, вероятнее всего такое уменьшение полового диморфизма связано с неблагоприятными социально-экономическими условиями этого региона. Что же касается показателей развития жироотложения, то минимальные различия отмечаются для молодых москвичей, максимальные - для сельского населения Беларуси. Приднестровская группа по этому набору признаков занимает промежуточное положение.
На заключительном этапе исследования по комплексу показателей жироотложения для мужчин и женщин Москвы и Беларуси проведен канонический дискриминантный анализ. Распределение индивидуальных значений в координатах первой и второй канонических переменных (рис. 2) отчетливо выявляет особенности межпопуляцион-ных различий по степени полового диморфизма. Мужчины и женщины Беларуси по второй канонической переменной хорошо разделены, практически не имея зоны трансгрессии, что свидетельствует о высоком уровне полового диморфизма в этой территориальной группе. В то же время морфологические варианты московских мужчин практически полностью попадают в ареал вариантов московских женщин, т.е. в московской группе уровень полового диморфизма существенно меньше.
Полученные результаты служат доказательством гипотезы о снижении степени полового диморфизма в условиях городской среды. С учетом возраста обследованных (18-25 лет) можно предположить, что в условиях мегаполиса наряду с экологическим загрязнением и давлением урбанистического стресса существенное влияние на современное поколение молодых мужчин и женщин оказывают социальные факторы (особенности питания, гиподинамия, стремление моды к типу «уни-секс» и др.), под действием которых происходят морфологические изменения, заключающиеся в уменьшении различий между мужчинами и женщинами по признакам, характеризующим развитие подкожного жироотложения.
Заключение
На имеющихся материалах комплексного морфологического обследования населения трех регионов (г. Москва и Московской область, сельские территории Приднестровья и Беларуси) выявлены неслучайные межгрупповые (региональные) различия в уровне полового диморфизма как по отдельным соматическим признакам, так и по комплексам морфологических показателей. В нашем исследовании не представляется возможным установить дифференцированное влияние отдельных факторов, таких как этнический, экологический и социально-экономический. Обнаруженные различия в уровне полового диморфизма групп являются результатом комплексного воздействия всех факторов. Тем не менее, можно предположить преимущественное влияние некоторых факторов на каждую из групп, что позволяет сделать следующие выводы:
1. Вариации уровня полового диморфизма по отдельным морфологическим характеристикам в разных территориальных группах носят сходный характер;
2. По признакам развития скелета (пропорции тела) и обхватным размерам жители Приднестровья демонстрируют меньшие половые различия, по-видимому, обусловленные влиянием географического и социального факторов;
3. По величине подкожного жироотложения минимальный уровень половых различий зафиксирован в группе молодых москвичей, максимальный - у жителей сельских территорий Беларуси. Наряду с влиянием эпохальной тенденции, это может быть связано с сильным влиянием фактора урбанизации.
Библиография
Бабилунга Н.В., Бомешко Б.Г. Приднестровский конфликт: исторические, демографические, политические аспекты. Тирасполь: РИО ПГУ, 1998. 90 с. Всероссийская перепись населения 2002 г. / Официальный сайт Всероссийской переписи населения 2002 г. URL: http://www.perepis2002.ru (дата обращения 10.06.2015).
Геодакян В.А. Теория дифференциации полов в проблемах человека // Человек в системе наук. М.: Наука, 1989. C. 171-189.
Геодакян В.А. Мужчина и женщина. Эволюционно-био-логическое предназначение // Женщина в аспекте физической антропологии. М.: ИЭА РАН, 1994. C. 8-17. Година Е.З. Половой диморфизм и высокогорный стресс // Женщина в аспекте физической антропологии. М.: ИЭА РАН, 1994. C. 135-143. Дерябин В.Е. Морфологическая типология телосложения мужчин и женщин. М., 2003. Рук. деп. ВИНИТИ № 9-В 2003. 290 с.
Дерябин В.Е., Негашева М.А. Соматология московских студентов. М., 2005. Рук. деп. ВИНИТИ. № 793-В2005. Куршакова Ю.С., Дунаевская Т.Н., Смирнова Н.С., Шугаева Г.Ш. Исследование роли социальной и природной среды в формировании соматического разнообразия и стрессоустойчивости населения // Вопросы антропологии, 1998. Вып. 89. С. 17-30. Негашева М.А. Влияние социально-экономических факторов на морфологические параметры студенческой молодёжи Москвы и Московской области // Экология человека, 2007. № 1. С. 60-63. Негашева М.А. Морфологическая конституция человека в юношеском периоде онтогенеза (интегральные аспекты). Автореферат дисс. ... д-ра биол. наук. М., 2008. 47 с.
Пурунджан А.Л. Основные закономерности пространственной дифференциации соматических особенностей населения России и сопредельных стран. Дисс. ... д-ра биол. наук в виде научного доклада. М., 1997. 60 с. Пурунджан А.Л. Этнотерриториальные особенности пропорций конечностей населения России и ближнего зарубежья // Наука о человеке и общество: итоги, проблемы, перспективы: Сборник статей. М.: ИЭА РАН, 2003. C. 171-182.
Саливон И.И., Полина Н.И., Марфина О.В. Детский организм и среда: формирование физического типа в разных геохимических регионах БССР. Минск: Наука и техника, 1989. 269 с.
Состояние атмосферы Москвы за период 1991-2001 гг. анализ ситуации и критические выводы / А.А. Егоров, Ю.И. Царева, 2006. URL: http://ecoportal.su/ view_public.php?id=1312 (дата обращения 11.06.2015). Социально-экономическое развитие Приднестровской Молдавской республики / Государственная служба статистики министерства экономики приднестровской молдавской республики. Тирасполь: РИО ПГУ, 2010. 75 с. Чижикова Т.П., Смирнова Н.С. Соматический онтогенез взрослого сельского населения разных этнических групп // Наука о человеке и общество: итоги, проблемы, перспективы: Сборник статей. М., 2003. С. 183-194.
Bennett K.A. On the expression of sex dimorphism // Am. J. Phys. Antropol., 1981. N 56. P. 59-61. Bogin B, Sullivan T. Socioeconomic Status, Sex, Age, and Ethnicity as Determinants of Body Fat Distribution for Guatemalan Children // Am. J. Phys. Anthropol., 1986. N 69. P. 527-535.
Brawn P.J., Konner M. An Anthropological Perspective of Obesity // Annals of the New York Academy of Science, 1987. Vol. 499. N 1. P. 29-44.
Buffa R., Marini E., Giovanni F. Variation in Sexual Dimorphism in Relation to Physical Activity // Am. J. Human Biol., 2001. N 13. P. 341-348.
Casazza K., Hanks L.J., Beasley T.M., Fernandez J.R. Beyond thriftiness: Independent and interactive effects of genetic and dietary factors on variations in fat deposition and distribution across populations // Am. J. Phys. Anthropol., 2011. N 145. P. 181-191. Chakraborty R, Majumber P.A. On Bennet's measure of sex dimorphism // Am. J. Phys. Antropol., 1982. N 59. P. 295-298.
Danubio M.E., Sanna E. Secular changes in human biological variables in Western Countries: an updated review and synthesis // J. Antropol. Science, 2008. Vol. 86. P. 91-112.
Danzeiser H.M. A comparative analysis of sexual dimorphism and variability of stature in populations from around the world // Amer. J. Phys. Anthropol., 1992. Vol. 35, N 14. P. 67-68.
Dilman V.M. Development, Aging and Disease. A New Rationale for an Intervention Strategy. Chur.: Harwood Academic Publ., 1994. P. 387.
Gabory A., Attig L., Junien C. Sexual dimorphism in environmental epigenetic programming // Molecular and Cellular Endocrinology, 2009. N 304. P. 8-18. Geodakian V.A. Ecological (E) Type of Mortality of Men and Genotypical (G) of Women // Why is the Average Life Span of Men Shorter than that of Women? / The 14th International Congress of Anthropological and Ethnological Sciences: Abstracts, 1998. P. 146. Geodakjan V.A. Sexual Dimorphism is a Consequence of any Selection // Towards a New Synthesis in Evolut. Biol. / Proc. Intern. Symp. Praha: Czech. Acad. Sci., 1987. P. 168-170. Gorbachyova A.K., Deryabin V.E., Fedotova T.K., Khramtsov P.I. The connection of somatic status of Moscow pre-school children with the degree of ecological contamination of their place of living // Scientific miscellany of the Department of Anthropology, 2005. N 3. P. 64-80. Gyenis G., Till G. Secular changes of body measurements in Hungarian university students between 1976-1985 // Anthropol. Kozl., 1986. Vol. 30. N 1-2. P. 147-150. Hauspie R.C., Vercauter M., Susanne C. Secular changes in growth // Horm Res., 1996. Vol. 44 (Suppl. 2). P. 8-17. Jelenkovic A., Ortega-Alonso A., Rose R.J., Kaprio J., Rebato E., Silventoinen K. Genetic and environmental
influences on growth from late childhood to adulthood: A longitudinal study of two Finnish twin cohorts // Am. J. Hum. Biol., 2011. Vol. 23. P. 764-773.
Kendall M.G., Stuart A. The advanced Theory of Statistics (vol. 3): Design and Analysis and Time Series (second edition). New York: Griffin., 1968. 736 p. Kromeyer-Hauschild K, Jaeger U. Growth studies in Jena, Germany: Changes in sitting height, biacromial and bicristal breadth in the past decenniums // Am. J. Hum. Biol., 2000. Vol. 12. P. 646-654.
Marini E., Rebato E., Racugno W., Buffa R., Salces I., Borgognini Tarli S.M. Dispersion dimorphism in human populations // Am. J. Phys. Anthropol., 2005. Vol. 127. P. 342350.
Marini E., Rucagno W, Borgognini Tarli S.M. Univarite Estimates of Sexual Dimorphism: the Effects of Intrasexual Variability // Am. J. Phys. Anthropol., 1999. Vol. 109. P. 501508.
Mesa M.S., Fuster V, Sanchez-Andrns A, Marrodan D. Secular changes in stature and biacromial and bicristal diameters of young adult Spanish males // Am. J. Hum. Biol., 1993. Vol. 5. P. 705-709.
Negasheva M.A., Mishkova T.A. Morphofunctional parameters and adaptation capabilities of students at the beginning of the third millennium // J Physiol. Anthropol. Appl. Human Sci., 2005. Vol. 24. N 4. P. 397-402. Panter-Brick C, Eggerman M., Mojadidi A, McDade T.W. Social stressors, mental health, and physiological stress in an urban elite of young Afghans in Kabul // Am. J. Hum. Biol., 2008. Vol. 20. P. 627-641.
Pollard J.H. A Handbook of Numerical and Statistical Techniques: With Examples Mainly from the Life Sciences. Cambridge: Cambridge University Press, 1979. 368 p. Relethford J.H., Lees F.C. The effects of aging and secular trend on adult stature in rural western Ireland // Am. J. Phys. Anthropol., 1981. Vol. 55. P. 81-88. Roberts D.F. Secular trends in Britain // Acta Med. Auxol., 1992. Vol. 24. N 3. P. 167-171.
Stini W.A. Nutritional stress and growth: Sex difference in adaptive response // Am. J. Phys. Anthropol., 1969. Vol. 31. P. 417-426.
Stini W.A. Evolutionary Implications of Changing Nutritional Patterns in Human Populations // Am. Anthropologist, 1971. Vol. 73. P. 1019-1030.
Stini W.A. Reduced sexual dimorphism in upper arm muscle circumference associated with protein-deficient diet in a South American population // Am. J. Phys. Anthropol. 1972. Vol. 36. P. 341-351.
Stinson S. Sex differences in environmental sensitivity during growth and development // Am. J. Phys. Anthropol., 1985. Vol. 28. P. 123-147.
Stinson S. Variation in body size and shape among South American Indians // Am. J. Hum. Biol., 1990. Vol. 2. P. 37-51.
Контактная информация:
Зимина Софья Николавна: e-mail: [email protected]; Гончарова Наталья Николаевна: e-mail: [email protected]; Саливон Инесса Ивановна: e-mail: [email protected]; Негашева Марина Анатольевна: e-mail: [email protected].
INFLUENCE OF BIOLOGICAL AND SOCIAL FACTORS
ON THE LEVEL OF GENDER DIMORPHISM IN CONTEMPORARY
URBAN AND RURAL POPULATIONS
S.N. Zimina1, N.N. Goncharova1, I.I. Salivon2, M.A. Negasheva1
'Lomonosov Moscow State University, Department of Anthropology of the Biological Faculty, Moscow, Russia
2 Institute of History of National Academy of Sciences of Belarus, Department of Anthropology and Ecology, Minsk, Belarus
The study objective was comparative analysis of variability of the level of gender dimorphism in different somatic systems (proportions of the skeleton, circumferential sizes of the trunk and extremities, subcutaneous fat deposition) under the influence of biosocial factors in contemporary urban and rural populations. The material for the study was data of anthropological examination of more than 5.200 men and woman at the age of 18-25 years old from three regions: Moscow, rural territories of Belorussia and Pridnestrovie. The results of the comparative analysis demonstrate that conditions of living in the megapolis do not influence the level of gender dimorphism in skeleton development and circumferences of the body. At the same time, the degree of gender dimorphism on the value of fat folds in the group of Muscovites is decreased significantly. Taking in consideration the age of examined people, it has been concluded that social factors (specific nutrition habits, hypodynamia etc.) render significant influence on the contemporary generation of young men and women under megapolis conditions along with ecological contamination and pressure of urban stress that cause morphological changes in the form of fading differences between men and women on subcutaneous fat deposition. Based on the results of our work, it is possible to make the following conclusions: variations of the level of gender dimorphism on separate morphological parameters in different regional groups are of similar character; inhabitants of Pridnestrovie demonstrate weaker gender differences on signs of development of the skeleton (proportions of the body), which appears to be stipulated by the influence of geographic and social factors; the minimal level of gender differences has been observed in the group of Muscovites compared with Belarussian rural populations on the value of subcutaneous adipopexis, which can be connected with strong influence of the urban factor.
Keywords: anthropology, urban population, rural population, sex dimorphism, biosocial factors
