CC BY
81
Ann Thorac Surg 2006; 82:172-178.
9. Barassi A., Nerlini J., Finazzi S., Pallotti F et al. Comparison of three strategies for myocardial protection during coronary artery bypass graft surgery based on markers of cardiac damage. Clin Biochem 2004; 38:5040508.
10. Besscho R., Chambers D.J. Myocardial protection: The efficacy of an ultrashot-acting b-blocker, esmolol, as a cardioplegic agent. J Thorac Cardiovasc Surg 2001; 122: 993-1003.
11. Bjerrum J., Perco M.J., Beck B. Myocardial oxygen tension during surgical revascularization: A clinical comparison between blood cardioplegia and crystalloid cardioplegia. Eur J Cardiothorac Surg 2006, 29:181-185
12. Bretschneider Y.J., Hubner J., Knoll D., Spieckerman P.G. Myocardial resistance and tolerance to ischemia: physiological and biochemical basis. J Cardiovasc Surg 1975; 16: 241-260.
13. Buckberg G.D. Oxigeneted cardioplegia: blood is many splendored thing. Ann Thorac Surg 1990; 50:175-183.
14. Buckberg G.D. Update on techniques of myocardial protection. Ann Thorac Surg 1995; 60:805-814.
15. Calafiore A.M., Teidori G., Messeti A., Bosco G. et al. Intermitent antegrade warm blood cardioplegia. Ann Thorac Surg 1995; 59:398-402
16. Chazy T., Allham O., Ouda A., Kappertt U., Matcschke K. Is repeated administration of blood-cardioplegia really necessary? Interactive Cardiovasc and Thorac Surg 2009; 8:517-523.
17. Dobson J.P., Jones M.V. Adenosine and lidocaine: a new concept in non depolauizing surgical myocardial arrest, proterction and preservation. J Thorac Cardiovasc Surg 2004;127:794-805.
18. Gay Jr W.A., Ebert P.A. Functional, metabolic, and morphologic effects of potassium induced cardioplegia. Surgery 1994; 58:1285-1296.
19. Geissler H.J., Mehlhorn U. Cold crystalloid cardioplegia. MMCNS 2006; 9: 1-13.
20. Hammon J. W. Jr. Myocfadial protection in the immature heart. Ann Thorac Surg 1995; 60:839-842.
21. Jacob S., Kallicourdis A., Sellke F., Dunning J. Is blood car-dioplegia superior to crystalloid cardioplegia? Interact Cardiovasc Thorac 2008; 7: 491-499.
22. Karthik S., Grayson A.D., Oo A.E., Fabry B.M. A survey of current myocardial protection practice during coronary artery bypass grafting. Ann Roy Coll Surg 2004; 86, 413-415.
23. Kirklin J.W. The science of cardiac surgery. Eur J Cardiotho-rac Surg 1990;4:63-71.
24. Koramaz I., Pulathan Z., Usta Z. et al. Cardioprotective effect of cold-blood cardioplegia enriched with N-Acetylcysteine during coronary artery bypass grafting. Ann Thorac Surg 2005; 81:613-618.
25. Kronon M.T., Allen B.S., Bolling K.S., Rahman S., Wang N. et al. The role of cardioplegia inluction temperature and amino acid enrichment in ntinatal myocardial protection. Ann Thorac Surg 2000;70:756-774
26. Lichtenstein S. V., Naylor C.D., Fiendel S.M., Sykora K. et al. Intermittent warm blood cardioplegia. Warm Heart Investigators. Circulation 1995; 92:341-346.
27. Liu R., Xing I., Miao N., Li W, Liu W, Lai Y, Luo I. The myocardial pronektive effect of adenosine as an ajunct to intermittent blood cardioplegia during open heart surgery/ Eur J Cardiovasc Surg 2009; 36:1018-1023.
28. Menasche P. Blood cardioplegia: do we still need to delute? Ann Thorac Surg 1996; 62:957-960.
29. Modi P., Suleiman M.S., Reeves B. et al. Myocardial metabolic changes during pediatric cardiac surgery: a randomized study of 3 cardioplegic techniqes. J Thorac Cardiovasc Surg 2004; 128:67-75.
30. Ovrum E., Tangen J., Tollosfrud S et al. Cold blood versus cold crystalloid cardioplegia: a prospective randomized study of 345 aortic valve patients. Eur J Cardiothorac Surg 2010; 38:345-349.
31. Provenzano S.C., Stacey R., Newman D.C., Wolfenden H.C., Grant P.V. A simple system to deliver blood cardioplegia. Ann Tho-rac Surg 2005; 80:1946-1947.
32. Rergkiang C., Chetpaophan A., Chittihavorn V. et al. Terminal warm blood cardioplegia in mitral valve replasment: prospertive study. Asian Cardiovasc Thorac Annals 2006; 14, 2, 134-138.
33. Rosencranz E.R., Vinten J., Buckberg G.D. et al. Benefits of
normothermic indbction of blood cardioplegia in tntrgy-depleted hearts, with mantenence of arrested by maltdose cold blood cardioplegia infusions. J Thorac Cardiovasc Surg 1982;84:667-677.
34. Tarkka M.R. Pro: Ischemic preconditioning has myocardial protective effect during coronary artery bypass grafting. J Cardiothorac Vasc Anesth 2004; 18:799-802.
35. Teoh K.H., Christakis G/T, Weisel R.D., Fremes S.E. et al. Accelerated myocardial metabolic recovery with terminal warm blood cardioplegia (hot hot). J Thorac Cardiovasc Surg 1986;91:888-895.
36. Ugurlucan M., Zencirci E, Selimoglu O. et al. Pressure-regulated tepid blood reperfusion in patients undergoing emergency coronary revascularization after myocardial infarction. Asian Cardiovasc Thorac Ann 2010; 18:402-403.
37. Velez D.A., Morris C.D., Budde J.M. et al. All-blood (Mic-riplegia) versus deluted cardioplegia in experimental surgical revascularization of evolving infarction. Circulation 2001; 104:296-302.
38. Vinten-Johansen J, Julian J.S., Yokoyama H, et al. Efficacy of myocardial protection with hypothermic blood cardioplegia depends on oxygen. Ann Thorac Surg 1991;52:939-948.
39. Wallace A.W., Ratcliffe MB, Nose P.S. et al. Effect of induction and reperfusion with warm substrate-enriched cardioplegia on ventricular function. Ann Thorac Surg 2000; 70:1301-1307.
40. Yamaguchi S., Watanaba Go., Tomita S., Tabata S. Lidocain-magnesium blood cardioplegia was equivalent to potassium blood cardioplegia in left ventricular function of canine heart. Interactive Cardiovasc and Thorac Surg 2007; 6:172-176.
41. Yasuda T., Kawasuji M., Sakakibara N. et al. Ultrastructural assessment of the myocardium receiving intermittent antegrade warm blood cardioplegia. Cardiovasc Sugr 1998; 6:282-287.
42. Young J.N., Choy I.O., Silva N.K., Obayashy D.y., Barkan H.E. Antegrade cold blood cardioplegia is not demonstrably advantageous over cold crystalloid cardioplegia in surgery for congenital heart disease. J Thorac Cardiovasc Surg 1997;114:1002-1009.
MYOCARDIAL PROTECTION DURING OPERATIONS ON THE 'OPEN' HEART (LITERATURE REVIEW)
V.A. BUBNOV, B.B. CHERNYAK
Prevention of postoperative heart failure is one of the priorities in cardiac surgery. Low cardiac output leads to a prolonged stay in the resuscitation unit, promotes and aggravates the course of renal-hepatic insufficiency, infectious complications, with increasing the duration of hospital stay and treatment costs. The key point of myocardial dysfunction development after surgery is ischemic damage to the heart muscle. Key words: myocardium, "open" heart.
УДК 615.345:616.345:537.63]-092.9
ВЛИЯНИЕ БИФИДУМБАКТЕРИНА НА ПРИСТЕНОЧНУЮ
МИКРОФЛОРУ ТОЛСТОГО КИШЕЧНИКА И ФУНКЦИОНАЛЬНО-МЕТАБОЛИЧЕСКУЮ АКТИВНОСТЬ НЕЙТРОФИЛОВ МЫШЕЙ ПРИ ДИСБИОЗЕ, ИНДУЦИРОВАННОМ АНТИБИОТИКОМ, В УСЛОВИЯХ ВОЗДЕЙСТВИЯ МАГНИТНОГО ПОЛЯ АНОМАЛЬНЫХ ХАРАКТЕРИСТИК
О.А. МЕДВЕДЕВА, П.В. КАЛУЦКИЙ, А.И. ЛАЗАРЕВ, А.В. БЕСЕДИН,
Л.В. ЖИЛЯЕВА, С.К. МЕДВЕДЕВА, Е.В. ОСТАП, А.В. ИВАНОВ*
Изучена эффективность применения бифидумбактерина для коррекции лекарственного дисбиоза в условиях воздействия магнитных полей различной напряжённости. Проведенное исследование позволило установить явное клинико-микробиологическое преимущество и выраженный иммунологический эффект бифидумбактерина при дисбиозе в условиях действия магнитных полей различной напряжённости. По-видимому, наиболее перспективным и эффективным является применение комбинированных препаратов с бифидобакте-риями в комплексе с корректорами иммунного статуса. Ключевые слова: дисбиоз, магнитные поля, микрофлора кишечника, нейтрофилы, бифидумбактерин.
В современных условиях производственная деятельность человека достигла таких масштабов, что она вызывает изменения не только отдельных биоценозов (степных, водных, лесных и др.), но и ряда исторически сложившихся процессов в пределах
* ГОУ ВПО «Курский государственный медицинский университет» Мин-здравсоцразвития России, 305041, Курск, ул.К.Маркса, 3; e-mail: [email protected]
всей биосферы. Постоянно ухудшающееся качество окружающей среды в результате её загрязнения производственными отходами угрожает самоочистительной функции биосферы и, в конечном счёте, неблагоприятными последствиями для человека [2].
Неблагоприятные воздействия на человека оказывают не только изменившиеся естественные факторы окружающей среды, но и условия, складывающиеся на рабочих местах людей, занятых на производстве, в сельском хозяйстве, научных учреждениях и т. д. Применение новых технологий, изотопных материалов, приборов и установок, генерирующих различные виды излучений, нередко являются источником дополнительных неблагоприятных воздействий на человека [3,4].
В медицинской практике в современных условиях важное значение приобретают проблемы экологического равновесия организма, а именно состояние собственной микрофлоры человека и её изменчивости в связи с влияниями на неё экзогенных и эндогенных факторов [1].
Общепризнанным является тот факт, что нормальная микрофлора человека играет весьма важную роль в поддержании его здоровья. Огромное влияние на состояние микробиоценоза, в том числе желудочно-кишечного тракта, оказывает качество окружающей среды, условий труда и быта.
Данные последних лет свидетельствуют, что у подавляющего большинства россиян имеет место выраженный дисбаланс микрофлоры, обусловливающий рост числа заболеваний, в той или иной степени связанных с этими нарушениями. Нерациональное, неполноценное питание, гипо- и авитаминозы, ухудшающееся качество пищевых продуктов, содержащих большое количество консервантов, антибиотиков, нитрозаминов, неконтролируемая и нерациональная антибиотикотерапия, широкое распространение острых кишечных инфекций и других воспалительных неинфекционных заболеваний желудочно-кишечного тракта - вот далеко неполный перечень факторов, вызывающих развитие дисбиоза кишечника [5,18].
В Российской Федерации основным средством сохранения и коррекции индигенной кишечной микрофлоры остаются про-биотические препараты, биологические пищевые добавки и препараты функционального питания, в частности, на основе высокоантагонистических штаммов бифидобактерий. Большой опыт применения пробиотических микроорганизмов показал их способность предотвращать или корригировать дисбиотические изменения. К сожалению, продолжительный эффект действия пробиотиков даже при длительном применении часто носит тран-зиторный характер. Имеются указания на низкий, а порой и нулевой эффект применения пробиотиков при некоторых дисбиотиче-ских состояниях различного происхождения [7,11,13,15,16,17].
Цель исследования - изучение влияния пробиотических бифидобактерий на пристеночную микробиоту толстого кишечника и характеристики функционально-метаболической активности нейтрофилов крови мышей при дисбиозе, вызванном введением антибиотика, в условиях влияния магнитного поля аномальных характеристик.
Материалы и методы исследования. Эксперимент проводили на мышах линии СВА весом 18-20 грамм. Содержание, питание, уход за животными и выведение их из эксперимента осуществляли в соответствии с требованиями «Правил проведения работ с использованием экспериментальных животных» (Приложение к приказу МЗ СССР от 12.08.1977 № 755). Все животные содержались при сходных условиях в отношении температуры, влажности, освещения, а также рациона питания. Животные были разделены на 5 групп: мыши 1 группы находились при фоновых значениях геомагнитного поля на территории г. Курска - напряжённость поля 0,45 эрстеда (ГМП-контроль); у животных 2,3, 4 и 5 опытных групп моделировали дисбиоз. При этом мыши 2 и 4 групп находились в аномальном магнитном поле (АМП) с напряжённостью 3 эрстеда при предварительном «омагничивании» до моделирования экспериментального дис-биоза в течение 2 недель, а также всё остальное время эксперимента. Животные 3 и 5 групп находились при фоновых значениях геомагнитного поля на территории г. Курска. Экспериментальный лекарственный дисбиоз моделировался путём ежедневного внутрибрюшинного введения раствора гентамицина в течение 5
дней. Затем в опытных группах 2 (АМП-коррекция) и 3 (ГМП-коррекция) проводили 3 недельную коррекцию нормофлоры введением пробиотика «Бифибумбактерин» в дозе, рассчитанной согласно инструкции с пересчётом на единицу массы животных (пробиотик вводили per os при помощи калиброванной канюли). В 4 (АМП-дисбиоз) и 5 (ГМП-дисбиоз) опытных группах животные не получали препарат для коррекции нормофлоры, а вывод животных из эксперимента проводился на 3 сутки после последней инъекции гентамицина.
Для исследования пристеночной микрофлоры у мышей после выведения из эксперимента путём дислокации шейных позвонков забирали биоптаты толстого кишечника (слепой и прямой кишки), свободные от химуса. Материал помещали в стерильный фосфатный буфер (рН 6.0) в соотношении 1 мг ткани в 100 мкл раствора на срок 2 часа для разжижения муцина. Микробиологические исследования пристеночного муцина проводили согласно методике, предложенной Л.И. Кафарской и Н.А. Коршуновым [6].
Из материала готовились мазки, которые окрашивали по Граму. Разведение исследуемого материала готовили до концентраций 10-1; 10"2; 10"3; 10-4 и по 0,1 мл суспензии соответствующего разведения засевали на питательные среды [8] (табл.1).
Идентификация выделенных культур проводилась на микробиологическом анализаторе «Multiscan-Ascent» с использованием коммерческих тест систем «Лахема-Чехия» ЭНТЕРОтест-16, СТАФИтест-16, СтрептоТест-16, ЭН-КОККУСтест-16, API 20C Aux (BioMerieux 20 210).
Таблица 1
Схема посева суспензий биоптатов кишечника мышей для бактериологического исследования пристеночной микрофлоры
Разведения
Питательные Выделяемые суспензии
среды микроорганизмы пристеночного муцина
МРС агар Лактобактерии 10-2; 10-4
Эндо Энтеробактер; E.coli 10-2; 10-4
Среда № 10 Стафилококки 10-2; 10-4
Сабуро Дрожжеподобные грибы 10-2; 10-4
Висмут-сульфит агар Сальмонеллы; цитробактер 10-2; 10-4
Бифидо-агар Бифидобактерии 10-2;10-4
Кровяной агар Стафилококки, стрептококки, энтерококки 10-2; 10-4
Количество бактерий в 1 г биологического материала вычисляли по числу выросших колоний микроорганизмов - коло-ниеобразующих единиц (КОЕ) при посеве из максимального разведения, где наблюдался рост не менее 10 колоний. При этом учитывали объём посевного материала. Для расчёта использовали следующую формулу: КОЕ=Е - (кхухп), где КОЕ - колониеоб-разующая единица, Е - общее количество бактерий, К - количество внесённого материала, V - количество чашек Петри, п -разведение материала.
Количество выделенных микроорганизмов выражали в ^ КОЕ/г массы биологического материала.
Для оценки функционально-метаболической активности нейтрофильного звена иммунитета производили забор периферической крови животных. Функционально-метаболическая активность нейтрофилов крови оценивалась по активности фагоцитоза (процент нейтрофилов, принимающих участие в фагоцитозе, из общего числа сосчитанных нейтрофилов); фагоцитарному числу (среднее число частиц латекса, поглощённых одним фагоцитом из числа сосчитанных полиморфноядерных лейкоцитов). Кисло-родзависимую активность бактерицидных систем нейтрофилов оценивали в тесте восстановления нитросинего тетразо-лия [10,12]. Индекс стимуляции нейтрофилов (ИСН) рассчитывали как отношение диформазан-позитивных клеток в стимулированной реакции к диформазан-позитивным клеткам в спонтанной реакции НСТ-теста. Функциональный резерв нейтрофилов (ФРН) определялся как разница между диформазан-позитивными клетками в стимулированной зимозаном реакции и диформазан-позитивными клетками в спонтанной реакции НСТ-теста.
Уровень миелопероксидазы определялся цитохимически по методу Грехема-Кнолля [9]. Состояние кислороднезависимых бактерицидных систем оценивалось по среднему гистохимическому коэффициенту при постановке лизосомально-катионного теста [14].
Статистическую обработку результатов исследования проводили путём вычисления средней арифметической (М) и средней ошибки средней (т); используя непараметрические методы: критерии Вилкоксона-Манна-Уитни, Крускала-Уоллиса, Фридмана и непараметрический вариант критерия Ньюмена-Кейлса. При оценке достоверности различий сравниваемых данных за уровень значимости принимали р<0,05.
Результаты и их обсуждение. После курса коррекции би-фидумбактерином значение показателя ^ КОЕ/г для представителей субдоминантной кишечной флоры - лактобактерий, в группе АМП-коррекция составило ^ 6,59 (табл.2). Оно достоверно не отличалось от значений контроля (ГМП-контроль) (^ 6,39) и на 31,5% превышало значение того же показателя при зафиксированном дисбиозе в условиях воздействия магнитного поля аномальных значений (^ 5,01). В опытной группе ГМП-коррекция этот показатель был равен ^ 5,31, что ниже контрольных значений на 12%, но на 15% выше по отношению к группе ГМП-дисбиоз (^ 4,6).
Аналогичная картина наблюдалась и в отношении доминантных в толстом кишечнике бифидобактерий. Так, в группе АМП-коррекция содержание микроорганизмов этого рода (^ 6,75) превысило значение контроля (^5,37) на 26% и на 76% -значение определяемого показателя в группе АМП-дисбиоз. В опытной группе ГМП-коррекция показатель (^ 5,21) достоверно не отличался от значений контроля, но был на 60% выше данных опытной группы ГМП-дисбиоз.
Таблица 2
Десятичный логарифм численности представителей мукозной микрофлоры кишечника экспериментальных и контрольных групп животных в пересчёте на 1 грамм биоптата
\ Наименование ^S. группы Микроорганизмы^ ГМП-контроль, M±m АМП -дисбиоз, M±m АМП-коррекция, M±m ГМП -дисбиоз, M±m ГМП-коррекция, M±m
Lactobacillus spp. 6,39±0,34 5,01±0,4* 6,59±0,33 4,6±0,22 5,31±0,26*
Bifidobacterium spp. 5,37±0,25 3,84±0,2* 6,75±0,4* 3,25±0,2* 5,21±0,2
E. coli 4,83±0,28 3,45±0,36* 3,83±0,14* 4,5±0,41 3,23±0,16*
E.coli гем+ 0 0 0 0 0
Enterobacter spp. 5,41±0,26 3,9±0,25* 4,74±0,23* 3,98±0,33* 4,39±0,2*
Salmonella spp. 5,14±0,25 4,8±0,54* 0* 6,1±0,65* 0*
Citrobacter spp. 6,07±0,34 3,27±0,13* 0* 0* 2,93±0,15*
Streptococcus spp. 4,8±0,2 0* 0* 0* 0*
Enterococcus spp. 3,83±0,18 5,41±0,25* 6,05±0,3* 4,85±0,1* 5,54±0,25*
Enterococcus spp. гем+ 0 0 0 0 0
Staphylococcus spp. 0 5,12±0,25* 5,05±0,24* 5,01±0,1* 4,93±0,2*
Staphylococcus spp. гем. + 0 4,73±0,5* 0 0 0
Candida spp. 0 5,0±0,21* 4,45±0,22* 5,63±0,28* 0
Примечание: * - p<0,05 по отношению к данным в группе ГМП-контроль.
Терапия бифидобактерином не привела к нормализации количества микроорганизмов, идентифицированных как негемолитическая кишечная палочка, ни в одной из опытных групп. В то же время их количество в группе животных, находившихся под воздействием аномального магнитного поля АМП-коррекция (^ 3,83), оказалось на 21% ниже показателей контроля и на 11% ниже показателя, зафиксированного в группе АМП-дисбиоз. В опытной группе животных, находившихся в условиях воздействия геомагнитного поля фоновых характеристик (ГМП-коррекция) этот показатель снизился до ^ 3,23, что составило 33% по отношению к контрольной группе. Сопоставление значений, полученных в опытных группах ГМП-дисбиоз и ГМП-коррекция, мы выявили восстановление негемолитических вариантов кишечной палочки в результате терапии пробиотиком лишь на 72%.
Гемолитические кишечные палочки не выделялись ни в
контрольной, ни в опытных группах.
Содержание бактерий рода энтеробактер в опытной группе АМП-коррекция (^ 4,74) уменьшилось на 12% по отношению к показателю - контроля, но на 22% увеличилось по сравнению со значением определяемого показателя в группе АМП-дисбиоз. В опытной группе ГМП-коррекция. количество этих бактерий снизилось на 19% по отношению к показателю в группе ГМП-контроль, но на 10% превышало значения в группе ГМП-дисбиоз.
Представители рода сальмонелла не были выделены в опытных группах АМП-коррекция и ГМП-коррекция, однако их присутствие было зарегистрировано в других опытных и контрольной группах. Так, под действием гентамицина и магнитного поля аномальных характеристик количество бактерий этого рода уменьшилось на 7% по сравнению с контролем, а воздействие антибиотика в условиях магнитного поля фоновых характеристик, наоборот, стимулировало рост и размножение представителей факультативной флоры, относящихся к роду сальмонелла. Количество этих бактерий в муциновом слое толстого кишечника увеличилось на 23%.
Среди микроорганизмов муцинового слоя кишечника мышей в опытной группе АМП-коррекция бактерии рода цитробак-тер обнаружен не были, однако установлено его присутствие в значительном количестве (^ 6,07) в контрольной группе и, кроме того, при моделировании экспериментального дисбиоза в аномальном магнитном поле регистрировалось уменьшение этого количественного показателя на 54%.
В опытной группе ГМП-коррекция значение ^ КОЕ/г цитро-бактера составило 2,93, что меньше значений контроля на 52%. В опытной группе ГМП-дисбиоз эти бактерии не обнаруживались.
Если гемолитические энтерококки в опытных и контрольной группах не выделялись, то негемолитические варианты энтерококков присутствовали как в контрольной, так и в опытных группах. После коррекции пробиотиком их количество в опытной группе АМП-коррекция увеличилось на 58% по отношению к группе ГМП-контроль и на 12% - по отношению к группе АМП-дисбиоз. В другой опытной группе ГМП-коррекция зафиксированный ^ КОЕ/г составил 5,54, что было на 45% больше значений контроля (^ 3,83) и на 14% - опытной группы ГМП-дисбиоз.
Стрептококки в опытных группах не выделялись, тогда как в контроле их количество составляло ^ 4,8.
Таблица 3
Функционально-метаболическая активность нейтрофилов крови экспериментальных и контрольных групп животных
Наименование группы Показатели функционально -метаб олической активности ГМП- контроль, M±m АМП- дисбиоз, M±m АМП- коррекция, M±m ~МП- цисбиоз, M±m ГМП- коррекция, M±m
Фагоцитарная активность, % 52,2±0,29 62,64±5,01* 65,6±3,21* 52,2±1,04 50,4±2,8
Фагоцитарное число 1,67±0,1 2,42±0,2* 2,1±0,1* 1,67±0,03 1,62±0,1
Завершённость фагоцитоза, % 78,8±0,4 97,0±8,2* 99,0±5,4* 78,8±1,57 76,5±3,4
Индекс активности фагоцитов 0,87±0,1 1,5±0,1* 1,09±0,1 Э,875±0,01 0,84±0,11
НСТ - спонтанный 21,8±0,1 20,88±1,67 21,8±1,2 17,4±0,34* 18,8±0,98*
НСТ- стимулир о в анный 32,4±1,86 26,6±2,1* 40,4±2,1* 32,4±0,64 31,4±1,6
Индекс стимуляции нейтрофилов 2,9±0,14 2,5±0,2* 3,6±0,18* 2,89±0,05 2,8±0,15
Функциональный резерв нейтрофи-лов 18,5±0,98 12,15±0,9* 23,2±1,3* 18,45±0,36 17,9±0,9
ЛКБ 55±2,9 66,9±2,9* 69,1±3,4* 55,2±3,1 53,3±2,6
МП 12,5±0,68 16,2±0,9 15,7±1,5 13,8±0,7 12,1±0,6
Примечание: * - p<0,05 по отношению к данным группы ГМП-контроль.
Негемолитические варианты стафилококков в группе контроля обнаружены не были в отличие от опытных групп. Причём
в группе животных, получавших бифидумбактерин и подвергавшихся воздействию магнитного поля аномальных характеристик, значение ^ КОЕ/г достоверно не отличалось от значений, определяемых в остальных опытных группах. Гемолитические стафилококки не обнаруживались ни в одной из групп, кроме АМП-дисбиоз, где ^ КОЕ/г был равен 4,73.
Представители дрожжеподобных грибов рода Кандида не входили в состав флоры муцинового слоя толстого кишечника мышей контрольной группы и опытной группы ГМП-коррекция, хотя их появление было зарегистрировано после применения гентамицина (опытная группа ГМП-дисбиоз). В опытной же группе АМП-коррекция отмечено уменьшение ^ КОЕ/г на 11% по сравнению с группой АМП-дисбиоз.
Что касается показателей функционально-метаболической активности нейтрофилов, то у животных, получавших бифидум-бактерин в условиях фонового геомагнитного поля, значения спонтанного НСТ-теста достоверно не изменялись, тогда как показатели стимулированного НСТ-теста увеличивались, превышали значения контроля (табл.3). Это привело к росту выше значений группы контроля индекса стимуляции и функционального резерва нейтро-филов. При этом применение пробиотика не оказало сколько-нибудь значимого воздействия на уровень лизосомальных катион-ных белков при отсутствии достоверных по отношению к контролю изменений миелопероксидазы. Остальные исследованные показатели состояния фагоцитарного звена иммунной защиты мышей, то, несмотря на проводимую терапию, значения фагоцитарной активности, фагоцитарного числа завершённости фагоцитоза не претерпели каких-либо значимых изменений и продолжали оставаться выше показателей контроля. И только индекс активности фагоцитов снизился до контрольных значений.
Развитие дисбиоза у мышей при фоновых значениях геомагнитного поля не приводило к изменению ни одного (за исключением значения спонтанного НСТ-теста) показателя функционально-метаболической активности нейтрофилов крови. Вследствие этого, как и следовало ожидать, применение пробио-тика не оказало никакого значения на показатели, характеризующие фагоцитарное звено иммунитета.
Выводы. Таким образом, полученные данные указывают на то, что хотя в сознании клинического врача развитие того или иного заболевания далеко не всегда связывается с микроэкологическими нарушениями, имеющимися в кишечнике, изучение частоты возникновения и структуры дисбиозов, а также результаты пробио-тической коррекции доказывают обратное: применение бифидосо-держащих пробиотиков наиболее физиологично и клинически значимо при дисбиозе в условиях воздействия магнитных полей повышенной напряжённости. Использование бифидумбактерина показало явное клинико-микробиологическое преимущество и выраженный иммунологический эффект при лекарственном дис-биозе при действии магнитного поля аномальных характеристик. Вместе с тем, характер изменений показателей функционально-метаболической активности нейтрофилов свидетельствует о целесообразности использования для коррекции дисбиотических нарушений, наряду с бифидобактерином, иммуноиодуляторов.
Литература
1. Абрамов, Н.А. Бифидумбактерин и другие пробиотики в комплексной методике лечения дисбактериозов / Н.А.Абрамов, А.О. Мурашова // Здравоохранение.-1996.-№3.- С.197-200.
2. Барановский, А.Ю. Дисбактериоз и дисбиоз кишечника / А.Ю.Барановский, Э.А. Кондрашина. - 2-е изд. - СПб: Питер, 2002.-209 с.
3. Бельмер, С.В. Антибиотикоассоциированный дисбиоз у детей / С.В. Бельмер // Русский медицинский журнал. - 2004. -№1. - С.14-1
4. Бондаренко, В.М. Дисбактериозы желудочно-кишечного тракта / В.М. Бондаренко, Б.В. Боев, Е.А. Лыкова, А. А. Воробьев // Рос.журн. гастроэнтерологии, гепатологии и колонопроктоло-гии.-1998.-№1.-С.66-77.
5. Дисбактериозы - актуальная проблема медицины / А. А. Воробьев, Н.А.Абрамов, В.М.Бондаренко, Б.А. Шендеров// Вестн. РАМН. - 1997. - № 2. - С.4-7.
6. Ефимов, Б.А., Современные методы оценки качественных
и количественных показателей микрофлоры кишечника и влагалища / Б.А. Ефимов, Л.И. Кафарская, В.М. Коршунов // Журн. микробиол. - 2002. - №4. - С.72-78.
7. Клеточные и системные механизмы действия пробиоти-ков. / Калмыкова А.И., Селятицкая В.Г., Пальчикова Н.А., Бгато-ва Н.А.// Новосибирск, - 2007, - 280 с.
8. Микробиоценоз пристеночного муцина желудочно-кишечного тракта крыс с индуцированным дисбиозом / Несвижский Ю.В., Богданов Е.А., Зверев В.В., Воробьев А.А. // Журн. микробиол. - 2007. - №3. - С.57-60.
9. Нарциссов, Р.П. Критерии лабораторной диагностики болезней / Р.П. Нарциссов // Лаб. Дело. - 1964. - № 3. - С.150-151.
10.Определение функциональной активности нейтрофилов в тесте восстановления нитросинеготетразолия / Ю.И. Бажора, В.Н. Тимошевский, П.3. Протченко, А.Н. Головченко // Лабора-тор. дело. - 1981. - № 4. - С. 198-200.
11. Разработка и клиническая оценка пробиотика бифидум-бактерина форте / А.В. Григорьев, В.М. Бондаренко, Н.А. Абрамов и др. // Журн. микробиологии .-1997.-№3.-С.92-96.
12. Способ оценки функциональной активности нейтрофи-лов человека по реакции восстановления нитросинеготетразолия: метод.рекомендации / сост.: М.Е. Виксман, А.Н. Маянский. -Казань, 1979. - 14 с.
13. Феклисова, Л.В. Пробиотики в лечении детей с хронической гастроэнтерологической патологией / Л.В. Феклисова, С.В. Полевой, А.Ю. Ушакова // Эпидемиология и инфекц. болезни. -2002.-№4.-С.42-45.
14. Шубич, М.Г. Выявление катионных белков в цитоплазме лейкоцитов с помощью бромфенолового синего / М. Г. Шубич // Цитология. - 1974. - № 10. - С. 1321-1322.
15. Эффективность лечения острых кишечных инфекций, хронических болезней желудочно-кишечного тракта и вирусного гепатита В большими дозами отечественного бифидумбактерина форте / Н.М. Грачева, И.Т. Щербаков, А.А. Аваков, Т.В. Мацуле-вич // Воен.-мед. журн.-1999.-№5.-С.51-57.
16. Braun, O.H. The physiological significance of Bifidobacte-ria and fecal lysozyme in the breast fed infants. A contribution on the microecology of the intestine / O.H. Braun, W.E. Heine // Clin. Pedi-atr.- 1995.-N1.- P.64-67.
17. Nord, C. Ecological effect of antimicrobial agents on the human intestinal microflora / C. Nord, А. Heimdahl, L. Kager// Microbial Ecol. Health. Dis. - 1991. - № 2. - P.193-207.
THE EFFECT OF BIFIDUMBACTERIN ON THE MUSINE LARGE INTESTINE PARIETAL MICROFLORA AND MICE NEUTROPHILS FUNCTIONAL AND METABOLIC ACTIVITY AT ANTIBIOTIC-INDUCED DYSBIOSIS IN THE CONDITIONS OF ABNORMAL CHARACTERISTICS MAGNETIC FIELD
O.A. MEDVEDEVA, P.V. KALUTSKY, A.I. LAZAREV, A.V. BESEDIN, L.V. ZHILYAEVA, S.K. MEDVEDEVA, YE.V. OSTAP, A.I. LAZAREV
Kursk State Medical University, Chair of Microbiology, Virology and Immunology
The article highlights studying the efficiency of bifidumbacterin application for dysbiosis medicamentous correction in the conditions of various intensity magnetic fields influence. The research has allowed establishing real clinico-microbiological advantage and pronounced immunological effect of bifidumbacterin at dysbiosis in the conditions of various intensity magnetic fields action. Apparently, the most perspective and effective is the application of bifidumbacteria combined with immune status correctors.
Key words: dysbiosis, magnetic fields, intestine microflora, neutrophils, bifidumbacterin.
