CC BY
69
Сергей КРАСНОВ
ВЛАСТЬ СТАНИЧНЫХ АТАМАНОВ ПО ОБЫЧНОМУ ПРАВУ У ДОНСКИХ КАЗАКОВ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
В статье автор проводит научный анализ вопросов, связанных с обычно-правовым регулированием функционирования органов территориального общественного самоуправления в станицах и хуторах области войска Донского во второй поло вине XIX в.
In the article the author carries out the scientific analysis of the questions related with common law regulating and functioning of the bodies of territorial public self-government in stanitsas and khutors of the area of the Don Army in the second half of the 19th century.
Ключевые слова:
обычное право, донские казаки, органы территориального общественного самоуправления; customary law, Don Cossacks, territorial public self-government bodies.
КРАСНОВ
Сергей Юрьевич — к.ю.н., доцент кафедры
гражданского права и процесса ВолГУ trofimov@volsu.ru
В современных условиях возрождения казачества в России, в особенности его традиционных форм территориального общественного самоуправления, большой интерес представляет обычно-правовое регулирование отношений «власти и подчинения» у донских казаков во второй половине XIX в. Без проведения реконструкции этих отношений, на наш взгляд, невозможно понять и правильно оценить роль и значение каждого органа территориального общественного самоуправления в области войска Донского.
Частая смена станичных атаманов в некоторых станицах явно противоречила официальному законодательству (Положениям 1835, 1870 и 1891 гг. — С.К.), поскольку в соответствии с ним станичные атаманы должны были избираться на 3 года1. Согласно же старинным обычаям, станичные атаманы избирались на 1 год.
«За последние годы в станице Старочеркасской станичные атаманы сменяются не погодно, а почти помесячно. На днях в станичном правлении получено предписание о новом выборе и баллотировании лиц на должность станичного атамана и двух его кандидатов. Станичники вот что говорят: “Не нужно избирать на эту должность лиц из людей благородных или дворян; давайте-ка, братцы, изберем из казаков, с ними расправа легче, с ними сделаем, что захотим: они наши братья”. В виду такого намерения, говорят, что уже многие умчались по хуторам и закоулкам просить и задабривать чаркою водки, маслинами и сардинами, имея в виду наследование желанного атаманства. В виду отстраняемости лиц благородного состояния от баллотирования на должность станичного атамана, ныне (в 1878 г. — С.К.) каждый гражданин уже вправе стал заявлять свое желание такими словами: “Я, братцы, не ударю себя в грязь лицом, я еще лучше управлю судьбою своих станичников, нежели благородные”»2.
«Когда (в станице Верхне-Курмоярской. — С.К.) начался погодный выбор атаманов и кто был первый атаман, — неизвестно; только в старину охотников в атаманья не было. Назначенный на
1 Положение об управлении Донского войска от 26 мая 1835 г. // ПСЗРИ. — 2-е изд. — СПб., 1881, т. 10, д. 8163; Положение об общественном управлении в казачьих войсках от 13 мая 1870 г. // Памятная книжка Кубанской области на 1874 г. — Екатеринодар, 1873.
2 С.Д. Из Старочеркасска // Донские областные ведомости, 1878, № 44.
102
ВЛАСТЬ
2011'05
сию должность обыкновенно откланивался среди сбора на все четыре стороны в пояс, а ежели усердно отпрашивался, то кланялся в землю. Примечательно, но с 1775 года стали оказываться охотники, то есть желающие»1.
Полагаем, что в приведенных выше примерах донские казачьи общины санкционировали применение более древних по происхождению обычаев, касающихся выбора атамана.
Несмотря на то что официальное законодательство предоставляло станичному атаману достаточно широкий круг властных полномочий (административных, хозяйственных и т.д.), реализация этих полномочий, а проще говоря, реальная власть в станицах во второй половине XIX в. в большинстве случаев принадлежала не станичным атаманам, а станичным обществам.
«Станичная власть избирается станичными обществами, в некоторых станицах из среды своих людей малограмотных, ни чем не выделяющихся из среды своих собратов граждан станицы, а потому эти власти никогда не могут иметь влияние на станичные общества, а напротив, на первых же порах подчиняются влиянию поседевших на должностях станичных писарей и казаков-говорков. При таких-то условиях в положении некоторых станичных обществ и проявляется самовольство; самовольство это в некоторых станицах приняло широкие размеры»2.
На наш взгляд, под упоминаемым в подобных случаях «самовольством», вызывающим столь резкое и негативное отношение окружного и войскового начальства, следует понимать широкое применение донскими казачьими общинами норм обычного права, а не норм официального законодательства и предписаний окружного или войскового начальства.
«В большинстве случаев не граждане, а атаманы зависят от граждан. .. .Атаман ведь служит не по назначению от правительства, а по выбору от общества, от которого зависит назначить ему размер жалованья и
1 Кательников Е. Исторические сведения Войска Донского о Верхне-Курмоярской станице, составленные из сказаний старожилов и собственных примечаний, 1818 года, декабрь 31 дня. — Новочеркасск, 1886, с. 18.
2 Из Усть-Медведицы // Донские областные ведомости, 1880, № 36.
прочее»3. «Вздумает атаман с казака взыскать строго. А они (станичники на сходе. — С.К.) отвечают: “прежние атаманы не хуже него были, а так не делали” и заставят, в конце концов, во избежание зла, делать дело кое-как. Они не забыли еще Ермаковской дорожки»4.
В этом плане власть хуторских атаманов ничем не отличалась от власти станичных атаманов. Очевидно, нет никаких оснований для утверждения о существовании наряду с системой обычного права станицы еще и неких подсистем обычного права хуторов.
«Это объясняется прежде всего зависимостью и связью выборного хуторского атамана с обществом и тем влиянием, которым пользуется общественный сход в хуторской жизни. Атаман боится что-либо сделать без согласия общества, чтобы не навлечь на себя неудовольствия. Общество же боится, чтобы выбранный атаман не узурпировал принадлежащую ему власть и зорко за этим следит. Насколько не любят хуторяне атаманов, энергично действующих помимо воли общества, настолько они любят тех, которые все делают с согласия общества»5.
В определенной степени положение станичного атамана в обществе зависело и от его личных качеств, от его умения внушать к себе доверие и уважение общества, от его авторитета и организаторских способностей, а самое главное — от того, поддерживало ли его большинство граждан на станичном сходе или нет. «...Но этого не бывает, а если и бывает, то весьма редко; скорее атаман подделывается под тон общества. Боже спаси противоречить сходу, хоть бы дело шло видимо во вред станичных интересов»6.
Получить поддержку большинства граждан станичному атаману было непросто, поскольку в донской казачьей общине шла борьба за санкционирование тех или иных обычаев, различных по времени происхождения, содержанию и направлен-
3 П.С. Несколько слов по поводу корреспонденции «Из Качалина» // Донские областные ведомости, 1879, № 100.
4 Не казак. К вопросу о нежелании казаков принять земские учреждения // Донской голос, 1880, № 34.
5 Казмин А. Обычные суды в хуторах Донской области // Этнографическое обозрение, 1891, № 3, кн. X, с. 124-125.
6 Эн-де. По болотам. (Из заметок проезжего) // Донской голос, 1880, № 54.
ности действия. После санкционирования общиной они становились действующими нормами обычного права. В этом как раз и проявлялся общинный демократизм, при котором власть станичного атамана не была отделена от общества, и общество имело реальную возможность досрочно сменить неугодного атамана и провести выборы нового. Даже если станичный атаман де-юре, в соответствии с нормами официального законодательства, избирался на три года, то после одного года службы или независимо от какого-либо срока (традиционные нормы), его могли переизбрать под различными предлогами (пьянство, небрежное отношение к делу и т.д.). Станичный атаман и сам имел право подать прошение об отставке, указав уважительные причины для досрочного увольнения со службы (расстройство хозяйства и др.), но в большинстве случаев за таким увольнением по собственному желанию стояло принуждение со стороны общины.
При этом не надо забывать о том, что станичный атаман обязан был исполнять циркуляры и предписания окружного или войскового начальства, за неисполнение которых он мог быть привлечен к ответственности. Таким образом, он был поставлен в такое положение, при котором вынужден был говорить начальству, что «общество не желает», а станичному сходу, что «начальство приказало».
Станичный атаман, который в своей деятельности пытался руководствоваться не столько нормами обычного права, сколько нормами официального законодательства, не мог получить поддержки большинства членов донской казачьей общины и становился кандидатом на досрочное увольнение или не переизбирался на новый срок. «Раз согнали (станичного атамана. — С.К.) со схода и написали приговор, чтобы все его приговоры считать недействительными, а он нас обещался в тюрьму запрятать “вы, говорит, самозванцы”»1.
Совсем иное отношение было у станичников к тем станичным атаманам, которые в своей деятельности руководствовались нормами обычного права. Конечно, далеко не всегда столкновение норм обычного права донских казаков с нормами официального законодательства носило явно выраженный и открытый характер. В большинстве случаев негативное отношение донских казачьих общин к нормам официального законодательства носило скрытый характер и выражалось в бездействии и неисполнении предписаний вышестоящего начальства со стороны станичного атамана и его помощников.
В свою очередь, тех станичных атаманов и их помощников, которые не спешили исполнять циркуляры и предписания вышестоящего начальства, привлекали к различным мерам ответственности. «Станичных атаманов и их помощников самих “распекают” окружные управления за бездеятельность и неуспешное взыскание долгов и окладов, штрафуют их в доход станицы, подвергают личному аресту, налагают арест на жалованье их, иногда на все текущее трехлетие»2.
Подводя итог, можно сделать, на наш взгляд, достаточно обоснованный вывод о том, что, несмотря на все попытки правительства регулировать формирование и деятельность органов территориального общественного самоуправления в области войска Донского с помощью норм официального законодательства, донские казаки во второй половине XIX в. по-прежнему руководствовались своими нормами обычного права.
Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского государственного научного фонда и Администрации Волгоградской области в рамках научноисследовательского проекта «Обычное право донских казаков во второй половине XIX века» — проект №11-13-34009 а/В.
------------- 2 Тимощенков И. Станица Кременская (Усть-
1 Никулин П. Станичные картинки // Донская Медведицкий округ) // Приазовский край, 1899, газета, 1875, № 74. № 39.
