CC BY
110
Дарья КОВАЛЕВА
ВЛАСТЬ И АДВОКАТУРА (Н.П. КАРАБЧЕВСКИЙ)
Цель статьи - показать взаимоотношения между властью и адвокатурой в России в конце XIX - начале XXвв. Авторский вклад в раскрытие темы в том, что впервые в качестве первоисточника используются труды Н.П. Карабчевского - одного из самых знаменитых адвокатов того времени. Его профессиональные и оригинальные суждения сохраняют не только научную, но и практическую ценность до наших дней.
The objective of the article is to show the relations between state power and advocacy in the end of the 19th and the beginning of the 20th centuries. The author>s contribution consists in using legal practice of N.P. Karabchevsky which was one of the most famous lawyers of that time, as a primary source of information. His professional and original opinions are of historical significance and have great practical value for modern Russia.
Ключевые слова:
судопроизводство, адвокатура, присяжный поверенный, защита, обвинение, прокурор; legal proceedings, advocacy, attorney-at-law, defense, prosecution, public prosecutor.
КОВАЛЕВА
Дарья
Николаевна —
аспирант
Саратовского
государственного
технического
университета
dasha1109@mail.ru
Николай Платонович Карабчевский (1851—1825) пережил многое в своей жизни. Это было насыщенное, политически окрашенное время в жизни страны, и многие, очень многие не смогли остаться в стороне от политики. Карабчевский, будучи человеком своего времени, имел свои определенные взгляды на происходившее в стране.
В молодости, по его собственным воспоминаниям, он был не то анархистом, не то идеалистом. В университете уже на первом курсе Карабчевский участвовал в студенческих беспорядках, за что и отбыл трехнедельный арест. И с этого времени будущий знаменитый адвокат находился под надзором как «неблагонадежный».
Став присяжным поверенным от безысходности, Николай Платонович нашел именно здесь свое истинное призвание, поэтому признание и слава не заставили себя долго ждать. Знаменитый адвокат был свободен от политических влияний, о чем сам не раз заявлял: «Я не политик и сознаюсь, что ни в каких политических организациях и партиях вполне сознательно не принимаю участия»1. Коллеги и современники причисляли Карабчевского и к «крайне умеренным людям, правее кадетов», и к «левому крылу русских либералов», и к «умеренным либералам (монархистам-конституцио-налистам)».
Первой женой Карабчевского была сестра известного народовольца — Ольга Андреевна Никонова. В круг знакомых Карабчевских входило немало оппозиционно настроенных личностей.
Со временем изменился круг общения Карабчевского, в немалой степени и из-за второго брака, так как его женой стала дочь богатого фабриканта Ольга Константиновна Варгунина, совершенно чуждая революционным взглядам. Второй брак — это время уже спокойной, полной признания жизни, когда уже многое достигнуто. В это время, возможно, происходит некоторое движение вправо в его политических предпочтениях: «...теперь, говорят, Карабчевский поправел и отошел от политической жизни»2.
В начале XX в. по мере становления и укрепления адвокатуры росла ее политическая активность, которая проявлялась главным образом в защитительных речах адвокатов перед царским судом. К тому времени адвокаты уже блестяще зарекомендовали себя в политичес-
1 Карабчевский Н.П. Речи. — 3-е изд. — Пг.; М., 1916, с. 579; он же. Что глаза мои видели. Т. 2. — Берлин, 1921, с. 21—22.
2 Гершуни Г. Из недавнего прошлого. — Париж, 1908, с. 49.
201 0 ’ 0 4
ВЛАСТЬ
119
ких процессах (процесс «нечаевцев», дело В. Засулич и др.), умело защищая своих подзащитных, не акцентируя в своих выступлениях политических идей. Адвокаты боролись «за право, а не за революцию»1. Присяжные поверенные публично заявляли о своей позиции и во внесудебных, просто гуманных или оппозиционных акциях. Так, в числе 95 лиц, подписавших заявление на имя министра внутренних дел Д.С. Сипягина с протестом против разгона и избиения студенческой демонстрации в Петербурге 4 марта 1901 г., были и девять адвокатов: Д.В. Стасов, Н.П. Ка-рабчевский, В.Н. Герард, В.О. Люстиг, К.К. Арсеньев, В.В. и М.В. Беренштамы, А.А. Вейнберг, Н.Н. Шнитников. В декабре 1904 г. адвокатура приняла участие в политических демонстрациях: присяжные поверенные подписали протест 112 литераторов против полицейской расправы с демонстрацией студентов на Невском проспекте в Петербурге. Политическая активность адвокатов с началом революции 1905 г. продолжала нарастать и привела к созданию 30 марта 1905 г. Всероссийского союза адвокатов, который объединил 2,5 тыс. присяжных поверенных и их помощников из 64 городов Европейской России, включая Закавказье.
Но и в начале XX в. Николай Платонович не изменил себе, оставаясь адвокатом, далеким от всяких течений внутри сословия. Для себя он раз и навсегда решил, что во главе угла стоит «служение закону и морали как великая услуга для родины, именно у нас в России, где и то и другое покоилось еще на шатких, колеблющихся основаниях». Для него долг адвоката как защитника стоял выше политики: «Я считал неприемлемым для адвоката замкнутость партийности и принесение в жертву какой-либо политической программе интересов общечеловеческой морали и справедливос-ти»2. Поэтому вызывает удивление запись в фонде Петроградской городской управы в 1917 г. — Н.П. Карабчевский записан как член Партии народной свободы (консти-туционно-демократической)3.
Известно, что под № 4 он баллотировался в депутаты от внепартийного комитета Спасского района г. Санкт-Петербурга в
1 Мандельштам М.Л. 1905 год в политических процессах. Записки защитника. — М., 1931, с. 46.
2 Карабчевский Н.П. Что глаза мои видели. Ч. 2. - Берлин, 1921, с. 18, 28.
3 ЦГИА СПб, ф. 513, оп. 19, д. 862.
марте 1906 г. На политических процессах он защищал подсудимых, по-прежнему оставаясь вдалеке от их идейных взглядов или революционных настроений. Политически не менее значимой, чем защита революционеров и чем отстаивание свободы печати, была повседневная работа адвокатуры, в которой она по мере сил укрощала произвол, держала суд под контролем и воспитывала в обществе уважение к закону и праву. В деятельности Карабчевского именно такая политическая роль адвоката нашла полное и осознанное выражение: «Когда же, наконец, мы все поймем, что в основу общественной жизни надлежит класть закон и право, а не личное наше устремление и настроение. Когда сойдемся мы, наконец, в оценке самых элементарных этических и правовых вопросов? Ведь иначе жить невыносимо!»4
Находясь вне политики, Карабчевский не одобрял революционеров, но и политику правительства тоже не поддерживал. Николай Платонович осуждал насилие и террор во всех их проявлениях, как с одной, так и с другой стороны: «.для меня “террорист” и “палач” одинаково отвратительны!» Террор, по его мнению, — не выход, так как насилие не может ничего создать и, разрушая, приведет лишь к ответной жестокости.
1917 г. стал переломным в истории России. После Февральской буржуазнодемократической революции на общем собрании Петроградских присяжных поверенных 16 мая 1917 г. председатель Совета Карабчевский так оценил сложившуюся политическую ситуацию: «Политическая революция — свержение вредного, опасного и ненавистного для страны режима — свершилась, как это ясно для всех, по воле народа. Иначе было бы необъяснимо то редкое, почти феерическое единодушие, с которым старая власть была свергнута. Веками подгнившая самодержавная власть рухнула без остатка. Это — факт!» При новой власти для самоуправляющегося сословия адвокатов принципы существования остались прежними: «. свергнуть ненавистное и вредное правительство отнюдь не значит свергнуть законы, веления морали и перевернуть страну вверх дном»5.
4 Кулишер Е. Н.П. Карабчевский (1851—1925) // Новый журнал, Нью-Йорк, 1952, с. 303.
5 ГАРФ, ф. 827, оп. 1, д. 8, л. 1(об), 2.
В сословии присяжных поверенных четко обозначились две позиции по вопросу участия в политической жизни страны. Большинство адвокатов предпочли остаться в стороне от государственной службы. Характерен ответ Н.П. Караб-чевского на предложение министра юстиции А.Ф. Керенского стать сенатором уголовного кассационного департамента: «Нет, Александр Федорович, разрешите мне остаться тем, что я есть, — адвока-том»1. Карабчевский поначалу почти ежедневно посещал самые различные законодательные комиссии. Но вскоре пришло четкое осознание бесполезности происходящего: «.бесконечное количество слов. когда кругом царит явное бесправие и грубейшее нарушение самых примитивных основ правосудия».
Итак, Февральская революция была воспринята Карабчевским с воодушевлением, как возможность изменить существующий порядок вещей. Но собирались бесконечные комиссии, велись нескончаемые дебаты, а ситуация в стране только ухудшалась, особенно с точки зрения блюстителей закона.
Позже, пребывая в эмиграции и оценивая происшедшие в России события, Николай Платонович неожиданно для тех, кто его знал, пришел к мысли о поддержке самой идеи самодержавия. Монарх, по мнению Карабчевского, мог бы рассчитывать на всестороннюю поддержку народа, произведя необходимые
1 Карабчевский Н.П. Что глаза мои видели. Ч. 2. — Берлин, 1921, с. 122.
реформы: аграрную, автономии окраин, решение рабочего и еврейского вопроса2. Зная о последствиях и Февральской, и Октябрьской революций, Карабчевский приходит к выводу, что России нужна только «твердая, абсолютно твердая власть», и истинная конституционная монархия на твердых законных началах стала бы нормальной формой правления для России. В эмиграции Карабчевский примкнул к монархическому движению, став официальным представителем князя Кирилла Владимировича в Риме, чем вызвал недовольство некоторых его современников.
Вскоре Николай Платонович окончательно разочаровался в политике: «.что касается политики, то и я окончательно умыл в ней руки. Когда я, очертя голову, кинулся в легитимизм, я лично не имел представления о личностях и уверовал в сокрытый престиж. Мечтания с глаз долой, и спала пелена»3.
Конец XIX — начало XX вв. — время, насыщенное политическими событиями, когда каждому пришлось делать выбор. Н.П. Карабчевский сторонился, но не боялся политики, понимая, что его призванием была адвокатура. С течением времени в симпатиях знаменитого адвоката менялись приоритеты: от сочувствия к революционерам к непониманию и нежеланию принять их борьбу, и уже после революции — неожиданная и недолгая поддержка монархического движения.
2 Там же, с. 58.
3 Гершун Б. Н.П. Карабчевский // Руль, Берлин, 1925, 3 декабря, № 1522, с. 3.
