CC BY
19
дорогу антихристу. Думать об этом, предостерегать от этого, конечно, не мог ни либерал, ни неолиберал.
1 Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве // Соч. М., 1994. С.22.
2 Там же. С.164.
3 Там же. С.15.
4 Радлов Э. Вл. Соловьёв: Биографический очерк // Соловьёв B.C. Собр.соч. В 9 т. Т.9. СПб. 1907. С.XII.
5 Соловьёв B.C. Оправдание добра // Соч. В 2 т. М., 1988. Т. 1. С.484.
6 Соловьёв B.C. Духовные основы жизни. Минск, 1999. С.792.
7 Соловьёв B.C. Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории //
Соч. М., 1994. С.320.
8 Там же. С.393.
9 Там же. С.337.
10 Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве // Соч. М., 1994. С.19 - 20.
Ф.В. ЦАНН-КАЙ-СИ
Владимирский государственный педагогический университет
ВЛ. СОЛОВЬЁВ И И. КАНТ: ОПРАВДАНИЕ И КРИТИКА
Выбор темы нашего сообщения обусловлен рядом причин, в числе которых не последнюю роль сыграло то обстоятельство, что в течение десяти лет автор, участвуя в работе семинара «Со-ловьёвские исследования», занимался сравнительным анализом философско-правовых и нравственно-религиозных концепций Вл. Соловьёва и И. Канта1.
В процессе этих исследований обнаружилась необходимость в более системном и обобщенном подходе к рассмотренным проблемам, так как дальнейшая автономизация - изолированный анализ правовых, моральных, религиозных воззрений мыслителей - не позволяет определить взаимовлияние и взаимосвязь этих мировоззренческих образований, их место в границах философских систем в целом. Таким образом, потребовалось выяснить мировоззренческие и методологические принципы, которые лежат в основании философских систем Вл. Соловьёва и И. Канта, а также очертить контуры самих систем.
Только в этом случае будет до конца оправданным использованный нами историко-компаративистский подход при изуче-
нии философско-правовых и нравственно-религиозных воззрений Соловьёва и Канта.
В свою очередь, решение данной задачи может оказаться продуктивным и плодотворным для осмысления отношения русской и западноевропейской философии, чтобы, наконец-то, завершилась затянувшаяся дискуссия о специфике русской философской мысли. Во-первых, потому, что Соловьёв и Кант создавали универсальные и характерные для двух типов философствования системы. Во-вторых, подобно тому, как Кант явился основоположником классической немецкой философии и положил начало новому этапу в истории философии, пришедшему на смену философии Просвещения, с Вл. Соловьёва начинается история русской классической философии как самостоятельной формы русской культуры. Следовательно, Соловьёв и Кант вполне сопоставимые фигуры с точки зрения их места и роли в истории национальных культур.
Сравнительный анализ двух универсальных систем позволит преодолеть абстрактную постановку вопроса об особенностях русской философии. Абстрактная постановка вопроса о специфике русской философии нередко оборачивается её обеднением, сведением к одному из направлений, отрицанием её сопоставимости с западной философией.
Идея сравнительного анализа философских систем Соловьёва и Канта сама по себе не новая, она постоянно присутствует в отечественной философии и находит свою реализацию в достаточно обширной литературе. Бердяев, Булгаков, Радлов и многие другие отмечали связь, перекличку, диалог Соловьёва и Канта. Интерес для нас представляет то, на что они обращали внимание в диалоге представителей двух национальных философских дискурсов. Так, например, Н. Бердяев акцентирует внимание на то, что «Вл. Соловьёв сам прошел через школу германского идеализма, который был школой свободы мысли и который имел такое же значение для русской религиозной мысли, какое имела некогда греческая философия, особенно платонизм, для восточной патристики»2.
Подобная мысль звучит и у С. Булгакова, когда он пишет: «следует, конечно, прямо признать (да, насколько мне известно, никем и никогда и не отрицалось), что молодой русской филосо-
фии приходится учиться у более зрелой западной и вообще следует приобщаться к движению мировой философской мысли»3.
Разумеется, у этой идеи имеются и оппоненты; в частности, А.Ф. Лосев не разделял такую точку зрения. Он полагал, что между Соловьёвым и Кантом не может быть ничего общего: «в истории философии, вероятно, еще не было столь противоположно мыслящих философов, как Вл. Соловьёв и Кант»4. И вот какое резюме делает А.Ф. Лосев из своего рассмотрения философии Соловьёва и Канта: «Если не входить ни в какие подробности, а дать только кратчайшую характеристику отношения Вл. Соловьёва и Канта, то ничего другого нельзя сказать, как то, что Кант является выдержанным субъективным идеалистом, Вл. Соловьёв же является выдержанным объективным идеалистом»5.
В отечественной философии советского периода неоднократно предпринимались попытки реконструкции теоретической системы Вл. Соловьёва, и в этих случаях аналогии с Кантом каждый раз оказывались органичными и результативными6. Необходимость такой реконструкции в первую очередь продиктована незавершенностью философской системы Вл. Соловьёва, на что он указывал сам7, а также эволюцией взглядов Вл. Соловьёва, которые приводили к постоянному «достраиванию» системы.
Незавершенность философской системы Соловьёва вынуждает исследователей его творчества заниматься её реконструкцией, используя для этого специфические исследовательские приемы и процедуры. Так, Е.Б. Рашковский, поставив задачу «реконструкции внутренних структур и содержания обоих этих незавершенных «оправданий», определил свой метод исследо-
8 п
вания «как сжатую, или компрессивную, герменевтику» . В нашем контексте примечательно следующее замечание Е.Б. Раш-ковского: «Во многих отношениях соловьёвский дискурс воспроизводит диалектические традиции и приверженность трехчленным схемам, характерным для немецкой классической философии»9.
Таким образом, мы не одиноки, когда ставим перед собой задачу сопоставления теоретических конструкций Вл. Соловьёва и И. Канта. Свой метод сравнительного анализа философии Соловьёва и Канта мы назвали бы методом герменевтической реконструкции, который предоставляет исследователю свободу в
интерпретации незавершенных замыслов двух великих мыслителей, оставаясь при этом верным логике системы в целом.
Формально предполагаемая система Вл.Соловьёва отличается от кантовский, поскольку Соловьёв поставил на первое место этическую часть, а у Канта на первом месте находится гносеологическая. Но фактически, как подчеркивает Соловьёв, Кант «утвердил безусловный примат практического разума или нравственной воли, как предваряющего условия должной действительности»10.
В реконструированном виде система Вл. Соловьёва выглядит следующим образом: поиск основополагающего философ-ско-мировоззренческого принципа («Критика отвлеченных начал») - оправдание морали («Оправдание добра. Нравственная философия») - оправдание истины («Теоретическая философия») - оправдание красоты (статьи «Красота в природе» и «Общий смысл искусства»).
Мы уже отмечали формальное совпадение систем Вл. Соловьёва и И. Канта. Теперь попробуем выяснить, во-первых, откуда проистекает формальная близость двух теоретических конструктов, во-вторых, что объединяет структурные элементы в целостную систему.
Отвечая на поставленные вопросы, мы хотели прежде всего обратить внимание на глубокий философский смысл, заключенный в соловьёвском понятии оправдание. Оправдание у Соловьёва не является апологетикой добра, истины, веры или красоты. Содержательный смысл оправдания - это испытание науки, искусства, морали, религии на их соответствие своей сущности, своей природе. Оправдание у Соловьёва - это выяснение специфики теоретического, правового сознания, их границ, функций. Другими словами, оправдание в философии Соловьёва выполняет ту же функцию, что и критика в философии Канта. Вл. Соловьёв называет оправдание положительной критикой11.
Осуществляя свою критическую функцию, философия помогает человеку стать свободным от всех форм духовного насилия, догматизма, включая и религиозный фанатизм. Философия, и по Соловьёву, и по Канту, способствует тому, чтобы человек, «свободно и сознательно, а не основываясь на внешнем авторитете и слепой вере, как того требует исключительный клерикализм», находился в поисках достоверной истины12.
Критическую функцию философии Соловьёв и Кант связывают с сущностью человека, его свободой, с бесконечностью человеческого духа. Следовательно, философия оказывается учением о поисках человеком духовной свободы.
1 См.: Цанн-кай-си Ф.В. Философско-правовая концепция B.C. Соловьёва: правовой позитивизм или «строгое право» // Владимир Соловьёв и философско-культурологическая мысль XX века. Материалы Междунар. науч. конф. Иваново, 17 - 19 мая 2000 г.; Его же: Вл. Соловьёв и И. Кант: проблема нравственного идеала // Соловьёвские исследования: Период. сб. науч. тр. / Отв. ред. М.В. Максимов. Иваново, 2005. Вып. 10; Русская идея в философской публицистике Вл. Соловьёва и духовная ситуация нашего времени // Соловьёвские исследования: Период. сб. науч. тр. / Отв. ред. М.В. Максимов. .Иваново, 2005. Вып. 11.
2 Бердяев H.A. О русской философии. Свердловск, 1991. Ч. 2. С. 45
3 Булгаков С.Н. Размышления о национальности // Булгаков С.Н. Соч. В 2-х т.
М., 1993. Т. 2. С. 454 - 455.
4 Лосев А.Ф. Владимир Соловьёв и его время. М., 1990. С. 188.
5 Там же. С. 191.
6 С такими попытками мы встречаемся в работах A.B. Гулыги, В.Н. Поруса, Е.Б. Рашковского, Э.Ю. Соловьёва и др.
7 См.: Соловьёв Вл. Оправдание добра // Соловьёв B.C. Соч. В 2-х т. М., 1988.
Т. 1. С. 547 - 548.
8 Рашковский Е.Б. Три оправдания: стержневые темы философии Вл. Соловьё-
ва 1890-х годов // Вопр. философии. 2001. № 6. С. 96.
9 Там же. С. 96.
10 Соловьёв B.C. Кант // Соловьёв B.C. Указ. соч. Т. 2. С. 478.
11 См.: Соловьёв B.C. Указ. соч. Т. 1. С. 586.
12 См.: Соловьёв B.C. Указ. соч. Т. 1. С. 589.
Л.М. МАКСИМОВА
Ивановский государственный энергетический университет
ПРОБЛЕМА ЦЕЛОСТНОСТИ ОБРАЗОВАНИЯ
В ФИЛОСОФИИ РАННИХ СЛАВЯНОФИЛОВ И B.C. СОЛОВЬЁВА
Определение концепции современного образования, ценностных ориентиров его развития, духовной и интеллектуальной основ его содержания обусловливает необходимость обращения к традициям русской образованности, пониманию столь актуальных проблем в русской философской мысли.
