CC BY
21
проблема переподготовки учительства продолжала оставаться актуальной: в школах РСФСР в тот период продолжали работать около 65% учителей, получивших образование и педагогическую практику еще до революции, ориентированных на традиционные стандарты обучения, и лишь 2/3 из них к тому времени прошли советскую курсовую переподготовку [12]. Отделы народного образования были поставлены в сложные условия и искали рациональный выход из создавшегося положения. Они сокращали число учителей, направляемых на переподготовку, считая важным при этом изменить подход к проблеме комплектования курсов. Стремились охватить, в первую очередь, сельское учительство, молодой контингент учителей-коммунистов и комсомольцев, всех тех, кто наиболее чутко воспринимал задачи социалистического строительства и мог стать их активным проводником и пропагандистом в своих учебных заведениях. По такому принципу были организованы и проведены летние курсы 1929 и 1930 гг. Эти курсы охватили 10-12% учителей, а качество их работы по повышению квалификации учительства было признано «совершенно недостаточным» [13]. Тем не менее в течение 1930 и 1931 гг. основная масса педагогических кадров направлялась в начальную школу главным образом через подготовку их на краткосрочных курсах. Партийное руководство признавало, что эти педкадры, зачастую окончившие 5, 6 или 7 классов, прошедшие 3-4-месячные курсы, являются недостаточно подготовленными для того, чтобы осуществлять требования ЦК от 5 сентября 1931 г. об улучшении дела преподавания общеобразовательных предметов в массовой школе [14]. Лишь в середине 1930-х гг., в условиях относительной стабилизации государственного финансирования народного образования, проблема курсовой подготовки советских учителей стала приобретать системный и сбалансирован-
ный характер. Статистические отчеты Центрального института повышения квалификации кадров народного образования НКП РСФСР об итогах работы с учительством по РСФСР за 19341936 гг. [15] подтверждают, что Наркомпрос смог вернуться в этот период к восстановлению полноценного функционирования системы курсовой подготовки советского учительства, включающей весь спектр организационно-методических форм работы - от заведующих ОНО и директоров школ до учителей начальных классов и пионервожатых.
Литература
1. Народное образование в СССР. 1917-1973 гг. Сборник документов. - М., 1974.
2. Народное просвещение. - 1925. - № 10.
3. Народное просвещение. - 1923. - № 9.
4. Народное просвещение. -1923. - № 6; ГАРО. Ф.Р-1818.-Оп. 1. - Д. 31.
5. ГАРО. Ф. 64. - Оп. 1.- Д. 99.
6. Народное просвещение. - 1924. - № 1 (22).
7. ГАРО. Ф.Р-1818. - Оп. 1. - Д. 87; Ф.Р-64. - Оп. 1. - Д. 99.
8. Народное просвещение. - 1925. - № 10-11.
9. Народное просвещение. - 1924. - № 9-10.
10. ЦДНИСО. Ф. 3. - Оп. 1. - Д. 2934; ГАСО. Ф. 19. - Оп. 1. - Д. 3909; ГАРФ. Ф. 2306. - Оп. 69. - Д. 1130.
11. ГАРО. Ф.Р-64. - Оп. 3. - Д. 19.
12. ГАСО. Ф.Р-19. - Оп. 1. - Д. 3903.
13. Всесоюзная школьная перепись. Социальное воспитание. - М., 1928. - Т. 1.
14. Коммунистическое просвещение. - 1931. - № 21. - 10 ноября.
15. ГАРФ. Ф. 2306. - Оп. 70.- Д. 9307.
УДК 94 ББК 63.3(2)
ВКЛАД МОЛОДЕЖИ В РАЗВИТИЕ ЭКОНОМИКИ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА В 20-40-Е ГОДЫ XX ВЕКА Н.Н. Билим, кандидат исторических наук, доцент Хабаровского пограничного института ФСБ России, (4212) 345611
В статье освещена проблема участия советской молодежи, в том числе большого количества переселенцев, в восстановлении и развитии экономики Дальнего Востока, осуществлен анализ связанного с ним патриотического движения.
Ключевые слова: советская молодежь, экономика Дальнего Востока, переселенческая политика, промышленные рабочие.
CONTRIBUTION OF YOUTH IN THE DEVELOPMENT OF ECONOMY IN THE FAR EAST 20-40-ies OF XX CENTURY.
Bilim N.N.
The article covered the problem ofparticipation of Soviet youth, including a large number of displaced persons, rehabilitation and economic development of the Far East, the analysis of the related patriotic movement.
Keywords: Soviet youth, economy of the Far East, immigration policy, industrial workers.
После окончания гражданской войны на Дальнем Востоке Для реализации планов построения социализма и укреплена повестку дня была поставлена задача восстановления ния дальневосточных границ требовалось ускоренное промыш-
народного хозяйства региона. Однако переход этот осуществлялся в трудных условиях. Во-первых, сказывались последствия длительной гражданской войны и иностранной интервенции, которые закончились только в 1922 году, тогда как Советская Россия уже два года жила мирной жизнью. Сложным было и экономическое положение этой территории. Большая протяженность края, на которой могли свободно разместиться несколько европейских государств (на 1 января 1926 года площадь Дальневосточного края (ДВК) составила 1,5 млн. кв. км, население - 900 тыс. чел.), слабое развитие путей сообщения, средств связи и промышленного производства серьезно осложняли развитие региона. Непростой была и социальная обстановка. Подавляющую часть населения составляло крестьянство (при значительной доле зажиточного крестьянства и казачества), доля же промышленных рабочих была незначительна. К началу первой пятилетки край в основном оставался сельскохозяйственным районом страны. Доля промышленной продукции в 1928-1929 гг. не превышала 30% всего валового продукта народного хозяйства края [1]. Кроме того, Дальний Восток был пограничным регионом. На участках дальневосточной границы и побережья Тихого океана рубежи страны в 1920-е годы либо вовсе не охранялись, либо охранялись весьма слабо. Очень непростыми были отношения с сопредельными государствами - Японией и Китаем.
ленное развитие ДВК. А без подготовки квалифицированных кадров промышленных рабочих в регионе это представлялось невозможным.
За годы социалистического строительства сложилась советская переселенческая политика. Миграция населения Советского Союза подчинялась задачам экономического развития планового социалистического хозяйства. Не всегда эти процессы были оправданы, но в целом, благодаря этой политике, были освоены огромные территории, создана современная промышленная база, укреплена обороноспособность страны в этом регионе. На III Дальневосточном краевом съезде Советов специально был заслушан доклад по этому вопросу. Съезд обратил особое внимание на переселение на Дальний Восток демобилизованных воинов. Это была наиболее перспективная часть переселенцев - молодые люди, в значительной степени грамотные, умеющие обращаться с техникой. Пройдя школу РККА и Красного Военного Флота, получив закалку в боях за Советскую власть, эти молодые люди лучше понимали задачи текущего момента, у них было развито чувство советского патриотизма. Тем более что значительная часть демобилизованных воинов была комсомольцами. А с их помощью легче было вести агитационную и иную работу среди молодежи. На 1 июня 1925 года численность комсомольцев Дальнего Востока составляла 23717 чел. [2]. Велика была здесь доля красноармейцев.
В то же время необходимо было воспитывать и собственные кадры промышленных рабочих. Огромная роль и здесь отводилась молодежи как наиболее передовой и мобильной части общества. Вопросам формирования рабочего класса в регионе уделяли постоянное внимание партийные, комсомольские, профсоюзные органы ДВК. В докладе представителя Нарком-труда СССР по обследованию состояния и перспективах рабочего вопроса в ДВК, который был заслушан в 1929 году Президиумом Далькрайисполкома, ставились задачи на перспективное развитие промышленности и рабочего класса в регионе. А также отмечалась необходимость в связи с быстрым ростом техники в нашей стране подготовки кадров специалистов из среды рабоче-крестьянской молодежи [3].
Весьма значительную роль в промышленном освоении края сыграло патриотическое движение советской молодежи, которая по призыву партии и комсомола приехала на дальневосточные стройки. В 1932 году ЦК ВЛКСМ обратился к молодежи страны с призывом отправиться на Дальний Восток. Были созданы отряды добровольцев в промышленных центрах страны. Тысячи молодых людей с энтузиазмом откликнулись на этот призыв. За ним последовали и другие призывы (хетагуровское движение, по которому в край приехало 27 тыс. чел., в основном это были девушки).
Одним из условий успешного развития промышленности в регионе было развертывание сети профессионально-технического образования. В 1927 году в докладной записке Далькрайкома ВЛКСМ отмечалось, что работающие подростки нигде не обучаются, чаще всего используются на черновой ра-
боте. Там же указывалось, что в целом молодые рабочие не охвачены новыми формами квалификации, хотя производство все больше и больше нуждается в квалифицированной рабочей силе, в связи с чем необходимо расширение сети фабрично-заводских училищ, которые являются наилучшей формой подготовки квалифицированных и политически сознательных рабочих. Необходимо было принять меры к рациональной постановке обучения и его удешевления [4].
Центральные партийные и государственные органы требовали в этот период резкого повышения темпов промышленного строительства, увеличения лесозаготовок, добычи рыбы. Вместе с тем крупномасштабные задания в крае не всегда подкреплялись необходимыми материально-техническими ресурсами. По этой причине не все программы были выполнены. Но, несмотря на это, регион становился гигантской социалистической стройкой. Росло число строителей, шахтеров, нефтедобытчиков, лесорубов и т.д. За 8 лет Советской власти на Дальнем Востоке было построено 87 новых промышленных предприятий, увеличились в 7 раз лесозаготовки, удвоились уловы рыбы, более чем вдвое повысилась добыча угля [5].
Литература
1. Контрольные цифры народного хозяйства Дальнего Востока на 1928-1929 гг. - Хабаровск, 1928.
2. РГАСПИ. - Ф. 372. - Оп. 1. - Д. 1011. - Д. 63.
3. ГАХК. - Ф. П-2. - Оп. 2. - Д. 3. - Д. 48.
4. РГИА ДВ. - Ф. Р-2413. - Оп. 4. - Д. 1168. - Д. 5.
5. Унпелев Г.А. Социалистическая индустриализация Дальнего Востока. - Владивосток, 1972.
УДК 94 ББК 63.3(2)
РОЛЬ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ В СТАБИЛИЗАЦИИ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ
В СССР В 1945-1953 ГГ.
А.М. Васильев, соискатель кафедры истории Московского педагогического государственного университета, (495) 438-17-41
В статье рассматривается важный аспект правоохранительной политики советского государства, связанный с преодолением негативных последствий Великой Отечественной войны в сфере асоциальных девиаций и криминальной активности части населения СССР.
Ключевые слова: правоохранительная политика, криминальная активность, политическая преступность, асоциальные девиации.
ROLE OF LAW-ENFORCEMENT STRUKTURES IN STABILIZATION OF POLITICAL LIFE IN THE USSR IN 1945-1953 Vasilev A.M.
The article deals with an important aspect of law-enforcement policy of the Soviet state, of overcoming the negative effects of the Great Patriotic War in deviations antisocial and criminal activity of the population of the USSR. Keywords: law-enforcement policy, criminal activity, political crime, antisocial deviation.
На современном этапе власть и общество в Российской труда. Такие люди, пренебрегая общественными интересами и
Ф
Федерации серьезно озабочены поиском эффективной модели охраны общественного порядка. Сложная криминогенная обстановка в современной России требует глубокого анализа исторического опыта деятельности правоохранительных органов, особенно в наиболее тяжелые периоды жизни общества. Это необходимо как с точки зрения организации борьбы с преступностью, так и для понимания факторов, предопределяющих ее рост. Безусловно, современную Россию нельзя отождествлять с послевоенной страной, но тем не менее ряд аналогий очевиден. В частности, это проблема девиантного поведения, девальвация нравственных ценностей, высокий уровень детской беспризорности и безнадзорности, положительный опыт борьбы с которыми имеется в послевоенном периоде. После глубоких перемен 1990-х гг. пришло понимание необходимости укрепления вертикали власти в условиях нарастания внутренних и внешних угроз безопасности Российской Федерации.
Относительно короткий, но очень важный исторический период 1945-1953 гг. имеет особое значение в жизни страны. В это время создавались и закладывались основы обеспечения общественного порядка и безопасности эпохи развитого социализма. Последствия войны оказали серьезное влияние на мировоззрение и поведение людей. Власти считали, что «в отдельных неустойчивых людях пробудились низменные чувства, стремление к наживе, к личному обогащению за счет чужого
своим гражданским долгом, не занимаясь общественно полезной деятельностью, становились на путь преступлений, нанося моральный и материальный ущерб государству и народу» [1]. Особенно заметным всплеск преступности оказался на территории, подвергшейся оккупации [2]. Влиянию фашистской пропаганды в первую очередь поддались так называемые «бывшие» (деклассированные элементы, кулаки, идейные враги Советской власти) и уголовные преступники [3]. После войны многие из них стали организаторами разного рода преступных формирований [4].
В числе основных причин роста послевоенной преступности следует выделить хозяйственную разруху, массовый голод, увеличение миграционных потоков, стремительный рост городского населения, наличие на руках граждан значительного количества оружия, оставшегося после войны. После войны органам внутренних дел пришлось вести борьбу с новыми видами преступлений, с которыми до войны почти или вообще не приходилось встречаться (например, угон автотранспорта). Наиболее высокое число преступлений фиксировалось в районах железнодорожных станций и крупных транспортных узлов.
Характерной чертой послевоенного времени стало падение нравственных ценностей, которое проявлялось в хулиганском поведении, безразличии к общественной морали, духовным традициям страны. Сотрудникам органов внутренних дел в послевоенные годы приходилось заново восстанавливать связи с
