CC BY
13
ТЕОРИЯ ГУМАНИТАРНОГО ПОЗНАНИЯ
М. А. Шестакова
Ценности и смыслы. 2024. № 5 (93). С.106-116. Values and Meanings. 2024. No.5 (93). P. 106-116. УДК 801.73
D 01:10.24412/2071-6427-2024-5-106-116
Визуальная герменевтика изображения и текста
Шестакова Марина Анатольевна
Кандидат философских наук, доцент кафедры философии и методологии науки философского факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, г. Москва, Россия E-mail: [email protected]
Аннотация. Современная культура имеет ярко выраженный визуальный характер. В этих условиях меняется не только проблематика, но и фундаментальные подходы к социальным и гуманитарным исследованиям. Герменевтика, будучи одним из главных инструментов социо-гуманитарных наук также претерпевает соответствующие изменения. Долгое время герменевтика оставалась в рамках лингвистической парадигмы и рассматривалась как исследование и применение процедур понимания и интерпретации к языковым явлениям, к письменным и устным текстам. Сегодня мы можем говорить о формировании нового направления — визуальной герменевтики. Разработка визуальной герменевтики ведется в различных направлениях, среди которых в настоящей статье выделяются два: визуальная герменевтика текста и визуальная герменевтика изображения.
Ключевые слова: герменевтика, текст, визуальная герменевтика, визуальный поворот, визуальное мышление.
Для цитирования: Шестакова М. А. Визуальная герменевтика изображения и текста // Ценности и смыслы. 2024. № 5 (93). С. 106-116.
VISUAL HERMENEUTICS OF IMAGE AND TEXT Marina A. Shestakova
Ph.D. (Philosophy), Associate Professor at Philosophy and Methodology of Science Department, Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia
© Шестакова М. А., 2024 106
Abstract. Today's culture has an increasingly pronounced visual character. In these circumstances, we can observe changes not only in the range of issues, but also in the fundamental approaches to the research in social sciences and humanities. Hermeneutics, as one of the main tools of these sciences, also undergoes corresponding changes. For a long time, hermeneutics remained within the framework of the linguistic paradigm and was considered as the study of procedures of understanding and interpretation and their application to linguistic phenomena, to written and oral texts. Today we can talk about the formation of a new trend — visual hermeneutics. The development of visual hermeneutics is carried out in various directions, two of which are discussed in this article: visual hermeneutics of text and visual hermeneutics of image.
Keywords: hermeneutics, text, visual hermeneutics, visual turn, visual thinking.
For citation: Shestakova M. A. // Values and Meanings. 2024. No.5 (93). P. 106-116. (In Rus).
Визуальный поворот и задача расширения герменевтики
Герменевтика в основном развивалась как теория и искусство понимания и истолкования устных и письменных текстов. История герменевтики богата различными концепциями и трактовками сути герменевтических процедур [7; 15]. Герменевтические концепции строились в основном вокруг понятия языка. Таковыми, например, являются герменевтики Ф. Шлейермахера и Г. Гадамера. Ф. Шлейермахер разрабатывал проект универсальной герменевтики, применимой к любым типам текстов, положив начало философской герменевтике. Г. Гадамер предложил новый вариант герменевтики, сделав герменевтическое сознание центром своей концепции, и тем самым придал герменевтике философский и междисциплинарный статус. Несмотря на различие позиций Ф. Шлейермахера и Г. Гадамера, понимать и интерпретировать, согласно этим концепциям, значит, работать с языковыми выражениями, с языком в целом, с письменным текстом, смысл, выявление и передача которого является целью понимания и интерпретации, прочно связывался с естественным языком.
Так, например, самый крупный герменевт ХХ века — Г. Гадамер полагал, что все языки в конечном счете сводимы к естественному языку [4]. Поэтому средств естественного языка принципиально достаточно для понимания. Понимание естественного языка, которое мы реализуем в ходе обычного диалога, является у Г. Гадамера базовой моделью для всех остальных видов понимания. Концепция Г. Гадамера неоднократно подвергалась критическому переосмыслению. В частности, интересна позиция Ю. Хабермаса. В своей статье «Универсальные притязания герменевтики» [19] Ю. Хабермас обратил внимание на лингвоцентричность герменевтики Г. Гадамера. Он подверг сомнению главный тезис Г. Гадамера о том, что понимание имеет исключительно лингвистическую природу
и является диалогическим процессом. Ю. Хабермас поставил вопрос об экстралингвистических (долингвистических) аспектах мышления и том, что мы способны понимать внелингвистические процессы, например в природе. К тому же понимание природных явлений, которое мы наблюдаем в естествознании, чаще всего является монологическим, т.е. не обязательно связано с диалогом на естественном языке. Замкнутость герменевтики Г. Гадамера на язык и диалог Ю. Хабермас отмечал как недостатки концепции Г. Гадамера. В полемике Ю. Хабермаса и Г. Гадамера наметился, как нам представляется, один из возможных путей развития герменевтики — расширение герменевтики за пределы языка.
Сегодня часто говорят о так называемом визуальном повороте. Поворот — это метафора, восходящая к М. Хайдеггеру [17] и означающая радикальное изменение, например в подходе и стиле философствования. Тема поворота стала очень популярной благодаря американскому философу Р. Рорти, заявившему о лингвистическом повороте [20]. Хотя он не был первым, кто употребил это понятие, именно ему удалось открыть дискуссию о лингвистическом повороте. При всем различии в толковании сути лингвистического поворота в основном речь идет о том, что язык становится главным предметом исследования философии, философские проблемы трактуются как проблемы использования языка, сквозь призму языка можно рассмотреть практически любую проблему. Ю. Хабермас выделял две линии в лингвистическом повороте: линию раннего Витгенштейна (аналитическую) и линию М. Хайдеггера (герменевтическую) [11]. Концепция Г. Гадамера, ученика и продолжателя М. Хайдеггера, укладывается в рамки лингвистического поворота. Язык оказывается путеводной нитью в герменевтике Г. Гадамера.
Сегодня интерес исследователей сместился в область визуального. В условиях современной культуры, когда изображения являются одним из основных носителей информации, на смену «лингвистическому повороту» пришел «визуальный поворот». Употребляется большое количество терминов, близких по смыслу и означающих визуальный поворот. В частности, такие термины как «iconic turn» и «pictorial turn». Визуальный поворот означает парадигмальный сдвиг исследовательского интереса от языка к образу и изображению. Визуальный поворот мы сегодня наблюдаем в целом ряде дисциплин. Сюда относятся не только философские, но и политические, антропологические исследования, а также религиоведение, когнитивные науки, социология и другие направления [6]. Исследуются
онтологические и гносеологические возможности образа и изображения, их роль в общественных процессах, в идеологии, в научном познании и др. В визуальных исследованиях разрабатываются различные темы, в частности тема взаимоотношения образа и текста [10].
Визуальный поворот накладывает свой отпечаток и на герменевтическую проблематику. Сегодня достаточно широко используется термин «визуальная герменевтика». Хотя интуитивно понятно, что под визуальной герменевтикой имеется в виду понимание и интерпретация визуального материала, задача прояснения методологических оснований и предметной области визуальной герменевтики остается актуальной. Как было показано выше, уже в дискуссии Ю. Хабермаса и Г. Гадамера наметилась проблема выхода герменевтики за пределы языка. Можно сказать, что Ю. Хабермас поставил задачу расширения герменевтики задолго до «визуального поворота». Правда речь шла о перспективе разработки герменевтики «природы». В этом смысле расширение герменевтики представляет собой более общую задачу, нежели применение герменевтических процедур к визуальным объектам и разработка методов визуальной герменевтики. Тем не менее, исследование визуальной герменевтики может, на наш взгляд, стать существенным шагом на пути переосмысления герменевтической проблематики в современных условиях.
На наш взгляд, обновление герменевтики в рамках визуального поворота имеет несколько различных направлений. Мы выделим два, с нашей точки зрения, наиболее значимых. Прежде всего, это применение герменевтических процедур для понимания и интерпретации визуальных объектов; назовем ее визуальной герменевтикой изображения. Второе направление можно обозначить как работу с визуальным содержанием самих языковых текстов, определим ее как визуальную герменевтику текста. Коротко рассмотрим каждое из этих направлений.
Визуальная герменевтика изображения
В визуальной герменевтике изображения речь идет о понимании и интерпретации изображений или других визуальных объектов, при котором они сами рассматриваются как тексты (связанные между собой знаки) или как отдельные знаки или словесные выражения и т.п. Здесь проводится аналогия между изображением и вербальным текстом, изображением и словом. Отсюда очевидным образом следует, что процедуры понимания и интерпретации изображения рассматриваются
как аналогичные пониманию и интерпретации вербального текста. Приведем несколько примеров.
Некоторые исследователи отмечают, что зрительное восприятие картины протекает как временной процесс, протянувшийся от «начала» к «концу» в соответствии с культурной традицией чтения вербального текста. Российские психологи Ф. Петренко, Е. Коротченко, А. Супрун пишут следующее: «В живописи большое значение придается организации предметов на полотне с точки зрения возможного направления «чтения» смысла предметов. Например, в европейской традиции принято читать текст слева направо. Таким же образом обстоит дело с «чтением» картины, в том числе натюрморта: зрительное восприятие образов, использованных в картине, происходит слева направо» [13, 31]. Исходная трактовка изображения как текста диктует и последующие шаги: интерпретация изображения связывается с обнаружением лингвистических приемов, осознанно или неосознанно использованных автором при создании этого изображения. Соответственно, понимание и интерпретация изображения связывается с раскрытием использованных в изображении лингвистических приемов. Чаще всего речь идет о тропах (от др.-греч. троло^ «оборот») — риторических фигурах (метафоре, метонимии, синекдохе и т.д.), которые используются в речи для передачи смысла, для более эффективного воздействия на аудиторию. Наиболее разработанной в этом отношении является метафора. Изображения интерпретируются через раскрытие смысла так называемых визуальных метафор. Не углубляясь в лингвистические дискуссии по поводу сущности метафоры, выделим ее наиболее общие и часто встречающиеся в публикациях характеристики. В лингвистическом смысле метафора (др.-греч. цетафора — перенос) представляет собой скрытое, сокращенное сравнение (например, «закат жизни»). Она основана на соотнесении объекта одного класса (живые организмы, жизнь человека) с другим классом объектов (астрономические наблюдения, закат-восход солнца). При этом метафора полифункциональна. Например, она позволяет раскрыть существенные или неожиданные характеристики объекта, оказывает воздействие на эмоциональную сферу реципиента, т.е. обладает определенной коннотацией. Определение визуальной метафоры само по себе является дискуссионным вопросом. Можно привести следующий пример такого определения: «Визуальная метафора выстраивается через соотнесение двух зрительных образов, выступающих в качестве
иконических знаков. При их монтажной состыковке друг с другом возникающий смысл трактуется уже как символ такого явления, которое напрямую может быть и не связано с каждым из представленных образов» [3,119]. В данном определении явно прослеживается, на наш взгляд, аналогия между лингвистическим (семиотическим) и визуальным определениями метафоры. Отдельным дискуссионным вопросом является сопоставление вербальной и визуальной метафоры. Ряд авторов доказывает принципиально семиотический характер метафоры [2]. Тем не менее обращение к метафоре и другим тропам с целью исследования и интерпретации визуальных объектов все чаще встречается в различных вариантах визуальных исследований, посвященных кинематографу, дизайну и др. [5; 14] В качестве примера авторитетного исследования возможностей обще-семиотического подхода к трактовке изображения можно назвать работы Ю. Лотмана, в частности «Натюрморт в перспективе семиотики» [9].
Не оспаривая продуктивность «тропологического» и общесемиотического подхода к визуальному материалу, отметим его некоторые проблемные аспекты. Прежде всего, открытым остается вопрос о том, в каком смысле мы можем сблизить или даже отождествить слово (знак) и образ (изображение). Используя замечание Ю. Лотмана о том, что вещь стремиться стать словом, можно сказать, что изображение стремится стать словом, но вместе с тем оно сопротивляется тому, чтобы стать словом или знаком. Силу этого сопротивления мы чувствуем, например, в тех случаях, когда нам предлагают написать сочинение «по картинке». В этом смысле герменевтика изображения требует разработки не только лингвистического, семиотического или литературного инструментария, но также и учета «неязыковой» природы образа и изображения. Эта задача является, на наш взгляд, перспективным направлением развития герменевтики изображения. Отчасти она решается через уточнение природы тропов, когда метафора и другие фигуры речи рассматриваются как когнитивные, а не исключительно языковые механизмы [8].
Визуальная герменевтика текста
Второе направление визуальной герменевтики, которое, как нам кажется, нужно выделить в качестве перспективного, представлено позициями, в которых разрабатываются новые герменевтические приемы интерпретации вербального текста. Здесь не идет речь об анализе изображений как таковых, напротив, усилия исследователей сосре-
доточены на предмете, традиционном для герменевтики — на тексте. Однако процедуры понимания и интерпретации текста связываются с визуальным контекстом. В отличие от первого, описанного выше, это направление пока разрабатывается не столь интенсивно. Тем не менее появляются исследования, развивающие такой подход. Например, в этом ключе написана работа Р. Бонфильо «Читать образы, видеть текст: к визуальной герменевтике библейских исследований» [18]. Стоит отметить, что автор обращается к библеистике, которая сама по себе является классическим вектором развития герменевтической традиции. Р. Бонфильо отмечает, что он базируется на герменевтических концепциях Г. Гадамера и Ф. Шлейермахера, однако очевидно, что автор предлагает по-новому взглянуть на герменевтическую процедуру. Библия традиционно изучалась как текст. Р. Бонфильо же ставит перед собой задачу показать, как визуальная герменевтика может пролить свет на важные вопросы библейской экзегетики. Он исследует изобразительную традицию, связанную с содержанием библейских текстов и обратное влияние изобразительных образов на толкование библии. В этом отношении Р. Бонфильо указывает на новый аспект развития герменевтики. Если Ф. Шлейермахер и Г. Гадамер помещали текст в контекст языка и тем самым обеспечивали возможность герменевтического круга, то Р. Бонфильо предлагает помимо языкового контекста учитывать также и визуальный, показывая продуктивность этого подхода применительно к библейской герменевтике. Подробный анализ работы Р. Бонфильо не входит в задачи настоящей статьи. Мы лишь привели пример того, что визуальная герменевтика может обращаться не только к визуальным объектам, рассматривая их в лингвистической парадигме, как это было показано выше при описании ее первого направления, но и к своему традиционному объекту — к тексту, предлагая новые стратегии развития герменевтических процедур, учитывающих визуальных контекст.
Если говорить о теоретических основаниях визуальной герменевтики второго типа, то нужно отметить, что в данном случае отсутствует базовая для первого случая исходная аналогия между изображением и текстом. В этом отношении можно сказать, что данное направление выходит за пределы лингвистической парадигмы. Классическая герменевтика Ф. Шлейермахера и Г. Гадамера работала с категориальной парой мышление-язык. При этом язык понимался в традиционном смысле как словесный язык, а мышление преимущественно трактовалось как
языковое. Сегодня научные представления о природе человеческого мышления намного расширились и углубились. Поэтому, если искать теоретическое обоснование визуальной герменевтики, то целесообразно, на наш взгляд, обратиться к категории визуального мышления как к специфическому способу обработки информации.
В современной психологии мышления развивается представление о том, что мышление человека не сводится к словесно-логическому. В настоящее время существует много различных классификаций типов и видов мышления. Например, в советской и российской традиции выделяют наглядно-действенное, наглядно-образное и словесно-логическое мышление [16]. Среди прочих видов мышления выделяют и визуальное мышление (от лат. у1$иаШ — зрительный). Его можно сопоставить с наглядно-действенным и наглядно-образным, поскольку все три случая связаны с обработкой образной информации, однако визуальное мышление отличается использованием именно зрительных (не тактильных, слуховых и т.д.) образов. Внимание исследователей к визуальному мышлению как таковому объясняется интересом к специфическим способам обработки визуальной информации и ее передаче через изображения (картины, графики, карты и т.д.).
Проблему визуального мышления подробно исследовал Р. Архейм — известный психолог и исследователь искусства. С ним связывают и введение в широкое обращение самого понятия визуального мышления. Он трактовал зрительное восприятие как активный, а не пассивный способ обработки информации, как тип мышления, при котором происходит выделение существенных свойств наблюдаемых предметов, а также осуществляются процедуры обобщения и классификации. С точки зрения Р. Арнейма, когда человек смотрит на круглый предмет (яблоко, луна и т.д.), он видит не только конкретный предмет, но и общие свойства, характерный для класса предметов, в данном случае — форму круга. Это в свою очередь обеспечивает возможность различать круглые и некруглые предметы, т.е. проводит простейшие процедуры обобщения и классификации [1]. Если в вербальном мышлении в качестве необходимых элементов выступают понятия, то визуальное мышление, по мнению Р. Арнхейма опирается на так называемые сенсорные категории. Последние Р. Арнехейм трактовал как простейшие формы восприятия, такие как форма, цвет, свет, движение и ряд других. Очевидно, что разработка темы визуального мышления, поднятой Р. Арнхеймом, интересна
не только для психологии мышления, но и для целого ряда других наук, связанных с изучением нейронных механизмов мыслительной деятельности, когнитивных и информационных процессов. В том числе, с нашей точки зрения, она перспективна и для развития герменевтической теории. Возвращаясь к визуальной герменевтике второго типа, можно отметить, что проблема визуального мышления позволяет взглянуть на процедуры понимания и интерпретации за пределами лингвистической парадигмы, поскольку само визуальное мышление изучается в аспекте относительной независимости от словесного языка.
Подводя итог, отметим, что сегодня задача расширения герменевтики имеет особую актуальность в связи со все более визуальным характером современной культуры и визуальным поворотом в науках. При этом направления развития визуальной герменевтики могут быть очень разными. Мы выделили два направления, с нашей точки зрения, наиболее перспективные: визуальная герменевтика изображения и визуальная герменевтика текста. Поскольку феномены современной культуры имеют двойственную природу — словесную и изобразительную, оба названных направления имеют собственные перспективы.
Литература
1. Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие. Перевод с англ. Самохина В. Л. Общая редакция Шестакова В. П. М.: Прогресс, 1974, 392 с.
2. Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990, С. 5-32.
3. Большакова Л. С. Когнитивный механизм создания визуальной метафоры (на материале англоязычных музыкальных видеоклипов) // Современные проблемы науки и образования. 2008. № 2. С. 119-123.
4. Гадамер Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. 704 с.
5. Ивинских Н. П., Плетнева Ю. В. Визуальная метафора в логотипах // Проблемы романо-германской филологии, педагогики и методики преподавания иностранных языков. 2015. № 11. С. 30-35.
6. Инишев И. «Иконический поворот» в науках о культуре и обществе/ЛОГОС. 2012. № 1 (85). С. 184-212.
7. Кузнецов В. Г. Герменевтика и гуманитарное познание. М.: Издание Московского университета, 1991. 192с.
8. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живём. М.: Изд-во ЛКИ, 2017, 256 с.
9. Лотман Ю. М. Натюрморт в перспективе семиотики/ Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб.: Академический проект, 2002. С. 340-348.
10. Митчелл У. Дж. Т. Иконология. Образ. Текст. Идеология /[пер. с англ. В. Дрозда]. Москва; Екатеринбург: Кабинетный ученый, 2017, 240с.
11. Оглезнев В. В. Ричард Рорти и лингвистический поворот в философии / Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2022. № 69. С. 203-211, с. 205.
12. Петренко В. Ф., Коротченко Е. А. Образная сфера в живописи и литературе. Визуальные аналоги литературных тропов // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2008. Т. 5. № 4. С. 19-40.
13. Петренко В. Ф., Коротченко Е. А., Супрун А. П. Натюрморт как визуальный афоризм / Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2010. Т. 7, № 2. С. 26-44.
14. Пивоварова Н. А. Тропы в проектной методологии отечественного графического дизайна XX-XXI вв. / Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2017. № 12(86): в 5-ти ч. Ч. 5. C. 196-202.
15. СоринаГ. В. Герменевтика: существует ли текст как субститут объективного? // Вопросы философии. 2019. № 11. С. 28-31.
16. Тихомиров О. К. Психология мышления: Учебное пособие. М.: Изд-во Моск. унта, 1984. 272 с.
17. Хайдеггер М. Поворот/ Новая технократическая волна на западе. М.: Прогресс, 1986, 450 с.с. 85-93.
18. Bonfiglio, Ryan P. Reading images, seeing texts: towards a visual hermeneutics for biblical studies. Academic Press Fribourg Vandenhoeck & Ruprecht Göttingen.2016. 364 с.
19. Habermas J. Der Universalitätsanspruch der Hermeneutik/Hermeneutik und Ideologiekritik / Mit Beitr. von Karl-Otto Apel et al.— Frankfurt a. M.: Suhrkamp, 1971. 316 с., С. 110-160.
20. The Linguistic Turn. Recent Essays in Philosophical Method (Ed. and with an introd. by R. Rorty). Chicago — London, 1967.393 с.
References
• Arnhejm R. Iskusstvo i vizual'noe vospriyatie. Perevod s angl. Samohina V L. Obshchaya reda-kciya Shestakova V. P. M.: Progress, 1974, 392 s. [In Rus].
• ArutyunovaN. D. Metafora i diskurs // Teoriya metafory. M.: Progress, 1990, C. 5-32. [In Rus].
• Bol'shakova L. S. Kognitivnyj mekhanizm sozdaniya vizual'noj metafory (na materiale angloy-azychnyh muzykal'nyh videoklipov) // Sovremennye problemy nauki i obrazovaniya. 2008. № 2. S. 119-123. [In Rus].
• Gadamer G. Istina i metod. Osnovy filosofskoj germenevtiki. M.: Progress, 1988. 704 s. [In Rus].
• Ivinskih N. P., Pletneva Yu. V. Vizual'naya metafora v logotipah // Problemy romano-germans-koj filologii, pedagogiki i metodiki prepodavaniya inostrannyh yazykov. 2015. № 11. S. 30-35. [In Rus].
• Inishev I. «Ikonicheskij povorot» v naukah o kul'ture i obshchestve/LOGOS № 1 (85) 2012. S. 184-212. [In Rus].
• Kuznecov V. G. Germenevtika i gumanitarnoe poznanie. M.: Izdanie Moskovskogo univer-siteta, 1991. 192s. [In Rus].
• Lakoff Dzh., Dzhonson M. Metafory, kotorymi my zhivyom. M.: Izd-vo LKI, 2017, 256 s. [In Rus].
• Lotman Yu. M. Natyurmort v perspektive semiotiki/ Stat'i po semiotike kul'tury i iskusstva. SPb.: Akademicheskij proekt, 2002. C. 340-348. [In Rus].
• Mitchell U. Dzh. T. Ikonologiya. Obraz. Tekst. Ideologiya / U. Dzh. T. Mitchell; [per. s angl. V Drozda]. Moskva; Ekaterinburg: Kabinetnyj uchenyj, 2017, 240s.
• Ogleznev V. V. Richard Rorti i lingvisticheskij povorot v filosofii / Vestnik Tomskogo gosu-darstvennogo universiteta. Filosofiya. Sociologiya. Politologiya. 2022. № 69. S. 203-211, s. 205. [In Rus].
• Petrenko V. F., Korotchenko E. A. Obraznaya sfera v zhivopisi i literature. Vizual'nye analogi lit-eraturnyh tropov // Psihologiya. Zhurnal Vysshej shkoly ekonomiki. 2008. T. 5. № 4. S. 19-40. [In Rus].
• Petrenko V. F., Korotchenko E. A., Suprun A. P. Natyurmort kak vizual'nyj aforizm / Psihologiya. Zhurnal Vysshej shkoly ekonomiki. 2010. T. 7, № 2. S. 26-44. [In Rus].
• Pivovarova N. A. Tropy v proektnoj metodologii otechestvennogo graficheskogo dizajna XX-XXI vv. / Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusst-
vovedenie. Voprosy teorii i praktiki. Tambov: Gramota, 2017. № 12(86): v 5-ti ch. Ch. 5. C. 196-202. [In Rus].
• Sorina G. V. Germenevtika: sushchestvuet li tekst kak substitut ob"ektivnogo? // Voprosy fi-losofii. 2019. № 11. S. 28-31. [In Rus].
• Tihomirov O. K. Psihologiya myshleniya: Uchebnoe posobie. M.: Izd-vo Mosk. un-ta, 1984.272 s. [In Rus].
• Hajdegger M. Povorot/ Novaya tekhnokraticheskaya volna na zapade. M.: Progress 1986, 450 s.s. 85-93. [In Rus].
• Bonfiglio, Ryan P. Reading images, seeing texts: towards a visual hermeneutics for biblical studies. Academic Press Fribourg Vandenhoeck & Ruprecht Göttingen. 2016. 364 s.
• Habermas J. Der Universalitätsanspruch der Hermeneutik/Hermeneutik und Ideologiekritik / Mit Beitr. von Karl-Otto Apel et al.— Frankfurt a. M.: Suhrkamp, 1971. 316 s., S. 110-160.
• The Linguistic Turn. Recent Essays in Philosophical Method (Ed. and with an introd. by R. Rorty). Chicago — London, 1967. 393 s.
Статья поступила в редакцию 22.06.2024; одобрена после рецензирования 25.07.2024; принята к публикации 10.09.2024.
The article was submitted 22.06.2024; approved after reviewing 25.07.2024; accepted for publication 10.09.2024.
