CC BY
13УДК 340.1; 34.°96 Оксана Леонидовна Солдаткина,
кандидат юридических наук, доцент кафедры информатики Саратовской государственной юридической академии, старший научный сотрудник Саратовского филиала ИГП РАН
Oksana Leonidovna Soldatkina, Candidate of Law, Associate Professor at the Department of Computer Science Saratov State Law Academy, Senior Researcher Saratov Branch of the Institute of State and Law RAS
E-mail: buzum@mail.ru
ВИРТУАЛЬНАЯ ПРАВОВАЯ ЖИЗНЬ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА: НЕГАТИВ И ПОЗИТИВ
Целью работы является исследование негативных и позитивных сторон виртуальной правовой жизни. Эти составляющие рассматриваются как отдельно, так и во взаимосвязи. В качестве основы позитивной составляющей выделены Интернет-отношения, опосредованные правом. Негативные стороны представлены двумя явлениями - Интернет-преступностью и информационными войнами. Автор приходит к выводу о том, что основным подходом в вопросах минимизации негативной составляющей виртуальной правовой жизни является усиление позитивной стороны, что в свою очередь приводит к необходимости совместных действий заинтересованных субъектов различного уровня: государств, международных организаций, гражданского общества, научного юридического сообщества (посредством междисциплинарных исследований, доктрин и концепций).
Ключевые слова: правовая жизнь, виртуальная правовая жизнь, виртуальное пространство, Интернет-отношения, информационная война, киберпреступность, доктрина, концепция.
VIRTUAL LEGAL LIFE OF THE RUSSIAN SOCIETY: NEGATIVE AND POSITIVE
The purpose of the work is to study the negative and positive aspects of virtual legal life. These components are considered both separately and in relationship. As a basis for a positive component, Internet relations mediated by law are highlighted. The negative sides are represented by two phenomena - Internet crime and information wars. The author comes to the conclusion that the main approach in minimizing the negative component of virtual legal life is to strengthen the positive side, which in turn leads to the need for joint action by stakeholders at various levels: states, international organizations, civil society, the scientific legal community (through interdisciplinary research, doctrines and concepts).
Keywords: legal life, virtual legal life, virtual space, Internet relations, information war, cybercrime, doctrine, concept.
Категория «правовая жизнь» до сегодняшнего дня считается в правоведении спорной, но в рамках данной статьи право на ее существование мы принимаем как аксиому. Также исследуемое явление будем рассматривать как предельно широкую категорию юридической науки, обобщение, позволяющее рассматривать позитивные и негативные стороны правовой реальности.
Отметим далее, что на правовой жизни, как разновидности жизни общественной, отражаются все основные тенденции развития общественных отношений, а переход мирового сообщества к информационному (и даже цифровому) виду давно уже является фактом, принятым на всех уровнях государственной власти1. Именно поэтому (а также в силу ряда дру-
1 Под информационным обществом будем понимать новый порядок, при котором статус и положение государства определяет качество и количество ресурсов информации, а большинство работающих либо занято производством, хранением, переработкой и реализацией информации, либо не в состоянии выполнять свои производственные обязанности без этих процессов. Подробнее об этом см.: Солдаткина О. Л. Информационные ресурсы российской правовой политики / под ред. А.В. Малько. М., 2013. С. 38.
гих факторов) сегодня так актуальны исследования так называемой виртуальной правовой жизни1, включая оценку взаимодействия и взаимовлияния ее позитивных и негативных сторон.
В настоящее время информационные технологии, проникая во все сферы деятельности человека, определяют течение его жизни: в политической сфере происходит замена диктаторских технологий управления манипулятивными; экономика перестраивается с учетом требований времени (национальная программа «Цифровая экономика Российской Федерации»); меняется и структура самого регулятора. Но, что для нас важнее, существенная часть коммуникативных процессов перемещается в сеть Интернет, применительно к которой, как к информационному и социальному объекту, как раз и используется термин «виртуальное пространство», имеющее ряд особенностей: глобальность, трансграничность, интерактивность, относительная анонимность. С одной стороны, эти свойства сети обеспечивают личности беспрецедентные возможности для реализации прав и свобод, а с другой - широко используется для совершения различного рода неправомерных действий.
Таким образом, индивид ведет в виртуальном пространстве активную общественную жизнь. Как следствие, все основные общности и явления, существующие в физическом социуме, имеют свои «проекции» на виртуальное пространство. И точно так же, как среди множества видов общественной жизни в целом выделяется правовая жизнь, виртуальная общественная жизнь также будет иметь юридическую составляющую: правовая жизнь как совокупность разных видов и форм деятельности и поведения людей в сфере действия права находит свое отражение на поле глобальной сети - «виртуальная правовая жизнь».
Проводя аналогию с правовой жизнью, отметим, что данная категория включает в себя юридическую тотальность, условно поделенную на две части: позитивную, «световую» (само Интернет-право, механизмы правового регулирования в сети и т. д.) и негативную, противоправную, в том числе и преступную, «теневую» (преступления, правонарушения, их субъекты, правовой нигилизм и иные препятствующие положительной юридической деятельности факторы), выступающими в качестве своеобразных антиподов с условными, меняющимися границами между этими составляющими2. Позитивная и негативная части виртуальной правовой жизни не могут быть одно без другого, так как являются парными юридическими категориями, по умолчанию предполагающими противоположное явление. Представляется, что для виртуальной правовой жизни вопросы исследования негативной составляющей и ее минимизации стоят очень остро - ведь такое свойство пространства сети Интернет как трансграничность делает угрозы, возникающие в сети, опасными для всего человечества в целом.
Позитивные структурные элементы виртуальной правовой жизни.
Основной позитивной составляющей виртуальной правовой жизни является правовое регулирование отношений, возникающих в глобальной сети, так называемых Интернет-отношений. Конечно, речь идет в первую очередь об Интернет-правоотношениях, т. е. возникающих на виртуальном пространстве отношениях, которые урегулированы правом.
Интернет-отношения являются сегодня достаточно разработанной юридической категорией. В разное время исследованиями в этом направлении занимались Т.А. Полякова ,
1 Виртуальная правовая жизнь определялась нами ранее как неструктурированная совокупность многообразных видов и форм деятельности людей, их коллективов в сфере действия права на информационном поле, характеризующую специфику и уровень существующей юридической действительности, отношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов в пространстве глобальной сети. Подробнее об этом см.: Солдаткина О.Л., Анисимова А.С. Виртуальная правовая жизнь общества // Правовая жизнь общества: проблемы теории и практики: Монография / под ред. А.В. Малько. М., 2015.
2 См. подробнее: Малько А.В. Теория правовой политики. М., 2012. С. 53.
3 См.: Полякова Т.А. Правовое обеспечение информационной безопасности при построении информационного общества в России: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2008. С. 20.
И.Л. Бачило1, Д.В. Грибанов2, Е.С. Андрющенко3. Принимая во внимание их мнения, Интернет-отношения можно определить как отношения в виртуальном пространстве, формирующиеся на основе информационных технологий в процессе организации движения информации в обществе, участники которых выступают как носители субъективных прав и обязанностей в сети Интернет.
Как и большинство общественных отношений, Интернет-отношения могут быть урегулированы правом. Активный процесс выработки норм правового регулирования Интернет-отношений сегодня все еще продолжается. Однако несмотря на наличие норм конституционного, гражданского и информационного права, а также некоторого количества других законодательных актов, сегодня можно говорить о неэффективности действующей нормативно-правовой базы в данной области. Причинами этого являются как недостаточная теоретическая разработка отдельных фундаментальных нормативных положений, так и хаотичность принятия норм. Все это говорит об отсутствии системности в работе над правовым регулированием общественных отношений на виртуальном пространстве, а также о кризисе в области информационного права, связанном с необходимостью выстраивания глубокого теоретического фундамента отрасли, ее базовых понятий и методологии.
Негативные структурные элементы виртуальной правовой жизни.
Преимуществом исследований на уровне правовой жизни является то, что она позволяет проследить все грани явлений. Виртуальная правовая жизнь не исключение, в ее рамках мы можем взглянуть на сетевое пространство и с другой, негативной стороны. Там, где существуют отношения индивидов, урегулированные нормами права, рано или поздно возникают споры и нарушения. Одним из наиболее ярких проявлений таких нарушений является возникновение нового вида преступлений - речь идет о правонарушениях в среде глобальной сети.
Отдельной статистики по Интернет-преступлениям как правило не ведут, однако подавляющее большинство этих преступлений совершается при использовании инструментов глобальной сети. Общее же количество зарегистрированных преступлений в сфере информационно-телекоммуникационных технологий в России в 2017 году было 90 587, а годом ранее было 65 949 таких преступлений4. И это только зарегистрированные факты, учитывая высокую латентность Интернет-преступности реальный масштаб в разы больше.
Другой «теневой» составляющей правовой виртуальной жизни можно назвать информационные войны (для российского законодательства в качестве синонима рассматривается термин «кибервойна»). Обеспокоенность мирового сообщества данным вопросом нашла свое выражение в документе Центра совместной обороны НАТО (CCD COE) под названием Таллиннское руководство по международному законодательству, относящемуся к сфере кибер-обороны»5 - объемный документ, авторы которого пытаются очертить «правила ведения кибервойны». Данный документ в России пока недооценен, хотя обсуждение тех же самых вопросов безусловно также идет.
Юридический советник Международного комитета Красного Креста Лоран Жизель считает, кибервойна подпадает под действие международного гуманитарного права (далее - МГП) так же, как любые новые виды оружия или методы ведения войны, и что в киберпространстве нет правового вакуума. «Как и ряд других государств, Российская Федерация признала применимость МГП к кибервойне в нескольких документах, в частности, в "Основах государственной политики Российской Федерации в области международной информационной безопасно-
1 См.: Бачило И.Л. Информационное право. Роль и место в системе права Российской Федерации // Государство и право. 2001. № 2. С. 5-14.
2 См.: Грибанов Д.В. Правовое регулирование кибернетического пространства как совокупности информационных отношений: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003.
3 См.: Андрющенко Е.С. Интернет-отношения: государственное регулирование и самоуправление: дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2010.
4 URL: https://www.banki.ru/news/lenta/?id=10614845 (дата обращения: 09.05.2019).
5 См.: URL: http://issuu.com/nato_ccd_coe/docs/tallinnmanual?e=5903855/1802381 (дата обращения: 15.02.2015).
сти на период до 2020 года", подписанных президентом Путиным в июле 2013 года»1. Доктрина информационной безопасности, принятая в 2016 г., также отдельно информационную войну не рассматривает, обходясь более родственным понятием угроза информационной безопасности Российской Федерации (информационная угроза), которая определяется как совокупность действий и факторов, создающих опасность нанесения ущерба национальным интересам в информационной сфере. Представляется, однако, что такая позиция не совсем верна, что работа над решением вопросов национальной безопасности, защиты от трансграничных киберугроз, включая информационные войны, находится еще в самой начальной стадии.
Анализируя приведенные позитивные и негативные стороны виртуальной правовой жизни, можно прийти к выводу, что основным подходом в вопросах минимизации негативной составляющей виртуальной правовой жизни является увеличение количества «источников света», то есть усиление позитивной стороны. Следующим нашим шагом является понимание того, каким образом сегодня происходит правовое регулирование, управление сетью Интернет.
Всемирная сеть - сложная система, включающая в себя несколько уровней, так как является технической системой с информационной надстройкой. Соответственно и управление виртуальным пространством также необходимо разделять на два этих уровня. В технической области, где вопросы регулирования возникли существенно раньше, исторически сформировалась «многосторонняя» модель управления (МиШ81акеИоЫегМоёе1), основанная на саморегулировании и многостороннем партнерстве, включающем заинтересованные стороны (частный сектор, гражданское общество, бизнес, техническое и академическое сообщество, правительства, международные организации и прочее). С регулированием информационной составляющей все гораздо сложнее, хотя направление то же - формирование многосторонней модели управления информационной составляющей глобальной сети, в свою очередь разделяемой на уровни: международный, национальный, местный, индивидуальный. Основными уровнями управления информационной составляющей сети являются международные организации и государство. Однако очевидно, что сейчас эти два основных субъекта не могут обеспечить эффективное управление сетью. Следовательно, должно происходить наделение контрольными функциями некоторых субъектов гражданского общества. Например, путем усиления влияния юридического научного сообщества на вопросы управления виртуальной правовой жизнью в тесном сотрудничестве с техническими специалистами - посредством разработки доктрин и концепций.
Проиллюстрируем, как научные концепции могут помочь при поиске направлений повышения эффективности правового регулирования Интернет-отношений. В общем случае эффективность правового регулирования - это соотношение между результатом правового регулирования и стоящей перед ним целью. Соединение нормативного регулирования и правоприменения необходимо, поскольку, взятые по отдельности, они сразу начинают демонстрировать свои «слабые стороны». Вот почему правовое регулирование должно выражать такую взаимосвязь различных правовых средств, которая будет придавать управленческому процессу дополнительные преимущества. Оптимальное сочетание правотворчества и правоприменения придает гибкость и универсальность правовому регулированию, минимизирует сбои и остановки в действии права2. Такое соотношение устанавливается обычно на уровне теоретических исследований в рамках доктрин и концепций.
Концептуальные разработки необходимы и в рамках уменьшения «теневой» составляющей виртуальной правовой жизни. Препятствовать росту компьютерной преступности должны не только правоохранительные органы, но и все гражданское общество. Одним из вариантов оценки эффективности выбранного направления развития сферы воздействия права является количественная оценка ресурсов, используемых для борьбы с преступлениями в сфере компьютерной информации, а также анализ последствий предпринимаемых дейст-
1 http://nvo.ng.ru/armament/2014-02-14/9_cyberwar.htm1 (дата обращения: 15.02.2015).
2 См.: Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права: учебник. М., 2004.
вий. Здесь возможно в качестве вспомогательного инструмента использовать математическое моделирование в совокупности с глубокими теоретическими исследованиями.
Что касается информационной войны, то очень часто ее основу сегодня составляет работа с населением, что ставит перед органами государственного управления задачу по формированию нужной идеологии и желаемого для обеспечения информационной безопасности поведения населения. Для исполнения этой своей функции у государства существует множество инструментов, в том числе и право. Стоит отметить, что срочное решение вопроса о повышении информационной и правовой грамотности населения невозможно, это длительный и сложный процесс - и он непременно должен быть основан на теоретических (концептуальных) исследованиях правоведов совместно с психологами, социологами, техническими специалистами.
Таким образом, виртуальная правовая жизнь - вполне уместное и необходимое теоретическое обобщение, объединяющее в себе целый спектр позитивных и негативных явлений виртуальной среды, значимых с точки зрения правового регулирования. Правовое регулирование глобальной сети не успевает за ее развитием, а выход из сложившейся ситуации может быть найден только на основе совместных действий заинтересованных субъектов различного уровня: государств, международных организаций, гражданского общества, научного юридического сообщества (посредством междисциплинарных исследований, доктрин и концепций). Только такой подход позволит сократить количество негативных явлений виртуальной правовой жизни.
Список литературы
1. Солдаткина О.Л. Информационные ресурсы российской правовой политики / под ред. А.В. Малько. -М.: Юрлитинформ, 2013. - 248 с.
2. Солдаткина О.Л., Анисимова А.С. Виртуальная правовая жизнь общества // Правовая жизнь общества: проблемы теории и практики / под ред. А.В. Малько. - М., Проспект, 2016. - С. 473-493.
3. Малько А.В. Теория правовой политики. - М: Юрлитинформ, 2012. - 328 с.
4. Андрющенко Е.С. Интернет-отношения: государственное регулирование и самоуправление: дис. ... канд. юрид. наук. - Саратов, 2010. - 211 с.
5. Полякова Т. А. Правовое обеспечение информационной безопасности при построении информационного общества в России: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 2008. - 38 с.
6. Бачило И.Л. Информационное право. Роль и место в системе права Российской Федерации // Государство и право. - 2001. - № 2. - С. 5-14.
7. Грибанов Д.В. Правовое регулирование кибернетического пространства как совокупности информационных отношений: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 2003. - 24 с.
8. Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права: учебник. - М.: Юристъ, 2004. - 512 с.
