CC BY
219
А. В. Гаско*
Правовые дефекты в законодательном регулировании виртуальной реальности
Аннотация. Настоящая статья посвящена актуальным проблемам регулирования правоотношений в сфере виртуальной реальности (интернет-правоотношений). В статье рассматриваются возможности исправления правовых дефектов в данной области путем применения различных методов правового регулирования. Раскрыты понятия субъекта, объекта, предмета правоотношений в сфере виртуальной реальности. Обозначен понятийный аппарат, используемый в сфере интернет-правоотношений. В статье приведено определение интернет-права как специфической подотрасли права, включающей в себя элементы как частноправовых, так и публично-правовых отраслей. Основной акцент в статье делается на публично-правовую составляющую интернет-отношений. В частности, рассматриваются общественные отношения, связанные с общением посредством сети Интернет, а также общественные отношения, связанные с распространением информации при помощи интернет-ресурсов, имеющие в своей основе административно-правовые предпосылки, указывающие, в первую очередь, на правомерность и законность размещения информации того или иного рода на интернет-сайтах. Кроме того, в статье рассматриваются вопросы о привлечении субъектов интернет-правоотношений к публично-правовой ответственности за распространение информации, не отвечающей требованиям российского публично-правового законодательства или же откровенно нарушающей последнее. Приведены некоторые примеры из правоприменительной практики, наглядно иллюстрирующие работу государственных органов в области защиты и охраны прав и законных интересов субъектов интернет-права, что открывает возможность к дискуссии по данному вопросу как в научно-правовой среде, так и в среде обывателей-интеллигентов. Ключевые слова: Интернет, виртуальная реальность, интернет-право, правовой дефект, публичное право, интернет-отношения, информация, правовое регулирование.
001: 10.17803/1994-1471.2015.61.12.034-040
Развитие Интернета в нашей стране, равно как и в других странах мира, ставит новые проблемы правовой теории и практики. Без решения этих проблем уже в ближайшее время правовое регулирование, которое базируется на принципах, не учитывающих специфику развития и функционирования Сети, безнадежно отстанет от потребностей общества. В свою очередь, решение проблем правового регулирования интернет-отношений невозможно без разработки новых подходов к теоретическим право-
вым вопросам и их реальному закреплению в соответствующих нормативных актах.
1. Терминология
В российском законодательстве отсутствует легальное определение понятий «Интернет», «глобальная (компьютерная, телекоммуникационная, информационная] сеть», «сайт», «доменный адрес», «электронная торговля», «сетевое СМИ» и иных, повсеместно используемых при описании реалий интернет-отношений. В то же время содержащиеся в действующих законодательных актах оп-
© Гаско А. В., 2015
* Гаско Алексей Вячеславович — старший преподаватель кафедры правоведения Рязанского государственного радиотехнического университета (РГРТУ) [alexgasko-rzn@mail.ru] 390013, Россия, г. Рязань, ул. Гагарина, 59
ределения понятий «информационный ресурс», «информационная система», «средство массовой информации», «информационный обмен» и иные явно отстают от потребностей времени, характеризуются внутренней противоречивостью и с трудом могут быть применены на практике, если речь идет о правовых вопросах Интернета. Указанные терминологические проблемы могут быть разрешены принятием единого нормативного акта федерального уровня (например, закона об основах государственной политики по развитию и использованию Интернета в России], в котором было бы закреплено, что указанные в нем терминологические определения должны единообразно использоваться во всех иных нормативных актах, касающихся Интернета. Безусловно, это потребует переработки (приведения в соответствие] терминологического аппарата иных федеральных законов.
2. Субъектный состав интернет-отношений
Субъектный состав общественных отношений, возникающих в связи с использованием Сети, строго говоря, слабо кореллируется с теми видами субъектов правоотношений, которые зафиксированы в национальных законодательных системах. В Интернете не является критичным, является ли пользователь Сети физическим или юридическим лицом, зарегистрирован ли оператор сетевых услуг в качестве налогоплательщика. Предстоит серьезная работа по описанию субъектов соответствующих отношений в терминах действующего гражданского (административного, налогового] законодательства и закреплению (уточнению] правового статуса операторов сетевых услуг в частности, операторов доступа к Сети], пользователей Сети (в том числе как потребителей сетевых услуг] и т.д. Как возможность анонимного использования, так и обязательность индивидуализации субъектов сетевой деятельности должны иметь четкие границы регулирования. При этом должны учитываться реально используемые способы индивидуализации, не сводимые только к применению ЭЦП, но и связанные с использованием индивидуальных паролей, применением кредитных карточек, платежных технологий на базе мобильных телефонных устройств и т.п.
3. Предметный состав интернет-отношений
В Интернете появились и постепенно вовлекаются в хозяйственный (гражданско-правовой] оборот различные новые, прежде неизвестные объекты. Часть из них можно, хотя бы по аналогии, соотнести с теми или иными существующими объектами регулирования (например, доменные адреса — со средствами индивидуализации], часть из них представляют сложные, комплексные объекты с множественными составными элементами, разнородными по своему правовому статусу (например, веб-сайты]. Очевидно, особенности правового статуса таких объектов должны быть корректно отражены в соответствующих специальных законодательных актах.
4. Информация как особый объект гражданских прав
Гражданский кодекс Российской Федерации рассматривает информацию как отдельный объект гражданских прав, впрочем, не раскрывая детально это положение. Законодательство об информации и информатизации, вопреки принципам ГК РФ, распространяет на информацию режим вещных (имущественных] прав, приравнивая ее к имуществу. Под действие такого законодательства подпадает фактически только документированная информация, что неоправданно сужает сферу регулирования. При этом разнообразие и разнородность информационных объектов (услуг, продуктов], размещаемых или передаваемых в Сети, подтверждают срочную необходимость урегулирования правового режима содержательной информации в части III ГК РФ (наряду с уточнением связанных с Интернетом аспектов охраны исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности]. Исходя из общемировой практики, правомерно говорить о «собственности» на информационные объекты, но объем и содержание понятия «собственность на информацию» коренным образом отличается как от объема и содержания понятия «интеллектуальная собственность» (соответствующего формальным, но не содержательным элементам информационных объектов], равно как понятия «право собственности» как одного из вещных прав.
5. Охрана объектов интеллектуальной собственности в Сети
Простота копирования объектов авторских и иных прав, размещаемых в Интернете, равно как и сложность осуществления их охраны в условиях «трансграничности» Сети и отсутствия отработанных практических методов применения норм действующего права, требуют как скорейшей унификации действенных способов охраны на международно-правовом уровне, так и, возможно, частичного изменения подходов к срокам и общего принципа охраны. В частности, ряд специалистов предлагают сокращение срока охраны имущественных прав на объекты интеллектуальной собственности (при неизменности принципов охраны личных неимущественных прав] с ужесточением ответственности за нарушение таких прав в течение этого сокращенного срока.
6. Рассмотрение споров и применимость доказательств
Развитие деятельности в Интернете, в том числе хозяйственной, порождает различные споры между участниками соот-ветству-ющих отношений. В свою очередь, разрешение споров, связанных с Интернетом, вызывает необходимость пересмотра или уточнения ряда процессуальных принципов, например связанных с допустимостью совершения процессуальных действий с применением интернет-технологий, а также с применимостью тех доказательств «сетевых» юридических фактов (событий], которые перестают существовать «в материальной форме» к моменту рассмотрения дела. Очевидно, для более эффективного рассмотрения споров с «сетевой спецификой» должны шире применяться внесудебные способы, в том числе примирительные процедуры и специализированные третейские суды, а в ряде случаев — административные процедуры.
Отмеченные выше проблемы развития интернет-законодательства, к сожалению, не имеют отражения в реальной российской законотворческой практике. Отсутствие координации законодательного процесса, отсутствие внятно провозглашенной государственной политики по использованию Сети в нашей стране приводят лишь к появлению многочисленных проектов, противоречащих друг другу и действующим правовым актам
и не имеющих шансов на эффективное применение в будущем.
В этой связи современных ученых-юристов не может не волновать вопрос о регулировании общественных отношений в сфере виртуального общения и взаимодействия.
В настоящей статье речь пойдет не столько об общественных отношениях, имеющих материальные предпосылки (гражданско-правовые сделки, оказание услуг одними пользователями глобальной Паутины другим и т.п.), сколько о распространении информации через Интернет и правилах межличностного общения посредством Интернета.
Просмотрев огромные массивы информации из различных интернет-источников, мы можем с уверенностью констатировать одно: правовое регулирование в сфере пользования интернет-ресурсами как средством общения, как, впрочем, и правовое регулирование пользования интернет-ресурсами как СМИ, еще очень далеко от совершенства не только в нашей стране, но и во всем мире.
Иначе говоря, данная подотрасль законодательства, так называемое интернет-право1, имеет ряд значительных дефектов. Под правовыми дефектами мы подразумеваем пробелы и коллизии права.
Рост информационных технологий служит толчком к развитию законотворческой деятельности уполномоченных на то орга-нов. Но какая же отрасль права сможет по служить регулятором общественных отношений, возникающих в области высоких технологий? В настоящее время, по мнению И. М. Рассолова, принято называть эту совокупность норм права отраслью интернет-права. Со ссылкой на того же автора можем ответить, что интернет-право понимается как комплексный правовой институт, который включает в себя нормы различных отраслей права (и совокупность связанных с ними морально-этических норм], регули ру-ющих отношения в виртуальном пространстве и вне его. Данные нормы имеют свою специфику, так как касаются прежде всего Интернета в широком международном масштабе2.
1 Рассолов И. М. Право и Интернет: теоретические проблемы // Социальные и гуманитарные науки. 2004. № 3. С. 48.
2 Рассолов И. М. Указ. соч.
Научные изыскания подобного рода велись такими авторами, как И. Л. Бачило, В. Н. Лопатин, М. А. Федотов3, Ю. Е. Хохлов4 и др.
Ознакомившись с работами вышеуказанных авторов, мы попробуем сделать ряд выводов.
Исходя из схемы, где вновь возникшие общественные отношения, еще не урегулированные правовыми нормами, представляют собой ярко выраженный правовой дефект (пробел в праве], можно с уверенностью констатировать, что в то время как интер-нет-отношения5 в публично-правовой плоскости, касающиеся охраны прав и законных интересов всех без исключения субъектов права (уголовно-правовая сфера], более или менее урегулированы законодательством, иные интернет-отношения из той же публично-правовой плоскости, относящиеся к сфере управленческой деятельности государственных органов и должностных лиц по исполнению публичных функций государства (административного права], остаются полностью неурегулированными.
Последний квартал 2014 года показал российским пользователям и всему миру, что Россия не собирается идти по пути либерализации некоторых положений законов об авторском праве для соответствия действующих законов духу цифрового времени. В Администрации Президента РФ, Правительстве РФ и в Государственной Думе предпринимается все больше попыток для дальнейшего ужесточения режима охраны исключительных прав, поддержки непрозрачных схем сбора и распределения авторского вознаграждения и привлечения к ответственности нарушителей и информационных посредников6.
3 Бачило И. Л., Лопатин В. Н., Федотов М. А. Информационное право / под ред. акад. РАН Б. Н. Топорни-на. СПб. : Издательство Р. Асланова «Юридический центр-Пресс», 2005.
4 Хохлов Ю. Е. Кто и как регулирует российский Интернет? // Правовое регулирование Интернета : материалы круглого стола, форум «Инфоком-2005. Инфо-коммуникации России XXI в.», Москва, 28 сент. 2005 г.
5 Они же отношения интернет-взаимодействия.
6 Дарбинян С. Копирайт. Итоги-2014. Миро-
вые и российские тренды // URL: http://zakon.
ru/blog/2015/1/8/kopirajt_itogi_2014_mirovye_i_
rossijskie_trendy.
Федеральный закон № 364 вступил в силу с 1 мая 2015 года и позволит в качестве обеспечительных мер заблокировать доступ не только к сайтам с нелицензионным видеоконтентом, но и с пиратскими копиями книг, музыки и программ. Исключение составят только фотографии. При этом нарушением будет считаться не только размещение на сайте самого объекта авторского права, но и любое размещение гиперссылок либо иной «информации, с помощью которой можно получить доступ» к неавторизованным копиям произведений. Закон предусматривает вечную блокировку сайта при повтор-ном нарушении авторских прав третьих лиц.
В конце 2014 года широко обсуждался законопроект, подготовленный Российским союзом правообладателей о «глобальной лицензии»7, предусматривающий всеобщий сбор на контент, который предлагается собирать с пользователей посредством ISP за ис-поль-зование произведений в личных целях с помощью сети Интернет. Пожалуй, ни одно предложение последних лет в области реформы копирайта не вызывало столь обильного потока критики со всех сторон. В подавляющем большинстве представители и интернет-отрасли, и государственных ведомств и министерств высказались резко негативно в отношении данного предложения. Экспер-ты и пользователи единодушно высказались против принятия закона на портале размещения информации о проектах готовящихся документов8, а также на площадке Общественной палаты. На портале «РОИ» по-прежнему продолжается сбор подписей за инициативу «отменить реализацию концепции Российского союза правообладателей о введении антипиратского сбора в Интернете». Но даже несмотря на всеобщее недовольство предлагаемым подходом, который, по задумке авторов, не заменяет нынешний «антипиратский подход», связанный с блокировкой интернет-ресурсов, а дополняетего, Министерство культуры предложило еще более спорный проект. Для его реализации Минкульт предлагает обязать
7 URL: http://www.slideshare.net/sarkisdarbinyan1/ ss-41627975.
8 URL: http://regulation.gov.ru/project/21397. html?point=view_proposals_expert&stage=1&stage_ id=7245.
операто-ров связи установить специальную дорогостоящую технику для анализа трафика — Deep Packet Insprection (DPI] и блокировать в режиме реального времени пиратские сайты и нелицензионный авторский контент.
Однако даже в череде негативных законов и законопроектов 2014 года были и позитивные явления. Прежде всего речь идет о «легализации свободных лицензий», которые появились в 4-й части ГК РФ после принятия Федерального закона №35-Ф3 от 12 марта 2014 г. Так, с 01 октября 2014 в России начинает действовать ст. 1286.1 ГК РФ, предусматривающая возможность выдачи открытых лицензий на создаваемые произведения широкому кругу пользователей.
Несомненно, поправки в ГК создают юридическую возможность ввести в цивилизованный гражданский оборот огромный массив так называемого пользовательского контента (UGC — Users generated content] и обеспечить легальную возможность для всех авторов предоставлять широкому кругу лиц права на распространение / копирование /, переработку созданных произведений по собст-венному усмотрению (в т.ч. и бесплатно, и по лицензиям Creative Commons].
Таким образом, нам представляется необходимым обратить внимание как законодателей, так и правоприменителей на урегулирование интернет-отношений в сфере административного права.
Примеров же подобной неурегулированности, на наш взгляд, предостаточно.
Как отметил представитель Роскомнад-зора В. И. Ампелонский, — ситуация с нецензурной бранью в блогах непростая. Dejure Интернет пока не считается общественным местом, и оштрафовать за нецензурную брань в блоге как за мелкое хулиганство в общественном месте, как происходит сейчас, если кто-то публично бранится в реальной жизни, нельзя. При этом у Роскомнад зора и МВД есть общая позиция: Интернет — это публичное пространство и там действуют все нормы права. Но с юридической точки зрения Сеть пока не является общественным местом и привлечь блогера за не-цензурную брань (мелкое хулиганство] по Административному кодексу сложно9.
URL: http://www.rg.ru/2015/03/10/blogi.html.
На наш взгляд, необходимо также отметить, что еще более года назад Президент РФ В.В. Путин подписал закон, запрещающий употребление мата на телевидении, в кино, литературе и СМИ. В случае несоблюдения правил для нарушителей предусмотрены штрафы. Соответствующий законопроект опубликован на официальном интернет-портале правовой информации.
Согласно новым правилам, нецензурную брань запрещено использовать при публичном исполнении произведений литературы, искусства, народного творчества на театрально-зрелищных и культурно-просветительских мероприятиях. Более того, книги и диски с содержанием мата могут продаваться только в запечатанной упаковке с надписью «Содержит нецензурную брань».
Закон вступил в силу с 1 июля 2014 года и не распространяется на продукцию, которая была выпущена до этого срока10.
Таким образом, мы можем видеть, что глубокий анализ законодательства, научной литературы и судебной практики показал явную недостаточность правового регулирования описанных выше отношений и процессов. Как видится, нужно продолжать работу по обобщению существующей практики, совершенствованию законодательной базы и научным изысканиям в этом направлении.
Тем не менее заметим, что борьба с ки-берпреступностью путем выявления и отслеживания выхода в Интернет конкретного физического лица довольно эффективна. И перспектива борьбы с административными правонарушениями в сети Интернет видится нам как активное внедрение методов киберразведки и контрразведки для отслеживания и установления места нахождения пользователя по 1Р адресу. Само-собой разумеется, что подобная позиция, несомненно, вызовет протест у сторонников так называемой российской либеральной оппозиции, «ратующей» за неприкосновенность основных прав и свобод человека и гражданина, в том числе, и свободу слова (данное политическое право, по мнению представителей оппозиционных политических течений, незыблемо несмотря ни на что!].
10 URL: http:///lenta.ru/news/2014/05/05/mat.
Однако необходимо отметить что излишняя либеральность в вопросах публично-правового регулирования в конечном счете дорого обходится не только государству, как властному субъекту, но и обществу. Ярчайшим примером проявления подобной непростительной либеральности является сейчас наш ближайший сосед — Украина.
Отсутствие должного правового регулирования в информационной сфере, бездействие государства как властного субъекта в плоскости публично-правого регулирования СМИ и Интернета привели к фактической ут-
рате контроля над ситуацией не только в информационной, но и во всех остальных сферах жизни общества. В настоящий момент вышеупомянутое государство неспособно не только поддерживать элементарный правопорядок на своей территории, но и осуществлять мониторинг в публичной сфере. А как известно из теории государства и права — государство, не способное влиять на общество, не имеющее реальной власти, не может являться государством в полном смысле этого слова.
Библиография:
1. Рассолов И. М. Право и Интернет: теоретические проблемы // Социальные и гуманитарные науки. — 2004. — № 3. — С. 48.
2. Бачило И. Л., Лопатин В. Н., Федотов М. А. Информационное право / под ред. акад. РАН Б. Н. Топорни-на. — СПб. : Издательство Р. Асланова «Юридический центр-Пресс», 2005.
3. Дарбинян С. Копирайт. Итоги-2014. Мировые и российские тренды // URL: http://zakon.ru/blog/2015/1 /8/kopirajt_itogi_2014_mirovye_i_rossijskie_trendy.
4. Хохлов Ю. Е. Кто и как регулирует российский Интернет? // Правовое регулирование Интернета : материалы круглого стола, форум «Инфоком-2005. Инфокоммуникации России XXI в.», Москва, 28 сент. 2005 г.
References (transliteration):
1. Rassolov I. M. Pravo i Internet: teoreticheskie problemy // Social'nye i gumanitarnye nauki. — 2004. — № 3. — S. 48.
2. Bachilo I. L., Lopatin V. N., Fedotov M. A. Informacionnoe parvo / pod red. akad. RAN B. N. Topornina. — SPb. : Izdatel'stvo R. Aslanova «Juridicheskij centr-Press», 2005.
3. Darbinyan S. Kopirajt. Itogi-2014. Mirovye i rossijskie trendy // URL: http://zakon.ru/blog/2015/1/8/kopirajt_ itogi_2014_mirovye_i_rossijskie_trendy.
4. Hohlov Ju. E. Kto i kak reguliruet rossijskij internet? Pravovoe regulirovanie interneta : materialy kruglogo stola,
forum «Infokom — 2005. Infokommunikacii Rossii XXI v.», Moskva, 28 sent. 2005 g.
Материал поступил в редакцию 23 июля 2015 г.
Legal Defects in the Legislative Regulation of Virtual Reality
Gasko, Aleksei Biacheslavovich — Senior Lecturer, The Department of Law of the Ryazan State Radio Engineering University (RSREU) [alexgasko-rzn@mail.ru] 390013, Russia, Ryazan, ul.Gagarina, 59
Review. The Article is devoted to current problems of legislative regulation in the sphere of virtual reality (online legal relations). The Article considers the possibility of correcting legal defects in this sphere by means of applying different methods of legal regulation. The Author explains the concepts of the subject, the object, the subject matter of legal relations in the sphere of virtual reality, determines the concepts applied in the sphere of online legal relations. The Article provides the definition of Cyber Law as the specific subarea of law that contains the elements of both private and public areas of law. The main focus is made on the public law component of online legal relations. In particular, the Author describes social relations connected with communication via the Internet and social relations connected with information dissimilation by using Internet resources that are mainly based on administrative law prerequisites pointing out primarily at the legality of hosting information of different types on different Internet sites. Besides, the Article considers the issues of imposing public law liability on subjects of cyber law relations to dissimilate information that does not meet the requirements of the Russian public law legislation or outrageously violates it. The Article provides some examples from law enforcement practice that clearly illustrate the work of the state bodies in the sphere of protection of rights and legal interests of the subjects of Cyber Law, which gives a possibility to debate on this issue in both scientific and regulatory environment and among the representatives of general public.
Key words. The Internet, virtual reality, Cyber Law, legal defect, public law, online legal relations, information, legal regulation.
