CC BY
137
ВИНА И МОТИВЫ В ПРАВОНАРУШЕНИИ И ЮРИДИЧЕСКОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
А.А. ИВАНОВ, Московский университет МВД России [email protected]
Аннотация. Рассматривается значение вины и мотивов как элементов состава правонарушения и необходимых критериев индивидуализации юридической ответственности.
Ключевые слова: Правонарушение. Юридическая ответственность. Вина и мотивы правонарушения. Состав правонарушения. Индивидуализация юридической ответственности.
THE MEANING OF GUILT AND MOTIVES IN THE OFFENCE AND JUDICIAL RESPONSIBILITY
A.A. IVANOV,
Moscow university of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation
Annotation. The article deals with the meaning of guilt and motives as the elements of "corpus delicti" of an offence and the necessary criteria.
Key words: an offence, judicial responsibility, guilt and motives of an offence, "corpus delicti" of an offence, individualization ofjudicial responsibility.
Вина не случайно выступает основным элементом субъективной стороны правонарушения. Она, отражая степень искаженности ценностных ориентаций личности, интенсивность и ее направленность, характеризует отношение правонарушителя к наступившим (или возможным) общественно опасным последствиям деяния. В этом качестве вина выступает фактором, способным в зависимости от ее особенностей в конкретном случае криминализировать либо декриминализировать поведение субъекта. Подобное значение вины ставит ее в ряд важнейших признаков правонарушения.
Вина может выражаться в форме умысла (прямого и косвенного) и неосторожности (самонадеянности и небрежности).
Прямой умысел имеет место в случаях, когда лицо осознавало противоправность своего деяния (бездействия), предвидело возможность или неизбежность и желало наступления общественно опасных последствий; косвенный - лицо осознавало противоправность и общественную опасность своего деяния (бездействия), предвидело и сознательно допускало наступление таких последствий или относилось к ним безразлично.
Небрежность встречается в случаях, когда лицо не отдавало себе отчета в противоправности своего деяния, не предвидело его общественно опасных последствий, хотя при необходимой вниматель-
ности и предусмотрительности должно и могло было их предвидеть; самонадеянность (в уголовном праве - легкомыслие) — лицо осознавало противоправность своего деяния, предвидело его вред и опасный результат, но легкомысленно рассчитывало его предотвратить (например, случай превышения скорости водителем на скользкой дороге, а также почти все случаи нанесения вреда при неосторожном обращении с огнестрельным оружием).
В гражданском праве, кроме таких форм вины, как умысел и неосторожность, имеются неосторожность в грубой и легкой формах, а также смешанная форма вины и понятие совместного причинения вреда.
В рамках субъективной стороны правонарушения принято говорить о волевом и интеллектуальном моментах вины. Волевой момент рассматривается как способность и возможность человека произвольно регулировать свое поведение (руководить им) на основе сознательного отношения к окружающей обстановке при совершении противоправного деяния, а интеллектуальный момент вины понимается как способность осознания субъектом преступления общественно опасного характера совершаемого деяния (действия или бездействия) и предвидения наступления общественно опасных последствий.
Для институтов ответственности в уголовном, административном, дисциплинарном законодательствах всегда необходимо обязательное установление вины непосредственного правонарушителя. Так, в уголовном праве в процессе рассмотрения служебных преступлений правоприменитель даже при наличии конкретного лица сталкивается с проблемой установления субъекта преступления. Статья 42 УК предусматривает освобождение от уголовной ответственности вследствие исполнения приказа или распоряжения. Непосредственный причинитель вреда освобождается от ответственности, а ответственности подлежит лицо, отдавшее незаконные приказ или распоряжение.
Конституционная и гражданско-правовая виды юридической ответственности вследствие своего особо диспозитивного характера регулирования общественных отношений отличаются в оценке таких факторов, как субъект и вина. В частности, некоторое своеобразие заключается в допущении «правопреемства» и случаев безвиновной ответственности. Диспозитивность в сфере государственно-правовых отношений, прежде всего в сфере государственного управления, предусматривает несравнимо большую ответственность субъектов за свои действия. Ответственность предусматривается в ее позитивном плане, поэтому вина презюмируется. Хотя непосредственные основания конституционной ответственности в ряде случаев могут находиться в отраслевых институтах ответственности, предусматривающих наличие всех признаков и свойств правонарушения, например наступление конституционной ответственности в виде отрешения от должности может быть вызвано совершением должностным лицом преступления (ч. 1 ст. 93 Конституции РФ).
Гражданское право знает случаи возложения ответственности на лицо, непосредственно виновным не являющееся. Так, родители, лишенные родительских прав, в течение трех лет после лишения несут ответственность за вред, причиненный несовершеннолетним. Социальный аспект их вины заключается в ненадлежащем осуществлении родительских обязанностей, явившихся причиной деликта со стороны их ребенка (ст. 1075 ГК). Примерами ответственности третьей стороны являются составы причинения вреда в состоянии крайней необходимости (ст. 1067), ответственности за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда (ст. 1069-1071).
Стремясь регламентировать разнообраное значение вины в гражданском праве, ГК определяет, что вина является основанием гражданско-правовой ответственности, «кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания
ответственности» (п. 1 ст. 401). Кроме таких видов вины, как умысел и неосторожность, имеются неосторожность в грубой и легкой формах. Различают также смешанную форму вины и совместное причинение вреда.
Высшей целью гражданско-правовых отношений является достижение компромисса между сторонами, и индивидуализация ответственности в рамках своей компетенции обеспечивает это согласие. Результат - разнообразие правовых последствий деликта в числе мер гражданско-правовой ответственности. Так, полное возмещение убытков - важнейший принцип частного права (п. 1 ст. 15 ГК) имеет предусмотренные законодательством ограничения (ст. 400). Одним из оснований ограничения ответственности является отсутствие вины, что необходимо доказать самому правонарушителю (п. 1 ст. 401). Суд может освободить должника от гражданско-правовой ответственности, если вред наступил в форме легкой неосторожности, а также если нарушитель докажет, что ненадлежащее исполнение вызвано действием непреодолимой силы (забастовка, неурожай и т.п.) (п. 3 ст. 401).
Презюмируется вина в действиях нарушителя и по отдельным составам материальной ответственности по трудовому законодательству за правонарушения, рассматриваемые в гражданском порядке (например, в некоторых случаях ответственности владельцев источника повышенной опасности). За причинение вреда здоровью работника суд принимает решение о полном возмещении утраченного заработка и расходов, связанных с повреждением здоровья. Но ответчик (промышленное, строительное предприятие, транспортная организация, владелец автотранспортного средства) может быть освобожден от ответственности, если докажет что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.
Статья 243 ТК определяет основания полной материальной ответственности работника. В их число входят случаи установления судом уголовной или административной противоправности действий работника, причинение вреда не при исполнении трудовых обязанностей, алкогольное, наркотическое или токсическое опьянение работника как причина ущерба, нанесенного предприятию. Индивидуализируя ответственность нарушителя, орган по рассмотрению трудовых споров может, учитывая степень вины нарушителя, конкретные обстоятельства деяния и материальное положение работника, уменьшить размер ущерба, подлежащего возмещению. Это правило не относится к случаям причинения ущерба с корыстной целью (ст. 250).
С виной как обстоятельством, характеризующим правонарушение, тесно связаны его мотивы и цели. Во многих отраслевых институтах ответственности их установление и оценка обязательны. Если вина отражает внутренние побуждения человека в конкретном случае, то мотивы, по мнению А.И. Рарога, характеризуют «степень нравственной испорченности личности и тем самым формируют психическое отношение субъекта к содеянному»1. В психологии мотивы принято разделять на устойчивые и ситуативно возникающие. Если первые обусловливаются более или менее постоянными признаками (условиями жизни, чертами характера и др.), то ситуативные, как отмечают авторы специального исследования, могут даже противоречить устойчивым, так как зависят от эмоционального состояния человека в конкретный момент.
В качестве обстоятельств, характеризующих деяние и существенно влияющих не только на меру юридической ответственности (усиливая либо смягчая ее), но и на ее основание, мотивы и цели правонарушения могут выступать важными критериями назначения наказания, например при применении положений составов о необходимой обороне, причинении вреда преступнику при его задержании, обоснованном риске (ст. 37-38, 41 УК).
Важен учет мотивов, не указанных в законе, но являющихся одними из ключевых факторов индивидуализации юридической ответственности за правонарушение, совершенное в соучастии. Подчеркивая высокую степень влияния некоторых специфических мотивов на характеристику общественной опасности лица, М.А. Скрябин отмечает, что в исследованных делах для несовершеннолетних преступников, осужденных к лишению свободы, мотивами совершения преступления являлись: озорство, желание развлечься -37,5% случаев; желание показать силу - 50; потребность
утвердить себя в глазах окружающих - 75; помощь товарищам, солидарность с ними - 52,5%. Подобные мотивы суд, принимая во внимание возрастные особенности субъектов, учел в качестве смягчающих ответственность обстоятельств2.
Видовое многообразие мотивов шире, чем представлено в правовой материи. Часто возникает ситуация, когда фактические побуждения лица, выразившиеся в деянии, не находят отражения в законодательстве. Тогда правоприменитель и иные лица в правоохранительных отношениях по необходимости идут на «аналогию мотива» (например, используются «хулиганские мотивы», «низменные побуждения»). В иных случаях объявляется об отсутствии всяческих мотивов в поступке человека.
Подобную распространенную практику нельзя признать правильной, позволяющей познать истину, а в конечном счете определить справедливое и достаточное наказание (или иную меру юридической ответственности либо заменяющую ее меру принуждения). Мотив всегда есть, но он может быть скрыт какими-то действиями или обстоятельствами либо аккумулироваться на протяжении длительного времени3. Однозначных мотивов правонарушений нет, это упрощение. К право нарушающему мотиву приводит сочетание субъективно-личностных и предметно-ситуационных составляющих.
1 Рарог А.И. Проблемы субъективной стороны преступления. М., 1991. С. 69.
2 Скрябин М.А. Общие начала назначения наказания и их применение к несовершеннолетним. Казань, 1988. С. 59.
3 Самовичев Е.Г. Бессознательные мотивы преступного поведения (криминальная мотивация) // Хрестоматия по юридической психологии. М., 2001. С. 122.
