Виды решений суда апелляционной инстанции как элемент процесса эффективной апелляционной защиты Текст научной статьи по специальности «Право»

А. А. Юнусов

Н. Н. Мазина

ВИДЫ РЕШЕНИИ СУДА АПЕЛЛЯЦИОННОЙ ИНСТАНЦИИ КАК ЭЛЕМЕНТ ПРОЦЕССА ЭФФЕКТИВНОЙ АПЕЛЛЯЦИОННОЙ ЗАЩИТЫ

В статье, в контексте новелл, внесенных Федеральным законом № 433-ФЗ от 29 декабря 2010 года, исследуются проблемы принятия решения судом апелляционной инстанции при отказе прокурора от обвинения в апелляционном суде, а также при примирении сторон.

Ключевые слова: суд апелляционной инстанции; отказ прокурора от обвинения; апелляционное определение; прекращение уголовного дела; примирение; приговор; подсудимый; прокурор.

Анализ оптимальности обновленной апелляци- В соответствии с разъяснениями, предложенными

онной проверки объективно требует обсуждения видов актов суда, принимаемых по итогам реализации этой формы судебной защиты. По идее, этот вопрос не должен вызывать затруднений в своем понимании, поскольку виды итоговых актов суда апелляционной инстанции исчерпывающе определены законодателем непосредственно в нормах ст. 389.20 УПК РФ. Столь же исчерпывающе приведено нормативное разъяснение элементов их содержания (ст. 389.21-389.33 УПК РФ). Дополнительно законодатель поясняет, что в случаях, предусмотренных пп. 1, 4, 7-10 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ, суд апелляционной инстанции оформляет итоговое решение апелляционным определением или постановлением. При вынесении итогового акта по основаниям пп. 2, 3, 5 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ суд обязан постановить апелляционный приговор. При постановлении решения, предусмотренного п. 6 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ, суд (в зависимости от ситуации) вправе постановить как приговор, так и апелляционное определение или постановление.

Общеизвестно, что перечень приведенных решений не должен оцениваться апелляционными судебными составами как a priori исчерпывающий.

в постановлении Пленума № 26 от 27 ноября 2012 года, суд апелляционной инстанции также вправе отменить обвинительный приговор и вынести определение (постановление) об освобождении лица от уголовной ответственности или наказания и применении к данному лицу принудительных мер медицинского характера. Правомерным является и решение суда об отмене обвинительного приговора и вынесении апелляционного определения (постановления) о прекращении уголовного дела в отношении несовершеннолетнего подсудимого с применением к нему принудительной меры воспитательного воздействия.

В. Смирнов уточняет, что вполне легитимным будет также решение суда о снятии уголовного дела с апелляционного рассмотрения и возвращении его в суд первой инстанции для устранения обстоятельств, препятствующих рассмотрению по существу. Суть указанных препятствий, прежде всего, в нормах ст. 389.6 и 389.7 УПК РФ; при этом эти обстоятельства не были своевременно установлены и устранены при подготовке дела к апелляционному пересмотру [1].

Как видим, и законодатель, и высшая судебная

Юнусов Ахат Ахнафович, доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовного права и процесса

Института экономики, управления и права (г. Казань). e-mail: axatuk@rambler.ru

Мазина Наталья Николаевна, мировой судья судебного участка № 10 г. Набережные Челны, РТ

© Юнусов А.А., 2016

© Мазина Н.Н., 2016

Статья получена 19.01.2016

инстанция страны, и доктрина допускают весьма широкое дискреционное усмотрение апелляционного состава суда в определении видов итоговых апелляционных решений. Указанная дискреция не могла не сказаться, как на практике отправления правосудия в данном процессуальном порядке, так и на подходах деятелей российской уголовно-процессуальной доктрины, озвучиваемых публично. Несмотря на крайне незначительный срок функционирования этой формы судебной защиты, и практика апелляционной формы проверки, и доктрина все весомее ставят вопросы:

• о значении акта отказа прокурора от обвинения в суде апелляционной инстанции и легитимных видах решений суда в указанной ситуации [2, 3];

• о (потенциальной) возможности и процессуальных последствиях для процесса апелляционной проверки возможного примирения сторон непосредственно в апелляционном суде [3, с.66];

• о юридических основаниях оформления итоговых решений суда апелляционным определением или апелляционным приговором [4, с.25-26; 2, с.58,60-61];

• о перечне и сути неустранимых нарушений закона, императивно обязывающих суд апелляционной инстанции к отмене приговора (иного судебного акта) и направлении дела на новое судебное разбирательство в суд нижестоящей инстанции (направлении его прокурору) [2,4,5; с.53-54];

• о правовых последствиях для видов итоговых решений суда изменения квалификации содеянного непосредственно в ходе разбирательства в апелляционном суде [4].

Каждый из поставленных вопросов в той или иной мере связан с категорией правосудности итоговых актов суда, принимаемых по итогам апелляционной проверки. В данном случае правильное их разрешение, как представляется, должно быть оценено в неразрывной диалектической связи, как с назначением данной формы судебной защиты, так и в контексте оптимальности предложенной законодательной воли, которая либо нуждается в уточнении, либо в принципе исключает дискуссии и коллизии текущего правоприменительного процесса. Исключительно с этих позиций определимся в подходах по сути каждой из предложенных к обсуждению проблем.

Правовые последствия отказа прокурора от обвинения в апелляционном суде. Прежде всего, укажем, что в ходе реализованного нами исследования не выявлено ни одного из указанных фактов. Не известно о наличии подобных отказов и в практике Верховного Суда РФ. На данное обстоятельство, в частности, справедливо указывает М. С.Шалумов [3]. Тем не менее, подходы к решению данной кол-

лизии обозначены и, видимо, нуждаются в обсуждении.

Д. В. Сопов, например, отмечает, что производство в суде апелляционной инстанции реализуется по правилам гл. 35-39 УПК РФ, но с установленными законом изъятиями (ч. 1 ст. 389.13 УПК РФ). Относительно акта прокурора, связанного с отказом от обвинения в апелляционном суде, нормы ст. 389.13 УПК РФ оговоренных изъятий не содержат. Следовательно, при возможном отказе прокурора от обвинения в ходе апелляционной проверки суду следует руководствоваться общими положениями ч. 7 ст. 246 УПК РФ, принимая указанный отказ в качестве императива. Следствием последнего должно быть безусловное прекращение уголовного дела по основаниям пп. 1 и 2 ч. 1 ст. 24 и пп. 1 и 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ. При этом по смыслу чч. 1, 2 ст. 389.20 и ст. 389.21 УПК РФ решение должно выноситься в форме апелляционного определения [2]. По сути, из аналогичных позиций исходит судья Нижегородского областного суда А. К. Аниканов [6, с.13-20].

Отметим, указанный автор не поясняет: должно ли приниматься указанное решение апелляционным судом с учетом правовых позиций и итоговых выводов, изложенных Конституционным Судом РФ в Постановлении № 18-П от 8 декабря 2003 года, или указанные позиции не служат императивом для апелляционной формы проверки. Между тем, по сути конституционных позиций, отказ прокурора от обвинения может быть принят судом лишь по исследовании всех доказательств по делу в рамках судебного следствия и выслушивании позиций сторон. Тем самым, перед судом апелляционной инстанции объективно заявлен вопрос о предмете и пределах апелляционной проверки и непосредственном исследовании доказательств по делу, как императиве для деятельности. Однако последнее, как отмечается целым рядом исследователей, не очень «приветствуется» обновленным апелляционным судом. Не указывает Д. В. Сопов и на необходимость отмены приговора суда первой инстанции перед актом прекращения производства по делу, что объективно формирует кассационные основания к проверке и отмене постановленного апелляционного акта. Наконец, не можем мы согласиться с указанным автором в вопросе о том, что итоговое решение в исследуемой ситуации должно оформляться в виде апелляционного определения. Основания для этих сомнений в нормах ч. 8 ст. 302 УПК РФ. По смыслу последних в суде апелляционной инстанции, вследствие указанного отказа, вполне могут объявить себя основания для постановления оправдательного приговора или для вынесения приговора обвинительного (Указанные противоречия отмечаются и практи-

кующими судьями [4]). Не учитывать указанные моменты, повторимся, изначально формировать основания для кассационной/надзорной проверки итоговых апелляционных актов суда.

Принципиально отлична в этом вопросе позиция судьи Верховного Суда РФ М. С. Шалумо-ва, который, прежде всего, отмечает отсутствие единства мнений при обсуждении исследуемой проблемы в Верховном Суде РФ, в т. ч. при подготовке разъяснений пленума. Указанный автор исходит из правовых позиций Конституционного Суда РФ, приведенных в Определении № 295-О от 21 декабря 2000 года по жалобе гр. Красильнико-ва С. Е. [7], согласно которым отказ прокурора от обвинения может иметь место только при рассмотрении дела в суде первой инстанции. В дальнейшем прокурор может выступать лишь в качестве «рядового» апеллятора или кассатора, оспаривая своим представлением те или иные моменты неправосудности приговора. В связи с этим суды вышестоящих инстанций в принципе не обязаны следовать позициям прокурора. Иное, резюмируется, подрывает основы отправления правосудия исключительно судом, ставит отправление указанной деятельности в зависимость от воли иных заинтересованных лиц [3]. Отсюда, по мнению М.С. Шалумова, в суде апелляционной инстанции прокурор максимум может отказаться от притязаний, изложенных в представлении. Последнее, в зависимости от ситуации, видимо, влечет полное прекращение апелляционной проверки либо ее продолжение, но уже в пределах и предмете ревизионных усилий апелляционного состава суда.

Указанные подходы, признаем, более продуктивны; однако в той ситуации, когда апелляционная форма защиты трактуется и применяется исключительно как форма контроля за правосудностью обжалованных актов суда, а не нового и всестороннего рассмотрения дела по существу более опытным и компетентным составом суда. Последний подход к назначению апелляционной формы защиты, как известно, также широко обсуждаем. И с этих позиций право прокурора на отказ от поддержания обвинения в вышестоящем суде видится не столь абсурдным и невозможным. Дело в итоге «за малым» - в обеспечении реального права сторон на эффективность установленной апелляционной защиты, которая так широко декларируется ссылками законодателя на нормы главы 35-39 УПК РФ.

Примирение сторон в апелляционном суде. М.С. Шалумов, к примеру, считает, что ситуация, при которой потерпевший заявляет о примирении с подсудимым в апелляционном суде и, соответственно, требует прекращения уголовного дела, не принципиально отлична от ситуации, связанной с

отказом прокурора от обвинения. Отсюда, итоговый вывод, согласно которому законность, обоснованность и справедливость приговора суда первой инстанции не может быть поставлена в фактическую зависимость от изменившегося к моменту апелляции мнения частного лица/апеллятора. Правомерность данного вывода, полагает указанный автор, подтверждается буквальной законодательной волей. Анализируя полномочия апелляционного суда отменить приговор и прекратить уголовное дело при наличии оснований, предусмотренных ст.ст. 24, 25, 27 и 28 УПК РФ (ст. 389.21 УПК РФ), М.С. Шалумов прямо подчеркивает, что данная воля закона относится не к основаниям апелляционной отмены приговора, а к основаниям последующего прекращения уголовного дела. Соответственно, настаивает он, суть воли, изложенной в нормах ст. 389.21 УПК РФ, должна трактоваться исключительно в диалектической связи с нормами ст. 389.15 УПК РФ, более подробно расшифрованными в ст.ст. 389.16-389.18 УПК РФ.[3]

Сложно согласиться с данным подходом. Во-первых, в силу того, что отказ прокурора от обвинения и примирение потерпевшего с подсудимым, как основание к прекращению дела - суть не тождественные правовые явления. Как отмечалось, при отказе прокурора от обвинения суд императивно обязан проверить, как все доказательства по данному делу, так и выслушать и исследовать позиции иных заинтересованных лиц. Во многом в основе этой позиции полное отсутствие в российском уголовном процессе фигуры субсидиарного обвинителя в лице потерпевшего, которому посредством (выше) указанных действий-гарантий пытаются обеспечить хотя бы видимость соблюдения интересов и прав в суде первой инстанции. Примирение сторон, напротив, обязывает суд к безусловному прекращению дела, ибо если последнее не было прекращено при наличии оснований, установленных нормами ст. 254 УПК РФ, в наличии безусловное основание к отмене приговора - ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона (п. 1 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ). В связи с этим, возразим М.С. Шалумову, нет и не может быть непреодолимых противоречий между нормами ст. 389.21 УПК РФ (обязывающими суд прекратить уголовное дело по основаниям ст. ст. 25, 27 или 28 УПК РФ) и нормами ст. 389.15 УПК РФ (достаточно определенно указывающими на данные основания). Первые указывают апелляционному составу суда на императивную обязанность прекращения дела при наличии установленных оснований; вторые - на процессуальное основание для отмены приговора суда первой инстанции, перед принятием указанного

(выше) решения. Продолжение апелляционного процесса в указанной ситуации - исключительно по воле суда, если возможно, то лишь в ревизионном порядке и при наличии столь существенных нарушений закона, которые в принципе несовместимы с правосудностью итоговых актов суда, с сутью реализованного правосудия.

О сути неустранимых нарушений закона, обязывающих суд апелляционной инстанции к отмене приговора и направлению дела на новое судебное разбирательство в суд нижестоящей инстанции (направлению прокурору). Как известно, в нормах главы 45.1 УПК РФ российский законодатель в принципе не воспринял известное правило эвокации, обязывающее суд апелляционной инстанции всегда при наличии существенных нарушений закона принимать меры к всестороннему и полному рассмотрению уголовного дела и разрешению спора по существу. Настаивая на наличии (якобы) неустранимых нарушений закона и объективной невозможности их исправления эффективными средствами апелляционной проверки, российский законодатель сформулировал однозначный, по сути, посыл, согласно которому в указанной ситуации приговор всегда подлежит отмене, а дело направлению на новое рассмотрение в суд нижестоящей инстанции (или прокурору). Ни перечня, ни объективных критериев указанных нарушений законодатель при этом не привел. Данный пробел законодательной воли отчасти восполнен разъяснениями пленума, который в п.19 Постановления № 26 пояснил, что неустранимыми в суде апелляционной инстанции следует признавать такие нарушение фундаментальных основ уголовного судопроизводства, последствием которых является процессуальная недействительность предыдущего производства по делу. По сути, речь идет о фундаментальных нарушениях закона, которые применительно к обновленной кассации или надзору (гл. 47.1 и 48.1 УПК РФ) позволяют ставить вопрос не просто об опровержении приговора, вступившего в законную силу, а об основаниях поворота к худшему в положении осужденного, о преодолении правила non bis in idem.

Указанный подход отчасти оправдан и призван к объяснению, в силу каких обстоятельств указанные нарушения не могут быть исправлены эффективными апелляционными средствами и высоким профессионализмом более опытного и компетентного состава суда. Несколько настораживает, правда, то обстоятельство, что в качестве необходимых ориентиров указанных нарушений (пленумом) названо лишь рассмотрение дела незаконным составом суда и нарушение правил подсудности. Складывается впечатление, что либо у высших судебных инстан-

ций страны явные затруднения с пониманием указанных нарушений, либо позиция принципиальна и вопрос о сути и перечне указанных нарушений отдан на усмотрение судей и доктрины.

Как первые, так и вторые вполне ожидаемо отреагировали своим пониманием сути указанных нарушений. К примеру, А. В. Кудрявцева и В. П.Смирнов при исследовании данной проблемы, с одной стороны, апеллируют к нормативному содержанию ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ, усматривая в последней явные критерии фундаментальности и неустранимости искомых нарушений. С другой стороны, тут же оговариваются, что не все из юридических норм данной статьи могут служить апелляционным основанием для направления дела на новое рассмотрение в суд нижестоящей инстанции. Непредоставление подсудимому последнего слова в суде первой инстанции или возможности его участия в судебных прениях, как они полагают, нарушения существенные, но исправимые и вполне могут быть исправлены в апелляционном суде, не требуя столь кардинальных, по сути, решений [4; 1, с.100].

Система рассмотренных выше коллизий диалектически связана с проблемой юридических оснований оформления итоговых решений суда апелляционным определением или апелляционным приговором. Мы отчасти обозначили подходы в этом вопросе, дискутируя по сути указанных выше проблем. Тем не менее, практика апелляционного производства практически ежедневно являет примеры новых сторон данной проблемы, нюансы которых также требуют определенности.

К примеру, зам. председателя Челябинского областного суда Российской Федерации В. Смирнов ставит на обсуждение вопрос: какие виды решений должны быть приняты апелляционным судом в ситуации, когда по делу осуждено несколько подсудимых, а суд апелляционной инстанции приходит к выводу о необходимости оправдания одного из них? При ответе на данный вопрос он же считает в принципе неприемлемыми позиции тех оппонентов, которые полагают, что в исследуемой ситуации может быть вынесено два вида решений: (1) приговор об отмене обвинительного приговора суда первой инстанции в отношении одного из осужденных и его оправдании; (2) апелляционное определение об изменении или оставлении без изменения приговора суда первой инстанции в отношении иных осужденных.

Изначальная ошибочность данного подхода, по мнению В. Смирнова, заключается в том, что действующий уголовно-процессуальный закон не предусматривает возможности одновременного вынесения двух итоговых апелляционных решений. Следовательно, резюмирует он, в указанной

ситуации должно быть вынесено апелляционное определение, которым будет отменен обвинительный приговор в отношении одного осужденного. Этим же определением будет принято решение о прекращении уголовного дела в отношении данного подсудимого по ст. 24 или ст. 27 УПК РФ, а также о признании за ним права на реабилитацию. Наконец, этим же определением апелляционный суд изменяет или оставляет без изменения приговор суда первой инстанции в отношении иных осужденных [1, с.99-100; 2, с.60-61].

По идее, все согласовано; однако ранее уже отмечалось явное несоответствие предлагаемых подходов нормам ч. 8 ст. 302 УПК РФ, согласно которым суд (в рамках рассмотрения дела по существу) не вправе вынести решение о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям, а обязан постановить оправдательный приговор. При прямом указании законодателя на нормы гл. 35-39 УПК РФ, как на явные императивы для апелляционного состава суда, предлагаемое В. Смирновым решение, как видим, уже не будет бесспорным; особенно в части прекращения дела. В данной связи, видимо, надо ставить на обсуждение вопрос о вынесении нового приговора, в резолютивной части которого должно быть обосновано решение об оправдании одних подсудимых и осуждении других [1]. Однако, на наш взгляд, указанный вариант лишен методологической точности и вряд ли уместен.

Вместе с тем согласимся с (высказанными) подходами, согласно которым суд апелляционной инстанции вовсе не обязан к постановлению нового приговора, а может исправить допущенное нарушение посредством вынесения апелляционного определения (постановления):

- при неправильном разрешении судом первой инстанции вопросов, связанных с разрешением гражданского иска по делу (определение об изменении приговора);

- при необходимости исправления в приговоре суда первой инстанции явной технической описки, не ставящей под сомнение суть итоговых выводов суда первой инстанции (определение об изменении приговора);

- когда посредством назначенной экспертизы суд апелляционной инстанции убедился во вменяемости осужденного и законности и обоснованности постановленного в суде первой инстанции приговора (определение об оставлении приговора без изменения);

- в ситуации, связанной с изменением оснований оправдания подсудимого в оправдательном приговоре суда первой инстанции (определение об изменении приговора);

- при отмене или изменении незаконных про-

межуточных решений суда первой инстанции с вынесением апелляционным судом прямо противоположных решений (например, об избрании меры пресечения - заключение под стражу - вопреки «отказному» решению суда первой инстанции [8]);

- при наличии оснований для прекращения апелляционного производства, которые имели место при назначении процесса проверки, но не были своевременно выявлены судьей, изучавшим апелляционные отзывы, возражения, дело (ненадлежащий субъект обжалования, отзыв жалобы, требование проверки решения, не подлежащего самостоятельному обжалованию).[1, с.99-104]

Отдельно должен быть рассмотрен вопрос о видах решений суда апелляционной инстанции и в той ситуации, когда по итогам проверки возникает вопрос об изменении квалификации содеянного в итоговом решении суда. Практика апелляционной проверки свидетельствует, что указанная необходимость, как правило, возникает в тех ситуациях, когда:

(1) судом первой инстанции правильно установлены фактические обстоятельства уголовного дела, но в итоговом приговоре указанным обстоятельствам дана неверная юридическая оценка;

(2) судом первой инстанции изначально неверно установлены действительные фактические обстоятельства дела, что в итоге, в качестве причинно-следственной связи, повлекло неправильную квалификацию содеянного в итоговом приговоре суда.[4]

В первой ситуации в наличии нет спора сторон относительно фактической стороны содеянного. Сторона презюмируется установленной достоверно. Она не оспаривается сторонами. Указанное в принципе не требует непосредственного исследования доказательств апелляционным составом суда, проблема лишь в правильной юридической переоценке содеянного и отраженного в приговоре. В этом отношении для исправления допущенной в нижестоящем суде ошибки нет необходимости в постановлении нового приговора, более качественном или «количественном» его обосновании системой «перепроверенных» в апелляции доказательств; ошибка легко исправляется апелляционным определением суда об изменении приговора.

Вторая ситуация принципиально отлична. Здесь судом первой инстанции изначально неверно установлена именно фактическая сторона спора; выводы судей, изложенные в приговоре, в принципе не соответствуют объективной реальности; внутреннее убеждение суда оторвано от имеющихся фактических данных. Как следствие - неверное описание в приговоре фактической стороны спора, неверная оценка доказательств, во многом искусственное обоснование итоговых выводов суда по основному вопросу уголовного дела. Устранить указанное

нарушение путем сугубо логически-мыслительной (оценочной) деятельности апелляционного состава суда - в принципе невозможно. Суд апелляционной инстанции просто обязан самостоятельно, непосредственно исследовать доказательства, сформировать на этой основе внутреннее убеждение, дать самостоятельную юридическую оценку содеянно-

го. Все это возможно лишь посредством вынесения и обоснования нового приговора, призванного полностью заменить собой акт суда первой инстанции. В связи с этим дискреционное усмотрение апелляционных судебных составов, на наш взгляд, в принципе исключено.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Смирнов В. О видах решений суда апелляционной инстанции по уголовным делам // Уголовное право. 2014. № 1. С. 99.

2. Сопов Д.В. Применение норм УПК РФ об апелляции: вопросы практики // Уголовный процесс. 2013. № 9.

3. Шалумов М.С. Апелляция в уголовном процессе: спорные вопросы и развитие // Уголовный процесс. 2013. № 10.

4. Кудрявцева А.В., Смирнов В.П. Решения, принимаемые судом апелляционной инстанции // Уголовный процесс. 2013. № 7.

5. Туленков Д.П. Применение новых норм об апелляции в судебной практике // Уголовное право. 2013. № 7.

6. Аниканов А. К вопросу об определении предмета апелляционного рассмотрения // Апелляция: реалии, тенденции и перспективы: Матер. всерос. межвед. научно-практ. конф. к 75-летию Нижегородского областного суда (г. Нижний Новгород, 24-25 октября 2013 г.). М.: «Актион-Медиа», 2013. С. 13-20.

7. Определение Конституционного Суда РФ № 295-О от 21.12.2000 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гр. Красильникова С.Е. на нарушение его конституционных прав ч. 1 ст. 379 и ч. 1 ст. 380 Уголовно-процессуального кодекса РФ».

8. Апелляционное определение СК по уголовным делам Челябинского областного суда № 10-1469/13.