CC BY
124видимому, уже исчерпаны сколько- альтернативных санкций». Поэтому
нибудь значимые резервы качественно ныне речь должна идти о модернизации
нового этапа либерализации уголовной всей системы наказаний с особым вни-
политики в направлении расширения манием к альтернативным санкциям.
Сведения об авторах
Уткин Владимир Александрович: ФКОУ ВПО Кузбасский институт ФСИН России (г. Новокузнецк), профессор кафедры уголовно-исполнительного права и криминологии, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист России. E-mail: [email protected]
Information about the authors
Utikin Vladimir Aleksandrovich: Kuzbass Institute of the FPS of Russia (Novokuznetsk), professor of chair of penal law and criminology, doctor of law, honored lawyer of Russia. E-mail: [email protected]
УДК 343.35+343.83
А. В. Шеслер, С. С. Шеслер
ВИДЫ КОРРУПЦИОННЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ СОТРУДНИКАМИ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ
Антикоррупционные нормативно-правовые акты не содержат определения коррупционного правонарушения. Наиболее оптимальным выходом из сложившейся ситуации является систематическое толкование этих нормативно-правовых актов. Оно позволит выделить виды правонарушений, совершаемых сотрудниками уголовно-исполнительной системы (УИС), которые можно отнести к коррупционным.
Среди коррупционных правонарушений можно выделить преступления, административные правонарушения, дисциплинарные проступки и гражданские правонарушения.
Представляется необходимым введение в Кодекс РФ об административных правонарушениях двух норм, одна из которых представляла бы собой норму — определение коррупционного правонарушения с выделением его видовых признаков. Нуждается в теоретическом осмыслении и четком нормативно-правовом разрешении вопрос о правовой природе коррупционных правонарушений, совершаемых сотрудниками УИС. Обоснованным представляется установление повышенных сроков давности привлечения к дисциплинарной ответственности, которые исчисляются со дня совершения проступка, как это установлено в отношении административных правонарушений. В ст. 575 Гражданского кодекса РФ следует указать, что не может считать подарком вымогательство указанными в ней лицами вознаграждения или совершение ими за него незаконных действий. Законодательное разрешение указанных проблем повысит эффективность противодействия коррупционным правонарушениям, совершаемым не только сотрудниками УИС, но и всеми должностными лицами.
© Шеслер А. В., Шеслер С. С., 2015.
Ключевые слова: коррупция; правонарушение; сотрудник уголовно-исполнительной системы; преступление; административное правонарушение; дисциплинарный проступок; гражданское правонарушение.
A. V. Shesler, S. S. Shesler
TYPES OF THE CORRUPTION OFFENSES MADE BY THE STAFF OF THE PENAL SYSTEM
Anti-corruption normative legal acts don't contain definition of a corruption offense. Most the way out of current situation is systematic interpretation of these normative legal acts. It will allow to allocate types of the offenses made by the staff of the penal system which can be carried to the corruption.
It is possible to distinguish crimes, administrative offenses, minor offenses and torts from corruption offenses.
Introduction to the Code of the Russian Federation about administrative offenses of two norms one of which would represent norm — definition of a corruption offense with allocation of its specific signs is obviously necessary. The question of the legal nature of the corruption offenses made by employees of the penal system needs theoretical judgment and accurate standard and legal permission. Establishment of the raised limitation periods of attraction to a disciplinary responsibility which are estimated from the date of offense commission as it is established concerning administrative offenses is represented reasonable. It is necessary to specify in Art. 575 of the Civil code of the Russian Federation that can't consider a gift extortion by the persons of remuneration specified in it or commission by them for it illegal actions. Legislative permission of the specified problems will increase efficiency of counteraction to the corruption offenses made not only employees of the penal system, but also all officials.
Keywords: corruption; offense; employee of the penal system; crime; administrative offense; minor offense; tort.
Термин «коррупционные правонарушения» используется действующим законодательством, а с наличием этих правонарушений антикоррупционные нормативно-правовые акты связывают конкретные меры противодействия коррупции. Так, рассматриваемое понятие употребляется при определении направлений противодействия коррупции в ст. 1 Федерального закона от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции», а в ст. 9 предусмотрена обязанность государственных и муниципальных служащих уведомлять представителя нанимателя (работодателя), органы прокуратуры или другие государственные органы обо всех случаях обращения к ним каких-либо лиц в целях склонения их к совершению коррупционных правонарушений. Применительно к уголовно-исполнительной системе (далее —
УИС) порядок такого уведомления регламентирует приказ ФСИН России от 29.05.2010 № 256 «Об утверждении Порядка уведомления федеральными государственными служащими Федеральной службы исполнения наказаний о фактах обращения в целях склонения их к совершению коррупционных правонарушений». Несмотря на указанные обстоятельства, антикоррупционные нормативно-правовые акты не содержат определения коррупционного правонарушения. Представляется, что наиболее оптимальным выходом из сложившейся ситуации является систематическое толкование этих нормативно-правовых актов. Оно позволит выделить виды правонарушений, совершаемых сотрудниками УИС, которые можно отнести к коррупционным.
Прежде всего виды коррупционных правонарушений указаны в ст. 1 Федерального закона «О противодействии коррупции» при определении коррупции. Правонарушения, указанные в п. «а» ст. 1 этого закона, отражены в Уголовном кодексе Российской Федерации (далее — УК РФ) в виде преступлений, предусмотренных ст. 201, 204, 285, 290, 291 и др. Правонарушения, указанные в п. «б» ст. 1 этого закона, предусмотрены как административные правонарушения в ст. 19.28, 19.29 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее — КоАП РФ). В соответствии со ст. 13 рассматриваемого закона коррупционные правонарушения влекут уголовную, административную, гражданско-правовую и дисциплинарную ответственность. Указанные обстоятельства дают основания полагать, что среди коррупционных правонарушений можно выделить преступления, административные правонарушения, дисциплинарные проступки и гражданские правонарушения.
Виды коррупционных преступлений конкретизируются в перечне № 23 Указаний Генпрокуратуры России № 744/11, МВД России 31.12.2014 № 3 от «О введении в действие перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности». В этом нормативно-правовом акте представлены критерии отнесения деяний к коррупционным преступлениям
(совершение их должностными лицами и лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческой или иной организации, связь деяния со служебным положением этих лиц, совершение преступления с прямым умыслом и корыстным мотивом). Кроме того, дается применительно к целям регистрации таких преступлений их классификация (относящиеся к таковым без дополнительных условий или при наличии определенных условий, способствующие совершению преступлений коррупционной направленности). Конструк-
тивность такого подхода не вызывает возражений, однако получается, что понятие коррупционного преступления, с которым связаны определенные правовые последствия, дается не в законе, а в ведомственном нормативно-правовом акте.
Криминализация коррупционных проявлений также сопряжена с наличием определенных проблем.
1. Указание в качестве субъекта преступления, предусмотренного ст. 290 УК РФ, иностранного должностного лица и должностного лица публичной международной организации. Это не соотносится с понятием должностного лица как субъекта преступления, предусмотренного в примечании к ст. 285 УК РФ, а также направленностью действий указанных лиц. Представляется, что криминализированные действия иностранного должностного лица и должностного лица публичной международной организации не направлены против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления. В частности, вряд ли какие-либо рекомендации, подготовленные за вознаграждение членами Комитета против пыток как исполнительного органа ООН, осуществляющего надзор за исполнением Конвенции против пыток, направлены против указанных объектов в уголовно-исполнительной системе. По своей правовой природе незаконное вознаграждение, полученное этими лицами, ближе к преступлениям против интересов службы в коммерческих и иных организациях, которые предусмотрены гл. 23 УК РФ.
2. Выделение в уголовном законе отдельного состава преступления в виде посредничества во взяточничестве (ст. 2911 УК РФ) породило проблему его отграничения от иных видов соучастия во взяточничестве. В частности, возникает проблема квалификации посредничества в получении и даче взятки в незначительном размере, заранее данного обещания скрыть лиц, участвовавших
во взяточничестве, средства или орудия совершения взяточничества, следы взяточничества, предмет взятки, приобрести или сбыть такой предмет. На наш взгляд, эти действия являются пособничеством в получении или даче взятки и охватываются ч. 5 ст. 33 УК РФ и ст. 290 или ст. 291 УК РФ. Возникает также проблема отграничения обещания или предложения посредничества во взяточничестве от подстрекательства, так как они пособничеством не охватываются (ч. 5 ст. 33 УК РФ) и могут быть способом склонения к получению или даче взятки, т. е. образовывать действия подстрекателя (ч. 4 ст. 33 УК РФ). Кроме того, излишняя криминализация пособничества совершению взяточничества необоснованно, с одной стороны, смягчила уголовную ответственность за такое соучастие, с другой стороны, утяжелила его. В частности, санкция, предусмотренная ч. 1 ст. 2911 УК РФ, мягче, чем санкция, предусмотренная ч. 2 ст. 290 УК РФ за получение взятки в значительном размере, в соответствии с которой могло быть наказано пособничество в этом преступлении. Напротив, санкция, предусмотренная ч. 1 ст. 2911 УК РФ, строже санкции, предусмотренной ч. 2 ст. 291 УК РФ за дачу взятки в значительном размере. Получается, что законодателем посредничество во взяточничестве оценивается как более опасное преступление, чем дача взятки.
3. Расширительное толкование функций должностных лиц в п. 4 постановления Пленума Верховного суда РФ от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий», в результате которого к таковым отнесены учителя и врачи, в том работающие в УИС, в случаях, когда они принимают решения, имеющие юридическое значение и влекущие определенные юридические последствия (принимают экзамены, выдают листки временной нетрудоспособности сотрудникам и осужден-
ным, привлеченным к оплачиваемому труду т. д.). Представляется, что такие действия персонала УИС не являются реализацией властных полномочий представителя власти, лица, выполняющего организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции.
Административные коррупционные правонарушения в законодательстве не определены, нет также перечня этих правонарушений, хотя о них речь идет в КоАП РФ как о правонарушениях, нарушающих законодательство Российской Федерации о противодействии коррупции (ч. 1 ст. 4.5, ст. 19.29 КоАП РФ). Вместе с тем, важность такого определения и наличия соответствующего перечня обусловлены повышенным (шестилетним) сроком давности привлечения к административной ответственности за коррупционные административные правонарушения, исчисляемым со дня их совершения (ч. 1 ст. 4.5 КоАП РФ). Выходом из создавшейся ситуации является введение в КоАП РФ двух норм, одна из которых представляла бы собой норму — определение коррупционного правонарушения с выделением его видовых признаков, как это сделано применительно к коррупционным преступлениям. Эта норма могла бы служить ориентиром для законодателя в случае необходимости введения в КоАП РФ новых видов коррупционных правонарушений. Другая норма должна включать перечень коррупционных административных правонарушений, которым необходимо руководствоваться правоприменителю для определения сроков давности привлечения к административной ответственности.
Нуждается в теоретическом осмыслении и четком нормативно-правовом разрешении вопрос о правовой природе коррупционных правонарушений, совершаемых сотрудниками УИС (например, предусмотренных ст. 19.29 КоАП РФ), которые в ч. 1 ст. 2.5 КоАП РФ названы административными
правонарушениями и за которые наступает дисциплинарная ответственность. Если эти правонарушения являются административными, то они должны влечь административную ответственность, на них должен распространяться повышенный (шестилетний) срок давности привлечения к административной ответственности, реализация ответственности за эти правонарушения должна осуществляться в рамках административного процесса и субъектами, которым сотрудник УИС не подчинен по службе. Если эти правонарушения являются дисциплинарными проступками, то они должны влечь дисциплинарную ответственность и на них должен распространяться шестимесячный срок давности привлечения к дисциплинарной ответственности, исчисляемый со дня поступления информации о их совершении (ст. 38.3 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации). Кроме того, эта ответственность должна реализовывать-ся в рамках дисциплинарного производства, а дисциплинарные взыскания должны налагаться на сотрудника УИС его начальником.
Следует также указать на повышенные сроки давности привлечения к административной ответственности за коррупционные правонарушения, которые равные срокам давности привлечения к уголовной ответственности за коррупционные преступления средней тяжести, например, за получение взятки без квалифицирующих признаков (ч. 1 ст. 290 УК РФ). Получается, что законодатель вредность административных коррупционных правонарушений по этим срокам приравнивает к общественной опасности указанных преступлений.
Дисциплинарные коррупционные правонарушения выражаются в несоблюдении сотрудниками УИС ограничений, запретов и требований о предотвращении или об урегулировании конфликта интересов, невыполнении обязанностей, установленных в антикоррупционным законодательством. Такой
вывод можно сделать, логически толкуя содержание ст. 38.1 Положения о службе в органах внутренних дел, в которой указывается, за что налагается дисциплинарное взыскание на сотрудника органов внутренних дел при несоблюдении им антикоррупционного законодательства. Однако, как и в отношении других видов правонарушений, в законодательстве отсутствует родовое определение коррупционного дисциплинарного проступка, а также нет перечня таких проступков. Наличие соответствующих положений в законодательстве позволило бы отличить эти проступки от других коррупционных правонарушений. Кроме того, особенностью ответственности за коррупционные проступки является отсутствие в законе сроков давности привлечения к дисциплинарной ответственности. Применительно к обычным дисциплинарным проступкам такие сроки существуют: в соответствии со ст. 193 Трудового кодекса РФ и ст. 39 Положения о службе в органах внутренних дел такой срок установлен в шесть месяцев со дня его совершения, а по результатам ревизии, проверки финансово-хозяйственной деятельности или аудиторской проверки — в два года. Указанные в этих нормативно-правовых актах сроки, исчисляемые со дня обнаружения проступка или проведения служебной проверки по факту его совершения такими сроками не являются или могут ими быть в отношении длящихся проступков. Подобные ситуации различаются в отношении административных правонарушений (ч. 4 ст. 4.5 КоАП РФ). Однако положение, которое должно применяться к длящимся дисциплинарным коррупционным проступкам, законодательно распространено на все виды коррупционных проступков. В ст. 38.1 Положения о службе в органах внутренних дел указывается, что за такие правонарушения взыскание должно быть применено не позднее шести месяцев со дня поступления информации о его совершении. Получается, что сроков
давности, исчисляемых со дня совершения коррупционного дисциплинарного проступка не существует, а лицо, его совершившее, может быть привлечено к дисциплинарной ответственности на протяжении всей своей жизни до истечения шести месяцев со дня поступления информации о совершении проступка. Ситуация абсурдна, если учесть, что в отношении всех коррупционных преступлений независимо от их тяжести сроки давности привлечения к уголовной ответственности установлены и начинают течь со дня совершения преступления. Поэтому обоснованным представляется установление таких повышенных сроков давности привлечения к дисциплинарной ответственности, которые исчисляются со дня совершения проступка, как это установлено в отношении административных правонарушений (ст. 4.5 КоАП РФ), а также преступлений (ст. 78 УК РФ).
Гражданские коррупционные правонарушения (деликты) представляют собой такое использование должностным лицом своих полномочий, которое причиняет вред имущественным и некоторым неимущественным отношениям, регулируемым гражданским правом. Особенностью таких правонарушений является, во-первых, их сопряженность с другими коррупционными правонарушениями, в результате чего образуется идеальная совокупность правонарушений различной отраслевой принадлежности. Во-вторых — перерастание деликтов в виде злоупотребления должностным лицом правом в другие виды правонарушений. Проблемы, которые возникают в правовом регулировании в связи с выделенными деликтами, являются во многом сходными с указанными ранее. Прежде всего, в гражданском законодательстве отсутствуют определение таких правонарушений и критерии отнесения правонарушений к ним. Специфической является проблема в виде отсутствия в гражданском законодательстве критериев, исходя из которых можно определить, в каких случаях
деликт в виде злоупотребления должностным лицом правом перерастает в иное правонарушение. В частности, в законе нет критериев, при которых дарение обычных подарков на сумму не свыше трех тыс. рублей и в связи с официальными мероприятиями должностным лицам (ст. 575 Гражданского кодекса Российской Федерации, далее — ГК РФ) перерастает в административное коррупционное правонарушение или преступление.
Правовой механизм реализации ст. 575 ГК РФ определен в постановлении Правительства РФ от 09.01.2014 № 10 «О порядке сообщения отдельными категориями лиц о получении подарка в связи с их должностным положением или исполнением ими служебных (должностных) обязанностей, сдачи и оценки подарка, реализации (выкупа) и зачисления средств, вырученных от его реализации». Конкретизация этого механизма применительно к УИС содержится в приказе ФСИН России от 03.04.2014 № 161 «Об организации в Федеральной службе исполнения наказаний работы по реализации постановления Правительства Российской Федерации от 09.01.2014 № 10 "О порядке сообщения отдельными категориями лиц о получении подарка в связи с их должностным положением или исполнением ими служебных (должностных) обязанностей, сдачи и оценки подарка, реализации (выкупа) и зачисления средств, вырученных от его реализации"». Конструктивным моментом этого приказа является его ориентация начальников УИС различного уровня на проведение мероприятий по формированию негативного отношения к дарению подарков сотрудникам в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей. Несоблюдение при получении сотрудником УИС подарка требований, указанных в этих нормативно-правовых актах, является гражданским коррупционным проступком в виде сделки (договора дарения), не соответствующей
закону и иным правовым актам. Такой деликт влечет гражданско-правовую ответственность в виде недействительности сделки, ее ничтожности или оспо-римости (ст. 168 ГК РФ). Однако нарушение этих требований может выражаться в деликте в виде сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности. Такой деликт влечет гражданско-правовую ответственность в виде недействительности сделки, ее ничтожности (ст. 169 ГК РФ). Вместе с тем, при последнем деликте может образовываться идеальная совокупность коррупционных правонарушений различной отраслевой принадлежности, которую помимо этого деликта составят незаконное вознаграждение от имени юридического лица (ст. 19.28 КоАП РФ) и взяточничество (ст. 290, 291, 2911 УК РФ) или коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ). Такая
Сведения
совокупность коррупционных правонарушений влечет три вида ответственности, а именно: гражданско-правовую, административную и уголовную. Однако в законе отсутствуют условия, при которых указанное дарение подарка перерастает в идеальную совокупность указанных правонарушений. Представляется, что в ст. 575 ГК РФ следует указать, что не может считать подарком вымогательство указанными в ней лицами вознаграждения или совершение ими за него незаконных действий.
В заключение отметим, что законодательное разрешение указанных проблем повысит эффективность противодействия коррупционным правонарушениям, совершаемым не только сотрудниками УИС, но и всеми должностными лицами.
об авторах
Шеслер Александр Викторович: ФКОУ ВПО Кузбасский институт ФСИН России (г. Новокузнецк), профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики, доктор юридических наук, профессор. E-mail: [email protected]
Шеслер Софья Сергеевна: ФКОУ ДПО Томский ИПКР ФСИН России (г. Томск), старший преподаватель кафедры организации оперативно-розыскной деятельности, кандидат юридических наук. E-mail: [email protected]
Information about the authors
Shesler Aleksandr Viktorovich: Kuzbass Institute of the FPS of Russia (Novokuznetsk), professor of the chair of the criminal trial and criminalistics, doctor of law. E-mail: [email protected]
Shesler Sofya Sergeevna: Tomsk Institute of the professional development of employees of the FPS of Russia (Tomsk), senior lecturer of the chair of operational searching activity, candidate of law. E-mail: [email protected]
