CC BY
809
6. Вяткина К. Я. Очерки культуры и быта бурят. Л. : Наука, 1969. 218 с.
7. Демьянкова В. З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // ВЯ. 1994. № 4. С. 17-33.
8. Жуковская Н. Л. Категория и символика традиционной культуры монголов. М., 1998. С. 110.
9. Ивина И. В. Лингвокогнитивные основы анализа отраслевых терминосистем. М. : Академический проект, 2000. С. 30-37.
10. Кубрякова Е. С. Семантика в когнитивной лингвистике (о концепте контейнера и формах его объективации в языке) // Известия АН. Серия литературы и языка. 1999. Т. 58. С. 3-12.
11. Митупова Н. М. Препозитивные усилители имен прилагательных : исследования бурятских и русских говоров. Улан-Удэ : БФ СО АН СССР, 1977. С. 82-88.
12. Проскурина С. Г. Семиотика индоевропейской культуры. История языка. Концептуальные системы в индоевропейском языке и культуре. Проблемы «коды» и «тексты». Сибирский Независимый университет, 1998. С. 209.
13. Проскуряков М. Р. Концептуальная структура текста. СПб. : Изд-во СПбГу, 2000. 208 с.
14. Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры : опыт исследования. М. : Языки русской культуры, 1997. С. 41.
15. Фрумкина Р. М. Цвет. Смысл. Сходство: аспекты психолингвистического анализа. М. : Наука, 1984. С. 116-117.
16. Цыдендамбаев Ц. Б. Бурятские исторические хроники и родословные: историколингвистическое исследование. Улан-Удэ : Бурят. кн. изд-во, 1972. 664 с.
17. Черемисов К. М. Бурятско-русский словарь. М. : Советская энциклопедия, 1973. 803 с.
УДК 80
ББК Ш 400
Ю. В. Цинковская Виды художественных метафор в современной русской прозе
Статья посвящена одному из языковых процессов современной русской прозы — метафориза-ции. Проанализированы метафоры из произведений современных русских писателей прозаиков (Д. Гуцко, М. Елизарова, М. Максимова, Ю. Мамлеева, И. Сахновского). В результате анализа выявлены виды художественных метафор, объединённых общей или схожей семантикой. Внутри вида метафоры условно разделяются на отдельные группы. Сделаны выводы о роли метафоры в прозаическом тексте.
Ключевые слова: метафора, метафоризация, семантика, стилистика.
J. V. Tsinkovskaya
Kinds of art metaphors in modern russian prose
The article is devoted to one of the language processes of modern russian press - metaphorization. In the article the metaphors from the works of modern russian prosaic-writers (D. Gutsko, M. Yelizarov, M. Masaimov, Yu. Mamleyev, I. Sakhnovsky) are analysed. In the result of analysis the kinds of art metaphors, united with general or similar sematics, are revealed. In the kind metaphors are conditionally divided into separate groups. And the conclusion of metaphor role in prosaic text is made.
Keywords: metaphor, metaphorization, semantics, stylistics.
В современной русской прозе наблюдается языковой процесс метафоризации, который можно исследовать в различных аспектах. Исследование роли метафоры в тексте художественного произведения является задачей, решение которой помогает более глубокому пониманию произведения, раскрытию его идеи и фиксации развития языка на современном этапе. При анализе
современного прозаического текста предметом анализа являются, в первую очередь, художественные метафоры, а не языковые, которые уже освоены языком и поэтому утратили выразительность и образность. Дуалистичность метафоры исследовалась многими учёными. Г. Н. Скляревская в диссертационной работе «Место языковой метафоры в лексико-семантической системе
языка» обращает внимание на то, что «как только метафора была осознана, вычленена из ряда других языковых явлений и описана, сразу возник вопрос о ее двоякой сущности: быть средством языка и поэтической фигурой <...>. Первым, кто противопоставил поэтической метафоре языковую, был Ш. Балли который показал всеобщую метафоричность языка. Сейчас никем не оспаривается существование двух типов метафор — художественной и языковой».
Г. Н. Скляревская отмечает, что языковая метафора «стихийна, заложена в самой природе языка и исследуется в лингвистике как комплексная проблема, имеющая отношение к лексикологии, семасиологии, теории номинации, психолингвистике, лингвостилистике. ЯМ представляет собой готовый элемент лексики, такую метафору не нужно каждый раз создавать, «делать» — ее берут готовой и употребляют в речи, при этом живая речь обычно перенасыщена метафоричностью <...>.
Разграничение языковых и художественных метафор наблюдается и в современной стилистике. Например, М. Н. Кожина среди метафор выделяет: 1) метафоры общеязыкового характера (стертые или окаменелые), которые уже не относятся к средствам словесной образности (рукав реки, подножие горы); 2) метафоры, сохраняющие «свежесть», не утратившие новизны (серебро седины); 3)метафоры, собственно поэтические, отличающиеся индивидуальным характером (Поседев, шелудивеет лед. Б. Пастернак) [6, с. 205-208].
Классификации языковых метафор были разработаны Н. Д. Арутюновой, В. П. Москвиным, В. К. Харченко [1; 8; 10] и представлены в их научных исследованиях. Классификация художественных метафор является проблемой, над которой еще ведется работа, это связано с тем, что классификация художественных метафор зависит от аспекта исследования метафоры конкретным учёным.
Художественная метафора представляет собой взаимодействие двух объектов. По теории А. Ричардса [11] метафора представляет собой рассмотрение «одной вещи в тераминах другой», «когда мы используем метафору, мы имеем две мысли о двух разных вещах, действующих вместе и под-
держивающихся одним словом или фразой, значение которых является результатом взаимодействия этих мыслей». При этом наименование или свойства одного объекта присваиваются другому объекту. Объекты могут быть, как названы напрямую («стадо многоэтажек» [9, с. 123] - дома сравниваются со стадом), так и не названы («много слов произросло» [9, с. 156]) - невозможно определить, с чем конкретно сравниваются слова, можно определить лишь общее наименование объекта сравнения - растения.
На основании анализа текстов современной русской прозы можно сделать вывод, что при метафоризации во взаимоотношения вступают различные объекты. В частности объекты обладающие семантикой живого, и объекты, обладающие семантикой неживого. В зависимости от того какая семантика доминирует в каждом случае метафорического описания можно условно выделить два вида художественных метафор -витальные и мортальные соответственно. Необходимо отметить, что иногда метафорический образ представляет собой взаимодействие двух текстов, или художественного текста с любым другим произведением искусства (картина, фильм и т. п.) - в таком случае данный метафорический образ можно назвать интертекстуальной метафорой и обозначить как третий вид художественной метафоры.
Первый вид можно условно обозначить как витальные метафоры (лат. vita «жизнь») - это метафоры, в которых доминирует семантика жизни, объект оценивается как живой. Витальные метафоры очень разнообразны, условно, в зависимости от семантики, можно выделить несколько видов витальных метафор. Во-первых, можно выделить метафоры, которые описывают объект как животное (В. П. Москвин определяет их как анималистичные). Например: Черная шерстяная шапчонка тесно облегала голову и скрывала низкий лоб юного павиана. Из-под шапчонки выглядывали большие алюминиевые глаза, плохо увлажнённые, неповоротливые [6, с. 230]; О чём мечтала она - самарская улитка, покинувшая раковину солярия, и поэтому смуглая, как жаренный арахис? [6, c. 200]; Вскоре эта жеваная жаба, судья Фома Хулахупенко, с наслаждением приступил к оглашению приговора [6, с. 35]. В данных примерах с живот-
ными сравниваются люди, такие метафоры обладают отрицательной стилистической окраской и делают образ человека сниженным, приземлённым. Иногда человек в произведении сравнивается даже с фантастическими существами. Например, в романе Максима Максимов «Вдали от залива Риг-ли» люди сравниваются с фантастическими чудовищами, что создаёт резко отрицательный образ: «Из дыма то и дело возникали ухмылки троглодитов и горгулий» [6, с. 87].
Метафора может опосредованно сравнивать объект с животным, наделяя признаками животного не весь объект в целом, а его отдельные части тела, свойства: «По окончании введения в курс дела жиры Везалия Павловича заинтригованно всколыхнулись, мутные моллюски глаз попытались сплясать чечётку» [6, с. 171]; «Отец Михаила обнял ладонью бороду и стоял так, уставившись в тушки тюков на полках» [2, с. 32]; «в парадной пасти баньки» [7, с. 37]; «Предательская дверь издала даже не скрип, а конское ржание» [5, с. 113].
Необходимо отметить, что если метафора с семантикой животного используется при создании образа человека, то она обладает отрицательной стилистической окраской, но при использовании подобной метафоры в создании образа неживого объекта стилистическая окраска нейтральная (тушки тюков).
Вторую группу витальных метафор составляют метафоры, в которых доминирует семантика человека, объект наделяется качествами человека. К данным метафорам следует отнести как олицетворение, являющуееся особым видом метафоры (по В. П. Москвину), так и метафоры, в которых сравнение с человеком обозначается косвенно. В художественном тексте очень часто можно найти примеры описания явлений окружающей среды (погода, время суток и т. п.) с помощью данных метафор, например: «Ветер бросал мне в лицо горстями первые дождевые капли» [3, с. 216]; «Погода, казалось, позабыла о своём существовании» [9, с. 15]. Особенно много таких примеров можно встретить в произведениях Игоря Сахновского: «День стоял с открытым лицом <...>» [9, с. 17]; «К середине месяца погода вроде бы одумалась, посветлела <...>» [9, с. 87]; «Лето в городке безумствовало <...>» [9, с. 119]; «Ночь слишком глубоко
ушла в себя - ни окликнуть, ни растолкать» [9, с. 139]. Роль подобных метафор в тексте -описание окружающего героя мира, как равноправного персонажа. Также иногда подобные метафорические описания отражают внутреннее состояние персонажа, например, «Лето в городке безумствовало <..>» [9, с. 119] - данное описание отражает отчаянье героя, его сомнения как поступить.
С помощью метафор, обладающих семантикой человека, могут создаваться образы конкретных предметов или объектов, что позволяет ввести неодушевлённый предмет в повествование, как полноценный персонаж: «Книга подложила Лагудову ярчайший фантом, несуществующее воспоминание» [3, с. 12]; «Мужчина был крупный, мясисто-молочный, с бегущей в атаку лысиной» [3, с. 90]; «Большой овальный стол - преисполненный торжественности и сознания собственной важности предмет» [2, с. 63]. Также можно наблюдать мета-форизацию абстрактных понятий: «Государство, празднуя грядущее самоубийство, высиживало бесноватую литературу разрушителей» [3, с. 9]; «Стихи оказались не по-женски мощными, широкоплечими - сильнее множества мужских, вместе взятых. <...> Самой неожиданной новостью, вычитанной Сидельниковым из кожаной тетради (со стихами), был он сам» [9, с. 67]. Иногда абстрактное понятие в тексте через метафорическое описание разворачивается до художественного образа: «А по дому шагает злая тишина - хищная тётка, проглатывающая уши, заталкивающая свой раскалённый язык до самого мозжечка, - та самая, которая частенько наведывалась к нему в любореченскую квартиру после смерти бабы Насти» [2, с. 180].
В отдельную группу витальных метафор, можно выделить метафоры, которые описывают объект как умерший. При описании неживого объекта с помощью таких метафор создаётся эффект, что объект когда-то был живым, таким образом не смотря на семантику смерти, семантика живого сохраняется, описываемый объект воспринимается как живое, одушевлённое, но уже умершее существо: «безжизненную тушу драмтеатра» [9, с. 127]; «Одни только мёртвые здания, выпустив людей на работу, переговаривались окнами» [7, с. 105]. «Выпотрошенный, без оборудования, цех напоминал спортивный зал» [3, с. 120]; «Вокруг лежали вымершие поля» [3, с. 156]; «Трупы цве-
тов вокруг спящей красавицы с третьим глазом во лбу, которые замазали младшие сёстры перевозчика Харона - безымянные бабы-косметологи похоронного дома» [6, с. 280].
Иногда неодушевлённый предмет описывается как живой, но таким образом, что сложно точно определить принадлежность качеств (человеческие или животные), которыми он наделяется. Напр.: «За дверью ухала падающая на пол швабра. Упала - чавкнула. Поползла по доскам [2, с. 20]; «Подъезд жалко оскалился» [3, с. 90]; «отёк почти поглотил правый глаз» [3, с. 128]; «что-то невнятно скорбное пропела ширинка» [6, с. 306]; «В кухне шипело, скворчало и было так знойно, что стошнило бы любой термометр» [6, с. 221]. Т. е. объект описывается как абстрактно-живой, но метафора выполняет такую же роль, что и в группах других метафор, описывающих неживые объекты. В данных примерах объекты описываются как живые, при этом не указывается объект сравнения, что свидетельствует о том, что семантика живого является первостепенной.
Второй вид метафор, которые выделяются при анализе произведений современной русской прозы, условно можно обозначить как мортальные (лат. mors - «смерть») метафоры - это метафоры, в которых доминирует семантика, неживого, объект описывается как неживой, неодушевлённый. Среди мортальных метафор, во-первых, выделяется группа метафор, которые описываемому объекту придают характеристики неживого объекта, предмета. С помощью данных метафор могут вводиться в текст как живые объекты: «Из-под его (щенка) кнутом извивающегося хребта расползались крутые клубы пыли» [2, с. 28], так и неживые: «Опивки кофе в его чашке были чернее рубероида» [6, с. 250]; «Присмотревшись, Фима разглядел неработающий рекламный экран, высоко заброшенный вышкой в ночное небо, - кусок пластыря, наклеенного поверх звёзд» [2, с. 42]. Данные метафоры делают образ, описываемого ими объекта, более выразительным и передают мировосприятие героя: в последнем примере рекламный экран уподобляется куску пластыря, когда на него смотрит Фима, таким образом можно сделать вывод о том, что перед нами пример субъективации авторского повествования.
Среди мортальных метафор в отдельную группу можно выделить метафоры, которые описывают человека как неживой объект, предмет. Например: «он указал на субъекта в тёмных очках, прилепившегося полипом к самому краю снимка» [3, с. 117], «я был пишущей начинкой» [3, с. 429]; «Анна застыла сгорбленным истуканом» [3, с. 343]; «Почему-то он вдруг с тревогой вспомнил Мехрина, которого видел-то всего единожды и до сих пор ни разу не вспоминал. Чудилось, что весь город подчинён таким же утёсам в шляпах» [9, с. 89]; «Наде почему-то казалось - он исполняет роль. Медиатора, что ли» [2, с. 178]; «застыл сосулькой» [7, с. 65]; «Он стоял столбом, у которого были карманы, чтобы прятать руки (которые тоже у него, у столба, были)» [6, с. 49]. Подобные метафоры обладают отрицательной стилистической окраской так же, как и метафоры с семантикой животного используемые при описании человека. Люди через описание таких метафор характеризуются как безжизненные, бездушные предметы. Образ персонажа, при описании которого используются метафоры с семантикой предметности, воспринимается как стилистически сниженный, приземлённый, отрицательный.
Среди мортальных метафор можно выделить, в-третьих, как отдельную группу метафоры с доминирующей семантикой частей тела, когда объект описывается через анатомические детали и подробности. Например: «сквозь небесное сито лезут солнечные пальцы» [4, с. 102]; «она мочилась на персидские ковры моей души» [4, с. 101]; «Тёмное тело парка, перерубленное напополам центральной аллеей. Луна в пригоршне облаков» [2, с. 134]. Данные метафоры имеют отрицательную стилистическую окраску, формируя отрицательный, иногда нарочито вульгарный образ.
Третий вид художественной метафоры современной русской прозы составляют интертекстуальные метафоры. Такие метафоры представляют собой взаимодействие двух текстов в целом или текста и другого произведения искусства (например, картины, фильма и т. д.). Например, в романе Михаила Елизарова «Библиотекарь» важным элементом являются книги некоего писателя Громова, при этом пересказывается краткое содержание книг, имеются отсылки к ним,
но текст ни одной из книг не цитируется. Семь книг Громова предстают метафорами радости, смысла, счастья, памяти, терпения, власти, силы, что раскрывается в их «вторых», настоящих названиях (Книга Памяти, Книга Счастья и т. д.). В романе Максима Максимова «Вдали от залива Ригли» описывается выставка картин некоего знаменитого художника. Выставка является метафорой современного искусства, которое характеризуется отрицательно, о чём свидетельствуют названия вымышленных картин («Ангел-трилобит», «Песня летящей щепки», «Анус воды» [6, с. 80]), и равнодушного отношения к нему общества: «Посетители бойко слонялись по галереи, загораживая друг от друга кртины, цедя из бокальчиков козлиную мочу белых и бычью кровь красных вин, и расцеловывались натруженными улыбками, смоченными в винах. Все они, зачастую бесполыми голосами, обменивались информацией, не имеющей прямого отношения к анусу воды и ксероксу ацтеков» [6, с. 80].
Проведенный нами анализ художественной метафоры в прозаических произведения современных русских писателей позволяет сделать вывод о том, что среди художественных метафор можно условно выделить три вида - витальные и мортальные, которые характеризуют описываемый объект как живой, или неживой соответственно, и интертекстуальные. Витальные метафоры, как правило, обладают нейтральной стилистической окраской, но если они обращены на человека - метафоры с семантикой животного (анималистич-ные по В. П. Москвину), - то они создают отрицательный, сниженный образ человека
и обладают отрицательной стилистической окраской. Метафоры с абстрактно-живой семантикой, с семантикой человека или животного при описании неодушевлённых предметов обладают нейтральной стилистической окраской, характеризуют предметный мир как живого, одушевленного героя. Метафорическое описание предмета или абстрактного понятия может разворачиваться, разрастаясь до художественного образа. Таким образом, предметный мир, описанный метафорический, вводится в ткань произведения как полноценный персонаж, равнозначный одушевлённым, живым героям. Мортальные метафоры, при описании неодушевлённых объектов нейтральны (за исключением метафор с семантикой тела) по стилистической окраске, при описании человека мортальные метафоры описывают его как бездушный предмет, лишённый жизни и обладают отрицательной стилистической окраской. Метафоры с семантикой тела, описывающие объект через анатомические подробности вне зависимости от того, живой или неживой объект описывается, обладают отрицательной стилистической окраской, формируют вульгарный, сниженный образ. Интертекстуальные метафоры расширяют границы произведения, вводят в текст другие тексты и произведения искусства как самостоятельные художественные образы. Через метафорическое описание в художественном произведении посредством витальных, мортальных и интертекстуальных метафор формируется художественный образ, передаётся мировосприятие персонажей.
Список литературы
1. Арутюнова Н. Д. Языковая метафора (синтаксис и лексика) // Лингвистика и поэтика : сб. М. : Наука, 1979. 311 с.
2. Гуцко Денис. Домик в Армагеддоне : роман. М.: АСТ : Астрель, 2009, 220 с.
3. Елизаров Михаил. Библиотекарь : роман. М. : Ад Маргинем, 2007. 448 с.
4. Елизаров Михаил. Нагант : повести и рассказы. М. : Ад Маргинем Пресс, 2009. 304 с.
5. Кожина М. Н., Дускаева Л. Р., Салимовский В. А. Стилистика русского языка : учеб. М. : Флинта : Наука, 2008. 464 с.
6. Максимов Максим. Вдали от залива Ригли. М. : АСТ : Астрель, 2009. 320 с.
7. Мамлеев Юрий. Верность мертвым девам : сборник рассказов. М. : АСТ: Зебра Е, 2009. 381 с.
8. Москвин В. П. Русская метафора: Очерк семиотической теории. М. : Изд-во ЛКИ, 2007. 184 с.
9. Сахновский Игорь. Насущные нужды умерших // Нелегальный рассказ о любви : сб. М. : АСТ :Астрель, 2009. 381.
10. Харченко В. К. Переносное значение слова. М. : ЛИБРИКОМ, 2009. 200 с.
11. Richards A. The philosophi of rhetoric, NY, 1936, 93-116.
