CC BY
2УДК 343.81
https://doi.org/10.53993/2078-3914/2022/4(53)/58-65
В. С. Ишигеев, А. А. Протасевич
ВИДОВОЕ ОБОСОБЛЕНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ В МЕСТАХ ИЗОЛЯЦИИ ОСУЖДЕННЫХ ОТ ОБЩЕСТВА: ПРЕДЛОЖЕНИЯ В ПОРЯДКЕ DE LEGE FERENDA
В статье анализируются негативные социальные последствия преступных посягательств, совершаемых в исправительных учреждениях и следственных изоляторах. Обосновывается значительная роль уголовного законодательства в противодействии данным преступлениям. Приводятся доводы выделения в Уголовном кодексе Российской Федерации обособленной видовой группы норм, которую целесообразно обозначить определением «Преступления, совершаемые в местах изоляции осужденного от общества». Соответственно, в качестве преступности в местах изоляции осужденных от общества предлагается понимать совокупность общественно опасных деяний, детерминируемых особенностями пенитенциарной среды и совершенных осужденными или следственно-арестованными лицами. Делается вывод о том, что перспектива законодательного обособления данной группы преступлений создает должные методологические предпосылки для более глубокого научного изучения соответствующих общественно опасных деяний, реализации новых подходов к криминализации и пенализации деяний, причиняющих вред интересам правоохранительной деятельности и правосудию.
Ключевые слова: дифференциация уголовной ответственности; особо тяжкое преступление; побег; преступная иерархия; уголовно-исполнительная система; уклонение от отбывания лишения свободы.
Для цитирования: Ишигеев В. С., Протасевич А. А. Видовое обособление преступлений, совершаемых в местах изоляции осужденных от общества: предложения в порядке de lege ferenda // Вестник Кузбасского института. 2022. № 4 (53). С. 58-65. https://doi.org/10.53993/2078-3914/2022/4(53)/58-65.
V. S. Ishigeev, A. A. Protasevich
THE DISTINCTION BETWEEN OFFENCES COMMITTED IN PLACES OF DETENTION IN PLACES WHERE CONVICTS ARE ISOLATED FROM SOCIETY: PROPOSALS DE LEGE FERENDA
The article analyses the negative social consequences of criminal offences committed in correctional institutions and pre-trial detention centres. It substantiates the significant role of criminal legislation in counteracting these crimes. The arguments for the allocation in the Criminal Code of the Russian Federation of a separate specific group of norms, which it is advisable to designate by definition, are given "Crimes committed in places of isolation of the convictedfrom society ". Accordingly, the crime in places of isolation of convicts from society is proposed to be understood as a set of socially dangerous acts which are determined by the features of the penitentiary environment and committed by convicted or re-
© Ишигеев В. С., Протасевич А. А., 2022 © Ishigeev V. S., Protasevich A. A., 2022
mand prisoners. It is concluded that the prospect of legislative separation of this group of crimes creates the proper methodological prerequisites for a more in-depth scientific study of socially dangerous acts, implementation of new approaches to the criminalization and penalization of acts harmful to the interests of law enforcement and justice.
Keywords: differentiation of criminal responsibility; serious crime; escape; criminal hierarchy; penal system; evasion of imprisonment.
For citation: Ishigeev V. S., Protasevich A. A. The distinction between offences committed in places of detention in places where convicts are isolated from society: proposals de lege ferenda. Vestnik Kuzbasskogo instituta [Bulletin of the Kuzbass Institute], 2022, no. 4 (53), p. 58-65. https://doi.org/10.53993/2078-3914/2022/4(53)/58-65.
Преступность в местах лишения свободы является неотъемлемой частью преступности в стране. Преступления, совершаемые в местах лишения свободы, представляют серьезную научно-теоретическую и практическую проблему, поскольку соответствующие общественно опасные деяния подрывают авторитет уголовно-исполнительной системы, препятствуют достижению целей наказания, дестабилизируют обстановку в исправительных учреждениях, оказывают негативное воздействие на осужденных, снижая потенциал исправитель-но-профилактического воздействия на них.
В настоящее время в местах изоляции от общества находятся 58 % осужденных, имеющих неоднократный рецидив, 47 % отбывают наказание за совершение тяжких и особо тяжких преступлений; в колониях образуются группировки осужденных отрицательной направленности, придерживающихся преступных традиций профессиональной криминальной среды, влияющих на преступность в целом. Ведь, например, экстремистское молодежное движение «АУЕ» зародилось в местах лишения свободы и в связи с негативными процессами в среде осужденных. Ввиду общественной опасности данного движения Верховным Судом Российской Федерации его деятельность была запрещена и объявлена экстремистской. По-прежнему в исправительных колониях совершаются тяжкие и особо тяжкие преступления, создавая серьезную опас-
ность личности, обществу, государству. Ярким примером являются массовые беспорядки в ИК-15 г. Ангарска Иркутской области, когда в результате совершенного преступления исправительной колонии причинен ущерб на 1,5 млрд рублей. Фактически, по подсчетам специалистов, колония восстановлению не подлежит!
Поэтому важная роль в предупреждении преступлений в местах лишения свободы принадлежит уголовно-правовым мерам и это не случайно, так как впервые в ч. 1 ст. 2 УК РФ выделена предупредительная функция уголовного законодательства. Но эффективность предупреждения новых преступлений в исправительных колониях и тюрьмах зависит от содержания уголовно-правовых норм, уровня правоприменения [5; 6].
Именно содержание уголовного законодательства и качество работы сотрудников правоохранительных органов будет способствовать достижению целей наказания, создаст атмосферу неотвратимости наказания при совершении преступлений в местах лишения свободы, а также будет способствовать обеспечению безопасности осужденных и сотрудников исправительных учреждений.
Поэтому полагаем выделить в Уголовном кодексе Российской Федерации нормы о преступлениях, совершаемых осужденными в исправительных учреждениях, в одну видовую группу, которую целесообразно обозначить определением «Преступления, совершаемые в
местах изоляции осужденного от общества».
Такой метод классификации известен в теории уголовного права. По соответствующим видам совершенных преступлений объединены, в частности: государственные преступления, преступления против собственности, транспортные преступления, экологические преступления. В дальнейшем были образованы соответствующие главы и разделы, закрепляющие соответствующий объект уголовно-правовой охраны. Так, в УК РФ 1996 г. впервые нашли свое отражение преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта, экологические преступления, также ранее выделяемые теорией уголовного права в качестве самостоятельной группы преступлений.
В отличие от этих групп, только в трех составах указано, что эти преступления могут быть совершены осужденными в местах лишения свободы — побег из мест лишения свободы (ст. 313 УК РФ); уклонение от отбывания лишения свободы (ст. 314 УК РФ); дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ). Ранее в УК РСФСР 1960 г. было еще два состава преступления, непосредственно имеющих отношение к борьбе с преступностью в местах лишения свободы, — злостное неповиновение законным требованиям администрации исправительно-трудового учреждения (ст. 1883 УК РСФСР) и незаконная передача запрещенных предметов лицам, содержащимся в исправительно-трудовых учреждениях и следственных изоляторах (ст. 1884 УК РСФСР). Впоследствии данные общественно опасные деяния были декрими-нализованы.
В свое время О. В. Старков выделял следующие подвиды преступного поведения осужденных в местах лишения свободы: а) уклонение от отбывания наказания; б) массовое (групповое) пре-
ступное поведение; в) половые эксцессы осужденных; г) обращение с запрещенными для осужденных веществами;
д) воспрепятствование деятельности уголовно-исполнительной системы;
е) традиционные разновидности преступного поведения [10, с. 261]. Как представляется, данная классификация актуальна и по настоящее время, и она может выступать должным «фарватером» для оптимизации уголовного законодательства в указанном направлении (в порядке de lege ferenda).
В работах, посвященных проблеме борьбы с преступностью в исправительных учреждениях, справедливо подчеркивается, что совершенные осужденными преступления определяются специфическим контингентом лиц, которые там находятся [4; 9; 11].
Преступность включает не только общественно опасные деяния, но также и лиц, их совершающих, криминальные особенности которых могут существенно повышать степень угрозы соответствующего вида преступности для общества и государства. Так, В. Г. Павлов, подвергая классификации лиц, совершивших преступления в местах лишения свободы, выделил вид специального субъекта — лиц, содержащихся в условиях изоляции от общества [8, с. 172].
Таким образом, фактически речь идет о разновидности рецидивной преступности, образующейся в местах лишения свободы. В этой связи появляются веские основания для обособления видовой группы преступлений с общим наименованием «Преступления, совершаемые в местах изоляции осужденных от общества».
В этой связи может возникнуть ряд вопросов, на которые следует дать ответы: правомерно ли использование указанного наименования видовой группы преступлений? Так, в смежных дисциплинах используется схожая терминология — «пенитенциарная психология», «пенитенциарная криминология», «пе-
нитенциарная социология». В связи с чем считаем возможным в уголовном праве использовать категорию «Преступления, совершаемые в местах изоляции осужденных от общества», объединяющую составы преступлений, совершаемых в местах лишения свободы и следственных изоляторах (далее — СИЗО), а также в местах, предполагающих изоляцию отдельных категорий граждан от общества (в частности, тран-зитно-пересыльных пунктах, помещениях для этапирования). При этом заметим, что любая терминология носит условный характер, но не следует забывать об удобствах пользования тем или иным термином. Думается, что категория «Преступления, совершаемые в местах изоляции осужденных от общества» является наиболее адекватной для группы преступлений, совершаемых осужденными и следственно-арестованными в исправительных учреждениях и СИЗО.
Прежде всего, эти преступления совершают осужденные, содержащиеся в исправительных учреждениях. Следовательно, преступность в местах лишения свободы представляет собой разновидность рецидивной преступности, поэтому можно утверждать, что они совершаются специальным субъектом, связаны с тюремной субкультурой, так как именно их совершение является своеобразной санкцией за нарушение тех или иных правил, принятых в криминальной среде, носят демонстративный характер, тем самым данные действия представляют собой своеобразный протест по поводу лишений и ограничений, связанных с изоляцией от общества [0; 2].
Преступления, совершаемые в местах лишения свободы, препятствуют или значительно снижают возможности по достижению целей наказания, фактически срывают исполнение приговора, препятствуют эффективной деятельности учреждений, обеспечивающих исполнение наказаний, свидетельствуют о
повышенной общественной опасности лиц, их совершивших [3].
Таким образом, существует определенная сфера общественной жизни нашего общества, которая нуждается в уголовно-правовой защите, потому что для реализации целей уголовно-исполнительного законодательства, закрепленного в ст. 1 УИК РФ, необходима борьба с преступными проявлениями в исправительных учреждениях и СИЗО, так как в местах изоляции от общества содержатся граждане нашей страны, поэтому государство и общество должно сделать все возможное, чтобы вернуть их к честной жизни. В связи с этим важное значение в предупреждении преступности в сфере функционирования исправительных учреждений должно иметь уголовное законодательство.
Таким образом, под преступностью в местах изоляции осужденных от общества следует понимать совокупность общественно опасных деяний, детерминируемых особенностями пенитенциарной среды и совершенных осужденными или следственно-арестованными лицами. Данное определение отражает наиболее значительные черты преступлений, совершенных в условиях учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества осужденных или следственно-арестованных лиц, и представляется достаточным для разработки теоретических исследований и выработки рекомендаций по совершенствованию законодательства.
Полагаем, что перспектива законодательного обособления рассматриваемой группы преступлений создает должные методологические предпосылки для более глубокого научного изучения соответствующих общественно опасных деяний, реализации новых подходов к полной либо частичной криминализации и пенализации деяний, фактически причиняющих вред интересам правоохранительной деятельности и правосудия. Ведь в современных усло-
виях существует объективная «необходимость совершенствования прежде всего законодательных и правоприменительных аспектов преступления и наказания, которые являются ключевыми категориями уголовного законодательства» [7, с. 22]. Так, предметом авангардных исследований должна выступать, в частности, дифференциация уголовной ответственности за совершение побега из исправительных учреждений с разной степенью изоляции осужденного от общества (из-под надзора или из-под охраны), с различным содержанием мотивов и целей совершения данного преступления; криминализация действий осужденных по распространению криминальной субкультуры и оправданию социальной значимости преступной иерархии, а также иные области оптимизации уголовно-правового реагирования на преступления, совершаемые в местах изоляции осужденных от общества. Данное научное направление способствует активизации мониторинга рецидива преступлений, совершенных лицами, отбывавшими наказание в местах лишения свободы, который обозначен в качестве одного из элементов обеспечения безопасности уголовно-исполнительной системы, заявленных в XVII разделе Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации на период до 2030 г.
Исходя из судебно-следственной практики и существующих особенностей преступности в местах лишения свободы, можно выделить следующие группы рассматриваемых преступлений:
1) преступления, совершение которых возможно только в условиях изоляции от общества (побеги, уклонение от отбывания лишения свободы, дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества);
2) иные преступления, совершаемые осужденными и лицами, содержащимися под стражей.
Главным отличием всех составов преступлений, совершаемых в исправительных учреждениях и СИЗО, является то обстоятельство, что хотя они расположены в разных главах УК РФ, но их объединяет реализация преступного умысла лицом, изолированным от общества, и косвенная сопряженность с нарушением интересов правосудия.
Таким образом, в настоящее время следует выделить специальную главу, посвященную общественно опасным деяниям, совершенных в условиях изоляции от общества, используя такой терминологический оборот, как «Преступления, совершаемые в местах изоляции осужденных от общества», что дает методологический посыл для дальнейших теоретических исследований и разработки рекомендаций по соответствующему совершенствованию законодательства.
Литература
1. Ишигеев, В. С., Пузикова, А. В. Влияние криминальной субкультуры мест лишения свободы на формирование молодежной преступности // Деятельность правоохранительных органов в современных условиях: сборник материалов XXIV межд. научн.-практ. конференции. — Иркутск: Восточно-Сибирский институт МВД России, 2019. — С. 29-30.
2. Ишигеев, В. С. Исламский экстремизм в местах лишения свободы как объект исследования и противодействия // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. — 2018. — № 1. — С. 178-181.
3. Ишигеев, В. С., Пузикова, А. В., Лапша, В. Л. Отдельные вопросы квалификации действий, дезорганизующих деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ) // Уголовная юстиция. — 2021. — № 18. — С. 19-21.
4. Ишигеев, В. С. Пенитенциарный преступник как объект криминологического исследования // Актуальные проблемы борьбы с преступностью: вопросы теории и практики: материалы XXV междунар. научн.-практ. конференции. — В 2 ч.— Красноярск: Сибирский юридический институт МВД России, 2022. — Ч. 2. — С. 74-75.
5. Ишигеев, В. С., Пузикова, А. В. Потерпевший при дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества // Личность, общество и государство в правовом измерении: сб. материалов национальной научн. -практ. конференции. — Иркутск: Байкальский государственный университет, 2021. — С. 218-222.
6. Ишигеев, В. С., Пузикова, А. В. Уголовно-исполнительная политика и ее роль в предупреждении преступлений в местах лишения свободы // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. — 2019. — № 2. — С. 20-25.
7. Мальков, С. М., Шеслер, А. В., Тепляшин, П. В., Федорова, Е. А. Уголовно-правовая политика в Российской Федерации: учебное пособие. — Красноярск: СибЮИ МВД России, 2020. — 72 с.
8. Павлов, В. Г. Квалификация преступлений со специальным субъектом. — Санкт-Петербург: Юридический центр-Пресс, 2011. — 374 с.
9. Протасевич, А. А., Чигрина, Е. В., Зверева-Каминская, О. В. Криминологическая типология личности преступника в местах лишения свободы // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. — 2013. — № 2. — С. 28-33.
10. Старков, О. В. Основы криминопенологии: монография. — Уфа: Уфимский юридический институт МВД России, 1997. — 263 с.
11. Шурухнов, Н. Г., Акчурин, А. В. Кто он — пенитенциарный преступник: краткая характеристика свойств личности, их источники, роль в расследовании // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. — 2021. — № 2 (32). — С. 100-110.
References
1. Ishigeyev V. S., Puzikova A. V. Vliyaniye kriminal'noy subkul'tury mest lisheniya svobody na formirovaniye molodezhnoy prestupnosti [The influence of the criminal subculture of places of deprivation of liberty on the formation of youth crime]. In: Deyatel'nost' pravookhranitel'nykh organov v sovremennykh usloviyakh [Activity of law enforcement agencies in modern conditions]. Collection of materials of the XXIV int. scientific-practical conferences. Irkutsk, East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2019. P. 29-30.
2. Ishigeyev V. S. Islamskiy ekstremizm v mestakh lisheniya svobody kak ob"yekt issle-dovaniya i protivodeystviya [Islamic extremism in places of deprivation of liberty as an object of research and counteraction]. Vestnik Vostochno-Sibirskogo instituta MVD Rossii [Bulletin of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia], 2018, no. 1, p. 178-181.
3. Ishigeyev V. S., Puzikova A. V., Lapsha V. L. Otdel'nyye voprosy kvalifikatsii deystviy, dezorganizuyushchikh deyatel'nost' uchrezhdeniy, obespechivayushchikh izolyatsiyu ot obshchestva (st. 321 UK RF) [Separate issues of qualification of actions that disrupt the activities of institutions that ensure isolation from society (Article 321 of the Criminal Code of the Russian Federation)]. Ugolovnayayustitsiya [Criminal Justice], 2021, no. 18, p. 19-21.
4. Ishigeyev V. S. Penitentsiarnyy prestupnik kak ob"yekt kriminologicheskogo issledo-vaniya [A penitentiary criminal as an object of criminological research]. In: Ak-tual'nyye problemy bor'by s prestupnost'yu: voprosy teorii i praktiki [Actual problems of combating crime: issues of theory and practice]. Materials of the XXV Intern. scientific-practical conferences. In 2 pt. Krasnoyarsk, Siberian Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2022. Pt. 2. P. 74-75.
5. Ishigeyev V. S., Puzikova A. V. Poterpevshiy pri dezorganizatsii deyatel'nosti uchrezhdeniy, obespechivayushchikh izolyatsiyu ot obshchestva [Victim in the disorganization of the activities of institutions that provide isolation from society]. In: Lich-nost', obshchestvo i gosudarstvo v pravovom izmerenii [Personality, society and the state in the legal dimension]. Coll.of materials of the national scientific and practical conferences. Irkutsk, Baikal State University, 2021. P. 218-222.
6. Ishigeyev V. S., Puzikova A. V. Ugolovno-ispolnitel'naya politika i yeye rol' v preduprezhdenii prestupleniy v mestakh lisheniya svobody [Penitentiary policy and its role in the prevention of crimes in places of deprivation of liberty]. Sibirskiye ugolovno-protsessual'nyye i kriminalisticheskiye chteniya [Siberian Criminal Procedure and Forensic Readings], 2019, no. 2, p. 20-25.
7. Mal'kov S. M., Shesler A. V., Teplyashin P. V., Fedorova Ye. A. Ugolovno-pravovaya politika v Rossiyskoy Federatsii [Criminal law policy in the Russian Federation]. Krasnoyarsk, Siberian Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2020. 72 p.
8. Pavlov V. G. Kvalifikatsiya prestupleniy so spetsial'nym subyektom [Qualification of crimes with a special subject]. Petersburg, Law Center-Press, 2011. 374 p.
9. Protasevich A. A., Chigrina Ye. V., Zvereva-Kaminskaya O. V. Kriminologicheskaya tipologiya lichnosti prestupnika v mestakh lisheniya svobody [Criminological typology of the personality of a criminal in places of deprivation of liberty]. Kriminologicheskiy zhurnal Baykal'skogo gosudarstvennogo universiteta ekonomiki i prava [Criminological journal of the Baikal State University of Economics and Law], 2013, no. 2, p. 2833.
10. Starkov O. V. Osnovy kriminopenologii [Fundamentals of criminopenology]. Ufa, Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 1997. 263 p.
11. Shurukhnov N. G., Akchurin A. V. Kto on — penitentsiarnyy prestupnik: kratkaya kha-rakteristika svoystv lichnosti, ikh istochniki, rol' v rassledovanii [Who is he — a penitentiary criminal: a brief description of personality traits, their sources, role in the investigation]. Sibirskiye ugolovno-protsessual'nyye i kriminalisticheskiye chteniya [Siberian Criminal Procedure and Forensic Readings], 2021, no. 2, p. 100-110.
Сведения об авторах
Владимир Степанович Ишигеев: Байкальский государственный университет, Институт юстиции (г. Иркутск, Российская Федерация), профессор кафедры уголовного права и криминологии, доктор юридических наук, профессор, Заслуженный юрист Республики Бурятия. E-mail: Vladimir.ishigeev@mail.ru
Александр Алексеевич Протасевич: Байкальский государственный университет, Институт юстиции (Иркутск, Российская Федерация), заведующий кафедрой криминалистики, судебных экспертиз и юридической психологии, доктор юридических наук, профессор, Заслуженный юрист Российской Федерации, Заслуженный юрист Республики Бурятия. E-mail: ProtasevichAA@bgu.ru
Information about the authors
Vladimir S. Ishigeev: Baikal State University, Institute of Justice (Irkutsk, Russia), professor of the Chair of Criminal Law and Criminology, Doctor of Law, Professor, Honoured Lawyer of the Republic of Buryatia. E-mail: Vladimir.ishigeev@mail.ru Alexander A. Protasevich: Baikal State University, Institute of Justice (Irkutsk, Russia), head of the Chair of Criminalistics, forensic examinations and legal psychology, doctor of law, professor, Honoured Lawyer of the Russian Federation, Honoured Lawyer of the Republic of Buryatia. E-mail: ProtasevichAA@bgu.ru
