CC BY
26
Вестник ПСТГУ
Серия II: История. История Русской Православной Церкви.
Лаушкин Алексей Владимирович, канд. ист. наук, доцент кафедры истории России до начала XIX века Исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова,
2019. Вып. 89. С. 49-66
Б01: 10.15382Миг11201989.49-66
Российская Федерация, 119991, г. Москва, Ломоносовский проспект, д. 27, корпус 4; доцент Исторического факультета ПСТГУ,
Российская Федерация, 127051, г. Москва, Лихов пер., д. 6, стр. 1.
[email protected]. ОИСГО: 0000-0002-2899-9958
Вход новопоставленного епископа Пахомия в Ростов 28 января 1215 года:
ВЫБОР ДНЯ ДЛЯ ТОРЖЕСТВЕННОЙ ЦЕРЕМОНИИ
А. В. Лаушкин
Аннотация: Статья посвящена календарной составляющей торжественных входов новопоставленных епископов в свои епархиальные столицы на Руси до конца XIII в. Автор показывает, что в абсолютном большинстве датированные в источниках церемонии такого рода приходятся на воскресные или праздничные дни либо их кануны. Это позволяет говорить об осмысленном выборе времени для их проведения и о бытовании на Руси (по крайней мере с начала XII в., когда появляются самые ранние данные) выраженной «праздничной стратегии» при их планировании. На таком фоне выделяется вход в Ростов после хиротонии в Киеве епископа Пахомия 28 января 1215 г. Анализируя сохранившиеся источники, автор выдвигает предположение, что организаторов церемонии привлекла отмечавшаяся в тот день память прп. Ефрема Сирина, когда в Ростове могли молитвенно поминать соименного этому преподобному архиерея, в ведении которого некогда находилась Ростовская епархия. Автор полагает, что приурочение церемонии к такому дню было актуально в условиях острой политической борьбы, начавшейся в Суздальской земле после смерти великого князя Всеволода Большое Гнездо в 1212 г. и приведшей, среди прочего, к расколу прежде единой Ростовской епархии на собственно Ростовскую и Владимиро-Суздальскую в 1214—1215 гг. По мнению автора, возможность такой интерпретации подтверждается внимательным отношением правившего в то время в Ростове князя Константина Всеволодовича к выбору дней для торжественных церемоний, в которых он принимал участие.
Ключевые слова: Древняя Русь, история Русской Церкви, церковный календарь, темпоральность, даты светских и церковных церемоний.
В 1214 г. ростовский князь Константин Всеволодович послал в Киев к митрополиту Матфею своего духовного отца игумена Пахомия для поставления его на освободившуюся Ростовскую кафедру. 10 ноября того же года митрополит совершил хиротонию, а спустя два с половиной месяца — «генваря въ 28, на памят(ь)
с(вя)таг(о) о(т)ца ЕфрЬма Сурина» — новопоставленный архиерей «въниде в свою еп(и)с(ко)пью», в город Ростов1. Лаврентьевская летопись, сохранившая известие об этом событии, не сообщает, какими церемониями сопровождался вход владыки в свою епархиальную столицу. Однако, согласно тому же источнику, прибытие в город после поставления в Киеве одного из его ближайших преемников — епископа Кирилла II — было организовано в 1231 г. как крупное торжество. Тогда навстречу владыке за городские стены вышли «княз(ь) Василко и княгини его, и бояре, и вси мужи ростовьскиЬ, игумени же и попове, и чернь-ци, и пресвЬтлыи клиросъ зборныя ц(е)ркве с(вя)тыя Б(огороди)ца, носяще кр(е)сты, с свищами же и кандилы, с бл(аг)оуханным темьяном». Процессия проследовала вместе с епископом в центр города, после чего собравшиеся ввели владыку в собор, где он «сЬде на столЬ своем». Происходило все в воскресный день и, как отметил летописец, «быс(ть) радо(сть) велика в градЬ РостовЬ»2. О подобном праздничном шествии, также устроенном в воскресенье, упоминает и Новгородская Первая летопись, рассказывая о приезде из Киева в Новгород нового архиепископа Климента в 1276 г.: «...введоша его честно въ святую СофЬю весь Новъград съ кресты и пЬснми»3.
День вхождения в Ростов епископа Пахомия, 28 января 1215 г.4, пришелся на заурядную среду. Данному обстоятельству можно было бы не придавать особого значения, отметив лишь некоторые сложности, которые, очевидно, возникли у организаторов торжества из-за необходимости устраивать праздничное застолье в постный день. Впрочем, как мы увидим ниже, входить в свои города во время постов случалось и другим владыкам. Выбор же дня для утверждения Пахомия «на столЬ своем» оказывается необычен по другой причине. Дело в том, что не только в двух упомянутых примерах с владыками Кириллом II и Климентом, но и практически во всех остальных аналогичных случаях, когда древнейшее летописание до исхода XIII в. сообщает точные даты событий, хорошо просматривается приуроченность епископских входов к знаменательным календарным вехам — воскресеньям или крупным церковным праздникам. Особенно репрезентативен тут новгородский материал ХП—ХШ вв.5: летопись сообщает обо всех десяти имевших место входах местных владык после хиротонии, и в девяти случаях дает точную дату события6. Всего же в текстах Новгородской Первой, Лаврентьев-ской, Ипатьевской и родственных им летописей сохранились 15 датированных фактов данной тематики. Перечислим их, уточняя все элементы даты — год, ме-
1 ПСРЛ. М., 1962. Т. 1. Стб. 438.
2 Там же. Стб. 457.
3 Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л.,1950. С. 323. Богослужебная составляющая описанных торжеств остается неясной (см.: Желтов М. С. Интронизация // Православная энциклопедия. М., 2010. Т. 23. С. 125—127).
4 Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М., 1963. С. 103.
5 Краткое сообщение с разбором этого материала см.: Лаушкин А. В. Входы новопостав-ленных новгородских владык в свой город: хронологический аспект (ХП—ХШ вв.) // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2017. № 3 (69). С. 71—72.
6 Отсутствует дата в сообщении о входе в город архиепископа Антония в 1210 г. Хиротонии еще двух новгородских владык той поры — Далмата в 1251 г. и Феоктиста в 1300 г. — произошли в самом Новгороде.
сяц, число, день недели, а также совпадение со значимыми вехами церковного календаря или возможными памятными днями иного рода.
(1) Новгородский епископ Иоанн Попьян в 1110 г.7 «приде» в Новгород после хиротонии в Киеве «м%сяця декабря въ 20»8, во вторник, за пять дней до Рождества Христова, в день памяти св. Игнатия Богоносца9. День этого торжества в календарном отношении кажется столь же невыразительным и случайным, как у ростовского епископа Пахомия. Речь снова идет о постном дне (на сей раз о разгаре Рождественского «говения»). Ничего не известно о каком-либо особом почитании в Новгороде св. Игнатия Богоносца, равно как и мч. Иулиании, вспоминавшейся на следующий день (последнее могло бы тоже иметь значение, учитывая тесную богослужебную и символическую связь кануна праздника с самим праздником10). И всё же допустить некую знаменательность этого дня и для новгородцев, и, подчеркнем, для княжившего тогда у них Мстислава Владимировича возможно. Если доверять хронологическому свидетельству Лав-рентьевского и Радзивиловского списков Повести временных лет (а не версии Ипатьевского списка11), то именно 20 декабря, на память св. Игнатия, восемью годами ранее новгородцы вместе с князем Мстиславом одержали крупную политическую победу в Киеве. В ходе жаркой «при» с киевским князем Свято-полком Изяславичем они сумели настоять на своем и не согласились поменять «въскормленного» в Новгороде Мстислава на сына Святополка. Именно тогда из их уст прозвучала знаменитая своей дерзостью фраза, обращенная к киевскому князю: «Аще ли 2 глав% им%еть с(ы)нъ твои, то пошли й...»12. Не исключено, что и день «при», и имя святого, освятившего его своей памятью, могли запомниться в Новгороде, и владыка Иоанн сознательно приурочил свой вход в город к этой дате. Обратим внимание, что и следующая новгородская дата в нашем перечне (см. ниже, № 3) имеет некоторые «княжеские» коннотации, в отличие от более поздних дат, относящихся уже к эпохе «республиканского» Новгорода.
(2) Черниговский владыка Феоктист в 1113 г.13 был «посаженъ на стол%» «ген-варя... въ 19», через неделю после своего поставления во епископы. Летописец, описав, как радовались по этому поводу черниговский князь Давыд Святославич, его княгиня «и бояре, и вси людье», давно ждавшие епископского богослужения, ясно намекает, что обряд совершался именно в Чернигове14. Вероятно, в тот же самый день произошла и торжественная встреча Феоктиста горожанами. 19 января в 1113 г. пришлось на воскресенье.
7 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 224.
8 Новгородская первая летопись... С. 19, 203.
9 Лосева О. В. Русские месяцесловы XI—XIV веков. М., 2001. С. 228.
10 См., напр.: Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Время жить и время умирать: Текстология древнейших русских летописей или княжеская семейная традиция? // Факты и знаки. М., 2008. Вып. 1. С. 117.
11 В ИЛ: «м(Ь)с(я)ца октяб(ря) оу 20» (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 251).
12 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 275-276; Л., 1989. Т. 38. С. 100.
13 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 45.
14 ПСРЛ. М., 1962. Т. 2. Стб. 274; Т. 1. Стб. 289.
(3) Новгородский епископ Нифонт в 1131 г.15 «приде Новугороду мЬсяця генъвря в 1 день, на святого Василья, на обедьнюю»16, в четверг на Святках, в праздник Обрезания Господня и на память свт. Василия Великого17. Обращает на себя внимание свидетельство летописца, что вход владыки в город произошел утром (до литургии). Учитывая зимнюю пору и присущую ей скоротечность светлого времени суток, невозможно думать, что Нифонт провел в пути всю ночь. Значит, ночевал он где-то в предместьях Новгорода, не торопясь сразу же по прибытии на берега Волхова официально вступить в город. А это еще раз косвенно указывает на осмысленный выбор времени церемонии. Что же касается конкретного приурочения, то из названных праздников наиболее значимой для организаторов торжества была, возможно, память свт. Василия Великого. В другой работе, посвященной календарной практике древней Руси, мы указали на повышенное внимание к этому дню со стороны Рюриковичей и постарались связать это внимание с почитанием в княжеской среде князя Владимира Святославича (еще не прославленного Церковью), чьим небесным покровителем и был каппадокийский святитель18.
(4) Новгородский епископ Аркадий в 1158 г.19 «приде въ Новъгородъ мЬсяця септября въ 13 день, на канонъ святого Въздвижения»20, в субботу. Связь этого кануна с праздником была дополнительно акцентирована во многих месяцесловах, предписывающих чтить 13 сентября как праздник Поклонения Честному Кресту21.
(5) Новгородский архиепископ Илия в 1165 г.22 «приде Новугороду мЬсяця маия въ 11»23, во вторник, в канун праздника Отдания Пасхи и за два дня до Вознесения, которое в том году пришлось на 13 мая.
(6) Новгородский архиепископ Гавриил в 1187 г.24 «приде Новугороду мЬсяця маия въ 31, на святого мученика Ермиа»25, в воскресенье.
(7) Ростовский, Суздальский и Владимирский епископ Иоанн (предшественник Пахомия на Ростовской кафедре) в 1190 г.26 «пришелъ» в Ростов «на свои столъ м(Ь)с(я)ця феврал(я) въ 25 д(ь)нь, на памят(ь) с(вя)таг(о) о(т)ца Тарасья»27, в Неделю Крестопоклонную (3-е воскресение Великого поста).
(8) Тот же владыка, продолжая утверждаться в своей триединой епархии, после Ростова «в Суждаль въшелъ м(Ь)с(я)ця марта въ 10 д(ь)нь, на памят(ь)
15 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 233.
16 Новгородская первая летопись... С. 22, 207.
17 Лосева О. В. Русские месяцесловы... С. 237—238.
18 Лаушкин А. В. К проблеме почитания княгини Ольги и князя Владимира в домонгольское время // ТОДРЛ. СПб., 2014. Т. 63. С. 47-50, 52-57.
19 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 233.
20 Новгородская первая летопись... С. 30, 217.
21 Лосева О. В. Русские месяцесловы... С. 153.
22 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 244.
23 Новгородская первая летопись... С. 31, 219.
24 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 234, 246.
25 Новгородская первая летопись... С. 38, 229.
26 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 84.
27 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 408; Т. 38. С. 157; М., 1995. Т. 41. С. 120.
с(вя)таг(о) м(у)ч(е)н(и)ка Кондрата»28. В 1190 г. этот день пришелся на субботу Акафиста, когда совершалось главное переходящее празднование Божией Матери во время Великого поста — Похвала Пресвятой Богородице. Отметим, что Богородице был посвящен и соборный храм Суздаля29, в котором должно было происходить чествование новоприбывшего епископа.
(9) Наконец, во Владимир — на свою третью кафедру в стольном городе всей Суздальской земли — епископ Иоанн «вшелъ того ж(е) м(%)с(я)ца въ 16 д(ь)нь, в пяток, на канунъ стаг(о) ОлексЪя ч(е)л(о)в(%)ка Б(о)жья и друга Б(о)жья Лазаря»30, т. е. на канун Лазаревой субботы и за два дня до праздника Входа Господнего в Иерусалим. Как известно, в сумме эти дни занимают в череде богослужений Постной Триоди исключительное по важности место, являясь прологом к Страстной седмице и следующей за ней Пасхе.
(10) Новгородский архиепископ Мартирий в 1194 г.31 «приде въ Новъгородъ м%сяця генваря въ 16, на святого апостола Петра Съпадение веригамъ»32, в воскресенье.
(11) Новгородский архиепископ Митрофан в 1201 г.33 «приде въ Новъгородъ септября въ 14, на Въздвижение честьнаго Хреста»34, в пятницу.
(12) Ростовский епископ Пахомий в 1215 г. «въниде в свою еп(и)с(ко)пью генваря въ 28, на памят(ь) с(вя)таг(о) о(т)ца ЕфрЪма Сурина», в среду (см. выше).
(13) Новгородский архиепископ Спиридон в 1230 г.35 «приде. в Новъгородъ» «м%сяця [маия] въ 19, на Сборъ святыхъ Отець 300 и 18»36 (память Отцов Первого Вселенского собора), в воскресенье.
(14) Ростовский епископ Кирилл II в 1231 г.37 был введен в соборный храм и «с%де на стол% своем» «в нед(%)лю вс%х с(вя)т(ы)хъ»38. В том году это праздничное воскресенье (первое после праздника Троицы) пришлось на 18 мая.
(15) Новгородский архиепископ Климент в 1276 г. «прииха ис Кыева въ свою епископью... в недЬлю месяца августа въ 2 день»39 — в воскресенье.
Подведем итоги. Почти в половине случаев — в семи из пятнадцати (47% от общего числа) — входы епископов после хиротоний в свои города были назначены на воскресные дни (№ 2, 6, 7, 10, 13, 14, 15). Еще в четырех (27%) они были приурочены к двунадесятым праздникам: самому дню празднования (№ 11), либо его кануну (№ 4), либо к кануну кануна, если канун двунадесятого праздника тоже представлял собой значительное церковное торжество — как Отдание Пасхи перед Вознесением (№ 5) или Лазарева суббота перед Вербным воскресением
28 ПСРЛ. т. 41. С. 120.
29 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 366, 445; БЛДР. СПб., 1997. Т. 4. С. 311.
30 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 408; Т. 38. С. 157; М., 1995. Т. 41. С. 120.
31 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 234.
32 Новгородская первая летопись... С. 40, 232.
33 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 234.
34 Новгородская первая летопись... С. 45, 239.
35 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 269—270.
36 Новгородская первая летопись... С. 69, 276.
37 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 108.
38 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 457.
39 Новгородская первая летопись... С. 323.
(№ 9). Наконец, еще в двух случаях (13%) чествования новоприбывших епископов пришлись на другие крупные праздники — на великий праздник Обрезания Господня, соединенный в церковном календаре со значимой для князей памятью свт. Василия Великого (№ 3), и на Похвалу Пресвятой Богородицы (№ 8). Всего в эту большую «праздничную группу» попадают 13 из 15 известных нам событий с точными датами (87 %). Налицо совершенно определенная «праздничная стратегия» выбора дня для рассматриваемой церемонии. Кроме того, еще в одном случае, не вошедшем в эту группу, у нас есть основания предполагать, что хотя избранный день и не был по церковному счету праздничным, но он мог иметь важную календарную значимость для участников события (№ 1). К тому же это самая ранняя дата в нашем перечне, когда традиция входов на праздник могла еще находиться в стадии становления.
На таком фоне эпизод со входом в Ростов епископа Пахомия действительно остается «в одиночестве» из-за бросающейся в глаза календарной невыразительности дня, выбранного организаторами торжества. Как кажется, в рамках выявленной календарной стратегии владыка имел возможность без особых сложностей найти и более подходящую дату. Например, повременив в пути всего четыре дня, он занял бы кафедру в воскресенье 1 февраля, накануне двунадесятого праздника Сретения Господня. Однако такой возможностью он пренебрег.
Казус с Пахомием можно объяснить по-разному. Можно прибегнуть к какому-нибудь «аргументу от бессилия» и допустить ошибку летописца в дате, либо увидеть в дне церемонии то исключение, которое имеет всякое правило. Но можно попытаться еще раз приглядеться к этой «невыразительной» дате, в которой имеется только один заслуживающий внимания элемент — память прп. Ефрема Сирина, отмеченная в большинстве древнерусских месяцесловов40 и акцентированная летописцем.
Из того немногого, что известно о древнем Ростове, имя этого святого заставляет вспомнить только о соименном ему владыке Ефреме, в ведении которого город и вся обширная волость на Северо-Востоке Руси находились за столетие до рассматриваемых событий 1215 г. Причем велика вероятность, что небесным покровителем того владыки Ефрема был именно прп. Ефрем Сирин и что 28 января он отмечал как свои монашеские именины. Древнерусские месяцесловы Х!-ХГУ вв. знают только двух святых Ефремов — сирийского преподобного V в. и херсонесского епископа-мученика IV в. Однако первый из них был гораздо более известен, в том числе и своими гимнографическими и богословскими сочи-нениями41, почитался как один из отцов Церкви и имел в годовом круге богослужений отдельную память (28 января); второй же упоминался календарями реже и не персонально, а лишь вместе с шестью собратьями по подвигу (7 марта)42.
Правда, у нас нет ясности, кем был тот владыка Ефрем, некогда распоряжавшийся Ростовской кафедрой. Согласно одной гипотезе, восходящей к
40 Лосева О. В. Русские месяцесловы... С. 257-258.
41 О знакомстве с ними на Руси уже в Х! в. см.: Турилов А. А. [Ефрем Сирин] Славянские переводы, рукописная и старопечатная традиция до ХК в. // Православная энциклопедия. М., 2008. Т. 19. С. 99.
42 Лосева О. В. Русские месяцесловы... С. 286.
«Посланию к Поликарпу» Владимиро-Суздальского епископа Симона (середина 1220-х гг.), в крае был собственный епископ Ефрем, причем поставлен он был «Суждалю» (подразумевался ли тут автором город или вся Суздальская земля, непонятно)43. Согласно другой гипотезе, которая имеет некоторую опору в летописании и в целом кажется более правдоподобной, этим архиереем был титульный митрополит Переяславля Южного Ефрем (^ не ранее 1091 г.), получивший под свое управление и упраздненную на время Ростовскую епархию44. Учитывая отсутствие данных о ростовских епископах за первую половину ХП в. (до 1148 г.), нельзя полностью исключить и того, что верны обе гипотезы, и в истории епархии был не один, а два Ефрема — митрополит, а затем одноименный епископ.
Впрочем, для нас более важным, нежели установление истины в данном вопросе, представляется тот несомненный факт, что на Северо-Востоке Руси память о некоем местном владыке Ефреме в ХШ в. сохранялась. В 1222 г., всего через семь лет после въезда Пахомия в Ростов, в Суздале закладывали новый каменный собор и вспоминали при этом, что в создании прежнего здания храма участвовал епископ Ефрем. Причем летописец, сообщивший об этом, назвал его «блаженным»: «. та бо ц(е)рк(в)ы создана прадЬдом его (князя Юрия Всеволодовича. — А. Л.) Володимером Мономахом и бл(а)ж(е)нымь еп(и)с(ко)-помь ЕфрЬмом»45. В последующие годы, составляя упомянутое «Послание к Поликарпу», епископ Симон не только упомянул о «ЕфрЬме», поставленном «Суждалю» из числа иноков Киево-Печерского монастыря, но и указал вероятный источник своих знаний об истории края — «ЛЬтописец старый Ростовский»46. Помимо того, следует согласиться с А. В. Назаренко, что именно с ростовскими книжниками ХШ в. допустимо связать глоссу «бе бо преже в Переяславли митрополья», читающуюся в Лаврентьевском списке Повести временных лет47. Появление этой глоссы рядом с именем митрополита Ефрема Переяславского, по мнению исследователя, могло быть вызвано сохранявшимся в Ростове припоминанием, что при этом владыке «Ростовская земля входила в Переяславскую епархию»48. Очевидно, присутствовало имя Ефрема и в традиции местных по-мянников, отразившихся в летописании и синодиках позднейшего времени49.
Таким образом, 28 января, когда Церковью чтился прп. Ефрем Сирин, могло восприниматься в Ростове как день воспоминания об одном из «блажен-
43 БЛДР. Т. 4. С. 360; Карпов А. Ю. Ефрем // Православная энциклопедия. Т. 19. С. 56.
44 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 238, 445; Приселков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси Х-ХП вв. СПб., 2003. С. 171; Назаренко А. В. Ефрем // Православная энциклопедия. Т. 19. С. 36-38; Он же. Древняя Русь и славяне (историко-филологические исследования). М., 2009. С. 176-177, 236-239; Он же. Переяславская митрополия на Руси на рубеже ХП-ХП вв. (династическая и внешнеполитическая подоплека церковной географии) // Книга картины Земли: сб. статей в честь И. Г. Коноваловой. М., 2014. С. 194-197.
45 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 445.
46 БЛДР. Т. 4. С. 360. См.: Воронин Н. Н. К вопросу о начале ростово-суздальского летописания // Археографический ежегодник за 1964 год. М., 1965. С. 21-27.
47 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 208.
48 Назаренко А. В. Древняя Русь. С. 208-210.
49 См., напр.: ПСРЛ. М., 2000. Т. 4. Ч. 1. С. 381; М., 2000. Т. 15. Стб. 482 (второй паг.); СПб., 1913. Т. 18. С. 22; Титов А. А. Синодик Спасо-Преображенского монастыря в Ярославле. М., 1895. С. 2.
ных» местных владык, причем, не исключено, — воспоминания молитвенного. Практика поминовения усопшего в день его именин (наряду со днем кончины), вполне обычная в обиходе современной Русской Церкви50, прямо фиксируется отечественными источниками с конца XIV в. в связи с развитием практики поставления поминальных «кормов»51. Так, в 1399 г. в Нижегородский Благовещенский монастырь поступил земельный вклад от Саввы Дмитриевича Сюзева, который просил братию после своей смерти поминать его вместе с родителями в день собственных именин: «.мою душу и моих родителей поминати и корм ставити на память святого Савы декабря в пятый день»52. Видимо, сугубые молитвы об усопшем могли приурочиваться ко дню тезоименитства и ранее. На это указывает история погребения племянника Константина Всеволодовича Ростовского — Михаила Ярославича Хоробрита, убитого в 1248 г. «от поганыя литвы». Смерть князя случилась вдалеке от дома, и в судьбе его останков пришлось принять участие ростовскому епископу Кириллу II. По распоряжению владыки тело привезли во Владимир, где Михаил был оплакан братьями и боярами, отпет и похоронен «на памят(ь) с(вя)т(о)го им(я)р(е)къ» — в день именин53. Ясно, что при таких обстоятельствах дальнего скорбного пути день для погребения можно было выбрать заранее, и не последнее слово в этом выборе оставалось за ростовским епископом. А если так, то идея соединить заупокойные молитвы с празднованием небесному покровителю усопшего не только была известна в Ростове, но и находила там полное одобрение. Помимо того, летописи XI—XШ вв. позволяют говорить о неоднократных примерах, когда князья назначали важные церемонии на дни именин своих усопших предков, в чем тоже можно видеть косвенное свидетельство существования рассматриваемой практики54.
50 Афанасий (Сахаров), еп. О поминовении усопших по уставу Православной Церкви. СПб., 1995. С. 41, 53, 127.
51 Шокарев С. Ю. Русский средневековый некрополь: обряды, представления, повседневность: (На материалах Москвы XIV—XVI вв.) // Культура памяти: сб. науч. статей. М., 2003. С. 159—161; Шаблова Т. И. Предисловие // Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском монастыре в XVI—XVII веках. СПб., 2012. С. 28, 31, 33.
52 Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV — начала XVI в. М., 1964. Т. 3. С. 322. Для последующего времени можно найти множество подобных примеров. Если не отходить далеко от Ростова и от фигур XIII в., то следует вспомнить, что ростовский князь Глеб Василькович, внук Константина Всеволодовича, в XVI в. поминался в основанном им Усть-Шехонском монастыре 24 июля — «на паметь святых мученик Бориса и ГлЬба» (Макаров Н. А., Охотина-Линд Н. А. Сказание о Троицком Усть-Шехонском монастыре и круг произведений по истории Белозерья // Florilegium: К 60-летию Б. Н. Флори. М., 2000. С. 201). Отметим также, что с таким «именинным» поминовением явно связана и позднейшая практика установления памятей некоторым новым святым в день их тезоименитства. Любопытно, что в числе таких святых оказался и свт. Ефрем, митрополит Переяславский, который ныне поминается Церковью как раз в день прп. Ефрема Сирина — 28 января (см.: Жиленко И. В., Назаренко А. В. [Ефрем:] Судьба мощей, почитание // Православная энциклопедия. Т. 19. С. 38).
53 ПСРЛ. Т.1. Стб. 471-472.
54 См.: Лаушкин А. В. К проблеме почитания. С. 47-57; Он же. «Праздничные выходы» на войну в домонгольской Руси // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2019. № 1 (75). С. 53-56.
Если наши рассуждения верны и в начале ХШ в. в Ростове в день памяти прп. Ефрема Сирина действительно вспоминали о местном владыке Ефреме55, позволительно ли говорить и о том, что церемония въезда новопоставленного епископа Пахомия могла быть приурочена именно к этой дате? Для ответа на данный вопрос необходимо обратиться к историческому и культурному контексту события, которому посвящена эта статья.
Перемены на Ростовской кафедре в 1214-1215 гг. случились в разгар политического кризиса, поразившего Суздальскую землю после смерти великого князя Всеволода Большое Гнездо в 1212 г. Оставив стольный Владимир не старшему сыну Константину (который был готов принять город, только сохранив в своих руках и Ростов), а следующему по старшинству Юрию56, Всеволод невольно посеял ссору между сыновьями (кульминации она достигнет в 1216 г. на поле Ли-пицкой битвы). Нет сомнения, что именно эта ссора, проецируясь в церковное пространство, привела к разделению прежде единой Ростовской епархии на собственно Ростовскую, первым предстоятелем которой стал близкий к Константину епископ Пахомий, и Владимиро-Суздальскую, которую возглавил ставленник Юрия епископ Симон. Детали этой истории освещены источниками плохо57. Те исследователи, которые касались вопроса о конкретном инициаторе раздела, полагали, что скорее всего им был Юрий58. Так позволяет думать Летописец Переяславля Суздальского, сообщающий, что перед поставлением Пахомия и Симона их общего предшественника епископа Иоанна за некую неназванную вину — «зане неправо творяше» — «изъгнаша... изъ епискупьства» «володимир-цы съ княземъ своимъ Гюрьемъ»59. (Лаврентьевская летопись этих подробностей не знает и ограничивается замечанием, что Иоанн «отписася еп(и)с(ко)пьи всея земля Ростовьскыя»60.) Однако означает ли это изгнание, что у Юрия был изначальный план не просто поменять неугодного владыку на своего сторонника, но при этом и выделить из состава единой епархии новую — с центром во Владимире? Аналогичный вопрос можно задать и о действительных намерениях Константина: отправляя Пахомия в Киев, хотел ли он, чтобы тот вернулся епи-
55 Не исключено, что подобное же внимание к именинам митрополита Ефрема Переяславского в свое время проявил Владимир Мономах (к семье которого владыка был при жизни близок), назначивший в 1116 г. выход своих дружин против князя Глеба Всеславича на 28 января (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 290). Между тем князья часто предпочитали начинать военные походы во дни, отмеченные религиозными торжествами общецерковного или семейного плана (см.: Лаушкин А. В. «Праздничные выходы».)
56 ПСРЛ. Т. 41. С. 129-130.
57 См.: Кузнецов А. А. Политическая история Северо-Восточной Руси в 1211-1218 гг.: источниковедческий аспект // Ruthenica. 2009. УЛ С. 84-88.
58 См.: Карамзин Н. М. История государства Российского М., 1991. Т. 2-3. С. 443; Корсаков Д. А. Меря и Ростовское княжество: Очерки из истории Ростово-Суздальской земли. Казань, 1872. С. 139-140; Тальберг Н. Д. История Русской Церкви. JordanvШ, 1959. С. 29; Насонов А. Н. История русского летописания XI — начала ХУШ века: Очерки и исследования. М., 1969. С. 200; Каган М. Д. Иоанн епископ Ростовский // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Л., 1987. Вып. 1. С. 213; Щапов Я. Н. Государство и Церковь Древней Руси Х-ХШ вв. М., 1989. С. 51-52; и др.
59 ПСРЛ. Т. 41. С. 132.
60 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 438.
скопом всей Суздальской земли или только ее ростовской половины? Приходится признать, что мы не знаем, было ли принципиальное решение о разделе епархии принято на Северо-Востоке Руси одним из князей либо ими обоими в рамках некоего компромисса или же это произошло в Киеве, и митрополит Матфей, действуя самостоятельно, пожелал привести епархиальную структуру края в соответствие с новыми политическими реалиями. Впрочем, как бы ни произошло разделение, проигравшим в этой церковной истории должен был чувствовать себя, по-видимому, все же Константин. Дробление епархии случилось тогда, когда после его первых неудачных попыток пересмотреть отцовское завещание в борьбе братьев наступило затишье. Юрий сохранил свои позиции, а Константин временно отступил, так и не сумев создать устойчивую коалицию61. При этом он по-прежнему обладал древней церковной столицей края Ростовом и, судя по дальнейшим событиям, не отказывался от планов объединить его под своей верховной властью со стольным Владимиром. В подобной ситуации Константин едва ли был заинтересован в разделе единой Ростовской епархии, что как минимум вело к резкому сокращению влияния ростовского епископа, терявшего значительную часть своей исторической области.
Именно на таком неоднозначном церковно-политическом фоне происходила в Ростове встреча нового владыки Пахомия в январе 1215 г. Событие не было ординарным, и к нему должно было быть приковано пристальное внимание князя и горожан. И тут следует вспомнить, что Константин Всеволодович, слывший у современников человеком книжным62, умел акцентировать такие важные события своей жизни символичными отсылками к церковному календарю.
Так, в 1207 г.63 он назначил освящение церкви св. Михаила на своем дворе во Владимире «м(%)с(я)ца нояб(ря) въ 25 д(ь)нь на памят(ь) с(вя)таг(о) Климента»64 — на воскресенье и канун осеннего праздника вмч. Георгия Побе-доносца65. Этот святой широко почитался в русской княжеской среде66 и одновременно был небесным покровителем деда Константина — Юрия Долгоруко-го67, основателя «суздальской» династии. Отмеченное календарное сближение
61 Лимонов Ю. А. Владимиро-Суздальская Русь. Л., 1987. С. 106-107; Феннел Дж. Кризис средневековой Руси. 1200-1304. М., 1989. С. 84-86; Кузнецов А. А Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII в. Особенности преломления источников и историографии. Н. Новгород, 2006. С. 219-224.
62 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 443.
63 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 100.
64 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 433.
65 Лосева О. В. Русские месяцесловы... С. 211. Не исключено, что стремление (хотя и далеко не столь очевидное) сблизить праздник этого святого с торжественной церемонией, связанной с созданием храма, Константин проявил и в 1213 г. (см.: Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 103). Тогда закладка нового собора («ц(е)ркви С(вя)тои Б(огороди)цы») в Ростове была назначена на 25 апреля, «на памят(ь) с(вя)т(а)го Марка еуа(н)г(е)листа». День пришелся на четверг 2-й седмицы по Пасхе и наступал через день (через постную среду) после весеннего празднования вмч. Георгию Победоносцу (Лосева О. В. Русские месяцесловы... С. 323-324).
66 Л[осева] О. В. [Георгий] Почитание на Руси // Православная энциклопедия. М., 2005. Т. 10. С. 675.
67 Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Выбор имени у русских князей в X—XVI вв.: Династическая история сквозь призму антропонимики. М., 2006. С. 512-513.
можно было бы посчитать случайным, а наше предположение о связи этого дня для старшего Всеволодовича с памятью деда искусственным, если бы не настойчивое внимание Константина и к другим своим ближайшим предкам, которое он продемонстрировал выбором имен для сыновей — Василек, Всеволод-Иоанн и Владимир-Дмитрий. В имени старшего трудно не уловить отзвук крестильного имени его прадеда Владимира-Василия Мономаха, в имени среднего — княжеского имени его отца Всеволода-Дмитрия, а в имени младшего — соответственно княжеского и крестильного имен его прадеда и отца одновременно68. Причем наречение последнего мальчика произошло в ходе своеобразной «антропони-мической дуэли» между Юрием и Константином, конфликтовавшими из-за отцовского наследия. В конце 1213 г., через полтора года после смерти Всеволода Большое Гнездо и за три дня до праздника вмч. Димитрия Солунского, у Юрия родился сын, и он назвал его в честь отца и княжеским, и крестильным именами — Всеволодом-Дмитрием, наглядно высвечивая династическую линию, протянувшуюся от деда к внуку69. Вскоре (по всей видимости, в 1214 г.; точная дата неизвестна) родился сын и у Константина, и тот, имея уже ребенка Всеволода, частично повторил поступок брата: назвал младенца крестильным именем отца — Дмитрий70.
Утвердившись во Владимире, в 1217 г.71 Константин с явным вниманием отнесся к выбору дней для закладки и освящения Крестовоздвиженской церкви «на торговище». Посвященная главному годовому празднику Креста, церковь была заложена «м(%)с(я)ца мая въ 6 д(ь)нь на памят(ь) с(вя)т(а)го и праведьна-го Иова» 72 — в субботу после Вознесения и на канун Явления Креста Господня в небе над Иерусалимом (в 351 г.)73. Помимо прочего, этот малый праздник, посвященный Кресту, напоминал о самом известном чуде из жизнеописания равноапостольного царя Константина Великого, небесного покровителя кня-зя74, — видении «знаменья кр(е)стьного на н(е)б(е)си св%тообразна»75. Освящена же церковь была в том же году «семтяб(ря) въ 14 д(ь)нь» — на свой престольный праздник, когда вместе со Крестом чтилась нашедшая его в Иерусалиме св. царица Елена — мать Константина Великого.
Еще одним событием 1217 г. во Владимире стало перенесение в Дмитровский собор ковчега со священными реликвиями, привезенными князю Константину из Константинополя неким полоцким епископом. Среди них была «етера часть от стр(а)стии от Г(о)с(поде)нь», а также частицы мощей мч. Лонгина Сотника и
68 См.: Там же. С. 490-491, 499-500, 503.
69 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 438; Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Выбор имени. С. 163-164, 506507.
70 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 438. Сказанное не исключает того, что при выборе имени для сына Константин мог принимать в расчет и некоторые другие соображения семейно-династического характера (см.: Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Выбор имени. С. 86-89).
71 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 105.
72 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 441.
73 Лосева О. В. Русские месяцесловы... С. 334.
74 Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Выбор имени. С. 570.
75 Матвеенко В. А., Щёголева Л. И. Книги временные и образные Георгия Монаха. М., 2006. Т. 1. Ч. 1. С. 505.
св. Марии Магдалины. Интересно, что вначале, сотворив «праздьньство светло о приход% ихъ», князь повелел оставить святыни вне города — в Вознесенском монастыре «передъ Золотыми вороты». Нет сомнения, что это было сделано для того, чтобы приурочить дальнейшую церемонию к памяти мч. Лонгина (16 октября76): «...бывшю д(ь)ни с(вя)т(а)го въскр(е)с(е)нья Г(о)с(под)ня, и присп% от д(ь)нь памят(и) с(вя)таг(о) м(у)ч(ени)ка Логина, повел% княз(ь) Костянтинъ по отп%тьи заутрени от с(вя)тыя Б(огороди)ца сборныя и от с(вя)таг(о) Дмитрия ити всему народу съ кр(е)сты, еп(и)с(ко)пу со вс%м клиросом, и сам княз(ь) с своими бл(а)городными с(ы)нъми и со вс%ми боляръ1 идоша к с(вя)т(о)му Възнесенью». Там участники крестного хода, возглавляемые епископом, взяли «с(вя)тое то скровище» и понесли его «в град. къ с(вя)т(о)му Дмитрию»77. Хотя из летописного сообщения до конца не ясно, проходило ли основное торжество в воскресенье 15-го, на канун праздника мч. Лонгина, или в понедельник 16-го, в праздник святого, выбор любой из этих дат, учитывая состав реликвий, был бы оправдан: в 1217 г. «Господне» воскресенье удачно соседствовало с «Лонги-новым» понедельником. Однако не исключено, что у князя был и иной мотив приурочить церковное торжество именно к этим дням. Дело в том, что ровно за 22 года до того, в 1195 г., в такой же день 15 октября, пришедшийся на воскресенье, в канун памяти мч. Лонгина юный Константин женился во Владимире на дочери князя Мстислава Романовича78 (она и родила ему всех сыновей). Дата свадьбы, записанная летописцем, могла быть, конечно, памятна и в семье князя. Интересно в этой истории с реликвиями и то, что, согласно новейшим археологическим данным, жену Константина, известную по летописи только под монашеским именем Агафья79, до пострига звали Марией80. То есть она была соимен-на св. Марии Магдалине, мощи которой также находились среди святынь, привезенных из Константинополя. Марией звали и покойную мать Константина, причем как в миру, так и в монашестве81. А это уже позволяет поставить вопрос, был ли набор константинопольских реликвий случайным, или князь изначально стремился получить мощи конкретных святых (как когда-то отец Константина, по всей видимости совсем не случайно оказался обладателем привезенной «ис Селуня» реликвии, связанной с его небесным покровителем, — вмч. Димитрием Солунским82). Если так, то мч. Лонгин мог действительно почитаться Константином и до 1217 г. — в связи с днем свадьбы или же по какой-то иной причине83.
76 Лосева О. В. Русские месяцесловы... С. 178.
77 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 441-442.
78 ПСРЛ. Т. 41. С. 121; Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 85, 349.
79 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 444-445.
80 Гайдуков П. Г., Энговатова А. В. Новая вислая актовая печать из раскопок в Ярославле // Археология: история и перспективы. Восьмая межрегиональная конференция: сб. статей. Ярославль, 2018. С. 40-43.
81 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 424.
82 Там же. Стб. 414.
83 Об особом внимании к этому святому в среде московских князей и царей см.: Махань-ко М. А., Саенкова Е. М. Реликвии по известиям русских летописей XI—XVII веков // Реликвии в Византии и Древней Руси: Письменные источники. М., 2006. С. 320-321 (примеч. 5); Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Выбор имени. С. 194 (примеч. 75).
Впрочем, самым показательным (и самым интересным для нас) примером осмысленного отношения князя к выбору дня для важной церемонии следует признать другое событие — постриги в 1212 г. его старших сыновей — Василька и Всеволода84. Обряд был совершен в Ростове «м(%)с(я)ца мая въ 23 д(ь)нь на памят(ь) с(вя)таг(о) Михаила еп(и)с(ко)па»85, в среду, в самом начале Петровского поста. Как кажется, перед нами снова весьма неподходящий для праздника постный день. Однако кроме св. Михаила Синадского 23 мая отмечалась и память самого почитаемого ростовского угодника — свт. Леонтия86. Этот день должен был восприниматься как один из главных церковных праздников города и всей Ростовской (Суздальской) земли. Христианский обряд постригов87, имевший на Руси среди прочего и смысл вступления ребенка в возраст определенной правоспособности, был приурочен Константином к значимой дате в тот момент, когда после смерти отца (сороковины по которому были справлены только накануне, 22 мая88) он готовился к борьбе с братом и надеялся, заняв Владимир, посадить вместо себя в Ростове маленького Василька89. Таким образом, церемония имела выраженный политический характер, и соединение ее с праздником свт. Леонтия Ростовского не просто оказывалось символично для князя и горожан, но и, очевидно, имело для них важный духовный смысл: собравшиеся молились ростовскому угоднику о мальчике, который вскоре мог стать (и со временем стал) ростовским князем.
Сказанное позволяет допустить, что и вход епископа Пахомия в Ростов в 1215 г., приуроченный ко дню прп. Ефрема Сирина, когда в городе, вероятно, поминали другого местного владыку прошлых времен — Ефрема, был событием из того же символического ряда. В трудные времена перемен и неопределенности подобное обращение к «золотому веку» епархии могло показаться организаторам церемонии совсем не лишним. Точно так же, как летописцу, описавшему спустя полтора десятилетия вход в город нового владыки Кирилла II, не показалось лишним подчеркнуть, что тот стал «настолником» и «наместником с(вя)т(ы)хъ еп(и)с(ко)пъ, преж(е) бывши [хъ] Ростов^: Леонтья с(вя)т(о)го и с(вя)щенаго еп(и)с(ко)па Исаия, и Нестера, и встх, яже почиша, пасше с(вя)тую ц(е)рковь»90. И в календарной привязке первого события, и в реплике летописца по поводу второго различим один и тот же мотив — мотив памятования о прежних «пастырях» земли Ростовской.
84 Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 103.
85 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 437.
86 Лосева О. В. Русские месяцесловы... С. 106-107, 346. Интересно, что младший из братьев, Всеволод, родился 18 июня 1210 г. на память соименного свт. Леонтию Ростовского мч. Леонтия «и дружины его» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 435).
87 См.: Лаушкин А. В. Выбор дней для княжичьих постригов в Древней Руси // Русь, Россия: Средневековье и Новое время. Вып. 3: Третьи чтения памяти академика РАН Л. В. Ми-лова: Материалы к международной научной конференции. Москва, 21-23 ноября 2013 г. М., 2013. С. 93-99.
88 Всеволод Большое Гнездо умер 13 апреля (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 436).
89 ПСРЛ. Т. 41. С. 130.
90 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 457 (курсив наш. — А. Л.)
Сокращения
БЛДР — Библиотека литературы Древней Руси
ПСРЛ — Полное собрание русских летописей
ТОДРЛ — Труды Отдела древнерусской литературы
Список источников
Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV — начала XVI в. М., 1964. Т. 3.
БЛДР. СПб., 1997. Т. 4.
Макаров Н. А., Охотина-Линд Н. А. Сказание о Троицком Усть-Шехонском монастыре и круг произведений по истории Белозерья // Florilegium: К 60-летию Б. Н. Флори. М., 2000. С. 187-209.
Матвеенко В. А., Щёголева Л. И. Книги временные и образные Георгия Монаха. М., 2006. Т. 1. Ч. 1.
Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л., 1950.
ПСРЛ. СПб., 1913. Т. 18.
ПСРЛ. М., 1962. Т. 1, 2.
ПСРЛ. Л., 1989. Т. 38.
ПСРЛ. М., 1995. Т. 41.
ПСРЛ. М., 2000. Т. 4. Ч. 1.
ПСРЛ. М., 2000. Т. 15.
Титов А. А. Синодик Спасо-Преображенского монастыря в Ярославле. М., 1895.
Список литературы
Афанасий (Сахаров), еп. О поминовении усопших по уставу Православной Церкви. СПб., 1995.
Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М., 1963.
Воронин Н. Н. К вопросу о начале ростово-суздальского летописания // Археографический ежегодник за 1964 год. М., 1965. С. 19-39.
Гайдуков П. Г., Энговатова А. В. Новая вислая актовая печать из раскопок в Ярославле // Археология: история и перспективы. Восьмая межрегиональная конференция: сб. статей. Ярославль, 2018. С. 40-43.
Желтов М. С. Интронизация // Православная энциклопедия. М., 2010. Т. 23. С. 124-131.
Жиленко И. В., Назаренко А. В. [Ефрем:] Судьба мощей, почитание // Православная энциклопедия. М., 2008. Т. 19. С. 38-39.
Каган М. Д. Иоанн епископ Ростовский // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Л., 1987. Вып. 1. С. 211-213.
Карамзин Н. М. История государства Российского М., 1991. Т. 2-3.
Карпов А. Ю. Ефрем // Православная энциклопедия. М., 2008. Т. 19. С. 56.
Корсаков Д. А. Меря и Ростовское княжество: Очерки из истории Ростово-Суздальской земли. Казань, 1872.
Кузнецов А. А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII в. Особенности преломления источников и историографии. Н. Новгород, 2006.
Кузнецов А. А. Политическая история Северо-Восточной Руси в 1211-1218 гг.: источниковедческий аспект // Ruthenica. 2009. VIII. С. 66-96.
Лаушкин А. В. Входы новопоставленных новгородских владык в свой город: хронологический аспект (Х11-Х111 вв.) // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2017. № 3 (69). С. 71-72.
Лаушкин А. В. Выбор дней для княжичьих постригов в Древней Руси // Русь, Россия: Средневековье и Новое время. Вып. 3: Третьи чтения памяти академика РАН Л. В. Ми-лова. Материалы к международной научной конференции. Москва, 21-23 ноября 2013 г. М., 2013. С. 93-99.
Лаушкин А. В. «Праздничные выходы» на войну в домонгольской Руси // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2019. № 1 (75). С. 53-57.
Лаушкин А. В. К проблеме почитания княгини Ольги и князя Владимира в домонгольское время // ТОДРЛ. СПб., 2014. Т. 63. С. 45-57.
Лимонов Ю. А. Владимиро-Суздальская Русь. Л., 1987.
Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Время жить и время умирать: Текстология древнейших русских летописей или княжеская семейная традиция? // Факты и знаки. М., 2008. Вып. 1. С. 108-121.
Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Выбор имени у русских князей в Х-ХУ вв.: Династическая история сквозь призму антропонимики. М., 2006.
Л[осева] О. В. [Георгий] Почитание на Руси // Православная энциклопедия. М., 2005. Т. 10. С. 675-676.
Лосева О. В. Русские месяцесловы ХГ-ХГУ веков. М., 2001.
Маханько М. А., Саенкова Е. М. Реликвии по известиям русских летописей ХГ-ХУГГ веков // Реликвии в Византии и Древней Руси: Письменные источники. М., 2006. С. 317-422.
Назаренко А. В. Древняя Русь и славяне: Историко-филологические исследования. М., 2009.
Назаренко А. В. Ефрем // Православная энциклопедия. М., 2008. Т. 19. С. 36-38.
Назаренко А. В. Переяславская митрополия на Руси на рубеже Х1-Х11 вв.: Династическая и внешнеполитическая подоплека церковной географии // Книга картины Земли: сб. статей в честь И. Г. Коноваловой. М., 2014. С. 192-211.
Насонов А. Н. История русского летописания Х1 — начала ХУГГГ века: Очерки и исследования. М., 1969.
Приселков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси Х-Х11 вв. СПб., 2003.
Тальберг Н. Д. История Русской Церкви. Jordanvill, 1959.
Турилов А. А. [Ефрем Сирин] Славянские переводы, рукописная и старопечатная традиция до Х1Х в. // Православная энциклопедия. М., 2008. Т. 19. С. 99-100.
Феннел Дж. Кризис средневековой Руси. 1200-1304. М., 1989.
Шаблова Т. И. Предисловие // Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском монастыре в ХУ-ХУП веках. СПб., 2012. С. 3-82.
Шокарев С. Ю. Русский средневековый некрополь: обряды, представления, повседневность (на материалах Москвы ХГУ-ХУ вв.) // Культура памяти: сб. науч. статей. М., 2003. С. 141-187.
Щапов Я. Н. Государство и Церковь Древней Руси Х-ХГГГ вв. М., 1989.
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia II: Istoriia. Istoriia Russkoi Pravoslavnoi Tserkvi. 2019. Vol. 89. P. 49-66 DOI: 10.15382/sturII201989.49-66
Aleksei Laushkin, Candidate of Sciences in History, Associate Professor, Department of Russian History before the 19th Century, Lomonosov Moscow State University 27/4 Lomonosovskiy prosp., Moscow 119192, Russian Federation; Associate Professor, Department of Russian History, St. Tikhon's Orthodox University for the Humanities 23B Novokuznetskaia Str., Moscow 115184, Russian Federation [email protected] ORCID: 0000-0002-2899-9958
The Entry of the Newly-Ordained Bishop Pachomius to Rostov on 28 January 1215: the Choice of the Day for the Solemn Ceremony
Abstract: The article is devoted to the calendar component of the solemn entries of the newly-consecrated bishops into their diocesan capitals in Rus' until the end of the 13th century. The author shows that, in their absolute majority, ceremonies of this kind dated in sources occur on Sundays or holidays, or their eves. This makes it possible to speak of a meaningful choice oftime for their holding and of life in Rus' (at least from the beginning of the 12th century, when the earliest data appear) of a pronounced "festive strategy" in their planning. Against this background stands out the entrance to Rostov after Bishop Pachomius was ordained on January 28, 1215, it occurred on an ordinary Wednesday. Analyzing the preserved sources, the author suggests that the organizers of the ceremony were attracted by the feast of St. Ephraim Sirin that was celebrated on that day, when in Rostov they could prayerfully commemorate the eponymous bishop who once led the Rostov diocese. The author believes that the timing of the ceremony for such a day was relevant in the context of a sharp political struggle that began in Suzdal land after the death of Grand Prince Vsevolod the Big Nest in 1212 and led, among other things, to the schism of the previously united Rostov Diocese in 1214— 1215. According to the author, the possibility of such an interpretation is confirmed by the attentive attitude of Prince Konstantin Vsevolodovich, who ruled in Rostov at that time, to the choice of days for solemn ceremonies in which he took part.
Keywords: the Old Rus; Russian Church History; the Church calendar; temporality; the dates of the secular and ecclesiastical ceremonies.
A. Laushkin
References
Afanasii (Sakharov), bishop (1995) Opominovenii usopshikh po ustavu Pravoslavnoi Tserkvi [On the Commemoration of the Diceased in Accordance with the Rules of the Orthodox Church], St. Petersburg (in Russian).
Berezhkov N. (1963) Khronologiia russkogo letopisaniia [The Chronology of Russian Chronicle-Writing], Moscow (in Russian).
Fennell J. (1989) The Crisis of Medieval Russia 1200—1304. Moscow (Russian translation.)
Gaidukov P., Engovatova A. (2018) "Novaia vislaia aktovaia pechat' iz raskopok v Yaroslavle" ["The New Pendent Act Seal from the Excavations in Yaroslavl"], in Arheologiia: istoriia i perspektivy: Vos'maia mezhregional'naia konferentsiia [Archaeology: History and Prospects. The 8th Inter-Regional Conference]. Yaroslavl', pp. 40—43 (in Russian).
Kagan M. (1987) "Ioann episkop Rostovskij " [Ioann, Bishop of Rostov], in Slovar' knizhnikov i knizhnosti Drevnej Rusi [Dictionary of Book People and Book Culture of Ancient Rus']. Leningrad, vol. 1, pp. 211-213 (in Russian).
Karpov A. (2008) "Efrem" [Ephraim], in Pravoslavnaya enciklopediya [The Orthodox Encyclopaedia]. Moscow, vol. 19, p. 56 (in Russian).
Kuznetsov A. (2006) Vladimirskii kniaz' Georgii Vsevolodovich v istorii Rusi pervoi treti XIII v, [Prince Georgy Vsevolodovich of Vladimir in the History of Rus' in the first Third of the 13th Century]. Nizhniy Novgorod (in Russian).
Kuznetsov A. (2009) "Politicheskaia istoriia Severo-Vostochnoi Rusi v 1211-1218 gg.: istochnikovedcheskii aspekt" [Political History of North-Eastern Rus' in 1211-1218: A Source Study Aspect"]. Ruthenica, 2009, vol. VIII, pp. 66-96 (in Russian).
Laushkin A. (2013) "Vybor dnei dlia kniazhich'ikh postrigov v Drevnei Rusi" ["Selection of Days for Princes' Infant Sons' Tonsures in Old Rus'"], in Rus', Rossiia: Srednevekov'e iNovoe vremia [Rus', Russia: the Middle Ages and the New Time], Moscow, vol. 3, pp. 93-99 (in Russian).
Laushkin A. (2014) "K probleme pochitaniia kniagini Ol'gi i kniazia Vladimira v domongol'skoe vremia" ["On the Problem of Veneration of Princess Olga and Prince Vladimir in Pre-Mongolian Time"], in TODRL [Proceedings of the Department of Old Russian Literature]. St. Petersburg, vol. 63, pp. 45-57 (in Russian).
Laushkin A. (2017) "Vkhody novopostavlennykh novgorodskikh vladyk v svoi gorod: khronologicheskii aspekt (XII-XIII vv.)" [The Entries of the Newly-Ordained Bishops of Novgorod to their City: A Chronological Aspect (XII—XIII Centuries)"]. Drevniaia Rus': Voprosy medievistiki, 2017, vol. 3 (69), pp. 71-72 (in Russian).
Laushkin A. (2019) " Prazdnichnye vykhody na voinu v domongol'skoi Rusi" ["Festive Departures to Military Campaigns in Pre-Mongol Rus"]. Drevnyaya Rus': Voprosy medievistiki, 2019, vol. 1 (75), pp. 53-57 (in Russian).
Limonov Yu. (1987) Vladimiro-Suzdal'skaya Rus' [Vladimir-Suzdal Rus'], Leningrad (in Russian).
Litvina A., Uspensky F. (2006) Vybor imeni u russkikh kniazei vX—XVIvv,: Dinasticheskaia istoriia skvoz' prizmu antroponimiki [Choice of Name by Russian Princes in the 10—16th Centuries: Dynastic History through the Prism of Anthroponymics], Moscow (in Russian).
Litvina A., Uspensky F. (2008) "Vremia zhit' i vremia umirat': Tekstologiia drevneishikh russkikh letopisei ili kniazheskaia semeinaia traditsiia?" ["Time to Live and Time to Die: Textology of the Most Ancient Russian Chronicles, or a Family Tradition of the Princes?"], in Fakty i znaki: Issledovaniiapo semiotike istorii [Facts and Symbols: Essays on Semiotics of History]. Moscow, vol. 1, pp. 108-121 (in Russian).
Loseva O. (2001) Russkie mesiatseslovy XI—XIV vekov [Russian Menologies of the 11th -14th Centuries], Moscow (in Russian).
L[oseva] O. (2005) "Georgii: Pochitanie na Rusi" [George: Veneration in Rus'], in Pravoslavnaya enciklopediya [The Orthodox Encyclopaedia]. Moscow, vol. 10, pp. 675—676 (in Russian).
Mahan'ko M., Saenkova E. (2006) "Relikvii po izvestiyam russkih letopisej XI—XVII vekov" ["Relics in the Accounts of Russian Chronicles of the 11th — 17th Centuries"], in Relikvii v Vizantii i Drevnej Rusi: Pis'mennye istochniki [Relics in Byzantium and Ancient Rus': Written Sources]. Moscow, pp. 317-422 (in Russian).
Nazarenko A. (2008) "Efrem" ["Ephraim"], in Pravoslavnaya enciklopediya [The Orthodox Encyclopaedia]. Moscow, vol. 19, pp. 36-38 (in Russian).
Nazarenko A. (2009) Drevniaia Rus'islaviane (istoriko-filologicheskie issledovaniia) [Ancient Rus' and the Slavs: Historico-Philological Studies]. Moscow (in Russian).
Nazarenko A. (2014) "Pereiaslavskaia mitropoliia na Rusi na rubezhe XI-XII vv. (dinasticheskaia i vneshnepoliticheskaia podopleka tserkovnoi geografii)" [Metropolis of Pereyaslav in Rus' at the Turn of the 11th — 12th Centuries (Dynastic and Foreign-Policy Background of Church Geography)], in Kniga kartiny Zemli: Sbornikstatej v chest'I.G. Konovalovoi [The Book of the Description of the Earth: Collection of Articles in Honour of I. G. Konovalova]. Moscow, pp. 192-211 (in Russian).
Nasonov A. (1969) Istoriia russkogo letopisaniia XI — nachala XVIII veka: Ocherki i issledovaniia [The History of Russian Chronicles of the 11th — Beginning of the 18th Centuries: Essays and Studies]. Moscow (in Russian).
Tal'berg N. (1959) Istoriia Russkoi Tserkvi [History of the Russian Church]. Jordanvill (in Russian).
Turilov A. (2008) "Efrem Sirin: Slavianskie perevody, rukopisnaia i staropechatnaia traditsiia do XIX v." [Ephraim the Syrian: Slavonic Translations, Handwritten and Old-Print Tradition until the 19th Century"], in Pravoslavnaya enciklopediya [The Orthodox Encyclopaedia]. Moscow, vol. 19, pp. 99-100 (in Russian).
Shablova T. (2012) "Predislovie" [Preface], in Kormovoe pominovenie v Uspenskom Kirillo-Belozerskom monastyre v XVI—XVII vekah [The Kormovoe Commemoration in the Kirillo-Belozersky Monastery in the 16th — 17th Centuries]. St Petersburg, pp. 3-82 (in Russian).
Shchapov Ya. (1989) Gosudarstvo i Tserkov'Drevnei RusiX—XIIIvv. [The State and the Church in Ancient Rus' of the 10th — 13th Centuries]. Moscow (in Russian).
Shokarev S. (2003) "Russkii srednevekovyi nekropol': obriady, predstavleniia, povsednevnost'" ["Russian Medieval Necropolis: Rituals, Beliefs, Everyday Life"], in Kul'tura pamyati: Sborniknauchnykh statei [The Culture of Memory: Collection of Scientific Articles]. Moscow, pp. 141-187 (in Russian).
Voronin N. (1965) "K voprosu o nachale rostovo-suzdal'skogo letopisaniia" ["On the Question of the Beginning of the Rostov-Suzdal Chronicle"], in Arheograficheskii ezhegodnik za 1964 god [Archaeographic Yearbook for 1964]. Moscow, pp. 19-39 (in Russian).
Zheltov M. (2010) "Intronizatsiia" ["Enthronement"], in Pravoslavnaia entsiklopediia [The Orthodox Encyclopaedia]. Moscow, vol. 23, pp. 124-131 (in Russian).
Zhilenko I., Nazarenko A. (2008) "Efrem: Sud'ba moshchei, pochitanie" [Ephraim: The Fate of the Relics, Veneration], in Pravoslavnaia enciklopediia [The Orthodox Encyclopaedia]. Moscow, vol. 19, pp. 38-39 (in Russian).
