CC BY
5
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2024, Том 33, Экспресс-выпуск 2405: 1416-1426
Весенняя миграция, распространение и численность соловьёв Luscinia calliope, L. svecica, L. cyane и L. sibilans на Буреинском нагорье
М.Ф.Бисеров, А.Г.Схинас
Марат Фаридович Бисеров. Государственный природный заповедник «Буреинский», Чегдомын, Хабаровский край, Россия. Государственный природный заповедник «Бастак», Биробиджан, Россия. E-mail: [email protected]
Алла Георгиевна Схинас. Нижний Новгород, Россия. E-mail: [email protected] Поступила в редакцию 18 марта 2024
Буреинское нагорье характеризуется тем, что в северной и центральной его части зональными являются таёжные и подгольцовые (бореаль-ные) лиственнично-еловые леса, а южные и юго-восточные окраинные части относятся к зоне хвойно-широколиственных (неморальных) лесов.
В растительном покрове бореальной части Буреинского нагорья выражены три высотных пояса: бореально-лесной пояс — от наименьших высот до 1400 м н.у.м., подгольцовый — от 1400 до 1600 м, тундровый — от 1600 м до 2300 м. В бореально-лесном поясе выделено 2 подпояса: нижний, где зональными являются таёжные ельники и лиственничники, и верхний, где зональны подгольцовые ельники и лиственничники. Граница между подпоясами проходит на высоте 800-1000 м (Осипов 2012).
В неморальной части нагорья, представленной среднегорным рельефом с преобладающими высотами до 800 м н.у.м., основной тип растительности — лесной, с доминированием кедрово-широколиственных лесов, находящихся в средней стадии восстановительной сукцессии. Под-гольцовый пояс представлен в основном на наиболее высоких вершинах гор, гольцовый пояс отсутствует (Соловьев, Соловьев 2006).
В пределах Буреинского нагорья отмечены 4 вида птиц из рода Lus-cinia: соловей-красношейка Luscinia calliope, варакушка L. svecica, синий соловей L. cyane и соловей-свистун L. sibilans.
Материал для работы в бореальной части нагорья собран во всех высотных поясах северной части Буреинского хребта в заповеднике «Буреинский» и его окрестностях в 1995-2019 годах [коренные и условно коренные леса (Осипов 2012)]. В центральных районах хребта - у посёлка Чегдомын в 2000 году и 2008-2019 годах на высоте 400 м н.у.м. во вторичных смешанных склоновых лесах на местах лесозаготовок 1970-х годов. На крайнем юге Буреинского хребта материал собран в заповеднике «Бастак» в 2000, 2001, 2015, 2021-2023 годах в верховьях реки Икура и по притокам среднего течения реки Ин на высоте 150-400 м н.у.м. в хвойно-широколиственных лесах преимущественно 70-80-летнего возраста, возникших на местах рубок коренных кедрово-широколиственных лесов в 1930-1950-х. Использованы данные,
полученные в ходе фаунистических экскурсий и ежедневных маршрутных учётов численности птиц в период весенней миграции и в начале гнездового периода (последняя пентада мая) с применением методики Ю.С.Равкина (1967).
Соловей-красношейка Luscinia calliope. В целом в Приамурье является обычным и многочисленным гнездящимся и пролётным видом (Бабенко 2000; Антонов, Дугинцов 2018). На Буреинском нагорье вертикальное его распространение, как и в других частях юга Дальнего Востока, в целом имеет, по определению А.А.Назаренко (1971), диапояс-ный характер, то есть данный вид населяет подгольцовый пояс и нижнюю часть лесного пояса, где кустарниковые заросли обычно распространены по долинам рек, горельникам и зарастающим вырубкам. Диа-поясность распространения подтверждается данными отловов красно-шеек на осеннем пролёте на разных уровнях высот, когда подавляющее большинство птиц отлавливалось на высотах 200 и 1000 м н.у.м. (Бисе-ров, Медведева 2009).
В собственно хвойно-широколиственных лесах неморальной зоны соловей-красношейка, видимо, вообще не гнездится. В таких лесах он населяет главным образом участки мелколистных насаждений и кустарниковые заросли по зарастающим гарям (Аверин и др. 2012), а также опушечные участки вдоль рек и ручьёв. С учётом таких местообитаний, мозаично распространённым в массивах кедрово-широколиственных лесов, обилие красношейки в 2015 году в начале гнездового периода составило 0.8 ос./км2. В окраинные участки собственно хвойно-широколиственных лесов низкогорий заповедника до высот 250 м н.у.м. эти птицы проникают в июле, при плотности населения от 3.0 до 7.0 ос./км2 (Бисе-ров 2003б).
Весной в разные годы красношейки появляются в неморальной части в период с 15 апреля по 8 мая. Средняя дата первой встречи за 5 лет — 2 мая. Пролёт, скорее всего, продолжается в течение последующей декады, но птицы, похоже, предпочитают не останавливаться на отдых в хвойно-широколиственных массивах (табл. 1).
Весеннее появление в центральных районах бореальной части нагорья происходит позже, с 8 по 23 мая в разные годы (табл. 2). Средняя дата первого обнаружения по годам - 14 мая. Пролёт продолжается в разные годы до пятой или шестой пентады мая (табл. 2). В 2000 году вид не был отмечен ни в период весеннего пролёта, ни в период гнездования. Обилие в начале гнездового периода во вторичных склоново-до-линных лесах по годам от 7.6 до 51.6, в среднем 21.2 ос./км2.
В ненарушенных склоновых лиственнично-еловых лесах средней и верхней части бореальной зоны нагорья красношейка встречается довольно редко и спорадично: нами найдено лишь одно гнездо с кладкой в темнохвойном склоновом лесу по реке Умальта-Макит на высоте 550 м над уровнем моря. В смешанных лесах долин горных рек плотность на-
селения в июне достигает 1.0 ос./км2 (Бисеров 2003а), в подгольцовых ельниках у верхней границы леса — 2.6 ос./км2 (Бисеров, Медведева 2016). По долинам рек поднимается до подгольцового пояса (Бисеров 2003а), в котором является одним из видов-доминантов зарослей кедрового стланика (Бисеров 2008).
Таблица 1. Первые встречи и плотность населения (ос./км2) соловья-красношейки по пентадам мая в хвойно-широколиственных лесах неморальной части Буреинского нагорья (заповедник «Бастак») по годам
Годы Первая встреча Пентады апреля (2001 и 2015 годы) и мая (2021-2023 годы)
6-10 11-15 16-20 21-25 26-31
2001 26 апреля - - - нет данных Нет данных
2015 15 апреля - - 0.3 1.7 0.8
2021 7 мая 1.6 - 2.0 - -
2022 8 мая 1.2 - - - Нет данных
2023 7 мая 2.0 - - нет данных Нет данных
Таблица 2. Первые встречи и плотность населения (ос./км2) соловья-красношейки по пентадам мая во вторичных смешанных лесах бореальной части Буреинского нагорья (окрестности посёлка Чегдомын) по годам
Годы Первая встреча Пентады мая
6-10 11-15 16-20 21-25 26-31
2000 - - - - - -
2008 11 мая - 2.9 11.4 28.2 33.3
2009 14 мая - 12.7 37.6 43.4 35.6
2010 17 мая - - 23.6 21.2 2.9
2011 23 мая - - - 0.6 11.3
2012 11 мая - 10.3 27.4 67.6 51.6
2013 8 мая 2.2 12.2 52.2 27.6 15.6
2014 12 мая - 5.1 8.8 10.6 7.6
2016 18 мая - - - Нет данных Нет данных
2017 9 мая 2.0 5.6 11.0 6.2 12.0
2018 14 мая - 1.0 8.2 2.4 -
2019 16 мая - - 1.0 3.2 -
В распространении соловья-красношейки в подгольцах бореальной части Буреинского нагорья, горные хребты которого различаются геоморфологически (Чемеков 1956), отмечена характерная особенность. Так, на ряде хребтов (например, Буреинском) преобладают массивные морфоструктуры с закруглёнными куполообразными водоразделами. Развиты ледниковые формы — кары и цирки с озёрами, троговые долины с моренами, отдельные массивы имеют уплощённые плато с остан-цовыми возвышенностями. Растительность подгольцового пояса представлена формациями кедрового стланика. Незначительная крутизна склонов обусловливает относительно невысокую подвижность субстрата. В связи с этим участки осыпей лишь местами глубоко вклиниваются в подгольцовый пояс. Заросли кедрового стланика произрастают чаще
всего сомкнутыми массивами, а также в виде далеко отстоящих друг от друга куртин. Другие хребты (например, Эзоп, Баджальский) отличаются выраженным альпинотипным рельефом. Крутые склоны этих хребтов покрыты крупнообломочными осыпями от водоразделов до днищ долин рек. В подгольцовом поясе также преобладают крупнообломочные осыпи, почвенный покров развит лишь местами и представлен горными органогенно-щебнистыми примитивными почвами. Также господствуют формации кедрового стланика. Однако вследствие интенсивного перемещения делювия по склонам заросли стланика фрагментарны, незначительны по площади и разделены протяжёнными участками осыпей.
Оказалось, что соловей-красношейка наиболее многочислен в фрагментарных стланиках гор с преобладанием альпинотипного рельефа, где его обилие (36.8 ос./км2), существенно превышает таковое в сомкнутых массивах стлаников гор с закруглёнными куполообразными водоразделами (6.0 ос./км2) (Бисеров 2008).
Варакушка Luscinia svecica. В различных районах Приамурья варакушка считается редким пролётным видом (Бабенко 2000; Антонов, Дугинцов 2018; и др.). В пределах Буреинского нагорья её гнездование предполагается лишь в бореальной части — на Верхнебуреинской равнине (Воронов 1976). Интересно, что в подгольцах и гольцах Буреин-ского нагорья варакушка не гнездится, в отличие от высокогорий соседнего Алданского нагорья, где этот вид обитает (Воробьёв 1963; Шемякин и др. 2018; Шемякин и др. 2021).
В лесном поясе разных высотных уровней Буреинского нагорья весенний пролёт варакушки очень слабый. За все годы работ весной было встречено лишь две особи — 23 мая 1995 на высоте 550 м н.у.м. в южной части Буреинского заповедника. Малое количество варакушек, отмеченное нами на юге Буреинского хребта, и данные А.А.Аверина с соавторами (2012), не регистрировавших её в весенний период за многолетний период работ, указывает на то, что варакушки весной лишь в незначительном числе летят через нагорье. Вместе с тем возможно, что большая часть варакушек, преодолевая Буреинское нагорье в период осенней миграции, придерживаются в основном подгольцового и гольцового поясов. На это косвенно указывает то, что осенью при отлове птиц паутинными сетями, установленными в лесном поясе на разных уровнях высот, наибольшее число варакушек отлавливалось у его верхней границы (Бисеров, Медведева 2009). Интересно, что в период осенней миграции западнее Буреинского нагорья - в районе Зейского водохранилища — варакушка является обычным пролётным видом (Антонов и др. 2012). На реке Селемдже у Норского заповедника варакушка тоже обычна на пролёте в сентябре, кроме того, обычна и в мае (Колбин 2017). В то же время восточнее и южнее нагорья варакушка на пролёте характеризуется уже как редкий или очень редкий вид, чаще встречающийся
на осеннем пролёте, чем на весеннем (Бабенко 2000; Пронкевич и др. 2020). Для хребта Большой Хехцир, расположенного южнее Буреинского нагорья, и для Комсомольского заповедника, находящегося на юго-восточной окраине нагорья, этот вид вообще не приводится (Иванов 1993; Колбин и др. 1994). Исходя из этих данных мы предполагаем, что во время весенней миграции вида, приходящейся в Приамурье на вторую половину мая (Бабенко 2000; Бисеров 2003а; Пронкевич и др. 2020), варакушки скорее всего огибают наиболее возвышенные участки Буре-инского нагорья, в это время года ещё покрытые снегом, пролетая низкогорными участками и прилегающими равнинами, причём наиболее интенсивно в его западной части, где в мае температурный режим обычно благоприятнее, чем в районах к востоку от нагорья, расположенных ближе к Охотскому морю.
Учитывая значительное ландшафтное сходство высокогорий Алданского и Буреинского нагорий, главная причина отсутствия на гнездовании варакушки в последнем из них — это воздействие муссонного дальневосточного климата, который дополнительно препятствует распространению горно-тундровых видов (Бисеров 2016, 2018). Примером тому является и варакушка, широко распространённая на востоке континента к югу до Станового хребта (Степанян 1990), то есть как раз до границы климатических областей. В связи с этим показательно, что на плато Путорана варакушка обычна в горных тундрах его восточной части, где ежегодно в среднем выпадает около 300 мм осадков, в то время как на западе плато, где регистрируется до 600 мм осадков, варакушка распространена в значительно меньшей степени (Романов 1996). В гольцах Буреинского нагорья летом выпадает свыше 800-1000 мм осадков, что должно препятствовать гнездованию птиц — обитателей открытых пространств, разгар размножения которых приходится на период правильных муссонов, начинающийся со второй половины июня, когда дожди порой моросят в течение одной-двух декад (Суслов 1947). Кроме того, следствием таких климатических условий является развитие в горах Приохотья, в том числе и на Буреинском нагорье, на высотах свыше 900 м н.у.м. пояса, характеризующегося обширными каменистыми россыпями — курумами, осыпями и россыпями на склонах, наличием опу-стыненных каменистых тундр. Россыпи обладают высокой порозностью, в связи с чем летние осадки, не задерживаясь у поверхности, просачиваются глубоко внутрь. В россыпях на значительную глубину не наблюдается скопления мелкозёма. Сильные ветры увеличивают испарение с поверхности субстрата, не имеющего сплошного растительного покрова. Обильные летние осадки способствует сильному размыву тонкого слоя почвы. В сочетании с сокращённым вегетационным периодом такие условия препятствуют развитию в высокогорьях кустарникового и кус-тарничково-травяного покрова, формированию луговых сообществ, одно-
временно способствуя развитию каменистых тундр, лишённых почвы и растительности (Шлотгауэр 1990). Алданское нагорье расположено в области резко континентального климата, при котором летом выпадает значительно меньше осадков и формируются иные почвенно-раститель-ные условия. Гнездо, найденное там К.А.Воробьёвым (1963), располагалось на земле в высокогорной тундре среди зарослей кустарников, тогда как в горных тундрах Буреинского нагорья травянистая и кустарниковая растительность отсутствует. Каменистые тундры Буреинского нагорья характеризуются неблагоприятными трофическими условиями, являющимися одним из основных ограничителей разнообразия и обилия птиц в горах (Второв 1976).
Соловей-свистун Luscinia sibilans. В лесной зоне Приамурья — это обычный гнездящийся и пролётный вид (Бабенко 2000; Антонов, Дугин-цов 2018). В неморальной зоне Буреинского нагорья наибольшая численность наблюдается в старых хвойных и лиственных лесах с развитым подлеском. В заповеднике «Бастак» — обычный гнездящийся и пролётный вид. Ранее в этом заповеднике наибольшее обилие наблюдалась в хвойно-широколиственных лесах — от 19.3 до 27.8 ос./км2, а в темнохвой-ных - от 3.3 до 26.8 ос./км2 (Аверин и др. 2012).
Таблица 3. Первые встречи и плотность населения (ос./км2) соловья-свистуна по пентадам мая в хвойно-широколиственных лесах неморальной части Буреинского нагорья (заповедник «Бастак») по годам
Годы Первая встреча Пентады мая
6-10 11-15 16-20 21-25 26-30
2015 10 мая 11.2 107.9 104.2 80.2 71.5
2021 10 мая 1.6 37.4 53.6 54.0 -
2022 6 мая 1.2 23.2 47.5 157.2 нет данных
2023 8 мая 12.0 22.9 44.8 нет данных нет данных
Таблица 4. Первые встречи и плотность населения (ос./км2) соловья-свистуна по пентадам мая во вторичных смешанных лесах бореальной части Буреинского нагорья (окрестности посёлка Чегдомын) по годам
Годы Первая встреча Пентады мая
6-10 11-15 16-20 21-25 26-31
2000 17 мая - - 7.0 22.0 6.0
2008 11 мая - 23.8 42.2 70.0 52.2
2009 14 мая - 36.6 87.8 50.2 2.2
2010 16 мая - - 33.0 77.6 4.2
2011 15 мая - - 21.6 79.8 71.6
2012 13 мая - 7.2 109.0 72.1 103.8
2013 15 мая - 8.8 82.4 30.2 32.4
2014 13 мая - 5.1 21.2 61.0 26.0
2017 11 мая - 22.6 33.8 29.6 22.8
2018 14 мая - 3.6 19.2 18.4 ?
2019 14 мая - 0.4 24.2 73.0 34.8
Первые весенние встречи в неморальной зоне отмечены нами в период с 6 по 10 мая (табл. 3). Средняя дата первой регистрации за четыре года — 9 мая. По нашим данным, плотность населения на начало гнездового периода — 71.5 ос./км2. Прилёт происходит в сжатые сроки. Численность резко возрастает обычно в течение 1-2 дней после регистрации первых особей. Согласно более ранним данным (Аверин и др. 2012), в хвойно-широколиственных лесах заповедника «Бастак» плотность населения составляла 19.3-27.8 ос./км2.
В бореальной части нагорья соловей-свистун повсеместно населяет леса до верхней границы лесной растительности — как долинные смешанные на высоте 500 м н.у.м. (до 10.0 ос./км2), так и на высоте 1000 м (до 5.0 ос./км2) и склоновые таёжные лиственнично-еловые леса, но преимущественно темнохвойные. В подгольцовых ельниках не встречен (Бисеров, Медведева 2015). В чистых лиственничниках на высоте 500 м встречается реже (до 2.0 ос./км2) (Бисеров, 2003а).
В бореальной части нагорья первые встречи соловьёв-свистунов отмечены в период с 11 по 17 мая (табл. 4). Средняя дата первой регистрации за 11 лет — 14 мая. Плотность населения на начало гнездового сезона во вторичных смешанных лесах составляет от 2.2 до 103.8, в среднем 35.6 ос./км2. Как и в условиях неморальной зоны, прилёт происходит в сжатые сроки и численность резко возрастает обычно в течение 12 дней после регистрации первых особей. Заметное увеличение обилия в последней пентаде мая в 2012 года, очевидно, объясняется незавершённостью пролёта. Вертикальное распространение в бореальной зоне нагорья отмечено до высот 1000 м н.у.м. (широкая долина верхнего течения реки Ниман).
Синий соловей Luscinia cyane. Обычный и многочисленный гнездящийся и пролётный вид Приамурья (Бабенко 2000; Антонов, Дугин-цов 2018). Встречается повсеместно в долинах крупных рек бассейна реки Буреи, а также в других районах нагорья, входит в группу фоновых птиц как в неморальных, так и бореальных лесных сообществах до высот 500-600 м н.у.м. (Колбин и др. 1994; Бисеров, 2003а,б; Антонов 2009). В меньшем числе пределах нагорья вид распространён по долинным смешанным лесам крупных рек до высот около 800-1000 м н.у.м. Близ верхней границы леса (1000 м н.у.м.) синие соловьи гнездятся не регулярно, например, в 1998, 2012-2014 годах в верхнем течении реки Ниман за весь летне-осенний период они не были отмечены, в другие годы там регистрировались.
В неморальной части Буреинского нагорья, на примере заповедника «Бастак», наибольшая численность синего соловья наблюдается в смешанных лиственных лесах — от 18.5 до 59.6 ос./км2; хвойно-широколиственных — от 17.8 до 120 ос./км2; темнохвойных — от 37.5 до 100 ос./км2 (Аверин и др. 2012). Прилёт в неморальной части за 4 года наблюдений
происходил в период с 11 по 16 мая, в среднем 13 мая (табл. 5). Прилёт происходит, как и у соловья-свистуна, в сжатые сроки и численность резко увеличивается обычно в течение 1-2 дней после регистрации первых особей. Один из самых многочисленных видов завершающего этапа весеннего пролёта. 21 мая 2021 на высоте 400 м н.у.м. в полосе хвойно-широколиственного леса обнаружено гнездо синего соловья, устроенное на склоне сопки. В гнезде шла выстилка лотка сухими хвоинками кедра, укладываемых поверх сухой листвы, что указывает на начало гнездования отдельных пар уже в третьей пентаде мая. По нашим данным обилие вида в начале гнездового сезона весьма высока и в 2015 году составляла 149.0 ос./км2.
Таблица 5. Первые встречи и плотность населения (ос./км2) синего соловья по пентадам мая в хвойно-широколиственных лесах неморальной части Буреинского нагорья (заповедник «Бастак») по годам
Годы
Первая встреча
Пентады мая
6-10
11-15
16-20
21-25
26-30
2015 2021 2022 2023
14 мая 14 мая 11 мая 16 мая
34.4 2.8 22.0
236.8 104.2 127.4 73.8
172.5 97.2
305.6
149.0
Таблица 6. Первые встречи и плотность населения (ос./км2) синего соловья по пентадам мая во вторичных смешанных лесах бореальной части Буреинского нагорья (окрестности посёлка Чегдомын) по годам
Годы
Первая встреча
Пентады мая
6-10
11-15
16-20
21-25
26-31
2000 25 мая - - - 2.0 20.0
2008 16 мая - - 12.6 95.0 141.6
2009 15 мая - 6.3 81.9 73.9 54.6
2010 20 мая - - 7.2 196.5 101.6
2011 19 мая - - 2.3 76.7 89.2
2012 19 мая - - 81.6 197.2 67.6
2013 19 мая - - 41.0 64.8 90.8
2014 19 мая - - 6.0 28.0 68.6
2017 21 мая - - - - -
2018 21 мая - - - 31.9 24.0
2019 18 мая - - 8.6 83.2 ?
В бореальной части нагорья синий соловей, видимо, повсеместно населяет в качестве обычного, но немногочисленного вида леса до их верхней границы. Так, в долинных смешанных лесах на высоте 500 м н.у.м. в июне его обилие составило до 3.0 ос./км2, в тополёво-чозениевых лесах на этой же высоте — до 10.0 ос./км2. В склоновых местообитаниях синий соловей не встречен уже на высоте 500 м н.у.м. (Бисеров 2003а), выше, в подгольцовых ельниках, также не встречен (Бисеров, Медведева 2015).
В чистых лиственничниках на высоте 500 м н.у.м. синий соловей встречается реже — до 2.0 ос./км2, на высотах свыше данной отметки не обнаружен (Бисеров 2003а).
Прилёт в бореальной части отмечен в период с 15 по 25 мая, в среднем за 11 лет наблюдений — 19 мая, что на 6 дней позже, чем в неморальных районах нагорья (табл. 6). Плотность населения в начале гнездового сезона, по учётам в шестой пентаде мая, колеблется по годам от 20.0 до 141.6 ос./км2. Возможно, в отдельные годы (2008 и 2010) заметное увеличение плотности населения в последней пентаде мая происходило также за счёт поздно летящих птиц. Среднегодовой показатель обилия в среднем за 9 лет — 73.1 ос./км2, что более чем в два раза ниже, чем в неморальных лесах нагорья.
Таким образом, из четырёх видов соловьёв, отмеченных на Буреин-ском нагорье, гнездящимися являются три: соловей-красношейка, соловей-свистун и синий соловей. Варакушка — пролётный вид на весенней и осенней миграциях.
Красношейка гнездится во всех вертикально-растительных поясах нагорья за исключением гольцового пояса. Распространение в пределах нагорья имеет диапоясный характер. В неморальной части наибольшего обилия достигает во вторичных смешанных и пойменных лесах. В бореальной части, в повсеместно доминирующих здесь лиственнично-ело-вых склоновых лесах красношейка редок, становится обычным и многочисленным только во вторичных склоновых и пойменных лесах долин крупных рек нижнего подпояса лесного пояса. Наиболее многочисленным он является в подгольцовом поясе, где более обилен во фрагментарных стланиковых зарослях гор с альпинотипным рельефом.
Варакушка редка. Отмечается только в период сезонных миграций. Более выражен осенний пролёт. Основной причиной невозможности заселения видом гольцового пояса Буреинского нагорья являются неблагоприятные экологические условия, формирующиеся там под воздействием муссонного климата, в целом препятствующие распространению ряда горно-тундровых видов птиц в высокогорьях Дальнего Востока.
Соловей-свистун широко распространён в лесах обеих природных зон нагорья. Наибольшее обилие характерно для лесов неморальной части.
Синий соловей также широко распространён в обеих частях нагорья. Это наиболее многочисленный вид соловьёв нагорья, плотность населения которого в обеих зонах нагорья в среднем примерно в 2 раза выше, чем у соловья-свистуна.
Наиболее раннее появление в пределах нагорья характерно для со-ловья-красношейки, наиболее позднее — для синего соловья. В бореальной зоне первые встречи всех видов соловьёв происходят в среднем примерно на 5-12 дней позже, чем в неморальной.
Литератур а
Аверин А.А., Антонов А.И., Питтиус У. 2012. Класс Aves-Птицы // Животный мир заповедника «Бастак». Благовещенск: 171-208.
Антонов А.И. 2009. Динамика орнитокомплексов в зоне гидростроительства на реке Бурея // Современные проблемы орнитологии Сибири и Центральной Азии. Улан-Удэ: 232234.
Антонов А.И., Бабыкина М.С., Подольский С.А., Штейн А., Кастрикин В.А. 2012. О новых и редких видах птиц Зейского водохранилища // Амур. зоол. журн. 4, 4: 390-395.
Антонов А.И., Дугинцов В.А. 2018. Аннотированный список видов птиц Амурской области // Амур. зоол. журн. 10, 1: 11-79.
Бабенко В.Г. 2000. Птицы Нижнего Приамурья. М: 1-724.
Бисеров М.Ф. 2003а. Птицы Буреинского заповедника и прилегающих районов Хингано-Буреинского нагорья // Тр. заповедника «Буреинский» 2: 56-83.
Бисеров М.Ф. 2003б. Материалы по орнитофауне заповедника «Бастак» (южная часть Буреинского хребта) // Тр. заповедника «Буреинский» 2: 83-97.
Бисеров М.Ф. 2008. Геоморфологические особенности — один из факторов, определяющих обеднённость фауны и населения птиц высокогорий юга Дальнего Востока // Тр. заповедника «Буреинский» 4: 82-87.
Бисеров М.Ф. 2016. Обнаружение обыкновенной каменки Oenanthe oenanthe на Буреинском нагорье и разгадка феномена обеднённости авифауны высокогорий юга Дальнего Востока // Рус. орнитол. журн. 25 (1334): 3334-3341. EDN: WITNWF
Бисеров М.Ф. 2018. Орнитогеографические особенности положения Буреинского нагорья в ряду сопредельных горных систем // Рус. орнитол. журн. 27 (1591): 1575-1590. EDN: YRVSZH
Бисеров М.Ф., Медведева Е.А. 2009. Осенняя миграция птиц рода Luscinia на Хингано-Буреинском нагорье // Современные проблемы орнитологии Сибири и Центральной Азии. Улан-Удэ: 131-136.
Бисеров М.Ф., Медведева Е.А. 2015. Население птиц подгольцовых ельников западных макросклонов хребта Дуссе-Алинь (Буреинское нагорье, Хабаровский край) // Амур. зоол. журн. 7, 4: 372-378.
Воробьёв К.А. 1963. Птицы Якутии. М.: 1-335.
Воронов Б.А. 1976. Орнитофауна Верхнебуреинской равнины // Животный мир и охотничье хозяйство Дальнего Востока. Хабаровск: 136-140.
Второв П.П. 1976. Птицы в экосистемах горных стран // Орнитология 12: 55-60.
Глущенко Ю.Н., Нечаев В.А., Редькин Я.А. 2016. Птицы Приморского края: краткий фа-унистический обзор. Москва: 1-523.
Иванов С.В. 1993. Птицы // Позвоночные животные Большехехцирского заповедника. М.: 16-45.
Колбин В.А. 2017. Орнитофауна Норского заповедника и сопредельных территорий // Амур. зоол. журн. 9, 1: 49-71.
Колбин В.А, Бабенко В.Г., Бачурин Г.Н. 1994. Птицы Комсомольского заповедника // Позвоночные животные Комсомольского заповедника. М: 13-41.
Назаренко А.А. 1971. Летняя орнитофауна высокогорного пояса Южного Сихотэ-Алиня // Экология и фауна птиц юга Дальнего Востока. Владивосток: 99-126.
Осипов С.В. 2012. Растительный покров природного заповедника «Буреинский» (горные таёжные и гольцовые ландшафты Приамурья). Владивосток: 1-219.
Пронкевич В.В., Воронов Б.А., Атрохова Т.А., Антонов А.Л., Аднагулов Э.В., Олейников А.Ю. 2020. Новые данные о редких и малоизученных птицах Хабаровского края // Рус. орнитол. журн. 29 (1882): 486-497. EDN: WISWFM
Равкин Ю.С. 1967. К методике учётов птиц в лесных ландшафтах // Природа очагов клещевого энцефалита на Алтае. Новосибирск: 66-74.
Романов А.А. 1996. Птицы плато Путорана. М.:1-296.
Соловьёв В.С., Соловьёв С.В. 2006. Природные условия заповедника «Бастак» // Современные проблемы регионального развития. Хабаровск: 134-136.
Степанян Л.С. 1990. Состав и распределение птиц фауны СССР. М.: 1-746.
Суслов С.П. 1947. Физическая география СССР: Западная Сибирь. Восточная Сибирь.
Дальний Восток. Средняя Азия. Л.; М.: 1-544. Чемеков Ю.Ф. 1956. Опыт геоморфологического районирования южной части Советского Дальнего Востока // Материалы по четвертичной геологии и геоморфологии СССР. М., 1.:104-128.
Шемякин Е.В., Вартапетов Л.Г., Исаев А.П. 2018. Изученность и современный состав птиц
Алданского нагорья // Природные ресурсы Арктики и Субарктики 18, 3: 87-97. Шемякин Е.В., Вартапетов Л.Г., Исаев А.П., Ларионов А.Г., Егоров Н.Н. 2021. Анализ авифауны Алданского нагорья (северо-восток Байкальской горной страны) // Зоол. журн. 100, 7: 770-789.
Шлотгауэр С.Д. 1990. Растительный мир субокеанических высокогорий. М.: 1-224. ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2024, Том 33, Экспресс-выпуск 2405: 1426-1429
Серая цапля Ardea cinerea добывает рыбу на плаву на Куйбышевском водохранилище
И.Р.Тарасенко
Ия Рудольфовна Тарасенко. Санкт-Петербург, Россия. E-mail: [email protected] Поступила в редакцию 18 марта 2024
Традиционные кормовые методы серой цапли Ardea cinerea — это подкарауливание добычи в вертикальной позе в сочетании с медленной ходьбой по суше или мелководью, а также охота с присады, торчащей из воды (Резанов 2000; Резанов, Резанов 2020). В качестве очень редкого метода добычи рыбы отмечалось высматривание добычи в полёте, посадка на воду и схватывание добычи на плаву (Резанов 1995; Marshall 1961; Mester 1962; Boyle 1967; Stacey, Gervis 1967; Dummigan et al. 1977).
14 июня 2023 я совершала экскурсию недалеко от города Сенгилей Ульяновской области, расположенного на правом берегу Куйбышевского водохранилища на реке Волге. В 2 км от города выше по течению Волги мне удалось наблюдать необычный способ добычи рыбы серой цаплей.
В 12 ч 20 мин (12.20) с крутого берега реки в 200 м от береговой линии была замечена летящая над водой серая цапля. В клюве у неё была видна рыба (рис. 1). Цапля приземлилась на берег, присоединилась к другим цаплям, но очень далеко от меня. Сделать качественные снимки с такого большого расстояния не представлялось возможным. Возник вопрос: если цапля летит с рыбой над водохранилищем в сторону берега, то где же она охотилась?
В 13.05 в небе над Волгой на расстоянии не менее 200 м от берега была замечена серая цапля. Она спокойно летела над водой, добычи в
