Научная статья на тему 'Вербализация типовой пропозиции «Состояние природы» неспециализированными структурными схемами простых предложений в русском языке'

Вербализация типовой пропозиции «Состояние природы» неспециализированными структурными схемами простых предложений в русском языке Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
174
21
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ТИПОВАЯ ПРОПОЗИЦИЯ / СТРУКТУРНАЯ СХЕМА / СУБЪЕКТИВ / ПРЕДИКАТИВ / TYPICAL PROPOSITION / STRUCTURAL SCHEME / SUBJECTIVE / PREDICATE

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Селеменева Ольга Александровна

В статье дается описание компонентного состава и лексического наполнения компонентов неспециализированных структурных схем простых предложений, репрезентирующих в русском языке типовую пропозицию «состояние природы». Иллюстративным материалом служат прозаические тексты отечественных авторов XIX-XX веков.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The article describes the structure and lexical matter of the components of unspecialized structural schemes of the simple sentences, which are represented the typical proposition «state of nature» in the Russian language. The illustrative materials are prose works by Russian authors of the XIX-XX centuries.

Текст научной работы на тему «Вербализация типовой пропозиции «Состояние природы» неспециализированными структурными схемами простых предложений в русском языке»

ВЕРБАЛИЗАЦИЯ ТИПОВОЙ ПРОПОЗИЦИИ «СОСТОЯНИЕ ПРИРОДЫ» НЕСПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫМИ СТРУКТУРНЫМИ СХЕМАМИ ПРОСТЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

О.А. Селеменева

Ключевые слова: типовая пропозиция, структурная схема, субъектив, предикатив.

Keywords: typical proposition, structural scheme, subjective, predicate.

Знания человека об окружающем мире, его способность мыслить и обобщать, позволяют сообщить говорящему какую-то информацию о неких реалиях внеязыковой действительности. Но прежде, чем сообщить эту информацию, ее надо «перевести в язык» [Казарина, 2002, с. 12].

Способность предложения репрезентировать внеязыковую ситуацию понимается в лингвистике как его номинативная функция. За образом номинируемой предложением ситуации закреплен термин «пропозиция». Пропозицию описывали не раз и под разными именами: глубинная структура [Гак, 1969], семантические модели [Москальская, 1973], типовые значения [Золотова, 1973], смысл [Арутюнова, 1976] и др. Вне зависимости от терминирования пропозиция служит своего рода каркасом будущего предложения [Казарина, 2004, с. 124]. В пропозиции нет никакой формальной структуры. Это чисто смысловой набор компонентов, которые человек в процессе своего исторического развития классифицировал и теперь стремится вербализовать [Волохи-на, Попова, 2003, с. 5]: 'производитель действия', 'носитель состояния', 'объект действия', 'действие', 'состояние', 'качество' и т.п. Широко известные, повторяемые постоянно пропозиции являются типовыми [Волохина, Попова, 2003, с. 7]. В языке они фиксируются структурными схемами простых предложений. Например, типовая пропозиция «создание объекта в результате физического труда» маркирована структурной схемой «кто делает что», состоящей из трех компонентов: субъектива (номинатив личного имени), предикатива (глагольная лексема со значением действия-создания) и объектива (имя в вини-

тельном падеже со значением создаваемого, изменяемого, разрушаемого предмета): Гимназию эту профессор построил по последнему слову тогдашней педагогической индустрии - высокое светлое парадное с разлетающимися дверями, триумфальная лестница под красными дорожками (Домбровский. Факультет ненужных вещей).

Расцвет в конце XX века когнитивной лингвистики как научного направления, исследующего способы ментальной репрезентации знаний с помощью языка, дал дополнительный стимул изучению различных типовых пропозиций и синтаксического способа их овнешнения в различных языках [Казарина, 2002; Волохина, Попова, 2003; Фурс, 2004; Попова, 2009 и др.]. Для терминирования типовой пропозиции как означаемого структурной схемы простого предложения ученые Воронежской теоретико-лингвистической школы предложили термин «синтаксический концепт» [Волохина, Попова, 2003, с. 7].

Наше обращение к анализу синтаксических средств репрезентации именно типовой пропозиции «состояние природы» обусловлено особым способом восприятия и взаимодействия человека с миром природы, характерным для русской культуры и выраженным в русском языке: желанием говорить о состоянии земной поверхности, атмосферных явлениях, специфики времен года и т.п. [Курбатова, 2000].

Для вербализации обозначенной пропозиции в русском языке используется целая совокупность структурных схем, дифференцируемых в соответствии с принципом специализации на две группы - специализированные схемы и неспециализированные. Специализированные схемы служат для представления только типовой пропозиции «состояние природы»: «где есть каково», «где самопроисходит», «где пахнет чем», «где действует чем откуда/куда», «покрывает что (В.п.) чем». Они были «наработаны» в процессе исторического развития языка вследствие трансформации или контаминации структурных схем-репрезентантов иных типовых пропозиций («инобытие объекта», «физиологическое и психологическое состояние одушевленного субъекта (живого существа)», «самостоятельное перемещение агенса», «покрытие объекта») и описаны нами в ряде работ [Селеменева, 2006, 2010 и др.]. Специализированные структурные схемы лежат в основе безличных предложений типа В воздухе холодало с каждым днем (Иванов. Вечный зов) («где самопроисходит»); В воздухе пахло скошенным сеном, медом и росою (Куприн. Лунной ночью) («где пахнет чем»); Вот уже совсем темно в поле... (Бунин. Жизнь Арсеньева) («где есть каково») и др.

Неспециализированные схемы, будучи предназначенными для вербализации иных пропозиций, лишь при определенных условиях

становятся знаками пропозиции «состояние природы». В данной статье мы останавливаемся на анализе шести неспециализированных схем («где есть какое состояние», «где нет какого состояния», «что находится в каком состоянии», «что есть каково по состоянию», «что есть какое по состоянию», «что есть в каком состоянии»), указывая источники их формирования, компонентный состав и лексическое наполнение компонентов.

Материалом для исследования послужили прозаические тексты художественных произведений отечественных авторов XIX-XX веков (С.Т. Аксакова, М.П. Арцыбашева, В.П. Астафьева, И.А. Бунина, И.А. Гончарова, Ф.М. Достоевского, С.П. Залыгина, А.И. Куприна, К.Г. Паустовского, М.М. Пришвина, Л.Н. Толстого, И.С. Тургенева, А.П. Чехова, М.А. Шолохова и многие др.). Подбор высказываний для анализа велся с учетом общности их лексического наполнения, диктуемого типовой пропозицией. В результате чего мы столкнулись с целой серией специализированных и неспециализированных структурных схем простых предложений, вербализующих типовую пропозицию «состояние природы» в русском языке. Всего рассмотрено 5816 простых предложений со значением состояния природы, полученных методом сплошной выборки из 3308 условно-печатных листов текста.

Характер изучаемого материала обусловил использование в ходе его интерпретации методов контекстуального и компонентного анализа, метода количественного анализа частотности реализации схем в речи, приема анализа дефиниций.

Описание выделенных неспециализированных структурных схем простых предложений для маркированиях типовой пропозиции «состояние природы» ведется с учетом степени их продуктивности: от наиболее продуктивных к наименее продуктивным.

Высокочастотная в речевой реализации структурная схема простого предложения «где есть какое состояние» (10,25%) восходит к структурной схеме «кто / что есть где», вербализующей типовую пропозицию «бытие объекта» [Попова, 2009, с. 29-30]: - Где-то на Ордынке есть дом, где жил Грибоедов (Бунин. Чистый понедельник).

Структурная схема «где есть какое состояние» трехкомпонентна. Предикатив в ней представлен именами существительными, имеющими в своем составе сему 'состояние': безветрие, безмолвие, буран, буря, вьюга, духота, жара, затишье, зной, марево, ненастье, непогода, тишина, холод, шторм и др. Наполнение предикатива подобными лексемами и обусловливает функционирование этой схемы как знака-репрезентанта типовой пропозиции «состояние природы»: Но дал им

Бог лишь один солнечный день, а потом непогода, ненастье, дождь, холод и в ночь под Пасху выпал снег (Екимов. Память лета); На дворе -густая темень и льет не переставая мелкий, частый дождь (Куприн. Ночная смена) и т.п.

Исходя из идеи Г.А. Золотовой о том, что у любого состояния есть носитель [Золотова, 2000, с. 105], мы субъектом предложений типа В полях было марево... (Пришвин. Кащеева цепь); С ночи не унявшаяся, постоянная здесь пурга... (Астафьев. Царь-рыба) и под. признаем некое природное пространство, вербализованное локативной конструкцией: локативным наречием или соотносительной предложно-именной формой. Носитель состояния, область, «вмещающая» состояние, квалифицируется нами как второй конститутивный компонент схемы «где есть какое состояние» и терминируется «локативным субъ-ективом». Возможность различных бытийных предложений (в том числе и признаковых, со значением состояния лица или внешней среды) включать локализатор в качестве обязательного компонента схем также отмечается в работах Н.Д. Арутюновой, Е.Н. Ширяева, Г.А. Волохиной, З.Д. Поповой, Е.В. Одинцова и др. [Арутюнова, 1976; Арутюнова, Ширяев, 1983; Одинцов 2002; Волохина, Попова, 2003; Попова, 2009].

Отношение между субъективом и предикативом устанавливает связочный компонент, представленный глаголами, относящимися к лексико-семантической группе глаголов бытия:

1) глагол быть ('иметься, иметь место'), передающий «в чистом виде бытийность» [Арутюнова, Ширяев, 1983, с. 26] и представленный в инварианте схемы нулем. Ср.: Безмолвие (Коваль. Веселье сердечное) (инвариант). - Большой песчаный буран будет, - заметил монгол-рабочий, взглянув на небо (Обручев. Видение в Гоби). - На океане был штиль (Беляев. Чудесное око);

2) делексикализованные глаголы, выключенные из парадигм противопоставлений, определяющих их собственно лексическое значение [Арутюнова, Ширяев, 1983, с. 33]. Это глаголы, добавляющие обычно к семе бытия дифференциальные семы положения объекта в пространстве: стоять, лежать; но в нашей выборке языкового материала примыкающие к глаголу быть на основании реализации такого своего значения, как 'существовать, иметь место': Та же глубокая тишина и мир лежат на полях... (Гончаров. Обломов); Стояло затяжное ненастье, и в поле все равно делать было нечего (Марков. Строговы);

3) глаголы, содержащие фазовые семы начала, продолжения, конца в своих семемах типа ахнуть, закончиться, зарядить, заходить,

настать, подниматься, сдаться и др.: Ночью ахнул мороз (Шолохов. Донские рассказы); Ненастье кончилось, ветер дул сравнительно слабо, часто затихая; свежий снег начал ослепительно сверкать (Обручев. Земля Санникова) и др.;

4) лексикализованные глаголы с бытийным значением на первом плане и с характеризующим на втором [Арутюнова, Ширяев, 1983, с. 37] типа беситься, бушевать, разливаться, свирепствовать, стыть, царить и некоторые др.: Глубокая тишина царила теперь на лесной полянке, по которой торчало из сугробов несколько низких деревянных крестов (Бунин. Сосны); Бушевал буран, не было у темного мира ни земли, ни неба... (Липатов. Деревенский детектив).

Из иллюстрирующих примеров очевидно, что мы считаем построенными по одной и той же структурной схеме и те предложения, которые считаются двусоставными, и те, которые классифицируются как односоставные, номинативные. Это обусловлено тем, что однословные реализации наименований природных состояний (номинативные предложения) с когнитивной точки зрения никакой новой типовой пропозиции не несут и потому новой схемой простого предложения не являются [Попова, 2009, с. 42]. Они выполняют стилистическую функцию: так писатели имитируют устную речь, создают эффект присутствия читателя в определенном месте, в определенное время [Арутюнова, Ширяев, 1983; Попова, 2009].

Формирование структурной схемы «что находится в каком состоянии» (7,8 %) произошло на базе структурной схемы «кто/что действует чем», специализирующейся на реализации типовой пропозиции «инобытие объекта». Например: Владимир Федорович грузно последовал за нею, обернувшись в дверях, покачал головой (Астафьев. Пролетный гусь); Снова в стране загудели паровозы прошлого, загрохотали барабаны, захлопали крыльями ночные птицы (Яковлев. Омут памяти).

В отличие от схемы-источника «кто / что действует чем», схема «что находится в каком состоянии» является двухкомпонентной: 'субъект' - 'физическое состояние природы'. Потенциальный третий компонент - конкретизатор состояния - здесь не просто регулярно не вербализуется, а предстает «стертым», что обусловлено, на наш взгляд, трудностью диагностирования специфических «болезненных» природных состояний из-за отсутствия специальных знаний у носителя «наивной» картины мира, а не научной (экологов, географов, биологов и т.п.). Нам встретился единичный пример с замещенной позицией кон-кретизатора состояния природы: В тех местах, где уничтожены леса,

земля заболевает бесплодием и сухими язвами оврагов (Паустовский. Повесть о лесах). Однако он не позволяет квалифицировать структурную схему «что находится в каком состоянии» как трехкомпонентную не только из-за своей единичности, но и из-за своей метафоричности: именно маркирование предикатива глаголом со значением 'физиологическое состояние живого существа' повлекло при себе появление кон-кретизатора этого состояния - чем (бесплодием и сухими язвами оврагов), как это произошло бы в схеме «кто находится в каком состоянии», предназначенной для репрезентации типовой пропозиции «физиологическое и психологическое состояние одушевленного субъекта (живого существа)»: Уже вторую неделю физик болеет гриппом, который сопровождается высокой температурой (Чубаров. Дело Данилова отправлено на доследование).

Первым структурообразующим компонентом схемы «что находится в каком состоянии» выступает предикатив, маркированный личными глаголами со значением 'состояние природы' типа высохнуть, вянуть, жухнуть, замерзнуть, оттаять, раскалиться, расчиститься, сгуститься, созреть, холодеть, штилеть, штормить и др.: - Осенью все-таки зеленя очень зажухли... (Пришвин. Кащеева цепь); Нигде, как на гарях, земля так не раскаляется от солнца (Паустовский. Повесть о лесах) и др.

Второй компонент схемы «что находится в каком состоянии» -субъектив (носитель состояния) - маркирован формой именительного падежа имени существительного или местоимения и называет в целом природу (собственно лексема природа и местоимение все), часть природного пространства или некий природный объект, окультуренный или неокультуренный, в том числе обозначенный и именем собственным (воздух, море, лес, поле, Нева, деревья, цветы и т.п.): Еще молодые зеленые силы гнали и гнали из земли ядреный сок жизни: все цвело вокруг, или начинало цвести, или только что отцвело, и там, где завяли цветки, завязались пухлые живые комочки - будущие плоды (Шукшин. Страдания молодого Ваганова); Земля подмерзла... Какое-то тончайшее и чистейшее дыхание чуть серебрилось между землей и чистым звездным небом (Бунин. Жизнь Арсеньева) и др.

Структурные схемы «что есть каково по состоянию» (4,26%), «что есть какое по состоянию» (2,52%) и «что есть в каком состоянии» (0,7%) имеют своими прообразами квалитативные структурные схемы, известные всем индоевропейским языкам [Попова, 2009, с. 43], -«кто/что есть каков» (Кодекс так еще нов, что даже главные контрреволюционные статьи Крыленко не успел запомнить по номерам - но

как он сечет этими номерами! (Солженицын. Архипелаг ГУЛаг)), «кто/что есть какой» (Класс у нас был небольшой... (Беляев. Старая крепость)), номинирующие типовую пропозицию «бытие признака объекта», и локативно-бытийную структурную схему с псевдолокали-затором «кто/что есть в чем» [Казарина, 2002, с. 184] (- Тут я разглядел, что он в пальто и блестящих глубоких калошах, а под мышкою держит портфель (Булгаков. Театральный роман)).

Структурные схемы «что есть каково по состоянию», «что есть какое по состоянию», «что есть в каком состоянии» трехкомпонентны. В позиции носителя состояния в этих структурных схемах выступают или словоформы именительного падежа со значением природного пространства, какого-либо крупного природного объекта (типа море, небо, тайга, сад, воздух и др.), или местоимение все. Предикативы перечисленных схем морфологически неоднородны, они представлены:

1)полными именами прилагательными (редко - причастиями) (структурная схема «что есть какое по состоянию»), перечень которых ограничен, преимущественно они используются для обозначения физиологического или психологического состояния живого существа: изнемогающий, неподвижный, морозный, печальный, пьяный, спокойный, сумрачный, сухой, томный и др.: Море лежало спокойное... (Куприн. Корь); Воздух пьяный (Толстой. Хождение по мукам);

2) кратким адъективом (структурная схема «что есть каково по состоянию»): безмолвен, весел, горяч, душен, жарок, зноен, молчалив, морозен, невозмутим, неподвижен, спокоен, тих, угрюм и др.: И все было неподвижно, успокоено... (Бунин. Суходол); Тайга все так же ...невозмутима (Астафьев. Царь-рыба).

Количественное преобладание в нашей картотеке примеров высказываний, построенных по структурной схеме «что есть каково по состоянию» над высказываниями, в основе которых структурная схема «что есть какое по состоянию» (251 к 149), объяснимо фактом четкой дифференцированности синтаксической позиции краткой и полной формы прилагательного в древнерусском языке: первое «тяготело» к позиции сказуемого, а второе к определению [Борковский, Кузнецов, 1963]. Причем свою «законную» позицию предикатива краткое прилагательное сохраняло за собой вплоть до конца XVШ-начала XIX века [Шведова, 1952]. Лишь в процессе исторического развития языка краткое прилагательное уступает свое место полному, которое начинает функционировать в позиции предикатива и расходится по семантике с краткими прилагательными, характеризуя предмет на всем протяжении его существования, а не приписывая ему временный признак, времен-

ное состояние, как делали краткие формы [Шахматов, 1941; Пешков-ский, 1956].

3) Именами существительными в предложном падеже с предлогом (структурная схема «что есть в каком состоянии») типа в дремоте, в оцепенении, в разливе, в цвету. Например: Померанцы, вероятно, в цвету (Пастернак. Апеллесова черта); Сады стояли как бы в оцепенении (Паустовский. Повесть о лесах).

В качестве третьего компонента схемы «что есть каково по состоянию» выступает связка есть, не вербализующаяся в форме настоящего времени. Ср. примеры: Выбрали тихую погоду, море спокойно, поплыли на восход... (Обручев. Коралловый остров). - Все было неподвижно вокруг. (Иванов. Сердце Пармы) и др.

Знаком отношения между означаемым субъектива и предикатива в структурных схемах «что есть какое по состоянию» и «что есть в каком состоянии» выступают, во-первых, бытийные глаголы (есть/быть, находиться и простираться) (Он дремлет, и кажется ему, что вся природа находится в дремоте (Чехов. Гусев)), во-вторых, делексика-лизованные глаголы стоять, лежать (Стояли в цвету яблони, пахло зацветающей сиренью. (Серафимович. Сопка с крестами)). Их делек-сикализация и не позволяет нам в качестве разных структурных схем выделить, например, структурную схему «что есть какое по состоянию» (.Море спокойное. Мы вышли на палубу и увидели, как постепенно наш пароход удаляется от огней других пароходов каравана (Микоян. Так было)) и «что действует какое по состоянию» (И самое море в бухте, обычно желто-зеленое от грязи, теперь лежало спокойное ... (Куприн. Светлый конец)). В то время как подобная дифференциация происходит для схем «кто есть какой по состоянию» и «кто действует каким по состоянию», вербализующих типовую пропозицию «физиологическое и психологическое состояние одушевленного субъекта (живого существа)», на основании того, что лексически полно-значные глаголы, усложняя пропозитивное содержание, вводят в пропозицию смысл 'движение' или 'положение в пространстве' [Казарина, 2002, с. 180-183]. Ср.: - Так бы и написал: бабка плохая, срочно приезжай, - посоветовала Варвара (Распутин. Последний срок) («кто есть какой по состоянию»). - Ср.: Гляжу на других: все мужики сидят понурые, у каждого свои мысли (Крутилин. Липяги) («кто действует каким по состоянию»).

Неспециализированная структурная схема «где нет какого состояния» (0,25%) восходит к структурной схеме, репрезентирующей типовую пропозицию «небытие объекта», - «кого/чего нет где». Ср.

примеры: ...Я вдруг почувствовал тайное беспокойство на сердце... поднял глаза к небу - но в небе не было покоя: испещренное звездами, оно все шевелилось, двигалось, содрогалось... (Тургенев. Ася) («где нет какого состояния»). - Лучей от него еще не было в чистом, погожем, широко залитом багрянцем небе, краснота которого, однако, быстро тускнела, уступая натиску света и голубизны (Быков. Болото) («кого/чего нет где»).

Опираясь на философскую трактовку сущности реального мира как взаимодействия бытия и небытия [Шаталова, 2008, с. 11-12], лингвисты отмечают первичность типовой пропозиции «бытие объекта» и вторичность «небытие объекта» [Попова, 2009, с. 100-101]. Использование трехкомпонентной структурной схемы «где нет какого состояния» в качестве репрезентанта типовой пропозиции «состояние природы» стала возможным за счет заполнения позиции где словоформами со значением природного пространства, позиции чего - именами существительными родительного падежа (с предлогом или без него) не со значением отсутствующего объекта, а со значением отсутствующего состояния в природе (типа буря, жара, зной, ненастье, покой, тишина и некот. др.). Отношение между субъективом и предикативом устанавливает связочный компонент - глаголы быть, случиться с частицей не (в форме настоящего времени используется лексема нет): А не было засухи оттого, что ночи по три на неделе перед утренней зарею небо тучками обкладывалось и частым, крупным дождем кропило засеянные поля (Мельников-Печерский. В лесах); На следующий день никакого ненастья нет (Дубов. Огни на реке).

Более 28% высказываний, в основе которых лежат неспециализированные структурные схемы - «где есть какое состояние», «где нет какого состояния», «что находится в каком состоянии», «что есть каково по состоянию», «что есть какое по состоянию», «что есть в каком состоянии», - являются метафоричными. Позиция предикатива в них заполняется лексемами (личными глаголами, именами существительными, именами прилагательными, причастиями) со значением физиологического или психологического состояния живого существа: дремота, истома, скука, испуг, дремать, оживать, проснуться, спать, цепенеть, веселиться, волноваться, грустить, изнемогающий, пьяный, томный, спокойный, весел, задумчив, невозмутим и др. Например: Не спала природа, точно боялась проспать лучшие мгновения своей жизни (Чехов. Страх) («что находится в каком состоянии»); Как печальна была эта дорога! (Бунин. Маленький роман) («что есть каково по состоянию»); Луна стояла над пустынными серебристо-туманными

лугами направо... Осенняя печаль и красота! (Бунин. Последнее свидание) («где есть какое состояние») и др.

В русской языковой картине мира одним из частотных «антропоморфных» состояний природы, репрезентированных схемами «что находится в каком состоянии», «что есть какое по состоянию», «где есть какое состояние», является состояние сна: зимой земля со всеми располагающими на ней объектами «спит», находится в состоянии покоя, а весной - приходит в движение. Преодоление зимней стагнации осмысляется как «пробуждение» природы, ее «воскрешение» [Агапкина, 2002, с. 106-107]: Низкорослый лес на обрывах и скатах был редок, дремал и скупо ронял мелкие желтые листья (Бунин. Маленький роман); Повеяло с моря и с поля теплом... Земля покрылась новой травой, на деревьях зазеленели новые листья. Природа воскресла... (Чехов. Ненужная победа); Все оживает: и поля, и луга, и темные рощи, и дремучие леса... (Мельников-Печерский. В лесах) («что находится в каком состоянии»). Эта идея цикличности природных состояний, «закрепленности» их за определенным временем года, зафиксированная в русской языковой картине мира, вероятно, восходит к представлениям славян и русичей об «обязательной» регулярности природных циклов, обеспечивающих функционирование Вселенной как единого организма, упорядоченность человеческой жизни и гармонию мира, избавление от неприятностей [Тимкин, 2006, с. 35].

Подводя итог, отмечаем, что типовая пропозиция «состояние природы» в русском языке, помимо специализированных структурных схем, способна вербализовываться неспециализированными структурными схемами, являющимися знаками типовых пропозиций «инобытие объекта» («кто / что действует чем» ^ «что находится в каком состоянии»), «бытие признака объекта» («кто / что есть какой» и «кто/что есть каков» ^ «что есть какое по состоянию» и «что есть каково по состоянию»), «небытие объекта» («кого / чего нет где» ^ «где нет какого состояния»), «бытие объекта» («кто / что есть где» ^ «где есть какое состояние»; «кто / что есть в чем» ^ «что есть в каком состоянии»). При условии наполнения предикатива лексемами - именами существительными, прилагательными, причастиями и личными глаголами с семой 'состояние' - неспециализированные структурные схемы становятся репрезентантами типовой пропозиции «состояние природы». С учетом количества входящих компонентов описанные в статье неспециализированные структурные схемы дифференцированы на две группы: двух- («что находится в каком состоянии») и трехкомпонент-ные («где есть какое состояние», «где нет какого состояния», «что есть

каково по состоянию», «что есть какое по состоянию», «что есть в каком состоянии»). Большое количество метафорических высказываний, построенных по неспециализированным структурным схемам, когда природа воспринимается как одушевленное существо, пребывающее в свойственных человеку состояниях, наглядно демонстрирует сохранение русским мировоззрением некоторых архаических черт - целостности, образности, мифологичности [Тимкин, 2006, с. 43].

Литература

Агапкина Т.А. Мифопоэтические основы славянского народного календаря. Весенне-летний цикл. М., 2002.

Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. М.,

1976.

Арутюнова Н.Д., Ширяев Е.Н. Русское предложение. Бытийный тип: структура и значение. М., 1983.

Борковский В.И., Кузнецов П.С. Историческая грамматика русского языка. М.,

1963.

Волохина Г.А., Попова З.Д. Синтаксические концепты русского простого предложения. Воронеж, 2003.

Гак В.Г. К проблеме синтаксической семантики : Семантическая интерпретация «глубинных» и «поверхностных структур» // Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. М., 1969.

Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М., 1973.

Золотова Г.А. Понятие личности / безличности и его интерпретация // Russian Linguistics. 2000. № 24.

Казарина В.И. Синтаксический концепт «состояние» в современном русском языке (к вопросу о его формировании). Елец, 2002.

Казарина В.И. Пропозиция и ее роль в формировании высказывания // Проблемы русского и общего языкознания. Елец, 2004. Вып. 2.

Курбатова С.А. Образы и представления мира природы в сознании русской языковой личности : автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2000.

Москальская О.И. Проблемы семантического моделирования в синтаксисе // Вопросы языкознания. 1973. № 6.

Одинцов Е.В. К вопросу о системных отношениях безличных и номинативных предложений в русском языке // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста. М., 2002.

Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956.

Попова З.Д. Синтаксическая система русского языка в свете теории синтаксических концептов. Воронеж, 2009.

Селеменева О.А. Структурные схемы безличных предложений - знаки синтаксического концепта «состояние природы и окружающей среды» // Вестник ВГУ. Сер. Филология. Журналистика. 2006. № 2.

Селеменева О.А. Синтаксические знаки концепта «состояние природы» в произведениях А.И. Куприна // Вестник Вятского госуниверситета. Сер. Филология и искусствоведение. 2010. № 2(2).

Тимкин Ю.Н. Архаика русского мировоззрения // Философия хозяйства. 2006. Спецвыпуск / сентябрь/.

Фурс Л.А. Синтаксически репрезентируемые концепты : дис. ... д-ра филол. наук. Тамбов, 2004.

Шаталова О.В. Концепт бытие в русском языке : автореф. дис. ... д-ра. филол. наук. М., 2008.

Шахматов А.А. Синтаксис русского языка. Л, 1941.

Шведова Н.Ю. Полные и краткие формы прилагательных в составе сказуемого в современном русском языке // Уч. зап. МГУ. М., 1952. № 150.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.